CC BY
42СТАТЬИ / ARTICLES
В. Р. Новоселов
Походный тесак Петра Великого
Peter the Great's Travel Sword
Новоселов Василий Рудольфович — кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник, хранитель коллекции холодного оружия Оружейной Палаты, Музеи Московского Кремля (Москва, Россия).
Dr. Vasiliy R. Novoselov — Leading Researcher, Curator of the Arms and Armour collection of The Armoury Chamber, The Moscow Kremlin Museums (Moscow, Russia). armoury7@kremlin. museum. ru
Аннотация: Статья посвящена изучению уникального памятника из собрания оружия Музеев Московского Кремля. Это палаш с широким обоюдоострым булатным клинком с прорезными короткими долами - скважинами для перекатывающихся в долах «жемчужин». Палаш происходит из Преображенского дворца Петра I, где хранилась большая группа холодного и огнестрельного оружия, часть из которого связана с именем этого великого монарха. В реестре оружия Преображенского дворца этот палаш был записан как тесак. Интересным элементом этого памятника является наличие на серебряном устье его ножен гравировки в виде фигуры военного в европейской одежде и русской шапке с опушкой. По предположению автора статьи, на ножнах палаша изображен офицер или сержант потешных войск Петра I на время 1680-1690-х гг., его будущей лейб-гвардии - Преображенского и Семеновского полков. Изучение документов архива Оружейной палаты позволило установить, что оправа эфеса и ножен палаша были изготовлены и неоднократно ремонтировались в Оружейной палате в 1692-1696 гг. В документах это оружие фигурирует как походный тесак царя. Клинок палаша сохранил следы многочисленных повреждений и последующей починки, что отражено и в архивных источниках. Этот палаш в качестве походного тесака использовался во время Азовских походов, строительства верфей в Воронеже. Автор
предполагает, что палаш мог использоваться Петром I и в более поздний период, в частности, во время его путешествий в Европу.
Ключевые слова: Петр Великий, тесак, палаш.
Abstract: The article offers the research, done on a unique artifact from the collection of the Moscow Kremlin Museums. It is a broadsword with a wide blade of crucible steel, provided with short grooves, carved through for pieces, imitating pearls to roll in. The broadsword came from Peter I's palace in the village of Preobrajenskoye, where a large group of edged and fire arms, partly belonged to the great monarch, was deposited. In the palace register of weapons, this broad sword was put down as "tesak" (fascine knife). An interesting detail of the object is an engraving, which was made on the silver plate, decorating its scabbard mouth. It represents an image of a warrior, dressed in European fashioned uniform and a Russian hat with a fur trimming. The author believes him to be an officer or a sergeant of the Peter the Great's regiment of boy-soldiers in 1680-1690, which became the basis for the monarch's future Semyonovsky and Preobrajensky Life Guard Regiments. The study of the papers from the Armoury Chamber archive permitted the author to state that mounting of this broadsword hilt and scabbard were made in the Armour Chamber and several times repaired there in 1692-1696. The documents present the weapon as the tsar's travel sword. Its blade shows the traces of multiple affects and their further mending, which was also recorded in the archive papers. This broadsword was used as a travel sword during the Asov campaign and shipyards building in Voronej. The author presumes it to have been used by Peter I even later, among the rest, in his European travelling.
Keywords: Peter the Great, travel sword, fascine knife.
В собрании оружия Музеев Московского Кремля наше внимание давно привлек палаш, записанный в музейном инвентаре как русский палаш начала XVIII в.1 Длина палаша составляет 89,7 см, длина его ножен - 78,2 см,
1 ММК. Инв. № Ор-4541/1-2.
длина палаша в ножнах - 92 см (Илл. 1).
Клинок палаша выкован из булатной стали, обоюдоострый, линзовид-ного сечения, пята отсутствует. По центру клинка от пяты до боевого конца выбраны узкие долы: между тремя сквозными долами, имеющими внутри желобки, а по краям небольшие круглые расширения (в одном из них сохранилась стальная заклепка), выбраны короткие неглубокие долы с точками в промежутках. Длина клинка 74,6 см, ширина клинка у пяты - 4,5 см.
Эфес палаша состоит из рукояти и гарды в виде крестовины с перекрестьем. Рукоять состоит из двух накладных костяных щечек, соединенных между собой и закрепленных на хвостовике клинка тремя заклепками; края костяных щечек закрыты серебряной пластиной-обкладкой с резным черненым флоральным орнаментом на золоченом фоне. Костяные накладки на рукоять пожелтели от времени, изначально они, вероятнее всего, были белого цвета. На поверхности щечек рельефно вырезаны сходящиеся на угол по центру рукояти ребра, в верхней части рукояти по центру в железной заклепке круглое сквоз-
Илл. 1. Палаш с ножнами.
Эфес и ножны - Россия, 1691-1692 гг., клинок - Турция (?), 1-я половина XVII в.
ММК. Инв. № Ор-4541/1-2.
ное отверстие для темляка. К верхней части пластины накладок рукояти расширяются, образуя фигурное навершие, напоминающее сдвоенное навершие-головку рукояти сабли типа «корабела». Крестовина серебряная, литая, золоченая, с загнутыми к клинку концами и прямым перекрестьем. Окончания крестовины вырезаны в виде стилизованных львиных головок, поверхность крестовины украшена резным черневым флоральным орнаментом на канфареном фоне (Илл. 2).
Ножны палаша деревянные, обшиты черной кожей, по шву прошиты тонкой серебряной проволокой. Прибор ножен состоит из устья, двух обоймиц с кольцами для подвески и наконечника. Гладкий наконечник ножен из медного сплава был изготовлен взамен утраченного при реставрации палаша в 2007 г. Устье и обоймицы серебряные, золоченые. На устье ножен с внешней стороны гравирована фигура офицера в кафтане, шапке, коротких штанах, высоких, по колено, чулках и туфлях на каблуке, держащего в правой руке пику с флажком на древке и положившего левую руку на эфес шпаги. Под ногами офицера военный трофей из знамен, копий, мечей и орудийных стволов; с внутренней стороны на устье гравирован вьющийся растительный орнамент. Обой-мицы украшены резным цветочным орнаментом, в центральных миндалевидных картушах с обеих сторон обоймиц флоральный орнамент зачернен, а фон, на котором он вырезан, обработан канфарением. Гайки обоймиц, сквозь которые проходят кольца для подвески, имеют граненую форму, на гранях гравированы бутоны цветов.
Илл. 2. Палаш с ножнами. ММК. Инв. № Ор-4541/1-2 Деталь. Эфес.
Палаш изготовлен в турецкой манере, что сильно заметно не только в стилистике и технике орнамента - резные цветы (гвоздики, тюльпаны и подсолнухи) с наведенной чернью на канфарном фоне (при этом на концах перекрестья, где обычно на турецких серебряных крестовинах выбивались тугры, оставлены гладкие участки), но и в оформлении ножен, которые можно, например, сравнить с ножнами турецкого джида из собрания Оружейной палаты (Илл. 3). Любопытно, что в музейном собрании имеется и крайне близкий аналог эфеса этого палаша. В собрании Музеев Московского Кремля имеется сабля типа «корабела», записанная в музейном инвентаре как польская XVII в., поступившая в Оружейную палату в 1810 г. из Санкт-Петербургской императорской Рюст-камеры2. Рукоять сабли сделана из роговых щечек и имеет такую же рельефную ребристую нарезку, как и наш палаш, серебряная золоченая крестовина имеет такую же, как у палаша, форму, а окончания крестовины - в виде таких же львиных головок, выполненных в настолько близкой стилистической манере, что можно поставить вопрос об общей для них мастерской, откуда они вышли. Крестовина сабли и прибор ножен украшены резным флоральным орнаментом на канфарном фоне, также крайне близким к декору серебряных деталей палаша. На клинке сабли имеется клеймо в виде стилизо-
Илл. 3. Джид (три дротика в ножнах) Турция, 2-я пол. XVII в. ММК. Инв. № Ор-4448/1-4.
ММК. Инв. № Ор-4459/1-2.
ванного изображения бегущего волка - «пассаус-кий волчок», знаменитое клеймо немецких мастеров-оружейников из Золингена, впрочем, неизменно имитировавшееся мастерами других европейских оружейных центров, прежде всего Германии. В собрании Музеев Московского Кремля сохранилась целая серия таких немецких сабельных полос, хранившихся в Оружейной палате еще во второй половине XVII в. Однако немецкое происхождение клинка не позволяет еще утверждать польское или немецкое происхождение всей сабли: такие клинки в большом количестве закупались Россией, и их монтировка с эфесами в том числе осуществлялась и в Москве мастерами Оружейной палаты. Что же касается эфеса сабли - его рукояти типа «корабела» с навершием в виде стилизованной птичьей головки, то рукояти такого типа были распространены не только в Польше, но и Турции, изготавливались такие рукояти и русскими мастерами. И для монтировки сабли, и для монтировки палаша можно предположить общий производственный центр, где они были изготовлены, и в качестве такого центра можно обоснованно предполагать мастерские Оружейной палаты (Илл. 45).
В самом палаше наше любопытство привлекли две детали. Во-первых, это клинок палаша. Изготовленный, вероятнее всего, в Турции, он интересен не только высоким качеством булата и
Илл. 4. Сабля с ножнами. Эфес и ножны - Россия, Москва, Оружейная палата (?), 2-я пол. XVII в., клинок - Германия, Золинген, XVII в. ММК. Инв. № Ор-4459/1-2.
сквозными долами, предназначенными для мелких жемчужин или металлических шариков, которые когда-то перекатывались в них, но и следами длительного и многократного использования оружия. На лезвиях клинка видны щербины и зазубрины, следы многократной переточки. Перетачивалось и правилось от деформации также и несимметрично закругленное острие палаша. То, как клинок мог выглядеть до получения этих повреждений, нам позволяет предположить еще один, очень схожий по своей морфологии, клинок палаша, также сохранившийся в собрании Музеев Московского Кремля (Илл. 6)3. Этот клинок из булатной стали с отломанным у основания хвостовиком поступил в собрание Оружейной палаты в 1831 г. с Московского Колымажного двора4, куда, в свою очередь, он поступил в составе целой группы «древнего» оружия из Придворной конюшенной канцелярии в 1754 г.5 Форма и размер клинков палаша и этой полосы сопоставимы по своим параметрам (длина клинка палашной полосы составляет 79,0 см, ширина клинка - 4,9 см). По центральной оси клинка па-лашной полосы расположены три коротких прерывистых дола, расположенные так же, как прорези на клинке палаша. Эти короткие проточенные долы на клинке палашной полосы напомина-
Илл. 5. Сабля с ножнами. ММК. Инв. № Ор-4459/1-2 Деталь. Эфес сабли с фрагментом клинка.
3 ММК. Инв. № Ор-1010.
4 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2 Д. 1509 О передаче в оружейную палату древних вещей с Колымажного двора в 1831 г. Л. 1.
5 ОРГПФ ММК Ф. 1 Оп. 2 1831-1883. Д. 9. Переписка Оружейной палаты с Придворной конюшенной конторой, Московским артиллерийским бюро и т. д. Входящие бумаги. Л. 18, 21-22 об.
• т
№
ют такие же долы и сквозные прорези на клинке палаша (Илл. 7). Эта палашная полоса в музейном инвентаре ошибочно атрибутирована как изготовленная в России и датируется XVII в. Основанием для ее атрибуции в качестве русской стала насечка золотом на пятне с внешней стороны клинка. Среди характерных в стиле «ислими» трав-двулистников и бутонов-розеток насечена крайне плохо сохранившаяся русская надпись: «МУЖАЙТЕСЯ И ДА КРЕПИТСЯ СЕРДЦЕ ВАШЕ ВСИ УПОВАЮЩШ Ш. ГОСПОДА» (Илл. 8). Этот текст является строфами 24 стиха 30 псалма Давида. На наш взгляд, насечка золотом на клике с русской надписью была исполнена в России на привозном булатном клинке. На настоящий момент отсутствуют какие-либо основания утверждать, что в России XVII в. в Оружейной палате изготавливались булатные палашные полосы, тем более прорезные с «жемчужинами» (Орленко, Новоселов, Курмановский 2019). Нам не известны также иранские палаши или палашные полосы XVI-XVII вв. подобной формы, хотя иранские оружейники использовали прорезные желобки и долы с катающимися в них «жемчужинами» для украшения сабельных клинков, и полностью исключать возможность иранского происхождения этих палашных клинков нельзя. Датировать обе полосы на наш взгляд можно первой половиной XVII в., но с некоторой долей осторожности мы бы предположили, что они могут относиться и к более раннему времени.
Широкие прямые двулезвийные клинки с разными вариантами долов или без них мы встречаем на турецких палашах XVI-XVII вв. Полных аналогов двум палашным клинкам из собрания Музеев Московского Кремля среди публикаций турецкого клинкового оружия нами не обнаружено, но они оба по своей форме и размерам очень близки к мечевым или палашным полосам, проис-
Илл. 6. Полоса палаша. Турция (?), 1-я половина XVII в. ММК. Инв. № Ор-1010.
ходящим с территории Османской империи (Aydin 2014, 226, Inv. № 21/148), в первую очередь изготовлявшимся в Египте, наиболее ранние из которых датируются еще XIV в. (Chevaux et cavaliers arabes... 2002, 117, Cat. № 55; Aydin 2014, 220, Inv. № 21/145).
Илл. 7. Фрагменты клинков палаша и палашной полосы Полоса палаша. ММК. Инв. № Ор-4541/1-2. Полоса палаша. ММК. Инв. № Ор-1010.
Илл. 8. Полоса палаша. ММК. Инв. № Ор-1010. Деталь. Насечка золотом на пяте.
Прорезные клинки с «жемчужинами» встречаются на турецких кинжалах XVI-XVИ вв., кроме того, сквозные прорези по центру клинка использовались для украшения палашных клинков типа «зульфакар» с раздвоенным боевым концом (Aydin 2014, 208-209, ^у. № 21/136)6, что позволяет нам предполагать, что в подобной технике турецкими клиночниками могли быть украшены и клинки палашей. Вторая деталь, привлекшая наше внимание, это фигура воина, гравированная на устье ножен (Илл. 9).
Его форма - европейские кафтан французско-саксонского типа покроя времен Людовика XIV, короткие штаны-кюлоты с чулками и башмаки. Кафтан перетянут поясом, через правое плечо проходит перевязь, на которой висит шпага с гардой в виде двойной овальной чашки без защитных дужек. На голове островерхая шапка с околыш-ком. При этом лицо офицера выбрито, без усов, из-под шапки видны длинные волосы или парик. Эта форма, на наш взгляд, крайне напоминает форму сержантов и офицеров потешных полков Петра I по описаниям, встречающимся в документах 1680-1690-х гг. (Бобровский 1899, 34-35, 44-45). В отличие от будущих гвардейцев-
преображенцев стрелецкие и сол-
Илл. 9. Палаш с ножнами.
ММК. Инв. № Ор-4541/1-2 Деталь. Устье ножен палаша.
' Также Музеи Московского Кремля, инв. № Ор-4151.
датские полки в это время носили кафтаны венгерского покроя, такие, как мы видим на изображениях солдат в «Уставе Вейде», созданном в 1698 г. (Илл. 10-15)7. Адам Вейде был послан Петром в Европу для знакомства с европейским военным делом, свой «Устав» он составлял на основе военных артикулов Австрии и Швеции. Можно было бы предположить, что изображения солдат были им скопированы с австрийских изданий. Однако рукописный экземпляр «Устава» Вейде создавался в Москве в Посольском приказе, поэтому нельзя исключать возможности, что изображенные на его иллюстрациях солдаты в такой форме, какую носили солдаты русских полков в конце 1690-х гг.
Илл . 10. Изображение солдата в венгерском кафтане из устава А. Вейде Л. 65.
7 БАН. Инв. № 3787 П. I Б № 5. Адам Вейде. Воинский устав. 1698. Москва Посольский приказ.
Илл. 11. Изображение солдата в венгерском кафтане из устава А. Вейде Л. 38.
Таким образом, перед нами палаш, неоднократно бывавший в употреблении, имеющий на себе символику, позволяющую предполагать его связь со временем ранних петровских преобразований и Преображенским селом - резиденцией юного царя Петра Алексеевича и местом квартирования его потешных полков -Преображенского и Семеновского. Эти полки были своего рода кузницей кадров, через которую прошло большинство сподвижников царя-реформатора, так что можно было предполагать связь этого палаша с одним из них.
В собрание Оружейной палаты этот палаш поступил в 1810 г. из Санкт-Петербурга, в составе императорской Рюст-камеры (Опись 1885, 102, № 5719)8. До сих пор наиболее ранним упоминанием о нем была запись в описи оружия императрицы Анны Ивановны, составленной в 1737 г. после смерти хранившего его оружейного мастера И. Х. Иллинга (так называемая опись Иллинга). Он был записан среди группы оружия, «привезенного из Москвы», как «тесак крыж серебренной золоченой с чернью резной черен костяной
Илл. 12. Изображение солдата в венгерском кафтане из устава А. Вейде Л. 46.
8 При этом в описи, составленной в 1835 г., этот тесак был записан как «сабля турецкая».
Илл. 13. Изображение солдата в венгерском кафтане из устава А. Вейде Л. 84.
белой, на нем пять гвоздиков серебренных, вдоль по черену бляшка серебренная золоченая с чернью полоса булатная на ней в трех местах вделаны четырнадцать жемчужин ножны обшиты хозом черным, на них три бляшки серебренные золоченые резные с чернью два кольца серебренные золоченые на ножнах наконечника
9
нет»9.
С точно таким же описанием этот предмет был записан в составленный в конце XVIII в. реестр императорской Рюст-камеры, но при этом помещен в разделе «Турецкие сабли»10. Впервые в качестве палаша он был записан в изданной в
1884 г. описи Оружейной палаты, составленной Л. П. Яковлевым (Опись 1885, 102, № 5719)11.
9 ОРГПФ ММК. Ф.1. Оп.1. Д.132. Книги описные ружью Ея Императорского Величества, которые по смерти ружейного мастера Ягана Иллинга описывано при обер ягере Беме при капитане Родионове и Измайловском полку при караульном при том ружье Капрале Евдокиме Щербинине 1737 года, а прежней тому ружью описи у оного мастера не было, и откуда какое ружье ему отдано и сколько всего было о том неизвестно. Л. 41 об., № 20.
10 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 1258 «Реестр оружия, принятого в 1810 году...». Л. 144 об. № 69.
11 При этом в описи, составленной в 1835 г., этот тесак был записан как «сабля турецкая».
Илл. 14. Изображение солдата в венгерском кафтане из устава А. Вейде Л. 89.
Илл. 15. Изображение солдата в венгерском кафтане из устава А. Вейде Л. 90.
Стоит отметить, что не случайно уже в XVIII в. возникла проблема классификации этого оружия. Для палашей того времени характерна сабельная рукоять, в то время как у нашего экземпляра она совершенно симметричная, дающая возможность использовать оба лезвия клинка, но при этом его рукоять образована двумя щечками, смонтированными на хвостовик заклепками, как это было характерно для сабель того времени, в то время как у мечей и палашей рукоять насаживалась на хвостовик и крепилась у мечей клепкой хвостовика в навершии рукояти или - у палашей - с помощью клеевой массы, крепившей хвостовик в канале внутри рукояти.
Возможно, именно форма и конструкция рукояти «походного тесака», а также его более короткая длина, не позволяли уже в конце XVII в. назвать его палашом. Мечами в описи Оружейной палаты были записаны исключительно двуручные мечи европейской и русской работы, записанные так в документах еще в середине XVII в., но уже в описи Преображенского дворца
два двуручных меча оказались записаны как «палаши большие»12. Мы можем констатировать, что термин «меч» уже к концу XVII в. вышел из употребления в делопроизводстве Оружейной палаты и других придворных учреждений в отношении вновь поступающих вещей. Очень сложно понять, почему два двуручных меча с совершенно обычными мечевыми эфесами оказались записаны палашами. Термин «тесак» использовался составителями реестра Преображенского дворца крайне широко: под него попадали и вьетнамский меч, напоминающий японскую катану, и хранившаяся в Оружейной палате сабля работы Ильи Просвита, то есть оружие самой разной формы и конструкции13. Отдельно тесаки фиксировались Переписной книгой Оружейной палаты 1687 г. На тот момент в царской оружейной казне присутствовали «шестьдесят три тесака покрыты черною кожею барановою, на них оправа железная полужена», кроме них - еще два таких же тесака и пять тесачных полос14. Краткость описания не дает нам возможность судить какими именно были эти тесаки, какой формы и размера были их клинки. Записаны они были после сабельных полос перед палашами, что позволяет предполагать, что у них был скорее однолезвийный слегка изогнутый или прямой клинок, вероятно, немного короче обычного сабельного. По документам 1730 г. в Оружейной палате имелось девяносто четыре «тесака с железными эфесы», один «тесак с медным эфесом и кистью шелковою наконешник и обоймицы и
12 РГАДА Ф. 396 Оружейная палата. Оп. 2. Д. 1464. Об осмотре в разных местах всякого оружия. Началось сентября 12 дня 1733 г. Л. 30 об.: «Палаш большой эфес медной перевивка медная на полосе с обеих сторон герб под короною под гербом подпись по латине и по русски. Наконешник и крючок медной»; Л. 35: «Палаш большой эфес медной глаткой гриф кожаной перевивка медная ножны оправлены медью». Оба этих «палаша больших» являются двуручными мечами, сохранившимися в современном собрании Музеев Московского Кремля (инв. № Ор-322 и Ор-993/1-2); РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 1244 «1730 февраля 28 дня книга приходная Ева Императорского Величества Оружейной Полаты ружью и ружейным уборам и амуничным вещам...». Л. 34: «Полаш большой двоеручной без ножен черен оклеен черною кожею».
13 Там же. Л. 30 об.; Л. 39.
14 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 936. Опись Оружейной палаты, составленная по прежним описям 7172 и 7190 гг. думным дворянином А.Ф. Полибиным и дьяком Василием Мануиловым в 7195 г. (1687). Л. 74.
кольцы медные», «тесаков черены костяные, черенье с крыжами двенадцать, в том числе один без крыжа, наконешники и обоймицы медные в том числе у одного наконешника нет»15. Не имея возможности определить, по каким точным критериям клинковое оружие попадало в Оружейной палате под термин «тесак», мы можем отметить, что в целом в конце XVII - первой трети XVIII в. мы имеем дело с совершенно не устоявшейся русской оружейной терминологией, в которой грань между шпагой и палашом, палашом и кортиком, палашом и тесаком, тесаком и мечом, тесаком и саблей была порой более, чем условной и подвижной. Отмечая все особенности конструкции нашего «тесака», мы, тем не менее, продолжаем использовать в его отношении современный термин «палаш», под которым он в данное время записан в музейный инвентарь. То, что палаш, названный в документе тесаком, был привезен из Москвы, косвенно подтверждало догадку о его возможной связи с московским периодом жизни царя Петра Алексеевича и его окружения из числа потешных.
Большой удачей, давшей возможность лучше понять происхождение многих вещей из описи Иллинга, стало обнаружение в архиве реестра оружия, хранившегося в 1733 г. в «старом преображенском доме» - Преображенском дворце, излюбленной московской резиденции Петра I16. Часть из этого оружия поступила во дворец после смерти императора. В частности, там оказалась большая группа оружия, конфискованного в 1730 г. у князей Долгоруковых, а также оружие, использовавшееся в коронациях императрицы Екатерины I, императора Петра II и императрицы Анны Ивановны. Но с большой долей уверенности можно утверждать, что часть этого оружия, безусловно, принадлежала самому Петру I и находилась в Преображенском дворце при его жизни. Это следует из показаний смотрителя дворца Петра Одинцова -солдата, которого Петр I еще в 90-е гг. XVII в. приставил к надзору за двор-
15 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 1244. «1730 февраля 28 дня книга приходная Ева Императорского Величества Оружейной Полаты ружью и ружейным уборам и амуничным вещам.». Лл. 34-35.
16 РГАДА Ф. 396 Оружейная палата. Оп. 2. Д. 1464. Об осмотре в разных местах всякого оружия. Началось сентября 12 дня 1733 г.
цом и хранившимся в нем имуществам17. Оружие, в описи Иллинга разделенное на две части - «привезенное из Москвы» и «принятое от камор-цалмейстера А. Кайсарова», первоначально составляло один общий комплекс, сложившийся в Преображенском дворце к началу правления императрицы Анны Ивановны за петровское время и период после его смерти, когда с 1728 г. Преображенский дворец был передан в ведение камор-цалмейстерской конторы, ведавшей движимыми императорскими имуще-ствами, начальником над которой и был Александр Кайсаров. Во время пребывания императрицы Анны Ивановны в Москве в 1731-1732 гг. оружейный мастер И. Х. Иллинг находился при ней18, и оружие из Преображенского дворца было передано из камор-цалмейстерской конторы под его смотре-ние19. Часть этого оружия при переезде императрицы в Санкт-Петербург Ил-линг забрал с собой - оно и было обозначено в документе как принятое от камор-цалмейстера Кайсарова. Оставленное им в Преображенском оружие оставалось в Москве до 1734 г. После крупной кражи, совершенной сыном Петра Одинцова, выкравшим у своего отца ключи от дворцовых кладовых и похитившим серебряные детали, безжалостно сорванные с большого числа предметов холодного и огнестрельного оружия, это оружие было увезено в Санкт-Петербург - именно оно и обозначено в описи Иллинга как привезенное из Москвы и записано в 1733 г. в реестре оружия, находящегося в преображенском императорском доме (Новоселов 2018, 274-275).
В реестре оружия, хранившегося в Преображенском дворце в сентябре 1733 г., этот палаш был записан следующим образом: «Тесак эфес костяной белой оправа серебряная вызолочена с чернью, полоса прорезная, в про-
17 РГАДА Ф. 1239 Дворцовое ведомство. Оп. 3. Д. 35758. О покраже в Преображенском дворце. Л. 7. об. «.Петр Одинцов показал: тому лет с сорок по имянному блаженные и вечнодостопамятные памяти Его Императорского Величества выбран он из салдат для караула в новопреображенской дом вечно и приказано ему смотрение иметь в хоромах и во всем том доме, что есть также ежели откуда что в тот дом прислано будет хранить.».
18 РГАДА Ф. 1239 Дворцовое ведомство. Оп. 3. Д. 35455. Распоряжения графа С.А. Салтыкова по камор-цалмейстерской части в Москве 1732 г. Л. 85; РГАДА Ф. 1239 Дворцовое ведомство. Оп. 3. Д. 35206. О выдаче жалования оружейной работы мастеру Ягону Иллингу.
19 РГАДА Ф. 1239 Дворцовое ведомство. Оп. 3. Д. 35758. Л. 8 - 8 об.
резе жемчужины. Ножны оправлены серебром с чернью вызолочены с двумя кольцами»20. В это время на ножнах еще имелся серебряный золоченый наконечник, который легко демонтировался с него и был похищен при краже в Преображенском дворце сыном хранителя Одинцова21.
Таким образом, обнаруженные сведения о присутствии этого тесака во дворце Петра I в Преображенском, где проходила юность царя и где начинало формироваться его потешное войско, уже давали возможность предполагать, что этот палаш (тесак) мог принадлежать непосредственно ему самому. Однако это утверждение нуждалось в подтверждении, для чего в документах московского периода жизни Петра надо было попытаться найти сведения об этом предмете. Поиск, на наш взгляд, можно было сузить до периода последних 20-ти лет XVII в., когда в форме и вооружении потешных полков Петра наблюдалось большое смешение новых европейских и традиционных русских элементов. Так, например, известно, что для солдат потешных полков в это время изготавливались сабли22. Мы обратились к документам архива Оружейной палаты за 80-90-е гг. И действительно, среди них мы нашли несколько упоминаний о некоем государевом походном тесаке, фигурирующем в документах за 1692 и 1696 гг. Первый раз он упоминается в документе, датированном 15 сентября 1692 г. В этот день стряпчий преображенской потешной конюшни Артемий Абрамов (Обрамов) принес в Оружейную палату «тесак полоса булатная, а ножны поволочены гзом черным с оправою серебряною» и передал указание царя Петра Алексеевича вычистить и припустить (т. е. протравить) полосу, а к ножнам на пояс купить 6 аршин зеленой шелковой тесьмы, за которую в итоге было уплачено 20 алтын23. А
20 РГАДА Ф. 396 Оружейная палата. Оп. 2. Д. 1464. Об осмотре в разных местах всякого оружия. Началось сентября 12 дня 1733 г. Л. 34 об.
21 РГАДА Ф. 1239 Дворцовое ведомство. Оп. 3. Д. 35758. О покраже в Преображенском дворце. Л. 7. Гладкий наконечник ножен из медного сплава, имеющийся в настоящее время на ножнах, был изготовлен и смонтирован на ножны при реставрации в Музеях Московского Кремля.
22 ОПИ ГИМ. Ф. 17. Оп. 2. картон XII. Д. 41/43. Л. 112. Роспись сабель, купленных в село Преображенское для новоприбраных солдат. 1696 г.
23 РГАДА Ф. 396. Оп. 1. Д. 29583. О принесении в Оружейную палату с потешной конюшни из села Преображенского стремянным конюхом Артемием Абрамовым тесака 1692 сентября 15. Л. 1.
22 января 1693 г. по указу Великих государей (Петра и Ивана Алексеевичей) окольничий Иван Израилевич Леонтьев приказал дать серебряной палаты мастеру Матвею Агееву к походному тесаку на наводку чернью и «к оклейке на хоз» денег 26 алтын 4 деньги24. Но уже 12 февраля 1693 г. этот тесак снова вернулся в Оружейную палату. Его привез «ис похода» конюх преображенской потешной конюшни Степан Шишкин: у этого тесака были переломлены надвое ножны. Царь Петр Алексеевич повелел изготовить для тесака новые ножны и покрыть их черным хозом. Из документа мы получаем некоторые сведения об этом тесаке: он имел булатный клинок, на его ножнах была серебряная оправа с чернью. Работа по ремонту была поручена сабельному придельщику Акиму Иванову, получившему на материалы 13 алтын 2 деньги, при этом шов ножен должен был быть обшит пряденым серебром, т. е. тонкой серебряной нитью, перевитой шелковой. Ножны были изготовлены, и тесак вместе с ними отослан с тем же конюхом обратно в село Преображен-
ское25.
В 1696 г. в Оружейную палату снова поступает государев тесак, нуждающийся в починке. 10 декабря 1696 г. в Оружейную палату от царя Петра Алексеевича был принесен «тесак булатной с оправою серебряной черневою золоченую ножны переломлены полоса изогнута». Царем было приказано выправить, вычистить и припустить полосу тесака, изготовить для него новые ножны и снова покрыть их турецкой хозовой кожей. Кроме того, к ножнам следовало привязать новый пояс из шелковой тесьмы на турецкий образец. Все эти работы требовалось осуществить в срочном порядке - уже к 15 декабря. Исправлением, чисткой и травлением полосы тесака занимался но-жевщик Роман Иванов, а ножны делал сабельный придельщик Фирс Иванов, при этом для пояса была куплена новая шелковая тесьма длиной в 5 аршин, а ножны были прошиты волоченным серебром - то есть серебряной проволокой. Однако выполнить все работы в установленный срок они не смогли, и
24 РГАДА Ф. 396. Оп. 1. Д. 29139. О посеребрении с чернью походного тесака 1692, января 22.
25 РГАДА Ф. 396. Оп. 1. Д. 29851. О сделании к тесаку новых ножен покрытых хозом черным. Привез в оружейную палату из Преображенского потешной конюшни стремянной Степан Шишкин 1693, февраля 12. Л. 1.
ножны были готовы только 20 декабря; все работы вместе с материалами обошлись в 1 рубль 25 алтын 2 деньги26.
На наш взгляд, во всех этих документах речь идет об одном и том же предмете, поскольку остальные упоминаемые в связи с Преображенским тесаки не имеют все перечисленные в этих документах признаки: булатный клинок, серебряные позолоченные с чернью крестовина и оправа рукояти и ножен, сами ножны покрыты черной хозовой кожей. Очевидно, этот тесак недаром назывался походным: его ремонт в 1692 г. связан с возвращением государя из похода, а в 1696 г. Петр I сперва находился во 2-м Азовском походе (май-июль), а затем на закладке верфи на месте будущего Таганрога. Очевидно, во время этих событий тесак и получил новые серьезные повреждения, включая деформацию клинка. Стоит отметить, что следы сильных повреждений видны на клинке палаша из собрания Оружейной палаты, а его ножны прошиты тонкой серебряной проволокой, как это было сделано с ножнами тесака в 1696 г.
Таким образом, этот палаш является одним из немногих экземпляров оружия, в отношении которых мы можем предполагать не только их принадлежность Петру I, но и его частое употребление государем в период проведения первых преобразований в 90-е гг. XVII в. В самом использовании им подобного типа оружия нет ничего необычного: к примеру, в Дрезденской Рюст-камере сохранилcя турецкий палаш из гардероба курфюрста Августа Сильного, который носился им при камзоле европейского покроя27. Он имеет широкий однолезвийный кликок и рукоять типа «карабела». На манер турецких палашей были сделаны и тесаки Янычарской роты курфюрста Фридриха Августа I (Hilbert 1998, 55-56, № 28/29). Использование подобного оружия, скорее всего, является отражением моды на восточное, в первую очередь турецкое холодное оружие в странах Восточной и Центральной Европы. Еще большим это восточное влияние было в России, где высшая аристократия предпочитала иметь в своих арсеналах дорогие и внешне эффектные образцы
26 РГАДА Ф. 396. Оп. 1. Д. 32574. О выправлении и вычищении тесака ножевщиком Булатовым и о сделании сабельным придельщиком Фирсом Ивановым ножен 1696 декабря 10. Л. 1-2.
27 Staatliche Kunstsammlungen Dresden. Inv. № Y 32.
турецких и персидских сабель и палашей. Преобладало восточное холодное оружие и в царском арсенале. Помимо данного тесака в собрании Оружейной палаты Московского Кремля имеются две сабли, которые мы так же можем считать не только принадлежавшими Петру Великому, но и употреблявшимися им для ношения. Первая «сабля булатная, оправа золотая с чернью, ножны поволочены хозом черным, в ней в рукояти 77 алмазов, 16 яхонтов червчетых, да яхонт лазорев, в ножнах 114 алмазов, 14 яхонтов червчатых, 9 изумрудов» была поднесена ему 10 сентября 1689 г. гетманом И. С. Мазепой (Есипов 1872, 88; Опись 1885, 174, № 5914)28. Вторую царь лично выбрал себе в Оружейной палате 20 августа того же 1689 г. и пользовался ей, видимо, достаточно длительное время, поскольку вернулась она обратно в Оружейную палату только в 1711 г., когда оказалась вновь внесенной в опись царской оружейной казны. После посещения Петром I Европы с Великим посольством 1697-1698 гг. в обиход русской знати и самого царя все более стало входить ношение клинкового оружия, имевшего для европейской знати статусный характер - шпаг, символизирующих принадлежность к дворянству. О самом Петре I известно, что ношению шпаг при костюме он предпочитал охотничьи кортики (Вильбуа 1992, 155). Мы можем только предполагать причины такого пристрастия царя. Эфес кортика не упирается защитной чашкой в бедро, он более короток, то есть более удобен для ношения. Кроме того, в отличие от шпаги кортик можно использовать как инструмент для рубки, например, фашинника или корабельных канатов. Возможно, походный тесак служил Петру и много позднее. При визите в Данию в 1716 г. очевидцы писали, что царь «выглядел как унтер-офицер или, скорее, как палач, высокого роста, одетый в грязное платье голубого цвета с латунными пуговицами, он имел у пояса длинный широкий охотничий кинжал (кортик - В. Новоселов), похожий на меч для казни» (Баггер 1999, 141). Действительно, между этим палашом и европейским мечом правосудия того времени можно найти определенное сходство (Илл. 16-18).
28 ММК инв. № Ор-203/1-2.
Илл. 16. Палаш с ножнами. ММК. Инв. № Ор-4541/1-2. Вид с внутренней стороны.
Илл. 17. Меч правосудия. Западная Европа, вторая половина XVII - начало XVIII в. ММК. Инв. № Ор-4170.
Илл. 18. Меч правосудия. ММК. Инв. № Ор-4170. Деталь. Эфес.
Разумеется, по столь расплывчатому описанию мы не можем утверждать, что этим кортиком, похожим на меч палача, был именно «походный тесак» Петра I. Как видно по документам, он крепился к поясу на турецкий манер при помощи шелковых шнура или тесьмы. Такая подвеска к поясу вполне могла использоваться и при платье европейского покроя - кафтане или камзоле. Во всяком случае, среди кортиков, происходящих из Преображенского дворца Петра I, часть которых без сомнения принадлежала императору, а также среди кортиков собрания Государственного Эрмитажа, приписываемых ему, нет ни одного, который по параметрам можно было бы сравнить с мечом правосудия (Илл. 19). Скорее, мы можем указать на предпочтение, которое и в более позднее время царь отдавал оружию с мощным широким рубящим клинком.
Возможно, этот палаш ценился царем за его удобство: широкий, средней длины клинок палаша хорошо пригоден для рубящего удара, а также, например, для рубки фашинника, рукоять хорошо лежит в руке, нарезка на костяных пластинах обеспечивает надежное прилегание к ней ладони руки, сравнительно небольшие размеры и форма гарды обеспечивают комфортное ношение оружия у бедра. Можно предполагать, что булатный клинок имеет более раннее происхождение, чем монтировка эфеса; возможно, он был куплен специально для изготовления палаша, поскольку в описи Оружейной палаты 1686 г. нет палашей или палашных полос, чьи клинки по своему описанию можно было бы идентифицировать с клинком походного тесака Петра I, то есть его не было в составе царской оружейной казны на 1686 г., и он мог быть приобретен только позднее, между 1687-1690 гг. Оправа палаша, очевидно, была изготовлена в Оружейной палате в период 1691-1692 гг., после чего палаш и его ножны неоднократно ремонтировались и подвергались замене деталей оправы. Остается надеяться, что последующее изучение документов за более ранний период позволит обнаружить следы присутствия этой палашной полосы в составе царской оружейной казны и даст дополнительную информацию об этом уникальном оружейном памятнике петровского времени.
Илл. 19. Кортик охотничий. Франция (?), конец XVII - начало XVIII в.; клинок - Италия, Венеция, начало XVII в., мастер Андреа Ферара. ММК. Инв. № Ор-3981. Клинок кортика, вероятнее всего, переточен из мечевой или шпажной полосы. Происходит из Преображенского дворца Петра I.
Библиография
Баггер Х. Реформы Петра Великого в России // Царь Петр и король Карл. Два правителя и их народы. Сборник статей под ред. Кана А. — М., 1999.
Бобровский П. О. Потешные и начало Преображенского полка. — СПб., 1899.
Вильбуа Ф. Рассказы о российском дворе // Вопросы истории. — 1992. — № 1.
Есипов Г. В. Сборник выписок из архивных бумаг о Петре Великом. — Т. I.
— М., 1872.
Новоселов В.Р. «Коллекция оружия императора Петра I»: между правдой и вымыслом // Материалы и исследования Музеев Московского Кремля. Выпуск XXVIII. — М., 2018.
Опись Московской Оружейной палаты. Ч. IV. Кн. 3. Холодное оружие. — М., 1885.
Орленко С.П., Новоселов В.Р., Курмановский В.С. К вопросу о булатном оружии русской работы XVII в. (по материалам бывшего архива Оружейной палаты) // Историческое оружиеведение. — 2019. — № 7.
— С. 6 — 88.
Aydin Hilmi. The Arms of the Sultans. The Arms Collection of Topkapi Palace. Istambul, 2014. 241 p.
Chevaux et cavaliers arabes dans les arts d'Orient et d'Occident. Milan, 2002. 300 p.
Hilbert K. Blankwaffen aus drei Jahrhunderten. Berlin, 1998. 160 p. References
Aydin Hilmi (2014). The Arms of the Sultans. The Arms Collection of Topkapi Palace. Istambul. 241 p.
Bagger H. (1999). Reformy Petra Velikogo v Rossii [Reforms of Peter the Great in Russia]. Car'Petr i korol'Karl. Dvapravitelja i ih narody [Tsar Peter and King Karl. Two rulers and their peoples]. Moscow.
Bobrovskij P. O. (1899). Poteshnye i nachalo Preobrazhenskogo polka [Toy army of Peter the Great and the beginning of the Preobrazhensky regiment]. St. Petersburg.
Chevaux et cavaliers arabes dans les arts d'Orient et d'Occident [Arab horses and riders in the arts of the East and the West]. Milan, 2002. 300 p.
Esipov G. V. (1872). Sbornik vypisok iz arhivnyh bumag o Petre Velikom [Collection of extracts from archival papers about Peter the Great], vol. I. Moscow.
Hilbert K. (1998). Blankwaffen aus drei Jahrhunderten [Edged weapons from three centuries]. Berlin. 160 p.
Opis' Moskovskoj Oruzhejnoj palaty. Ch. IV. Kn. 3 [Inventory of the Moscow Armory. Part 4. Book. 3]. Moscow, 1885.
Orlenko S., Novosyolov V., Kurmanovsky V. (2019). K voprosu o bulatnom oru-zhii russkoj raboty XVII v. (po materialam byvshego arhiva Oruzhejnoj palaty) [Revisiting the Russian Weapons from Crucible Steel in the 17th Century (a case study of the former archive of the Armoury Chamber)]. Is-toricheskoe oruzhievedenie [Weapons History Journal], № 7, pp. 6 — 88.
Novoselov V.R. (2018). «Kollekcija oruzhija imperatora Petra I»: mezhdu pravdoj i vymyslom ["Collection of weapons of Emperor Peter I": between truth and fiction]. Materialy i issledovanija Muzeev Moskovskogo Kremlja [Materials and research of the Moscow Kremlin Museums], issue XXVIII. Moscow.
Vil'bua F. (1992). Rasskazy o rossijskom dvore [Stories about the Russian court]. Voprosy istorii [Questions of history], 1.
