Научная статья на тему 'Политика государственных и кооперативных органов по ликвидации лжекооперативных уклонов в годы нэпа'

Политика государственных и кооперативных органов по ликвидации лжекооперативных уклонов в годы нэпа Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
110
37
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Политика государственных и кооперативных органов по ликвидации лжекооперативных уклонов в годы нэпа»

УДК 94(47)

ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВЕННЫХ И КООПЕРАТИВНЫХ ОРГАНОВ ПО ЛИКВИДАЦИИ ЛЖЕКООПЕРАТИВНЫХ УКЛОНОВ В ГОДЫ НЭПА

Важной проблемой для государственных и кооперативных органов на протяжении всего периода нэпа являлся лжекооперативный уклон отдельных кооперативных объединений. Это явление носило закономерный характер, так как частный капитал, уже к началу 1920-х гг. вытес -ненный из крупной и средней промышленности, мог из-за несовершенства законодательства какое-то время существовать в кооперативной форме.

В начале 1920-х гг. переход промыслово-кооперативной сети на новые условия хозяйствования носил болезненный характер. Низовая сеть кустарно-промысловой кооперации на 1 января 1922 г. более чем на 60% была представлена «дикими» кооперативами (не входившими ни в один промысловый союз), за которыми скрывался мелкий бизнес, игно -рировавший КЗОТ и налоговое законодательство.

Уже весной 1921 г Самарский губкустпром докладывал в Главкустп-ром, что в губернии уже существуют ложные артели, например «Механик», организованная по настоянию ее председателя Грюнберга из мелкопромышленного предприятия, где рабочие якобы стали артельщиками , а на самом деле оставались в таком же распоряжении хозяина мастерской, являвшегося председателем артели. Причем, отмечалось в докладе, это был не единичный случай1.

Аналогичная ситуация наблюдалась и в других губерниях Поволжья. 28 ноября 1921 г. состоялось заседание коллегии Саратовского губернского управления кустарной промышленности, на котором заслушивался вопрос «О борьбе с лжекооперативами». В итоге было принято постановление о необходимости созыва совещания всех юрисконсультов крупных губернских кооперативных объединений для выработки общего плана по проверке кооперативности новых и уже существующих кооперативов. В этой связи Л.Д. Троцкий на XII съезде РКП(б) (17 - 25 апреля 1923 г.) высказал опасения по поводу усиления частного капитала, подчеркивая, что в социалистической среде кустари являются носителями мелкобуржуазных взглядов. В качестве меры борьбы с зарождающимся капитализмом он предложил усилить нажим на кустаря-кулака. Именно после XII съезда начинается регулирование кустарной промышленности со стороны советских и партийных органов. Так, в 1923 г Самарский губ-ком партии ставит задачу вытеснить частный капитал путем конкурен -ции «на рынке с частным предпринимателем, побивая его ценой и качеством продукции...»2. В целях борьбы с частным капиталом и «рыночной стихией» с конца 1923 г. предпринимаются шаги по установлению мес-тного административного надзора за процессами, происходившими в кустарной промышленности и кустарно-промысловой кооперации. С 10 по 15 мая 1924 г. в Саратове состоялась XV губпартконференция, которая в своей резолюции о кооперации определила одной из основных задач решительную борьбу с лжекооперацией, скрывавшей частный капитал3

В декабре 1924 г. Саратовский губком партии направил в ЦК РКП(б) закрытое письмо по вопросу ограждения кооперации от кулачества. В нем отмечалось, что в промысловой деятельности деревни наблюдается оживление, чем и воспользовался частный капитал. В письме приводились факты вхождения зажиточных элементов в кооперативы с целью использования льгот, предоставляемых государством кооперации.

Таким образом, государство уже в первые годы нэпа наряду с поощрением частной инициативы пыталось оказать давление на предприни -мателей.

О.В. Ягов,

кандидат исторических наук, доцент, завкафедрой новейшей истории России и краеведения, Институт истории и права ПГПУ, г. Пенза

ВЕСТНИК. 2007. № 15(1)

Одним из методов давления на частный капитал являлся налоговый пресс. Предприниматели вносили повышенную арендную и квартирную плату. Посредством налогового обложения изымалось до 90% доходов частных предпринимателей. В таких условиях последние были вынуждены закрывать свои предприятия или использовать нелегальные формы предпринимательской деятельности - работу на дому (квар-тирничество) и организацию фиктивных артелей (лжекооперативов). Данные объединения мелких товаропроизводителей пользовались большими льготами кооперативных организаций (налоговыми, транспортными и пр.), но товаров массового потребления не производили.

В этой связи СНК СССР 31 декабря 1923 г издал инструкцию о проверке всех промысловых объединений для выявления лжекооперативов. Но из-за отсутствия четкого определения, деятельность какого кооператива признавать лжекооперативной, эта работа встречала определенные сложности. Лишь в декабре 1928 г. постановлением СНК СССР были даны указания, какие объединения считать лжекооперативами. Как правило, таковыми признавались артели, не входившие в Кустпромсоюзы, с высоким процентом лиц, лишенных избирательных прав. Трудно назвать точную цифру созданных лжекооперативов. Ю. Ларин считал, что их доля от всей валовой продукции цензовой промышленности СССР в 1926 г. составляла 2%, а в продукции кооперации - 25%4.

В течение 1923 - 1925 гг. в Поволжье производилась чистка от лжекооперативов. Проверялось соблюдение уставов при распределении прибыли; выявлялось число лиц, лишенных избирательных прав, в составе правлений. Были произведены ревизии, в ходе которых выяснилось, что около 40% артелей только формально числились членами промысловых союзов. Ревизия Саратовской городской промысловой кооперативной артели «Чулснаб» показала, что счетоводство в артели запаздывало на 5 месяцев. Ее председатель решал большинство вопросов единолично. Во главе производственной комиссии была поставлена жена председателя, которая вместе с мужем ежемесячно получала жалование, тогда как членам артели по несколько месяцев не выплачивалась зарплата. Итогом ревизии стала передача материала в прокуратуру.

Еще одна ревизия, уже в пуховязальной артели хутора Сарабай Новопровского района Оренбургского округа, показала, что ее председатель Бочкарева с самого начала организации артели занималась мошенническими операциями. Например, паевые взносы некоторых кустарок она не отмечала, а складывала себе в карман. Принятые от пуховязальщиц платки она оплачивала по 12 руб. за каждый, а в книге учета отмечала, что они приняты по 14 руб. После завершения ревизии она была снята с работы, но вскоре организовала новую артель в Новосибирске и продолжила свою лжекооперативную деятельность.

В одной из публикаций в журнале «Голос Нижневолжского кооператора» отмечалось, что работа кузнецкой кустарно-промысловой артели «Молот» проводится правлением «самодержавно». В артели откры-

вались счета на несуществующих лиц. Также членами правления осуществлялись нецелесообразные командировки. Различного рода нарушения в отчетности привели к тому, что у артели было насчитано 15 684 руб. убытка.

В сельской местности характерным было включение в состав кустарно-промысловых артелей почти всего наличного кустарного населения деревни. Сами кустари не считали себя членами артелей и не писали заявлений о вступлении. В правлениях артелей были списки кустарей, составленные еще в годы трудовой повинности. В результате чистки только по Пензенской губернии из 26 кустарно-промысловых артелей с 2436 членами (на начало 1922 г.) на 1 января 1924 г в составе союза осталось 19 производственных единиц с 556 кустарями5.

Наиболее показательным примером борьбы с лжекооперативами стала ликвидация инвалидной кооперации в Пензенской губернии. Начав функционировать в 1923 г., к 1925 - 1926 гг. она насчитывала 74 артели, 30 из которых занимались кустарным производством. После исследования инвалидной кооперации в том же году было ликвидировано 49 артелей. Затем в конце 1926 г. межкооперативным совещанием было решено ликвидировать губернскую инвалидную кооперацию как лжекооперацию, так как «имело место вхождение в артели купцов, которые вели свою торговлю под фирмой инвалидной кооперации».

Наряду с ревизиями и ликвидацией лжекооперативов существовали и другие методы борьбы с частным капиталом. Так, в Симбирской губернии она велась посредством отбора через милицию закупленных рогожных изделий у частника. Были составлены целые списки членов артелей, которые продавали частным лицам сырье. В Корсунском уезде устанавливался строгий контроль за использованием сырья.

Таким образом, капиталистические производственные отношения вытеснялись административно-репрессивным путем из кооперативного сектора.

1926 г вносит новую ноту в процесс борьбы государственно-кооперативных органов с лжекооперативным уклоном отдельных кооперативных объединений. Обострение данной проблемы было вызвано тем, что в середине 1920-х гг. вышибленный из госпромышленности и торговли частник валом пошел в кустарные промыслы, прежде всего в артели и товарищества.

Явочный порядок организации артелей, заключающийся в простой регистрации вновь возникших артелей, способствовал возникновению лжекооперативов. В этой связи Центральный кооперативный совет (ЦКС) поставил перед кооперативными центрами задачу по совершенствованию форм и методов борьбы с лжекооперацией. Как сказано в директиве ЦКС от 1927 г «О лжекооперативах и мерах борьбы с ними», «вопрос о лжекооперативах уже давно возник в кооперативной среде, борьба с этим злом поставлена в порядок дня всеми коопцентрами...».

ЦКС разослал в кооперативные центры анкеты, в которых им были поставлены следующие вопросы:

а) необходимо ли увеличение числа членов для учреждения кооперативов первой степени;

б) следует ли внести ограничения относительно родства учредителей;

в) целесообразно ли внести ограничения в явочную систему учреждения кооперативов.

Всекопромсоюз в своем ответе посчитал необходимым сохранение минимума для образования кооператива в 5 человек, для производственных артелей - в 10 человек, для складочно-сырьевых и кредитно-про-мысловых - в 50 человек. Также Всекомпромсоюз предложил:

а) ограничить вхождение в кооперативы лиц, принадлежащих к одной семье;

б) ввести закон об обязательной ревизии кооперативных объединений;

в) усилить уголовную ответственность руководителей лжекооперативов и другие меры.

Местные кооперативные советы, в частности Сталинградский и Пензенский, сообщали в ЦКС, что лжекооперативы сосредоточены в основном в сельскохозяйственной и кустарно-промысловой кооперации. Причем в Пензенской губернии одной из основных причин перехода низовой сети на лжекооперативные начала называлось слабое хозяйственное обслуживание кооперативов со стороны губернского кустарсоюза, который работал в области снабжения и сбыта лишь с 36% артелей6.

Всекомпромсоюз в специальном письме от 3 января 1927 г. остановился на вопросе о борьбе с лжекооперативами. К числу лжекооперативов должны были быть отнесены организации, во главе которых стоят частные предприниматели; небольшие организации «семейного» типа; «первички» формально кооперативного характера, но эксплуатирующие наемных рабочих, и т.д. Также признаками лжекооперативности можно считать относительно высокий размер паевого взноса, преграждающий доступ в кооператив трудящихся; отклонение от устава, высокое вознаграждение руководителей кооператива за их труд, запутанную отчетность и т.д.

Выявление лжекооперативов должно было осуществляться как силами инструкторского аппарата, так и с помощью госорганов.

Таким образом, перед союзами была поставлена задача ликвидации лжекооперативов.

В течение 1926 - 1927 гг. в Поволжье была произведена чистка кооперативной сети, в результате которой часть кооперативов была ликвидирована.

Так, в 1926 г в Пензенской губернии из 506 зарегистрированных кустарно-промысловых кооперативов 217 (или 40%) после проверки были вычеркнуты и частью ликвидированы как лжекооперативы и несуществующие.

Сталинградский кооперативный совет в циркулярном письме от 8 мая 1926 г., направленном в ЦКС, сообщал, что в кустарно-промысловой кооперации губернии не выявлены кооперативы, подпадающие под признаки лжекооперативов. Как исключение называлась лишь кожевенная артель «Красный путь», зарегистрированная в Губкустпромсоюзе. В частности, в письме указывалось, что в ней в большом количестве используется наемная рабочая сила, хотя это не противоречит распоряжениям центральных органов. В

качестве разрешения возникшей проблемы правление артели предложило лицам наемного труда вступить в члены артели.

В январе 1927 г. состоялось специальное заседание президиума Саратовского губернского кооперативного совета (Губкоопсовета), посвященное вопросу о лжекооперативах и мерах борьбы с ними. Также серьезное значение данной проблеме придавали и партийные органы. Об этом свидетельствуют итоги XV Саратовской губпартконференции (10 - 14 мая 1927 г), в ходе работы которой была принята резолюция, определяющая одной из приоритетных задач борьбу с лжекооперативами, созданными исключительно «кулацкой верхушкой»7.

Наступление на капиталистические элементы в кустарной промышленности стало проводиться более быстрыми темпами после XV съезда ВКП(б), который дал установку «усилить темп кооперирования кустарей, особенно в тех промыслах, где до сих пор еще сильно влияние частного капитала...».

В конце 1928 г началось новое наступление на лжекооперацию. 27 ноября 1928 г. было принято постановление СНК СССР «О мерах борьбы с лжекооперацией». Ю. Элькинд предложил объявить лжеартели экономической контрреволюцией. 17 ноября 1928 г. начальник Кустпромотдела ВСНХ РСФСР Алексеев сообщил Кусткомитету ВСНХ СССР, что при проверке 1455 «диких» артелей в 35 губерниях было ликвидировано 505 артелей, из них 198 являлись лжеартелями, остальные были распущены за незнание артель -щиками устава и отсутствие культурно-просветительской работы. Кусткомитет обвинил Всекомпромсоюз в перегибах при ликвидации «диких» артелей. Б.Р. Фром-мет возражал, что лжекооперативов среди «диких» артелей более 30%. Проверив 1392 «дикие» артели, Б.Р. Фроммет ликвидировал 282 артели как лжекооперативные, 416 - как убыточные, 383 принял во Всекомпромсоюз, 64 слил с союзными артелями, а 130 оставил в несоюзном состоянии.

На 1930 г пришлась завершающая стадия чистки промкооперации. Значительная часть документов союзного правительства в этот период посвящалась методам и приемам борьбы с частным капиталом в кустарной промышленности. В законе «О недопущении кулаков и лишенцев в кооперацию», утвержденном ЦИК и СНК СССР 13 ноября 1930 г., устанавливались правовые ограничения для частных кустарей в кооперативной жизни. Через 10 дней союзное правительство напрямую указало на необходимость решительного «очищения» артелей и кооперативов от частников. Промысловые кооперативы, в рядах которых числились частные владельцы, считались лжекооперативами . В другом постановлении СНК СССР принятом 28 июня 1931 г, Всекомпромсовету и республиканским центрам промкооперации предлагалось усилить борьбу с проникновением чуждых элементов в органы промысловой кооперации и установить такой порядок, чтобы льготы, предоставляемые правительством для кустаря, не были использованы капиталистическими элементами, прикрывшимися кооперативной формой (лжеартелями, лжекооперативами). Также в специальном постановлении ЦК ВКП(б) «О кус-

тарно-промысловой кооперации» всем фракциям Все-компромсоюза и Всекомпромсовета предлагалось полностью включить в союзную систему все «дикие» артели, при этом тщательно очистить их от кулацко-нэпманских элементов.

Таким образом, Советское государство своей политикой показало, что наступление на частный капитал велось не только в крупной и средней промышленности, но и в кустарно-ремесленном производстве, где лжекооперативы еще позволяли частному капиталу функционировать в кооперативно-организационной форме. Главной особенностью этого процесса являлось то, что наделенные властными полномочиями структуры сами слабо представляли, с кем же они должны бороться и как избежать перегибов при ликвидации лжекооперативных уклонов в кооперации.

1 См.: Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 1691. Оп. 6. Д. 242. Л. 30.

2 Уразова С.А. К вопросу о вытеснении частного капитала из легкой и перерабатывающей промышленности // Гуманитарные науки и современность. Пенза, 1995. С. 106.

3 См.: Голос Нижневолжского кооператора. 1924. № 2. С. 39.

4 См.: Ларин Ю. Частный капитал в СССР. М. - Л., 1927. С. 118, 180.

5 См.: Трудовая правда. 1922. 14 янв.; Государственный архив Пензенской области. Ф. 442. Оп. 1. Д. 1166. Л. 2-об.

6 См.: Пивоваров И.В. Состояние и нужды кустарных промыслов в Пензенской губернии // Вестник промысловой кооперации. 1927. № 3. С. 39.

7 Центр документации Новейшей истории Саратовской области. Ф. 27. Оп. 3. Д. 502. Л. 37.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.