CC BY
117
A.A. КУДРЯВЦЕВ (Ставрополь), М.С.ГАДЖИЕВ (Махачкала)
ПОДВОДНЫЕ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В АКВАТОРИИ ДЕРБЕНТА
Краткий обзор средневековых письменных источников. В средневековой исторической и географической литературе Дербент (рис. 1) был известен не только как значительный военно-политический и торгово-ремесленный центр Кавказа, но и как крупнейший портовый город на Каспийском море. Арабские и персидские авторы
IX-XIII вв. в большинстве своем (Беладзори, Ибн ал-Факих, Масуди, ал-Истахри, Ибн Хордадбех, Кудама, Ибн Рустэ, ал-Мукаддаси, Хамза Исфахани) единодушны в том, что строителем порта Дербента (как и в целом Дербентской оборонительной системы) был шаханшах Хосров I Ануширван (531-579), но весьма разноречиво определяют размеры гавани, образованной уходящими в море городскими (северной и южной) стенами, перегораживавшими приморскую равнину. Одни авторы (Беладзори, Кудама, Ибн Русте) сообщают, что стены тянулись в море на 3 арабских мили (ок. 6 км)1, другие (ал-Масуди) — на 1 милю2. Наиболее достоверные сведения приводят ал-Истахри, писавший о расстоянии в 6 башен3, и Хилаль ас-Саби, по данным которого длина морских стен достигала 600 локтей (дзира)4, то есть около 300 м.
Сохранилось несколько рассказов о способах возведения стен в море, которые, по мнению В.В. Бартольда, «не могут претендовать на какое бы то ни было правдоподобие» и являются переосмыслением методов строительства последующими поколениями5. Так, рассказы ал-Масуди (ум. 956) и 3. Казвини (1203-1283) содержат сведения об использовании бурдюков при постройке стен. Иную информацию приводят Кудама (ум. 948) и ал-Беладзори (820-892): «И приказал он (Хосров Ануширван
— А.К., М.Г.) возить на кораблях камни и бросать их в море, а когда они оказались над водой, то он построил на них стену, продолжив ее в море на три мили». Беладзори также сообщает, что городская стена Дербента, «которая примыкала к морю, была сделана из скалы и свинца»7.
Другие арабские авторы также сообщают о возведении из камня и металла стен Дербента. Описывая эту конструкцию, Ибн ал-Факих сообщает, что «камни поставлены один на другой и скреплены друг с другом железными стержнями»8, а ал-Мукаддаси (род. 947/948) в качестве связующего раствора называет свинец9. По информации же Хилаль ас-Саби (970-1056), в каждом каменном блоке имелись два отверстия с залитыми свинцом железными соединительными стержнями10; с таким способом кладки стен, по сообщению ат-Табари (839-923), архитектор Хосрова II Парвиза (591-628) познакомил в Куфе арабов11. Однако, следует заметить, что описанные конструкции оборонительных и морских стен Дербента не соответствуют действительности12.
Все арабские и персидские авторы, писавшие о Дербенте — Баб ал-абвабе, отмечают, что гавань была хорошо укреплена, вход в нее строго контролировался. Так, например, описал порт Дербента ал-Истахри (849-934): «Город Баб ал-абваб лежит при море, а в середине его гавань для судов. Между гаванью и морем, по обе стороны моря, построены две стены, так что вход для судов узок и труден, а у входа протянута цепь, и, таким образом, суда не могут выйти или войти без приказа. Эти две стены построены из камней и свинца»13. Подобную информацию приводят ал-Идриси (1100-1165) и Йакут ал-Хамави (1179-1229). Ибн Хаукаль (X в.) дополняет, что «в устье фарватера протянута цепь подобно цепи в Тире (Сур) и Бейруте»14, а ал-Мукаддаси в качестве аналога называет, кроме Сура, еще и Акку. Здесь следует заметить, что гавань Дербента арабского времени, представлявшая собой две параллельные морские стены, в некоторой степени была схожа с планировкой древнего северного порта Тира (Сур), имевшего два параллельных мола15.
Беладзори и Ибн Хаукаль сообщают и о специальном коменданте порта — «вла-
дельце замка» (сахиб ал-куфл), который давал разрешение на вход и выход из гавани16. Идриси называет его «владелец моря» (сахиб ал-бахр)'1. Имеются и более поздние описания гавани Дербента, которые приводят авторы XIV-XV вв. Абу-ль-Фида и Абу Гасан ал-Джурджани. Добавим, что Ахмад ибн Асам ал-Куфи (ум. 926) в числе ворот Дербента упоминает Якорные Ворота (Баб Арса)18, которые, вероятно, располагались в поперечной городской стене вблизи моря, а по информации ал-Мукад-даси, в Дербенте «много есть ворот со стороны моря». Значительно позднее, о портовых воротах города сообщает Эвлия Челеби, посетивший Дербент (Демир-капу) в 1647 г. и описавший его в специальном разделе своего «Сейахат-наме»: «Над портовыми воротами, выходящими на берег моря, на персидском языке написаны стихи и тарих о том, что стены эти после Йездигерд-шаха достраивал Хазар-шах (в оригинале: Хозер-шах, под которым, очевидно, следует понимать Хосрова I Ану-ширвана19 — А.К., М.Г.). ... Ныне стены и башни [прежней постройки] виднеются и в глубинах моря. Длина стены, идущей от берега моря, равна расстоянию, которое пролетает стрела»20.
В период IX — нач. XIII в. Дербент выступал важнейшим портом Каспийского моря. Ал-Истахри так описал значение Дербента как центра международной морской торговли: «Это порт на Хазарском море [для] Серира и других стран неверных. Это также порт и для Джурджана, Табаристана и Дейлема»21. Иакут несколько расширяет этот список стран, включая также Джиль, Хазар, Синдан и другие области циркумкаспийского региона22. По ал-Идриси, Дербент (Баб ал-абваб) также выступает крупнейшим портовым городом Хазарского (Каспийского) моря23. Не случайно арабо-персидские авторы этого времени определяли ширину Каспийского моря по дням пути «от Табаристана до Баб ал-абваба», т.е. по наиболее известной и оживленной морской трассе того времени.
Подводные исследования. В течение пяти сезонов (1983, 1985-86, 1988-89 гг.) Дербентская археологическая экспедиция Института истории, археологии и этнографии Дагестанского НЦ РАН проводила подвод-
Рис. 1. План Дербента по чертежу начала XVIII в.
ные археологические изыскания в акватории города24. Общая площадь визуальных обследований составила около 25 га; территория активных обследований была размечена на квадраты 50x50 м, 100x100 м; развал северной морской стены был разбит на квадраты 25x25 м. Подводные разведки производились следующими методами: поиски плаванием галсами по магнитному компасу; круговой поиск вокруг якоря, установленного на дне и отмеченного буем (или местонахождением в этом месте во время непосредственных работ катера или лодки); свободный поиск с использованием акваплана, буксируемого катером; свободный поиск. Топографическая привязка обнаруженных объектов производилась с помощью буев, выставленных в процессе поиска, к береговым реперам способом определения двух азимутальных углов обнаруженного объекта (выставленный буй), измеряемых с двух базовых точек (реперы 1, 2).
Район подводных работ характеризуется малыми глубинами и их плавным нарастанием до 8 м в 450 м от береговой линии, песчаным грунтом с выходами материковых пород — ракушечника и песчаника. Постоянные течения в районе работ отсутствуют, однако имеют место слабые переменные течения (от 0,2 м/сек у дна до 0,3 м/сек у поверхности), обусловленные господствующими северными ветрами. Наиболее благоприятными для работ являются летние месяцы (температура воды — от 17°С до 24°С), но и это время года характеризуется весьма малым количеством спокойных безветренных дней, что обусловлено микрорельефом и географическим положением Дербентского прохода, представляющим наиболее узкое равнинное дефиле (около 3,5 км) между предгорьями и морем на западном побережье Каспия. Характерным является волнение моря силой 0,5-2,0 балла, иногда 0,2 балла. Частые волнения моря, малые глубины, песчаное дно обуславливают слабую видимость под водой, достигающую в среднем 0,6-0,8 м; лишь в отдельные дни видимость доходила до 3-5 м. Это фактически исключило возможность проведения подводных фотосъемок; вследствие замутненности воды и отсутствия контрастности (цветовой фон дна и выявленных подводных объектов почти идентичен) использование подводной фотоаппаратуры не дало положительных результатов. Это определило и затяжной характер подводных работ.
В результате сильных штормов, характерных для марта-апреля и ноября-декабря, перемещения песчаного грунта, трансгрессии и регрессии Каспия (табл. 1) значительно изменяется береговая линия, рельеф и характер дна в акватории Дербента. Ранее видимые выходы донных скальных пород, остатки морских стен оказываются засыпанными песком и, наоборот, открываются другие участки. Так, с поднятием уровня Каспия в 1980-х гг., когда море наступило на сушу в исследуемом районе на 25-30 м, значительно обнажилась поперечная стена, ранее находившаяся в зоне прибоя и засыпанная песком.
ТАБЛИЦА 1. УРОВНИ КАСПИЙСКОГО МОРЯ В 1985-1990 ГГ.
1985 1986 1987 1988 1989 1990 1998
Июль -27,74 м -27,65 м -27,54 м -27,32 м -27,39 м -27,27 м —
Август -27,76 м -27,68 м -27,67 м -27,42 м -27,42 м -27,34 м -27,80 м
В результате проведенных подводных разведочных работ были исследованы архитектурные остатки, представляющие собой развалы «морских» стен, которые являлись продолжением северной городской стены Дербента сасанидского периода, а также остатки упомянутой поперечной стены (рис. 2).
Весьма четко прослеживается развал северной стены, который фиксируется уже в 5-6 м от берега на глубине 0,8-1,0 м. Развал тянется в море на расстояние около 300 м (с поднятием уровня моря эта величина постоянно варьирует: например, в 1985 г. она составляла ок. 285 м, в 1986 г. — ок.297 м, в 1988 г. — ок.320 м), перпендикулярно к береговой линии по траверсу северной городской стены. Конец развала
N
СПЛОШНОЙ
развал А мерлон
вероятное
направление стен # железный якорь
каменная
полусфера
Рис. 2. Дербент. План морских стен с обозначением мест обнаружения различных
находок.
в море находится на отметке -33,9-34,4 м абсолютной высоты. Установлены зоны сплошного и разреженного развалов стены. Ширина сплошного развала колеблется в диапазоне 30-65 м и представляет собой сконцентрированное нагромождение покрытых обрастаниями мелкой ракушки обработанных каменных плит и рваного, необработанного камня средних размеров с остатками известкового раствора. В развале встречаются небольшие участки, засыпанные песком, из которого обнажаются камни. Высота сплошного развала достигает 0,3-1,0 м, увеличиваясь к его центру. Полученные эхограммы дна (использовался эхолот ПЭЛ-3) показали, что в центральной части развала (на расстоянии 200-220 м от берега по показателю 1988 г.) его максимальная высота над уровнем дна 0,8-1,0 м, у его оконечности — 0,6-0,7 м. Более мощный объем развала наблюдается на всей прибрежной половине его.
Каменные плиты развала имеют прямоугольную форму и размеры их относительно стандартны: 85-105x65-70x25-33 см. Они аналогичны плитам Дербентского оборонительного комплекса VI в. н.э., которыми облицованы городские стены, цитадель, горная стена Даг-бары. Обнаруженный на дне рваный камень представляет собой, по всей видимости, остатки забутовки. Рваный камень встречается на всем протяжении развала, но особенно высока его концентрация на участке стены от берега до 140-150 м (1986 г.) от береговой линии (-31,4-32,2 м абс. высоты). Этот
факт, как и установленные другие (см. ниже), вероятно, указывает на возведение этого участка стены в VI в. на суше и определяет береговую линию и уровень Каспия времени строительства стен (VI в.). Но он нуждается в дальнейшей проверке с помощью технических средств (в частности, расчисткой гидромонитором, пневмо-эжек-тором данного участка развала).
Промеры глубин, осуществленные по развалу северной морской стены и вдоль его южного края с интервалом в 10 м и позволившие получить продольный разрез развала, показали, что на расстоянии 120-150 м (показатель 1986 г.) от береговой линии наблюдается относительно большой перепад отметок развала стены, достигающий 1,0-1,5 м, в отличие от не столь высоких перепадов на остальных участках (до
0,5-0,8 м). Возможно, этот факт также указывает на границу завершения городской оборонительной стены, возводившейся в VI в. на суше и позднее затопленной в результате трансгрессии. Такой перепад, можно полагать, объясняется конструктивными особенностями и различными размерами прибрежного участка городской стены и собственно морской стены Дербента, а также, возможно, наличием абразионного уступа.
На двух участках развала, находившихся в 1986 г. соответственно на расстоянии
30-40 м и 130-150 м от береговой линии, а также на конце развала северной морской стены выявлены скопления более крупных прямоугольных блоков размерами ок. 130-150x80-100x60-90 см. Такого формата блоки обычно использованы в сасанидс-кой каменной фортификации Дербента в основаниях стен, часто башен. Можно осторожно предполагать, что эти участки отмечают местоположение некогда существовавших здесь башен. На этот счет имеются и иные доводы, полученные при обследовании разреженного развала северной морской стены.
Этот развал тянется вдоль всего сплошного развала, с северной и южной его сторон. Он характеризуется низкой концентрацией плит и камней, облицовочные блоки находятся здесь на расстоянии 5-6 м и более друг от друга. Особенно значителен по площади разреженный развал с северной прибрежной части; он занимает около 0,9 га и имеет форму овального выступа (рис. 2).
Именно на этом участке были обнаружены ступенчатые мерлоны (рис. 3, 7-6) некогда венчавшие стены Дербента. Всего было зафиксировано 13 мерлонов; из них ближайший был найден в 1983 г. в 30 м от берега на глубине 1,4 м, самый дальний
— в 1985 г. в 212 м от берега на глубине ок.4,9-5,0 м (ок. -32,7 м абс. высоты). Основная масса мерлонов (11 экз.) сконцентрирована на участке разреженного развала на расстоянии 80-120 м от береговой линии (показатель 1985 г.) на отметке -30,9-31,1 м абс. высоты, причем дважды здесь зафиксировано по два близлежащих мерлона и однажды — три. (Заметим, что в 1985 г. еще один мерлон вместе с облицовочными блоками был обнаружен по линии северной городской стены строителями при рытье траншеи для водовода в 40 м от берега). В последующие (1988, 1989) годы подводных работ более не удалось обнаружить мерлоны, несмотря на тщательные их поиски. По всей видимости, они сосредоточены в зоне сплошного развала, где из-за хаотического нагромождения блоков и ракушечных обрастаний выявить их весьма трудно, тем более что мерлоны количественно значительно уступают облицовочным блокам.
Большинство мерлонов однотипны, они имеют 4-ступенчатую форму при высоте 95-102 см, ширине основания 80-97 см и толщине плиты 34-44 см (рис. 3, 2, 3, 5). Встречен один более крупный мерлон высотой и шириной основания ок. 120 см (рис.
3, 5). Другой тип мерлонов, представленный только двумя экземплярами, имеет 3-ступенчатую форму: один из них имеет вертикальные боковые грани (рис. 3, 4), у другого — боковые грани верхней и средней ступеней скошены (рис. 3, 7). Наконец, особо следует отметить находку 3-ступенчатого «половинчатого» мерлона (рис. 3, 6), обнаруженного в группе из трех мерлонов на отметке -31,1 м абс. высоты. Очевидно, такие мерлоны использовались в сасанидской архитектуре для оформления
Рис. 3. Мерлоны (1-6) и каменные изделия (7,8), обнаруженные при подводных
работах.
углов парапета башен и башенных выступов. В реалиях они нам не известны, но мы видим их на изображении башен крепости на сасанидском серебряном блюде из станицы Аннковской, найденном в 1909 г,®
Таким образом, отмеченные выше факты — скопление мерлонов на ограниченной территории, находка углового башенного мерлона, расширение и определенный перепад сплошного развала морской стены в этой частц, высокая концентрация Здесь бутового камня с остатками известкового раствора и наличие крупного разреженного развала овальной формы, выступающего в северную сторону (куда и обращены башни северной городской стены) — могут свидетельствовать о существовании в этом месте некогда наземных оборонительной башни (или башен) и куртин, являвшихся продолжением северной городской стены. (Возможно, нх, еще возвышавшихся в сер. XVII в., упоминает Эвлня Челебп в вышеприведенном отрывке). В связи с этим заметим, что московский купец Федот Котов, посетивший Дербент в 1623 г., в своем «Хожешш», в пассаже, посвященном этому городу, записал: «Рассказывают, что тридцать башен этого города затопило море, п теперь еще одна большая крепкая башня стоит в воде»26.
Важно заметить, что все обнаруженные мерлоны находятся по северную (внешнюю) сторону от сплошного развала и нн один не был обнаружен к югу от него. Обусловлено это, как представляется, исходным расположением мерлонов именно на этом (северном) крае оборонительных стен и башен и направлением их за пределы межстенного пространства города, в стратегически важную северную сторону. С разрушением прибрежных фортификационных сооружений часть мерлонов и оказалась опрокинутой к северу от руин стены.
Все вышесказанное в совокупности позволяет считать, что данный участок стены, уходящий ныне в море на расстояние ок. 150 м от берега, возводился на суше. Вместе с тем, этот вывод дает основания для заключения, что уровень Каспия в VI в.
н. э., в период возведения Дербентского оборонительного комплекса, составлял -31,5-32,0 м абсолютной высоты. Об этом свидетельствуют и древние каменоломни (-27-30 м абс.), где добывался камень на строительство Дербентского оборонительного комплекса, периодически обнажающиеся из-под песка в зоне прибоя и на берегу. В 1950-х гг. они были зафиксированы Б.А. Аполловым к северу от Дербента27, а в 1997 г. Д. Хуффом и к югу.
Такое состояние Каспия подтверждается геологическими и геоморфологическими исследованиями, зафиксировавшими береговую линию на абсолютной высоте -
31-32 м «в виде свежих абразионных уступов и эрозионных котлов, прекрасно сохранившихся, что указывает на совсем недавнее стояние уровня моря на этой глубине»28. Этот этап новокаспийской трансгрессии получил наименование дербентской стадии. Понижение уровня Каспия в это время было одним из показателей глобального изменения климата: по данным исследователей-климатологов, наибольшее потепление в данной зоне приходилось на VI в. н.э.29 и продолжалось вплоть до VIII-XI вв.30, а период с V в. по VIII в. (соответствующий эпохе Великого переселения народов) называют вторым ксеротермическим периодом за последние 4500 лет31.
Интересные показатели дал подсчет объема сплошного развала северной морской стены в зоне его наибольшей концентрации — от берега до отметки 150-170 м (-31,5-32,3 м абс.). При средней величине ширины (50 м) и высоты (0,5 м) развала на этом участке примерный объем его составляет 3750-4250 куб. м. Эта примерная величина объема развала соответствует объему хорошо сохранившейся северной городской стены Дербента на участке той же длины. Эти данные, несмотря на их некоторую приблизительность, позволяют говорить о том, что прибрежный участок стены имел те же высоту (ок. 10-12 м) и ширину (ок.2,0-2,5 м), что и северная городская стена, продолжением которой он и являлся.
Подводными работами было установлено, что сплошной развал северной морской стены имеет на своей оконечности и в средней части поперечные выступы длиной 20-30 м, обращенные в южную сторону, с окаймляющими их зонами разреженного развала (рис. 2). Природа этих выступов не ясна, но можно предполагать, что они представляют собой остатки поперечных морских стен, возможно, причалов.
Важным итогом работ сезона 1988 г. было открытие относительно крупного участка кладки северной морской стены в 200-210 м от берега на отметке -33,7-33,8 м абс. (рис. 2). Обнаруженная кладка прослежена в длину на ок. 12 м, ее ширина ок.3,2 м. Она представляет собой вымостку из довольно крупных блоков-плит со средними размерами 160x80x30 см. Плиты плотно уложены плашмя на дно и поперечно направлению стены, двумя параллельными рядами. Они близки по размерам крупным блокам фундамента и цоколя оборонительных стен Дербента VI в., но несколько длиннее и меньшей толщины (цокольные блоки стен Дербента в сечении приближаются к квадрату). Подобные форматы плит основания морской стены обеспечивали ее большую устойчивость за счет широкой площади опоры и меньшей толщины в отличие от блоков наземных стен. На то, что выявленная кладка является остатками цокольной части или своеобразной субструкции морской стены Дербента У1-УП вв. указывает, прежде всего, ее местонахождение на отметке ниже -32,0 м, соответствующей уровню Каспия в период возведения стен в VI в. На этот факт указывают и конструктивные особенности выявленной кладки. Если наземные стены и их фундаментные и цокольные части сооружались панцирной кладкой с забутовкой на известковом растворе, то обнаруженная кладка представляет, как отмечалось, вымостку из блоков-плит без использования раствора. Этот технический прием, как и укладка плит поперек направления стены (в отличие от цоколя наземных стен, где блоки укладывались длинной стороной по направлению стены) и торцом к преимущественному здесь северному течению, обеспечивал устойчивость и долговременность стены в условиях ее возведения и функционирования в воде. Напомним, что в развале северной стены ниже отметки -32,2 м абсолютной высоты рваный камень, использо-
вавшийся для забутовки стены, встречается в меньшем количестве. Отметим также, что установленная толщина основания морской стены (ок. 3,2 м) близка (а иногда равна) толщине основания куртин на некоторых (стратегически важных) участках наземных городских оборонительных стен и Горной стены. Вместе с тем заметим, что указанный прием установки в основание стены плит, положенных на нивелированную поверхность и образующих своеобразную вымостку-подстилку под оборонительную стену, однажды зафиксирован на участке Горной стены во время разведочных обследований в 2001 г.
В связи со сказанным представляет интерес сопоставление техники выявленной кладки морской стены с вышеприведенными известиями авторов 1Х-ХШ вв. о способах возведения стен в море. Ранее более правдоподобной выглядела версия ал-Беладзори и Кудама о сооружении мола из камней, сброшенных в море с кораблей, и затем возведении на нем морских стен, и сомнительной представлялась версия Масуди и 3. Казвини о постройке стены с помощью бурдюков. Ныне представляется, что в определенной степени верны обе версии. Зафиксированная довольно плотная и аккуратная укладка огромных плит под водой на морской грунт, хотя и в условиях относительного мелководья, очевидно, требовала держать плиты некоторое время на плаву для обеспечения точности укладки. Для этого, вероятно, и использовались бурдюки, которые по мере плавного опускания плиты на дно освобождались от нее. Над поднявшейся над водой цокольной частью затем уже возводилась морская стена.
В настоящее время реально судить о конструкции возвышавшейся над водой морской стены, выступавшей, очевидно, и молом, и причалом, не представляется возможным. Вместе с тем, на появление версии Беладзори (820-892) вероятно повлияло повышение уровня Каспия в арабский период до отметки, близкой к современной или несколько выше (ок.-27,0-27,5 м абс. высоты), когда прибрежная часть наземных оборонительных стен Дербента оказалась под водой. В свете проведенных подводных обследований сообщения Хилаль ас-Саби (970-1056) о протяженности морских стен Дербента в 600 локтей (ок.300 м) и ал-Истахри (849-934) — в шесть башен (по данным северной городской стены Дербента это соответствует примерно 360-420 м) выглядят наиболее реальными и могут служить доводами для определения уровня Каспия в IX — нач. XI в.
В связи с этим, следует указать на весьма интересные и важные сведения Ибн Хаукаля и Мухаммада ад-Дарбанди (сер. X — перв. пол. XI в.) — уроженца Дербента, автора суфийского трактата «Райхан ал-хака’ик ва-бустан ад-дака’ик» («Базилик истин и сад тонкостей»), написанного в самом начале XI в.32 Так, Ибн Хаукаль, находившийся в 358 г.х. /969 г. на южном побережье Каспия, в Джурджане, сообщает об «острове ал-Баба»33, на котором укрылись беженцы-хазары после известного похода русов во главе с киевским князем Святославом в 965 г. Судя по наименованию острова, он располагался рядом с Дербентом. Очевидно, что об этом же острове говорит и Мухаммад ад-Дарбанди, прекрасно знавший Дербент и его окрестности. Он сообщает об острове, который был хорошо виден из города и назывался «остров Ибн Сахла»34.
Однако никакого острова в акватории Дербента иными письменными источниками средневекового, нового и новейшего времени не зафиксировано, на шельфе Дербента отсутствует остров. Но на расстоянии около 5 км к северо-востоку от северной городской оборонительной стены Дербента и северо-восточнее упоминавшихся выше средневековых каменоломен располагается морская каменно-песчаная коса, обозначенная и на современных картах. В начале-середине 1990-х гг. с поднятием уровня Каспия и, как следствие, смывом наносного грунта, коса значительно сократилась в длине, а ее северная оконечность превратилась в небольшой островок, размерами около 100x50 м. Эти коса и остров, излюбленное место летнего отдыха горожан, действительно хорошо видны с цитадели и верхней части города (называемой магалы от араб махалла — ‘квартал’), являвшейся шахристаном средневеково-
го Дербента. Нам представляется очевидным, что у Ибн Хаукаля и ад-Дарбанди речь идет именно об этом острове, который вновь образовался в наши дни в связи с трансгрессией Каспия до уровня (около -27,0-27,5 м абс.) близкого (или идентичного) стоянию моря в период жизни и творчества этих авторов. Наконец, укажем на еще непроверенную нами информацию о находке на этом островке каменного якоря, аналогичного обнаруженным при подводных работах на шельфе Дербента и датирующихся IX-XIII вв. (см. ниже).
В сезонах 1983 и 1986 гг. были предприняты обследования поперечной прибрежной стены (рис. 2). Она была обнаружена еще в 1949 г. при обследовании приморских участков оборонительных стен в пределах городского пляжа Дербента в пространстве между северной и южной городскими стенами на глубине 1,3-1,5 м и принята за остатки волнолома или мола35. Существование этого сооружения подтвердили подводные геологические исследования O.K. Леонтьева, который принял его за остатки каменной облицовки древней набережной или мола36. Позднее A.A. Кудрявцев предположил, что данное сооружение является остатками древней пристани или поперечной оборонительной стены, защищавшей город со стороны моря37. Ранее, протяженность данного сооружения была зафиксирована на расстояние около 200 м38; в 1983, 1986 гг. оно было прослежено только на 65 м, т.к. его южная часть оказалась под толщей морского песка. Но в последующем, с существенным поднятием уровня Каспия, это сооружение было прослежено на длину около 240 м. Можно веско предполагать, судя по ее протяженности, что эта поперечная стена соединяла северную и южную городские стены.
Остатки этой стены перпендикулярно примыкают к остаткам северной городской стены, упираясь торцевой стороной в сохранившиеся здесь in situ блоки облицовки северной стены, и тянутся в южную сторону под некоторым углом к современной береговой линии. Отсутствие перевязки между стенами указывает на разновременность их строительства и, по всей видимости, поперечная стена (как и южная городская стена) была возведена несколько позднее северной. Место стыка стен имеет абсолютную высоту около -29,5 м, т.е. поперечная стена расположена несколько выше уровня моря времени возведения Дербентского оборонительного комплекса (-31,5-32,0 м).
В конструктивном отношении эта стена полностью аналогична оборонительным стенам Дербента VI в. Она имеет сухую двустороннюю панцирную облицовку, сложенную из крупных прямоугольных плит, положенных поочередно на ребро широкой и узкой гранью, т.е. тычком и логом. Тело стены забутовано рваным камнем на известковом растворе. Толщина стены 3,9 м, что немного превышает толщину цоколя других оборонительных стен Дербента. Прослеженная максимальная высота стены 1,5 м. Размеры использованных ложковых блоков 80-95x65-70x65-75 см, тычковых плит 70-80x33-40x65-75 см. Отдельные блоки имеют длину 103-122 см. Близкие ширина (толщина) и высота ложковых блоков указывают на то, что выявленные остатки стены представляют собой кладку основания стены (в отдельных местах прослежено два ряда кладки), т.к. для верхних рядов стен Дербента характерны более узкие плиты толщиной в среднем 20-25 см. Судя по параметрам и конструктивным особенностям, можно считать, что выявленные остатки поперечной стены, ныне находящейся в зоне прибоя, являются нижними рядами кладки оборонительной стены Дербента сасанидского периода, защищавшей город со стороны моря. В арабское время, с поднятием уровня Каспийского моря примерно на 4,5-5,0 м (до отметки ок.-27,0-27,5 м абс.), эта стена оказалась в воде, которая затопила ее нижнюю часть на глубину около 2,0-2,5 м. Это, вероятно, и дало повод ал-Истахри писать о поперечных стенах в море, в гавани Дербента — Баб ал-Абваба. Можно предполагать также, что в этой стене существовали и ворота, которые в арабское время стали использоваться в качестве прохода для судов. Это и могло послужить основанием для вышеприведенного «загадочного» сообщения ал-Истахри о порте Баб ал-Абва-
ба: «... в середине его гавань для судов. Между гаванью и морем, по обе стороны моря, построены две стены, так что вход для судов узок и труден, а у входа протянута цепь, и, таким образом, суда не могут выйти или войти без приказа». Поднятие уровня моря на указанную высоту позволяло использовать предполагаемый проход для средневековых судов, не имевших значительную осадку. [Арабские авторы IX-X вв. среди плававших на Каспии типов кораблей называют сафина, маркаб, зау-рак39\. Ответ на вопрос о расположении в этой поперечной прибрежной стене прохода (ворот) дадут последующие исследования этого архитектурного объекта Дербента.
В гавани Дербента, южнее северной морской стены не обнаружено каких-либо архитектурных остатков, но встречаются отдельно лежащие облицовочные плиты. В результате обследования предполагаемого расположения южной морской стены также были выявлены отдельно лежащие плиты, аналогичные плитам северной морской стены и укреплений Дербента сасанидского времени. Здесь нет такого сплошного, компактного развала стены, и плиты иногда находятся на значительном расстоянии друг от друга (до 8-10 м). Нагромождение плит, крупных камней, а также некоторого количества средневековых мусульманских сундукообразных (полуцилин-дрических) надгробий XI-XIII вв. наблюдается только в прибрежной части на расстоянии до 60-70 м от берега. Очевидно, это остатки мола, строительство которого было предпринято после Каспийского похода Петра Великого в 1722 г.
По плану Петра Великого, который придавал большое значение Дербенту как оплоту русского влияния на Кавказе, было решено создать гавань, построив на продолжении городских стен два мола. Причем, южный мол предполагалось вывести в море более, чем на 400 м и по кривой приблизить к северному, оставив между ними проход для судов. Но этот проект не был осуществлен40. Вместе с тем, на подробных планах города, сделанных российскими военными топографами между 1722-1735 гг. (рис. 1) и в XIX в. (рис. 4), видно, что городские стены вплотную подходят к побережью и завершаются башнями. А по сообщению Федота Котова (1623 г.), «и теперь еще одна большая крепкая башня стоит в воде»41. Башни, завершающие северную и южную городские стены и находящиеся в море в прибрежной зоне, изображены и на рисунке Адама Олеария42, который в составе посольства герцога Голынтинского Фридриха посетил Дербент в апреле 1638 г. (В конце XIX в. южная городская стена, в отличие от северной, была в большой степени разобрана. К настоящему времени сохранившийся в нижней части города участок, включающий ворота Дубара-капы, две прямоугольных башни и прилегающие куртины, находится на расстоянии свыше 250 м от берега моря).
Таким образом, приведенные некоторые свидетельства вместе с данными подводных разведок дают возможность сделать заключение, что как таковой южной морской стены в период строительства Дербентской оборонительной системы VI в. не существовало. С поднятием уровня Каспия в арабское время короткий прибрежный участок южной городской стены, как и поперечная стена, оказался в воде.
В ходе подводных разведок в акватории Дербента были найдены различные (свободно лежащие) предметы, представленные, главным образом, фрагментами керамических изделий и каменными якорями. Эти находки не являются материалом, датирующим время сооружения порта (об этом свидетельствуют сведения письменных источников и выявленные особенности архитектурных остатков), но указывают на время его функционирования.
Обломки керамических изделий происходят в основной массе из зоны северной морской стены и косвенно могут указывать на наличие именно у нее древнего причала. Керамика представлена как неполивной посудой (рис. 5), так и весьма показательной глазурованной (рис. 6). Значительное количество поднятых керамических находок относится к VIII — нач. XIII в. и, таким образом, может отмечать время наиболее активного функционирования порта.
Неполивная керамика представлена: фрагментами стенок и донцев крупных красноглиняных тарных сосудов (рис. 5, 7-9, 15-18), в том числе со сплошной штриховкой тулова, датирующимися V XIII вв.; обломками крупных широкогорлых кувшинов (рис. 5, 11-13), в том числе типа ойнохой, относящимися к позднесасанидскому (VI-VII вв.) и арабскому времени (VIII X вв.); фрагментами кухонных котлов (рис.
5, 4-6) с темно-коричневым тестом с примесью толченой ракушки и песка, датирующиеся весьма широко в рамках средневековья, но наиболее распространенными в УШ-ХШ вв.
Рис. 5. Неполивная керамика из акватории древнего порта Дербента.
Глазурованная керамика представлена фрагментами монохромных и полихром-ных чаш и тарелок. Первые — это изделия с зеленой глазурью, нанесенной по белому или желтоватому ангобу (рис. 6, 3-5, 9, 12-14), весьма характерные для 1Х-Х1 вв. К этой группе керамики относится и фрагмент блюда с каннелированными стенками, покрытого белым ангобом и желтой поливой (рис. 6, 6).
Полихромная керамика представлена крупными обломками двух глубоких чаш с зелеными пятнами и подтеками под желтой прозрачной глазурью (рис. 6, 2, 10); подобные чаши редко встречаются в слоях Дербента Х1-ХШ вв. и более характерны
для XVI-XVIII вв. К этому времени может относиться и навершие крышки сосуда с желтыми ангобными пятнами под зеленой поливой (рис. 6, 7). Особо отметим найденные фрагменты чаш с гравировкой и росписью по ангобированной поверхности под прозрачной бесцветной глазурью. Это стенка чаши с гравированным растительным орнаментом по белому ангобу, дополненным пятнами зеленого и желтого цвета (рис. 9, 8), и фрагмент донца чаши с гравированным, по желтому ангобу, изображением двух лепестков со спиралями внутри, окаймленных концентрической окружностью и раскрашенных окисями марганца и железа (рис. 6, 10). Подобные образцы глазурованной полихромной керамики с гравированным орнаментом являются характерными для Дербента, и в целом Кавказа, XI — нач. XIII в.
Специальная керамика представлен фрагментом сфероконуса XI XIII вв. (рис. 5, 14) и двумя красноглиняными грузилами (рис. 7, 4, 5), одно из которых — кольцевидное (рис. 17, 4) — по аналогичным находкам из раскопок Дербента датируется
X-XIII вв. Особо выделим находку фрагмента серого кирпича со штампованной надписью в две строки (рис. 17, 2): (1) ...TEIN...ONL... (2) SCOTLAND. Между строками расположена буква «С». Размеры кирпича 11,4х5,7х? см; в переводе на британскую метрическую систему ширина кирпича составляет 1 фингер (4,5 дюйма), а толщина 1 нейл (0,5 фингера или 2,25 дюйма). Ориентировочная дата находки — вторая половина XVI-XVIII вв.; можно предполагать, что эта находка как-то связана с британской торговой деятельностью на Каспии43.
Описанные предметы были обнаружены в зоне развала северной морской стены.
Рис. 7. Различные находки из акватории древнего порта Дербента:
1 — стеклянный браслет; 2 — фрагмент кирпича; 3 — бронзовый наконечник багра; 4, 5 — керамические грузила.
Здесь же был найден браслет из темно-синего стекла, датирующийся 1Х-ХШ вв. (рис. 7, 7).
Ряд индивидуальных находок был сделан за пределами гавани Дербента к юго-востоку от нее во время свободных поисков. В 1988 г. на расстоянии около 310 м от берега и 480 м от развала северной морской стены был обнаружен бронзовый наконечник багра (рис. 7, 3). В 1985 г. примерно в 570 м от развала стены и ок.200 м от берега была найдена свинцовая плитка размером 21x10x3 см. При обследовании этого участка иных находок обнаружено не было, но, по информации сотрудников Морской спасательной станции Дербента, подобные свинцовые плитки, а также медные (бронзовые?) полусферические слитки диаметром 10-15 см в этом районе находили и ранее. Кроме этого, в 1989 г. в 280-290 м от береговой линии и около 820 м от развала северной стены было зафиксировано скопление керамики на площади около 6 кв. м, занесенное песком. Здесь были подняты два свободно лежащих фрагмента керамики, принадлежащих крупным тарным сосудам (рис. 5, 19, 20) и предварительно датируемым У1-УШ вв. На расстоянии около 65 м к северо-западу от этого скопления был обнаружен большой каменный якорь (рис. 8, 14).
Всего было найдено 15 каменных якорей (рис. 8), представляющих несколько конструктивных типов44. Все они были выявлены в акватории Дербента на расстоянии до 600 м от берега, вне комплексов. Обнаружение их за пределами порта, изолированно, без каких-либо иных находок позволяет полагать, что они были потеряны по каким-то причинам во время стоянки судов на рейде. Только один
Рис. 8. Каменные якоря из акватории древнего порта Дербента.
якорь был обнаружен на территории гавани, рядом с оконечностью развала северной морской стены.
Находки подобных каменных якорей известны на Средиземном и Черном морях, где они использовались еще в Ш-1 тыс. до н.э.45 Например, близкие по форме и размерам якоря конца VII в. до н.э. были обнаружены при подводных работах на болгарском побережье Черного моря46. На Каспии каменные якоря найдены, помимо Дербента, на Азербайджанском побережье около мысов Амбуран, Гюргяны, Шо-улан, у острова Свиного, в Бакинской бухте47. В.А. Квачидзе датирует эти якоря IX-XIV вв. по времени функционирования частично затопленного городища Бяндован, где также были обнаружены такие якоря48. С этой датировкой каменных якорей, обнаруженных на Каспии, можно согласиться. Период IX — нач. XIII в. — время наиболее интенсивной морской торговли и активности на Каспии и, в частности в Дербенте, и это косвенно может указывать на датировку каменных якорей. Хотя, возможно, они имели более широкий хронологический диапазон бытования. Так, например, мы имеем свидетельство венецианского дипломата Иосафато Барбаро (XV в.) об увиденных им в Дербенте и вышедших к тому времени из употребления громадных якорях весом 800 и более ливров (около 400 кг). В его же время на каспийских судах уже употреблялись якоря весом 150-200 ливров, т.е. около 75-100 кг49. К сожалению, И. Барбаро не сообщает, из какого материала были изготовлены эти якоря, и можно лишь предполагать, что речь идет именно о каменных якорях.
В 1989 г. вблизи оконечности развала северной морской стены были обнаружены два кованых железных якоря (рис. 9). Один из них, с двумя изогнутыми лапами, может относиться к ХУП-Х1Х вв. Датировка другого, с прямыми лапами, проблематична; аналоги ему нам не известны.
Помимо названных предметов, в ходе подводных разведок за пределами гавани Дербента, западнее ее, были найдены также изделия из камня, назначение которых неясно. Это два каменных барабана (диаметром 40 см и длиной соответственно 61 см и ок.80 см), имеющих на торцах пропилы шириной и глубиной 3,5 см (рис. 3, 8), и четыре полусферы (диаметром 56-62 см, высотой 16-25 см) с отверстиями (3-7 см) по центру (рис. 3, 7).
В заключение отметим, что проведенные подводные работы дали определенное представление о планировке и размерах средневековой гавани Дербента. В сасанид-ский период (\T-VII вв.) она представляла, по сути, только лишь стену-мол, являвшуюся продолжением северной городской стены и протянувшуюся в море на расстояние около 150 м. Эта стена, можно думать, выполняла и роль волнолома, ограждая акваторию порта от господствующих здесь северных накатов волн, и являлась причалом. Вместе с тем, прибрежная часть стены, очевидно, несла и оборонительную
Рис. 9. Кованые железные якоря из акватории древнего порта Дербента.
функцию, препятствуя обходу города по мелководью. Ориентировочная площадь, занимаемая гаванью в сасанидский период, составляла около 4-4,5 га. В арабский период, когда уровень стояния Каспийского моря поднялся на 4,5-5,0 м (до отметки -27,0-27,5 м абсолютной высоты) по сравнению с предшествующим периодом (-31,5-32,0 м) и море наступило на сушу в зоне Дербента на расстояние около 200 м, территория порта увеличилась почти в два раза, достигнув около 9 га. Можно думать, что это в немалой степени способствовало становлению Дербента как крупнейшей гавани на Каспии в VIII-XIII вв. В систему порта в это время вошли не только северная морская стена, но и оказавшиеся в воде прибрежные части городских стен и приморская поперечная стена. Это получило определенное отражение в сведениях арабских и персидских авторов IX-XIII вв. Вместе с тем, некоторые их свидетельства, например, об узком фарватере, о цепи, протянутой между морскими стенами для контроля входа в гавань, пока не находят однозначного объяснения (см. предложенную версию выше), не получили фактического подкрепления проведенными подводными работами, т.к. расстояние между северной и южной стенами весьма велико (ок.360 м), а остатков промежуточных морских стен или башен не обнаружено. Можно надеяться, что дальнейшие подводные исследования в районе Дербента и в других местах на западном шельфе Каспия, с использованием современного технического оборудования, позволят ответить на еще нерешенные вопросы, осветить проблемы средневекового мореплавания, колебаний Каспийского моря в историческое время.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Liber expugnationis regionum, auctore Imamo Ahmed ibn Jahja ibn Djabir al-Beladsori...
Ed. M.J. de Goeje. Lugduni Batavorum, 1866. S. 196; Kitab al-Masalik wa’l-Mamalik (Liber viarum et regnorum) auctore Abu’l-Kasim Obaidallah ibn Abdallah ibn Khordadbeh et Excerpta e Kitab al-Kharadj auctore Kodama ibn Dja’far //BGA. T. 6. 1889. S. 260;
Kitab al-a’lak an-nafisa auctore Abu Ali Ahmed ibn Omar ibn Rüste et Kitab al-boldan
auctore Ahmed ibn abi Jakub ibn Wadih al-Katib al-Jakubi //BGA. T.7. 1892. S. 148.
2. Maçoudi. Les Praires d’or. Texte et traduction par C. Barbier de Meynard et Pavet de Courteille. T. II. Paris, 1863. P. 2.
3. Viae regnorum. Descriptio ditionis moslemicae auctore Abu Ishak al-Farisi al-Istakhri // BGA. T. 1. 1870. S. 184.
4. The historical remains of Hilâl as-Sâbi. First part of his Kitab al-Wuzara and fragments of his History 389-393 A.H. Ed. with notes and glossary by H.F. Amedroz. Leyden, 1904. P. 217.
5. Бартольд В.В. Дербент //Соч. М., 1965. T. III. С. 424.
6. al-Beladsori. S. 196; Kodama. S. 260.
7. al-Beladsori. S. 196.
8. Compendium libri Kitab al-Boldan auctore Ibn al-Fakih al-Hamadani //BGA. T. 5. 1885. S. 288.
9. Descriptio imperii moslemici auctore Schamso’d-din Abu Abdollah Mohammed ibn Ahmed... al-Mokaddasi//BGA. T.3. 1877. S. 380.
10. Hilâl as-Sâbi. P. 217.
11. Annales quos scripsit Abu Djafar Mohammad ibn Djarir at-Tabari cum allis éd. M.J. de Goeje ser. I—III. Lugduni Batavorum, 1879-1901. Ser. 1,2492.
12. О каменных оборонительных стенах Дербента см.: Хан-Магомедов С.О. Стены и башни Дербентской крепости //Архитектурное наследство. 1964. №17; Кудрявцев A.A. Древний Дербент. М., 1982. С. 96-105.
13. al-Istakhri. S. 184.
14. Viae et régna. Descriptio ditionis moslemicae Abu’l-Kasim Ibn Haukal //BGA. T. 2. 1873. S. 242.
15. de Bertou J. Essai sur la topographie de Tyr. Paris, 1843. Pl. I; Poidebard A. Un grand port disparu Tyr. Recherches aériennes et sous-marines 1934-1936. Paris, 1939. Carte 1,11. P.23,
24.
16. al-Beladsori. S. 196; Ibn Haukal. S. 242.
17. Kitab Nuzhat al-masarik fi zikr al-amsar wa-l-aktar wa-l-buldan wa-l-juzur wa-l-madain wa-l-avak. [Cairo, xy]. P.281.
18. Абу Мухаммад Ахмад ибн Асам ал-Куфи. Книга завоеваний. Пер. с араб. З.М. Буни-ятова. Баку, 1981. С. 65.
19. Эпиграфические памятники Северного Кавказа на арабском, персидском и турецком языках. Ч. 1. Надписи X-XVII вв. Тексты, переводы, комментарии, введение и приложения Л.И. Лаврова. М., 1966. С. 156, 210, КОММ.409.
20. Эвлия Челеби. Книга путешествия. Перевод и комментарии. Вып. 3. М., 1983. С. 173.
21. al-Istakhri. S. 184.
22. Yacut’s geographisches Wörterbuch, aus den Handschtiften zu ... hrsg. von F.Wüstenfeld. Bd. 1. Leipzig, 1866. I, 379.
23. Kitab Nuzkhat..., p.281.
24. В исследовательских работах принимали участие спортсмены-подводники клубов подводного плавания Москвы «Волна», «Чайка», «Красногвардеец» под руководством инструкторов К.К. Елизарова, A.C. Новоселова, О.В. Локшиной, которым авторы выражают искреннюю признательность за оказанную помощь. Мы также благодарны Lorelei Randall-Grisell (Stokholm), Bengt Grisell (The Royal Institute of Technology, Dept. of Naval Architecture, Stokholm), Lars Einarsson (The Kalmar Lans Musftum, Kalmar) и К.К. Шилику, посетившим Дербент в 1989 г. Наша особая благодарность к.и.н. С.В. Гусеву — активному участнику проводившихся исследований. Сообщения о проводившихся подводных исследованиях докладывались на сессиях Института (Махачкала, 1984, 1986, 1990), конференции Географического общества Дагестана (Махачкала, 1988), Всесоюзной археологической конференции (Баку, 1985); краткие информации о работах и результатах публиковались в материалах названных сессий и конференций, а также в ежегодниках «Археологические открытия» (М., 1985, 1987, 1988).
25. Орбели И.А., Тревер К.В. Сасанидский металл. М.-Л., 1935. Табл. 20.
26. Хождение купца Федота Котова в Персию. М., 1958. С. 34-35.
27. Аполлов Б.А. Колебания уровня Каспийского моря //Труды Института океанологии АН СССР. 1956. Т. 15. Еще ранее на эти каменоломни обратил внимание H.H. Березин, посетивший Дербент в 1842 г.; он, рассказывая о характере оборонительных стен города, в примечаниях сообщает, что «огромная камноломня находится к С от Дербента в 2 верстах» (Березин H.H. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Казань, 1849. Примечания. С. 71. Прим. XXXVI).
28. Леонтьев O.K., Федоров П.В. К истории Каспийского моря в поздне- и послехвалын-ское время //Изв. АН СССР. Серия географическая. 1953. №4. С. 69-70.
29. Климанов В.А. Цикличность и квазипериодичность климатических колебаний в голоцене //Палеоклиматы позднеледниковья и голоцена. М., 1989. С. 31.
30. Кислое A.B., Полтараус Б.В. О временной упорядоченности колебаний климата разных масштабов //Палеоклиматы позднеледниковья и голоцена. М., 1989. С. 45.
31. Костин С.И. Колебания климата на Русской равнине в историческую эпоху //Труды Главной геофизической обсерватории. 1965. №181. С. 110.
32. О нем и его сочинении см.: Аликберов А.К. «Райхан ал-хака’ик ва-бустан ад-дака’ик» Мухам-мада ад-Дарбанди как памятник мусульманской историографии (конец V/XI в.). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1991; Он же. ад-Дарбанди //Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Вып. 1. М., 1998. С. 33-34.
33. Ibn Haukal. S. 281-286.
34. Мухаммад б. Муса Абу Бакр ад-Дарбанди. Райхан ал-хака’ик ва-бустан ад-дака’ик / /РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. №219. Л. 211а-2116. Приносим искреннюю благодарность канд. ист. наук А.К. Аликберову (ИВ РАН) за предоставленную информацию.
35. Николаева Р.В., Хан-Магомедов С. О. Новые данные об уровне Каспийского моря за историческое время //Труды Института океанологии Академии наук СССР. 1962. Т. 60.
36. Леонтьев O.K., Федоров П.В. К истории Каспийского моря... С. 70-71.
37. Кудрявцев A.A. Древний Дербент. С. 98-100.
38. Николаева Р.В., Кудрявцев A.A. Древние памятники Дербента и колебания уровня Кас-
пийского моря //Колебания увлажненности Арало-Каспийского региона в голоцене. М., 1980. С. 146.
39. Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М., 1962. С. 23; см. также: Кудрявцев А.А., Гусев С.В. Мореходное дело и рыболовный промысел средневекового Дербента (VI-XIII вв.) //Промыслы и ремесла древнего и средневекового Дагестана. Махачкала, 1988. С. 93-94.
40. Хан-Магомедов С. О. Дербент. М., 1958. С. 22.
41. Хождение купца Федота Котова... С. 34-35.
42. Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. Пер. А.М. Ловягина. СПб., 1906.
43. См., например: Hanway J. An historical Account of the British Trade over the Caspian Sea, with a journal of Travels from London through Russia into Persia. London, 1753; Vaughn E.V. English Trading Expedition into Asia under Authority of Moscow Company. New York, 1913.
44. Типологию и описание каменных якорей см.: Кудрявцев А.А., Гусев С.В. Мореходное дело... С. 87-92.
45. Скрыгин Л.И. Книга о якорях. М., 1973. С. 7-9. Рис. 8; Лазарев М. Потерянная флотилия. Л., 1978. С. 32-38.
46. Dimitrov В., Nicolov С. Stone anchors from Sozopol Bay //The International Journal of Nautical Archaeology and Underwater Exploration. 1976. Vol. 5. P. 81-83. Fig. 2, 1, 5, 6,
8, 11, 12] Dimitrov B. Underwater research along the south Bulgarian Black Sea coast in 1976 and 1977 //The International Journal of Nautical Archaeology and Underwater Exploration. 1979. Vol. 8. Fig. 8, 4-6, 9, 21, 22.
47. Квачидзе В.А. Подводная экспедиция на городище Бяндован //АО 1975 г. М., 1976. С. 501-502; Он же. Гидроархеологические работы 1975 года на городище Бяндован // Археологические и этнографические изыскания в Азербайджане (1975 г.). Баку, 1978. С. 67. Табл. 1,7; Он же. Результаты подводно-археологической экспедиции Музея истории АН Азерб. ССР в 1984 г. //Всесоюзная археологическая конференция. Баку, 1985. С. 172.
48. Квачидзе В.А. Гидроархеологические работы 1975 года... С. 67.
49. Криштопа А.Е. Сведения западноевропейских путешественников XV века о Дагестане //Вопросы истории и этнографии Дагестана. Вып. I. Махачкала, 1970. С. 117, 120.
A. A.Kudrjavtsev, М.S. Gadzhiev
UNDERWATER ARCHAEOLOGIC RESEARCHES IN THE DERBENT WATER AREA
This underwater archaeologic work resulted in finding the remains of Derbent’s sea walls pertaining to the Sasanian period as well as architectural remains of the 6th — 13th centuries proving that Derbent was the biggest harbour on the Caspian Sea in the 8th — 13th centuries. This conclusion coinsides with the information by Arabian and Persian authors.
