CC BY
165
ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ ИНОСТРАННЫХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
Хасиб Маджид Махмуд
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ КУРДСКОГО ВОПРОСА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
Статья посвящена исследованию современного состояния курдского вопроса на Ближнем Востоке. Рассмотрены состояние и динамика данной проблемы, определены основные характеристики курдского вопроса, проанализированы перспективы обретения курдами политической независимости и создания собственного национального государства.
Ключевые слова: сепаратизм, сецессия, ирредентизм, курды, Курдистан, курдский вопрос, конфликт.
В конце XX столетия развал мировой системы социализма, окончание «холодной войны» и крушение биполярной системы мирового устройства привели к резкому обострению противоречий, росту политической нестабильности и конфликтности в различных сферах общественных отношений. Это прежде всего коснулось тех стран и регионов, которые имели полиэтнический состав населения, где в тесном соседстве проживали народы разной исторической судьбы и конфессиональной принадлежности. Значительную роль в этих противоречиях, которые зачастую переходят в конфликтную стадию, играет проблема на-ционального самоопределения. В мире существуют сотни такого рода конфликтов: Англия - Северная Ирландия, Франция - Корсика, Испания - баски, Турция - курды, Ирак - курды, Иран - курды, Греция -Турция - Кипр, Израиль - Палестина и мн.др. [1].
Курды - один из крупнейших этносов в Западной Азии. По некоторым оценкам, они проживают на территории около 400 тыс. кв. км, т.е. территории, в сумме превышающей площади Ирака и Сирии или составляющей более двух третей площади Турции и чуть меньше половины иранской территории. Курды являются внушительным этническим меньшинством в государствах, которые десятки лет формировали политический климат в регионе. Вот почему долгие годы именно курдская проблема составляет один из самых острых вопросов в региональной политике. По весьма приблизительной оценке, его население к настоящему времени превышает 30 млн. Таким образом, курды - крупнейшее национальное «меньшинство» в Западной Азии и самая многочисленная нация в мире, не получившая права на национальное самоопределение [1].
Наличие курдской проблемы тем временем не означает наличия какого-то скоординированного плана или планов по ее решению. Это наглядно демонстрирует всю сложность проблематики и отсутствие консолидированного подхода к ней со стороны как региональных игроков и мировых центров силы, так и научного сообщества. Говоря о политическом измерении курдского вопроса, ученые в основном поднимают три важные проблемы, составляющие основу данного вопроса, - сепаратизм, сецессию и ирредентизм.
Исследователи, как правило, трактуют сепаратизм как более широкое и менее определенное понятие, чем сецессия, охватывающее разнообразные случаи политического отчуждения от центральной власти и сокращения контроля этой власти на определенной территории. Иногда имеется в виду сопротивление власти центра, противодействие дальнейшей интеграции и подчинению. Сепаратизмом (сепаратистской идеологией) нередко именуют требования дополнительных прав со стороны региональных (национальных) элит либо автономности в определенных сферах принятия решений [2].
При таком понимании становится очевидным, что движения за отделение (сецессию) и сепаратистские движения могут легко переходить друг в друга на разных этапах своей эво-
люции, включать приверженцев обеих ориентаций; их лидеры могут менять цели, сознательно или бессознательно манипулируя значениями этих понятий. Решающим различием между обоими понятиями остается признание либо непризнание легитимности существующей центральной политической власти. Появление суверенитета в качестве цели превращает сепаратистское движение в сецессионизм [2].
Говорить о переходе сепаративных настроений в сецессионизм в рамках временного континуума применительно к курдам Ирака можно с началом 90-х. Как пишет Н.А. Каюмов, «в доктринальном и в политическом плане “национальная независимость” иракских курдов была подготовлена и легитимизирована собственной курдской идеологией и политической практикой тех лет, когда многим представлялось, что вместо улучшения правления есть более естественный и простой путь осуществления демократических преобразований - это путь суверенизации на этнической основе» [3].
В действительности между радикальной формой самоопределения - отделением, этим экстремальным выбором политических ассоциаций, и другим видом политического решения - полным подчинением существует целый мир малоисследованных форм самоопределения, разнообразных типов и ступеней. Поскольку эти формы остаются малоисследованными, они оказываются не представленными ни в политическом сознании лидеров сепаратистских движений, ни в массовом сознании. Осуществление права на самоопределение отнюдь не предполагает обязательного выхода из существующего государства. Ущемляемая в правах группа может быть удовлетворена с помощью расширения прав ее членов, т.е. за счет какого-либо иного типа самоопределения, чем названные экстремумы. Тем не менее без четкого понимания, какими обстоятельствами ограничивается право на отделение, трудно ожидать рациональности в выборе формы и типа самоопределения. Именно в силу этого необходимо рассмотреть не только основания для сецессии, но и те из них, которые расцениваются в международном праве как морально оправданные.
Одним из наиболее распространенных аргументов при попытках сецессии иракскими и турецкими курдами является требование восстановления справедливости. Зачастую этот аргумент становится особенно сильным, если речь идет о восстановлении права собственности на незаконным образом изъятую у курдов территорию. Наиболее очевидными становятся при этом те случаи незаконной аннексии, при которых курдский народ (меньшинство), осуществляющий сецессию, является в буквальном значении тем же самым народом (меньшинством), обладавшим законным правом на данную территорию до ее аннексии.
Еще одной теорией, претендующей на объяснение причин курдского сецессионизма, является теория внутреннего, или «домашнего», колониализма Майкла Хечтера, который в своем анализе экономической фрустрации «кельтской периферии» в рамках Великобритании попытался показать, как глубина культурных различий между национальным центром и периферией влияет на экономическую политику центра и оформление национализма на периферии. Однако, по справедливому замечанию критиков, теория Хечтера не отвечает на вопрос: почему одни колонизованные народы бунтуют, а другие нет, и не дает надежного фундамента для предсказаний времени возникновения движений курдского протеста [5].
Очередное обострение курдского вопроса грозит серьезно осложнить ситуацию в регионе, где и без того много проблем. Но для того, чтобы попытаться разобраться, что в себя включает понятие «решение курдского вопроса», следует попытаться выяснить, что же на самом деле представляет собой «курдский вопрос».
Главная особенность геополитического положения Курдистана состояла в том, что он всегда занимал пограничное положение, находясь на стыке двух или нескольких государств (Римской, Византийской, Османской империй, Арабского халифата, Ирана). Благодаря этой особенности этносоциальное развитие курдов всегда протекало в исключительно неблагоприятных условиях политической разделенности этноса государственными границами.
Курдистан из-за своей географической близости к СССР рассматривался на Западе как естественный антисоветский плацдарм, а его основное население - курды в силу своей общеизвестной традиционно прорусской и просоветской ориентации - как естественный резерв Москвы в случае возможных осложнений на Ближнем Востоке, народы которого усилили борьбу против империализма и колониализма. Поэтому к курдскому национальному движению тогда на Западе относились с подозрением или прямо враждебно, а к антикурдской шовинистической политике правящих кругов ближневосточных стран - союзников стран НАТО и членов его ближневосточного ответвления - Багдадского пакта (позже - СЕНТО) благосклонно. По этой же причине в Советском Союзе относились к зарубежным курдам как к потенциальным союзникам и неофициально поддерживали левоориентированные курдские движения и партии, такие как возникшие сразу после войны «Демократическая партия Иранского Курдистана» (ДПИК), «Демократическая партия Курдистана» (ДНК) в Ираке и их аналоги примерно под тем же названием в Сирии и Турции [4].
Если посмотреть на ситуацию сквозь призму взаимоотношения всех четырех государств, то ситуация будет выглядеть еще более сложной. Дело в том, что между данными государствами сложились весьма сложные отношения. Так было всегда, а в последние десятилетия, за исключением отдельных эпизодов, они и вовсе обострились. После прихода к власти в Ираке Саддама Хусейна между Ираком и Ираном вспыхнула война, в которой с обеих сторон принимали участие курды. Иранская исламская революция сделала невозможным развитие отношений Ирана с натовской Турцией. Между тем сама Турция долгие годы выделялась среди стран региона своими особыми отношениями с Израилем. Этот факт на долгие годы омрачал ее отношения с арабскими соседями - Сирией и Ираком. Помимо этого, Сирия время от времени выдвигала Турции территориальные претензии, а отношения с Ираком то и дело осложнялись в связи с положением иракских (киркукских) турок (туркмен), притесняемых Багдадом. Что же касается взаимоотношений Сирии и Ирака, то несмотря на то, что у власти в обеих странах находилась одна партия - БААС, в силу ряда идеологических расхождений, а также из-за соперничества за лидерство в регионе между Багдадом и Дамаском, существовала длительная вражда.
Вообще, нельзя не отметить, что политическое состояние вопроса о курдском самоопределении не исключает и варианта распада Ирака и независимости Курдистана. Усиление роли курдов в центральных органах Багдада защищает их как от попыток реванша арабских элит внутри страны, так и от вмешательства соседних государств. В противоположность этому гипотетическая независимость иракского Курдистана чревата сложностями как экономического плана (Курдистан, как известно, не имеет выхода к морю), так и внешнеполитической уязвимостью. Тем не менее ситуация в Ираке остается неопределенной, и нельзя исключать варианта, что Курдистан получит независимость даже вопреки желаниям самих курдов.
Современные события показывают, что американцам при всем их старании трудно будет создать себе практическую опору в арабском обществе Ирака. В то время, когда на юге господствуют фундаменталистски настроенные сунниты, превратившиеся теперь в обыкновенное меньшинство, очевидно, никогда не простят американцам утраты господствующей роли в государстве. В этом отношении можно сделать вывод, что чем более антиамериканскими будут центр и юг, тем сильнее будут американцы ставить на лояльный им курдский север. Вопрос о независимом Курдистане как «запасном плане» для Вашингтона уже открыто обсуждается в американской прессе [4].
Можно сказать, что курдское национальное движение уникально - нет даже тени стремления к политической реформе. Основные политические партии, как и сорок лет назад, борются со своими политически противниками, получая помощь от их врагов. Даже события последнего десятилетия серьезно не повлияли на общую картину.
Курдская проблема в начале третьего тысячелетия приобретает характер крупнейшей гуманитарной катастрофы на нашей планете. Речь идет о чудовищной дискриминации, ведущей к уничтожению одного из древнейших этносов, носителей богатейшего культурного наследия. Решение этой мировой проблемы - вот широкое поле деятельности для многочисленных правозащитных организаций. Вот где можно приложить усилия мирового сообщества, в том числе международных организаций, для реализации провозглашаемых принципов защиты прав человека и национальных меньшинств. Как известно, право любого народа свободно осуществлять свое экономическое, социальное, культурное и политическое развитие декларировано резолюциями ООН и не подлежит обсуждению. К сожалению, «ООН не слишком настаивала на его претворении в жизнь ни тогда, когда в Турции запрещался курдский язык, ни тогда, когда Саддам Хусейн травил курдов газами» [4]. Однако в настоящее время реально создалась ситуация, когда ООН может и должна приложить все усилия для гармонизации и демократизации национальной ситуации в Ираке.
Литература
1. Аверченко М.С. Этнополитические конфликты: Современный словарь. М.: Владос, 2008.
2. Валиханов И.Ю. Исторические проблемы Ближневосточного региона: этнополитиче-ский анализ. М., 2006.
3. Каюмов Н.А. Курды и курдский вопрос // Диалог. 2006. № 2.
4. Харламов И. Курдский вопрос в XXI веке // Государство и право. 2000. № 1.
5. Хетчер М. Сепаратизм, сецессия, война: теория и методология. М., 2008.
