CC BY
142
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 1 (50). С. 44-52.
УДК 340
ПОДСУДНОСТЬ СУДЕБНЫХ ПАЛАТ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ПО ИЗЪЯТИЯМ ИЗ ОБЩЕГО ПОРЯДКА УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
(ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ)
THE JURISDICTION OF THE JUDICIAL PALACES OF THE RUSSIAN EMPIRE
IN REGARD TO CRIMINAL CASES REMOVED FROM THE GENERAL ORDER OF PROCEEDINGS (POLITICAL CRIMES)
А. А. САПУНКОВ (А. А. SAPUNKOV)
Судебная реформа 1864 г. создала новый судебный орган - Судебные палаты, контролировавшие огромные регионы империи и реализующие региональные судебные политики. Создававшийся в качестве ординарного суда второй инстанции новый судебный орган сосредоточил, помимо этого, ещё целый ряд полномочий, в частности был судом первой инстанции по делам о должностных преступлениях, государственных преступлениях и преступлениях против веры и церкви.
Ключевые слова: подсудность; судопроизводство; судебная реформа 1864 г.; Верховный уголовный суд Российской империи; Особое присутствие Правительствующего Сената; Кассационный департамент Правительствующего Сената; Окружные суды; должностные преступления; государственные (политические) преступления; преступления против веры и церкви.
Judicial reform of 1864 created a new judicial body - the Judicial palaces, which controlled vast regions of the Empire and implement the regional judicial policy. It was created as an ordinary court of second instance. A new judicial body, in addition got a number of powers, in particular, was the court of first instance: crimes committed by an official, political crimes, crimes against faith and the Church.
Key words: jurisdiction; judiciary; justice; judicial reform in 1864; the Judicial palaces; the Supreme criminal court of the Russian Empire; the special presence of the governing Senate; Cassation Department of the governing Senate; the District courts; crimes committed by an official, political crimes; crimes against faith and the Church.
Предмет исследования, заявленный в данной статье, определяется тремя взаимодействующими элементами и системой их взаимодействия, которым необходимо дать определение, прежде чем приступать собственно к их изучению.
Во-первых, Судебные палаты - это орган судебной системы Российской империи, созданный реформой 1864 г. Палаты являлись основным видом судов второй инстанции, но в ряде случаев выступали в роли суда как первой, так и второй инстанции, а также кассационного суда, что само по себе явление уникальное.
Судебные палаты в плане судопроизводства контролировали огромные регионы империи, а плане судоустройства сосредоточили уникальный объём полномочий, опре-
делявший деятельность всей судебной системы и связанных с нею институтов [1].
Актуальность обращения к историческому наследию Судебных палат обусловлена тем, что IX Всероссийский съезд судей, прошедший 6 по 8 декабря 2016 г. в Москве, принял постановление, предлагающее, помимо прочего, внести в Госдуму законопроект о создании отдельных кассационных и апелляционных судов. Предполагается, что появятся новые судебные округа, которые не будут совпадать с единицами административного деления. Всего планируется создать пять апелляционных и девять кассационных судов округов [2]. Необходимо отметить, что подобный опыт в истории отечественного суда уже имеется: речь идёт о Судебных палатах [3].
© Сапунков А. А., 2017
Во-вторых, Уставом уголовного судопроизводства (далее - у.у.с) [4] в судебной системе пореформенной России было установлено несколько порядков судопроизводства [5], которые были обозначены в структуре у. у. с.
Книга 1 - Порядок производства в Мировых судебных установлениях (ст. 33-199).
Книга 2 - Порядок производства в Общих судебных местах (ст. 200-999).
Книга 3 - Изъятия из общего порядка уголовного судопроизводства - регламентировала не один, а несколько порядков судопроизводства для локальных групп уголовных дел.
• Раздел 1 - по делам, производимым с участием духовного ведомства:
Глава 1 - по преступлениям паствы (ст. 1001-1016);
Глава 2 - по преступлениям духовных лиц (ст. 1017-1029);
• Раздел 2 - по преступлениям государственным (ст. 1030-1065).
• Раздел 3 - по преступлениям должности (ст. 1066-1123).
• Раздел 4 - по преступлениям против административного управления:
Глава 1 - по правонарушениям против имущества и доходов казны (ст. 1124-1213);
Глава 2 - по преступлениям против общественного благоустройства и благочиния (ст. 1124-1235).
• Раздел 5 - по уголовным делам смешанной подсудности военной и гражданской:
Глава 1 - по общим преступлениям (ст. 1236-1245);
Глава 2 - по преступлениям против законов дисциплины и военной службы (ст. 1246-1249);
Глава 3 - при совокупности преступлений военных и гражданских (ст. 1250-1254).
В данной работе изучается только один порядок судопроизводства, связанный с изъятиями из общего правила государственных (политических) преступлений; другие виды изъятий требуют отдельного исследования.
В-третьих, термин «подсудность» крайне широко применим, но в то же время многозначен и сложно структурирован, что отмечалось и дореволюционными авторами [6]. В настоящей работе речь идёт только об уголовной подсудности, в гражданском праве подсудность трактуется несколько иначе.
Предметная подсудность, в частности, определяла суд, какого уровня должен был рассматривать уголовное дело в качестве суда первой инстанции (от мирового судьи до Верховного уголовного суда). Предметная подсудность многократно видоизменялась за более чем полувековую историю судебных Уставов.
Территориальная подсудность определяла, какой из судов одного уровня должен был рассматривать уголовное дело в качестве суда первой инстанции, она была осложнена тем, что реформа проводилась не единовременно и во множестве локальных вариантов [7].
Персональная подсудность определялась изъятиями из общего порядка уголовного судопроизводства, она и является основным предметом изучения в данной работе.
Структура персональной подсудности пореформенного периода характеризуется тем, что внутри себя она разделяется по предметному принципу, в качестве суда первой инстанции дела рассматривают суды различных уровней. Кроме того, персональная подсудность дробилась на группы по признаку субъекта преступления (например, лица, занимающие должности выше 5-го класса). В ряде случаев группы выделялись по признаку тяжести наказания (например, дела о преступлениях, по которым положено наказание, соединённое с лишением всех прав состояния) и признаку территориальной субъектности (например, чины телеграфного ведомства Великого княжества Финляндского). Исторически именно в сфере персональной подсудности судебные Уставы 1864 г. претерпели наибольшее количество изменений и пересмотров правил судопроизводства.
В-четвёртых, в системообразующем смысле подсудность - это ещё и критерий значимости роли судебного органа в судебной системе. Расширяя или сужая подсудность, законодатель невольно даёт оценку эффективности предшествующей деятельности судебного органа. Кроме количественного компонента, крайне важна качественная составляющая юрисдикции судов определённого уровня, ведь рассмотрение дел более сложной категории можно доверить только органу, обладающему достаточным организационным и кадровым потенциалом. Находясь в рамках единой замкнутой системы,
суды разного уровня ведут конкуренцию за подсудность. Через деятельностный элемент отдельные части судебной системы доказывают своё право на жизнь, востребованность системой, а всё излишнее отмирает.
В конкретном случае системное моделирование позволяет говорить о сосредоточении экстраординарного объёма полномочий Судебными палатами - органом, который стал базовым для системы, при этом его значение неуклонно возрастало.
«Отцы реформы» планировали использовать функциональный принцип деления при конструировании системы судоустройства. Планировалась система, состоящая из мирового суда и общих судебных мест с общей кассационной инстанцией, т. е. суд первой инстанции представляли мировые судьи и Окружные суды, суд второй инстанции -Съезды мировых судей и Судебные палаты, суд кассационный - Сенат [8].
Судебная реформа 1864 г. упорядочила судебную систему и ввела внесословный принцип подсудности. Задуманное разделение подсудности между судами разного уровня исключительно по функциональному принципу осуществить не удалось. Функциональный принцип был неизбежно и многократно нарушен; например, четыре суда разного уровня получили персональную подсудность по уголовным делам о служебных преступлениях в качестве суда первой инстанции (ст. 1071 у.у.с.). Законодатель был вынужден считаться с огромной нехваткой юридических кадров в империи, которые ещё только предстояло подготовить. Суды низшего уровня могли просто не справиться с рассмотрением дел категории «сложные». Последствием системной неоднородности стало возникновение конкуренции в персональной подсудности между судами, у законодателя возникла возможность передавать подсудность в качестве суда первой инстанции по делам о политических, служебных, церковных преступлениях вышестоящим или нижестоящим судам с целью повышения эффективности их деятельности.
Определив объём и качественное содержание персональной подсудности по уголовным делам Судебных палат в качестве суда первой инстанции и процесс изменения подсудности при дальнейшем реформировании,
можно сделать выводы и о роли Судебных палат в судебной системе Российской империи.
Персональная подсудность по делам о государственных преступлениях регламентирована разделом II книги III у.у.с. [9].
Литература по делам о государственных (политическим) преступлениях огромна, имеет ещё советскую традицию и не может быть полно представлена здесь [10], есть исследования, посвящённые непосредственно судопроизводству по данной категории дел [11].
Вредакции 1864 г. у.у.с. система подсудности по делам о государственных преступлениях гораздо проще, чем по преступлениям по должности. Конкуренция за подсудность имеет место только между судами двух уровней (ст. 1030 у.у.с.).
Судебным палатам были подсудны дела о государственных преступлениях по отдельным злоумышлениям одного или нескольких лиц, которые рассматриваются судом с участием сословных представителей (ст. 1032 у.у.с.), а при совокупности преступлений -Судебной палатой в усиленном составе (ст. 1033 у.у.с.).
Верховному уголовному суду были подсудны случаи обнаружения в разных краях государства общего заговора против верховной власти или против установленного законами образа правления или порядка наследия престола, если последует высочайший указ о рассмотрении дела в сем суде. Состав суда предусматривался из председателя Государственного совета, председателей Департаментов совета и сенаторов (ст. 1062 у.у.с.).
В редакции 1895 г. у.у.с. конструкция ст. 1030 у.у.с. уже иная, статья состоит из трёх пунктов:
- п. 1. Судебным палатам подсудны дела о государственных преступлениях, наказание по которым не влечёт за собою лишения или ограничения прав состояния,
- п. 2. Судебным палатам в усиленном составе (норма перешла из ст. 1032 у.у.с.) и с участием сословных представителей подсудны дела о государственных преступлениях, связанных с наказанием, которое влечёт лишение или ограничение прав состояния.
C 7 июня 1872 г. по 9 мая 1878 г. все дела о государственных преступлениях, связанные с наказанием, которое влечёт лише-
ние или ограничение прав состояния, были подсудны Особому присутствию Правительствующего Сената.
Далее п. 2 ст. 1030 у.у.с. был изложен в редакции гласившей, что данные дела могут передаваться на рассмотрение в Особое присутствие Правительствующего Сената по высочайшему повелению, норма была продублирована в ст. 1032 и ст. 1033 у.у.с.
- п. 3. Верховный уголовный суд - его полномочия не изменились. В дальнейшем законом от 22 апреля (5 мая) 1906 г. Верховный уголовный суд был преобразован в постоянное судебное учреждение [12], что, однако, не сделало его более востребованным.
Сравнение двух редакции у.у.с. показывает, что формально объём подсудности Судебных палат не изменился, только произошло расширение применения усиленного состава палат. Разделение по предметному принципу внутри усмотрения Судебных палат стало происходить не по признаку наличия или отсутствия совокупности преступлений, а по признаку тяжести наказания. Однако ординарная подсудность была дополнена чрезвычайной, и неопределённое количество дел подлежало передаче в орган, ранее отсутствовавший в судебной системе.
Верховный уголовный суд являлся органом, не оказывавшим значительного влияния на систему, он не имел статуса постоянно действовавшего судебного учреждения. За более чем полувековую историю существования (1864-1917) им было рассмотрено всего лишь три уголовных дела, в том числе о двух неудачных покушениях на Александра II: в 1866 г. дело Каракозова [13] и в 1879 г. дело А. К. Соловьёва [14], в 19131915 гг. дело о трёх социал-демократах (бывших членах Государственной думы) обвинявшихся в клевете на Думу [15].
Особое присутствие Правительствующего Сената было новым судебным органом, не предусмотренным первоначальной редакцией судебных Уставов, его созданию предшествовало знаковое событие, требующее подробного рассмотрения.
В июле-сентябре 1871 г. в Санкт-Петербургской Судебной палате прошёл процесс в полном соответствии с уставами 1864 г. В ходе судебных прений выявилась чудовищная несостоятельность оперативно-розыск-
ного сопровождения предварительного следствия, т. е. деятельности III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии (СИВК) и корпуса жандармов. Имели место тактические просчёты в определении приоритетов доказывания, все оперативные силы были брошены на изъятие вещественных доказательств, а распределение ролей внутри преступной группы не отследили [16]. В результате на скамье подсудимых оказались не организаторы, а молодёжь, увлечённая идеей служения народу [17], преимущественно дворяне хорошо воспитанные и образованные [18].
Публика была благожелательно настроена к обвиняемым [19], отсюда родилась легенда, что подсудимых встречали цветами [20]. В действительности председатель суда А. С. Любимов, демонстрируя свой либерализм, на заседании суда разрешил обвиняемому Ф. Волховскому приобрести букет для обвиняемой А. Дементьевой, о чём в негативном ключе было доложено царю [21]. В то же время силовые органы прилагали все усилия, чтобы переложить вину собственного провала на суд. Журналист и агент III отделения СИВК И. А. Арсеньев докладывал П. А. Шувалову, главноуправляющему III отделения СИВК, о том, что в своей обвинительной речи прокурор Судебной палаты, выступавший в качестве обвинителя в суде, допускал поэтическую обрисовку характеров преступников, по-видимому, с целью возбудить к ним сочувствие публики [22].
В результате большая часть подсудимых была оправдана. После объявления приговора председательствующий А. С. Любимов обратился к оправданным подсудимым со словами: «Господа, отныне вам место не на позорной скамье, а среди всех нас». После данного инцидента последовал доклад начальника Московского губернского жандармского управления И. Л. Слезкина с сомнениями в политической благонадёжности председателя суда [23]. С материалами дела нечаевцев можно ознакомиться в архиве [24]; кроме того, ход процесса подробно описан дореволюционными [25], советскими [26] и современными учёными [27].
Изменение подсудности Судебных палат было вызвано причинами субъективного, эмоционального толка, связанными с излишними
надеждами власти на результаты процесса [28]. Большую роль в дискредитации суда сыграло личное влияние шефа жандармов Шувалова на императора [29]. В реальности судить об эффективности Судебных палат в качестве суда первой инстанции по государственным преступлениям было невозможно, поскольку судебная практика по данной категории дел просто не успела сформироваться, дело нечаевцев было первым гласным судебным политическим процессом.
Особое присутствие Правительствующего Сената было учреждено 7 июня 1872 г.
[30] в связи с недовольством императора приговором по процессу нечаевцев, по предложению министра юстиции К. И. Палена
[31]. Основоположник концепции контрреформы Б. В. Виленский считал, что именно данное событие стало началом судебной контрреформа в России [32].
Особое присутствие на время становится базовым судебным органом для рассмотрения дел по государственным преступлениям в 1872-1878 гг. из 52 политических процессов 37 прошли в Особом присутствии [33], следовательно, 29 % процессов прошли всё-таки в Судебных палатах.
В числе рассмотренных присутствием дел: Процесс «193-х», дело «О пропаганде среди народа», менее известное дело о тайной типографии Н. А. Кузнецова и пр.
Если говорить о Процессе «193-х», то даже лидер охранительного направления К. П. Победоносцев 10 октября 1877 г. в письме к Александру III признавал, что, «[дело] по целой России запутывали, раздували, разветвляли, нахватали по невежеству, по низкому усердию множество людей совершенно даром, держали их целые месяцы даже без допроса» [34]. Дело было угроблено ещё на стадии предварительного следствия.
Процесс «О пропаганде среди народа» был полностью провален, из 199 обвиняемых суровое наказание в виде каторги получили 28 чел. (14 %), а полностью оправданы были 90 чел. (45 %) [35].
По делу о тайной типографии Н. А. Куз -нецова на стадии следствия привлекалось 6 человек, после окончания дознания дело 4 месяца лежало без движения, прежде чем к ведению следствия приступил член Санкт-Петербургской Судебной палаты П. Гераков.
Приговор 18 мая 1878 г. был вынесен только в отношении двоих, по остальным фигурантам дело было прекращено [36].
В целом Особое присутствие Правительствующего Сената не оправдало возложенных на него властью надежд, и обвинения по сложным политическим процессам в суде разваливались, так же как ранее в Судебной палате - по делу нечаевцев.
Судебные палаты, руководствуясь ч. 1 ст. 1030 у.у.с., продолжали вполне успешно рассматривать дела по менее резонансным политическим преступлениям. В основном это касается дел об оскорблении Его Величества, которых было в десятки раз больше, чем политических процессов. Примеры и статистика о деятельности Саратовской Судебной палаты приведены в работе М. В. Не-мытиной [37]. Процент оправдательных приговоров по данной категории дел был очень высоким из-за непрекращавшихся попыток правоохранителей выдать «пьяную болтовню» за деяния, характеризующиеся большой общественной опасностью. В данном случае и власть, и печать особых претензий к деятельности суда не предъявляли.
Окружные суды не имели права рассматривать дела о государственных преступлениях, но весной 1878 г. власти решились на эксперимент. Петербургскому Окружному суду передали на рассмотрение дело В. Засулич, стрелявшей в градоначальника Ф. Ф. Трепова, под видом общеуголовного. Эксперимент провалился: 31 марта 1878 г. суд вынес оправдательный приговор [38], что привело к отставке министра юстиции К. И. Палена (30 мая 1878 г.).
Кардинальная смена направленности судебной политики получила оформление в принятии двух Законов от 9 мая 1878 г., перераспределивших подсудность ряда категорий уголовных дел в пользу Судебных палат. Одновременно из ведения Особого присутствия Сената передавались дела о государственных преступлениях [39], а от Окружных судов - дела о сопротивлении власти, насильственных действиях против властей и ряд иных составов политической окраски [40].
Далее временные Законы от 9 мая 1878 г. сменяются уже постоянным Законом от 7 июля 1889 г. [41], содержащим значительные изменения Устава уголовного судо-
производства. Новый закон не только подтвердил подсудность Судебных палат по делам персональной подсудности, но и значительно расширил юрисдикцию по делам предметной подсудности.
В целом Судебные палаты доказали свою конкурентоспособность в сравнении с органом чрезвычайной подсудности - Особым присутствием Правительствующего Сената - и остались базовым органом для рассмотрения уголовных дел по государственным преступлениям.
Военные суды стали ещё одним органом чрезвычайной подсудности, сократившим количество дел данной категории, рассматривавшихся Судебными палатами. Причиной для изменений стало убийство шефа жандармов Н. В. Мезенцева (4 августа 1878 г.).
В связи с принятием Закона от 9 августа 1878 г. произошло перераспределение полномочий по государственным преступлениям и преступлениям против должностных лиц в пользу военных судов [42]. Законом от 5 апреля 1879 г. был создан механизм предания гражданских лиц военному суду [43].
Дальнейшие события - серия покушений на императора (2 апреля 1879 г., 19 ноября 1879 г., 5 февраля 1880 г.), шефа жандармов А. Р. Дрентельна (13 марта 1879 г.), убийство харьковского губернатора кн. Д. Н. Кропоткина (9 февраля 1879 г.) и тайного агента III отделения СИВК Н. В. Рейнштейна (5 марта 1879 г.) - окончательно убедили власть в выборе направления судебной политики.
Реакцией стало создание 12 февраля 1880 г. Верховной распорядительной комиссии по охранению государственного порядка и общественного спокойствия [44] с временным подчинением ей, в соответствии с высочайшими указами от 3 и 4 марта 1880 г., III отделения СИВК [45] и корпуса жандармов [46]. Комиссия не имела полномочий в области судопроизводства, а богатая переписка комиссии свидетельствует о её действиях по организации контроля за ходом ведения предварительных следствий, и особенно жандармских дознаний, по изучению иностранного опыта [47].
6 августа 1880 г. Верховная распорядительная комиссия была упразднена, а одиозное III отделение СИВК преобразовано в Де-
партамент МВД [48]; кроме того, корпус жандармов переподчинялся министру МВД [49]. Власть заявляла о возвращении к общеустановленному порядку управления.
Всё изменило убийство 1 марта 1881 г. императора Александра II. Срочно принятый Закон от 14 марта 1881 г. окончательно закрепил внесудебные формы расправы по политическим делам [50] и стал «фактической российской конституцией» [51].
В 1881 г. С. А. Муромцев сокрушался: «...Из рук судебного правосудия... вырвана масса дел. В безмерно широкой области политических дел.» [52]. Однако подсудность Судебных палат состояла не только из дел по государственным преступлениям, гораздо более внушительный объём процессов продолжал осуществляться в соответствии с Ус -тавами 1864 г.
По данным Н. А. Троицкого, в 18781890 гг. почти 2/3 политических процессов прошли в военных судах (93 из 148) [53], одно дело рассмотрел Верховный уголовный суд; следовательно, на долю Судебных палат пришлось 54 дела, или 36,5 %, что несколько больше количества дел, доставшихся им в предыдущие 7 лет (29 %). Показатели значимые и не позволяют говорить о коренном сломе судебной системы.
В 80-е гг. XIX в. параллельно с продолжавшей действовать демократической процедурой судопроизводства в империи начинает действовать система внесудебного и судебного преследования в чрезвычайном порядке [54]. Звучат призывы М. Н. Каткова «покончить с судебным самодержавием» [55]. Однако происходит ранее упомянутая замена временных Законов от 9 мая 1878 г. постоянным Законом от 7 июля 1889 г., и полномочия Судебных палат в сфере рассмотрения дел по государственным преступлениям получают подтверждение.
Следующие всплески активности военных судов и Особого присутствия Правительствующего Сената по политическим делам были связаны с Революцией 19051907 гг. и империалистической войной, что вполне обосновано: в условиях чрезвычайных ситуаций возрастала востребованность чрезвычайных органов - «вешателей». Частота применения военными судами смертной казни переходила все разумные границы,
в частности об этом говорят архивные данные Варшавской Судебной палаты [56].
Таким образом, власть не стремилась к отказу от положительного опыта деятельно -сти пореформенных судов, но, находясь в условиях чрезвычайных ситуаций, шла на принятие экстренных репрессивных мер. Судебные палаты как судебный орган в сложной системе управления оказались в условиях конкуренции за подсудность с чрезвычайными судебными органами, в ходе которой показали свою востребованность именно в силу эффективности, компетентности и авторитета.
Анализ качественно-количественных и время-пространственных (хронотопических) характеристик системы персональной уголовной подсудности в качестве суда первой инстанции в Российской империи второй половины XIX - начала XX в. совершенно чётко указывает на особую роль Судебных палат. Вне зависимости от того, идёт речь о подсудности по делам о государственных, служебных или духовных преступлениях, во всех случаях Судебные палаты играют роль базового элемента судебной системы.
Исторически система Общих судебных мест также доказала свою жизненность. В ходе Февральской революции были ликвидированы как Верховный уголовный суд, так и Особое присутствие Правительствующего Сената [57]. Судебные палаты в период правления Временного правительства заняли достаточно активную позицию в управлении судебной системой, во многом сдержав стремление к необдуманной люстрации судей [58].
После Октябрьской революции 1917 г. Правительствующий Сенат со всеми департаментами и Общие судебные места были расформированы Декретом № 1 Совета народных комиссаров [59], но Судебные палаты и Окружные суды продолжили свою деятельность на территориях, контролируемых белогвардейскими правительствами до 1920 г., две попытки воссоздать Правительствующий Сенат (в Сибири и на Дону) были менее успешны [60].
В настоящее время планируется создание судебных органов, функционально напоминающих Судебные палаты (с их особой ролью в судебной системе империи), только с более высокой степенью специализации (разделение функций суда второй инстанции
и кассационного производства, а также их полное отделение от функций суда первой инстанции). Будет ли данный проект возрождением традиции или абсолютной инновацией, покажет время. В любом случае изучение исторического опыта является абсолютно необходимым при реформировании судебной системы.
1. Сапунков А. А. Роль судебных палат в судебном правотворчестве Российской империи 11-ой половины XIX - начала XX веков // Российский судья. - 2016. - № 4. - С. 59-63.
2. Российская газета - Федеральный выпуск. -№ 7148 (280).
3. Сапунков А. А., Сапунков Н. А. Правовые реформы как ответ на глобальные социальные вызовы (уроки судебной реформы II половины XIX века в России) // Научные труды Сибирского государственного университета физической культуры и спорта. - 2014. - Т. 19. -№ 19. - С. 188-195.
4. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 39. Отд. 2. - СПб., 1867. -№ 41476.
5. Якушева Т. В. Дифференциация судебного производства (по Уставу уголовного судопроизводства 1864 г.) // Известия Алтайского государственного университета. - 2010. -№ 2-1. - С. 109-112.
6. Познышев С. В. Элементарный учебник русского уголовного процесса. - М., 1913. -§ 105. - С. 212.
7. Сапунков А. А. Классификация региональных вариантов проведения реформы 1864 г. на основе эволюции роли Судебных палат в судебной системе Российской империи // Администратор суда. - 2015. - № 3. - С. 42-46.
8. Сапунков А. А. Учреждение института Судебных палат как важнейшая часть судебной реформы второй половины XIX века в Российской империи // Научные труды Сибирского государственного университета физической культуры и спорта. - Омск, 2012. - С. 185192; Его же. Изучение роли института Судебных палат с судебной системе Российской империи второй половины XIX - начала XX вв. // Актуальные проблемы правотворчества и правоприменительной деятельности в Российской Федерации. - Иркутск, 2012. -С. 57-59; Его же. Институт судебных палат в судебной системе Российской империи // Конституционализм и правовая система России: итоги и перспективы. - М., 2014. -С. 86-91; Его же. Институт судебных палат в судебной системе Российской империи: опыт государственно-правового строительства // Правоприменение и судебная защита: национальное и международно-правовое измерение. - Новосибирск, 2015. - С. 117-121.
9. О судопроизводстве по государственным преступлениям. Изъятия из общего порядка уголовного судопроизводства // ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 39. Отд. 2. - СПб., 1867. - № 41476.
10. Троицкий Н. А. Царские суды против революционной России. Политические процессы 1871-1880 гг. - Саратов, 1976. - 411 с.; Его же. «Народная воля» перед царским судом. 1880-1894 гг. - 2-е изд. - Саратов, 1983. -428 с.; Тотоев Р. Р. Государственные преступления в законодательстве Российской империи // История государства и права. - 2007. -№ 22. - С. 16-18.
11. Линник А. А. Судопроизводство по уголовно-политическим делам в пореформенной России: 1864-1880 гг. : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Краснодар, 2006. - 30 с.; Ку-рас Т. Л. Вопросы деятельности Судебных палат в Российской империи по рассмотрению дел о государственных преступлениях // Сибирский юридический вестник. - 2007. -№ 1. - С. 12-17; Илюхин А. В. Проект судоустройства и судопроизводства с участием присяжных заседателей по государственным преступлениям в Российской империи: историко-правовой аспект // Юридическая мысль. -2012. - № 4 (72). - С. 52-60.
12. ПСЗ РИ. Собр. 3. Т. 26. - СПб., 1909. -№ 27762.
13. Замятин Д. Н. Обвинительная речь, произнесенная министром юстиции в заседании Верховного уголовного суда 21-го сентября 1866 года по делу о преступных замыслах против верховной власти и установленного законами образа правления // Официальный сайт Государственной публичной исторической библиотеки России. - URL: http://www.shpl.ru/.
14. Резолющя Верховнаго Уголовнаго суда по дЬлу объ Александр^ Соловьев^ // Правительственный ВЪстникъ. - 1879. - 26 мая (7 июня). - № 116. - С. 2.
15. РГИА. Ф. 1252 Оп. 1. [цитирование по каталогу].
16. Троицкий Н. А. Политические процессы 1871-1887 гг. - Саратов, 2003. - С. 8-9.
17. Спасович В. Д. За много лет (1859-1871). -СПб., 1872. - С. 431, 437.
18. Троицкий Н. А. Политические процессы . -С. 13-14.
19. Нечаев и нечаевцы : сб. материалов / подгот. к печати Б. П. Козьмин. - М. : Л., 1931. -С. 161.
20. Немытина М. В. Суд в России: вторая половина XIX - начало XX вв. - Саратов, 1999. -С. 77.
21. Нечаев и нечаевцы. - С. 174.
22. Там же. - С. 187.
23. Там же. - С. 173.
24. ГАРФ. Ф. 112. Оп. 1. Д. 490-495. В делах содержатся материалы и переписка следствен-
ной комиссии сенатора Я. Я. Чемадурова (кроме него, в разное время к ведению следствия привлекались чиновник III отделения Н. Д. Горемыкин и тов. прокурора московской Судебной палаты А. А. Стадольский).
25. Государственные преступления в России в XIX веке : сб. политических процессов и других материалов, относящихся к истории революционных и оппозиционных движений в России / сост. под ред. Б. Базилевского. -СПб., 1906. - Т. 1. - С. 159-226.
26. Нечаев и нечаевцы; Козьмин Б. К истории нечаевского процесса. (Донесения и письма Н. Д. Горемыкина) // Красный архив. - 1930.
- Т. 6 (43). - С. 116-165.
27. Троицкий Н. А. Политические процессы ... -С. 5-25.
28. ГАРФ. Ф. 124. Оп. 1. Д. 1. Л. 47. Доклад императору в преддверии суда по делу нечаев-цев Управляющего (т. е. исполняющего обязанности) Министерством юстиции О. В. Эссена.
29. Троицкий Н. А. Политические процессы . -С. 19-20.
30. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 47. Отд. 1. - СПб., 1875. -№ 50956.
31. ГАРФ. Ф. 124. Оп. 1. Д. 1. Л. 78.
32. Виленский Б. В. Судебная реформа и контрреформа в России. - Саратов, 1969. - С. 317321.
33. Троицкий Н. А. Царские суды ... - С. 134.
34. Письма Победоносцева к Александру III : в 2 т. - М., 1924-1926. - Т. 1. - С. 86.
35. Государственные преступления . - Т. 3. -С. 159-226.
36. ГАРФ. Ф. 112. Оп. 1. Д. 446-448.
37. Немытина М. В. Указ. соч. - С. 140-142.
38. Гернет М. Н. История царской тюрьмы : в 5 т.
- М., 1951-1956. - Т. 3. - § 15.
39. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 53. Отд. 1. - СПб., 1880. -№ 58489.
40. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 53. Отд. 1. - СПб., 1880. -№ 58488.
41. ПСЗ РИ. Собр. 3. Т. 9. - СПб., 1891. - № 6162.
42. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 53. Отд. 1. - СПб., 1880. -№ 58778.
43. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 54. Отд. 1. СПб., 1881. -№ 59476.
44. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 54. Отд. 2. - СПб., 1881. -№ 60492.
45. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 55. Отд. 1. - СПб., 1884. -№ 60609.
46. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 55. Отд. 1. - СПб., 1884. -№ 60617.
47. ГАРФ. Ф. 94. Оп. 1. Д. 3, 7, 323, 326. Л. 86-92.
48. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 55. Отд. 1. - СПб., 1884. -№ 61279.
49. ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 55. Отд. 1. - СПб., 1884. -№ 61279 и 61284.
50. ПСЗ РИ. Собр. 3. Т. 1. - СПб., 1885. - № 350.
51. Ленин В. И. Полн. собр. соч. : в 55 т. - М., 1958-1975. - Т. 21. - С. 114.
52. Муромцев С. А. Въ первые дни министерства гр. М. Т. Лорисъ-Меликова. Записка о поли-тическомъ состоянш Россш весною 1880 года. - Berlin, 1881. - С. 21.
53. Троицкий Н. А. «Народная воля» ... - С. 73.
54. Немытина М. В. Указ. соч. - С. 89.
55. Московские ведомости. - 1885. - 27 мая. -(передовая).
56. ГАРФ. Ф. 1790. Оп. 1. Д. 9. Л. 1, 12.
57. Об упразднении Верховного уголовного суда и особых присутствий Правительствующего Сената, судебных палат и окружных судов с участием сословных представителей: указ Временного правительства от 4 марта 1917 г. // Собрание узаконений и распоряжений правительства, издаваемое при Правительствующем Сенате. 1917: Отд. 1. - Пг., 1917. -№ 61. - Ст. 361.
58. ГАРФ. Ф. 1790. Оп. 2. Д. 22, 23. Дела посвящены деятельности Временных комиссий о расследовании действий чинов судебного ведомства.
59. О суде (№ 1) : декрет СНК от 24 ноября 1917 г. // Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. 1917-1918 г. - М., 1942. - № 4. - Ст. 50.
60. Сапунков А. А. Институт Судебных палат в правовой системе белогвардейских правительств (1917-1920 гг.) // Вестник Омского университета. Серия «Право». - 2013. -№ 3 (36). - С. 43-48; Его же. Судебные палаты в годы революции (1917-1920 гг.) // Научные труды Сибирского государственного университета физической культуры и спорта за 2012 г. - Омск, 2013. - С. 185-190.
