CC BY
234
Конфликтность в политике обусловлена неравенством сторон политических противоречий, в результате чего между их носителями - субъектами и объектами - возникают столкновения. Конфликты (от лат. - столкновение) в обществе приобретают политическое содержание и значимость, если они захватывают сферы политических отношений и видов политической деятельности субъектов, для разрешения которых требуется вмешательство политической (государственной) власти. О. Бельков значительно расширяет критерии политического характера и значимости конфликтов. Они есть таковые, если: касаются вопроса государственной власти; имеют государственный масштаб; затрагивают интересы и входят в сферу влияния миллионов, становятся причиной их социальной (политической) активности, имеют юридическое измерение и требуют вмешательства законодателей; выступают объектом (предметом) сотрудничества и борьбы за власть разных политических групп; публичная власть, ее структуры и лица признают за собой право решать эту проблему или массы требуют от них такого решения; являются объектом заинтересованного внимания граждан, которые проявляют к ней свое отношение через традиционные механизмы политики и т. д.
«Политический конфликт - это столкновение политических субъектов, служащее формой разрешения их противоречивых политических отношений», - считает А. А. Борисенков. Но это понятие требует определенного развития, уточнения. Политический конфликт как столкновение различных противоборствующих сторон проявляется в политической сфере, и для его всесторонней характеристики необходимо выделять основу, источник, причину, повод и другие компоненты. В зависимости от их содержания выделяют виды политических конфликтов: по интересам, ценностям, идентичностям и т. д. Политический конфликт есть форма разрешения противоречий, а следовательно, он представляет собой также способ политического развития субъектов, который может выражаться не только в позитивной, но и в негативной формах. Он всегда имеет организованный, институциональный характер и развертывается в различных формах при применении множества методов, таких, например, как акции гражданского неповиновения, митинги, демонстрации, парламентские слушания, вооруженное противоборство и др.
В связи с процессом глобализации получили широкое распространение конфликты разных вариантов, и в литературе отмечается, что сегодня формируется новая конфликтно-сетевая парадигма мировоззрения.
В научной литературе отмечается характер глобальных конфликтов периода конфронтации «Восток-Запад»: предсказуемый; симметричный; идеологический; милитаризированный; манифестный. В рамках цивилизационной парадигмы «Север-Юг»: непредсказуемый, ассиметричный, экономизированный, латентный, многоуровневый, а также в рамках конфликтно-сетевой парадигмы.
Протест как явление российской политической действительности проявил себя в массовых, открытых и публичных формах относительно недавно. Этот новый вид политической практики первоначально выступил как разновидность диссидентского движения под общедемократическими лозунгами против экономического застоя и политической демагогии очередных партийных съездов. По преимуществу, он имел идеологическое содержание. Дорогу этому движению во второй половине 80-х гг. открыла высшая партийная элита политикой перестройки, лозунгами демократизации, гласности, плюрализма. Воодушевленная этими лозунгами интеллигенция, в основном, и стала главным участником политических событий того времени.
В 90-е гг. протестное движение, новое по размаху, содержанию и составу участников, стало спонтанной реакцией масс на результаты государственной политики, непоследовательной и противоречивой, провоцирующей население отстаивать свои жизненные интересы в форме сопротивления, борьбы, протеста, несогласия с государственным курсом, резко ухудшающим материальное положение трудящихся. Столь быстрые и резкие перемены в повседневной жизни не могли не вызвать изменений в поведении людей. Реакция на них все чаще стала приобретать характер протестных выступлений. Митинги, шествия, демонстрации, забастовки, перекрытия железных и автомобильных дорог стали массовым явлением. Первоначально это были непосредственные формы-реакции гражданского населения на негативные последствия проводимых властью реформ. Лишь постепенно протестное движение приобрело устойчивые очертания и статус почти естественного
спутника политической действительности, собственную логику развития и качественное пространственно-временное своеобразие.
Во многих демократических странах определенные акции протестного характера не только узаконены, но и вполне вписываются в устоявшиеся нормы политического поведения. Пикеты, демонстрации, политические шествия, акции гражданского неповиновения вплоть до блокирования железнодорожных путей и автомагистралей составляют довольно распространенную политическую практику и воспринимаются властью и населением достаточно терпимо. Более того, подобные акции в этих странах рассматриваются как показатель зрелости гражданского общества, как вполне допустимый способ защиты гражданских и социальных прав населения, ведущий к совершенствованию политической системы общества.
Стоит сказать, что и в нашей стране Конституция предоставляет гражданам России право на осуществление протеста. В ряде статей (23, 30, 31, 37, 45) это право закреплено не только в принципе, как возможность «защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законами», но и как право на выражение протеста в конкретных формах: митинги, демонстрации, шествия, пикетирование, забастовки.
Являясь производным фактором политического развития, политический протест предстает перед исследователем как весьма сложное, многомерное явление политической жизни. Можно выделить, как минимум, следующие его качественные измерения, характеристики.
Во-первых, политический протест может существовать в виде внутреннего состояния неприятия политическим субъектом господствующих в обществе политических отношений или политической системы в целом.
Политический протест как внутреннее состояние личности или массы, конечно, трудно зафиксировать привычными методами опроса, анкетирования, социологического измерения. Однако на этом основании считать данный феномен несуществующим было бы грубейшей ошибкой. В политической практике успех того или иного политического предприятия в решающей степени зависит от внутреннего состояния принятия его массой, от созревшей готовности поддержать его действием или непротивлением.
Во-вторых, политический протест - это определенная форма выражения несогласия, сопротивления, неприятия господствующего политического курса, т. е. то, что чаще всего выражается определенной акцией, действием, поступком протестного характера. Арсенал подобных действий не только велик, но и неисчерпаем. Можно говорить о массовых и индивидуальных формах политического протеста, о мирных и немирных, организованных и стихийных, прямых и демонстративных, обычных и нетрадиционных политических акциях протестного характера. Кроме того, само протестное поведение может значительно разнообразиться в зависимости от целого ряда причин, приобретая ту или иную форму и состояние. В частности, в политической науке существуют такие понятия, как «протестная активность» и «протестный потенциал». Первое характеризуется степенью охвата граждан различными формами протеста, а также динамикой развития протестного поведения. Второе - склонностью граждан участвовать в протестных акциях при определенных условиях.
Наконец, политический протест - это явление политики, атрибут политического, представляющий собой противодействующие силы, движения, тенденции, идущие вразрез с основным течением политической жизни. Это свое-другое конкретного политического курса. Как таковой, политический протест присутствует в любой системе политических отношений, сопровождает развитие любого политического режима и в принципе неустраним из политической сферы.
Таким образом, политический протест выражает сложный, противоречивый, вихреобразный, нелинейный характер политического развития. Вне политического протеста в той или иной форме политическое развитие как реальный процесс не существует. В то же время, всякое изменение форм и методов проводимой политики неизбежно влияет на особенности существования и проявления состояний политического протеста.
При этом необходимо бы отметить два существенных положения. Первое из них касается признания того, что изначальная двойственность человеческой природы всегда генерировала протест.
Второе высказал С. М. Липсет: «Политические процессы с трудом поддаются изучению, если они не рассматриваются как особые случаи более общих психологических и социологических отношений».
Российское общество созрело для протеста. Это показали события на Манежной, Болотной площади, проспекте Сахарова, в регионах. Но еще до этих событий некоторые социологи прогнозировали надвигающуюся «грозу». Правда, никто из них не предсказывал такую активность и массовость протестных акций граждан, организаций и т. д. Так, еще в апреле 2009 г. сотрудница ВЦИОМа О. Каменчук отмечала, что формы протеста у нас главным образом пассивные - сбор подписей под петициями и т. п. Но в этом же году социолог Е. Башкирова предсказывала повышение уровня протестного поведения населения.
Каждый четвертый гражданин России - пенсионер. Среди этой группы уровень протестных настроений низкий, хотя они живут плохо, но по состоянию возраста, здоровья и тому подобного они не могут «выйти на площадь». Поэтому более всего настроены протестовать сегодня люди, способные к труду, с низким и очень низким уровнем жизни. Каждый третий из них готов присоединиться к протестам. Людей подталкивает к протестам озабоченность проблемами жизни. Так, для безресурсной группы главные проблемы - ЖКХ и низкие зарплаты.
По данным социологов (2012) 51 % россиян тратят на еду от 50 до 70 % собственного бюджета. Далее - одежда и обувь, наконец - отдых и лечение, на что фактически остаются (если остаются!) «копейки». Отсюда мирное протестное голосование на выборах, которое особенно огорчало власть, ее собственными усилиями трансформировалось в гораздо более опасные формы несогласия гражданского населения. Если события на Манежной можно было отнести к беспорядкам либо к провокациям, то Болотная сразу стала символом несогласия.
На проспекте Сахарова протестная акция насчитывала более ста тысяч человек. Ведущие в стране научные социологические организации - Левада-центр и ВЦИОМ опросили 791 и 600 участников митингов соответственно. Большинство из них были высокообразованные мужчины, занятые преимущественно в коммерческой сфере и добившиеся по собственной оценке среднего или хорошего уровня материального положения.
Результаты опросов этих организаций оказались похожими, и социологи выделили пять ключевых признаков митингующих. Первый из них фиксировал участие в выборах в Государственную Думу 4 декабря 2011 г. с такими результатами: Яблоко - 38 %, КПРФ - 19 %, Справедливая Россия - 12 %.
За Единую Россию по данным ВЦИОМа отдали голоса 3 %, а Левады-центра 1 %. Вторая причина, мотивировавшая выйти людей на митинги, состояла не только в несогласии с официальными результатами выборов в Думу, но и ощущением нечестных выборов. Так, по данным независимых исследователей, не обнаружили больше 33 % голосов, поданных за Единую Россию.
Левада-центр фиксировал и вторую побудительную причину протеста - «накопившееся недовольство положением дел в стране, политикой власти» (отметили 73 % опрошенных).
Левада-центр на четвертый день после московского митинга провел опрос в 45 регионах страны, и оказалось, что требование обоих опрошенных групп во многом совпали. Но 54 %, абсолютное большинство, согласились с утверждением: «Правящая бюрократия извратила сам смысл выборов в России и сделала их процедурой, обеспечивающей ее сохранение у власти» .
Организаторы митингов либо не пожелали, либо оказались неспособны наращивать давление на власть в ответ на невыполнение требований протестующих. В. Пастухов высказал ряд интересных и полезных для будущей практики протестного движения суждений. Он считает, что происшедшее массовое проявление людской активности лучше всего назвать «сопротивлением», попыткой организовать «революцию» при отсутствии революционной ситуации. Протесты имели как повод, так и причину. Поводом стала фальсификация результатов выборов в Госдуму 4 декабря 2011 г. Но до этого все выборы и другие демократические «мероприятия» тоже были сфальсифицированными. Однако не было ни одного массового протеста, т. к. народ привык к фальсификациям. Значит, дело не в выборах. В России пока еще не настолько доверяют демократическим институтам, чтобы выходить на улицу только из-за ущемления своих политических прав. Нужно нечто более глубокое, чем
* См.: Ильичев Г. Декабристы-2011. Социологи изменили качество протестного движения // Новая газета. 2012. 11 января.
политика. Оно есть социальная несправедливость, полицейский произвол, ненависть к казнокрадам, криминальная власть и т. д. Всякие, хотя и значимые проекты сегодня мало кого волнуют и не мотивируют на протестные движения, поскольку народ убедился в их бесполезности и нерезультативности.
Известный польский политик и политолог Адам Михник следующим образом полагает соединить политический протест с социальным: «Во-первых, поучиться понимать социальные протесты. И именно как дело прав человека. И если где-то что-то случается, каких-то людей обижают, а у них в одиночку не получается добиться справедливости, надо туда делегировать интеллектуалов. Во-вторых, должна быть совместная цель. И нужно сказать людям: эта цель - достоинство всех».
Таким образом, протестное движение является гражданским и оно еще не «доросло», не стало политическим, не трансформировалось в политические процессы. Для этого необходимы истинно политические лидеры, многие условия и факторы объективного и субъективного характера.
