CC BY
152
УДК 323.2
ПОЛИТИКА ИДЕНТИЧНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ: КОНСТРУКЦИЯ И ДЕКОНСТРУКЦИЯ (экспертное мнение)
В.А. Авксентьев, Б.В. Аксюмов, В.А. Васильченко БО! 10.23683/2072-0181-2017-91-3-23-32
В последние годы интерес к процессам формирования российской идентичности постоянно увеличивается как со стороны научного сообщества [1-3], так и со стороны политической элиты. Несмотря на принятие ряда документов, в том числе «Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 года», концептуальные представления о российской идентичности в общественно-политическом и научно-экспертном дискурсах остаются противоречивыми. Ярким свидетельством этого стали выдвижение, поддержка политическим руководством страны и последовавшая за этим дискуссия о принятии закона о российской нации. Отдельными представителями политической элиты и научно-экспертного сообщества, общественными деятелями, «лидерами мнений» высказываются сомнения в необходимости общероссийской надэтнической идентичности. По мнению известного режиссера, сопредседателя Центрального штаба Общественного народного фронта, депутата Госдумы от «Единой России» С. Говорухина, «россиянин само слово отвратительно. Может, оно и прижилось, но «россиянка», «россияне» даже чисто лингвистически отвратительно звучит. Но вполне возможно, что мы были много веков русским народом, а теперь станем россиянами» [4]. Весьма популярной является точка зрения политолога и журналиста П. Святенкова:
Авксентьев Виктор Анатольевич - доктор философских наук, профессор Института социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра РАН, заведующий отделом политологии и конфликтологии, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Чехова, 41, e-mail: avksentievv@rambler.ru, тел. +79054173558;
Аксюмов Борис Владимирович - доктор философских наук, доцент, профессор кафедры социальной философии и этнологии Северо-Кавказского федерального университета, 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, e -mail: aksbor@mail.ru;
Васильченко Валерий Александрович - консультант, Общество с ограниченной ответственностью «Центр социально-экономических исследований», Ставрополь, e-mail: peskiganga@mail.ru
«Российская идентичность - это довольно бессодержательное на сегодня понятие. На самом деле, под все эти разговоры в некоторых национальных республиках идёт процесс формирования идентичностей, которые могут стать враждебными России» [5].
В этом контексте особую важность приобретает вопрос об основах политики идентичности как самостоятельного направления государственной политики. Как отметил Президент России В.В. Путин на заседании совета по межнациональным отношениям в Астрахани 31 октября 2016 г., «формирование российской идентичности - процесс сложный и небыстрый. Но, безусловно, он идет, и в последние годы достаточно активно идет. Восприятие гражданами себя как части России, повышение ответственности за свою страну становятся все более устойчивыми. Но это не значит, что мы должны просто наблюдать за этими процессами и просто фиксировать то, что происходит. Здесь требуется планомерная, настойчивая, целеустремленная работа -и просветительская, и организационная» [6].
Политика «по умолчанию»
С целью конкретизации концептуальных основ политики идентичности в рамках исследовательского проекта «Технологии противодействия укреплению общероссийской идентичности как фактор рисков национальной безопасности» был проведен
Viktor Avksentev - Institute for Social and Economic Research and Humanities of the Southern Scientific Center of RAS, 41, Chekhova Avenue, Rostov-on-Don, 344006, Russia, e-mail: avksentievv@rambler.ru;
Boris Aksiumov - North-Caucasus Federal University, 1, Pushkina Street, Stavropol, 355009, Russia, e-mail: aksbor@mail.ru;
Valery Vassilchenko - Center for Social and Economic Research, Stavropol, e-mail: peskiganga@mail.ru
экспертный опрос*, в котором приняли участие 19 респондентов-специалистов. Подбор экспертов осуществлен поименно, каждый из участников опроса имеет значительный опыт научно-экспертной либо управленческой деятельности в сфере идентичности, этнических процессов и массового сознания. Среди экспертов 10 докторов наук, 5 кандидатов наук, 4 практических работника, не имеющих ученой степени. Эксперты представляют пять федеральных округов - Центральный, Южный, Северо-Кавказский, Приволжский и Сибирский. Все респонденты, представляющие научно-экспертное сообщество, известны публикациями по проблематике проекта, 6 из них участвовали в проведенных ранее научным коллективом экспертных опросах. Опрос проведен в виде полуструктурированного интервью, содержащего десять вопросов. Интервью проведены в августе-декабре 2016 г., расшифровка - в ноябре-декабре 2016 г. В настоящей статье представлены мнения экспертов по проблемам, касающимся политики идентичности в России и противодействию деструктивным процессам в этой сфере.
Перед экспертами был поставлен вопрос: «Как Вы считаете, существует ли политика идентичности в России и если да, в чем она заключается?». В качестве гипотезы мы предполагали, что большинство экспертов выразит уверенность в наличии политики идентичности в современной России, выскажет мнение о необходимости такой политики как инструмента формирования идентичности. По итогам опроса наша гипотеза в целом нашла подтверждение, однако далеко не все эксперты признали, что политика идентичности имеет сегодня отчетливый характер, позволяющий рассчитывать на использование всего спектра необходимого инструментария для формирования устойчивой позитивной идентичности современного россиянина.
Мнения экспертов относительно политики идентичности в России можно объединить в четыре группы.
Первая - политика идентичности имеет конкретное конструктивное наполнение (4 эксперта); вторая - политика идентичности есть, но она имеет неконкретный характер (6 экспертов); третья - политика идентич-
* В проведении экспертного опроса, наряду с авторами статьи, участвовали соисполнители проекта - доктор социологических наук Г.С. Денисова и доктор философских наук Г. Д. Гриценко.
ности в современной России отсутствует (6 экспертов); четвертая - нет потребности в таком самостоятельном направлении политики (3 эксперта).
Итак, мнения экспертов относительно наличия политики идентичности в России разделились практически поровну: 10 опрошенных экспертов, непосредственно или с оговорками, считают, что в России реализуется политика идентичности, другие -9 респондентов-экспертов - считают, что такого осознанного направления в российской политике нет, либо оно вообще не нужно.
Проанализируем полученные экспертные позиции и приведем конкретные мнения экспертов. Для первой группы экспертов характерно не просто признание наличия политики идентичности в современной России, они отмечают позитивную наполненность данной политики, выражают уверенность в том, что политика идентичности становится все более внятной и конкретной. Так, по мнению эксперта, «политика идентичности существует, она прописана в Концепции гармонизации межнациональных отношений и формирования гражданской идентичности в молодежной среде, разработанной в Федеральном агентстве по делам национальностей. За последние годы она стала более внятной». Как полагает другой эксперт, «политика идентичности должна являться составной частью национальной и культурной политики, которые не являются тождественными или противоположными, но должны взаимодополнять друг друга». Достаточно жесткая позиция высказаны одним из экспертов. Согласно его точке зрения, необходимы более решительные действия со стороны государства, «насаждающие» идентичность. «Не рассуждать о полезности гимна России перед занятиями в школах, а обязывать это делать, навязывать идеологию исключительности на уровне подсознания и не осторожничать. Как это делается в Турции и США - странах с высоким уровнем патриотизма при колоссальных внутренних проблемах», - отмечает эксперт.
В одном из интервью в наиболее рельефной форме отражается главная проблема, связанная с механизмами и алгоритмами формирования российской идентичности: с одной стороны, не вызывает сомнений то обстоятельство, что формирование идентичности у больших социальных групп (наций, народов, этносов) не может обойтись без эле-
ментов конструирования и масштабного социокультурного планирования, в котором хотя бы в общих чертах будут прорисованы контуры будущей нации, становление которой происходит в данный момент. Проекты формирования идентичности, являющиеся продуктом совместной деятельности политической элиты и научного сообщества и оформляющиеся в виде разного рода документов стратегического характера, имеют целью не просто определить общее направление развития социума, но и придать ему конкретные желаемые характеристики. Подобные проекты тем более необходимы в том случае, когда существует несколько альтернативных путей развития нации в условиях наличия конкурирующих социокультурных парадигм, на основе которых и происходит формирование макросоциальных идентичностей.
С другой стороны, по мнению эксперта, процесс формирования идентичности, тем более, макросоциальной идентичности, не может быть полностью контролируемым. Растягиваясь на значительный период времени, такой процесс становится малоуправляемым, приобретает способность к самоорганизации, подчиняется каким-то своим собственным особенным закономерностям. Так, процессы формирования современной российской идентичности зависят не только и даже не столько от какой-либо конкретной, прописанной в декларациях и стратегиях политики идентичности, сколько от тех объективных условий, внутри которых эти процессы реализуются. Помимо богатейшего и внутренне весьма противоречивого культурно-исторического бэкграунда тысячелетней цивилизации, на развитие современной России оказывают воздействие масса других факторов, одни из которых имеют сугубо современный характер, а другие перешли в современность как элемент социокультурного наследия.
Эксперты обратили внимание на тот важнейший момент, что современная Российская Федерация, как и предыдущие государственные «реинкарнации» российской цивилизации, является государством поликультурным, многонациональным, с высоким уровнем этнокультурного разнообразия. Отвечая на вопрос по поводу политики идентичности, один из экспертов замечает: «Этот вопрос нужно сразу разделить: политика идентичности для всей России и для каждой из ее частей. Даже русские части страны, скажем,
Ставропольский край и север России - это немножко разные идентичности. Здесь разные культурные составляющие. Поэтому говорить об общем, может, и стоит, но нельзя упускать из виду региональные особенности. И это, если брать только русских. А есть еще и нерусская составляющая».
Таким образом, даже те эксперты, которых мы включили в первую группу как признающих наличие политики идентичности в современной России, ее необходимость и в целом ее результативность, вскрыли ряд существенных проблем в данной области.
Вторая группа экспертов при ответе на вопрос о наличии политики идентичности в России и о конкретном ее наполнении заняла позицию, которую можно обобщить следующим образом: «Политика идентичности есть, но непонятно, в чем конкретно она заключается». Так, по мнению эксперта, «есть элементы политики идентичности, декларируемые государством, но не называемые именно так. Складывается ситуация, когда государство в силу слабости гражданского общества - вообще единственный актор, представляющий элементы этой политики... Политика идентичности выглядит довольно хаотично», -делает вывод эксперт. Эта политика, по мнению экспертов, остается в качестве некой декларации со стороны государства, не оформленной ни во что конкретное. Отмечается, что «курс на формирование общероссийской идентичности пока есть только политическая доктрина. Но это очень важная доктрина, которая направлена на будущее и может принести хорошие плоды».
Некоторые эксперты, входящие в анализируемую группу, считают, что политика идентичности в современной России реализуется как бы «по умолчанию» - официально такая политика нигде не провозглашена, однако существует ряд нормативных документов, через которые государство пытается воздействовать на формирование российской идентичности. Так, отмечается, что «официально названной политики идентичности в Российской Федерации на сегодняшний момент не существует, но ряд мер, которые содержатся в разных федеральных программах, в программах партий, можно условно отнести к политике формирования идентичности. Это государственные программы, которые связаны с формированием патриотизма, программы, которые связаны с национальной политикой,
отдельные законодательные акты, и общий вектор умонастроений руководящей политической элиты».
Действительно, реализованные и реализуемые государственные программы, в частности, федеральные целевые программы по формированию патриотизма, оказали и оказывают значительное влияние на повышение уровня гражданского самосознания, особенно молодежи. В то же время эффективность подобных программ напрямую зависит от системности и идеологической внятности предпринимаемых мер. У политического руководства страны должно быть четкое понимание того, в каком направлении следует корректировать макросоциальную идентичность и какой инструментарий для этого употребить.
Еще два эксперта, входящие в анализируемую группу, признают наличие государственной политики в области формирования идентичности, однако дают ей отрицательную оценку. Так, по мнению эксперта, «она, безусловно, существует, как на региональном, так и на федеральном уровне. Однако эффективной ее назвать вряд ли можно. Она использует образцы советского периода без учета того, что социокультурная ситуация в России коренным образом изменилась». Была высказана еще более жесткая оценка: «В России с 1990-х годов проводилась, скорее, политика "разрушения идентичности", посредством навязывания чужих культурных паттернов, разрушающих ядро российской культуры (в том числе, и через язык, подмену смыслов и т.д.)».
Итак, вторая группа экспертов в целом усматривает определенные элементы политики идентичности в современной России, однако указывает на их разрозненность, отсутствие системности, четкого государственного администрирования в этой области. При этом, по мнению опрошенных экспертов, в условиях несформированности гражданского общества государство превращается в единственного реального субъекта возможной политики идентичности, и фактическое отсутствие подобной политики, по крайней мере, политики целенаправленной и последовательной, является серьезной проблемой и препятствует укреплению общероссийской идентичности. Более того, по оценке ряда экспертов, невнятность и идеологическая неопределенность действий государства в сфере идентификационного развития российского общества иногда приводит
к обратному эффекту - вместо конструирования новых объединяющих ценностей и символов разрушаются старые.
«Много половинчатых, непоследовательных шагов»
Третья группа экспертов полагает, что как самостоятельное направление политика идентичности в России не сложилась. При этом большинство экспертов, отнесенных нами к данной группе, считает, что такая политика должна быть. Это обстоятельство сближает их с экспертами из второй группы. Эксперты, в частности, отмечают: «Политика такая в принципе должна быть, но существует ли она сейчас? Я бы затруднился сказать, что она существует... Очень много шагов половинчатых, непоследовательных. Нет политики идентичности, нет понимания того, в каком направлении двигаться. Какие должны быть меры административные, какие должны быть меры экономические, социальные, культурные и т. д. в этой сфере». Эксперты считают, что «как сознательно проводимый курс государства, политика идентичности отсутствует. Присутствует курс на патриотическое воспитание, понимаемое как военно-патриотическое, а также курс на переструктурирование исторической памяти граждан в духе существующего официального исторического нарратива». Как видим, ряд экспертов, отнесенных к третьей группе, подобно экспертам из второй группы, обращает внимание на отсутствие каких-либо четких проявлений государственной политики в сфере конструирования идентичности, в результате чего приходит к выводу об ее фактическом отсутствии.
Другие эксперты, включенные нами в анализируемую группу, связывают отсутствие политики по формированию российской макроидентичности с многообразным набором идентичностей в «портфеле идентичностей» современного россиянина, а также с феноменом многонациональности Российской Федерации. Так, в экспертном интервью отмечается: «Если имеется в виду "политика формирования идентичности", то ее не существует, так как идентичность бывает разная: этническая, конфессиональная, общегражданская и т.п. Здесь одной политики быть не может».
Это уточнение эксперта представляется важным. Понятие «политика идентичности» относительно недавно вошло в российский научный оборот и почти не присутствует в
общественно-политическом дискурсе страны. В зарубежной литературе и политическом лексиконе этот концепт присутствует несколько десятилетий (identity politics, identitarian politics). За рубежом политика идентичности включает в себя многие направления: это не только общегражданская идентичность, чему уделяется значительное внимание в большинстве полиэтничных стран, но и политика идентичности в отношении различных меньшинств, не только этнических, но и, например, сексуальных. Однако ядром современной политики идентичности в современном мире является формирование интегрированного общества в этнокультурном и этноконфесси-ональном плане с учетом специфики той или иной страны.
В российском политическом дискурсе проблемы идентичности прочно увязаны с этнокультурным и этноконфессиональным многообразием страны и формированием консолидированного именно в этом аспекте общества (например, концепт российской нации).
Полиидентичность - типичная характеристика человека в современном мире. Идентичность дословно означает тождество, поэтому при реализации политики идентичности в России необходимо найти путь между «Сцил-лой и Харибдой» многообразия и тождества. Этнокультурная неоднородность социума, чреватая попытками этноконфессиональной автономизации и обособления, требует от государства организации централизованной и основанной на четких принципах политики идентичности, главной целью которой в таком случае становится обеспечение приоритета интегрирующих (гражданской, цивилизацион-ной) идентичностей над дезинтегрирующими (этнорегиональными, этноконфессиональными).
Однако в случае необдуманного проведения подобной политики в Российской Федерации существует опасность негативной реакции (вплоть до сепаратистских поползновений) со стороны «национальных» республик, о чем, в частности, предупреждает один из опрошенных экспертов. «Такая политика (политика общей идентичности), - отмечает эксперт, - проводиться должна, но важно, чтобы она не спровоцировала обострение межнациональных отношений. То есть ее конечные цели могут и не раскрываться, но чтобы государство могло управлять этим кругом отношений, чиновники должны по-
нимать, о чем идет речь. Нужно изучить эти процессы и понимать, как они происходят. Но если мы будем внушать про идентичность, тогда мы опять придем к разделению на наши национальные квартиры и, наверное, опять на конфликт национальных интересов, которые могут быть».
К четвертой группе мы отнесли мнения экспертов, согласно которым не существует потребности в политике идентичности, поскольку идентичность не конструируется, а рождается сама собой в процессе естественного социокультурного развития макросоци-альной общности. Эксперты из этой группы отмечают, что российская идентичность формируется самим фактом реализации российской культуры, единым политическим пространством и многими другими объединяющими факторами социокультурной жизнедеятельности. Значение данных факторов минимизирует возможное влияние целенаправленной государственной политики на процессы формирования российской идентичности. Функции государства в данном случае сводятся главным образом к тому, чтобы не мешать естественным интеграционным процессам, происходящим в обществе.
Как отмечают эксперты, «если делать то, что называется "проведение политики", то ничего сформировано не будет: люди просто будут этому сопротивляться. А если способствовать развитию российской многонациональной культуры, развивать единое политическое пространство (а также образовательное, научное и т.д.), то мы и придем к тому, что называется идентичностью. Идентичность, добавляет эксперт, рождается из совместного труда на благо Отечества, говоря высокопарно, что здесь уместно. Если все будут объединены единой целью, то гражданское общество, состоящее из людей разных вер и национальностей, сформируется естественным путем».
Действительно, общенациональная идентичность часто рождается или выходит на пиковые показатели своей значимости для отдельного индивида в великие моменты истории. Однако чем дальше вглубь истории эти события погружаются, тем заметнее ослабевает их актуальность. На смену им должны приходить новые события и образы.
В этой связи обращает на себя внимание то обстоятельство, что до воссоединения с Крымом у россиян, по сути, был только один по-настоящему общенациональный праздник -
День Победы. Все остальные праздники, включая День народного единства, так и не смогли эффективно выполнять ту интегрирующую функцию, которая в них изначально была заложена. Теперь можно с уверенностью утверждать, что у россиян появился еще один значимый по своей символической силе праздник, способный на многие годы вперед обеспечивать национальное единство. Как справедливо отмечает И. Василенко, «Крым сплотил российское общество, усилил национальную идентичность, повысил национальное самосознание» [7, с. 204]. Это подтверждается данными ВЦИОМ: 96 % россиян считает правильным решение о принятии Крыма в состав Российской Федерации [8].
Деконструкция и десакрализация
Политика идентичности должна включать как меры по стимулированию определенных действий тех или иных групп граждан, создающих позитивную ассоциативную связь между ними и символами (маркерами) идентичности, так и технологии, направленные на противодействие практикам манипуляции общественным сознанием россиян и деконструкции уже достигнутого единства общества. Это направление пока в еще не сформировавшейся, как было отмечено выше, политике идентичности в России представлено значительно слабее. В общественно-политическом дискурсе, в средствах массовой информации имеются группы влияния и прослеживаются негативные тенденции, препятствующие дальнейшему укреплению российской идентичности.
Наиболее отчетливо такой вектор деятельности проявился в период «крымской весны». Основное направление - дескарализация образа Крыма путем редукции крымского вопроса до экономического или международно-правового уровня. Например, И. Прохорова, подсчитывая настоящие и будущие убытки от санкций, введенных против России из-за Крыма, недоумевает: «Люди, не осознавая этого и даже любя своих детей, фактически обрекают их на бедность. Во имя чего? Чтобы кусок этих камней под названием "Крым" принадлежал России!?» [9]. А. Троицкий сделал прогноз, что «80 или 88 % сейчас говорят "Крым наш", точно также очень скоро, по мере того, как экономическая ситуация будет ухудшаться, их отношение к Крыму постепенно, но абсолютно инвариантно изме-
нится на прямо противоположное. И ничего, кроме раздражения и изжоги, этот Крым, в который вкачиваются огромные деньги и из-за которого у нас растут цены, не растут зарплаты... И плевать вообще, катись этот Крым...» [10]. Четко эту позицию выразил Г. Каспаров, сказав, что «в будущей постпутинской России возврат Крыма Украине, без каких-либо предварительных условий, станет ключевым индикатором того, что Россия наконец-то избавилась от призраков прошлого, которые по-прежнему держат нашу страну в заложниках» [11].
Основными «мишенями» в российской идентичности стали российская государственность, армия, православная церковь, а также спорт. В этом контексте перед экспертами был поставлен вопрос: «Что такое "информационная война против России"? В чем ее причины и каковы ее внешние и внутренние акторы? Как именно используются технологии противодействия укреплению общероссийской идентичности в информационной войне?»
Большинство экспертов, участвовавших в нашем опросе, - 13 из 19 - признало, что против России ведется информационная война; 3 эксперта не видят признаков информационной войны; один эксперт считает, что война ведется обоюдная; один затруднился с однозначной оценкой. Еще один эксперт полагает, что в обществе, где есть свобода слова, к критике российской действительности нужно относиться спокойно. Наконец, по мнению еще одного эксперта, проблемы России связаны не с информационной агрессией, а с деятельностью либеральных реформаторов в экономике.
Эксперты, признающие наличие информационных атак против России, по-разному оценивают их источник, характер и цели. Из 13 экспертов 8 так или иначе указывают на угрозу, исходящую от США. Атаки нацелены на духовную сферу российского общества, на российские ценности, российскую идентичность, поскольку это - способ подорвать безопасность страны, лишить ее политической самостоятельности, получить контроль над ресурсами.
Эксперты этой группы единодушны в определении главного метода информационной агрессии - это подмена ценностей, но не пытаются описывать конкретные механизмы негативного воздействия, довольно противоречиво высказываются относительно того, какие
именно российские ценности оказываются под ударом. Например, по словам одного из экспертов, опасность связана с распространением «идеологии, не характерной для русской культуры, идеологии жизненного успеха, потребления, наслаждения. Традиционно в русской культуре удовольствие и жизненный успех не рассматривались как основополагающие жизненные ценности. При этом высокий аксиологический статус жизненного успеха, богатства и возможности получать удовольствие характерен для западной культуры». Другой эксперт считает, что Запад добивается своих целей «с помощью "заражения" массового сознания определенными идеями: рыночной экономики, правового государства, разделения властей». Следует, однако, отметить, что данные идеи закреплены в Конституции России в качестве основ конституционного строя.
Среди ценностей, содействующих укреплению российской идентичности, эксперты перечисляют общую историю, российскую культуру, русский язык, спортивные достижения. При обсуждении феномена российской цивилизации упоминаются возрождение имперского комплекса, великая история, семья.
Из числа экспертов, признающих наличие информационной войны, пять интерпретируют ее не как атаку, направленную на российскую идентичность и российские ценности, а как обычное политическое противоборство. По словам одного из представителей этой группы, «огонь критики персональный идет - в основном - Путин, это жупел и т. д. По ценностям - вот по той же идее "Русского мира" упражняются украинцы очень сильно, упражняются поляки. Остальных не слышно». Другой эксперт высказывает следующее мнение: «Я не вижу серьезных отличий в повседневных ценностных ориентирах между гражданами Российской Федерации и гражданами государств, относящихся к европейской цивилизации. в отношении Европы я просто не вижу ценностной разницы, и мне непонятно, что здесь можно подтачивать». В целом эксперты этой группы склоняются к той точке зрения, что отношения Запада и России определяются не ценностными различиями, а прагматическими соображениями.
Помимо духовной сферы, второй основной болевой точкой российской идентичности, по мнению значительной части экспертов (7 из 19), является качественный состав российской политической элиты. Одним из
экспертов этой группы политическая элита России характеризуется как «деградировавшая во многих отношениях (в частности, в способности к стратегическому мышлению и волевому политическому действию, в уровне культуры и в способности к компромиссам внутри себя и к диалогу с гражданами)». Прежде всего, говорится (5 экспертов) о такой угрожающей целостности российского общества проблеме, как попрание законности, коррупция. Один из экспертов отмечает следующее: «Наша собственная элита сделала для разрушения российской идентичности больше, чем все западные информационные атаки. Госдеп США может вообще сократить финансирование информационных атак на Россию, наши элиты все сделают сами и бесплатно». Другой эксперт отмечает негативную роль представителей политической элиты в поддержании напряженности в межнациональных отношениях. По его мнению, российские политики своими действиями и высказываниями усиливают рознь в обществе: «В информационных атаках принимают участие политики, депутаты ГД РФ, все каналы СМИ (федеральные, региональные, этнические и др.) Интернет и блогосфера, являющиеся важными внутренними акторами для распространения информации о российских этносах, диаспорах, мигрантах и т.д. Они усиливают межэтническую напряженность, создавая негативный образ «другого». Наконец, еще один эксперт прямо обвиняет российскую элиту в компрадорстве: «"Мозговые центры" США, российская правящая элита и поддерживающая ее часть интеллигенции активно заняты сегодня созданием политических мифов. Их цель - привить чуждую идеологию, основанную на отрицании самобытности российской цивилизации».
Помимо Запада, в качестве источника угрозы для российской идентичности ряд экспертов (6 из 19) несколько неожиданно называет деятельность государственных СМИ. К числу отрицательных черт в работе государственных СМИ эксперты относят дискредитацию важных для общества ценностей, отвлечение внимания общества от насущных проблем, отсутствие просветительских программ. Два эксперта этой группы оценивают деятельность официальных СМИ как информационную войну против России: «Одна из тактик информационной войны - увод в сторону от основных проблем. Любое ерундовое
событие, которое не влияет на жизнь 143,5 миллионов, становится новостной повесткой всех радиостанций и телеканалов. На прошлой неделе - развод Брэда Питта с Анжелиной Джоли. Это либо благоглупость, либо сознательно. Люди заняты, люди обсуждают, на это тратится - мы же знаем, сколько стоит минута эфира. Возникает вопрос - зачем? Что противодействует цивилизационной российской идентичности - сетка телевещания. Там практически нет просветительских программ. Дом-2 противодействует»; «Лет пятнадцать назад нам показывали убийства и криминалитет; потом рассказывали, как живут наши звезды; теперь нам показывают, что всему можно научиться быстро и просто. Происходит вытеснение значимости образования, труда, профессиональной подготовки. Тем самым общество не получает полноценный духовный продукт. те, кто сидит на Первом, Втором и Третьем каналах и скармливают нам информационную "кашу". Но для страны этот сценарий опасен».
Четыре эксперта отмечают как тревожный фактор активность оппозиционных СМИ (называются «Эхо Москвы», телеканал «Дождь», сайт «Кавказский Узел»). Однако в целом деятельность несистемной оппозиции этими экспертами оценивается как неэффективная. По словам одного из них, «несистемная оппозиция как политическая сила в печатных СМИ полностью дискредитирована, так как представлена в виде слабой, безыдейной группы людей, не пользующихся популярностью».
«Вертикаль власти» и «горизонталь народа»
Эксперты практически единодушны в том, что Россия пока не готова эффективно противодействовать процессам, представляющим угрозу для российской идентичности. Эта оценка не зависит от того, в чем конкретный эксперт видит источник этих процессов; считает ли, что они инициированы искусственно, и/или извне, либо являются отражением внутренних противоречий.
По вопросу о способах борьбы с негативными тенденциями в сфере информационной безопасности мнения экспертов разделились следующим образом. Один эксперт предложил действовать столь же агрессивно, как и США. Еще два эксперта главной проблемой считают слабость России как государства, то,
что государство полностью устранилось от влияния на политику в сфере СМИ. Выходом могло бы стать усиление контроля за распространением информации. Один из экспертов этой группы высказался так: «Цензура это плохо, но надеяться на то, что фильтр в голове главного редактора сидит, наивно. Какие-то должны быть в этом отношении механизмы. Я не говорю пресекательные - рекомендательные. А их у нас не только нет, нет даже органа, который мог бы подавать эти рекомендации». Следующая группа включает 5 экспертов, считающих, что основной недостаток заключается в отсутствии или недостаточной разработанности программ противодействия негативным факторам.
Наиболее распространенной (8 экспертов) является точка зрения, связывающая проблемы формирования российской идентичности не со слабостью государства, а, напротив, с его чрезмерным присутствием в сфере, которая должна относиться к гражданскому обществу, с излишним администрированием, с ограничением свобод, избыточной «опекой» среднего и малого бизнеса. Мнение этой группы выражают слова одного из экспертов: «Я бы начинала не с политики идентичности, а с того, что можно было бы назвать "не мешать гражданскому обществу формироваться", т.е. не ограничивать гражданские свободы и бизнес, особенно некрупный. Нации в таких условиях формируются естественным образом». В частности, вред, а не пользу приносят запретительные методы, цензура, покушения на свободу слова, поскольку без здоровой конкуренции невозможно создание эффективных технологий противодействия деструктивным элементам, а открытая критика помогает выявлять реальные проблемы. Как отмечает один из экспертов, «если "диверсанты" приводят подлинные, а не мнимые факты коррупции, несправедливости или дискриминации, необходимо принимать меры, предусмотренные законом, неважно, от кого исходит посыл: от лояльного гражданина или оппозиционера».
Эксперты этой группы подчеркивают важность формирования горизонтальных связей, основанных на самодеятельности граждан, а не на властном администрировании: «Речь может идти о формировании пула мероприятий по формированию чувства со-гражданства, приобщающих к общему делу. Люди собираются и сами выясняют, что им нужно делать вместе - добиться чего-то от
власти, или сделать это самим, или предложить проект, который власть бы поддержала. То есть, они решают свои местные проблемы сообща, подтягивая власть, людей, которые имеют средства для этого. Совместное решение общих проблем позволяет формировать на низовом уровне ощущение согражданства... Государство должно задавать только посыл. Местные, межрегиональные связи - это очень важный момент. Это то, чего не хватает... Экономические интересы у людей разные, представления о повседневной жизни не вплетаются друг в друга. Процессы эти необходимо подталкивать. Внутренняя интеграция -первейший механизм для укрепления общей идентичности. Чем больше внутренних связей будет (экономических, культурных, социальных), чем больше будет возможностей для внутренней миграции, тем более динамичным будет процесс создания общей идентичности».
Таким образом, экспертный опрос показал, что идет становление политики идентичности как самостоятельного направления социокультурной политики российского государства. Более четкому концептуальному обоснованию этого направления могло бы содействовать широкое использование понятия «политика идентичности», прочно вошедшего в общественно-политический и научный дискурс во многих странах. Слабым звеном в российской политике идентичности является противодействие деструктивным практикам, направленным на десакрализацию образов и деконструкцию коллективных представлений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Горшков М.К. Российская идентичность в контексте новых вызовов и рисков // Пути и механизмы трансцивилизацион-ного взаимодействия России и Монголии: сборник материалов конференции (г. Улаанбаатар 7-8 сентября 2015 г.) / Под ред. А.С. Железнякова, Б. Энхтувшина, Г. Чулуунбаатара. Улаанбаатар: Институт социологии РАН, Институт востоковедения РАН, Академия наук Монголии, Институт философии АН Монголии, 2015. С. 74-88.
2. Дробижева Л.М. Общероссийская идентичность и уровень межна-ционального согласия как отражение вектора консолидационных процессов // Социологические исследования. 2017. № 1. С. 25-36.
3. Дробижева Л.М., Рыжова С.В. Гражданская и этническая идентичность и образ желаемого государства в России // Полис. Политиче-
ские исследования. 2015. № 5. С. 9-24. DOI: 10.17976/jpps/2015.05.03.
4. Говорухин считает слово «россиянин» отвратительным. Рамблер/новости, 17.11.2016. [Электронный ресурс]. URL: https://news. rambler.ru/politics/35302123-govoruhin-schitaet-slovo-rossiyanin-otvratitelnym/. (дата обращения
17.11.2016).
5. Полубота А. Развал РФ по советским лекалам. Какие опасности таит предложенная вузам программа по формированию российской идентичности? // Электронное периодическое издание «Свободная пресса», 29.10.2016. [Электронный ресурс]. URL: http:// svpressa.ru/society/article/159523/?rss=1&utm_ medium=source&utm_source=rnews (дата обращения 29.10.2016).
6. Путин назвал условия формирования российской идентичности // Взгляд. Деловая газета [Электронный ресурс]. URL: http://vz.ru/ news/2016/10/31/841146.html (дата обращения:
03.04.2017).
7. Василенко И.А. Формирование нового образа России «после Крыма»: парадоксы информационной войны // Власть. 2014. № 10. С. 204-208.
8. Зачем России нужен Крым? ВЦИОМ: Пресс-выпуск № 2550. 2014. 2 апреля [Электронный ресурс]. URL: http://wciom.ru/index. php?id=459&uid=114766 (дата обращения: 03.04.2017).
9. Прохорова: кусок камней под названием Крым [Электронный ресурс]. URL: https://www. youtube.com/watch?v=IJkAeGNjTa8 (дата обращения: 03.04.2017).
10. «Особое мнение» с Артемием Троицким. 20 октября 2014 г. Электронный ресурс. URL: http://echo.msk.ru/programs/personalno/1420572-echo/ (дата обращения: 03.04.2017).
11. Каспаров: в постпутинской России Крым сразу же вернут Украине [Электронный ресурс]. URL: http://politkuhnya.info/novosti/kasparov-v-postputinskoi-rossii-krym-srazu-zhe-vernut-ukraine.html (дата обращения: 03.04.2017).
REFERENCES
1. Gorshkov M.K. Rossiyskaya identichnost' v kon-tekste novyh vyzovov i riskov [Russian identity in the context of new challenges and risks]. In: Puti i mehanizmy transtsivilizatsionnogo vzaimod-eystviya Rossii i Mongolii: sbornik materialov konferentsii [Pproc. Sci. Conf. "Ways and mechanisms transcivilizational interaction of Russia and Mongolia" (Ulaanbaatar, 7-8 September, 2015)]. Ed. by A.S. Zheleznyakov, B. Enkhtuvshina, G. Chuluunbaatara. Ulaanbaatar, Institute of Sociology RAS, Institute of Oriental Studies RAS, Academy of Sciences of Mongolia, Institute of Philosophy, Academy of Sciences of Mongolia, 2015, pp. 74-88.
2. Drobizheva L.M. Sotsiologicheskie issledovaniya, 2017, no. 1, pp. 25-36.
3. Drobizheva L.M., Ryzhova S.V. Polis. Politich-eskie issledovaniya, 2015, no. 5, Pp. 9-24.
4. Govoruhin schitaet slovo «rossijanin» otvra-titel'nym [Govorukhin considers the word «Russian» disgusting]. Available at: https://news. rambler.ru/politics/35302123-govoruhin-schitaet-slovo-rossiyanin-otvratitelnym/ (accessed November 17, 2016).
5. Polubota A. Razval RF po sovetskim lekalam. Kakie opasnosti tait predlozhennaya vuzam programma po formirovaniyu rossiyskoy iden-tichnosti [The collapse of the Russian Federation in Soviet patterns. What are the dangers posed by the program proposed by higher educational institutions for the formation of Russian identity]. In: Elektronnoe periodicheskoe izdanie «Svobod-naya pressa» [The electronic periodical «Free Press»]. Available at: http://svpressa.ru/society/ article/159523/?rss=1&utm_medium=source&utm_ source=rnews. (accessed October 29, 2016).
6. Putin nazval usloviya formirovaniya rossiyskoy identichnosti [Putin called the conditions for the
formation of the Russian identity]. In: Vzglyad. Delovaya gazeta (View. Business newspaper). Available at: http://vz.ru/news/2016/10/31/841146. html. (accessed April 03, 2017).
7. Vasilenko I.A. // Vlast', 2014, no. 10. pp. 204-208.
8. Zachem Rossii nuzhen Krym? [Why does Russia need Crimea?]. Available at: http://wciom.ru/ index.php?id=459&uid=114766 (accessed April 03, 2017).
9. Prokhorova: kusok kamney pod nazvaniem Krym [Prokhorov: a piece of stones called Crimea]. Available at: https://www.youtube.com/ watch?v=IJkAeGNjTa8. (accessed April 03, 2017).
10. «Osoboe mnenie» s Artemiem Troickim [«Special Opinion» with Artem Troitsky]. Available at: http://echo.msk.ru/programs/personalno/1420572-echo/ (accessed April 03, 2017).
11. Kasparov: v postputinskoj Rossii Krym srazu zhe vernut Ukraine [Kasparov: in post-Putin Russia, the Crimea will be immediately returned to Ukraine]. Available at: http://politkuhnya.info/ novosti/kasparov-v-postputinskoi-rossii-krym-srazu-zhe-vernut-ukraine.html (accessed April 03, 2017).
Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ, грант №16-03-00038
26 июня 2017 г.
УДК 316.443
ТРАЕКТОРИИ ПРОЯВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ ЭНТРОПИИ В ОППОЗИЦИИ СОЦИАЛЬНОГО ПОРЯДКА - СОЦИАЛЬНОГО ХАОСА В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ
Г.А. Воробьев
БО! 10.23683/2072-0181-2017-91-3-32-37
Современное российское общество переживает глубинные трансформационные процессы, сопровождающиеся множеством деструктивных социальных явлений, противодействие которым становится жизненно важным для функционирования общества и его перехода в режим устойчивого и эффективного развития. Среди многочисленных проблем, характеризующих современную социально-экономическую, по-
Воробьев Геннадий Александрович - кандидат педагогических наук, заведующий кафедрой информационно-коммуникационных технологий, математики и информационной безопасности Пятигорского государственного университета, 357532, Ставропольский край, г. Пятигорск, пр. Калинина, 9, e-mail: vorobyev@pglu.ru, т. 8(863)2641755.
литическую, культурную реальность российского общества как кризисную, выделяются рост бедности и социальной поляризации; увеличение активности экстремистских течений и организаций; рост межэтнической напряженности; снижение социального самочувствия россиян, их интеллектуального и социального капитала, сложности выхода из экономического кризиса и острый дефицит доверия в социуме [1].
Gennadiy Vorob'ev - Pyatigorsk State University, 9, Kalinina Street, Pyatigorsk, 357532, e-mail: vorobyev@pglu. ru, tel. +7(863)2641755.
