CC BY
139
УДК 81’373
ББК 81.034
У 74
Усатый И.Б.
Полисемия терминов-названий частей речи (на материале терминологических словарей)
(Рецензирована)
Аннотация:
В статье рассматривается явление полисемии терминов-названий частей речи. Выделяется три вида терминологической полисемии: «макросистемная», «внутринаучная» и «внутрисистемная». Подробно исследуется последний вид. Анализ материала позволил автору продемонстрировать разнообразность и сложность внутрисистемной многозначности, представив ее в трех структурно-логических схемах. Делается вывод о том, что основным путем преодоления этого вида многозначности является объемный контекст.
Ключевые слова:
Полисемия, многозначность, внутрисистемная многозначность, термин, значение.
Usaty I.B.
Polysemy of terms - names of parts of speech (on the basis of a material of terminological dictionaries)
Abstract:
The paper discusses the phenomenon of polysemy of terms - names of parts of speech. Three kinds of terminological polysemy are distinguished: “macrosystem”, “intrascientific” and “intrasystem”. The last kind is investigated in detail. The analysis of a material has allowed the author to show variety and complexity of an intrasystem polysemanticism in three structural -logic schemes. It is inferred that the basic way of overcoming this kind of polysemanticism is the voluminous context.
Key words:
Polysemy, polysemanticism, an intrasystem polysemanticism, the term, meaning.
Проблема многозначности в частеречной терминологии представляется исключительно важной, так как «от использования терминов главным образом зависит точность описания научных понятий» [1: 17].
«Законодательная» строгость структурно-семантической обязательности термина в определенной мере смягчается на следующем уровне - уровне функционирования. Этот уровень представлен учебниками, пособиями и научными публикациями (статьи, доклады, сообщения). Попадая на втором уровне в окружение общеупотребительных слов, семантика термина испытывает естественную для любого языкового знака тенденцию к изменению под влиянием контекстуальных условий. Здесь наблюдаются определенные расширения, сужения, а иногда и более серьезные изменения «эталонного» терминологического значения.
В современном терминоведении относительно явления многозначности терминов получила распространение точка зрения, согласно которой «полисемия терминов - это естественное проявление естественных законов развития лексики» [2: 8]. Последователи этой точки зрения рассматривают терминологию как часть общелитературного языка, которая подвержена всем лексико-семантическим процессам, которые характерны для общеупотребительной лексики. «Вред полисемии ... несколько преувеличен, так как термин (хотя он и должен быть понятым независимо от контекста) изолированно, как правило, не употребляется. А контекст всегда бронирует его от неоднозначного истолкования» [2: 28]. А. А. Реформатский же полагает, что контекстом для термина является не
ситуация или текст, а сама терминология, через которую он приобретает свою однозначность. При этом ученый отмечает, что «термин в тенденции моносемичен, т.е. однозначен <...>» [3: 166].
Исследователи отмечают, что явление полисемии в терминологии проявляется, главным образом, как категориальная многозначность и на основе метонимического и синекдохического переноса значения [4: 205]. Так, Б.Н. Головин и Р.Ю. Кобрин выделяют два типа многозначности термина: категориальную и авторскую. Причем «в терминологии широко распространены случаи к а т е г о р и а л ь н о й многозначности, когда содержание понятия складывается из признаков, принадлежащих нескольким логическим категориям, например, «действие» и «результат действия», «процесс» и «величина» и проч. Здесь же авторы обращают внимание на то, что категориальная многозначность проявляется в филологической терминологии для выражения отношений «наука (раздел науки) - объект (предмет науки)». Посредством метонимического переноса, по их мнению, возникла многозначность терминов грамматика, синтаксис, орфоэпия и др. [5: 50]. Метонимию - перенос названия с одного предмета на другой, находящийся с первым в отношениях ассоциации, часть-целое, род-вид, тоже считают одним из способов возникновения новых значений термина [6: 46-47]. Причиной авторской многозначности ученые считают «обозначение же существующим в науке термином новых объектов и понятий - в зависимости от авторской исследовательской позиции, принадлежности к научной школе и т. д. ...» [5: 50].
Для удобства анализа семантической структуры терминов выделим следующие виды терминологической полисемии: 1) «макросистемную» полисемию, куда входит
многозначность терминов, обслуживающих разные науки; 2) «внутринаучную» полисемию, проявляющуюся в лингвистической терминологии; 3) «внутрисистемную» полисемию, проявляющуюся только на уровне изучаемой нами подсистемы «Части речи».
Наибольший интерес вызывает последний вид полисемии. Основную массу многозначных внутрисистемных терминов составляют те, которые отражают разные взгляды ученых на проблемы, связанные с частями речи. Например, термин апеллятив употребляется «иногда традиционной грамматикой для обозначения имени нарицательного в противоположность имени собственного» [7: 30,34], а также для названия «любого слова, любой части речи, не являющегося именем собственным» [8: 33]. И, наконец, «собственное имя, употребляемое в качестве нарицательного без изменения его формы» [9: 174].
Аналитическими прилагательными словарь под ред. П.А. Леканта называет «... грамматический класс прилагательных, не изменяемых по родам, числам, падежам, не имеющих степеней сравнения и категории полноты/краткости. категориальное значение признака предмета эти прилагательные выражают не в формах согласования с существительными, а в примыкании к ним.» [10: 226-227]. Л.В. Кнорина же считает их существительными и даже приводит полный список таких существительных [11: 25-26].
Вот еще пример полисемии, при которой значения различаются по широте. Вопросительно-относительными называется разновидность вопросительных местоимений: «Подкласс вопросительных местоимений составляют так называемые вопросительно-относительные местоимения, употребляющиеся в составе придаточных предложений косвенного вопроса; способность осуществить идентификацию объекта является уже не целью говорящего, а приписывается субъекту пропозициональной установки, вводящей этот косвенный вопрос.: «Кем убит и отчего? Знает сокол лишь его» [12: 295].
Во втором значении это уже самостоятельный разряд местоимений: «Местоимение, совмещающее вопросительное и относительное значения, выражаемые, соответственно, в вопросительных предложениях и в сложных предложениях, где местоимения этой группы выступают в функции союзных слов. Русск. кто, что, какой, который, чей» [9: 227].
В третьем значении этот термин определяет семантический разряд местоимений (в широком значении этого термина), объединяющий в своем составе слова разных частей речи: «Вопросительно-относительные местоимения, вопросительно-относительные
местоименные слова, - семантический разряд местоимений., включающий слова, по своим грамматическим свойствам принадлежащие к разным частям речи (существительному - т.н. местоимению-существительному, прилагательному, наречию), но близкие по своей семантике и семантическим функциям. Вопросительноотносительными местоимениями называют также или вопросительные, или относительные местоименные слова. Лексические значения этих местоименных слов содержат вопрос, указывая на неизвестные для говорящего объект (лицо или предмет), признак или обстоятельство и одновременно выражая необходимость для говорящего устранения этой неизвестности: кто, что, каков, какой, который, чей, насколько, сколько, где, когда, куда, откуда, зачем, отчего, почему, устарелые кой, сколь, доколь (доколе), отколь (отколе), разг. докуда» [8: 75].
Термин существительное личное также зафиксирован в двух значениях. В первом случае данным термином называют существительные, обозначающие человека: «Существительное личное - существительное, обозначающее человека. Русск. Мать, отец, крестьянин, работница, студент» [9: 465]. Во втором случае значение термина сужается и ограничивается только называнием лиц мужского пола: «.лексико-грамматический разряд одушевленных существительных мужского рода, обозначающих лиц мужского пола: строитель, бегун, гражданин...Эти существительные. характеризуются обычно словообразовательными суффиксами со значением лица: -ач, -арь, - аль, -ич и др.» [10: 216].
Простой союз - «непроизводный, исконный» [9: 447], производный однословный типа что, чтобы, как, будто [13: 453]. «В класс простых союзов входят непроизводные и производные союзы» [12: 484]. Попутно заметим, что простыми числительными Д.Э. Розенталь именует уже именно непроизводные [13: 127]. А О.С. Ахманова разводит по значениям компонент простой в составных терминах простой предлог и простой союз: в первом термине он идет под первым значением, а во втором - под третьим [9: 368]. Вот такая непростая история с терминоэлементом «простой».
Как видим, «внутрисистемная» многозначность разнообразна и сложна, но ее можно схематично представить так: одно значение более широкое, чем другое. А если есть третье значение, то оно уже двух остальных (напр., апеллятив, вопросительно-относительные местоимения, личные существительные и т.п.). Расхождения в значениях идут на уровне денотата.
Денотат, обозначаемый полисемичным термином, один (напр., аналитические прилагательные), но соотнесен с разными родовыми понятиями: А, Б (напр.,
существительные, прилагательные). Лексические значения в этом случае различаются на сигнификативном уровне при денотативн ом тождестве.
В основу определения термина положены разные основания. Например, простой союз одними учеными характеризуется со стороны его внутренней формы (непроизводный), а другими - внешней (однословный). И в итоге получается два денотата, соотносимых с общим понятием «союз» и многозначным составным термином.
Таким образом, терминологическая полисемия и, в частности, «внутрисистемная» многозначность, подтверждая тот факт, что языкознание - живая, развивающаяся наука, затрудняет передачу научной информации. Основным путем преодоления этого вида многозначности является объемный концептуальный контекст. Очевидна необходимость единообразия многозначных терминов хотя бы в рамках одной концепции, одного словаря, учебника.
Примечания:
1. Немченко В.Н. Полисемия научных терминов и ее отражение в терминологическом словаре // Термины в языке и речи / под ред. Б.Н. Головина. Горький, 1984. С. 16-24.
2. Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания. М., 1977.
246 с.
3. Реформатский А.А. Мысли о терминологии // Современные проблемы русской терминологии. М., 1986. С. 163-198.
4. Даниленко В. П. Лексико-семантические и грамматические особенности слов-
терминов // Исследования по русской терминологии. М., 1971. С. 7-67.
5. Головин Б. Н., Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. М., 1987.
104с.
6. Лаврова Н.Н. Заметки о полисемии терминов // Термин и слово: межвуз. сб. ГГУ. 1981.
7. Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М., 1960. 436 с.
8. Русский язык: энциклопедия / под ред. Ю.Н. Караулова. М., 1997. 703 с.
9. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966. 607 с.
10. Касаткин Л.Л., Клобуков Е.В., Лекант П.А, Краткий справочник по современному русскому языку. М., 1995. 382 с.
11. Кнорина Л.В. Грамматика, семантика, стилистика. М., 1996. 201 с.
12. Лингвистический энциклопедический словарь / под ред. В.Н. Ярцевой. М., 1990. - 685 с.
13. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 1976. 543 с.
References:
1. Nemchenko V.N. Polysemy of scientific terms and its reflection in the terminological
dictionary // Terms in language and speech / Ed. B.N.Golovin. Gorky, 1984. P. 16-24.
2. Danilenko V.P. Russian terminology. Experience in the linguistic description. M., 1977. 246 pp.
3. Reformatsky A.A. Thoughts about a terminology // Contemporary problems of Russian terminology. M., 1986. P. 163-198.
4. Danilenko V.P. Lexical-semantic and grammar features of words - terms // Researches on Russian terminology. M., 1971. P. 7-67.
5. Golovin B.N., Kobrin R.Yu. Linguistic bases of the doctrine about terms. M., 1987. 104 pp.
6. Lavrova N.N. N.N. Notes about term polysemy // The term and a word: Collection of higher institution papers. 1981.
7. Maruzo Zh. The dictionary of linguistic terms. M., 1960. 436 pp.
8. Russian language: the encyclopedia / Ed. Yu. N.Karaulova. M., 1997. 703 pp.
9. Akhmanova O.S. Dictionary of linguistic terms. M., 1966. 607 pp.
10. Kasatkin L.L., Klobukov E.V., Lekant P.A., Brief directory on modern Russian. M., 1995. 382 pp.
11. Knorina L.V. Grammar, semantics, stylistics. M., 1996. 201 pp.
12. Linguistic encyclopaedic dictionary / Ed. V.N. Yartseva. M., 1990. - 685 pp.
13. Rozental D.E., Telenkova M.A. Dictionary of linguistic terms. M., 1976. 543 pp.
