CC BY
179
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2014. № 5
Александр Владимирович Сидорович,
доктор экономических наук, профессор кафедры государственной политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, директор Казахстанского филиала МГУ имени М.В. Ломоносова (Россия), e-mail: avsidorovich @rambler. ru
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ
В статье исследуются особенности взаимосвязи экономики и политологии в современных условиях. На основе структурного анализа развития экономической теории обосновано положение о возможных направлениях взаимосвязи экономической теории и политологии. Показаны особенности интеграции экономической науки и политологии, а также развитие политологического образования. По мнению автора, в XXI веке усиление взаимосвязи экономических, политических и социальных процессов неизбежно находит выражение в более тесном взаимодействии наук об обществе. Благоприятные условия для этого созданы новыми информационными технологиями и резким расширением экспериментальной базы междисциплинарных исследований. Экономическая наука и применяемые в ней методы получили возможности для широкой экспансии в другие социально-политические науки и для обогащения своих выводоврезуль-татами исследований в этих науках. Наиболее последовательно потенциал новой политической экономии проявляет себя в политологии.
Ключевые слова: политическая экономия, структура экономической науки, политико-экономическое образование политологов.
Aleksandr Vladimirovich Sidorovich,
Doctor of Economics, Professor of the Program on Public Policy, Department of Political Science, Lomonosov Moscow State University; Director, Kazakhstan Branch, Lomonosov Moscow State University (Russia), e-mail: avsidorovich@ rambler.ru
POLITICAL ECONOMY AND POLITICAL SCIENCE
This article examines features of the relationship of economics and political science under modern conditions. Based on a structural analysis of economic theory, the author makes a case for various possible directions the relationship between economic theory and political science could take. The article examines the issues related to the integration of economics and political science as well as the development of political science education. According to the author, in the 21st century a strengthening of the relationship between economic, political and social processes is inevitably finding expression in a closer relationship among the social sciences. Favorable conditions for this have been created by new information technologies and the dramatic broadening of the experimental base
of interdisciplinary research. Economics and its methodologies have a chance to expand broadly into other socio-political sciences and to enrich their findings with the results of research conducted in them. The potential of the new political economy reveals itself most consistently in political science.
Key words: political economy, the structure of economic science, political and economic education of political scientists.
Современное развитие социальных и общественных наук характеризуется тем, что их дифференциация сочетается с бурной интеграцией, взаимным обогащением выводами, методами и инструментами. Особо интенсивно этот процесс происходит в сфере взаимосвязи экономических и политических наук и образования политологов. Вместе с тем с содержательной стороны вопрос о взаимосвязи экономической науки и политологии, на наш взгляд, далеко не решен. Стремление свести ее к использованию экономических методов в анализе политологических процессов, к использованию экономических моделей в политтехнологиях явно недостаточно и не использует огромный потенциал данных направлений науки для их развития и совершенствования образования.
Новый характер взаимосвязей экономической науки
и политологии
Связь экономической науки с экономической политикой имеет глубокие исторические корни. История говорит о том, что первые систематические труды в области политической экономии были вызваны практическими потребностями государственной политики меркантилистов. В 2015 г. исполнится 400 лет со дня выхода в свет знаменитого труда Антуана де Монкретьена «Трактат о политической экономии», который ввел термин «политическая экономия» в экономическую и политическую науку. Потребности осуществления осмысленной экономической политики на принципах меркантилизма явились импульсом для формирования экономической системы меркантилистов. Другой пример также относится к эпохе меркантилизма — знаменитая работа Вильяма Петти «Политическая арифметика» явилась первым основательным исследованием, которое соединяло принципы государственной политики с выводами политической экономии и применением математики. И в этом случае импульсом развития экономической науки в эпоху позднего меркантилизма, к которой принадлежал В. Петти, служили потребности политики. Тесная связь политики государства с выводами экономической науки прослеживается на всех более поздних этапах развития общества. Отражением этого явились острые дискуссии в истории классической политической экономии
и в современной экономической науке по проблемам соотношения объективного научного знания об экономике и путях применения ее выводов к управлению общественными процессами. Дискуссии о политической экономии как науке и/или искусстве, о нормативной и позитивной науке, о теоретической и прикладной экономике, теоретической и экспериментальной экономике и т.д. отражают в той или иной форме необходимость принятия политических решений, основываясь на анализе объективных экономических закономерностей, с одной стороны, и необходимостью самой науки служить задаче практики, в том числе и экономической политике1. Однако если связь политики государства с экономикой на первоначальных этапах развития экономических систем прослеживалась явно и прямолинейно, то в современных условиях она значительно усложнилась. Экономическая политика меркантилистов, физиократов и на ранних этапах развития капитализма применяла принцип примата политического подхода власти к неразвитой экономике и носила характер ясно выраженных рекомендаций государственной власти. Другое дело — современное общество, где сложная экономическая система, которая в ХХ! в. сформировалась в результате многовековой эволюции экономических систем, представляет собой качественно новое социально-экономическое образование.
Во второй половине XX и начале XXI в. ясно определились основные направления изменений, которые оказывают прямое влияние на экономику как особую сферу общества и, следовательно, ставят вопрос о переосмыслении предмета политической экономии и ее судьбе в мире общества знаний и инноваций. Информационное общество стало реальностью и позволило ясно обнаружиться постиндустриальным технологическим основам новой экономики, включая изменение отношений людей в процессе экономической деятельности. Этот новый этап развития человечества уже наступил и требует от экономической науки окончательно встать на позицию, что информация является не просто одним из факторов принятия решений или одним из компонентов, отражающих роль технического прогресса в моделях экономического роста. Вопрос значительно глубже. Информационное общество ведет к изменению содержания производительной деятельности. Окончательно ушло в историю представление о производительной деятельности индустриальной эпохи, когда деятельность за пределами материального производства рассматривалась как непроизводительная. Информационная составляющая меняет само понятие средств производства. Средствами создания благ становятся все факторы этого процесса независимо от
1 Специальное рассмотрение данных вопросов см.: Автономов В. Абстракция — мать порядка? // Вопросы экономики. 2013. № 4; Ананьин О. Экономика: наука и/ или искусство // Вопросы экономики. 2007. № 11.
формы в их единстве, связанном единым информационным полем, пронизывающим технологии, человеческий капитал и управление экономическими процессами. Меняется понятие эффективности экономической деятельности. Попытки вписать данный процесс в трудовую теорию стоимости наталкиваются на антиномию: человек, с одной стороны, — создатель всех благ, а с другой стороны, в экономике знаний он становится рядом с самим этим процессом, участвуя в нем опосредованно. Информационно-постиндустриальная революция требует новой методологии исследования и поиска нового соотношения индивидуальной, коллективной и общественной деятельности в едином процессе создания благ. Массовая индивидуализация деятельности, изменение роли «домашнего хозяйства» в условиях информационного общества — проявления нового структурного синтеза человеческой деятельности, где отношения личности и государства существенно видоизменяются. Экономические и политические отношения приобретают, следовательно, более сложную структуру. Современная экономика требует многомерного подхода к ее анализу, «положительного синтеза» различных экономических систем, которые с различных методологических позиций оценивают экономическую реальность2.
Отражением этого явилось то, что в экономической науке сформировалось несколько основных направлений, которые по-разному оценивают развитие экономики. Это социально-экономическая теория, неоклассическая теория и институциональная теория. Понятийный аппарат этих направлений экономической науки настолько различен, что многие привычные понятия экономической науки в каждой из них приобретают особый смысл и содержание. Тем самым значительно усложняется и обогащается взаимосвязь экономической науки и политологии.
Возникает вопрос: взаимосвязь политологии и экономической науки касается только одной из структурных частей экономической науки или всех ее направлений? На наш взгляд, ответ на данный вопрос может быть только утвердительным, — требуется определение взаимосвязи всех основных направлений экономической науки с политическими науками и политологией.
Решение проблемы усложняется и тем, что за одним и тем же названием экономической науки скрываются в ее истории и современных условиях различные научные системы. Это прежде всего относится к политической экономии. За почти четырехсотлетнюю историю под термином «политическая экономия» подразумевалось большое разнообразие научных систем, школ и исследовательских
2 Смотри обоснование данного положения: СидоровичА. О взаимосвязи экономической теории и стратегии государства // Экономист. 2008. № 11; Он же. О «положительном синтезе» в экономической науке // Общество и экономика. 2014. № 4.
программ. Лишь в XIX в. это название стало типичным для всех основных направлений экономической науки, а прежнее название экономической теории как «науки о богатстве» фактически ушло в историю. Под названием «политическая экономия» были представлены труды классиков политической экономии (Д. Риккардо «Начала политической экономии и податного обложения», 1847 г.). Под рубрикой политической экономии в XIX в. вышли труды Т. Мальтуса («Начала политической экономии», 1820 г.), Дж.С. Милля («Основы политической экономии и некоторые аспекты их применения к социальной философии», 1848 г.), труды представителей немецкой исторической школы. Здесь следует особенно выделить работу Ф. Листа «Национальная система политической экономии», 1841 г., основателя марджинализма К. Менгера («Основания политической экономии», 1871 г.), У. Джевонса («Теория политической экономии», 1871 г.) и других сторонников марджинализма и неоклассики). У. Джевонс новое название экономической теории — «экономикс» — объяснял не только стремлением к упрощению названия, но и тем, что экономическая наука должна называться по аналогии с естественными науками — математикс, физикс и т.д.3 Авторы новой политической экономии широко используют данное понятие применительно к современной неоинституциональной системе, вкладывая совершенно иной смысл — тесную взаимосвязь экономической науки и политических наук. Таким образом, говоря о взаимосвязи политэкономии и политологии, всегда необходимо ответить на вопрос, о какой политической экономии идет речь, в чем конкретно выражается эта взаимосвязь.
Следовательно, имеется объективная необходимость более точного и всестороннего структурного анализа политической экономии для успешного решения задачи определения характера взаимосвязи с политическими науки и политологией.
Современная структура экономической науки и место
в ней политической экономии
Современная теоретическая экономическая наука представляет собой сложное переплетение различных направлений и школ. Это
3 Введенный в оборот Маклеодом и Маршаллами термин "economics" получил одобрительную оценку во втором издании «Теории политической экономии» Джевонса благодаря своему благозвучию и соответствию терминам «математика», «этика» и «эстетика» ("mathematics", "ethics", "aesthetics"). Последняя из опубликованных Джевонсом работ называлась "Principles of Economics" («Принципы экономической науки»). Хотя Кэннан утверждал, что А. Маршалл изданием «Принципов экономической науки» в 1890 г. положил начало широкому распространению термина, но полная замена терминов завершилась не раньше начала 1920-х гг. (Экономическая теория / Под ред. Дж. Итуэлла, М. Милгейта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М., 2004. С. 683).
состояние экономической науки объясняется как объективными факторами, так и особенностями развития самой науки в единстве субъективных и объективных факторов. Усложнение общества, экономических связей и процессов объективно и неизбежно ведет к тому, что описание современной экономики становится значительно сложнее. Вместе с тем в социальных науках исключительно велика роль субъективных факторов — политических, традиций школ и направлений, национальных компонентов экономической мысли и т.д. Все это приводит некоторых исследователей к выводу о том, что современная теоретическая наука утрачивает единый предмет и превращается в набор исследовательских программ4. Все чаще звучат голоса о кризисе современной экономической теории. В некоторых исследованиях обосновывается идея, что исчезает общий предмет экономической теории и он сводится к предмету отдельных наук и прежде всего — неоклассики5.
Политическая экономия прошла сложный путь развития, и до сих пор имеются существенные различия в понимании предмета данной науки. Если оставить в стороне политизированные подходы к необходимости ее сохранения в современных условиях и в духе курсов политической экономии советского времени, то следует признать, на наш взгляд, что политическая экономия сохраняет свое особое и даже возрастающее значение как особое направление социально-экономической мысли. Это связано с основным критерием и основой выделения данной науки — анализом отношений людей в экономической деятельности.
В ряде работ существует одностороннее представление о границах политической экономии. В частности, считается, что она тесно связана с судьбой рыночной экономики. Такой взгляд обосновывался и воспроизводился в начальный период социалистического строительства в работах, которые рассматривали социализм как нерыночное хозяйство, в котором рыночные отношения отомрут. Н.И. Бухарин писал: «Конец капиталистически-товарного общества будет и концом политической экономии»6.
Однако даже в советской дискуссии о «политической экономии в широком смысле слова», «социалистической политэкономии» фактически оспаривалось положение о жесткой увязке судьбы
4 Павлов И. Поведенческая теория — позитивный подход к исследованию экономической деятельности // Вопросы экономики. 2007. № 6. С. 64.Ср.: Шумпетер Й.А. История экономического анализа: В 3 т. / Пер. с англ. под ред.
B.С. Автономова. СПб.: Экономическая школа, 2001. С. 12.
5 «Экономическая теория изучает только рациональное поведение человека в процессе хозяйственной деятельности в условиях редкости ресурсов» (Киселева Е.А., Сафрончук М.В. Экономическая теория: учебник. М.: Деловая литература, 2011.
C. 82).
6 Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.: Экономика, 1990. С. 82-83.
рыночной экономики и политической экономии. Это исторически расширительное толкование предмета политэкономии на самом деле является выражением ее реальной специфики и определяет ее границы: независимо от формы и типа общественного хозяйства предметом политической экономии являются общественно-экономические отношения субъектов экономики по созданию и использованию благ. Это не означает, что классификация научных экономических систем может и должна быть построена только по формационному критерию. В сферу политэкономического анализа должны включаться и национальные экономики, и глобальные процессы, а также отдельные отношения между субъектами экономических систем. Политическая экономия в этом смысле обладает огромным конструктивным и аналитическим потенциалом, так как только она рассматривает экономику и общество через призму взаимодействия субъектов экономики, в отличие от других направлений экономической теории.
Экономические отношения охватывают всю страну на всех уровнях экономики, представляя переплетение разнотипных укладов, экономических отношений и экономических институтов. В новой системе отношений XXI в. переплетение и взаимосвязь субъектов экономики приобретают новое качество благодаря, во-первых, смешанной экономической системе и, во-вторых, новой структуре совокупной экономической деятельности, в которой роль материального производства не просто значительно изменяется. Именно нематериальные формы деятельности приобретают новое свойство творческой причины возрастания богатства. Отсюда расширение сферы экономических отношений, формирование целой системы новых категорий, описывающих эти отношения: человеческий капитал, интеллектуальный капитал, социальный капитал и так далее. Однако, на наш взгляд, переход в новое состояние экономики не только не ведет к исчезновению предмета политической экономии, а, наоборот, открывает перед наукой новые возможности и перспективы. С этим новым этапом развития связано значительное возрастание интереса к взаимосвязи экономической теории с другими областями социального знания: политологии, философии, социологии, психологии и т.д.
В XXI в., следовательно, все более явно подтверждается природа политической экономии как социально-экономической теории. Можно сказать, что политическая экономия—это и есть социально-экономическая теория. Это свойство политической экономии придает особый характер ее объективности.
Принцип объективности в экономической теории, как и в политологии, имеет основополагающее значение, и он подвергается с содержательной стороны постоянным атакам в силу того, что в
экономике действуют люди, наделенные сознанием, волей, особыми психологическими свойствами личности и экономическими интересами.
Система ценностей, присущая данному обществу, типу цивилизации, — столь же объективный фактор деятельности людей как субъектов экономических отношений, как и вещественные условия деятельности. Такое более широкое понимание условий экономической деятельности, в отличие от собственно материально-вещественного процесса создания благ, возможно только на высоком уровне обобщений, когда анализируется развитие экономической системы в целом. Эту сторону удачно отметил Макс Вебер, который в статье «Объективность и понимание в экономике» фактически проводил идею о необходимости включения в объективный анализ ценностей культурного типа, которые складываются в обществе. Главный научный результат социально-экономического направления экономической науки состоит в разработке проблемы содержания экономических систем и их особенностей на различных этапах их развития, а также в конкретных условиях той или иной страны.
Таким образом, логика развития экономической науки такова, что объективность экономического знания все в большей степени связывается с социально-экономическим анализом процессов, а попытки представить экономический анализ изолированным от этого отвергаются самой жизнью. Политическая экономия внутренне, по своему подходу к анализу экономики, ориентирована на более широкий социально-политический подход, чем ограниченная экономическая рациональность.
В контексте сказанного показательна позиция видного представителя неоклассического монетаристского направления Милтона Фридмана по поводу объективности экономической теории. В работе «Методология позитивной экономической науки» он показывает, что поиск критериев объективности науки приводит его к фактическому отрицанию социально-экономического подхода. С одной стороны, он отмечает, что «экономическая наука имеет дело с взаимоотношениями между людьми, а исследователь сам является частью исследуемого объекта в гораздо большей степени, чем в физических науках, что создает особые трудности в достижении объективности»7. Однако право быть объективной наукой М. Фридман при этом связывает только с позитивной экономической наукой, которая не обладает «фундаментальными различиями от физических явлений». Это не случайно, так как в основе такого подхода лежит принцип отношения людей к вещи (ресурсам), а не общественные отношения.
7 Философия экономики: Антология / Под ред. Д. Хаусмана. М.: Издательство Института Гайдара, 2012. С. 179.
Лишь политическая экономия внутренне, имманентно рассматривает ценностные и социальные факторы как моменты объективного анализа, что ставит ее в один ряд с политическими науками и политологией, которые по определению являются науками общественными.
Однако сведение экономической теории к политической экономии неправомерно и исторически, и содержательно. В XIX в. произошло важнейшее событие в развитии экономической теории — выделилось и сформировалось качественно новое, неоклассическое направление, которое в настоящее время признается «мейнстримом» современной экономической науки.
Неоклассическое направление экономической теории возникло не случайно. Во-первых, оно вызвано противоречиями в капиталистической системе XIX в. «Экономикс» сознательно уходит от противоречий между классами и социальными группами и содержательно сводит основную проблему к экономическому рациональному выбору асоциальных субъектов. Во-вторых, во второй половине XIX в. ясно выделился круг проблем экономической науки, который не сводим к анализу социально-экономических производственных отношений. В силу этого ясно выявилась необходимость формирования такого направления экономической теории, которое ориентировано на решение практических проблем развития рыночно-капиталистических отношений, исследование поведения субъектов рыночных отношений и т.д.
Принципиальный характер отличия экономической системы неоклассики от экономической системы политической экономии заключен в самом исходном пункте — не общественно-экономические отношения людей, а принцип индивидуализма в условиях экономического выбора — основа неоклассики. Эту противоположность ярко выразил выдающийся представитель австрийской школы Людвиг фон Мизес. Признавая, что реальный человек всегда является членом общественного целого, не оспаривая значимости «коллективных целостностей», он однозначно и со всей определенностью стоит на позициях принципа методологического индивидуализма и отмечает: «Наличие наций, государств и вероисповеданий, общественного сотрудничества при разделении труда различимо только в деятельности конкретных индивидов. Еще никто не познал нацию, не познав входящих в нее индивидов. В этом смысле можно сказать, что общественные коллективы возникают через деятельность индивидов. Но это не означает, что индивиды предшествуют им во времени. Просто коллектив образует определенные действия индивидов»8.
8 Мизес Л. фон. Человеческая деятельность: Трактат по экономической теории. М.: Экономика, 2000. С. 18.
По мнению последовательных сторонников теории рационального выбора, то что экономика — система общественных связей и действий людей, это недостаток экономики в сравнении с естественными науками9. Даже сторонники социальной неоинституциональной теории в лице видного представителя этой теории Д. Ходжсона вынуждены определить позицию неоклассиков как «ультрасубъективизм». «Главная причина здесь в том, — подчеркивает Д. Ходжсон, — что ортодоксальная экономическая теория неразрывно связана с классической либеральной идеологией, в соответствии с которой индивид является независимой и фундаментальной единицей». Таким образом, политическая экономия и теория рационального использования ресурсов — это две особые научные системы в рамках экономической теории, которые отличны по методологическим принципам, по методам и инструментам, а также по понятийному аппарату. Следовательно, рассматривать «Экономикс» как разновидность политической экономии ошибочно и неправомерно.
Следует признать, что данные направления экономической науки, имея различный предмет, по-своему исследуют экономическую жизнь и выполняют свои функции в теоретическом осмыслении современной экономики. Следовательно, они неизбежно по-разному взаимодействуют с политическими науками и политологией. При этом и политическая экономия, и «Экономикс» по-своему рассматривают реальные хозяйственные процессы, и, следовательно, их разграничение по критерию анализа сущности экономики и хозяйственной практики является неточным.
Формой разрешения противоречия между политико-экономическим и неоклассическим анализом экономики явилось становление и развитие институционального направления. Бурное развитие этого направления в XX в. привело к пересмотру принципа полной рациональности выбора, к обоснованию идеи ограниченной рациональности и косвенному признанию необходимости взаимодействия экономических, политических и социальных процессов.
Полемика между старым и новым институционализмом в значительной степени отражает противоречие между социально-экономической теорией и неоклассикой как особыми системами экономической теории. Отличие между старым и новым институ-ционализмом с позиции старого институционализма определено Дж. Ходжсоном в работе «В чем сущность институциональной экономики?» следующим образом: «Представление о том, что единственное стремление индивидуальных агентов заключается в максимизации
9 ХарвейДж. Современная экономическая теория. М.: ЮНИТИ. 2003. С. 23.
полезности, является неадекватным или ошибочным. Институциона-лизм не рассматривает индивидов как некую данность. На индивидов влияет институциональная и культурная ситуация, в которой они находятся. Таким образом, индивиды не просто (преднамеренно или непреднамеренно) создают институты. Посредством "преобразованной нисходящей причинно-следственной связи" институты оказывают фундаментальное влияние на индивидов»10. Следовательно, институциональный анализ в значительно большей степени, чем неоклассика, ориентирован на междисциплинарность, на учет специфики экономического и политического развития страны, следовательно, он может быть более широко использован для совершенствования экономических, политических процессов в стране11.
Современная интерпретация институционализма — неоин-ституционализм — все более отдаляется от анализа социально-экономических отношений. Последовательные представители неоинституциональной теории связывают ее природу с неоклассикой и принципом индивидуализма12.
Однако в целом историческая заслуга институционализма состоит в том, что его возникновение и развитие положили конец мифу о «мейнстриме» как единственно верном учении в рамках самой неоклассической парадигмы и привели к пересмотру положения о полной рациональности экономического выбора. При этом развитие нового институционализма подтверждает, что логика его эволюции продолжает основную традицию неоклассики.
Объективные тенденции развития таковы, что в XXI в., когда на передний план выходит более широкое использование постиндустриальных технологий, возрастает роль человеческого и социального капитала, усиление взаимосвязи экономических, политических и социальных процессов неизбежно находит выражение в более тесном взаимодействии наук об обществе. Благоприятные возможности для этого созданы новыми возможностями информационных технологий и резким расширением экспериментальной базы междисциплинарных исследований. Экономическая наука и применяемые в ней методы в этих условиях получила возможности для широкой экспансии в другие социально-политические науки и для обогащения своих выводов результатами исследований в этих науках.
Современная реакция на это развитие — возникновение «новой (современной) политической экономии».
10 Философия экономики: Антология / Под ред. Д. Хаусмана. М.: Изд. Института Гайдара. 2012. С. 382-383.
11 Институциональный анализ и экономика России / Под. ред. В.Т. Рязанова. М.: Экономика, 2012.
12 Шаститко А.Е. Новая институциональная экономическая теория. 4-е изд. М.: ТЕИС, 2010.
Наиболее последовательно потенциал новой политической экономии проявляет себя в политологии. Известный исследователь новой политической экономии А. Либман отмечает: «Наиболее успешным проектом в области политико-экономических исследований в современных социальных науках можно считать политическую экономику ("political economics") или новую политическую экономию ("new political economy"). Если упрощать, то суть данного подхода составляет исследование политической сферы (как в вопросах экономической политики, так и в областях, не связанных с последней) с использованием допущений теории рационального выбора и экономических методов, как правило, на основе математического моделирования... Сегодня новая политэкономия полностью "интегрирована" в ее мэйнстрим; более того входит в число ведущих направлений исследования»13.
В этом, на наш взгляд, справедливом выводе дается ясный ответ на ограниченность данного подхода с точки зрения существующей трактовки взаимосвязи экономической науки и политологии. При этом следует учесть, что в эволюции новой политической экономии происходит воспроизведение двух направлений институционализ-ма — старого и нового в форме развития неоортодоксальных школ, в частности эволюционной теории экономической политики, и «технологического» подхода, свойственного новому институционализму. Включение в исследование новой политической экономии фактора культуры, поиска предпочтений на основе не только эмпирических исследований, но и оценки ценностных факторов — это попытка синтеза политической экономии и политологии на основе и в пределах институциональной теории, что является еще одним доказательством необходимости использования социально-экономического подхода в политологических исследованиях и образовании.
В экономической науке имеется и иное обоснование причин возникновения и содержания «новой политической экономии». В этом случае особо выделяется то, что объективной основой для развития этого направления служит становление постиндустриализма и осуществление «новой индустриализации». В результате формируется новая база для синтеза политической экономии и других социальных наук. Так, по мнению профессора Л.С. Бляхмана, неоклассическая теория соответствовала эпохе индустриального капитализма, и именно она закрепила принцип рыночного индивидуализма. Новой индустриализации соответствует «новая политическая экономия», которая как «междисциплинарная экономическая наука, которая считает экономику не автономной и самодостаточной, а лишь подсистемой общества, использует не только экономические, но и социо-
13 Либман А. Направления и перспективы развития политико-экономических исследований // Вопросы экономики. 2008. № 1. С. 28.
логические, политологические, психологические, правовые методы исследования (не только для субъективного) поведения участников экономических отношений»14. Согласно данному подходу, новая политэкономия соединяет все выводы и идеи Маркса, Кейнса, Шумпетера, неолибералов и институционалистов и т.д., создавая таким образом новое направление теории15. Данный подход тесно смыкается с признанием особой роли социокультурных факторов в теории «экономической социодинамики»16 и подходах к модернизации17. Следовательно, такой подход пронизывает социально-экономическую теорию (политэкономию), институциональное направление и современные версии неоклассики. Однако с таким расширительным подходом к границам такой «новой политической экономии» трудно согласиться, так как предлагается в рамках одной теории объединить различные экономические системы, не структурируя особенности взаимосвязи этих направлений с политологией.
Таким образом, следует отметить, что современное понятие «политическая экономия» в широком смысле слова отражает две различные структурные части — социально-экономическую теорию и новую политическую экономию. Различные структурные части современной экономической теории взаимосвязаны с политической наукой не только через использование методов экономики в политологии, но и через более глубокую содержательную связь, которая обусловлена особенностями научных систем экономической науки.
Политическая экономия и политологическое образование
Реальность такова, что с понятием «новая политэкономия» или «современная политэкономия» срослось весьма ограниченное представление о взаимосвязи экономических и политических наук. Это представление в конечном счете, как отмечено ранее, базируется на неоклассических подходах к экономике и на производных от них неоинституциональных методах исследования и управления политическими процессами и технологиями. Однако для осуществления эффективной и рациональной государственной политики этого явно недостаточно. В стороне при этом остается ряд принципиальных положений экономической науки, которые необходимо учитывать в
14 Бляхман Л.С. Новая индустриализация: сущность, политико-экономические предпосылки и сопровождение // Проблемы современной экономики. 2013. № 4(48). С. 9
15 Там же.
16 ГринбергР.С., РубинштейнА.Я. Индивидуум & государство: экономическая дилемма. М.: Весь мир, 2013.
17 Аузан А., Келимбетов К. Социокультурная формула экономической модернизации // Вопросы экономики. 2012. № 5. С. 37-44.
политике государства и без учета которых эта политика оказывается не просто неэффективной, а может нанести непоправимый ущерб развитию экономики страны. Среди данных положений особо выделяется требование учета политики, особенностей и характера экономической системы страны и особенностей ее национальной (государственной) экономики.
Азбучным примером игнорирования данного вывода в мировой науке стал общепризнанный факт провалов экономических преобразований 90-х годов в России и ряде постсоветских стран, когда следование предложениям Вашингтонского консенсуса привело к фактическому развалу отечественной обрабатывающей и машиностроительной промышленности и утрате потенциала развития на собственной интенсивной основе. Разве можно назвать успешными реформы, если в течение 7 лет (с 1991 по 1998 г.) объем промышленного производства сократился более чем на 50%, производство ВВП — более чем на 40%, а инвестиции рухнули на 75%? И в то же время коэффициент неравномерного распределения доходов (коэффициент фондов) увеличился в 3 раза с 4:1 до 12:1. Не случайно в классификации успешных и плохих стратегий развития в странах мира реформы в России 90-х годов отнесены к провальным («пример громкого провала»)18, а известный критик подхода к реформированию 90-х годов, лауреат Нобелевской премии Дж. Стиглиц прямо связывает эти просчеты с игнорированием особенностей национальной экономики России19.
Другой пример данного рода — недооценка опасностей последствий «голландской болезни» для экономики в условиях нестабильной политической системы переходного типа. Потенциальные опасности этой болезни для любой экономики известны — поиск ренты и ее перераспределения между влиятельными группами в политике, в том числе олигархического типа; явное принижение роли обрабатывающей промышленности; однобокость международных экономических обменов и т.д. Эти объективные ее факторы только усугубили структурные перекосы российской экономики и в сочетании с недооценкой особенностей национальной экономики России привели ее к такой деформации структуры и факторов экономического развития, которая начинает угрожать национальной безопасности страны и ее целостности. Кризисные события на Украине, вызвавшие тотальное наступление на Россию санкциями и другими политическими мерами, обнаруживают всю глубину
18 Малган Дж. Искусство государственной стратегии: мобилизация власти и знания во имя всеобщего блага. М.: Изд. Института Гайдара, 2011. С 52.
19 Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? // Вопросы экономики. 1999. № 7; Стиглиц Дж. Ревущие 90-е. Семена развала. М.: Современная экономика и право, 2005.
структурного кризиса российской экономики и необходимость выработки новой политики устойчивого, эффективного и независимого курса развития России. Последнее невозможно без учета выводов первого социально-экономического направления экономической науки. Только на основе этого в политической деятельности и в экономической политике могут быть приняты обоснованные стратегические решения.
Положения, что экономика и политика — это различные развивающиеся по своим закономерностям сферы жизни и деятельности общества, а государство — это институт политической организации общества, дают отправной пункт для понимания основ новой научной политической экономии как межнаучного и междисциплинарного направления экономической науки и политологии. Эти положения часто подвергаются ревизии и упрощенчеству. В плановом хозяйстве это находило выражение в том, что государство часто рассматривалось как субъект экономических отношений, а государственная политика в сфере экономики фактически объявлялась создателем самой экономической системы. Крайние позиции в современной политологии отводят методам современной политической экономии примерно такую же роль. Считается, что благодаря этим методам начинает эффективно формироваться сам политический процесс. И та и другая крайности недооценивают главное — содержательные и эффективные меры политики и действия политических субъектов могут быть успешными только в одном случае — если они учитывают требования характера и типа экономической системы государства и ее особенности. Известный исследователь политических процессов Кеннет Э. Боулинг удачно заметил: «Хотя оценки в самом деле производятся индивидами, но в действительности они делаются в определенном контексте, включающем содержание общества в целом»20. Другими словами, данные индивидуумы даже в рамках неоклассики, принимая решения, осознают необходимость учитывать характер общественной системы в целом. На уровне же государственной политики это непременное и исходное условие для успешности ее осуществления.
Только социально-экономические направления (политическая экономия социально-экономических отношений) своим главным научным результатом и целью исследования имеют выявление содержания и особенностей экономической системы страны21. В этом состоит его огромная значимость для политических наук и политической практики. Выработка экономического и политического курса, следовательно, определение реалистичной экономической политики
20 Панорама экономической мысли конца XX столетия: В 2 т. / Под ред. Д. Гри-нэуэя, М. Блини, И. Стюарта. СПб.: Экономическая школа, 2002. С. 921.
21 Там же. С. 951
предполагает ответ на принципиальные вопросы, во-первых, о том, что представляет собой экономическая система, которая воспроизводится в данной стране, во-вторых, каковы особенности взаимосвязи основных элементов данной системы с учетом естественных, исторических и цивилизационных факторов развития. В-третьих, каковы особенности неформальных и формальных институтов данной страны, через которые осуществляется управление данным обществом. Без ответа на эти вопросы, а также учета этапа развития страны нельзя в принципе выработать государственную политику. Прежде всего это относится к сфере экономики. Отмечая эту особенность связи экономической и политической науки, Иэйн Маклин пишет: «Экономическая наука раньше называлась политической экономией. В некоторых гордящихся своей преданностью традициям университетах она так называется до сих пор. Если бы студентов, изучающих политическую и экономическую науку, снова обучали бы как политэкономов, от этого выиграли бы обе дисциплины. Возможно, они смогли бы внести вклад в общий объем полезных знаний»22.
Другой характер носит взаимосвязь новой политической экономии и политических наук в рамках другого направления — неоклассики. Если в первом случае в центре внимания оказывается содержание социально-экономической системы страны, особенности ее национальной экономической системы, то во втором случае — широкое использование методов и выводов неоклассики для организации института политической деятельности. Новая политическая экономия в современном ее понимании — неотъемлемый момент взаимосвязи экономических и политических наук. Следует подчеркнуть, что это положение справедливо только в пределах взаимосвязи политических наук с исследованиями неоклассического направления. Последнее предопределило специфику выбора методов и моделей экономической теории, политологии и границы их эффективного использования. Возникает вопрос, почему теории и методы неоклассики так стремительно и масштабно вошли в политические науки и современную политологию. Тайна этого коренится в исходном пункте неоклассической теории как теории рационального выбора. Ярко и точно это выразил с позиции политолога И. Маклин: «Согласно точке зрения вирджинской школы, непоследовательно рассматривать экономических субъектов как рациональных макси-мизаторов полезности и относиться к политическим субъектам — группам тех же самых людей — как-то иначе. Из этого вытекает, что необходимо применять стандартные неоклассические микроэкономические допущения в отношении политических субъектов, что порождает разоблачительные и спорные выводы»23.
22 Там же. С. 251.
23 Там же. С. 929.
Следует сказать, что экономические и политические науки тесно переплетены в рамках неоклассики не только через разработку методов и моделей поведения избирателей и участников политического процесса, анализ политических рынков и т.д., но и через применение теоретических выводов современных школ и исследовательских программ. Особое влияние теории общественного выбора, поведенческой теории, теории бюрократии, соискателей ренты, лоббирования и других — широкая база сотрудничества «новой политической экономии» и политических наук. При этом неизбежно возникает ряд противоречий и особенностей в использовании данных методов политической науки, с одной стороны, и сложная проблема учета природы политических и исторических процессов в формальных моделях и методах — с другой24. Хотя институциональный анализ и базируется на междисциплинарном подходе к определению ограниченной рациональности, однако методами эконометрики описать историческую эволюцию, цивилизационные ценности и факторы культуры, воздействующие на выбор субъекта политического процесса, затруднительно и вряд ли возможно. Здесь требуется качественный историко-социально-экономический анализ, что выходит за пределы данного направления взаимосвязи экономических и политических наук.
Таким образом, современная научная политическая экономия, или, другими словами, политическая экономия в широком смысле слова, как новый синтез экономических и политических наук разворачивается и развивается на нескольких структурных уровнях: во-первых, на уровне социально-экономического исследования основ политики и, во-вторых, в новых методах и моделях, позволяющих выявить и определить направление действия политических субъектов, через использование методов экономической науки на основе выводов экономической науки.
Этот процесс находит свое отражение в совершенствовании подготовки современных политологов. В широком распространении учебных курсов и программ по политической экономии и создании специализированных программ магистратуры и профессиональной переподготовки кадров.
Широкое распространение учебных курсов и программ по политической экономии в подготовке политологов в последние десятилетия стало обычной практикой ведущих университетов мира. Э. Энгерс в обзоре, посвященном анализу изучения политэкономии в Гарварде, отмечает, что в 2005/06 учебном году термин «политическая экономия» в учебных курсах и программах Гарварда использовался почти в 5 раз чаще, чем в программах подготовки экономистов.
24 Либман А. Между новой политической экономией и политологией: сближение и расхождение дисциплин // Журнал НЭА. 2013. № 1(17).
Свидетельством большого внимания к современной политэкономии явилось и то, что с середины 80-х годов более десяти Нобелевских лауреатов получили награду за исследования, связанные с новой политической экономией». Курсы по политической экономии, сравнительной политической экономии, политэкономии развития, политэкономии регулирования и другим конкретным проблемам взаимосвязи политических решений и экономической деятельности, по использованию экономических методов в политической деятельности в сочетании с его более глубоким освоением микроэкономических и институциональных теорий органично входят в обучение современных политологов различных университетов мира. При этом следует отметить, что эти курсы, как и специализированные программы магистратуры и PhD, строятся, как правило, на базе неоклассики и новой институциональной теории.
Российская экономическая наука, опирающаяся на мощные историческую и социальную традиции, всегда была ориентирована на поиск более глубоких взаимосвязей социального, экономического и политического развития. Это создает благоприятные предпосылки для новых подходов к созданию специализированных магистерских программ по направлению «Политология», ориентированных на глубокое и всестороннее изучение взаимосвязи экономических и политических наук.
При этом имеется несколько подходов к созданию таких программ. Во-первых, создание специализированных программ, ориентированных на изучение конкретных проблем взаимосвязи экономики и политики. В качестве примера можно привести программу «Экономическая политология» (МГИМО), посвященную изучению и исследованию взаимодействия бизнеса и государства25. В рамках данной программы предусмотрено изучение использования экономических методов в политологии26, а также различных форм и направлений взаимодействия бизнеса и государства в сфере политики и экономики.
Во-вторых, организация программ «широкого профиля» в рамках которых исследуется комплекс проблем взаимодействия экономики и политики. Например, в программе Стэнфорда «Политическая экономика» (Political Economics) предусмотрены 15 направлений исследования, в которых анализируются различные стороны взаимодействия экономики и политики: регулирование, распределительная политика, выборы, корпоративная политика, политика участия и коллективных действий, групповые интересы,
25 Экономическая политология: отношения бизнеса с государством и обществом / Под. ред. А.Д. Богатурова. М.: Аспект Пресс, 2012.
26 Олейнов А.Г. Введение в экономический анализ политических процессов. М.: Изд-во ЛКИ, 2008.
конституционный выбор, законодательное поведение и организация, юридические институты, бюрократия, сравнительный анализ институтов, кооперативная политическая экономия, макрополитическая экономия, право и экономика, бизнес и правительство27. При этом студенты имеют возможность сочетать различные направления, а программа дает возможность изучения курсов по экономической теории, эконометрике, теории игр, теориям институтов и организаций. PhD-программа Гарварда «Политическая экономия и правительство» предусматривает другой перечень курсов: международная политическая экономия, политика развития, политические экономические институты, институциональные трансформации и реформы, политика устойчивого развития, социальная политика28.
По мнению специалистов Высшей школы экономики (ВШЭ), более широкий интегрированный подход к подготовке современных политологов соответствует не только тенденциям мировой образовательной практики, но и позволяет готовить специалистов, которые могут мыслить стратегически и решать комплексные проблемы. В этой связи предполагается, что новая магистерская программа «Политика. Экономика. Философия» на факультете прикладной политологии ВШЭ должна решить такие задачи, только опираясь на глубокие знания экономической теории, политологии и современной философии. На наш взгляд, как показывает приведенный ранее анализ структур и тенденций развития взаимосвязи политической экономии и политологии, в рамках программы «Политическая экономия» имеются возможности и предпосылки обеспечить подготовку политологов современного типа, которые, соединяя высокопрофессиональное политологическое образование с исследованием экономической системы страны, способны заняться достаточно глубоким изучением основ экономической теории и современных методов анализа в рамках программы «Политическая экономия».
Как нам представляется, в свете структурного анализа современной политической экономии имеются возможности реализовать современный широкий подход к взаимосвязи экономики и политологии. Подготовка магистрантов по программе «Политическая экономия» позволяет, с одной стороны, уйти от суженного, ограниченного представления этой взаимосвязи в западных университетах, а с другой стороны, ориентировать подготовку политологов на решение политико-экономических проблем развития России в новом мире путем вовлечения в исследования проблем экономической системы страны, основных направлений экономической теории, а
27 Подробнее см. на официальном сайте Стэндфордского университета: http:// www.gsb.stanford.edu/programs/phd/academic-experience/fields/political-economics
28 Подробнее см. на официальном сайте Гарвардского университета: http://www. hks.harvard.edu/degrees/phd/peg
также практических навыков использования современных методов экономики в политике и методов политологии в экономической науке и практике. С учетом этого может быть выделено несколько блоков данной программы. Первый блок учебных дисциплин должен помочь магистрантам адаптировать их знания к особенностям программы (идея адаптационного модуля, предложенного ВШЭ, представляется, на наш взгляд, весьма перспективной). Второй блок курсов должен ввести магистрантов в исследования проблем развития экономической системы страны (национальной экономики), экономической компаративистики, современных методов экономического анализа в политологии и институциональной трансформации экономических и политологических институтов в их единстве. Третий блок политологической специализации магистрантов должен ориентировать их на умение практического использования политических методов в экономической и других сферах общества, осуществлять политический анализ принимаемых решений и их последствий, а также других проблем, имеющих первостепенное значение для политологов высоко уровня. Такой подход в сочетании с курсами, посвященными философии политики, методологии исследования общественных процессов, углубленным исследованием истории политических учений, позволяет вести подготовку специалистов, обладающих фундаментальной подготовкой и владеющих современными методами исследования в области политических наук.
ЛИТЕРАТУРА
Автономов В.С. Абстракция — мать порядка? // Вопросы экономики. 2013. № 4. С. 4-23.
Ананьин О.И. Экономика: наука и/или искусство // Вопросы экономики. 2007. № 11. С. 4-24.
Аузан А., Келимбетов К. Социокультурная формула экономической модернизации // Вопросы экономики. 2012. № 5. С. 37-44.
Бляхман Л.С. Новая индустриализация: сущность, политико-экономические предпосылки и сопровождение // Проблемы современной экономики. 2013. № 4(48). С. 44-53.
Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.: Экономика, 1990.
Гринберг Р.С., Рубинштейн А.Я. Индивидуум & государство: экономическая дилемма. М.: Весь мир, 2013.
Институциональный анализ и экономика России / Под. ред. В.Т. Рязанова. М.: Экономика, 2012.
Либман А.М. Между новой политической экономией и политологией: сближение и расхождение дисциплин // Журнал новой экономической ассоциации. 2013. № 1(17). С. 166-169.
Либман А.М. Направления и перспективы развития политико-экономических исследований // Вопросы экономики. 2008. № 1. С. 27-45.
МалганДж. Искусство государственной стратегии: мобилизация власти и знания во имя всеобщего блага. М.: Изд. Института Гайдара, 2011.
Маршалл А. Принципы экономической науки. М.: Прогресс, 1993.
Мизес Л. Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории. М.: Экономика, 2000.
ОлейновА.Г. Введение в экономический анализ политических процессов. М.: Изд-во ЛКИ, 2008.
Павлов И. Поведенческая теория — позитивный подход к исследованию экономической деятельности // Вопросы экономики. 2007. № 6. С. 64-79.
Панорама экономической мысли конца XX столетия: В 2 т. / Под ред. Д. Гринэуэя, М. Блини, И. Стюарта. СПб.: Экономическая школа, 2002.
Сидорович А.В. О «положительном синтезе» в экономической науке // Общество и экономика. 2014. № 4. С. 5-24.
Сидорович А.В. О взаимосвязи экономической теории и стратегии государства // Экономист. 2008. № 11. С. 39-49.
Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? (К десятилетию начала переходных процессов) // Вопросы экономики. 1999. № 7. С. 4-30.
Стиглиц Дж. Ревущие 90-е. Семена развала. М.: Современная экономика и право, 2005.
Философия экономики. Антология / Под ред. Д. Хаусмана. М.: Изд-во Института Гайдара, 2012
Философия экономики. Антология / Под ред. Д. Хаусмана. М.: Изд-во Института Гайдара, 2012.
Харвей Дж. Современная экономическая теория. М.: ЮНИТИ. 2003.
Шаститко А.Е. Новая институциональная экономическая теория. 4-е изд. М.: ТЕИС, 2010.
Шумпетер Й.А. История экономического анализа. В 3 т. / Пер. с англ. под ред. В.С. Автономова. СПб.: Экономическая школа, 2001.
Экономическая политология: отношения бизнеса с государством и обществом / Под. ред. А.Д. Богатурова. М.: Аспект Пресс, 2012.
Экономическая теория / Под ред. Дж. Итуэлла, М. Милгейта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М, 2004.
Экономическая теория: Учебник / Е.А. Киселева, М.В. Сафрончук. М.: Деловая литература, 2011.
REFERENCES
Anan'in, O.I. "Ekonomika: nauka i/ili iskusstvo." Voprosy ekonomiki, No. 11, 2007, pp. 4-24.
Auzan, A., and Kelimbetov, K. "Sotsiokul'turnaia formula ekonomicheskoi modernizatsii." Voprosy ekonomiki, No. 5, 2012, pp. 37-44.
Avtonomov, V.S. "Abstraktsiia — mat' poriadka?" Voprosy ekonomiki, No. 4, 2013, pp. 4-23.
Bliakhman, L.S. "Novaia industrializatsiia: sushchnost', politiko-ekonomi-cheskie predposylki i soprovozhdenie." Problemy sovremennoi ekonomiki, No. 4(48), 2013, pp. 44-53.
Bogaturova, A.D. (ed.) Ekonomicheskaia politologiia: otnosheniia biznesa s gosudarstvom i obshchestvom. Moscow: Aspekt Press. 2012.
Bukharin, N.I. Izbrannye proizvedeniia. Moscow: Ekonomika. 1990.
Eatwell, J., Milgate, M., and Newman, P. (eds.) Ekonomicheskaia teoriia. Moscow: INFRA-M. 2004.
Greenaway, D., Bleaney, M., and Stewart, I. (eds.) Panorama ekonomicheskoi mysli kontsaXXstoletiia: In 2 vol. St. Petersburg: Ekonomicheskaia shkola, 2002.
Grinberg R.S., Rubinshtein A.Ia. Individuum & gosudarstvo: ekonomicheskaia dilemma. Moscow: Ves' mir. 2013.
Harvey, J.T. Sovremennaia ekonomicheskaia teoriia. Moscow: IuNITI, 2003.
Khausman, D. (ed.) Filosofiia ekonomiki. Antologiia. Moscow: Izdatel'stvo Instituta Gaidara. 2012
Kiseleva, E.A., and Safronchuk, M.V. (eds.) Ekonomicheskaia teoriia: uchebnik. Moscow: Delovaia literature. 2011.
Libman, A.M. "Mezhdu novoi politicheskoi ekonomiei i politologiei: sblizhenie i raskhozhdenie distsiplin." Zhurnal novoi ekonomicheskoi assoziazii, No. 1(17), 2013, pp. 166-169.
Libman, A.M. "Napravleniia i perspektivy razvitiia politiko-ekonomicheskikh issledovanii." Voprosy ekonomiki, No. 1, 2008, pp. 27-45.
Marshall, A. Printsipy ekonomicheskoi nauki. Moscow: Progress, 1993.
Mizes, L. von. Chelovecheskaiadeiatel'nost': Traktat po ekonomicheskoi teorii. Moscow: Ekonomika, 2000.
Mulgan, G. Iskusstvo gosudarstvennoi strategii: mobilizatsiia vlasti i znaniia vo imia vseobshchego blaga. Moscow: Izdatel'stvo Instituta Gaidara, 2011.
Oleinov, A.G. Vvedenie v ekonomicheskii analiz politicheskikh protsessov. Moscow: Izdatel'stvo LKI, 2008.
Pavlov, I. "Povedencheskaia teoriia — pozitivnyi podkhod k issledovaniiu ekonomicheskoi deiatel'nosti." Voprosy ekonomiki, No. 6, 2007, pp. 64-79.
Riazanov, V.T. (ed.) Institutsional'nyi analiz i ekonomika Rossii. Moscow: Ekonomika, 2012.
Shastitko, A.E. Novaia institutsional'naia ekonomicheskaia teoriia. 4nd ed. Moscow: TEIS, 2010.
Schumpeter, J.A. Istoriia ekonomicheskogo analiza: In 3 vol., ed. V.S. Avtono-mov. St. Petersburg: Ekonomicheskaia shkola, 2001.
Sidorovich, A.V. "O 'polozhitel'nom sinteze' v ekonomicheskoi nauke." Obsh-chestvo i ekonomika, No. 4, 2014, pp. 5-24.
Sidorovich, A.V. "O vzaimosviazi ekonomicheskoi teorii i strategii gosu-darstva." Ekonomist, No. 11, 2008, pp. 39-49.
Stiglitz, J. "Kuda vedut reformy? (K desiatiletiiu nachala perehodnykh proz-essov." Voprosy ekonomiki, No. 7, 1999, pp. 4-30.
Stiglitz, J. Revushchie 90-e. Semena razvala. M.: Sovremennaia ekonomika i pravo, 2005.
