CC BY
54
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2008. № 6
А.А. Голубинский
ПОЛЕВЫЕ ЗАПИСКИ ГЕНЕРАЛЬНОГО МЕЖЕВАНИЯ КАК ИСТОЧНИК ДЛЯ ИЗУЧЕНИЯ ГРАМОТНОСТИ КРЕСТЬЯН НИЖЕГОРОДСКО-КОСТРОМСКОГО ПОВОЛЖЬЯ
Одной из важнейших характеристик развития страны является уровень грамотности ее населения. Однако этот показатель с трудом поддается измерению, в особенности для крестьянства — наиболее многочисленного социального слоя в России, для которого доступ к образованию, в том числе и к получению элементарной грамотности1, был сильно ограничен. В начале XVIII в. с появлением цифирных школ возможность получить начальное образование стала вполне реальной для посадского населения, для детей священнослужителей и, естественно, для дворянских отпрысков, но для крестьянских детей этот путь был закрыт. Причиной тому — не только сложившийся среди помещиков стереотип2, что знания крестьянина не должны простираться дальше представлений о природе, но и отчасти традиционализм крестьянства3.
Рассуждения о пользе крестьянской грамотности, начатые И.Т. По-сошковым4, были продолжены в трудах Вольного экономического общества5, но обсуждение не приводило к каким-либо изменениям в организации обучения крестьян. Таким образом, возможности и источники получения навыков грамотности для крестьянина XVIII в. замыкались в своей сельской среде. Научиться читать и писать можно было у местного священника, вернувшегося из армии солдата или в организованной помещиком школе. Следует отметить, что подобное обучение практически не оставляло каких-либо свидетельств об успе-
1 Существует несколько определений грамотности, но в этой работе грамотностью считается умение и читать и писать.
2 Подобный взгляд нередко можно встретить в работах дореволюционных авторов. Среди них стоит отметить следующие: Соболевский А.И. Образованность в Московской Руси. Речь, читанная на годичном акте императорского Санкт-Петербургского университета 8 февраля 1892 г. СПб., 1894; Петров В. Очерки по истории грамотности // Новое слово. 1896. Октябрь; Фалькборг Н.А, Чарнолуский В.И. Народное образование в России. СПб., 1899.
3 Грамотность в среде крестьянства не всегда воспринималась как благо, бытовали и противоположные взгляды. Подробнее об этом см.: Гумп Э.М. Образование и грамотность в глубине России. Воронежская губерния. 1885—1897 гг. // Менталитет и аграрное развитие России (XIX—XX в.): Материалы Междунар. конф. Москва, 14—15 июня 1994 г. М., 1996. С. 315.
4 См.: Посошков И.Т. Книга о скудости и богатстве. М., 1937. С. 247—248.
5 Труды Вольного экономического общества. Ч. XV. СПб., 1770. С. 178—179; Ч. XVI. СПб., 1770. С. 15—17.
хах учеников, и именно поэтому исследователь сталкивается с почти полным отсутствием источников. Попытки рассчитать процент грамотных среди отдельных групп крестьян по их челобитным основаны на слишком малочисленном материале6. Другой путь — использовать и экстраполировать на XVIII в. данные статистических исследований второй половины XIX в., а именно данные первой Всероссийской переписи 1897 г. Очевидно, что предположения об уровне крестьянской грамотности, основанные на информации этого источника, созданного спустя столь долгое время, в значительной степени умозрительны7. Некоторые исследователи отмечают более высокий уровень грамотности крестьянства в старообрядческих поселениях и районах8, но и здесь расчеты строятся на нерепрезентативном материале.
Таким образом, вопрос о крестьянской грамотности во второй половине XVIII в. выпал из поля зрения историков и практически не затрагивался ни в посвященных образованию работах и дореволюционного9 и советского периодов10, ни в исследованиях о крестьянст-
6 См.: Соболевский А.И. Указ. соч. С. 12 (основываясь на немногочисленных челобитных монастырских крестьян, А.И. Соболевский делает вывод, что в XVIII в. порядка 15% крестьян были грамотны); Булыгин И.А. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII века. М., 1977; Воскобойникова Н.П. К вопросу о грамотности северного крестьянства в первой четверти XVIII века // Вклад северного крестьянства в развитие материальной и духовной культуры. Вологда, 1980. С. 41—43.
7 См.: Миронов Б.Н. История в цифрах: математика в исторических исследованиях. Л., 1991; Он же. Грамотность в России 1797—1917 гг. // История СССР. 1988. № 4. (В этих работах, основанных на анализе первой Всероссийской переписи 1897 г., средняя грамотность крестьянства европейской части России на конец XVIII в. должна составлять от 3,3 до 6,1%.); Рашин А.Г. Грамотность и народное образование в России в XIX — начале XX веков // Исторические записки. Т. 37. М., 1951; Он же. Население России за 100 лет: Стат. очерки. М., 1956.
8 История северного крестьянства. Т. 1: Период феодализма. Архангельск, 1984. С. 413; Булыгин И.А. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII века. М., 1977; Громыко М.М. Духовная культура русского крестьянства. С. 320, 327—336; и др.
9 См.: Владимирский-Буданов М. Государство и народное образование в России XVIII века. Ч. 1: Система профессионального образования от Петра до Екатерины II. Ярославль, 1874; Он же. Государство и народное образование в России с XVII века до учреждения министерств. СПб., 1874; Пекарский П. Введение в историю просвещения в России XVIII столетия. СПб., 1862; Мещерский И. Народная школа и сельское хозяйство: Сб. статей. 3-е изд. СПб., 1912; Толстой Д.А. Взгляд на учебную часть в России в XVIII столетии до 1782 г. СПб., 1883; БунаковН. О домашних школах грамотности в народе. СПб., 1885; Миропольский С.И. Очерки истории церковно-приходской школы. СПб., 1895; Фалькборг Г.А. Всеобщее образование в России. СПб., 1902; Всеобщее народное образование. Вып. 1. М., 1902; Каптерев П.Ф. История русской педагогики. Пг., 1915; Вахтеров В.П. Внешкольное образование народа. М., 1896; и др.
10 См.: Константинов Н.А, Струминский В.Я. Очерки по истории начального образования в России. М., 1949; Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР XVIII в. Т. 1. Первая половина XIX века. М., 1973; Нечаев Н.В. Горнозаводские школы Урала. М., 1956; Бескровный Л.Г. Военные школы в первой половине XVIII в. // Исторические записки. 1953. № 42; Сычов-Михайлов М.В. Из истории школы и педагогики XVIII в. М., 1960; и др.
ве11, что связано с почти полным отсутствием источниковой базы. Эта проблема вынуждает исследователя обратиться к тем материалам, которые могут предоставить лишь косвенную информацию о крестьянской грамотности, и таким источником могут стать полевые записки Генерального межевания.
Дореволюционная практика изучения полевых записок фактически ограничивалась изучением отдельных земельных владений, отдельных памятников архитектуры12, а то и вовсе обходила полевые записки вниманием. Подобно И.Е. Герману, авторы находили в полевых журналах много ошибок и неточностей и, приписывая их недобросовестности землемеров, вовсе отказывались рассматривать их сведения13.
Гипотеза о возможности использования документов Генерального межевания (а именно полевых записок) в качестве источника по распространению грамотности впервые была высказана Л.В. Миловым в работе «Исследование об Экономических примечаниях к Генеральному межеванию»14. В соответствии с межевыми законами на меже должен был присутствовать владелец, а если по каким-либо причинам этого не происходило, то его поверенный15, который обязан был день за днем подписывать полевой журнал16. Рассматривая полевые записки как возможное место хранения «сказок» поверенных крестьян, Л.В. Милов, однако, отметил, что изучение грамотности поверенных крестьян, подписи которых можно найти среди документов межевания, осложнено тем, что они принадлежат к верхушке крестьянской общины и являются представителями низовой администрации помещика17.
11 См.: Беляев И.Д. Крестьяне на Руси. М., 1860; Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. М., 1888. Т. 1. С. 246; История крестьянства СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Т. 2: Крестьянство в периоды раннего и развитого социализма. М., 1990; Источники по истории общественного сознания русского крестьянства XVIII века // Советский архив. 1983. № 1. С. 47—52; Тарловская В.Р. Торговые крестьяне Поволжья в конце XVII — начале XVIII века // История СССР. 1983. № 2. С. 149—158; Крестьянское хозяйство и культура деревни Среднего Поволжья. Йошкар-Ола, 1990; Крестьянство и власть Среднего Поволжья: Материалы VII межрег. науч.-практ. конф. историков-аграрников Среднего Поволжья (г. Саранск, 21—23 мая 2003 г.). Саранск, 2004; и др.
12 См.: Герман И.Е. История русского межевания. М., 1914. С. 231.
13 Там же. С. 227; Кавелин С.П. Межевание и землеустройство. Теоретическое и практическое руководство. М., 1914. С. 81; О государственном Генеральном межевании в России. М., 1868; Рудин С.Д. Межевое законодательство и деятельность межевой части в России за 150 лет. Пг., 1915; Иванов П. Опыт исторического исследования о межевании земель в России. М., 1846. С. 69; Малиновский Ф.Л. Исторический взгляд на межевание в России до 1765 г. СПб., 1844. С. 123.
14 См.: Милов Л.В. Исследование об Экономических примечаниях к Генеральному межеванию. М., 1965.
15 ПСЗ. Собр. 1. Т. XVII. № 12570. § 58, 59.
16 Там же. Т. XIV. № 10237; Т. XX. № 14352.
17 См.: Милов Л.В. Указ. соч. С. 43.
Таким образом, основная цель данной работы заключается в том, чтобы определить, являются ли полевые записки Генерального межевания репрезентативным источником для изучения вопроса о крестьянской грамотности. Это позволит в дальнейшем связать показатель грамотности с другими социально-экономическими показателями.
Работая над полевыми записками, нельзя не упомянуть об особенностях создания этого источника. Полевые записки представляют собой комплекс документов Генерального межевания, которое началось в 1765 г. и продолжалось в Европейской России до 1843 г. Первое время все документы, созданные землемером «в поле», и в их числе полевые записки18, спорные, коштные дела и т.д. попадали в Писцовый архив Архива Межевой канцелярии совершенно неразобранными. Начало формирования собственно комплекса полевых записок относится к 1782 г., когда руководство архива, видя, что процесс поиска материалов по отдельной даче продолжается слишком долго, провело реорганизацию хранения19. В дальнейшем созданная структура была унаследована Межевым архивом ГАФКЭ (позднее — ЦГАДА и затем — РГАДА)20.
Чтобы выяснить, где именно следует искать крестьянские подписи, необходимо рассмотреть структуру полевой записки. Ее содержание строго регламентировано. Правила составления и шаблоны всех документов полевой записки находятся в V части «Наставления землемерам
18 Главное отличие полевых записок (которых, согласно описям Межевого архива РГАДА, насчитывается более 160 тыс. по 32 губерниям) от других первичных документов межевания состоит в том, что в основе их лежит так называемый «полюбовный развод», т.е. договоренность владельцев двух дач о границах. При этом дача не всегда соответствовала по своей конфигурации владению, она могла включать в себя земли нескольких владельцев. В этом заключается одно из основных отличий Генерального межевания от предыдущих.
19 В результате реорганизации межевые документы были разделены следующим образом (приведем в качестве примера структуру фондов исследуемых в данной статье губерний).
Виды писцовых материалов Нижегородская губерния Костромская губерния
Полевые записки 3099 ед. хр. 13 011 ед. хр.
Спорные дела 292 ед. хр. 596 ед. хр.
Следственные дела 23 ед. хр. Объединены в одну опись 14 ед. хр.
Дела продажные 39 ед. хр. 19 ед. хр.
Дела коштные 104 ед. хр. 9 ед. хр.
Дела специальные 2445 ед. хр. 8922 ед. хр.
Дела мелочные 3781 ед. хр. 6704 ед. хр.
В числе мелочных дел также находятся материалы Губернской Межевой конторы. 20 Подробнее о складывании комплекса документов межевания, особенностях хранения см.: Бухерт В.Г. Архив Межевой канцелярии. М., 1996.
к государственному размежеванию земель» (июль 1766 г.)21. Там изложены технические способы межевания и измерения, формы межевых знаков, правила составления планов и межевых книг, формы письменных производств землемеров22. Обязательно наличие в полевой записке полевого журнала (форма № 6), остальных частей может и не быть.
Форма № 1 («отводная сказка») была необходима для обозначения прав того или иного человека показывать владение. Это мог быть как сам хозяин дачи, так и выборный или староста, а также поверенные крестьяне23.
Форма № 2 составлялась, когда хозяевам или их представителям удавалось найти взаимоприемлемое решение об установлении границ, или «разводе» земель (так называемый «полюбовный развод»).
Форма № 3 предназначалась для приведения к присяге понятых24. Присяга обязательно проводилась священнослужителем, который и подписывался под присягой.
В форме № 4 («верющем письме») владелец дачи назначал поверенных. В межевом законодательстве нет указаний на то, кем должен был быть поверенный. Уместно предположить, что на территории помещичьей усадьбы эту роль играл ее управляющий. Что же касается отдаленных деревень, там поверенными становились местные старосты и крестьяне.
21 Полное название документа — «Наставление Правительствующего Сената из Межевой Экспедиции определенным к Государственному земель размежеванию Землемерам, с изъяснением, какою методою и верными правилами оное размежевание производить, дачи с ситуациею снимать, и с того генеральный и специальный планы сочинять, с приобщением форм всем письменным Землемерами производствам, и что сверх того вследствие конфирмованных инструкций Землемерам же и Межевым Канцеляриям с Конторами исполнять должно; что разделяется на пять частей» (ПСЗ. Собр. 1. № 12711. С. 876—878; Свод законов. 1832 г. Т. X. Ч. 2: Законы гражданские и межевые. Приложение).
22 Это разделение по формам было принято крупнейшим исследователем Генерального межевания Л.В. Миловым в соответствии с «Наставлением» 1766 г. Однако следует учесть, что в «Наставлении» нет единообразия в именовании документов, они могут и называться «формой», как в случае с «отводной сказкой», и содержать в себе общие рекомендации по составлению документа, как в случае с формой № 6 (сам полевой журнал).
23 В законодательстве межевания нет особых указаний на то, как помещику следует выбирать поверенного, однако некоторые закономерности, безусловно, существовали. Во-первых, поверенный был мужчина (поверенных женского пола не обнаружено ни разу); во-вторых, это был достаточно взрослый, но не пожилой человек, так как должен обойти всю межу вслед за землемером.
24 Понятые — люди из соседних деревень, как правило крестьяне. В Межевой инструкции написано: «По показанию понятых межевать дачи за неявкою владельцев и их поверенных; понятых высылать к землемерам без замедления, брать их из крестьянских селений по пропорции числа душ и всего не более 10 человек» (Межевая инструкция // ПСЗ. Собр. 1. Т. 14. № 12711. Гл. 2. § 1). Понятые были обязаны подписывать полевой журнал, однако подписи их достаточно редки. Причина, видимо, в том, что землемеры этим достаточно часто пренебрегали, так как роль понятых при «полюбовном разводе» сводилась к роли статиста. Межевое правительство неоднократно предписывало усилить дисциплину на меже, в том числе обязать понятых визировать полевой журнал (ПСЗ. Т. XIX. № 14176, 14184. § 4.), однако изменения ситуации в лучшую сторону так и не произошло.
В форме № 5 землемер отчитывался о времени и пройденном по меже расстоянии.
Форма № 6 — это непосредственно сам полевой журнал. В нем расписывался каждый день пребывания на меже, перечислялись длины линий и углы от одного межевого признака (обожженного столба и ямы с камнями) до другого, причем описание межи проводилось с привязкой к «живым урочищам», например оврагам, руслам рек и т.п., к тому, что даже с исчезновением межевого признака являлось очевидной границей между дачами. Для указания этих границ («развода») были необходимы поверенные. Естественно, что описание пройденной в каждый день межи должно было завершаться их подписью.
Формы № 7 и 8 — необязательные документы для полевой записки — являлись первым звеном в обработке информации межевых книг — они посвящались порядку составления планов и описаниям к ним.
Краткие итоги проведенного на том или ином участке земли межевания подводились в форме № 9. Отчет землемера о количестве составленных планов и межевых книг, а также о том, сколько «в который месяц верст пройдено», находились в форме № 1025.
Помимо этого полевая записка могла включать в себя «сказки» поверенных крестьян, представляющие для исследователя социально-экономической истории России большую ценность26. Наконец, попадаются единичные документы, например просьбы отдельных помещиков разобраться в произволе землемера.
Подписи поверенных можно обнаружить в «отводных сказках» (форма № 1), а также в самом полевом журнале (форма № 6), причем они могут повторяться несколько раз, так как делопроизводство по каждому дню межевания должно было завершаться визой поверенных27. Там же, в полевом журнале, можно обнаружить и подписи понятых. Как правило, ими завершалось описание межи, день за днем понятые должны были подписываться рядом с поверенными.
В статье использованы материалы по двум уездам: Кинешемскому Костромской губернии (1773—1776) и Балахнинскому Нижегородской (1785). Межевание здесь проводила одна и та же Межевая контора (после окончания основных работ по Костромской губернии Межевая контора была переименована в Нижегородскую и продолжила работу уже на новом месте), землемерные партии во многом сохранили свой состав. Такой выбор неслучаен. Во-первых, это были районы развитой
25 Необходимо отметить, что формы с № 7 по 10 обнаружены в составе полевых записок лишь считанное число раз, что вполне объяснимо, поскольку эти документы в основном были предназначены для внутреннего использования землемерами и канцеляриями.
26 Подробнее об этом см.: Милое Л.В. «Сказки» крестьян как исходный материал для Экономических примечаний Генерального межевания // Археографический ежегодник за 1959 г. М., 1960.
27 Естественно, что если один и тот же поверенный расписался несколько раз, то учитывается только одна подпись.
торговли, связанной с Волжским путем. Здесь можно ожидать более высокого уровня грамотности населения, вовлеченного в торговлю. Во-вторых, среди жителей Поволжья в конце XVIII в. было много старообрядцев, у которых религиозная традиция передавалась через книги, что также вело к более широкому распространению грамотности. В-третьих, этот район достаточно далек от Москвы и Санкт-Петербурга, поэтому среди подписей поверенных настолько велико количество именно крестьян28. Кроме собственно крестьянских поверенных документы часто подписывали представители сельской администрации, именуемые «служителями», или «земскими». Хотя в массе своей это были тоже крестьяне, их включение в расчеты невозможно, так как это привело бы к необоснованному завышению уровня грамотности: представители этой группы были грамотны, так сказать «по роду службы». Отличительная особенность их подписей — великолепный почерк29.
Затруднения в подсчете подписей связаны с большим количеством полевых записок (более 1000) и соответственно с большим числом подписей, поэтому вполне уместно было сделать выборку. Основные принципы этой выборки обеспечивают попадание в нее межевых документов, описывающих разные части уезда. Это дает возможность рассчитать, существует ли связь между количеством грамотных крестьян и близостью к основным торговым артериям и уездному центру. Затем необходимо учитывать, что межевание производилось несколькими землемерными командами (в данном случае их было порядка десяти); разница в описаниях и даже в составе документов, несмотря на строгую регламентацию, все равно присутствует30. Для определения объема выборки были сделаны две пробные выборки, показавшие, что результат будет репрезентативен (при доверительной вероятности 0,95), если к обработке будет привлечено не менее 173 подписей. Всего нами использовано 430 подписей.
28 При рассмотрении полевых записок Московской и Санкт-Петербургской губерний вероятность встретиться с подписью поверенного крестьянина значительно ниже. Причина в том, что в этих губерниях земельные владения принадлежали самой высшей аристократии, там находились усадьбы, а за межевание подобных «объектов» ответственность не мог нести ни один, ни несколько крестьян, представлять интересы помещика в данном случае могли лишь особо доверенные люди.
29 Распределение поверенных по социальному положению по Кинешемскому уезду Костромской губернии и Балахнинскому уезду Нижегородской губернии.
Уезд Крестьяне Земские Служители Священнослужители Другие Всего
Кинешем-ский 186 (75,5%) 11 (4,4%) 16 (6,4%) 25 (10,1%) 9 (3,6%) 247 (100%)
Балахнин-ский 139 (75,9%) 3 (1,6%) 13 (7,0%) 16 (14,7%) 2 (1,0%) 183 (100%)
30 В материалах Костромской и Нижегородской межевых контор выделяются своей полнотой, добросовестностью исполнения полевые записки землемера Яковлева. Привлекая к межеванию большее количество понятых, активно спрашивая поверенных, он добивался более подробного описания дач.
В общем виде подпись выглядела так: Такой-то «к сей бесспорной полевой межевой записке руку приложил» или Такой-то «вместо такого-то (указание причины невозможности подписаться) к сей бесспорной межевой записке руку приложил». Например: «К сей бесспорной полевой межевой записке слободы макарьевской господина гофмейстера и разных орденов кавалера Ивана Перфильевича Елагина поверенный крестьянин Василий Ефимов руку приложил»31.
Очевидно, что механически повторить такую достаточно сложную подпись невозможно, поэтому в данном случае можно говорить о грамотности поверенных лиц в самом расширенном смысле слова, т.е. об умении и читать и писать.
В то же время бывало, что поверенные или понятые не могли или не хотели подписаться. На этот случай в «Наставлении» был предусмотрен такой пункт: «Для прикладывания рук при межевании, вместо безграмотных, Землемер имеет при себе священников или причетников»32. Нередко случалось, что крестьянин или служитель подписывался за крестьянина. Тогда подпись могла выглядеть так: «К сей полевой записке и свидетельству града Балахнинска Спасопреображенской церкви иерей Сергий Тихонов вместо понятых сторонних людей Никиты Иванова с товарищи по их прошению за неумением грамоты руку при-ложил»33. Формулы могут быть самые разнообразные: «за незнанием грамоты»; «в новости» и т.д.34
Нельзя не учитывать также, что, согласно межевым законам, причина отсутствия подписи должна была указываться, и это было неоднократно подтверждено в процессе изучения полевых записок35.
Не следует исключать, что какая-нибудь крестьянская (или иная) подпись могла быть «нарисована» недобросовестным землемером в Межевой конторе. Однако подлинность подписей можно проверить. Поверенные были обязаны подписывать не только полевые записки, но еще и планы дач, причем происходило это в межевой канцелярии, а в этих условиях проводить махинации с подписями было бы сложнее, если не невозможно. Проверка соответствия подписей на полевых записках и на планах показала, что в подавляющем большинстве они совпадают36.
31 РГАДА. Ф. 1321. Оп. 1. Ед. хр. 1613. Л. 82.
32 ПСЗ. Собр. 1. Т. XVII. № 12570. § 113.
33 РГАДА. Ф. 1321. Оп. 1. Ед. хр. 1669. Л. 17.
34 Там же. Ф. 1315. Оп. 1. Ч. 3. Ед. хр. 7519.
35 ПСЗ. Собр. 1. Т. XIX. № 14176, 14184. § 4.
36 Пример случая, когда состав поверенных меняется полностью, можно привести на паре «полевая записка (Ф. 1321. Оп. 1. Ед. хр. 1650) — план дачи» (Ф. 1354. Оп. 263. Ед. хр. М-16 красное). Но такие случаи редки. Из 50 рассмотренных пар «полевая записка — план дачи» лишь он один показал, что состав поверенных может полностью измениться за время подготовки плана. Объясняется это тем, что продолжительность работы над документацией по одной даче может быть совершенно разной, она не может быть меньше полугода, так как полевые работы происходили в теплое время года, а составлением планов землемеры занимались в зимнее время. В случае же споров дело затягивалось на долгие годы, но, как правило, срок от начала работы над полевой запиской до сдачи в архив плана дачи не превышал трех лет.
Итоги подсчетов могут быть сведены в следующую таблицу, при этом особое внимание нужно обратить на то, существует ли и насколько велико различие между процентным соотношением грамотных крестьян без учета формулы о незнании грамоты и с ее учетом.
Таблица грамотности крестьянства Кинешемского и Балахнинского уездов
Уезд Количество подписей крестьян Сами подписались С учетом формулы о незнании грамоты
Количество подписей крестьян Сами подписались
Кинешемский 186 24 (12,9%) 27 4 (14,0%)
Балахнинский 139 27 (19,4%) 35 7 (20%)
Таким образом, близкие результаты с учетом и без учета формулы о незнании грамоты (12,9 и 14,0%; 19,4 и 20%) свидетельствуют о возможности использования данных без формулы о незнании грамоты для подсчета грамотных и неграмотных крестьян. Иными словами, когда за крестьянина кто-либо из присутствовавших на меже «руку приложил», мы можем быть практически уверены в том, что крестьянин этот был неграмотен.
В определенной степени уровень грамотности зависел от географического положения населенного пункта. Процент грамотных крестьян соотносился с расстоянием до уездного центра (Кинешма и Балахна), до крупной дороги (между двумя большими городами) и до Волги (измерялось меньшее расстояние из трех). Если наложить полученные результаты на уездную карту, коэффициент корреляции окажется равным +0,437. Получается, что грамотность как будто «растекается» от больших дорог Волжского пути в глубь лесного края; чем дальше от транспортных путей располагается населенный пункт, тем меньше вероятность высокой образованности там местного крестьянства.
Подводя итог, можно сказать, что полевые записки Генерального межевания представляют собой уникальный источник, обладающий высокой репрезентативностью и достоверностью. В дальнейшем, увязав распространение грамотности с другими показателями социально-экономического развития, станет возможным совершенно по-новому оценить ее роль для крестьянина и соотнести степень его грамотности с особенностями хозяйствования, что было бы очень важно как для освещения проблемы образования, так и для изучения вопросов социально-экономического развития.
Поступила в редакцию 27.12.2007
37 Для получения коэффициента корреляции просчитывалась связь между расстоянием от населенного пункта до Волги, уездного центра или большой дороги, соединяющей уездные города, и уровнем грамотности в рассматриваемом населенном пункте.
