CC BY
14
Ас1а Linguistica Ре1горо111апа. 2020. Уо1. 16.1. Р. 494-520 БО! 10.30842/а1р2306573716115
Полисемия и грамматикализация
глаголов бросания:
данные горномарииского языка
Е. В. Кашкин
Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН, Москва; Томский государственный университет, Томск; egorka1988@gmai1.com
Д. Д. Мордашова
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Институт языкознания РАН, Москва; mordashova.d@yandex.ru
Аннотация. В статье рассматриваются глаголы, принадлежащие семантическому полю каузированного перемещения по воздуху (бросания) в горномарийском языке (финно-угорская группа). Материал был собран в ходе полевой работы преимущественно методом анкетирования, а также путем анализа расшифрованных устных текстов. В первую очередь освещаются две доминантные лексемы поля, которые имеют четкие различия в акциональной характеристике. Исследуются различия между лексемами по ряду параметров, ранее предлагавшихся для семантической зоны бросания в типологии, оценивается их релевантность, а также выдвигаются новые параметры их противопоставления. Кроме того, в статье рассматриваются периферийные глаголы смежных семантических зон (разрушения и распределения в пространстве). Рассматриваются корреляции между более общей дистрибутивной семантикой периферийных лексем и их семантическим наполнением в контекстах каузированного перемещения по воздуху. Отдельное внимание уделено грамматикализации доминантных лексем бросания в сложных глагольных комплексах и анализу ограничений на их дистрибуцию. Исследуются как сходства между конструкциями с грамматикализованными доминантными лексемами (паци-ентивный участник, семантика деструкции), так и различия между ними (проявление ограничений на множественность участника). Данные о сложных глагольных комплексах обсуждаются также в свете типологии семантических сдвигов, зафиксированных у глаголов бросания.
Ключевые слова: глаголы бросания, семантика, лексическая типология, грамматикализация, сложные глагольные комплексы.
* Исследование поддержано грантом РФФИ № 20-012-00240.
Polysemy and grammaticalization of verbs of throwing: evidence from Hill Mari
E. V. Kashkin
V. V. Vinogradov Russian Language Institute of the Russian Academy of Sciences, Moscow; Tomsk State University, Tomsk; egorka1988@gmail.com
Daria Mordashova
Lomonosov Moscow State University, Institute of Linguistics RAS, Moscow; mordashova.d@yandex.ru
Abstract. The paper deals with verbs of throwing in Hill Mari (Finno-Ugric). The data were collected in fieldwork mainly by elicitation, as well as by analyzing the corpus of transcribed oral narratives. First of all, two dominant lexemes of this semantic field are taken into account. These lexemes display clear differences in their Aktionsart properties. The differences between the lexemes with regard to a number of parameters previously proposed in typology are investigated, their relevance is evaluated. New parameters for their opposition are put forward. In addition, the article discusses the peripheral verbs of adjacent semantic fields (destruction and distribution in space). The correlations between more general distributive semantics of the peripheral lexemes and their semantic content in the contexts of throwing are considered. Special attention is paid to the grammaticalization of dominant verbs of throwing in complex verb constructions and to the analysis of their distributional constraints. Both the similarities between the constructions (participant with a semantic role of Patient, semantics of destruction) and the differences between them (constraints on plurality) are studied. Data on complex verb constructions are also discussed in the light of the cross-linguistic variation in the semantic shifts typical of the domain under consideration.
Keywords: verbs of throwing, semantics, lexical typology, grammaticalization, complex verb constructions.
1. Введение
Данная статья посвящена исследованию семантического поля глаголов каузированного перемещения по воздуху (бросания) в горномарийском языке (< марийские < финно-пермские < финно-угорские < уральские). Типологии этих глаголов посвящены работы
[Ивтушок 2015, 2016]. Материал горномарийского языка в них, однако, не учитывается, а в целом из уральских языков в выборку (насчитывающую суммарно 8 языков) включены только финский, эстонский и мокшанский. Мы рассмотрим семантические противопоставления между лексемами этого поля в свете тех параметров, которые выделяет Е. И. Ивтушок. Помимо этого мы обсудим ряд аспектов данной темы, не становившихся предметом типологического исследования. Во-первых, это смежные с бросанием семантические зоны (распределение в пространстве и разрушение). Во-вторых, это грамматикализация глаголов бросания, происходящая в горномарийском языке в сложных глагольных комплексах.
Основой для исследования послужили данные, собранные в ходе экспедиций отделения теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова в Горномарийский район Республики Марий Эл (с. Кузнецово и окрестные деревни: Апшак-Пеляк, Кожланангер, Кукшилиды, Никишкино, Паулкино, Тю -маново) в 2016-2018 гг.1 В ходе работы сочетались методы анкетирования информантов (полученные таким способом примеры даются в статье без специальных помет) и анализа корпуса устных текстов, записанных в экспедиции (текущий объем — 63522 словоупотреблений, корпус доступен на странице http://hillmari-exp.tilda.ws/corpus). Текстовые примеры приводятся с пометой «Корпус».
Статья строится следующим образом. В Разделе 2 представлены доминантные лексемы в поле бросания в горномарийском языке. Глаголы смежных семантических зон рассматриваются в Разделе 3. Раздел 4 посвящен функционированию грамматикализованных глаголов с исходной семантикой бросания в качестве вершины сложного глагольного комплекса. Основные выводы и обобщения формулируются в Разделе 5.
2. Доминантные лексемы в поле бросания
Ядро семантического поля бросания в горномарийском языке составляют две лексемы: suas 'бросить' и kàskas 'бросать'. В [Сават-кова 2008: 127, 353] глагол suas определен как 'оставлять, бросать
1 Подробнее о проекте см. http://hillmari-exp.tilda.ws/
кого-л.', 'бросать, кидать, метать', а глагол käskäs — как 'бросать, кидать, подбрасывать, забрасывать', ' лить, выливать, поливать', ' метать (стог)'. Ситуация наличия двух доминантных лексем с семантикой бросания не вполне тривиальна типологически: как правило, поле каузированного перемещения по воздуху покрывается одним доминантным глаголом (см. [Ивтушок 2015, 2016]), в то время как другие глаголы могут описывать разные фреймы, выделяя один или два из них в качестве прототипических. Горномарийская система в этом отношении близка к русской, где также имеет место базовое противопоставление двух глаголов (бросать и кидать), покрывающих всё поле бросания.
В то время как упомянутые русские лексемы бросать и кидать рассматриваются в литературе как абсолютные синонимы (см. [Апресян 1995: 224-231]), между горномарийскими доминантными лексемами suas и käskäs имеются четкие различия. Основное различие между ними заключается в акциональной характеристике (в понимании [Татевосов 2016]). Глагол suas входит в акциональный класс сильных предельных глаголов <ES, P>, т. е. в претерите имеет только одну интерпретацию вхождения в состояния (1), а в непрошедшем времени интерпретируется как процесс (2).
(1) pet'a m'acik-äm su-en
Петя мяч-лее бросшъ-pret
'Петя бросил мячик'.
*'Петя немного побросал мячик'.
(2) t'ot'a n'emotka-m cecas tangäz-äs su-a
старик невод-Асс сейчас море-iLL бросить-отвт^с
'Старик сейчас бросает невод в море'.
Глагол käskäs относится к классу мультипликативных <MP, MP>: интерпретации форм претерита и непрошедшего времени у него совпадают и означают мультипликативный процесс, см. (3)-(4). От класса собственно мультипликативных глаголов <ES MP, MP> по [Татево-сов 2016] его отличает отсутствие прочтения претерита как вхождения в состояние (3).
(3) pet'a m'acik-äm k'äsk-en
Петя мяч-Асс бросагь-pret
'Петя побросал мячик'.
*'Петя бросил мячик'.
(4) pet'a mä-län-em m'acik-äm käzä t käsk-ä
Петя я-DAT-poss.lsG мяч-лее сейчас 6pocaTb-NPST.3so
'Петя сейчас бросает мне мячик'.
Таким образом, suas обозначает единичный бросок, в то время как käskäs предполагает несколько бросков. Это видно в (5), где замена одной глагольной лексемы на другую при множественном объекте приводит к разным интерпретациям. Отметим, что в классификации Е. И. Ивтушок выделялся отдельный фрейм множественности объекта, а в нашем случае оказывается релевантной множественность самого действия. Параметр множественности действия выделяется и при толковании этих глаголов в [Moisio, Saarinen 2008: 324; 726]: глагол suas определен в этом словаре как 'werfen, schleudern' ('бросать, кидать'), а глагол käskas (луговомарийский когнат горномарийского käskäs) — как 'werfen (auch Frequ.)' ('бросать, кидать (тж. многократно)').
(5 a) ärvezä-vlä okn'a gäc mänä-vlä-m käsk-en-ät
мальчик-pl окно el яйцо-pl-acc бросать-ркЕТ-3рь
'Мальчики бросали яйца из окна'.
(5б) ärvezä-vlä okn'a gäc mänä-vlä-m su-en-ät
мальчик-pl окно el яйцо-pl-acc бросить-pret-3pl
'Мальчики бросили яйца из окна (все разом)'.
В связи с различием по признаку множественности броска следует отметить, что глаголы suas и käskäs могут присоединять аффиксы глагольной множественности (об их системе см. подробнее [Серебренников 1960: 180-188; Дьячков 2017; Дьячков, Стрыгина (в печати)]). Такие дериваты обозначают множественные броски, см., например, (6)-(7), но их семантические отличия от глагола käskäs без аффиксов множественности неясны. Заметим, однако, что эти дериваты не встретились в текстах из экспедиционного корпуса (при этом глагол suas встретился в корпусе 106 раз, а глагол käskäs — 51 раз). По-видимому, это позволяет оценить их как менее естественные для живой речи.
(6) tädä kopejkä-m su-edäl-än
он копейка-Асс бросшъ-iTER-PRET
'Он бросал копейку'.
(7) t'et'ä-vlä mad-äs-vlä-m käsk-edä l-än-ät
ребенок-PL играть-nact-PL-acc брOCаTЬ-ITER-PRET-3PL
'Дети перебрасывали друг другу игрушки'.
С семантикой множественности, передаваемой глаголом kaskas, коррелирует тот факт, что именно он описывает каузацию перемещения различных объектов, состоящих из множества мелких частей, — это наименования жидкостей (8) и сыпучих веществ (9)—(10).
(8) peledas-as vad-am kzsk-em цветок-iLL вода-Асс бросатъ-NPST.lsG
'Лью воду на цветы'.
(9) tada parca-m kSsk-en
он зерно-Асс бросать-PRET 'Он разбросал зерно'.
(10) kazdaj kol ske verema-sta -za mortn'a-m каждый рыба reel время-вд-рсж.Зво икра-асс
кэsk-a
бросать-NPSx 3 SG
'Каждая рыба мечет икру в свое время'. [Корпус]
Глагол suas с наименованиями объектов указанных классов не сочетается, ср. (11)—(12).
(11) *t a da va d- a m veda ra g a c su-en
он вода-Асс ведро el бросить-ряЕТ
Ожидаемое значение: 'Он вылил воду из ведра (всю разом)'.
(12) *t a da p a rc a-m su-en
он зерно-АСС бросШЪ-PRET
Ожидаемое значение: 'Он бросил зерно (одной горсткой)'.
Другие факторы, рассматривавшиеся в [Ивтушок 2015, 2016], не оказались значимыми при выборе лексемы. Так, оба глагола применимы при описании броска в любом направлении (вверх (13), вниз (14) или по дуге в нейтральном случае), важно лишь количество произведенных бросков. Множественность самого объекта при этом не оказывает влияния на выбор лексемы (за исключением рассмотренного выше случая, когда объектом является жидкость или сыпучее вещество).
(13a) arveza kartn'i oksa-m (oksa-vla-m) küs-ka su-s
мальчик железо деньги-Асс деньги-PL-Acc верх-1ъь2 бросить-Аоя
'Мальчик подбросил монету (монеты) вверх'.
(13b) ä rvezä kä rtn'i oksa-m (oksa-vlä-m) küs-kä мальчик железо деньги-Асс деньги-PL-Acc верх-1ъь2
käsk-en
бросать-PRET
'Мальчик подбрасывал монету (монеты) вверх'.
(14a) tä dä käzä -m (käzä-vlä-m) rok-äskä su-s
он нож-Асс нож-PL-Acc земля-iLL бросить-Аоя
'Он бросил нож (ножи) на землю'.
(14б) tä dä käzä -m (käzä-vlä-m) rok-äskä kä sk-en
он нож-Асс нож-PL-acc земля-iLL бросать-рмт
'Он бросал нож (ножи) на землю'.
Строгих корреляций между размером объекта и глагольной лексемой выявлено не было, хотя в отдельных идиолектах есть тенденция сочетать käskäs с названиями объектов малого размера, в то время как suas не имеет ограничений на дистрибуцию (15).
(15a) kogo kü-vlä-m su-as / ?käsk-äs
большой камень-PL-Acc бросить-iNF бросать-ют
'бросить / бросать большие камни'
(15б) küer-vlä-m su-as / käsk-äs
камень-PL-Acc бросить-ют бросать-ют
'бросить / бросать камешки'
Глаголы suas и käskäs кодируют нейтральную ситуацию бросания, не предполагающую значительного применения силы или проявления сильных эмоций (ср. рус. швырять). Для подобных маркированных случаев дефолтно используется сложный глагольный комплекс suen koltas, буквально означающий 'бросив, послать' (16). В частности, при описании дальнего броска (предполагающего и большую силу броска) лучше употребить сложный глагольный комплекс (17a), который становится совершенно неуместным при описании слабого броска на близкое расстояние — именно эту ситуацию, по оценкам носителей языка, предполагает пример (17б).
(16) tädä kruzka-m st'enä-skä su-en koltä-s
он кружка-Асс стена-iLL бросить-сув посылать-AOR
'Он швырнул кружку об стену'.
(17a) тэп' т'асгк-эт гаЪог gaс тэ^эг-кэ я мяч-Асс забор через дальний-1ъь2
§и-еп кок-еп-ат / ?§и-еп-ат
бросить-сув посылать-РКЕТ-18С бросить-РКЕТ-1&3
'Я бросил мяч далеко через забор'.
(17б) тэп' т'асгк-эт 2аЪог gaс сис
я мяч-Асс забор через еле-еле
§и-еп-ат / *§и-еп кок-еп-ат
бросить-ряЕТ-^о бросить-сув посылать-РКЕТ-1&3
'Я еле-еле перебросил мяч через забор'.
Конструкция $иеп кока$ также кодирует фрейм бросания как избавления от объекта (ср. выбросить), см. (18). Для обозначения многократно повторяющегося действия используется глагол кэ$ка$ (19).
(18) m эп'э keral agê l kn'iga-vla-m su-en
я нужный neg книга-рь-Асс бросить-сув
koltz-s-э m
по Сылать-aor-i sg
'Я выбросил ненужные книги'.
(19) mus э r-эт k'àsk-as / su-en kolt-as
мусор-Асс бросать-iNF бросить-сув посылать-ют
'выбрасывать / выбросить мусор'
Лексемы suas и këskas не требуют обязательного введения в структуру клаузы участников с семантической ролью цели (конечная точка, адресат) или инструмента, хотя допускают их наличие, см. (20)-(22). Глагол выбирается, как уже оговаривалось выше, в зависимости от единичности vs множественности ситуации бросания.
(20) tèdэ pi-lan lu-m su-s / *k'àsk'è-s
он собака-DAr кость-Асс бросить-Аоя бросать-Аоя
'Он бросил кость собаке'.
(21) té dэ kuer-vla-m okn'a-skà k2> sk-en / *su-en
он камень-рь-Асс окно-iLL бросагь-PRET бросить-ряЕТ
'Он бросал камешки в окно'.
(22) kl'uska don sajbê-m vorota-skê su-as / k'àsk-as
клюшка с шайба-Асс ворота-iLL бросить-ют бросать-ют
'забросить / забрасывать шайбу в ворота клюшкой'
Таким образом, доминантные глаголы suas 'бросить' и kàskas 'бросать' различаются по параметру единичности / множественности ситуации, что коррелирует и с их акциональными свойствами. Единичный бросок описывается глаголом suas, множественные броски — глаголом kàskas. В [Ивтушок 2015, 2016] такое семантическое противопоставление не отмечено, хотя отмечена возможность различной категоризации бросания единичного и множественного объекта. Для горномарийского языка множественность самого объекта нерелевантна, за исключением периферийных для данной семантической зоны контекстов, когда объектом является жидкость или сыпучее вещество: в этом случае используется глагол këskas, но не глагол suas. Выделенные в [Ивтушок 2015, 2016] параметры направления броска, цели, применения силы, проявления эмоций для различения двух доминантных лексем не значимы. Параметр размера объекта оказывается важным лишь в отдельных идиолектах. Вместе с тем в горномарийском языке могут обособляться фреймы бросания с проявлением эмоций, бросания с применением силы и бросания как избавления от объекта — все они могут кодироваться не только доминантными глаголами, но и конструкцией suen koltas (букв.: 'бросив, послать').
3. Периферия и смежные семантические поля
В этом разделе мы рассмотрим свойства трех полисемичных глаголов, покрывающих некоторые ситуации бросания. Первый из них — это глагол М1аШ§, определяемый в [Саваткова 2008: 338-339] как 'разваливать, разламывать, разрушать', ' ломать, допускать аварию', ' распускать, рассеивать, разгонять, раздавать', ' расходовать, тратить деньги', 'разбивать кому-л., наносить поражение кому-л.', 'ерошить (волосы)'. Второй рассматриваемой здесь лексемой будет глагол $ауа$, истолкованный в [Саваткова 2008: 337] как 'сыпать, посыпать, обсыпать, усыпать', ' поливать, брызгать', ' расходовать, тратить'. Наконец, мы обсудим глагол $арка]а$ (и отмеченный в исследуемых говорах его вариант
sapkalas) 'разбрасывать, приводить в беспорядок, рассыпать', 'расходовать, разбазаривать (деньги)', см. [Саваткова 2008: 339].
3.1. Глагол salatas 'разрушать; распределять в пространстве'
Глагол salatas (вместе со своим луговомарийским соответствием salatas) в словаре [Moisio, Saarinen 2008: 659-660] включен в словообразовательное гнездо лексемы sala (луговомарийский вариант) / sala (горномарийский вариант). Этой лексеме в различных источниках (см., например, [Словарь марийского языка; Саваткова 2008: 338]) приписываются дефиниции 'разрозненный', ' лохматый', ' растрепанный', ' беспорядочный', ср. некоторые луговомарийские примеры из [Словарь марийского языка]: шала вуянудырамаш 'женщина с лохматой головой', шала сурт-влак 'разрозненные усадьбы', шала опташ 'сложить беспорядочно'. В исследованных нами говорах лексема sala известна некоторым носителям, см. (23), но в целом оценивается как выходящая из употребления и во многих идиолектах уже не используется, что не позволяет сделать более точные, чем в словарях, утверждения о ее семантике.
(23) sala üp dono kast-es
разрозненный волосы с ходитъ-№8т.38о
'Ходит с распущенными волосами'.
В [Moisio, Saarinen 2008: 659] главная в рассматриваемом словообразовательном гнезде лексема sala / sala подается как заимствование из чувашского языка. В [Федотов 1990: 230] оценивается как чувашское заимствование и рассматриваемый нами глагол salatas, а также его непереходный коррелят salanas, имеющий, по [Саваткова 2008: 338], значения 'разваливаться, разрушаться', ' расходиться, рассеиваться', 'лохматиться' и некоторые другие. Далее мы рассмотрим подробнее употребление глагола salatas, после чего обсудим наши данные с учетом ареальной перспективы.
Лексема salatas может описывать разрушение хрупкого объекта в результате удара (24). В этом случае предполагается низкая предсказуемость локализации разделения объекта в понимании [Majid et al. 2007]. Это означает, что до совершения действия невозможно с точностью предсказать, в каких точках и на сколько частей разделится объект. В (25)-(26), где локализация места разделения определяется самим субъектом и более предсказуема, глагол salatas невозможен.
(24) ärvezäs tärelkä-m kok lastäk-es / sukä lastäk-es sälät-en мальчик тарелка-Асс два кусок-LAr много кусок-LAr разрушагь-PRET
'Мальчик разбил тарелку на две части / на много частей'.
(25) ät'ä-m pol'enä-vlä-m sel-än / *sälät-en отец-poss.lso полено-рь-Асс колоть-pret разрушагь-pret
'Папа наколол дрова'.
(26) ävä-m oxärec-äm tägädä lastäk-vlä-es мать-poss.lso огурец-acc мелкий кусок-PL-LAT
päcked-en / *sälät-en
резать-PRET разрушать-PRET
'Мама нарезала огурец на мелкие кусочки'.
Наряду с этим глагол sälätäs используется в контекстах дистрибутивного распределения в пространстве. Оно может осуществляться путем бросания (27)-(28), ср. также запрет на недистрибутивный контекст в (29). В (27) идет речь о раскидывании скошенной травы по кучкам, необходимом для того, чтобы трава быстрее высохла. Ситуация, описанная в (28), предполагает разбрасывание зерна по нескольким кормушкам, но не случайное разбрасывание по двору.
(27) sudä-m sälät-en-nä
сено-Асс разрушать-PRET-lPL
'Мы раскидали сено'.
(28) män' s 'ecas cävä-vlä-län pärcä-m я сейчас курица-PL-DAr зерно-Асс
sälät-en pu-em
разрушать-cvß давать-npst.l sg
'Я сейчас курицам зерно разбросаю [по кормушкам / * беспорядочно по земле]'.
(29) t'et'ä-vlä sukä pumaga-m urnä-s ребенок-PL много бумага-Асс урна-iLL
käsk-en sänd-en-ät / *sälät-en sänd-en-ät2
бросать-сув Cажать-PRET-3PL разрушать-cvB Cажать-PRET-3PL
'Дети набросали в урну много бумажек'.
2 Глагол ътйаъ 'сажать' в данном примере подвергается грамматикализации и представляет собой маркер достижения предела процессом, см. подробнее [Кашкин 2018а] и приводимые там ссылки.
В то же время лексема $а1аШ$ совместима и с другими типами дистрибутивных ситуаций, необязательно связанными с бросанием. Так, в (30) этот глагол используется в ситуации простой передачи частей множественного объекта, в (31) он обозначает перемещение групп людей, а в (32) описывает перемещение облаков под воздействием ветра. В (33) ЪйШШЪ сдвигается в семантику траты денег.
(30) mad-sS-vla-lan kartS -m kud-S t
игратъ-PTCP.ACT-PL-DAT карта-Асс шесть-FULL раз
salat-en pu-msla
разрушать-cvB давать-DEB
'Игрокам надо раздать по 6 карт'.
(31) vara tS-stS-s evakuirujS-m S edem-vla-m потом тот-iN-ArxR эвакуировагь-PTCP.PASs/NMLZ человек-PL-Acc
manman rajon-SskS lSkt-Sn-St da
мы.gen район-iLL извлекать-ркЕТ-3рь и
sola-vla m SckS salat-en-st, Sl-as kod-en-St
село-PL по разрушатъ-ряЕТ-Зрь жить-iNF оставлятъ-ряЕТ-3рь
'Потом эвакуированных оттуда людей вывезли в наш район и расселили по деревням, оставили жить'. [Корпус]
(32) mardez pSl-vla-m salat-en ветер облако-PL-Acc разрушатъ-PRET
'Ветер разогнал облака'.
(33) mSn' tagacS tSzem tanga-m salat-en-am
я сегодня тысяча рубль-acc разрушать-PRET-lsG
'Я сегодня потратил тысячу рублей'.
Как уже было сказано, глагол salatas заимствован из чувашского языка. Его чувашский источник салат-, согласно [Ашмарин 1936: 3032], развивает схожую с горномарийской модель полисемии. В частности чувашский глагол салат- имеет значения 'разбить', 'распустить (волосы)', 'раздавать, разносить', ' распродавать', ' раскидывать', ' рассеивать', ' растратить'. Поэтому нельзя исключать, что горномарийский язык заимствовал из чувашского не только сам глагол salatas, но и сеть полисемии этого глагола. В то же время в нашем распоряжении нет детальных данных о сочетаемости чувашского глагола салат-, и вопрос о более глубоком его сопоставлении с горномарийским salatas требует дальнейшего исследования.
3.2. Глагол savas 'сыпать; поливать; брызгать; расходовать'
Как и глагол salatas, глагол savas заимствован из чувашского языка [Федотов 1990: 230]. Его чувашским источником является лексема сап- 'рассеивать, плескать, разбрасывать, посыпать', см. [Ашма-рин 1936: 47-48].
Горномарийский глагол savas обозначает беспорядочное распределение объекта в пространстве, которое может осуществляться в том числе путем бросания. Так, в (34)-(36) он описывает каузацию перемещения сыпучих веществ. В (37)3 savas указывает на разбрасывание множества мелких объектов. Во всех этих случаях, как правило, не используется глагол salatas, поскольку он предполагает наличие конечного числа четко очерченных локализаций, куда перемещается объект (см. также интерпретацию этого глагола в (28)). Для savas, напротив, наличие таких локализаций нерелевантно.
(34) mên ' tagacê morko-m sav-en-am / *salat-en-am
я сегодня морковь-Асс сыпать-ркЕТ-1&з разрушать-ряЕТ-^о
'Я сегодня посеял морковь'.
(35) paj-êskê sav'è-тэla / *salat'à-тэla sanzal-êm мясо-ILL сыпать-DEB разрушать-DEB соль-Асс
'Мясо надо посыпать солью'.
(36) osma-m jêran-ês sav-en s'ànd'à песок-Асс грядка-iLL сыпать-сув сажать.imp
'Раскидай песок на грядку'.
(37) t'et'a-vla klas-êstê pumaga-m ребенок-PL класс-iN бумага-Асс
sav-en s'ènd-en-'èt / ?salat-en s'ènd-en-'èt
сыпать-сув Cажать-PRET-3PL разрушать-cvB Cажать-PRET-3PL
'Дети разбросали бумажки в классе'.
Как и глагол salatas, глагол savas описывает трату денег (глагол suas выступает в (38) в качестве маркера достижения предела, см. об этом Раздел 4):
3 Об употреблении глагола sêndas в (36)-(37) см. сноску 2.
(38) suká oksa-m sav-en su-en-am
много деньги-acc сыпать-сув бросить-PRET-lsG
'Я много денег потратил'.
3.3. Глагол sapkajas / sapkalas 'рассыпать; разбросать; растратить'
Глагол sapkajas / sapkalas образован от глагола savas при помощи дисконтинуативного суффикса -kal- (-kaj-), см. [Moisio, Saarinen 2008: 657]. Семантика этого суффикса определена в [Дьячков 2017: 25] как 'ситуация V имеет место на протяжении некоторого промежутка времени t, в течение которого есть подынтервалы, когда V не имеет места'.
В исследуемых говорах глагол sapkajas / sapkalas, согласно суждениям носителей, используется редко, многие информанты затрудняются сформулировать уверенные суждения о его употреблении. Поэтому в его случае мы можем только перечислить классы употреблений, устойчиво признаваемые информантами. Чаще всего данный глагол встречался нам в значении 'тратить деньги', предполагая при этом нецелевое расходование, ср. (39a^).
(39a) d'ir 'erktSr oksa-m tak-es sap-kaj-en
директор деньги-Асс так-LAr рассыпать-DisopRET
'Директор деньги просто так потратил'.
(39б) d'ir'ektSr oksa-m skol-sm r'emont'iruj-as директор деньги-Асс школа-Асс ремонтировать-ют
salat-en / *sap-kaj-en
разрушагь-PRET рассыпать-DisopRET
'Директор потратил деньги на ремонт школы'.
Кроме того, глагол sapkalas (sapkajas) используется в значении 'разбрасывать, тем самым приводя в беспорядок', как в (40)-(41). Эти данные не противоречат словарной дефиниции в [Саваткова 2008: 339].
(40) sap-kal-en ki-at kn'iga-vla
рассыпать-Disc-cvB лежать-№8т.3рь книга-PL
'Книги лежат разбросанными'.
(41) càvà-vla p эгс э-m sap-kaj-en-'àt
курица-PL зерно-лее рассыпать-в18с-ряЕТ-3рь
'Курицы разбросали зерно'.
3.4. Смежные зоны: обобщение
Обсуждение, содержащееся в Разделе 3, позволяет сделать вывод, что бросание может представляться в языке как частный случай более общей дистрибутивной семантики. Эта возможность пока не получила должного типологического анализа — подобные примеры не отмечаются ни в [Ивтушок 2015, 2016], ни в типологических базах данных по лексической полисемии, см., например, Оа18еш8Ы:йз и СЫСБ.
Диахронический сценарий развития проанализированных моделей полисемии в горномарийском языке (а вероятнее даже в чувашском языке, из которого заимствованы горномарийские лексемы) на данной стадии исследования неясен. В то же время между разными значениями каждого из проанализированных глаголов имеется корреляция. Глагол ЪйШШЪ описывает разделение объекта или множества на дискретные части, и он же в ситуациях множественного бросания предполагает четкую дистрибутивность конечных точек. Напротив, глагол $йуй$ указывает на взаимодействие с различными недискретными сущностями (например, сыпучими веществами), и одновременно он (как и производный от него глагол $йркй1й$ / Мркй]й$) применяется в ситуациях беспорядочной локализации конечных точек при множественном бросании.
4. Глаголы suas и k'àskas в сложных глагольных комплексах
4.1. Рассматриваемые конструкции и их базовая семантика
В луговом марийском и горномарийском языках продуктивны сложные глагольные комплексы, состоящие из конверба на -n (-эп, -эп, -en) смыслового глагола и грамматикализованного финитного глагола. Чаще всего они выражают различные типы аспектуальных значений, см.,
например, конструкцию с глаголом sandas 'сажать', указывающую в (42) на достижение предела процессом kostas 'сушить'.
(42) man ' vêrgem-ëm kost-en sând-en-am
я белье-Асс сушить-cvB сажагь-PRET-lsG
'Я высушил белье (букв.: суша посадил)'.
Конструкции такого типа являются синтаксически слитными (например, они не допускают перестановку компонентов или разрыв другой составляющей). Более подробную информацию о них можно найти в [Серебренников 1960: 190-199; Чхаидзе 1969; Driussi 19921993; Bradley 2010]. Общей проблемой перечисленных исследований является, однако, отсутствие подробных сведений о семантических ограничениях на слоты конструкций. Далее мы рассмотрим основные сочетаемостные и семантические свойства глаголов suas и kaskas в сложных глагольных комплексах. Более подробная информация доступна в [Кашкин 2018b].
Глаголы suas и kaskas в указанных конструкциях обозначают достижение предела процессом и сочетаются с переходными глаголами, в первую очередь с теми из них, которые описывают разрушение, уничтожение или удаление пациенса: pêdêrtas 'ломать', pustas 'убивать', oltas / jalatas 'жечь', port'as 'портить', kaskedas 'рвать', karas 'рвать, ломать', lüas 'стрелять', jogtaras / jastaras 'выливать', sütas 'развязывать', roas 'рубить', packaltas 'стряхивать' и нек. др., см. иллюстрации в (43)-(44) для конструкций с suas и в (45)-(46) для конструкций с kaskas.
(43) pi pazas-am man ' pâdârt-en su-s-âm
собака гнездо-асс я ломать-cvB бросить-aor-1sg
'Я разломал собачью конуру'.
(44) oxotn'ik moska-m pust-ân su-en охотник медведь-Асс убивать-cvB бросшъ-PRET
'Охотник убил медведя'.
(45) vas'a uks-am kâr-ân kâsk-en
Вася ветка-асс ломать-cvB бросать-pret
'Вася разломал ветку (на много частей)'.
(46) vas'a s am koz-am ro-en kâsk-en Вася семь ель-асс рубить-cvB бросагь-pret
'Вася срубил семь елей'.
Глагол suas (но не глагол kêskas) сочетается также со смысловым глаголом mondas 'забывать':
(47) vas'a izi-zê god-êm n'emec jêlmэ-m
Вася маленький-рсж.Ззо время-Асс немец язык-Асс
pal-en, no vara mond-en su-en
знагь-PRET но потом забывагь-cvB бросшъ-PRET
'Вася в детстве знал немецкий язык, но потом забыл его'.
Конструкции с suas и kêskas при перечисленных выше предикатах предполагают не просто пациентивность объекта, а именно семантику деструкции. Так, в предложении (48a), не предполагающем разрушение, уничтожение или удаление пациенса, используется конструкция с глаголом sêndas 'сажать', вносящим семантику накопления эффекта. В предложении (49б), уместном, когда в котле образовались отверстия или когда котел распался на части, используется уже глагол suas.
(48a) mên ' pad-êm j5lat-en s'ènd-en-am
я котел-Асс жечь-cvB сажать-PRET-lsG
'Я сделал так, что котел обгорел' (но он пригоден к использованию, просто стенки почернели).
(48 б) m ên ' pad-êm jâlat-en su-en-am
я котел-Асс жечь-cvB бросшъ-PRET-lsG
'Я сжег котел' ( и он непригоден к использованию).
Лексемы suas и kêskas в сложных глагольных комплексах не сочетаются с глаголами, второй участник которых не подвергается деструктивным изменениям (jaratas 'любить', altalas 'обманывать', lûdêktas 'пугать', cûdejêktas 'удивлять', anzêktas 'показывать', êlas 'жить' и др.):
(49) *têdê mên'-êm altal-en su-en
он я-Асс обманывать-сув бросить-PRET
Ожидаемое значение: 'Он меня обманул'.
(50) *pugacova cila marê-vla-zê-m jarat-en kzsk-en Пугачева все муж-рь-рсж.Зво-Асс любить-cvB бросать-PRET
Ожидаемое значение: 'Пугачева всех своих мужей разлюбила'.
Кроме того, ни suas, ни kêskas чаще всего не сочетаются с глаголами накопления результата (temas 'наполнять', postaras 'собирать', jamdêlas 'приготовить'), см. (51)-(52), а также с глаголами создания
нового объекта (53)—(54). Периферийные отклонения от этого правила, возникающие в ряде идиолектов, описаны в Разделе 4.3.
(51) *mSn'S oksa-m postar-en su-en-am masina-lan я деньги-лее собирать-cvB бросить-PRET-lsG машина-DAT
Ожидаемое значение: 'Я накопил деньги на машину'.
(52) *cila pecka-vla-m vsd dono tem-en h'ásh-en-am все бочка-PL-Асс вода с наполнять-cvB бросать-PRET-lsG
Ожидаемое значение: 'Я наполнил все бочки водой'.
(53) *Srvezas sir-mas-Sm sir-en su-en мальчик писать-NMLZ-Acc писать-ovB бросшъ-PRET
Ожидаемое значение: 'Мальчик написал письмо'.
(54) *m Sn' sukS toma-vla-m stroj-en kzsk-en-am
я много дом-PL-асс строить-сув бросать-PRET-lsG
Ожидаемое значение: 'Я много домов построил'.
4.2. Семантика множественности
При сходной сочетаемости в сложных глагольных комплексах предикаты suas и ksskas проявляют в этих конструкциях важное различие. Конструкции с глаголом këskas требуют наличия множественного участника — в первую очередь объекта (55) либо результата разделения на части (56). На конструкции с глаголом suas, как видно из (55)— (56), такого ограничения не налагается (кроме периферийных случаев, оговоренных в Разделе 4.3).
(55 а) тэп' рйкЪет-эт $Ш-вп §и-$-эт
я узел-Асс развязывать-сув бросить-аоя-^о
*§Ш-вп кэ§кэ-§-эт
развязывать-сув бросать-аор-1&з
'Я развязал узел'.
(55 б) тэп' рйк$вт-у1й-т §Ш-вп §и-§-эт
я узел-рт-Асс развязывать-сув бросить-Аоя-18с
§Ш-вп кэ§кэ-§-эт
развязывать-сув бросать-аоиЛ&з
'Я развязал узлы'.
/
/
(56a) vas'a pol'ena-m pele lo-s
Вася полено-Асс половина середина-iLL
sel-'án su-en / *sel-'án kzsk-en
колоть-cvB бросить-PRET колоть-cvB бросать-рмт
'Вася расколол полено пополам'.
(56б) vas'a pol'ena-m Вася полено-Асс
sukê lastêk-es
МНОГО КуСОК-LAT
sel-эп su-en / sel-эп
КОЛОТЬ-CVB бросить-PRET колоть-cvB
кэsk-en
бросать-PRET
'Вася расколол полено на много частей'.
Описанное различие мотивировано соотношением исходной семантики глаголов : напомним, kêskas, в отличие от suas, указывает на ситуации множественного броска. Именно эта семантика множественности и сохраняется при употреблении kêskas в сложных глагольных комплексах.
4.3. Отклонения от пациентивного прототипа
В качестве смысловых глаголов в конструкциях с suas и kêskas могут выступать также предикаты обработки и смены посессора (m êskas 'мыть', ut'uzas 'гладить', vêzalas 'продавать'). Конструкция в этом случае указывает на то, что ситуация воздействия на пациентивного участника достигла предела. Ограничение на множественность объекта в этом случае, однако, возникает не только для конструкций с kêskas (57), но и для конструкций с suas (58). Во многих идиолектах в такой конструкции предполагается исчерпывающая интерпретация множественного объекта, ср. (58б-в).
(57a) m эп ' cila tôrôlka-m mêsk-ên k'àsk'ê-s-'èm
я все тарелка-acc мыть-cvB бросать-Аоя-18с
'Я вымыл все тарелки'.
(57б) *mэп' ik tôrôlka-m mêsk-ên k'àskê-s-'èm
я один тарелка-acc мыть-cvB бросать-Аоя-18с
Ожидаемое значение: 'Я вымыл одну тарелку'.
(58a) *mэп' tôrôlka-m mêsk-ên su-s-êm
я тарелка-acc мыть-cvB бросить-Аоя-180
Ожидаемое значение: 'Я вымыл тарелку'.
(58б) män' cilä törölkä-m m3sk-än su-s-äm
я все тарелка-асс мыть-cvB броситъ-AOR-lsG
'Я перемыл все тарелки'.
(58в) ?mэп' lu törölkä-m mssk-эп su-en-äm,
я десять тарелка-асс мыть-cvB броситъ-PRET-lsG
väz-ät ece kod-эп пять-full еще оставатъся-ряЕТ
'Я 10 тарелок вымыл, 5 еще осталось'.
Причины особых ограничений, накладываемых на сочетания suas с глаголами обработки и смены посессора, требуют дальнейшего анализа. Заметим лишь, что семантически указанные классы глаголов отличаются от сочетаемостного прототипа suas — в отличие от предикатов типа pustas 'убивать' или pädärtas 'ломать', они не входят в число прототипических переходных глаголов, объект которых соответствует прототипу семантической роли пациенса (см. [Hopper, Thompson 1980; Dowty 1991; Malchukov 2005] и др.). Так, например, объект глаголов обработки и смены посессора не подвергается необратимым изменениям, они могут описывать ситуации частичного воздействия на объект, обозначаемая ими ситуация может быть более значительно растянута во времени.
Еще один случай отклонений от базовых сочетаемостных закономерностей, сформулированных в Разделе 4.1, наблюдается у глагола suas (но уже не у глагола käskäs) в том случае, когда объект имеет семантическую роль результата (что, как было сказано в Разделе 4.1, не характерно для данной конструкции), но ситуация воздействия на него присутствует в прагматической пресуппозиции (в понимании [Lambrecht 1994]). Последний признак близок базовым употреблениям глагола suas, поскольку в ситуации удаления, уничтожения или разрушения пациенса сам факт существования пациенса, как правило, находится в пресуппозиции высказывания. В этом случае возникает конфликт факторов, которые могут противоположным образом влиять на приемлемость конструкций с suas. В разных идиолектах этот конфликт разрешается по-разному. Часто конструкция с suas возможна при описанном сочетании признаков: во многих идиолектах она допускается при множественном объекте (59a), но ее приемлемость при единичном объекте носители языка отвергают (59б).
(59a) OKmän' tän' südä-mä
я ты Белеть-PTCP.PASS/NMLZ
$д^э$-в^у1й-т ]аШ-еп ш-еп-ат
узел-рсж^о-рь-Асс завязывать-сув бросить-ряЕТ-^о
'Я завязал все узлы, которые ты велел'.
(59б) *т эп' tэ $д^э$-эт кМэ-т tэn' я тот узел-Асс который-Асс ты
]а^эп-а ]аШ-еп §и-еп-ат
просить-ркЕТ-2&з завязывать-сув бросить-ркЕТ-18с
Ожидаемое значение: 'Я завязал тот узел, который ты попросил'.
4.4. Глагол suas и типология метафор бросания
Рассмотренные данные об употреблении глаголов suas и käskäs в сложных глагольных комплексах интересны в свете типологии семантического развития глаголов бросания. Метафорические сдвиги единиц этого поля имеют двойственную природу. С одной стороны, глаголы бросания развивают метафоры удаления, ср. в русском языке Васю бросила девушка или в норвежском языке использование глагола kaste 'бросать' в значении 'сбрасывать' (одежду, кожу, листву) [Берков и др. 2006: 593]. С другой стороны, глаголы этого поля могут сдвигаться в семантику достижения цели, ср. в русском языке набросать план, в немецком Sie schmeißt den Haushalt 'Она хорошо справляется с домашним хозяйством'4, в исландском varpa fram stöku 'сочинять (букв.: выбрасывать вперед) строфу' [Берков, Бёдварссон 1962], в амхарском talä 'бросать' & 'рисовать (орнамент)' [DatSemShifts].
Семантику достижения цели можно усматривать и в тех языках, где глаголы бросания подвергаются грамматикализации. Согласно [Heine, Kuteva 2004: 297-298], типологически глаголы этой группы могут развиваться в маркер перфекта. К сходному обобщению приходит и П. В. Гращенков, отмечая сдвиги глаголов с исходной семантикой 'бросать' в перфективный маркер в сложных глагольных комплексах тюркских языков [Гращенков 2015: 73-74].
Рассмотренные в этом разделе конструкции с горномарийскими глаголами бросания демонстрируют двойственность семантических
4 Пример получен от носителей языка.
сдвигов, свойственную этому полю типологически. Они выражают семантику удаления (как деструкции либо исчерпания пациентивного участника). Но одновременно у них имеется и семантика перфектив-ности, предполагающая достижение некоторой цели.
5. Заключение
В статье были рассмотрены глаголы бросания в горномарийском языке. Было продемонстрировано, что две доминантные лексемы поля — suas 'бросить' и këskas 'бросать' — различаются акциональ-ными характеристиками и противопоставлены по признаку единичности / множественности ситуации бросания. В предшествующих типологических исследованиях параметр единичности / множественности выделялся по отношению к объекту, а не ко всей ситуации. В горномарийском языке параметр множественности объекта значим только в случае объектов, состоящих из множества мелких частей, а именно жидкостей и сыпучих веществ.
Семантическая зона бросания, как показывает употребление ряда периферийных предикатов, связана со смежными областями распределения объекта в пространстве и разрушения. Бросание категоризу-ется такими предикатами как частный случай более общей дистрибутивной ситуации.
Доминантные лексемы поля бросания подвергаются грамматикализации в составе сложных глагольных комплексов в маркер достижения предела процессом, сочетаясь в первую очередь с глаголами разрушения, уничтожения или удаления пациенса. При этом сложные глагольные комплексы с предикатом këskas, исходно описывающим множественное бросание, требуют наличия в ситуации множественного участника. В таких конструкциях с глаголами suas и këskas проявляется двойственная природа, свойственная семантическим сдвигам глаголов бросания в разных языках. Эти сдвиги связаны, с одной стороны, с идеей удаления (в рассмотренном случае проявляющейся в сочетаемостных ограничениях грамматикализованных предикатов), с другой стороны, с идеей достижения некоторой цели (в нашем случае — достижения предела процессом).
Список условных сокращений
1, 2, 3 — 1, 2, 3 лицо; ACC — аккузатив; AOR — аорист (1-е прошедшее время); ATTR — атрибутивизатор; CVB — конверб; DAT — датив; DEB — дебитив; DISC — дисконтинуатив; EL — элатив; FULL — полная форма; GEN — генитив; ILL — иллатив; ILL2 — непродуктивный иллатив; IN — инессив; INF — инфинитив; ITER — итератив; LAT — латив; NACT — отглагольное имя; NEG — отрицание; NMLZ — номинализация; NPST — непрошедшее время; PL — множественное число; POSS — посессивность; PRET — претерит (2-е прошедшее время); PTCP. ACT — активное причастие; PTCP.PASS — пассивное причастие; REFL — реф-лексив; SG — единственное число.
Литература
Апресян 1995 — Ю. Д. Апресян. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Школа «Языки русской культуры»; издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. Гращенков 2015 — П. В. Гращенков. Тюркские конвербы и сериализация: синтаксис, семантика, грамматикализация. М.: Языки славянской культуры, 2015. Дьячков 2017 — В. В. Дьячков. Суффиксы множественности в горномарийском
языке. Экспедиционный отчет. Рукопись. М.: МГУ, 2017. Дьячков, Стрыгина (в печати) — В. В. Дьячков, М. О. Стрыгина. Семантические и синтаксические свойства показателей глагольной множественности в горномарийском языке // Acta Lingüistica Petropolitana (в печати). Ивтушок 2015 — Е. И. Ивтушок. Глаголы типа «бросать» в лексико-типологиче-ском освещении // Е. А. Лютикова, А. В. Циммерлинг, М. Б. Коношенко (ред.). Типология морфосинтаксических параметров. Материалы международной конференции «Типология морфосинтаксических параметров 2015». Вып. 2. М.: Московский пед. гос. ун-т, 2015. С. 114-122. Ивтушок 2016 — Е. И. Ивтушок. К типологии глаголов со значением «бросать» // А. А. Кретов (ред.). Проблемы лексико-семантической типологии. Вып. 3. Воронеж: Воронежский гос. ун-т, 2016. С. 72-77. Кашкин 2018a — Е. В. Кашкин. Грамматикализация горномарийских глаголов позиции // А. М. Иванова, Э. В. Фомин (ред.). Языковые контакты народов Поволжья и Урала. XI Международный симпозиум (Чебоксары, 21-24.05.2018 г.). Сб. статей. Чебоксары: Изд-во Чувашского ун-та, 2018. С. 178-184. Кашкин 2018b — Е. В. Кашкин. К типологии семантического развития глаголов со значением 'бросать': данные горномарийского языка // Урало-алтайские исследования. 2018. № 4(31). С. 112-129. Серебренников 1960 — Б. А. Серебренников. Категории времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской групп. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1960.
Татевосов 2016 — С. Г. Татевосов. Глагольные классы и типология акционально-сти. М.: Языки славянской культуры, 2016.
Федотов 1990 — М. Р. Федотов. Чувашско-марийские языковые взаимосвязи. Саранск: Изд-во Саратовского ун-та. Саранский филиал, 1990.
Чхаидзе 1969 — М. П. Чхаидзе. Спаренные глаголы в марийском языке. Йошкар-Ола: Марийское книжное изд-во, 1969.
Bradley 2010 — J. Bradley. Mari converb constructions: interpretation and translation. MA Thesis. Vienna: University of Vienna, 2010.
Dowty 1991 — D. Dowty. Thematic proto-roles and argument selection // Language. 1991. Vol. 67. № 3. P. 547-619.
Driussi 1992-1993 — P. Driussi. Paired verbs — serial verbs in Cheremis // Finnisch-Ugrische Mitteilungen. 1992-1993. Bd. 16/17. S. 59-105.
Heine, Kuteva 2004 — B. Heine, T. Kuteva. World lexicon of grammaticalization. Cambridge: Cambridge University Press, 2004.
Hopper, Thompson 1980 — P. Hopper, S. Thompson. Transitivity and grammar and discourse // Language. 1980. Vol. 56. № 2. P. 251-299.
Lambrecht 1994 — K. Lambrecht. Information structure and sentence form. Topic, focus and the mental representation of discourse referents. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.
Majid et al. 2007 — A. Majid, M. Bowerman, M. Van Staden, J. Boster. The semantic categories of cutting and breaking events: a crosslinguistic perspective // Cognitive linguistics. 2007. Vol. 18. Iss. 2. P. 133-152.
Malchukov 2005 — A. Malchukov. Case pattern splits, verb types and construction competition // M. Amberber, H. de Hoop (eds.). Competition and Variation in Natural Languages: The Case for Case. London, New York: Elsevier Science, 2005. P. 73-117.
Источники
Ашмарин 1936 — Н. И. Ашмарин. Словарь чувашского языка. Вып. 11. Чебоксары: Чувашское гос. изд-во, 1936.
Берков, Бёдварссон 1962 — В. П. Берков, А. Бёдварссон. Исландско-русский словарь. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1962.
Берков и др. 2006 — В. П. Берков, Х. Харальдссон, С. Коттум. Новый большой норвежско-русский словарь: в 2 т. М.: Живой язык, 2006.
Саваткова 2008 — А. А. Саваткова. Словарь горномарийского языка. Йошкар-Ола: Марийское книжное изд-во, 2008.
Словарь марийского языка — Словарь марийского языка в 10 т. Электронная версия. URL: www.marlamuter.org/muter/ (дата обращения 01.06.2019)
CLICS — Online database of synchronic lexical associations. URL: http://clics.lingpy. org/ (дата обращения 01.06.2019)
DatSemShifts — Каталог семантических переходов. Электронный ресурс. URL: http://semshifts.iling-ran.ru/ (дата обращения 01.06.2019).
Moisio, Saarinen 2008 — A. Moisio, S. Saarinen. Tscheremissisches Wörterbuch / aufgezeichnet von V. Porkka, A. Genetz, Y. Wichmann, M. Rasanen, T. Uotila, E. It-konen. Helsinki: Suomalais-Ugrilainen Seura, 2008.
References
Apresyan 1995 - Yu. D. Apresyan. Leksicheskaya semantika. Sinonimicheskie sredst-va yazyka [Lexical semantics. Synonimical tools of language]. Moscow: Shkola "Yazyki russkoy kultury"; Izdatelskaya firma "Vostochnaya literatura" RAN, 1995.
Bradley 2010 - J. Bradley. Mari converb constructions: interpretation and translation. MA Thesis. Vienna: University of Vienna, 2010.
Chkhaidze 1969 - M. P. Chkhaidze. Sparennye glagoly v mariyskom yazyke [Paired verbs in Mari]. Yoshkar-Ola: Mari Publishing House, 1969.
Dowty 1991 - D. Dowty. Thematic proto-roles and argument selection. Language. 1991. Vol. 67. No. 3. P. 547-619.
Driussi 1992-1993 - P. Driussi. Paired verbs — serial verbs in Cheremis. Finnisch-Ugrische Mitteilungen. 1992-1993. No. 16/17. P. 59-105.
Dyachkov 2017 - V. V. Dyachkov. Suffiksy mnozhestvennosti v gornomariyskom yazyke [Suffixes of pluractionality in Hill Mari]. Report on fieldwork. Manuscript. Moscow: Moscow State University, 2017.
Dyachkov, Strygina (in press) - V. V. Dyachkov, M. O. Strygina. Semanticheskie i sin-taksicheskie svoystva pokazateley glagol'noy mnozhestvennosti v gornomariyskom yazyke [Semantic and syntactic properties of pluractional affixes in Hill Mari]. Acta Linguistica Petropolitana, in press.
Fedotov 1990 - M. R. Fedotov. Chuvashskomariyskie yazykovye vzaimosvyazi [Interaction between Chuvash and Mari]. Saransk: Saratov University Publishing House, Saransk branch, 1990.
Grashchenkov 2015 - P. V. Grashchenkov. Tyurkskie konverby i serializaciya: sintaksis, semantika, grammatikalizatsiya [Turkic converbs and serialization: syntax, semantics, grammaticalization]. Moscow: Yazyki slavyanskoy kultury, 2015.
Heine, Kuteva 2004 - B. Heine, T. Kuteva. World lexicon of grammaticalization. Cambridge: Cambridge University Press, 2004.
Hopper, Thompson 1980 - P. Hopper, S. Thompson. Transitivity and grammar and discourse. Language. 1980. Vol. 56. No 2. P. 251-299.
Ivtushok 2015 - E. I. Ivtushok. Glagoly tipa «brosat» v leksiko-tipologicheskom osves-hchenii [Verbs of throwing in lexical typology]. E. A. Lyutikova, A. V. Zimmerling, M. B. Konoshenko (eds.). Tipologiya morfosintaksicheskihparametrov. Materialy mezhdunarodnoy konferentsii «Tipologiya morfosintaksicheskih parametrov 2015» [Typology of morphosyntactic parameters. Proceedings of international conference "Typology of morphosyntactic parameters 2015"]. Iss. 2. Moscow: Moscow Pedagogical State University Press, 2015. P. 114-122.
Ivtushok 2016 - E. I. Ivtushok. K tipologii glagolov so znacheniem «brosat» [Towards the typology of verbs of throwing]. A. A. Kretov (ed.). Problemy leksiko-semanticheskoy
tipologii [Issues in lexical-semantic typology]. Vol. 3. Voronezh: Voronezh State University Press, 2016. P. 72-77.
Kashkin 2018a - E. V. Kashkin. Grammatikalizaciya gornomariyskih glagolov pozitsii [Grammaticalization of Hill Mari posture verbs]. A. M. Ivanova, E. V. Fomin (eds.). Yazykovye kontakty narodov Povolzhya i Urala. XI Mezhdunarodnyy simpozium (Cheboksary, 21-24.05.2018) [Language contact between peoples of Volga region and Ural. XI International symposium (Cheboksary, 21-24.05.2018)]. Proceedings volume. Cheboksary: Chuvash State University Publishing House, 2018. P. 178-184.
Kashkin 2018b - E. V. Kashkin. K tipologii semanticheskogo razvitiya glagolov so znacheniem 'brosat': dannye gornomariyskogo yazyka [Towards the typology of semantic shifts undergone by verbs of throwing]. Ural-Altaic Studies. 2018. No 4 (31). P. 112-129.
Lambrecht 1994 - K. Lambrecht. Information structure and sentence form. Topic, focus and the mental representation of discourse referents. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.
Majid et al. 2007 - A. Majid, M. Bowerman, M. Van Staden, J. Boster. The semantic categories of cutting and breaking events: a crosslinguistic perspective. Cognitive linguistics. 2007. Vol. 18. Iss. 2. P. 133-152.
Malchukov 2005 - A. Malchukov. Case pattern splits, verb types and construction competition. M. Amberber, H. de Hoop (eds.). Competition and Variation in Natural Languages: The Case for Case. London, New York: Elsevier Science, 2005. P. 73-117.
Serebrennikov 1960 - B. A. Serebrennikov. Kategorii vremeni i vida v finno-ugorskih yazykah permskoy i volzhskoy grupp [Categories of tense and aspect in the Fin-no-Ugric languages of Permic and Volgaic branches]. Moscow: USSR Academy of Sciences Publishing House, 1960.
Tatevosov 2016 - S. G. Tatevosov. Glagolnye klassy i tipologiya akcionalnosti [Verb classes and the typology of Aktionsart]. Moscow: Yazyki slavyanskoy kultury, 2016.
Sources
Ashmarin 1936 - N. I. Ashmarin. Slovar chuvashskogo yazyka [Dictionary of Chuvash]. Vol. 11. Cheboksary: Chuvash State Publishing House, 1936.
Berkov, Byodvarsson 1962 - V. P. Berkov, A. Byodvarsson. Islandsko-russkiy slovar [Icelandic-Russian dictionary]. Moscow: State Publishing House of Foreign and National Dictionaries, 1962.
Berkov et al. 2006 - V. P. Berkov, H. Haraldsson, S. Kottum. Novyy bolshoy norve-zhsko-russkiy slovar [A new large Norvegian-Russian dictionary]: 2 vol. Moscow: Zhivoy yazyk, 2006.
CLICS - Online database of synchronic lexical associations. Available at: http://clics. lingpy.org/ (accessed on 01.06.2019)
DatSemShifts - Catalogue of semantic shifts. Available at: http://semshifts.iling-ran.ru/ (accessed on 01.06.2019)
Moisio, Saarinen 2008 - A. Moisio, S. Saarinen. Tscheremissisches Wörterbuch. Aufgezeichnet von V. Porkka, A. Genetz, Y. Wichmann, M. Räsänen, T. Uotila, E. It-konen. Helsinki: Suomalais-Ugrilainen Seura, 2008. Savatkova 2008 - A. A. Savatkova. Slovar gornomariyskogo yazyka [Dictionary of Hill
Mari]. Yoshkar-Ola: Mari Publishing House, 2008. Slovar mariyskogo yazyka - Slovar mariyskogo yazyka [Dictionary of Mari]. 10 vol. Available at: www.marlamuter.org/muter/ (accessed on 01.06.2019).
