CC BY
77
Сведения об авторах:
Институт клинической кардиологии им. А. Л. Мясникова ФГУ Российский кардиологический научно-производственный комплекс Минздравсоцразвития России
Амелюшкина Вера Алексеевна — врач лаборатории клинической диагностики.
Уразалина Сауле Жаксылыковна — докторант отд. возрастных проблем сердечно-сосудистой системы; e-mail: surazalina@mail.ru.
Коткина Татьяна Ивановна — зав. лаб. клинической биохимии, врач лаборатории клинической диагностики.
Каба Саид Ибрагимович — лаборант-исследователь лаб. клинической биохимии липидного обмена.
Титов Владимир Николаевич — д-р мед. наук, проф., рук. лаб. клинической биохимии обмена липидов и липопротеидов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Титов В. Н. Диагностическое значение определения содержания фосфолипазы А2 в липопротеинах плазмы крови и функциональные связи с С-реактивным белком. Клин. лаб. диагн. 2010; 8: 3—16.
2. Epps K. C., Wilensky R. L. Lp-PLA2 — a novel risk factor for high-risk coronary and carotid artery disease. J. Intern. Med. 2011; 269: 94—106.
3. Пиркова А. А., Самойлова Е. В., Амелюшкина В. А. и др.
Влияние терапии аторвастатином на уровень секреторной фосфолипазы А2 группы IIA и модификацию липопротеинов низкой плотности у больных ишемической болезнью сердца. Кардиология 2007; 47 (4): 37—40.
4. Gorelick P. B. Lipoprotein-associated phospholipase A2 and risk of stroke. Am. J. Cardiol. 2008; 101 (12A): 34F—40F.
5. Alberghina M. Phospholipase A(2): new lessons from endothelial cells. Microvasc. Res. 2010; 80 (2): 280—285.
6. Brilakis E. S., Khera A., McGuire D. K. et al. Influence of race and sex on lipoprotein-associated phospholipase A2 levels: observations from the Dallas Heart Study. Atherosclerosis 2008; 199: 110—115.
7. Boyanovsky B. B., Shridas P., Simons M. et al. Syndecan-4 mediates macrophage uptake of group V secretory phospholipase A2-modified LDL. J. Lipid Res. 2009; 50 (4): 641—650.
8. Corson M. A., Jones P. H., Davidson M. H. Review of the evidence for the clinical utility of lipoprotein-associated phospholipase A2 as a cardiovascular risk marker. Am. J. Cardiol. 2008; 101 (12A): 41F—50F.
9. Blake G. J., Dada N., Fox J. C. et al. A prospective evaluation of lipo-protein-associated phospholipase A2 levels and the risk of future cardiovascular events in women. J. Am. Coll. Cardiol. 2001; 38: 1302—1306.
10. Koenig W., Khuseyinova N., Lowel H. et al. Lipoproten-associated phospholipase A2 and risk coronary events in apparently healthy middle-aged men with moderately elevated cholesterol. Results from the 14-year follow-up of thre MONICA—Augsburg cohort 1984. Circulation 2004; 110: 1903—1908.
11. Persson M., Nilsson J. A., Nelson J. J. et al. The epidemiology of Lp-LPA2: distribution and correlation with cardiovascular risk factors in a population-based cohort. Atherosclerosis 2007; 190: 388—396.
12. Schreiner P. J., Morrisett J. D., Sharrett A. R. et al. Lipoprotein[a] as a risk factor for preclinical atherosclerosis. Arterioscler. Thromb. Vasc. Biol. 1993; 13: 826—833.
13. Keller C. Apheresis in coronary heart disease with elevated Lp (a): a review of Lp (a) as a risk factor and its management. Ther. Apher. Dial. 2007; 11 (1): 2—8.
14. Kiortsis D. N., Tsouli S., Lourida E. S. et al. Lack of association between carotid intima-media thickness and PAF-acetylhydrolase
mass and activity in patients with primary hyperlipidemia. Angiol-ogy 2005; 56: 451—458.
15. Schwartz R. S., Holger K., Carmeliet P. Hypoxia and inflammation. N. Engl. J. Med. 2011; 364: 656—661.
16. Ballantyne C. M., Hoogeveen R. C., Bang H. et al. Lipoprotein-associated phospholipase A2, high-sensitivity C-reactive protein, and risk for incident coronary heart disease in middle-aged men and women in the Atherosclerosis Risk in Communiities (ARIC) Study. Circulation 2004; 109: 837—842.
17. Nambi V., Hoogeveen R. C. et al. Lipoprotein-associated phospho-lipase A2 and high-sensitivity C-reactive protein improve the stratification of ischemic stroke risk in the Atherosclerosis Risk in Communities (ARIC) Study. Stroke 2009; 40 (2): 376—381.
18. Oei H. H., van der Meer I. M., Hofman A. et al. Lipoprotein-asso-ciated phospholipase A2 activity is associated with risk of coronary heart disease and ischemic stroke: the Rotterdam study. Circulation 2005; 111: 570—575.
19. Lerman A., McConnell J. P. Lipoprotein-associated phospholipase A2: a risk marker or a risk factor. Am. J. Cardiol. 2008; 101 (12A): 11F—22F.
20. Zalewski A., Nelson J. J., Hegg L., Macphee C. H. Lp-PLA2: a new kid on the block. Clin. Chem. 2006; 52 (9): 1645—1650.
21. Schaloscke R., Dennis E. The phospholipase A2 superfamily and its group numbering system. Biochim. Biophys. Acta 2006; 1761: 1246—1259.
22. Sotiriou S. N., Orlova V. V., Al-Fakhri N. et al. Lipoprotein(a) in atherosclerotic plaques recruits inflammatory cells through interaction wit Mac-1 integrin. FASEB J. 2006; 20 (3): 559—561.
23. Shahar Lavi, Joseph P. et al. Local production of lipoprotein-asso-ciated phospholipase A2 and lysophosphatidylcholine in the coronary circulation: association with early coronary atherosclerosis and endo-thelial dysfunction in humans. Circulation 2007; 115: 2715—2721.
24. Коротаева А. А., Самойлова Е. В., Пиркова А. А., Проказо-ва Н. В. Влияние ЛНП на активность провоспалительной секреторной фосфолипазы A2(IIA) зависит от степени их окисления. Рос. физиол. журн. 2009; 95 (5): 476—483ю
25. Miyaura S., Maki N., Byrd W., Johnston J. M. The hormonal regulation of platelet-activating factor acetylhydrolase activity in plasma. Lipids 1991; 26: 1015—1020.
26. Mohler E. R., Ballantyne C. M., Davidson M. H. et al. The effects of darapladib on plasma lipoprotein-associated phospholipase A2 activity and cardiovascular biomarkers in patients with stable coronary heart disease or coronary heart disease risk equivalent: the results of a multicenter, randomized, double-blind, placebo-controlled study. J. Am. Coll. Cardiol. 2008; 51 (17): 1632—1641.
Поступила 16.06.11
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2012
УДК 616.24-007.272-036.12:575.174.015.3]-07
ПОЛИМОРФИЗМ ГЕНОВ ГЛУТАТИОНТРАНСФЕРАЗ ОБТТ1 И ОБТМ1 У КУРИЛЬЩИКОВ И У БОЛЬНЫХ ПРИ РАННИХ СТАДИЯХ ХРОНИЧЕСКОЙ ОБСТРУКТИВНОЙ БОЛЕЗНИ ЛЕГКИХ
В. А. Невзорова1, С. Е. Вахрушева1, Т. В. Тилик1, М. П. Исаева2
1ГБОУ ВПО Владивостокский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения и социального развития РФ; 2ФГБУН Тихоокеанский институт биоорганической химии им. Г. Б. Белякова ДВО РАН
Изучено распределение делеционных полиморфизмов генов глутатионтрансфераз ОБТТ1 и ОБТМ1 в группах курящих пациентов без признаков хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ) и больныхХОБЛI и II стадии. Анализ полиморфных локусов генов ОБТМ1, ОБТТ1 проводили методом полимеразной цепной реакции. Достоверность различий в распределении частот аллелей и генотипов между группами больных и здоровых оценивали по тесту х2 с помощью программы БЮБТАТ.
Выявлено достоверное увеличение частоты гомозиготной делеции гена ОБТТ1 у больных ХОБЛ I стадии при сравнении с контрольной группой. Отношение шансов между указанными группами составило 0,6, что указывает на сни-
жение риска развития ХОБЛ почти в 2 раза. В то же время установлено достоверное увеличение частоты встречаемости «нулевого» генотипа GSTT1 у лиц с ХОБЛII стадии по сравнению с контрольной группой, что свидетельствует о более быстром прогрессировании заболевания при наличии гомозиготной делеции GSTT1. Достоверных различий частоты встречаемости гомозиготной делеции GSTM1 в исследуемых группах не выявлено.
У лиц с высокой интенсивностью курения присутствие «нулевого» генотипа GSTT1 связано с уменьшением угрозы развития ХОБЛ, и в данном случае его наличие рассматривается в качестве маркера менее выраженного повреждающего действия табака на снижение легочной функции. Вместе с тем у больных с начальными стадиями заболевания наличие гомозиготной делеции GSTT1 позволяет прогнозировать ее более быстрое прогрессирование. Делеционный полиморфизм глутатионтрансферазы GSTT1 может быть рекомендован в качестве маркера предиктивной диагностики развития и прогрессирования ХОБЛ.
Кл ючевые слова: полиморфные варианты, хроническая обструктивная болезнь легких, глутатионтрансфераза
POLYMORPHISM OF GSTT1 AND GSNM1 GLUTATHIONE TRANSFERASE GENES IN SMOKERS AND PATIENTS AT THE EARLY STAGES OF CHRONIC OBSTRUCTIVE PULMONARY DISEASE
V.A. Nevzorova, S.E. Vakhrusheva, T. V. Tilik, M.P. Isaeva
Vladivostok State Medical University; Pacific Institute of Bioorganic Chemistry
We studied the distribution of deletion polymorphisms of GSTT1 and GSTM1 glutathione transferase genes by PCR in patients with stage I and II chronic obstructive pulmonary disease (COPD) and in smokers without COPD. The significance of the differences in allele and genotype distribution between the groups was estimated by the X2 test and BIOSTAT software package. The study revealed a significant rise in the frequency of deletion polymorphisms of GSTT1 transferase genes in patients with stage I COPD compared with controls. The odd ratio between the groups was 0.6 which suggests a two-fold decrease in the risk of COPD. Simultaneous increase in the frequency of "zero" GSTT1 genotype in patients with stage 2 COPD is indicative of rapid progress of the disease in the presence of homozygous deletion of GSTT1. The difference between the frequency of homozygous deletion of GSTM1 was insignificant. The "zero" GSTT1 genotype in heavy smokers was associated with a decreased risk of COPD and may be regarded as a marker of the diminished impact of smoking on the pulmonary function. The homozygous deletion of GSTT1 in patients at the early stages of COPD suggests the risk of its rapid progress. Deletion polymorphism of GSTT1 glutathione transferase gene is recommended to use as a marker for predictive diagnostics of development and progress of COPD.
Key words: polymorphous variants, chronic obstructive pulmonary disease, glutathione transferase
Хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ) относится к никотинассоциированным заболеваниям, распространенность которых, согласно прогнозным исследованиям Всемирной организации здоровья (ВОЗ), продолжает неуклонно увеличиваться [1]. ХОБЛ занимает прочные позиции в структуре смертности населения. Так, в странах с высокоразвитой экономикой указанной патологии принадлежит четвертое место, которое сохранится к 2030 г., охватив в том числе страны со средне- и низкоразвитой экономикой [1].
Согласно мнению большинства исследователей, ХОБЛ можно отнести к мультифакториальным заболеваниям, в возникновение которых равнозначный вклад вносят генетические факторы и влияние окружающей среды.
Несмотря на тесную связь между интенсивностью курения табака и скоростью снижения легочной функции (кривая Флетчера—Пето) [2], только у 10—25% курильщиков развивается ХОБЛ [3]. Можно предположить, что ведущее значение в индивидуальной реакции организма на продукты сгорания табака имеют генетически опосредованные реакции.
Особый интерес в этой связи приобретают данные генетического контроля над процессами обезвреживания ксенобиотиков, в частности над глутатионопосредо-ванными реакциями.
На протяжении последнего десятилетия активно проводятся исследования полиморфизма гена глутатионтранс-феразы при различных заболеваниях. Установлено участие неполноценных аллелей этого гена в развитии ряда патологических состояний, в частности при онкологических заболеваниях и при патологии беременности [4—7].
Вполне логичными представляется исследование полиморфизма глутатионтрансфераз при ХОБЛ. Исследование генов детоксикации табачного дыма может внести определенную ясность в вопросы предиктивной диагностики ХОБЛ и оптимизации разработки профилактических и лечебных мероприятий.
Исследования полиморфизма глутатионтрансфераз на ранних стадиях ХОБЛ до настоящего времени не про-
водили. В подавляющем большинстве работ, посвященных изучению генов детоксикации ксенобиотиков при ХОБЛ, в исследование включены пациенты стационарных отделений, проходящих лечение в период обострения тяжелых стадий заболевания. Так, основные данные, полученные в мировых исследованиях, относительно полиморфизмов ОБТТ1 и ОБТМ1 относятся к III и IV стадиям ХОБЛ [8]. Еще одной особенностью большинства исследований является сравнение групп курильщиков с контрольными группами некурящих людей. Нам представилось интересным исследовать полиморфизм «нулевых» генотипов ОБТТ1 и ОБТМ1 у курильщиков без признаков ХОБЛ и больных ХОБЛ I и II стадии при одинаковой длительности и интенсивности курения.
Принимая во внимание актуальность выявления ранних стадий заболевания для наиболее эффективного планирования лечебных и реабилитационных мероприятий, мы исследовали полиморфизм генов глутатион-трансфераз ОБТТ1 и ОБТМ1 у курильщиков без признаков ХОБЛ и больных ХОБЛ I и II стадии с целью определения влияния делеционного полиморфизма указанных генов на развитие ХОБЛ у курящих людей.
Материал и методы
Обследованы 60 пациентов Городской клинической больницы № 1 Владивостока, Аллергореспираторного центра Владивостока и Центра здоровья Владивостока.
Диагноз ХОБЛ был установлен в соответствии с критериями Глобальной стратегии диагностики, лечения и профилактики хронической обструктивной болезни легких 2010 г.
Обследованные были распределены по группам. В 1-ю группу были включены курильщики без признаков ХОБЛ, во 2-ю — курящие больные ХОБЛ I и II стадии, сопоставимые с обследуемыми 1-й группы по стажу и интенсивности курения. Во 2-й группе были выделены следующие подгруппы: 2А — больные ХОБЛ I стадии, 2Б — больные ХОБЛ II стадии. Контрольную группу составили условно здоровые некурящие обследуемые, соответствующие
Рис. 1. Частота встречаемости гомозиготной делеции гена GSTT1 в исследуемых группах.
группам больных по возрасту, полу, этнической принадлежности, без заболеваний легочной системы в анамнезе.
ДНК выделяли из лейкоцитов периферической крови с использованием набора Genomics DNA Purification Kit («Fermentas», Евросоюз). Анализ полиморфных локусов генов GSTM1, GSTT1 проводили методом полимераз-ной цепной реакции на амплификаторе GeneAmp PCR System 2700 («Applied Biosystems», США) с использованием наборов реагентов для детекции полиморфных маркеров («ГосНИИгенетика», Россия). Продукты амплификации анализировали с помощью электрофореза в 2% агарозном геле и визуализировали при помощи трансиллюминирующей гель-документирующей системы Bio-Print 1500/20M («Vilber Lourmat», Франция).
Для генотипов GSTM1 и GSTT1 гомозиготные делеции определялись наличием одного амплификационного фрагмента длиной 350 п. н., а гетерозиготы и нормальные гомозиготы — двух амплификационных фрагментов длиной 480 п. н. (для GSTT1) и 215 п. н. (для GSTM1).
Достоверность различий в распределении частот аллелей и генотипов между группами больных и здоровых лиц оценивали по тесту х2 с помощью программы BIOSTAT. Ассоциацию с развитием ХОБЛ выявляли, сравнивая выборки больных и здоровых обследованных по частоте одного признака с использованием критерия X2. Статистически значимыми считали различия при p < 0,05. Относительный риск заболевания по конкретному признаку вычисляли как отношение шансов (ОШ): ОШ = (а ■ d)/(b • c), где а — частота аллеля (генотипа) в выборке больных; b — частота аллеля (генотипа) в контрольной выборке; c — сумма частот остальных аллелей (генотипов) в выборке больных; d — сумма частот остальных аллелей (генотипов) в контрольной выборке.
Результаты и обсуждение
Средний возраст обследуемых 1-й группы составил 48,75 ± 3,9 года, 2-й — 52,61 ± 6,8 года. Достоверных различий между группами не выявлено (p = 0,087), что указывает на сопоставимость изучаемых групп по возрасту.
В 1-й группе соотношение мужчин и женщин составило соответственно 43 и 57%. Во 2-й группе при наличии ХОБЛ количество мужчин заметно возросло и составило 79%, женщин — 21%. Согласно данным большинства крупных исследований по изучению ХОБЛ, наибольшее число обследованных также составили мужчины [9].
При анализе интенсивности курения выявлено, что в 1-й группе индекс курящего человека (ИКЧ) составил 226 ± 124,8 или, согласно среднему значению ИКЧ, группа относилась к безусловным курильщикам (ИКЧ > 160). Среднее значение числа пачко-лет в 1-й группе было 43,2 ± 24,95.
Во 2-й группе средний ИКЧ был 252,6 ± 117,6, т. е. эти пациенты относились к безусловным курильщикам. Среднее значение числа пачко-лет составляло 58,32 ± 29,65. Достоверных различий между ИКЧ и числом пачко-лет между группами не выявлено (p = 0,461 и 0,052 соответственно), что свидетельствует о сопоставимости групп по интенсивности курения и соответствует ос-
Рис. 2. Частота встречаемости гомозиготной делеции гена ОЭТМ1 в исследуемых группах.
новной цели нашего исследования. Внутри 2-й группы различий по показателям ИКЧ также не выявлено. Так, при I стадии ХОБЛ ИКЧ составил 245,5 ± 138, а при II стадии — 262,5 ± 90,36 без достоверных различий (р = 0,432). Среднее значение числа пачко-лет в подгруппе 2А было 55 ± 31,6, в подгруппе 2Б — 62,8 ± 28 без достоверных различий между подгруппами (р = 0,582).
Из приведенного выше анализа можно сделать вывод, что исследуемые группы были сопоставимы по возрасту, ИКЧ и числу пачко-лет.
При исследовании «нулевого» полиморфизма гена ОБТТ1 выявлено, что в контрольной группе гомозиготная делеция встречалась в 5% случаев. В то же время в 1-й группе «нулевой» генотип ОБТТ1 выявлялся в 14,3% случаев, во 2-й — в 17,6%. При сравнении показателей в
1-й группе с таковыми в контрольной группе, а также во
2-й группе с таковыми в контрольной группе достоверных различий не выявлено (р > 0,05). При сравнении 1-й и 2-й групп между собой достоверных различий также не выявлено (р > 0,05).
В соответствии с задачами исследования было решено провести анализ частоты встречаемости делеционного генотипа ОБТТ1 в подгруппах 2А и 2Б. Гомозиготная делеция обнаружена в 13,2% наблюдений в подгруппе 2 А и в 20% в подгруппе 2Б. Достоверных различий показателей в подгруппах 2А и 2Б не выявлено (р > 0,05). При сравнении частоты встречаемости «нулевого» генотипа в подгруппе 2А и контрольной группе достоверных различий также не выявлено (р > 0,05), в то время как при сравнении показателей в подгруппе 2Б и в контрольной группе обнаружена достоверная разница (х2 = 10, р < 0,05).
Таким образом, можно сделать заключение о достоверном увеличении частоты встречаемости «нулевого» генотипа ОБТТ1 по сравнению с контрольной группой только при II стадии ХОБЛ (рис. 1).
ОШ для группы курильщиков и группы больных ХОБЛ I—II стадии составило 1,2, что указывает на примерно равный риск заболевания при наличии делеции гена ОБТТ1 для обеих групп. Анализ изучения ОШ отдельно для курильщиков и больных ХОБЛ I и II стадии показал, что у курильщиков без признаков ХОБЛ и больных ХОБЛ I стадии ОШ равнялось 1, т. е. наличие гомозиготной делеции гена ОБТТ1 практически не увеличивает риск заболеть ХОБЛ у «безусловных» курильщиков.
С учетом того факта, что в подгруппе 2Б, в которой выявлено достоверное увеличение частоты гомозиготной делеции гена ОБТТ1, все больные являлись «безусловными» курильщиками (ИКЧ > 160), было решено выделить контингент лиц с ИКЧ > 160 в 1-й группе и подгруппе 2 А, в которых состав пациентов был неоднородным по ИКЧ.
Полученные нами результаты показали, что сравнение частоты гомозиготной делеции ОБТТ1 у лиц с высокой интенсивностью курения (ИКЧ > 160) без признаков ХОБЛ продемонстрировало еще большую частоту ее встречаемости по сравнению с больными ХОБЛ I стадии (22 и 15% соответственно; х2 = 7, р < 0,05).
Возможно, наличие гомозиготной делеции гена ОБТТ1 в данном случае имеет защитный характер, но
независимо от ее роли полученный нами результат может иметь значение фактора предиктивной диагностики. Так, ОШ в 1-й группе и подгруппе 2А составило 0,6, что указывает на снижение риска развития ХОБЛ почти в 2 раза при наличии делеционного генотипа GSTT1 у курильщиков с ИКЧ > 160 без признаков заболевания.
Таким образом, согласно полученным результатам, у «безусловных» курильщиков без признаков снижения легочной функции наличие «нулевого» генотипа GSTT1 скорее отвергает появление ХОБЛ, чем предсказывает его. У больных ХОБЛ, однако, наличие гомозиготной делеции гена GSTT1 позволяет прогнозировать более быстрое прогрессирование.
При исследовании «нулевого» полиморфизма гена GSTM1 в контрольной группе гомозиготная делеция гена была выявлена в 46,6% случаев, что соответствует исследованиям S.-L. Cheng и соавт. [10]. В 1-й группе частота встречаемости «нулевого» генотипа GSTM1 составила 46,4%, во 2-й группе — 47%. Достоверных различий с показателями в контрольной группе, а также между группами не выявлено (p > 0,05). В подгруппе 2А частота гомозиготной делеции была 42,8%, в подгруппе 2Б — 50%. Достоверных различий показателей в подгруппе 2А и контрольной группе, а также в подгруппе 2Б и контрольной группе не выявлено (p > 0,05). Не получены достоверные различия показателей в подгруппах 2А и 2Б (p > 0,05). При сравнении частоты встречаемости «нулевого» генотипа в 1-й группе и подгруппе 2 А, а также в 1-й группе и подгруппе 2Б достоверные различия не обнаружены (p > 0,05).
Таким образом, можно сделать вывод об отсутствии достоверных различий частоты встречаемости гомозиготной делеции гена GSTM1 в исследуемых группах (рис. 2).
Относительный риск заболевания также был примерно одинаков у курильщиков и больных ХОБЛ I—II стадии (ОШ = 1,02); у курильщиков и больных ХОБЛ I стадии ОШ составило 0,87, у курильщиков и больных ХОБЛ II стадии — 1,1.
Нами предпринята попытка выявить предиктивное значение некоторых генетических факторов, ответственных за процессы детоксикации табака, путем анализа «нулевого» полиморфизма генов глутатионтрансфераз GSTT1 и GSTM1 у лиц, имеющих главный провокационный фактор риска развития ХОБЛ — курение. В мировой литературе представлены результаты ряда исследований по изучению генов, отвечающих за процессы детоксикации ксенобиотиков в организме, в частности генов семейства глутатионтрансфераз. Основной контингент исследуемых в работах составляют больные ХОБЛ III—IV стадии, что отчасти объясняется трудностью выявления больных на ранних стадиях ХОБЛ, когда больной из-за отсутствия симптомов не обращается к врачу. В настоящее время, однако, не представлено исследований ранних стадий ХОБЛ с целью выявления полиморфизмов генов, участвующих в развитии этого заболевания, и разработки мер его профилактики с учетом генетических особенностей.
Данные российских и зарубежных исследований довольно противоречивы. Результаты исследования, проведенного Г. Ф. Корытиной [11], не показали значимого влияния делеционных полиморфизмов генов GSTT1 и GSTM1 на развитие ХОБЛ в популяции русского населения.
Указанные данные согласуются с результатами исследования M. Chan-Yeung [8], полученными в 2007 г. в Китае
и свидетельствующими об отсутствии достоверных различий частоты «нулевых» полиморфизмов обсуждаемых генов у больных ХОБЛ (со средним объемом форсированного выдоха за 1 с менее 35%) и в контрольной группе. Напротив, в исследовании S.-L. Cheng и соавт. [10] обнаружены достоверные различия частоты встречаемости гомозиготной делеции гена GSTM1 у больных со средней и тяжелой ХОБЛ по сравнению с показателем в контроле (61,4% против 42,5%). В то же время результаты работ J.-Q. He и соавт. [12] показали более быстрое снижение легочной функции при наличии комбинации «нулевых» генотипов глутатионтрансфераз GSTT1 , GSTM1 и GSTP1 .
Согласно результатам нашего исследования, среди обследуемых, сопоставимых по возрасту и интенсивности курения, не все курильщики с ИКЧ > 160 имеют признаки заболевания, что согласуется с данными литературы. Мировые данные также указывают на определенный процент заболеваемости ХОБЛ, в том числе у лиц с высокой интенсивностью курения. Согласно данным статистики, только 10—20% курильщиков имеют стойкое снижение показателей функции внешнего дыхания, приводящее к ХОБЛ [10—13]. Другое, более позднее исследование европейской популяции указывает на 25% курильщиков, заболевающих ХОБЛ [14].
Данные, полученные в настоящем исследовании, показывают достоверное увеличение частоты «нулевого» генотипа GSTT1 у больных ХОБЛ II стадии при сравнении их с показателями в контрольной группе. Этот факт может быть принят во внимание при разработке персонифицированных программ реабилитации и лечения больных ХОБЛ. Наличие гомозиготной делеции гена GSTT1 может быть ассоциировано с прогрессирующим падением легочной функции у пациентов с ранними стадиями ХОБЛ.
Одним из наиболее важных результатов исследования явилось влияние «нулевого» генотипа GSTT1 на относительный риск развития ХОБЛ у курильщиков. Выявлено, что у курильщиков без признаков ХОБЛ и больных ХОБЛ I стадии ОШ составляет 1. Этот факт указывает на равный риск снижения функции легких у курильщиков и больных с начальной стадией ХОБЛ при наличии «нулевого» генотипа GSTT1 . При этом у лиц с высокой интенсивностью курения присутствие «нулевого» генотипа GSTT1 связано с уменьшением угрозы развития ХОБЛ, и в данном случае его наличие рассматривается в качестве маркера менее выраженного повреждающего действия табака на падение легочной функции.
Выводы
1. При сравнении частоты встречаемости «нулевых» полиморфизмов генов GSTT1 и GSTM1 у курильщиков без признаков хронической обструктивной болезни легких и больных хронической обструктивной болезнью легких I—II стадии достоверных различий не получено.
2. Выявлено достоверное увеличение частоты гомозиготной делеции гена GSTT1 у больных хронической обструктивной болезнью легких I стадии при сравнении с показателями в контрольной группе (%2 = 10, p < 0,05).
3. Отмечены достоверные различия частоты встречаемости гомозиготной делеции гена GSTT1 у «безусловных» курильщиков без признаков хронической обструктивной болезни легких и больных хронической обструктивной болезнью легких I стадии (%2 = 7, p < 0,05).
Сведения об авторах:
ГОУ ВПО Владивостокский государственный медицинский университет
Кафедра терапии, функциональной и ультразвуковой диагностики факультета повышения квалификации и первичной подготовки специалистов
Невзорова Вера Афанасьевна — д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой. Вахрушева Светлана Евгеньевна — аспирант кафедры; e-mail: sibazon@yandex.ru Тилик Татьяна Валерьевна — аспирант кафедры.
ФГБУН Тихоокеанский институт биоорганической химии ДВО РАН
Исаева Марина Петровна — канд. мед. наук, доцент, ст. науч. сотрудник.
ЛИТЕРАТУРА
1. Global Initiative for Chronic Obstructive Lung Disease (GOLD). Global strategy for the diagnosis, management, and prevention of chronic obstructive pulmonary disease. NHLBI/WHO workshop report. Last update 2010. www.goldcopd.org/.
2. Fletcher C. M., Peto R. The natural history of chronic airflow obstruction. Br. Med. J. 1977; 1: 60—77.
3. Mannino D. M., Homa D. M., Akinbami L. J. et al. Chronic obstructive pulmonary disease surveillance — United States, 1971— 2000. Morbid. Mortal. Wkly Rep. Surveill. Summ. 2002; 51: 1—16.
4. Шабалдин А. В., Макарченко О. С., Глушкова О. А. и др. Влияние генов иммунохимического гомеостаза на вынашивание беременности. Рос. вестн. акуш.-гин. 2007; 3: 4—8.
5. Макарченко О. С., Глушкова О. А., Шабалдин А. В., Глушков А. Н. Роль GST-генов в формировании репродуктивной патологии. В кн.: Акуш. и гинекол. 2007; 4: 23—26.
6. Беспалова О. Н. Генетические факторы риска невынашивания беременности: Автореф. дис. ... д-ра мед. наук. СПб.; 2009.
7. Тлеужан Р. Т. Роль полиморфизма генов семейства глутатион — S-трансферазы в привыяном невынашивании беременности у женщин казахской популяции: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. Алматы; 2006.
8. Chan-Yeung M. Polymorphisms of glutathione S-transferase genes and functional activity in smokers with or without COPD. Int. J. Tu-berc. Lung Dis. 2007; 11 (5): 508—514.
9. Imboden M., Downs S. H., Senn O. et al. Glutathione S-trans-ferase genotypes modify lung function decline in the general population: SAPALDIA cohort study. Respir. Res. 2007; 8 (2): 1186—1465.
10. Cheng S.-L., Yu C.-J., Chen C.-J. et al. Genetic polymorphism of epoxide hydrolase and glutatione-S-transferase in COPD. Eur. Respir. J. 2004; 23: 818—824.
11. Корытина Г. Ф. Анализ полиморфиных вариантов генов ферментов антиоксидантной защиты и их связь с развитием хронической обструктивной болезни легких у жителей Республики Башкортостан. Генетика 2009; 45 (7): 967—976.
12. He J.-Q., Connet J. E., Anthonison N. R. et al. Glutathione S-trans-ferase variants and their interaction with smoking on lung function. Am. J. Respir. Crit. Care Med. 2004; 170: 388—394.
13. 7oung R. P., Hopkins R., Black P. N. Functional variants of anti-oxidant genes in smokers with COPD and in those with normal lung function. Thorax 2006; 61: 394—399.
14. Lokke A., Lange P., Scharling H. Developing COPD: a 25-year follow-up study of the general population. Thorax 2006; 61: 935—939.
Поступила 05.07.11
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2012 УДК 616.12-008.46-036.12
МИКРОБИОЦЕНОЗ И АКТИВНОСТЬ ВОСПАЛИТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА ТОЛСТОЙ КИШКИ У БОЛЬНЫХ ХРОНИЧЕСКОЙ СЕРДЕЧНОЙ НЕДОСТАТОЧНОСТЬЮ
Е. Н. Егорова, М. И. Кузьмина, В. В. Мазур, М. Н. Калинкин, Е. С. Мазур ГОУ ВПО Тверская государственная медицинская академия Минздравсоцразвития России
Изучены микробиоценоз толстой кишки, уровень эндотоксина, активность системного воспаления и состояние системы матриксных металлопротеиназ (ММП) и тканевых ингибиторов металлопротеиназ (ТИМП) у больных с постинфарктным кардиосклерозом на разных стадиях хронической сердечной недостаточности (ХСН). Проведено клиническое, эхокардиографическое и лабораторное обследование 75 больных с ХСН, включающее бактериологическое исследование кала на дисбиоз, определение в плазме крови уровней аминотерминального мозгового натрийурети-ческого пропептида, эндотоксина, фактора некроза опухоли а, ММП-9 и ТИМП-4. Показано, что прогрессирование ХСН ассоциируется с нарастанием дисбиоза толстой кишки, повышением в крови уровня эндотоксина и фактора некроза опухоли а, а также дисбалансом в системе ММП и ТИМП.
Кл ючевые слова: микробиоценоз кишечника, эндотоксин, системное воспаление, цитокины, хроническая сердечная недостаточность, матриксные металлопротеиназы, тканевые ингибиторы металлопротеиназ
MICROBIOCENOSIS AND ACTIVITY OF THE INFLAMMATORY PROCESS IN THE COLON OF THE PATIENTS WITH CHRONIC CARDIAC FAILURE
E.N. Egorova, M.I. Kuz'mina, V.V. Mazur, M.N. Kalinkin, E.S. Mazur
Tver State Medical Academy
The aim of this work was to study colonic microbiocenosis, endotoxin level, intensity of systemic inflammation and the state of matrix metalloproteinase (MMP) system and MMP tissue inhibitors (TIMP) in 75 patients with post-infarction cardiosclerosis at different stages of chronic cardiac failure (CCF). The patients were examined by clinical, echocardiographic and laboratory methods including bacteriological analysis of feces and measurement of amino-terminal brain natriuruetic peptide, endotoxin, TNF-alphha, MMP-9, and TIMP-4. The progress of CCF was shown to be associated with increasing colonic dysbiosis, endotoxin and TNF-a levels, disbalance in the MMO and TIMP systems.
Key words: colonic microbiocenosis, endotoxin, systemic inflammation, cytokines, chronic cardiac failure, matrix metal-loproteinases, tissue inhibitors of metalloproteinases
Гиперактивация ренин-ангиотензин-альдостероно-вой и симпатико-адреналовой систем играет важную, но не исключительную роль в патогенезе хронической сердечной недостаточности (ХСН). Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что включение ингибиторов ан-гиотензинпревращающего фермента, антагонистов аль-достерона и Р-адреноблокаторов в стандарт лечения при ХСН не привело к кардинальному снижению связанной с ней смертности. В связи с этим остается актуальным
дальнейшее исследование механизмов развития ХСН и, в частности, изучение роли системного воспаления в ее патогенезе.
Впервые связь между провоспалительными цитоки-нами и ХСН была выявлена в 1990 г. В. Ьеуте и соавт. [1], показавшими, что уровень фактора некроза опухоли а (ФНОа) в сыворотке крови больных с тяжелой сердечной недостаточностью на порядок выше, чем у здоровых людей. В дальнейшем было установлено, что неза-
