CC BY
262
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2009. № 4
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ: МАТЕРИАЛЫ КРУГЛОГО СТОЛА*
Теоретические подходы к исследованию политического лидерства
Е.Р. Люльчак, аспирантка 2-го года обучения кафедры политической психологии факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова
ПОЛИТИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СТРУКТУРНЫХ КОМПОНЕНТОВ ЛИЧНОСТЕЙ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЛИДЕРОВ
Одно из ведущих направлений в политико-психологическом анализе личностей политических лидеров представлено концепциями, в которых акцент делается на отдельный чертах личности политика. В его рамках изучаются конкретные личностные характеристики, такие, как мотивы, убеждения, стиль межличностнык отношений, особенности мышления и стиля принятия решений у политических лидеров и их влияние на внешнюю политику. Черты, становившиеся объектом исследования, главным образом характеризовали как эмоциональные особенности личности (самооценку, эмоциональную стабильность), так и когнитивные способности (общий интеллект, креативность). "Указывается, что такие черты, как ум, самообладание, уверенность в себе, стремление к результату, общительность и энергичность, позитивно кореллируют с лидерством. С другой стороны, гораздо меньше данных о корелляции лидерства с экстравертирован-ностью, воспитанностью, популярностью, тактом или внешностью. Правда, это не означает, что данные свойства не связаны с лидерством. И все-таки психологи находят доказательства, что именно упомянутый первым ряд свойств очень значим для лидерства"1.
Особое внимание в рамках исследования отдельных кластеров личностей политических лидеров заслуживает концепция Дж.Д. Бар-бера2 о структуре личности политика, которая позволила ему не только определить четкие границы объекта исследования, но и усовершенствовать отличающийся большой степенью субъективизма метод психобиографического анализа, переведя его в категорию сис-тематизированнык теорий. Барбер предлагает метод выщеления трех
* Окончание. Начало см.: Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2009. № 3.
** Люльчак Екатерина Руслановна, e-mail: lyulchak@yandex.ru
1 Блондель Ж. Политическое лидерство: Путь к всеобъемлющему анализу. М., 1992. С. 77.
2 Barber J.D. Presidential Character: Predicting Performance in the White House. Englewood, 1972.
основных компонентов в личности политика ("мировоззрение" — когнитивный компонент, "характер" — аффективный и "стиль" — поведенческий) и способ их операционализации, что позволяет вести систематизированное исследование, результаты которого обладают высокой валидностью. На примерах американских президентов и законодателей Барбер показывает, как те или иные особенности личности могут влиять на политический курс во внешней и внутренней политике. Другой исследователь — Ф. Тетлок3 показал, как от способности обработки информации политиком и приемов ее "считывания" зависит картина мира лидера и ее сложность. Сознание политика, пропуская окружающий мир через призму своих установок, ценностей, опыта, выдает упрощенную картину отношений. Таким образом, изучая сложность когнитивной структуры, исследователи могут прогнозировать позиции лидера по фундаментальным вопросам, а также его действия и реакции на те или иные события.
Интерес к взаимодействию различных компонентов психики политика усложнил теории, рассматривающие отдельные аспекты личности, и привел к разработке интегративного направления. Одним из его родоначальников является Д. Саймонтон. В своих работах он акцентирует внимание на двух типах личностных диспозиций — когнитивных и мотивационных, а также на двух ориентациях — личностной и социальной. Составленные с опорой на эти параметры психологические портреты позволяют сравнивать между собой президентов США по различным критериям, например по стилям политического поведения, среди которых исследователь выделял пять основных: "межличностный", "харизматический", "творческий", "невротический", "осмотрительный"4.
При слишком низком интеллекте политик недостаточно ориентируется в ситуации, однако слишком высокий тоже вредит — лидер становится непонятным массам, "отрывается от народа". Оптимальным оказывается уровень выше среднего для той группы, с которой работает лидер. Д. Саймонтон соотнес оценку интеллекта выдающихся лидеров (таких, как Наполеон Бонапарт, Авраам Линкольн) и оценку их достижений, обнаружив значимую отрицательную корреляцию, означающую, что слишком высокий интеллект мешает лидеру "творить во благо народа".
Еще одним представителем интегративного подхода стал психиатр Джеральд Пост. По заказу ЦРУ и Госдепартамента США он анализировал личность того или иного политика, составлял его психологический портрет и прогнозировал возможные поступки и решения в определенной ситуации. Так, анализу Джеральда Поста подвергались
3 Tetlock Ph. Social Psychology and World Politics (the unpublished manuscript). Berkeley: University of California, 1997.
4 Simonton D.K. Greatness: Who Makes History and Why? New York: Guilford,
1994.
Саддам Хусейн, Анвар аль Садат, Ясир Арафат, Борис Ельцин, Александр Лебедь.
Дж. Пост выделил три главных типа политической личности: на-рциссический, обсцессивно-компульсивный и параноидный, к одному из которых можно причислить практически любого политического лидера в зависимости от его когнитивных, эмоциональных, межличностных стилей и защитных механизмов. Каждый личностный тип ассоциируется с конкретной системой политических убеждений и особым стилем лидерства. Эмоции, потребности и мотивы будут нередко сдерживать проявление системы убеждений. В каждом из трех типов он рассматривает Я-концепцию, межличностные отношения, социальную адаптацию, этику, стандарты и идеалы, любовь и сексуальность, когнитивный стиль. Подход Дж. Поста интересен в качестве инструмента для составления прогнозов — как политический лидер поведет себя в кризисной ситуации и какой реакции на определенные события можно от него ждать.
И.И. Рогозарь-Колпакова, соискатель кафедры политической
психологии факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ
ВЛАСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: ЛИЧНОСТЬ И РОЛЬ
Реализация поставленных перед страной задач во многом зависит от личностной специфики субъектов политики — первопричины политических решений и действий. Ф. Гринстайн в своих трудах выделяет значимость личностного фактора в периоды трансформаций и уникальных событий и особо подчеркивает, что на первый план они выступают в абсолютно новых политических обстоятельствах, когда резко возрастает сложность и противоречивость ситуации5. Именно так можно охарактеризовать современный этап российской и мировой политики.
Правительство является одним из главных субъектов государственной власти и в соответствии с изменениями, внесенными новой Конституцией России, — единственным государственным органом в стране, осуществляющим исполнительную власть. Это значительно усложняет роль представителя исполнительной власти — министра, повышает ее значимость и уровень влияния. Возлагая на своего исполнителя новые, более сложные задачи, роль министра оказывает существенное влияние на представления, установки и всю систему ценностей личности политического лидера. И в то же время личность со своим неповторимым набором качеств, психологических особенностей и общественно-политическим опытом оказывает существенное влияние на значимость и статус данной роли.
* Рогозарь-Колпакова Ирина Ивановна, e-mail: intoit@mail.ru
5 Greenstein F. Personality and Politics. Princeton, 1987.
Основополагающим методологическим принципом анализа является положение, сформулированное С.Л. Рубинштейном, о взаимодействии и взаимовлиянии личности и деятельности. "Личность политика, проявляясь в деятельности, является ее причиной, но формируясь в деятельности, она — ее следствие, а как фактор ее формирования — причина"6. Можно предположить, что взаимодействие роли министра — представителя исполнительной власти и его личности образует новую психологическую реальность — личность "лидера-исполнителя".
Специфика данной роли неоднозначна, поскольку, с одной стороны, министры являются единицами бюрократического аппарата, а с другой — публичными политиками, и это налагает на них дополнительную психологическую, моральную и физическую нагрузку.
В современном анализе феномена политического лидера вопрос "Почему человек становится и является лидером?" неизбежно увязывается с другим: "Как личностные качества и характеристики лидера влияют на его судьбу?"
И.Э. Стрелец, соискатель кафедры политической психологии
факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова
О РОЛИ ЛИЧНОСТНОГО ФАКТОРА В СТАНОВЛЕНИИ
ИНСТИТУТА РОССИЙСКОГО ПРЕЗИДЕНТСТВА
(НА ПРИМЕРЕ ПРЕЗИДЕНТСТВА Б.Н. ЕЛЬЦИНА)
Президент РФ наделен значительным объемом полномочий, а сама эта роль несет не только функциональную, но и символическую нагрузку, поскольку олицетворяет власть вообще и воплощает ее сакральный смысл. В этом проявляется характерная черта российской политической культуры — персонификация власти7.
Учреждение в 1991 г. поста Президента России закрепило суверенитет РСФСР, продекларированный годом ранее. Проведя эту идею через всенародный референдум и победив на первых в истории прямыгх выборах, Б.Н. Ельцин получил высшую власть непосредственно из рук российских граждан как национальный лидер молодой демократической России
До сих пор Б.Н. Ельцину доводилось играть роли партийного руководителя регионального уровня и мятежного народного героя. Это пригодилось ему при освоении роли главы государства8. Когда к
6 Рубинштейн С.Л. Человек и мир // Проблемы общей психологии. СПб., 1973.
Стрелец Илья Эрнстович, e-mail: sagitil@mail.ru
7 Образы российской власти: От Ельцина до Путина / Под ред. Е.Б. Шесто-пал. М., 2008. С. 339—340.
8 Тлэд Б. Передавая эстафету: трансформационное политическое лидерство от Горбачева до Ельцина, от Клерка до Манделы // Политическая психология: Хрестоматия / Сост. Е.Б. Шестопал. М., 2002. С. 204—205.
концу 1991 г. Советский Союз перестал существовать, Б.Н. Ельцин из Президента республики автоматически стал Президентом государства — правопреемника СССР.
Принципиальным для понимания психологической подоплеки этих собыгтий оказывается признание Б.Н. Ельцина в том, что многие его поступки были "замешаны на противостоянии"9 с М.С. Горбачевым. Вскоре между двумя лидерами развернулась неприкрытая личная борьба за власть. Она ускорила распад Советского Союза, с чем соглашался и сам первый Президент РФ в своих воспоминаниях.
Между тем этот роковой конфликт имел глубинные психологические причины, уходящие корнями во фрустрирующие события ранних лет Б.Н. Ельцина.
Так, будучи "заводилой и выдумщиком" среди сверстников, в своей семье он постоянно терпел унижения и телесные наказания со стороны авторитарного отца10. Это продолжалось вплоть до окончания семилетней школы, когда подросток впервые резко осадил жестокого и грубого родителя.
Накануне, во время выпускного собрания, юный Ельцин выступил с обличительной речью против классной руководительницы. Перед всеми он рассказал о творимых ею бесчинствах, что вызвало бурную реакцию присутствовавших. Педсовет постановил: бунтаря из школы исключить, выданное свидетельство заменить справкой. Однако выпускник двинулся по инстанциям, начав с районного отдела народного образования и дойдя до горкома партии. Он добился отмены унизительного решения вместе с отстранением учительницы от работы в школе — дошел до конца, как и в случае с отстранением М.С. Горбачева от власти.
Ситуация повторилась в 1987 г. во время Октябрьского пленума ЦК КПСС, когда он выступил с обвинениями в адрес руководства страны, чем спровоцировал грандиозный скандал и свою отставку с поста первого секретаря Московского горкома.
Очевидно, противостояние с М.С. Горбачевым и последовавшее в 1992—1993 гг. противоборство с A.B. Руцким и Р.И. Хасбулатовым, которое вылилось в боевые действия в центре Москвы, спровоцировали Б.Н. Ельцина на стереотипное поведение. Можно предположить, что политические оппоненты могли вызвать у него соответствующие ассоциации с отцом, учительницей, педсоветом, оживляя забытые гештальты, питая гипертрофированное стремление к единоличной власти как компенсации за пережитые душевные и физические страдания.
Неудовлетворенность системой разделения функций между исполнительной и законодательной властью заставила Б.Н. Ельцина
9 Ельцин Б.Н. Записки президента. М., 1994. С. 16.
10 Ельцин Б.Н. Исповедь на заданную тему. М., 1990. С. 13—15.
инициировать в 1993 г. принятие новой Конституции, которая наделила Президента неограниченными полномочиями11.
Но, став единоличным правителем, он не пыггался ограничить права и свободы сограждан. Победив на очередных выборах в 1996 г., он за полгода до истечения срока передал свой пост преемнику12. А вместе с должностью — целый ряд нерешенных проблем.
Уход с политической сцены он сделал эффектным и безвозвратным. Можно без преувеличения сказать, что, являясь первым Президентом РФ, Б.Н. Ельцин был драматургом, режиссером и актером, который выстраивал и вживался в роль "избираемого монарха". К середине 1990-х гг. у него сформировался особый поведенческий стиль: царственная походка, осанка, манера речи — все, что должно было демонстрировать высокий статус Президента великой России13. Этому стилю он остался верен до конца.
Таким образом, результаты политико-психологического анализа свидетельствует о том, что личностный фактор сыграл ведущую роль в становлении первого российского президентства.
Е.С. Филистович, аспирантка 2-го года обучения кафедры политической психологии факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова
ПРОБЛЕМА ПАРЛАМЕНТСКОГО ЛИДЕРСТВА
В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
Политическое лидерство — одно из центральных понятий политической науки. По нашему мнению, во многом это связано с тем, что общество пытается одушевить тот или иной политический институт, отождествить тот или иной политический орган с конкретным человеком, как правило — с его лидером. Несмотря на кажущуюся однородность этой категории, она включает в себя несколько различных типов лидерства, отличающихся прежде всего своими ролевыми и функциональными характеристиками. К таким типам относятся, например, президентское лидерство, правительственное лидерство, партийное лидерство, лидерство в негосударственных, общественных организациях и т. п. Одним из таких типов является совершенно особое по своей природе парламентское лидерство. Однако проблема рассмотрения специфики различных типов политического лидерства, в том числе и парламентского, попала в поле внимания исследователей сравнительно недавно. Долгое время политическое лидерство рассматривалось в политологии как целостное явление.
* Филистович Екатерина Сергеевна, e-mail: filistoviche@mail.ru
11 Robinson N. The Presidency: the Politics of Institutional Chaos // Institutions and Political Change in Russia / Ed. by N. Robinson. Houndmills: Macmillan Press, 2000. P. 11—40.
12 Крамник B.B. Путинская власть: психокультурные дилеммы второй инвеституры // Психологические аспекты политического процесса во "второй путинской республике" / Под ред. Е.Б. Шестопал. М., 2006. С. 45—47.
13 Млечин Л.М. Борис Ельцин: Послесловие. М., 2007. С. 196—198.
В последние годы данной проблемой все чаще занимаются политические психологи. Традиционно западная политическая психология в оценке политического лидерства опирается на различные варианты психоанализа и психобиографии. Классической стала работа Г. Лассуэлла "Психопатология и политика"14, в которой он исследовал феномен политического лидерства через особенности первичной социализации респондентов. Он доказывал, что проблемы, с которыми в детстве приходилось сталкиваться будущему лидеру, в дальнейшем отразились на его политическом стиле и особенностях принятия им политических решений. Психоаналитическое направление в политической психологии до сих пор остается одним из ведущих в политико-психологическом анализе лидерства.
Другой влиятельной концепцией является когнитивизм. В русле этого направления политико-психологического анализа выполнены работы М. Херманн, Ф. Тетлока и ряда других исследователей15. Политические психологи-когнитивисты прежде всего обращают внимание на процессы политического мышления. Они считают, что выбор лидером модели своего политического поведения опосредуется взглядами и ценностями, которые составляют содержание его сознания.
Еще одной школой в современной политической психологии, занимающейся феноменом лидерства, является гуманистическое направление. У истоков данного подхода стоят исследования А. Маслоу об иерархии потребностей16. Политические психологи гуманистической школы в основу своего исследования лидера ставят потребностно-мотивационную сферу его личности.
Достаточно большой опыт исследований позволил западным политическим психологам (прежде всего американским) стать лидерами в мировой практике изучения данной области. Проблема политического лидерства активно разрабатывается и в трудах отечественных исследователей. Глубокое изучение различных аспектов личности политического лидера содержат работы Е.Б. Шестопал, Н.М. Ракитянского, А.А. Качанова, С.А. Алифанова, Е.В. Егоровой-Гантман, Т.М. Рыс-ковой, Т.А. Штукиной и других17.
14 Lasswell H.D. Psychopathology and Politics. Chicago, 1931.
15 Hermann M.G. Workbook for Developing Personality Profiles of Political Leaders from Content Analysis Data. Columbus, 1987; Tetlock P.E. Cognitive Style and Political Ideology // Journal of Personality and Social Psychology. 1983. Vol. 45.
16 Maslow A Self-actualizing and Beyond // Challenges of Humanistic Psychology. N.Y., 1967.
17 Шестопал Е.Б. Личность и политика. М., 1988; Шестопал Е.Б. Психологический профиль современной российской политики. М., 2000; Ракитянский Н.М. Психологическое портретирование в политологической практике. М., 2008; Алифа-нов С.А. Основные направления анализа лидерства // Вопросы психологии. 1991. № 3; Егорова-Еантман Е.В. Игры в солдатики. Политическая психология президентов. М., 2003; Штукина Т.А. Феномен политического лидерства // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 1994. № 4.
Как уже указывалось выше, исследователи обратили свое внимание на парламентское лидерство как отдельный феномен сравнительно недавно. Одним из первых, занявшихся разработкой этой проблематики, был Дж. Барбер. В своей работе "Законодатели" он рассмотрел лидерство в законодательном органе как особый вид18. Им была предложена типология законодателей согласно особенностям их поведения в политическом процессе и стилю принятия политических решений.
Парламентский лидер — это лидер-законодатель. Следовательно, от него напрямую зависит то, каким будет политический процесс в стране. От принятых им решений в конечном счете зависят жизнь и функционирование общества в целом. В результате парламентского лидера отличает от политических лидеров иных типов повышенный уровень ответственности, а также сравнительно высокая степень влияния на политическую жизнь общества. Определений парламентского лидерства относительно немного. Мы согласимся с трактовкой этого феномена В.М. Герасимовым, A.A. Деркачом, A.A. Косопкиным. По их мнению, "парламентский лидер — это субъект политики, обладающий особыми качествами, позволяющими ему посредством законотворческой и политической деятельности оказывать существенное влияние на ценностные ориентации и поведенческие стереотипы населения, активнее и результативнее других участвовать в формировании глобальных тенденций развития общества"19.
В России этот тип лидерства начал формироваться относительно недавно. После принятия в 1993 г. Конституции в российской политике были выделены основные контуры законодательного процесса, определились основные его участники, их функции и полномочия. Лидеры политических партий, участвовавших и выигрывавших в выборах в Государственную Думу, становились главными выразителями законодательной инициативы, основой для формирования парламентского лидерства в нашей стране.
Разумеется, происходящие в обществе процессы не могли не найти своего отражения в отечественной политической науке. Стали проводиться исследования проблематики парламентского лидерства. К ним можно отнести, например, работу по психологии парламентаризма В.М. Герасимова с соавторами20. Однако ни в политической науке, ни в политической психологии, ни в других смежных гуманитарных областях нет единого подхода к изучению парламентского лидерства, нет общепризнанного представления о его природе и функциях. Лидерство в парламенте как одна из форм политического лидерства также не описывается в рамках некоей общей теории.
18 Barber J.D. The Lawmakers: Recruitment and Adaptation to Legislative Life. New Haven: Yale Univ. Press, 1965.
19 Герасимов B.M., Деркач A.A., Косопкин A.C., Нефедова Т.И. Психология парламентаризма. М., 2000. С. 20.
20 Там же.
Российский парламентаризм уже сформирован и переходит на новый этап своего развития. Государственная Дума приобретает все большую значимость и политический вес. На смену множеству отдельных ярких лидеров-законодателей, действовавших в 1990-е гг., приходят лидеры партийных фракций, представленных в Государственной Думе. Каждый из них, как и его окружение, обладает специфическими чертами и личностными характеристиками, отличающими его от остальных парламентских лидеров. Их политические цели, взгляды, ценности, мотивы определяются уже совершенно иными факторами, нежели на начальном этапе становления российского парламентаризма. Такая ситуация требует дальнейшего осмысления политическими психологами.
Е.П. Добрынина, соискатель кафедры политической психологии факультета политологии МГУ имени М.В.Ломоносова
ПУБЛИЧНЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ ГУБЕРНАТОРОВ
КАК ОТРАЖЕНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ
ИХ ПОВЕДЕНИЯ В ОТНОШЕНИЯХ С РЕГИОНАМИ И ЦЕНТРОМ
Одной из главных задач политической элиты постреформенной России во время пребывания у власти Президента В.В. Путина стало выстраивание так называемой вертикали власти, сменившей ельцинскую систему "сдержек и противовесов". Эти нововведения прямо отразились на персональном составе и поведении губернаторского корпуса.
В рамках вертикали власти региональный лидер по своему статусу занимает одно из ключевых мест. К личностям губернаторов, их лидерским качествам и поведению стал предъявляться ряд новых требований. Для того чтобы успешно выполнять свои функции и в регионе, и во взаимоотношениях с Москвой, современным российским губернаторам требуется проявлять гибкость и изобретательность, демонстрируя не только на деле, но и в публичных выступлениях свою способность быть одновременно "хозяином" региона и надежным "винтиком" государственной машины.
Эта "двойственность" характерным образом проявляется в их публичных выступлениях, рассчитанных одновременно и на федеральную, и на региональную аудиторию — как население, так и элитные группы. Причем, как правило, практически все губернаторы, сколь бы различны ни были их биографии, системы ценностей, политические взгляды, психологические особенности и пр., используют схожие приемы и методы.
* Добрынина Екатерина Павловна, e-mail: ed2210@yandex.ru
Как отмечают Е. Егорова-Гантман с соавт.21, практически все, что исходит от политика (его внешний вид, мимика, речи, документы), составляет некий текст, который читается теми, кому он адресован, т. е. людьми, относящимися к трем основным категориям: последователям, противникам, нейтралам. Текст, который он адресует избирателям, призван содержать аргументы, побуждающие их сознательно следовать за политиком (хотя порой на бессознательном уровне люди убеждаются как раз в обратном). Те же исследователи подчеркивают: рядовой избиратель никогда не "читает" политические тексты столь глубоко, как того хочет политик, а политические объекты воспринимает сообразно собственной логике, на эмоционально-чувственном уровне. Из всего же хаоса информации он выделяет лишь наиболее четкие, оформленные образы, отвергая неясные и неприятные ему. Избиратель всегда оценивает политика под действием собственных представлений об идеальном позитивном или негативном объекте и одновременно — представлений о лидере, власти и т. д., усвоенных из собственного сознания и образов-прототипов.
Наиболее близкой российскому опыту, по-видимому, можно считать классификацию, предложенную В.Д. Джоунсом, подразделяющим лидеров на четыре типа, характерных для рыночных демократий: лидер-"делегат", зависимый от экономических элит и подотчетный избирателю; лидер-"доверенное лицо", избирателям подотчетный, но от контроля со стороны экономических элит свободный; лидер-"лакей", который контролируется экономическими элитами, а избирателям неподотчетен; лидер-"предприниматель", который независим от экономических элит, неподотчетен избирателям, работает на самого себя.
Российские губернаторы в зависимости от их биографий и моделей поведения в публичной деятельности действуют по достаточно схожим лекалам. Набор средств выражения своей позиции, неких стандартизованных формул публичных высказываний тоже не слишком широк: все, что выходит за рамки принятых норм, может обернуться против политика и стоить ему карьеры, и он это обычно прекрасно чувствует. На поведение губернатора в российских условиях влияют как минимум два блока факторов: особенности региональной политики в РФ (с ее экономически и административно неоднородными субъектами, "конфликтами интересов" Центра и провинции и др.) и общие психологические закономерности поведения лидера в данных обстоятельствах. Личностные особенности при этом играют скорее второстепенную роль, хоть и обусловливают различие тактических приемов при общей "стратегической линии" регионального лидера на эффективную работу, удачную самопрезентацию в глазах населения своего региона и одновременно федерального Центра и как можно более долгое и беспроблемное пребывание у власти.
21 Егорова-Гантман Е, Косолапова Ю, Минтусов И. Восприятие Власти. Поиски ясных образов // Власть. 1994. № 1.
Если проанализировать публичные выступления по радио и телевидению, а также в беседе с автором (в то время — журналистом "Российской газеты") четверых губернаторов российских регионов — Минтимера Шаймиева (Татарстан), Виктора Ишаева (Хабаровский край), Александра Хлопонина (Красноярский край) и уже отправленного в отставку Александра Тишанина (Иркутская область), то выстраивается ряд характерных черт поведения на публике губернатора как типа лидера, встроенного в российскую реальность. Личностные его качества при этом играют хоть и важную, но не определяющую роль.
Четверо перечисленных выше губернаторов — люди, кардинально различающиеся по своим психологическим качествам и биографиям, но выполняющие одну и ту же роль.
В. Ишаев (1948 г. р.) — классический "тяжеловес" в политике, выходец из партийной элиты советских времен, в прошлом — директор завода, придерживается "советского" стиля руководства, в отношении федерального Центра занимает умеренную позицию, не идя на открытые конфликты, но соблюдая собственные интересы. Регион нуждается в дотациях со стороны федерального Центра.
М. Шаймиев (1937 г. р.) — также "тяжеловес", пришедший во власть из элиты советских времен. Будучи главой национальной республики в составе РФ, усиленно утверждает ее "самостоятельность". Позиционирует себя как "хозяина", "бабая". Регион относится к числу "доноров" федерального бюджета, хотя и пользуется каждой возможностью быть задействованным в федеральных целевых программах.
А. Хлопонин — человек молодой (1965 г. р.), однако имеет опыт в большом бизнесе и политике (руководил "Норильским никелем" и был главой Таймыра). По стилю руководства он также авторитарен, но это авторитарность "топ-менеджера", отслеживающего бизнес-составляющую любого проекта. Он всячески дистанцируется от "партийно-советских хозяйственников" и постоянно это подчеркивает. Регион — один из крупнейших и богатейших в России.
Если первые три губернатора имеют опыт как выборов, так и назначений по представлению Президента, то А. Тишанин (1966 г. р.), экс-губернатор Иркутской области, был губернатором-"назначен-цем". В прошлом — начальник Восточно-Сибирской железной дороги, т. е. имеет опыт работы в рамках госструктуры-монополиста с жесткими корпоративными правилами. Он гораздо менее троих прочих губернаторов был искушен в публичной политике, зато уверенно чувствовал себя в рамках бюрократической структуры. При этом в период его губернаторства проявился некоторый дефицит волевых качеств, роль лидера давалась ему тяжело, что видно и по его выступлениям. Кроме того, Иркутская область — регион дотационный, имеющий массу проблем. Смещение А. Тишанина с поста представлялось логичным, однако решить имевшиеся в регионе проблемы оно не смогло.
