CC BY
59
УДК 301
раздел ФИЛОСОФИЯ, СОЦИОЛОГИЯ, КУЛЬТУРОЛОГИЯ и ПОЛИТОЛОГИЯ
ПОЛИКУЛЬТУРНЫЙ ЭНВАЙРОНМЕНТАЛИЗМ КАК СОВРЕМЕННАЯ ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ПАРАДИГМА
© К. А. Даллакян1*, К. Х. Саркисянц2
1 Уфимский юридический институт МВД России Россия, Республика Башкортостан, 450091 г. Уфа, ул. Муксинова, 2.
Тел./факс: +7 (347) 255 06 84.
2Уфимский механико-технический колледж Россия, Республика Башкортостан, 450054 г. Уфа, пр. Октября, 67.
Тел./факс: +7 (347) 237 66 88.
Е-таИ: dak58@mail.ru
В статье аргументируется необходимость создания новой цивилизационной парадигмы — по-ликультурного энвайронментализма, способствующей сохранению уникальности каждой культуры, их полилогу и бережному (сизигическому) отношению к своему природному и социокультурному окружению. Дифференцируются понятия «глобализация» как объективный процесс формирования единого мирового пространства и «глобализм» как политика, навязывающая всему миру ценности сверхразвитых держав. Западно-экспансивной стратегии глобализма противопоставляется рос-сийско-интегративная модель альтерглобализации, основанная на идее всеединства.
Ключевые слова: глобализация, глобализм, поликультурализм, поликультурный энвайронментализм, всеединство, интеграция, культура, культурная идентичность, парадигма, ценности.
Современный духовный кризис вследствие технизации, меркантилизации и «абсурдизации» социальной жизни как основополагающих принципов западной цивилизации свидетельствует о необходимости изменения фундаментальных оснований жизни людей, возврата, по П. А. Сорокину, к идеа-циональной форме культуры, исторически близкой России [1]. Это подтверждает пересечение антропной, социокультурной и экологической составляющих глобального кризиса, актуализирующее создание новой цивилизационной парадигмы.
«Кто может быть самим собой, пусть не будет никем другим!» - эти слова актуальны сегодня не только для личности, но и для страны и целых регионов, сохранение культурной идентичности которых является важнейшим условием разработки стратегии оптимального развития человечества. Самобытность и особая роль России в мировом процессе многократно умножают необходимость сохранения ею своей специфики, того, что называют «культурным кодом», ибо от России сегодня так же, как и столетия назад, зависит судьба многих стран и народов. Поэтому для выявления путей перспективного развития в эпоху глобализации Россия, прежде всего, должна определить свою культурную и социально-политическую идентичность. Между тем споры о путях самоидентификации и стратегического развития России разгораются все с большей интенсивностью [2]. Немаловажную роль в этом играет философско-методологическая неразбериха, не позволяющая однозначно определить содержание некоторых понятий.
Существуют разногласия в определении глобализации, понимании ее сущности, последствий и форм реализации [3]. Не вдаваясь в дискуссию по поводу дефиниций, определим глобализацию как процесс формирования единого мирового пространства: экономического, политического, информационного, культурного и т.д. Анализ феномена глобализации как процесса формирования единого мирового пространства предполагает, прежде всего, необходимость дифференциации самого феномена глобализации, во-первых, от реальной формы его протекания в некоторых странах, являющейся,
скорее, политикой глобализма, а во-вторых, от субъективных оценок последствий глобализации, как неизбежного вектора мирового развития. Методологически важно в исследовании столь много -сложного явления как глобализация не скатиться к анализу одной из ее составляющих.
Глобализацию как объективный процесс порой сознательно отождествляют с глобализмом, представляющим собой политику навязывания сверхразвитыми странами своих ценностей остальному миру с целью его унификации. Это способствует реализации их интересов и, в конечном счете, превращению «периферийных стран» в сырьевые придатки [4]. В самом общем плане можно противопоставить две стратегии глобализма - западноэкспансивную и российско-интегративную, являющуюся, точнее, альтерглобализмом. Одним из теоретических оснований западной модели является аристотелизм, разделяющий мир на греков и варваров, которых надо было завоевать для того, чтобы сделать цивилизованными.
В качестве сторонников идей западного глобализма в XX веке можно назвать К. Поппера с его теорией открытого общества, И. Валлерстайна с мир-системным подходом, С. Хантингтона с концепцией «столкновения цивилизаций», Ф. Фукуяму с идеей «конца истории», З. Бжезинского с геополитической стратегией и др. Все эти концепции, так или иначе, создают идеологическую базу под принцип унификации культур во имя материального благополучия [5].
Сущность открытого общества в отличие от замкнутого заключается, по К. Попперу, в том, что лишь оно открыто для модернизации, так как готово принести свои исторические ценности, традиции, достояния культуры в жертву технологическим новациям. Таким образом, проводится идеологическая база под принцип унификации культур во имя материального благосостояния. К тому же происходит подмена понятий «открытое общество» и «открытая система». Понятно, что, согласно второму закону термодинамики, закрытые системы обречены, ибо в них бесконечно растет энтропия. Поэтому преимущества открытого общества перед
* автор, ответственный за переписку
492
ФИЛОСОФИЯ, СОЦИОЛОГИЯ, КУЛЬТУРОЛОГИЯ и ПОЛИТОЛОГИЯ
«закрытым» очевидны. Однако идеологи «открытого» общества часто подразумевают необходимость «открыть» экономики слаборазвитых стран для активной деятельности транснациональных корпораций. Унификация культур должна облегчить процесс реализации интересов этих проникающих структур.
Идея конца истории Фукуямы, который, впрочем, повторяет Гегеля, по сути, означает конец культурного многообразия, так как история, связывается лишь с либерализмом. Согласно такому пониманию, после Французской буржуазной революции история заканчивается, так как закладываются основы либерализма и начинается постистория. Мир-системный подход подводит идеологию под эксплуатацию технически развитыми странами менее развитых, разделяя мир на высоко развитое ядро, нищую периферию и буферную полуперифе-рию, взаимодействие которых приводит к кризису. В связи с этим утверждается необходимость создания единой глобальной системы.
По С. Хантингтону, в основе существующего столкновения цивилизаций лежат различия в культуре, поэтому Западу следует обеспечить единение в рамках собственной цивилизации; интегрировать в западную цивилизацию те общества в Восточной Европе и Латинской Америке, чьи культуры ближе к западной, усилить прозападные международные институты, вовлекая другие государства в них. По сути, это провокационная стратегия, предлагающая использовать конфликты и противоречия между странами в свою пользу и нивелировать культурные различия посредством навязывания западных ценностей [6].
Предпосылкой и следствием политики глобализма является социально-экономическая асимметричность мира, грозящая глобальной катастрофой. Мировое сообщество оказалось перед дилеммой: либо весь накопленный духовный и социальный потенциал используется в «социально-культурной игре», обогащающей нас без заранее очерченной большой программы глобализации, либо творческая элита превращается (целенаправленно) из свободной богемы в «глобальных производственников», реконструирующих мир по программе мирового правительства и лидеров однополярного мира [7].
Мир разделился на процветающий «золотой миллиард» и обреченное на нищету остальное человечество, которому для выживания придется «продать» свою культуру и традиции. Выживание страны предполагает подчинение ее правилу «золотого корсета», согласно которому необходимо принять ряд необходимых условий. Если какая-то страна не хочет руководствоваться этими правилами, то есть не хочет потерять свою культурную идентичность, то им отвечают: «Никто не обязан залезать в «корсет», ... но если вы думаете, что можете противостоять этим переменам, не платя цену за неудержимые перемены, прячась при этом за свою высокую стену, вы обманываете самих себя» [8].
Как показывает история, однополярность не является жизненной моделью. Любой природной системе необходимы варианты как адаптационные возможности. И чем больше вероятностных сценариев, тем система более адаптивна. Это понимает все больше людей, в том числе и в самих США, выступающих против глобализации, которая раз-
рушает не только национальную идентичность, но и саму государственность.
Российская же модель альтерглобализации -это модель всеединства, которая в определенной мере противостоит однополярной модели американской глобализации. Ядром такого подхода выступает, прежде всего, сохранение многообразия культур в условиях их конкуренции и взаимовлияния [9]. Поликультурализм, заключающийся в уважении к культурам, населяющих Россию этносов, является сегодня для России важнейшим условием обеспечения национальной безопасности и стабильности. Ведь особенно опасны для стабильности и целостности страны именно внешняя катализация внутренних противоречий. Сохранение культурной особенности народа противостоит глобализации, разрушая ее основы. Не случайно будущее России многие авторы связывают не с наращиванием оборонного потенциала страны, хотя и это необходимо, а с развитием творческих возможностей российской культуры [10].
Поэтому выход, на наш взгляд, в восстановлении своего культурного кода, того культурного «семени», из которого произросла нация. Необходимо обратиться именно к истокам собственной культуры, ее смыслоформирующим основаниям, к тем ценностям, которые в тяжелые минуты лихолетья позволяли народу выстоять. Многие авторы этого не признают. Так, бывший глава Международного валютного фонда М. Камдессю прямо подчеркнул: «В конечном счете главная мировая тенденция состоит в унификации всего мира» [11].
Альтернативой современному глобализму выступает «поликультурализм», или мультикультурализм, предполагающий сохранение уникальности каждой культуры, не имея ничего общего с их унификацией.
Американской однополярной модели глобализации, представляющей собой воплощение идеи индивидуализма и эгоизма, должна быть противопоставлена российская модель альтерглобализации как объективация органичной для русской философии идеи всеединства.
Ядром конкретной этнокультуры выступает господствующее в ней представление о человеке, его сущности и предназначении, от которых в конечном счете зависят адаптивно-адаптирующие потенции культуры. Основанием противостояния западной и восточных культур является противостояние ницшеанской концепции «человеко-бога» и соловьевской концепции «бого-человека». Первая ориентирована на своеволие, желание, власть, вторая -на истинную волю и любовь. Первая обрекает на противостояние, конкуренцию, вражду культур и бесперспективна, вторая ориентирует на сотрудничество и взаимопонимание. Именно российская культура с ее принципами космизма, соборности, всеединства, со-фийности и деятельной любви призвана выработать стратегию взаимного выживания в глобализирующемся «человейнике», основанного на полилоге культур.
Методологически оправдано деление на пространственно-географические и культурологические параметры самоидентификации. Пространственно Россия является Евразией, однако этого отнюдь недостаточно для принятия весьма широко распространенной сегодня концепции евразийства. Евразийской культуры не существует, она бывает
либо европейской, либо азиатской. Культура России является, безусловно, европейской, однако, это не значит, что она западно-европейская. Правильнее было бы назвать ее восточно-европейской. И именно восточно-христианская религия исторически выступила ядром, стержнем культурной самоидентификации страны.
В советский период происходит изменение самоидентификации России как полиэтнического евразийского государства, хотя в результате индустриализации СССР превращается из аграрного в индустриальное общество, развивается городская европейская культура. Заискивание перед всем западным отразилось и на окружающей природной среде.
Российская культура с самого ее зарождения носила соборный, интегративно-интернациональный характер. Сохранение поликультурности с одинаковым уважением к различным конфессиям, утверждающим фундаментальные основы человеческого бытия, является одним из столпов российской культуры. Это отражается и в русском языке, интегрирующем в себе всю многообразную палитру мировой языковой культуры.
Следует выделять нескольких онтологий: экономическую, духовно-нравственную, геополитическую, религиозную. Российская культура никогда не существовала лишь в рамках одной материально-экономической онтологии. И попытка секвестрировать ее до материально-экономического плана существования сначала Октябрьской революцией, затем «перестройкой» фактически означает нивелирование российской культуры, смену собственной идентичности для влезания в «золотой корсет».
Экономической и материально-технической глобализации избежать невозможно, да и не нужно. Следует говорить именно об альтерглобализации, учитывающей интересы всех стран, которая должна осуществляться не спонтанно, как сегодня, а под контролем всемирной международной организации.
Россия имеет огромный культурно-исторический опыт интеграции. Советский Союз и был иллюстрацией альтерглобализации. Не просто целесообразно, но и необходимо сохранить ценности, сформированные десятилетиями,- дружбу народов, многообразие культур, пространственную и экономическую интеграцию, дополнив и изменив их, конечно, с учетом сегодняшних реалий.
В качестве основополагающего принципа всемирной интеграции должен быть не пространственный, не классовый, не религиозный, которые предполагают соответственно евразийзм, социализм, византизм. Таким фундаментальным принципом альтерглобализации, на наш взгляд, может стать «поликультурный энвайронментализм», предполагающий учет культурных особенностей, обусловленных спецификой окружающей природной среды, диктующей способ и характер отношения к ней. Это и должно привести в конечном счете к экологизации общечеловеческой культуры, являющейся сегодня онтическим императивом альтерг-лобализации. Культура в этом случае восходит к
своей изначальной сущности как способу адаптации общества к своему природному окружению.
Изменение конкретных этнокультур в результате их «полилога» должно происходить обязательно с учетом особенностей их окружающей природной среды. Нельзя автоматически переносить, например, архитектурные проекты южных регионов на Крайний Север. Сохранение уникальности природного окружения способствует сохранению самой культуры. Целостное благополучие страны, включая сохранение ее неповторимой природы, должно выступать основным ориентиром и императивом всякой инновационной политики.
Окружающая природная среда должна выступать не просто объектом, но и субъектом отношения [12]. Природное своеобразие должно быть важной составляющей в промышленном развитии региона, ведь оно тоже не является «табулой раса», а имеет свои особенности, которые должны учитываться в социокультурном развитии региона. Так, красота и уникальность башкирской природы должны подсказывать политикам направление развития региона, одним из которых мог бы стать экологический туризм. Вообще, Республика Башкортостан со своей уникальной природой и исторически сложившимися дружескими отношениями между представителями различных этносов могла бы выступить в качестве модели для практической реализации политики «поликультурного энвайронментализма», которая в последующем может быть экстраполирована на другие регионы России.
Современные же реалии, характеризующиеся взаимоусилением глобализационного и экологического кризисов, являются двумя сторонами одной проблемы - эгоизма и эгоцентризма человека. В первом случае - этнокультурного, а во втором -видового. Поэтому поликультурный энвайронментализм сегодня может выступить в качестве цивилизационной парадигмы, спасающей не только конкретные этнокультуры, но и человечество в целом.
ЛИТЕРАТУРА
1. Сорокин П. А. Социокультурная динамика // Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. С. 430.
2. Глобализация и проблема сохранения культурного многообразия. М.: ИФРАН, 2010. 240 с.
3. Кефели. И. Ф. Судьба России в глобальной геополитике. СПб.: Северная звезда, 2004. С. 18.
4. Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и ее стратегические императивы. М., 1998. С. 12, 53, 234.
5. Бек. У. Власть и ее оппоненты в эпоху глобализации. Новая всемирно-политическая экономия. М.: Прогресс-Традиция, 2007. С. 67.
6. Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование. М., 2000. С. 88-89.
7. Панарин А. С. Искушение глобализмом. М., 2000. С. 265.
8. Россия: многообразие культур и глобализация. М.: Канон, 2010. С. 8.
9. Панарин А. С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI в. М., 1998. С. 16.
10. Социальное проектирование в эпоху культурных трансформаций. М.: ИФ рАн, 2010. С. 162.
11. Foreign Policy. 2000. September - October. P. 34.
12. Лисеев И. К. Экологическая этика в условиях новой экологической культуры // Философия. Биология. Культура. М.: ИФ РАН, 2011. С. 249-272.
Поступила в редакцию 08.08.2010 г. После доработки - 29.04.2011 г.
