CC BY
62
населения. Финансовая система страны выдержала удары извне и, по мнению турецких и зарубежных экспертов, имеет хорошие шансы понести минимальные потери. В отличие от западных стран фирмы кредитуются не только банками, но и с помощью партнерских или родственных отношений и т.д. Наконец, страна лишь четыре года назад вышла из экономического кризиса, оздоровившего и финансовые учреждения, и реальный сектор. Туристический бизнес рассчитывает на удержание своих позиций за счет западноевропейцев, которые вынуждены в целях экономии сменить свой отдых в Испании, Италии или Греции на более дешевую Турцию. Пока правительству удается довольно успешно смягчать последствия мирового финансового кризиса и экономического спада. Турция входит в число «большой двадцатки» ведущих экономических держав мира. В марте 2009 г. был одобрен пакет антикризисного экономического стимулирования на сумму 5,5 млрд. турецких лир (3,2 млрд. долл.).
В целом в Турции пока сохраняется относительная экономическая и политическая стабильность и более или менее устойчивое равновесие между происламистскими силами и сторонниками светского развития страны.
«Азия и Африка сегодня», М., 2009 г., № 6, с. 48-51.
С. Серёгичев,
востоковед
ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС В СУДАНЕ: ТЕКУЩАЯ СИТУАЦИЯ И СЦЕНАРИИ РАЗВИТИЯ
Так уж повелось, что весна в политическом календаре Судана имеет репутацию сезона потрясений, мятежей и переворотов. Так, в ночь с 5 на 6 апреля 1985 г. был свергнут режим Нимейри, в апреле 1996 г. крупнейшей и влиятельной суданской партией «Аль-Умма» была совершена неудавшаяся попытка государственного переворота, в конце марта - начале апреля 2004 г. безрезультатно прошла попытка государственного переворота, устроенная Национальным народным конгрессом.
Не стала исключением и весна 2008 г. Утром 10 мая колонна из джипов с боевиками ДСР (Движение за справедливость и равноправие), которое поддерживает связи с лидером суданских исламистов Хасаном ат-Тураби, попыталась прорваться в Омдурман,
141
бывшую столицу махдистского государства, ныне часть Хартума, но была остановлена суданскими силами безопасности в 50 км западнее Омдурмана. Впервые за всю историю независимого Судана столица страны подверглась столь дерзкому и демонстративному нападению со стороны одного из повстанческих движений. Целью этой беспрецедентной боевой операции был не захват Омдурмана, не говоря уже о целом Хартуме, а именно запугивание населения столичного региона, распространение неконтролируемых панических настроений.
О том, что это прекрасно понимают суданские власти, говорит и заявление, сделанное Махдуром аль-Махди, политическим секретарем правящего ИКС (Национальный конгресс Судана): «Главной целью провалившейся террористической атаки было создание у людей с помощью СМИ представления о том, что они (боевики ДСР. - С.С.) могут легко войти в Хартум».
Именно поэтому основные бои между суданским правительством и ДСР развернулись на национальном и международном медиаполях. Первыми нанесли свой удар пропагандисты ДСР, заявившие на странице своего сайта, что это именно их боевики контролируют сейчас Омдурман, а официальные радио и телевидение просто вводят людей в заблуждение относительно реальной обстановки в городе. В ответ на это государственные электронные СМИ стали активно и в деталях показывать картины с десятками сожженных машин боевиков, чуть позже к ним добавились кадры с задержанными и кающимися боевиками ДСР. Кульминацией государственного медианаступления стало объявление вознаграждения размером в 250 млн. суданских фунтов (приблизительно 125 млн. долл.) за любую информацию, которая поможет арестовать лидера суданского освободительного движения (СОД) Халиля Ибрагима. Последний, как считается, был ранен и скрывался некоторое время в Хартуме, пока не перебрался в безопасное место на территории Дарфура.
Ответственность за помощь боевикам ДСР в подготовке этого нападения суданские власти возложили на Чад. Так, по словам К. Обейда, госминистра Министерства информации и коммуникации, «террористическая операция с целью саботажа была спланирована Чадом и осуществлялась под руководством лидера ДСР Ха-лиля Ибрагима». Но самое громкое заявление на следующий день после атаки ДСР сделал главный ньюсмейкер суданской политики, президент страны Омар аль-Башир: «Эти силы пришли из Чада, где
142
они тренировались. ...Мы знаем, что чадский режим несет полную ответственность за произошедшее... У нас не остается иного выбора, как разорвать отношения с ним». Через день, 13 мая, Судан потребовал, чтобы поверенный в делах Чада в Судане покинул страну. Однако за перипетиями всех этих событий остался без ответа главный вопрос: «Что же дальше?».
Вместо этого самой популярной темой стало обсуждение мотивов «политически самоубийственной атаки» (по словам Садыка аль-Мади аль-Махди, президентского помощника) ДСР на Хартум, а также сил, стоящих за ним. Кроме уже упомянутого «чадского» следа в событиях 10 мая египетские журналисты из газеты «Аль-Джумхурия» обнаружили и «иранский»: «Иран играл важную роль в попытке переворота, совершенной ДСР ...Суданская армия, задержав боевиков ДСР, обнаружила при них современное иранское оружие».
Итак, возвращаясь к главному вопросу суданской политики: «Чего ожидать в будущем и как к этому готовиться?», - необходимо отметить, что Судан как никогда близок к состоянию широкомасштабной гражданской войны. В последнее время помимо дар-фурской проблемы резко накалилась проблема провинции Абъей. Суть проблемы состоит в вопросе демаркации границы между Югом и Севером Судана, так как именно от этого зависит, на чьей в итоге территории после 2011 г. окажутся нефтяные месторождения Абъей. Главная опасность, таящаяся в возможном начале общесуданской гражданской войны, состоит в том, что боевые действия могут развернуться на всей территории страны, в них примет участие огромное количество повстанческих группировок, каждая из которых, будучи не в силах завоевать большую часть Судана, станет намертво удерживать свой район.
Иными словами, мы не можем исключать вариант «сома-лизации» гражданской войны в Судане с самыми худшими для страны последствиями. Безусловно, это прекрасно понимают как руководители СНОД (Суданское народно-освободительное движение, правящая партия Юга Судана), так и Национального конгресса Судана, которым подобный сценарий развития суданской внутриполитической ситуации крайне нежелателен.
Если рассматривать самые реалистичные способы, с помощью которых можно если и не избежать, то хотя бы минимизировать последствия развития негативного сценария, то стоит подробнее остановиться на двух наиболее возможных вариантах. Пер-
143
вый вариант мы условно назовем «исламистским». Суть его в следующем: Омар аль-Башир, как и в начале 90-х годов, мобилизует миллионы суданцев под лозунгом защиты «дар уль-ислам» («земли ислама») от происков неверных, стремящихся руками южносуданских и/или дарфурских повстанцев отобрать у них «дары Аллаха», главным из которых является нефть. К несомненным «плюсам» данного варианта стоит отнести следующие:
1. В случае гражданской войны Хартуму, пусть и ценой жесточайших репрессий, скорее всего удастся удержать Центральный и Северный Судан от развала на автономные квазигосударственные образования.
2. Гарантированная моральная (не исключено, что и материальная) поддержка арабо-мусульманского мира. Возможно, что помощь правительственным силам Судана в осуществлении малого джихада (войны с неверными) будут оказывать арабские наемники исламистской направленности.
3. Этот вариант уже имеет опыт практического применения в первой половине 90-х годов, когда, несмотря на немалые сложности (не было нефтедолларовой подпитки), режим аль-Башира и ат-Тураби выстоял.
Как известно, недостатки - это продолжение достоинств, поэтому все «минусы» варианта «реисламизации Судана» проистекают из его «плюсов»:
1. Жесточайшие репрессии как следствие политики защиты «дар уль-ислам» приведут к серьезному кризису в отношениях с международным сообществом, в частности к ужесточению режима санкций со стороны США.
2. Возможный приток большего числа воинствующих исламистов из всего арабо-мусульманского мира в Судан резко дестабилизирует обстановку в Северо-Восточной Африке. Первой «жертвой» этой дестабилизации может стать Египет, чьи исламисты получат в таком случае бесценный опыт ведения современной войны, а вместе с ним огромное количество оружия и военного снаряжения.
3. Придание гражданской войне в Судане характера этно-конфессионального конфликта лишь усилит взаимную ненависть участников войны, что приведет к увеличению жертв вооруженного противостояния.
4. Колоссальный масштаб жертв гражданской войны побудит мировое сообщество объявить весь Судан зоной миротворческой
144
операции ООН и начать отправку туда новых отрядов «голубых касок» (стоит ожидать активной помощи людьми и материальными средствами со стороны АРЕ, для руководства которой смертельно опасно неконтролируемое развитие суданской гражданской войны).
Другой вариант можно назвать «компромиссным». В его основе лежит поиск и решение проблемы Абъейя путем взаимных уступок со стороны Хартума и Джубы, которые могут привести к заключению компромиссного соглашения. Плюсы компромисса по Абъейю выглядят следующим образом:
1. Будет устранена самая «горячая» причина возможного конфликта между Югом и Севером.
2. Не исключено, что за уступки, сделанные Хартумом по Абъейю, Джуба займет нейтральную позицию по отношению к дарфурскому конфликту, воздерживаясь, по крайней мере, от открытой поддержки дарфурских повстанцев.
3. Мировое сообщество убедится в благоразумии и дого-вороспособности хартумского режима, что позитивно отразится на международном имидже Судана.
4. Этот вариант крайне выгоден важнейшему стратегическому партнеру Судана в регионе - Египту, чей режим оказывает активную поддержку всем сторонам суданского конфликта в поиске его компромиссного решения.
Однако этот вариант имеет и очень значительные «минусы»:
1. Он не только не решит дарфурскую проблему, но и обострит ее (Хартум, убедившись, что войны с Югом не будет, активизирует свои усилия по вооруженной борьбе с дарфурскими повстанцами в надежде уничтожить самые сильные и опасные их группировки, что приведет к еще большей эскалации конфликта).
2. Нет надежной гарантии, что аль-Башир и его команда полностью и в срок выполнят все взятые на себя в рамках абъейского компромисса обязательства.
3. Пойдя на уступки по Абъейю, Хартум не сможет не пойти на послабления и по Дарфуру, так как именно этого от него и будет ждать мировое сообщество.
4. Уступки по Дарфуру укрепят другие региональные элиты во мнении, что только вооруженной силой можно получить желаемое от центральной власти, и, как следствие, не исключено образование в недалеком будущем новых «дарфуров».
145
Анализ последних внутрисуданских событий показывает, что аль-Башир и его единомышленники склоняются к «компромиссному» варианту или делают такой вид: администрация суданского президента объявила 7 июня о намерении НКС подписать со СНОД соглашение по Абъейю. Спустя два дня это намерение стало реальностью: Омар аль-Башир, Сальва Киир Майардит и Али Осман Та-ха подписали «Дорожную карту возвращения беженцев и выполнения протокола по Абъейю». Однако за исключением передачи спора по Абъейю на рассмотрение в международный арбитраж, выбранный обеими сторонами конфликта по взаимному согласию, ничего революционного данный документ не содержит. Его задача - сохранить статус-кво в этом проблемном регионе до тех пор, пока в третейском суде не будет по существу разрешен спор Джу-бы и Хартума по Абъейю. Арбитражу на это отводится шесть месяцев с момента подачи туда заявлений сторон. На это время в регионе устанавливается режим совместного (НКС/СНОД) управления, предусмотрено создание Фонда по развитию приграничных территорий по линии Север-Юг, куда Хартум будет отчислять 50% от своей нефтяной ренты в Абъейе, а Джуба 25%.
О стремлении не допустить необратимого ухудшения ситуации в стране говорит и заявление, сделанное лидером Юга и первым вице-президентом Судана Сальвой Кииром на встрече с делегацией египетских журналистов: «Мы прилагаем все усилия к тому, чтобы люди на себе ощутили плоды мира и единства». Тем не менее, оглядываясь назад на весь период независимости Судана, мы считаем, что, как бы парадоксально это ни звучало, в интересах ООН и остального мирового сообщества усиление властных позиций команды аль-Башира с целью продления его времени пребывания на верху суданской политической пирамиды.
Иными словами, делая выбор между развитием демократии в Судане ценою его развала из-за возможной смены руководства страны и сохранением относительной административно-политической целостности суданского государства путем неизбежного нарушения общепринятых демократических норм и традиций, следовало бы предпочесть последнее. Кроме того, конфликт в Судане наглядно показывает потребность выработки мировым сообществом единого подхода к таким острым кризисным ситуациям, базирующегося на своде четких, простых и всем понятных правил, которые можно сформулировать, используя Устав ООН. Как нам представляется, эти правила должны быть оформлены в виде доку-
146
мента международной конвенции о помощи странам, находящимся в состоянии хронической дестабилизации, этот документ в идеале должны подписать все страны - члены ООН.
Возвращаясь к суданской ситуации, стоит еще раз отметить, что ее исход не предрешен. Делая нелегкий выбор между демократией и заведенным порядком жизни рядовых суданцев, мировое сообщество, скорее всего, будет вынуждено взять под опеку Судан, сделав ООН гарантом мира и стабильности в этой африканской стране. Но это станет лишь первым шагом на пути построения сильного, стабильного и независимого Судана, где населению будут обеспечены все его права и свободы. Этот этап неизбежно растянется на десятилетия, будет сопровождаться рецидивами старых «болезней» (региональные конфликты, вспышки сепаратизма и т.д.), но при условии приложения всех сил и средств со стороны как самих суданцев, так и помогающего им мирового сообщества он все-таки сможет завершиться построением настоящего нормального цивилизованного государства. Необходимо, чтобы руководители ООН и ведущих стран мира, заинтересованных в скорейшем урегулировании суданского конфликта, сделали основной упор не на помощи беженцам, содействии в их расселении по другим странам, а на налаживании нормальной жизни у них на родине. И достижение этой цели не находится за гранью политической фантастики.
«Ближний Восток и современность», М., 2008 г., № 35, с. 294-300.
Павел Трунин, Марина Каменских, Маргарита Муфтяхетдинова,
публицисты
ИСЛАМСКАЯ БАНКОВСКАЯ СИСТЕМА: АНАЛИЗ МАСШТАБОВ ЕЕ РАСПРОСТРАНЕНИЯ В РОССИИ И ЗА РУБЕЖОМ
В последнее десятилетие понятие «исламский банк» прочно закрепилось в лексиконе финансистов во многих развитых странах. Этот финансовый институт, функционирующий в мусульманских странах, постепенно начинает играть все большую роль в традиционных финансовых системах. Причем в таких странах, как Великобритания и США, где число граждан, исповедующих ислам и отка-
147
