CC BY
8Д.С. Кокорхоева кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории Ингушского государственного университета*
Политическая институционализация органов законодательной власти республик Северного Кавказа в 2000-х гг.
Актуальность темы - в выявлении политической трансформации власти на материалах полиэтничных сообществ, где неформальные практики во многом определяют содержание официальных властных органов.
Цель статьи - оценить политическую институционализацию органов законодательной власти республик Северного Кавказа в ходе реформ федерализма 1999-2011 гг. В политической науке институционализация рассматривается как «процесс, посредством которого организации и процедуры приобретают ценность и устойчивость» (по С. Хантингтону).1
Изменения в федеральном законодательстве затронули порядок формирования органов власти республик, который ранее определялся только республиканскими конституциями и законами. 6 октября 1999 г. Президент РФ подписал Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов власти субъектов РФ»2. В нем устанавливались единые для всех субъектов принципы формирования органов государственной власти. Изменения и дополнения, вносимые в закон, шли по пути сужения полномочий региональных органов власти и расширении компетенции федерального центра.
Изменен механизм избрания законодательных органов власти субъектов федерации, в т.ч. республик. 11 июля 2001 г. принят закон «О
о
политических партиях»3. Общероссийские партии стали единственным видом общественных объединений, обладающим правом выдвигать кандидатов на выборах, что исключало этнонациональные и религиозные организации из политического процесса.
12 июня 2002 г. издан Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»4. По нему субъекты федерации до 14 июля 2003 г. ввели в своем законодательстве нормы, обеспечивающие
1 Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. М., 2004. С.32, 34-37.
2 Федеральный закон № 184 от 6 октября 1999 г. «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов власти субъектов Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. №42. Ст. 5005.
3 Федеральный Закон РФ №95 от 11 июля 2001 г. «О политических партиях». М., 2001.
4 ФЗ №67 от 12 июня 2002 г. «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». М., 2002.
распределение не менее 50% депутатских мандатов между кандидатами, выдвинутыми избирательными объединениями и блоками. Изменения в федеральном законодательстве, принятые в начале 2000-х гг., трансформировали порядок организации региональной законодательной власти. Ее развитие шло по пути ограничения числа социально-профессиональных групп, служащих каналами рекрутации в законодательные органы, а выборы проходили в условиях доминирования исполнительной власти и активного использования административного ресурса. Поэтому в составе парламентариев росла доля директората, госслужащих и опытных депутатов.
Принятые в июле 2001 г. Закон «О политических партиях», а в июне 2002 г. Закон «О гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» качественным образом изменили порядок организации законодательных органов республик Северного Кавказа. Новый порядок проведения парламентских выборов с участием региональных отделений всероссийских партий, диктуемый требованиями федерального законодательства, должен был привести к замене социального состава победителей на выборах. Рассмотрим результаты нововведений на примере региональных выборов 2003-2011 гг.
Выборы в Северной Осетии - Алании и Дагестане 2003 г. проходили еще по старым правилам. Выборы в Дагестане прошли 16 марта 2003 г., они проводились еще по старой многомандатной системе. Большинство депутатов Народного Собрания третьего созыва (46 чел., 38%) -директора государственных предприятий и акционерных обществ. В соответствии с законом о статусе депутата Народного собрания РД в парламент запрещено баллотироваться главам городских и районных администраций (что активно происходило в 1999 г.). Из прежнего состава вновь избрано 48 чел. (39%). Работники образования в основном представлены ректоры ведущих республиканских вузов - 6 депутатов (6,3%)5.
В составе Народного Собрания РД участвовали все основные элитные кланы. Так, депутатами стали сыновья председателя Госсовета М. Магомедова (по родному для их семьи Левашинскому округу), премьер-министра X. Шихсаидова, братья мэра Махачкалы С. Амирова, депутата Госдумы Г. Махачева и мэра Хасавюрта С. Умаханова, родственники многих других мэров, глав администраций районов, министров и т. д.
В парламенте представлены работники сферы образования (в основном ректора ведущих региональных вузов) и сельского хозяйства (руководители колхозов и совхозов). Работники СМИ представлены слабо. Руководители этнонациональных и религиозных организаций
5 Кынев А. Избирательная реформа в Дагестане: одномерный подход чреват дестабилизацией/Официальный сайт Парламента Республики Северная Осетия-Алания //www.parliamеnt.rso-a. ги
практически не представлены. Первые - в силу того, что правящие элиты уже достигли договоренности по вопросам этнонационального представительства. Вторые, вероятно, предпочли косвенное участие в политическом процессе.
Изменение федерального законодательства потребовало от руководства Республики Дагестан пересмотра ее основного закона. 10 июля 2003 г. принята новая Конституция РД, в соответствии с которой однопалатный парламент республики состоит из 72 депутатов: 36 избираются от территориальных округов, 36 по партийным спискам. То есть, в новой конституции устранены отличия структуры исполнительных и законодательных органов власти Дагестана от других субъектов РФ6.
Новый порядок формирования органов законодательной власти с участием общероссийских партий прошел апробацию в республиках Северного Кавказа. В некоторых случаях выборам по новой системе предшествовал опыт партийной борьбы в парламентах предыдущих созывов, как в Северной Осетии. Еще на выборах 11 мая 2003 г. в Парламент РСО-А кандидаты от «Единой России» получили 20 мандатов из 68, второе место заняли выдвиженцы от Аграрной партии России, которые получили 12 мест7.
7 декабря 2003 г. выборы в законодательные собрания по новым правилам прошли в двух субъектах РФ - в Ингушетии и Кабардино-Балкарии. Они продемонстрировали уверенное лидирование партии власти «Единая Россия». В Кабардино-Балкарии она получила 72,5% голосов и 44 из 55 мандатов, распределяемым по спискам. КПРФ и Аграрная партия России получили 8,8% и 8,7% соответственно (6 и 5 мандатов). Российская партия жизни получила 2,3% голосов, Партия возрождения России - 1,38%, СПС - 1,83%, против всех проголосовали 4,5% избирателей8. Таким образом, в нынешнем составе Парламента Кабардино-Балкарской Республики три фракции: «Единая Россия», КПРФ и Аграрная партия России, насчитывающие в своих рядах соответственно 91, 6 и 5 депутатов9..
На выборах в Народное Собрание Ингушетии «Единая Россия» получила 39,6 % голосов и 7 мандатов, по 3 мандата получили Российская партия мира (один из ее лидеров - бывший президент Ингушетии Р. Аушев), Российская партия жизни (лидер списка - бывший заместитель генерального прокурора и бывший народный депутат СССР
6 Конституция Республики Дагестан. Махачкала, 2003.
7 Койбаев Б.Г., Усова Ю.В. Политическая элита Северной Осетии: трансформация в постсоветский период. Владикавказ, 2009. С. 126-128.
8 Кынев А.В. Региональные выборы 7 декабря 2003 года: переход к смешанной избирательной системе проходит не просто // Публикации международного института гуманитарно-политических исследований. Режим доступа // www.igpi.ru
9 Бечелов И. Решения, принимаемые нами, должны обеспечить общественное согласие в республике // Кабардино-Балкарская правда. Нальчик, 2006. 19 янв. №10. С. 1-2.
И. Костоев), по 2 - «Яблоко» и Народная партия10. Итак, в законодательное собрание Ингушетии прошли пять партий. Российская партия мира добилась второго места за счет популярности Р. Аушева, чего она не могла добиться в других субъектах федерации.
Победу правящей партии продемонстрировали также выборы парламента Карачаево-Черкесии 14 марта 2004 г. «Единая Россия» получила 55,69% голосов (24 мандата), КПРФ -15,57% (7), «Истинные патриоты России» - 6,99% (3) и ЛДПР -6,92% (3 мандата)11.
Однако, сравнивая состав законодательных органов республик Северного Кавказа 2003-2004 гг. с предыдущим, мы видим, что партийное участие не изменило тенденций 1990-х гг.
В Народном Собрании Республики Ингушетия третьего созыва (всего 34 депутата) представлены: директора крупных производственных и торговых предприятий, представители бизнеса - 7 депутатов (20%); бывшие работники администрации президента и правительства республики - 5 (14%); депутаты прежних созывов - 7 (20%); работники сферы здравоохранения - 2 (3%), 3 юриста - 8%, 1
Л О
представитель духовенства (заместитель муфтия)12.
Из 72 депутатов Народного Собрания Карачаево-Черкесской Республики третьего созыва большая часть - 25 чел. (34%) -представители бизнеса (руководители крупных предприятий, экономисты и банкиры); 6 (8,3%) работников сферы образования; 2 (2,7%) - здравоохранения; 9 (12,5%) -специалисты сельского хозяйства; 13 (18%) депутатов прежнего созыва; и 1 представитель национального движения - президент национально-культурной автономии карачаевского народа'3.
Сходная картина наблюдалась в республиках, где выборы проводились еще без выраженного участия избирательных блоков. В Парламенте Республики Северная Осетия-Алания третьего созыва большинство депутатов также директора крупных предприятий - 35,7%; 6% - работники сферы образования; 5% - специалисты сельского хозяйства; 3% - работники здравоохранения; 37% - бывшие депутаты парламента первого и второго созыва.
Таким образом, в состав республиканских парламентов третьего созыва вошла значительная доля руководителей крупных предприятий, имевших большой опыт управленческой работы. Кроме того, парламенты все больше становились профессиональными, об этом свидетельствовало большое число депутатов, сохранивших свои мандаты с предыдущих созывов (до 37% в Парламенте Северной Осетии и до 40% в Дагестане).
10 Кынев А.В. Указ. соч.
11 Официальный сайт Независимого института выборов. Режим доступа // vibory.ru/elects/reg-2ak_r_04 Мт#КагасИ
12 Официальный сайт Народного Собрания Республики Ингушетия // www.parliamentri.ru
13 Официальный сайт Карачаево-Черкесской Республики //www.kchr.ru/info
В качестве каналов рекрутации депутатов значимую роль продолжали играть органы исполнительной власти. Например, в Народное Собрание Ингушетии третьего созыва прошли 5 бывших членов администрации и правительства. После смены президента и неизбежной чистки состава исполнительных органов, часть членов правительства предпочла продолжить политическую деятельность уже в качестве парламентариев.
Парламент Северной Осетии - Алании третьего созыва стал каналом продвижения депутатов в систему исполнительной власти республики. Так, из его состава вышли 3 депутата: B.C. Базров стал министром промышленности и предпринимательства, Р.К. Келехсаев -министром по делам молодежи, физкультуры и спорта, О.С. Хацаев -заместителем председателя Правительства РСО-А. Позже депутатские полномочия сложили: спикер Парламента Т.Д. Мамсуров в связи с избранием на пост Главы республики, С.К. Такоев в связи с назначением на должность руководителя Администрации Главы и Правительства РСО-А и B.C. Караев, ставший заместителем руководителя
Л л
Администрации Главы и Правительства РСО-А14. Среди парламентариев, перешедших в систему исполнительной власти, большинство имели опыт работы в законодательном собрании в течение двух созывов, а двое - Т.Д. Мамсуров и B.C. Караев прошли путь от глав местных администраций через три созыва парламента республики. Кроме того, двое депутатов Парламента Северной Осетии (в прошлом оба директора предприятий) - Вазиев К.Т. и Джиоев Г.П. досрочно сложили свои полномочия в связи с назначением их главами администраций районов республики.
Таким образом, одной из важных функций законодательного собрания стала роль институционального канала прохождения в исполнительную власть и органы местного самоуправления, причем, учитывая рост доли директората и госслужащих, - канала достаточно узкого. Ослабленная ротация депутатского корпуса и возможности перемещений парламентариев внутри системы исполнительной власти могут иметь как позитивные, так и негативные последствия. Они могут привести к замыканию депутатов на своих узкогрупповых и карьерных интересах, что в дальнейшем отрицательно повлияет на эффективность законодательной власти. С другой стороны, они способствуют появлению в составе региональных парламентов опытных политиков-профессионалов и стабилизации политической ситуации. Какая из тенденций будет преобладать, судить трудно. На республиканских выборах лидирует партия власти «Единая Россия». Новое «формальное правило», требующее расширения партийного участия в организации законодательных органов власти на региональном уровне, сочетается с
14 Список депутатов Парламента Республики Северная Осетия-Алания // www.parliament.rso-a.ru
неформальными внутриэлитными процедурами распределения депутатских мест между бизнесом и госслужбой.
Новая тенденция подтвердилась на последующих региональных выборах. 27 ноября 2005 г. состоялись выборы в Парламент Чеченской Республики. «Единая Россия» в нем получила 16 мест, КПРФ и СПС - по 2. При низкой явке избирателей и активном использовании административного ресурса выдвиженцами от властных структур иного не могло быть. Высокий процент проголосовавших за партию власти объясняется еще и тем, что итоги переписи населения 2002 г. показали в Чечне удивительную цифру в 1 млн. 80 тыс. чел. Количество «мертвых душ», по оценкам экспертов, составляло 40-50%.
Сверстанные еще тогда «списки жителей» Чечни оказались востребованными во время избирательной кампании. Именно наличие большого количества «мертвых душ» дало возможность манипулировать ими. Удельный вес голосования за КПРФ и СПС мог быть выше, если бы перепись показала более реальную цифру населения 600-700 тыс. чел.15.
12 марта 2006 г. состоялись выборы в Государственный Совет-Хасэ Республики Адыгея. Голоса избирателей распределились между четырьмя партиями: «Единой Россией» - 34%, КПРФ - 15%, Российской объединенной промышленной партией - 13% и Аграрной партией России - 11%. Эти выборы продемонстрировали самый большой уровень соревновательности в республиках Северного Кавказа за время действия новой избирательной системы (оппоненты власти набрали около 55% голосов) при низкой явке избирателей (46,42%). Это не характерно для северокавказских республик в целом. «Единая Россия» получила менее 35% голосов избирателей, а партии, не прошедшие 5-процентный барьер, в сумме набрали более 16% голосов16.
Одним из ключевых вопросов формирования органов государственной власти Адыгеи остается проблема этнического паритета и пропорционального представительства русского и адыгейского населения. Такой паритет сохраняется и в действующем законодательном органе. Из 54 депутатов Госсовета-Хасэ 24 человека (44%) русские, 27 (50%) - адыги, 2 чел. (4%) - украинцы и 1 армянин17.
В 1990-е гг. роль партий в избирательных процессах на Северном Кавказе была незначительной. В республиках склонны голосовать не за политические блоки, а за персоны. Единственным исключением остается КПРФ, партия с устойчивой идеологией, за которую голосовали в традиционно «красном поясе» (в 1990-е гг. в него входили республики Северного Кавказа, кроме Чечни и Ингушетии). Отчасти, это относилось
15 Саидов А. Российский медведь в чеченских горах // Голос Чеченской Республики. 2005. Дек. №22 // www.goloschr.net
16 Официальный сайт Государственного Совета-Хасэ Республики Адыгея // www.gschra.ru
17 Там же.
и к Аграрной партии России. Интерес избирателей к ней объяснялся сельскохозяйственной специализацией региона.
В дальнейшем расстановка сил изменилась в неблагоприятную для аграриев сторону. К 2006 г. в парламенте Северной Осетии сформировалась сильная фракция «единороссов», насчитывающая 35 депутатов. Вторую по численности фракцию составляли сторонники
Л й
Российской партии жизни - 8 депутатов18. Депутатское объединение партии «Родина» возглавлял председатель комитета по аграрной политике, экологии и природным ресурсам Р. Беликов, который ранее являлся одним из лидеров республиканского отделения АПР. Итак, налицо возрастание роли партий в функционировании парламента республики. Рост влияния партий в парламенте должен способствовать появлению среди депутатов профессионалов, представляющих интересы социальных групп.
Позиции партии «Единая Россия» поддерживаются исполнительной властью Северной Осетии. Глава республики Т. Мамсу-ров возглавил Политсовет регионального отделения ЕР. По итогам выборов в Парламент Республики Северная Осетия-Алания 2 декабря 2007 г. «Единая Россия» набрала около 75%; КПРФ - почти 12%, «Справедливая Россия» - 7%. Таким образом, от «Единой России» в республиканский парламент вошло 25 депутатов, от КПРФ - 6, от «Справедливой России» - 419.
Расширение партийного участия и отмена выборов по многомандатной системе, а также требование федерального законодательства, запрещающее формировать партии по профессиональному или национальному признаку, поставили важный вопрос: как быть с устоявшейся и принятой населением практикой формирования органов власти по принципу этнического квотирования? Дагестан - это субъект Российской Федерации и не может выходить за рамки правового поля, установленного федеральным законодательством. Кроме того, парламент, сформированный по этническому признаку, а не по партийной принадлежности, препятствует демократизации.
Для прохождения партии в парламент установлен 7-процентный барьер, а из бюллетеней исключена графа «против всех». Народное Собрание Республики Дагестан в 2007 г. сформировали пять партий: у «Единой России» - 47 мест, у «Справедливой России» - 8 мест, у Аграрной партии России -7 мест, КПРФ и «Патриоты России» получили по 5 мест. Для прохождения партий в парламент установлен 7-процентный барьер, а из бюллетеней исключена графа «Против всех
18
18 Койбаев Б.Г., Усова Ю.В. Политическая элита Северной Осетии: трансформация в постсоветский период. Владикавказ, 2009. С. 130134.
Депутатам вручены удостоверения // Северная Осетия. Владикавказ, 2007. 12 дек. №320.
ог\
списков кандидатов»20. В некоторых районах «Единая Россия» получила более 95 % голосов, а явка на избирательные участки превысила 90%. Партия активно поддерживалась исполнительной властью республики. Об этом говорит тот факт, что в Хунзахском районе, откуда родом тогдашний президент Дагестана М. Алиев, за партию «Единая Россия» проголосовали более 99% избирателей21.
Но неформальные практики не удается быстро переломить. Жители Дагестана привыкли голосовать за персоны, а не за партии, поэтому устоявшиеся «неформальные правила» встроены в новые институциональные нормы. Такое заключение напрашивается на основе анализа выборов в Дагестане 11 марта 2007 г. В Народном Собрании четвертого созыва представлены все 14 «конституционных наций» Дагестана, которые прежде формировали Госсовет РД. Несмотря на отмену многомандатных округов, паритет численности основных этнических групп претерпел незначительные изменения. Приведем для сравнения данные этнического состава парламентов третьего и четвертого созывов. Бросается в глаза снижение удельного веса русских (с 8 до 5%). Незначительные изменения доли малочисленных народов можно объяснить снижением общего количества депутатов (со 121 до 72 чел.) и необходимостью нахождения в парламенте хотя бы по одному представителю ногайцев, азербайджанцев, рутульцев, агулов, цахуров, татов. Вместе с тем, система этнического квотирования сохранена.
При этом 37 депутатов (51,3%) переизбраны с прошлого созыва, их них выходцев из директората - 16 чел.(43,2%), в т.ч. руководившие такими крупными предприятиями, как Махачкалинский морской торговый порт, Дербентский завод игристых вин, завод ОАО «Дагдизель», ООО
«Каспийгазпром», ОАО «Даггаз», ОАО НК Роснефть-Дагнефть, ООО
00
«Дагрегионгаз»22.
Примечательны также итоги выборов в Народное Собрание Республики Ингушетия 2 марта 2008 г. В него прошли 20 представителей регионального отделения партии «Единая Россия», 11 из них были депутатами прошлого созыва. 3 мандатами завладели кандидаты от ЛДПР. «Справедливая Россия» и КПРФ получили но 2 места в Народном Собрании23.
Сложившуюся тенденцию подтвердили также выборы депутатов в Парламент Чеченской Республики 12 октября 2008 г. Они стали вторыми после восстановления конституционного порядка в Чечне. Явка избирателей составила более 95%. В Парламент ЧР прошли только две партии: «Единая Россия», набравшая 88,4% голосов, и «Справедливая Россия», набравшая 9,2%. За ЛДПР и КПРФ проголосовали 0,3% и 0,2%
20 Мусаев М. Три семерки карандашом или правильные итоги выборов в Дагестане // Северный
Кавказ. Нальчик, 2007. 27 марта. №12.
21
Там же.
22
Там же.
23 Официальный сайт Народного Собрания Республики Ингушетия // www.parlamentri.ru
избирателей соответственно. Из 41 депутата Парламента Чеченской Республики 28 чел. (68 %) были депутатами первого созыва24.
Обобщим данные по профессиональному составу законодательных органов республик по итогам выборов 2006-2008 гг. В 2009 г. прошли выборы законодательных органов Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Они завершились уверенной победой партии «Единая Россия». В КБР она набрала 52 из 72 мест, партия «Справедливая Россия» - 9 , КПРФ - 6, ЛДПР - 5 мест. В Карачаево-Черкесии партия «Единая Россия» набрала 48 из 65 мест, партия «Справедливая Россия» -6, КПРФ - 5, «Патриоты России» - 4 места25.
13 марта 2011 г. состоялись очередные выборы депутатов республиканского парламента Адыгеи. 27 депутатов избраны по одномандатным избирательным округам по мажоритарной системе и 27 депутатов - по единому избирательному округу по партийным спискам. 31 депутат из 54 избранных работал в предыдущих созывах. По итогам голосования большинство мест в Госсовете заняла «Единая Россия», набравшая 58,0% голосов и получившая 41 мандат из 54. Коммунистическая партия Российской Федерации получила 6 мандатов, Либерально-демократическая партия России - 3, «Справедливая Россия» -2 (последние две партии впервые преодолели семипроцентный барьер). 2 депутата избраны из числа кандидатов, зарегистрированных в порядке самовыдвижения26. 30 марта 2011 г. Председателем Государственного Совета-Хасэ Республики Адыгея избран Федорко Ф.П., представитель партии «Единая Россия». Заместителем Председателя Государственного Совета-Хасэ Республики Адыгея избран Ашев М.Д.
Таким образом, хотя федеральные органы власти установили новые правила формирования законодательных собраний регионов, в электоральных процессах в республиках Северного Кавказа по-прежнему активно используются неформальные традиционные практики. Партийная система способствует бюрократизации законодательной власти. Наблюдается ограничение многообразия социально-профессиональных групп, служащих каналами рекрутации законодательных органов республик Северного Кавказа, большинство мест в парламентах занимают представители бизнеса и государственной службы. Новые институциональные ограничения, направленные на развитие многопартийности и демократии, накладываются на сложившиеся практики: распределение мандатов между основными элитными (директоратом и госслужащими) и этническими клановыми группами.
24 Официальный сайт Парламента Чеченской Республики //www.parlamentchr.ru
25 Официальный сайт Центральной избирательной комиссии РФ. Режим доступа: // http://www.cikrf. т
26 Официальный сайт Государственного Совета Республики Адыгея - Хасэ. Режим доступа: // http://www.gshra.ru/rnain/o-gossoveter-ra/history/
Правящая партия, достигшая весомого успеха на общероссийском уровне, стала постепенно транслировать его на уровень региональный, что усилило связи центра и республик. Вместе с тем, исключение из политического процесса региональных партий может способствовать снижению конкуренции, привести к ослаблению связи между властью и обществом.
Усиление роли общероссийских партий на региональных выборах не привело к замене ключевых каналов рекрутации органов законодательной власти в республиках Северного Кавказа, которыми остаются директорат и органы исполнительной власти. Изменения в законодательстве не отразились и на соблюдении принципа этнического паритета в республиках, что видно на примере Дагестана и Адыгеи. Таким образом, новые институциональные нормы не ослабили неформальные политические практики. Есть опасность снижения эффективности законодательной власти. Региональные элиты видят в партии «Единая Россия» структуру, вхождение в которую обеспечивает доступ к государственной власти и её ресурсам, но не обязывает соблюдать общепартийную идеологию во властных решениях. Во-вторых, депутаты, избираемые по партийным спискам, не имеют прямой связи с избирателями.
В начале 2000-х гг. центральные органы власти предприняли шаги, направленные на изменение сложившейся на Северном Кавказе институциональной системы, которая ранее основана на договорной модели федерализма. В этих целях принят ряд законов, установивший новые «правила игры» для региональной власти. Важным фактором стало то, что в ходе перераспределения властных полномочий в пользу центра, в т.ч. в вопросе организации региональных органов власти, произошло смещение позиций правящих элит Северного Кавказа к лояльности федеральному центру. Республиканские органы власти ревизовали конституции и законы для приведения их в соответствие с федеральной Конституцией и законами. Более четкое распределение властных полномочий между федеральным центром и республиками, а также требования, предъявляемые к региональным властным институтам в части соблюдения норм федерального законодательства, стали важными позитивными сдвигами и поставили заслон чрезмерной децентрализации государственной власти.
Осмысление избирательной реформы на Северном Кавказе показало, что в электоральных процессах республик по-прежнему используется административный ресурс. Но население голосует за персоны, а не за политические программы, и большинство мест в собраниях по-прежнему распределяется между представителями крупного бизнеса и государственной службы. Сохраняется и традиционно сложившийся в республиках принцип этнического квотирования. Например, несмотря на отмену в Республике Дагестан выборов по многомандатным округам и введение смешанной
избирательной системы, состав Народного Собрания, избранный в 2007 г., сформирован в соответствии с прежним принципом этнических квот.
В рамках избирательной реформы приняты новые правила проведения выборов в республиканские парламенты, которые направлены на укрепление многопартийности и развитие демократических процедур. Однако, влияние административного ресурса на электоральные процессы и победа на региональных выборах правящей партии ставит под сомнение достижение поставленных задач. Кроме того, введенные федеральным центром институциональные инновации накладываются на давно сложившиеся на Северном Кавказе политические практики: распределение мест в республиканских парламентах между ограниченным кругом социально-профессиональных групп (бизнесом и административной элитой) и сохранение системы этнического квотирования.
Кокорхоева Д.С. Политическая институционализация органов законодательной власти республик Северного Кавказа в 2000-х гг. В статье выявлена институционализация законодательных органов власти республик Северного Кавказа в условиях реформ федерализма. Установлены противоречия между формальными и неформальными институтами власти в регионе.
Ключевые слова: политическая институционализация, органы законодательной власти, республики Северного Кавказа, 2000-е гг.
Kokorhoeva D.S. Political institutionalization of legislative power organs in the North Caucasus republics, 2000s. In the article institutionalization of legislative power organs of North Caucasus republics in the conditions of reforms of federalism is revealed. Contradictions between formal and informal institutes of the power in this region are established.
Key words: political institutionalization, legislative power organs, Northern Caucasus republics, 2000-s.
