CC BY
65
Усилия российского посла Е.В. Путятина, тесно координировавшего свою деятельность в Китае с указаниями первых лиц государства российского в Санкт-Петербурге, в первую очередь великого князя и морского (военно-морского) министра К.Н. Романова и канцлера, министра иностранных дел А.М. Горчакова, под личным контролем императора Александра II, а также при поддержке генерала-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьёва, 1 июня 1858 г. увенчались подписанием Тяньцзиньского договора между Российской империей и империей Цин. Об этом Путятин немедленно уведомил Санкт-Петербург.
«Его Императорскому Высочеству, государю великому князю, генерал-адмиралу от генерал-адъютанта Путятина. Имею счастье донести Вашему Императорскому Высочеству, что высший промысел помог нам заключить с Китаем, несмотря на препятствия, с которыми мы должны были бороться более года, трактат, предоставляющий России все права, добытые ныне орудием Англии и Франции. Копию с этого трактата, заключенного в г. Тяньцзине 1 (13) июня (1858 г. - Авт.), я при сём имею счастие приложить. Через три дня по подписании оного я получил от китайских полномочных секретное официальное сообщение указа Богдоханова (императора Цин. - Авт.) об утверждении всех статей нашего трактата, так и новой границы между Китаем и Россией, по соглашению генерал-адмирала Муравьёва с главнокомандующим войсками Хейлундзянского округа И-шаном.
Столь благополучное окончание дел наших с Китаем зависело от стечения событий, которые одно только провидение могло устроить для блага России. С такими важными известиями я решился отправить курьера, который отвезёт в Санкт-Петербург
подлинные тексты трактата на разных языках с копиями как общей моей переписки, так и секретной, о делах собственно до России относящихся. Из этих бумаг... легко будет усмотреть, в какой мере изменяется вековая неподвижность Китая и какие усилия употребляются мною, чтоб напором излишне быстрого стремления европейцев в Срединную империю (т.е. в Китай. - Авт.) не были снесены сильно потрясённое в своих основаниях правительство и сама династия Маньчжурская. Несмотря на силу оружия, всегда во зло употребляющую успех, я должен сказать, что умеренность в действиях и смягчённые требования представителей союзных государств подают надежду, что Китай, несмотря на переход от безрассудной надменности к отчаянию, не будет доведён до крайней степени унижения.»1.
Как очевидно из вышеизложенного, Путятин употреблял все возможные средства, которыми он располагал, чтобы сохранить политическую стабильность в Китае и дать возможность его правителям «сохранить лицо» под прессом иностранного давления. Для этого он использовал своё влияние на представителей западных держав и выступал в своеобразной роли миротворца, с чем не могли не считаться Великобритания и Франция, вынужденные умерить свои требования к цинскому Китаю, особенно те, что откровенно задевали его национальное достоинство.
Далее Путятин посвящает ряд страниц своего рапорта распространению в Китае христианства протестантского и католического направлений английскими и французскими миссионерами, считая, что они оказывают всё возрастающее влияние на китайское общество. Путятин в связи с этим отдаёт предпочтение пропаганде православного христианства в Китае в борьбе за души его
жителей, «для чего уже более преград не существует, то к этому можно приступить... действуя отдельно и пользуясь опытностью предшествовавших нам на этом поприще иноземных проповедников.»2.
Здесь же приводится текст Тяньцзинь-ского договора, который гласит:
«Его Величество Император Всероссийский и Его Величество Богдохан Дайцин-ской империи, признавая необходимость определить вновь взаимные отношения между Китаем и Россией и утвердить новые постановления для пользы обоих государств, назначили для сего полномочными: Его Величество Император Всероссийский - императорского комиссара в Китае, начальствующего морскими силами в Восточном океане своего генерал-адъютанта, вице-адмирала графа Евфимия Путятина, а его Величество Богдохан Дайцинский -своего государства Восточного отделения государственного мужа, главноуправляющего делами Уголовной палаты, высокого сановника Гуй-Ляна и своего государства председателя Инспекторской палаты, дивизионного начальника тяжёлого войска голубого знамени с каймою, высокого сановника Хуа-Шана.
Статья 1.
Подтверждение дружбы между монархами обеих стран и их подданными, личной безопасности и неприкосновенности собственности русских в Китае и китайцев в России, состоящих под покровительством обеих империй.
Статья 2.
Право отправлять посланников в Китай, по усмотрению российского правительства. Сношения правительств не через Сенат и Ли-фан-юань, как раньше, а через министра иностранных дел России и главного китайского министра (Цзян Цзи Чу) на основе совершенного равенства между ними. Переписка между ними пересылается через пограничных начальников. Для особо важных дел назначаются особые чиновники. Денежные расчёты по приёму посланников России в Китае - на счета российского государства.
Статья 3.
Отныне торговля России с Китаем не только по суше, но и по морю. Для русских купцов открыты порты - Шанхай, Ниньбо, Фучжоу, Сяомынь, Гуандун (Кантон, Гуанчжоу), Тайваньфу на острове Формоза (Тайвань. - Авт.), Цюаньчжоу на острове Хай-нань и другие открытые места для иностранной торговли.
Статья 4.
Не должно быть никаких ограничений в сухопутной торговле относительно участвующих лиц, количества привозимых товаров и употребляемого капитала. В морской торговле русские купеческие суда сообразуются с общими постановлениями об иностранной торговле в портах Китая. За контрабанду русские суда подвергаются конфискации ввезённых товаров.
Статья 5.
В означенные порты право России назначать консулов и посылать туда свои военные суда для поддержания порядка. Предоставление им удобных мест для их построек. В случае аварий русские военные суда могут заходить и в не открытые для иностранцев китайские порты. Русские судятся в Китае по русским законам. Суд сообща китайскими властями с русскими представителями в портах, открытых для иностранцев. А китайцы за преступления против русских - по китайским законам.
Статья 8.
Не препятствие распространению христианства среди китайцев, а покровительство христианским миссионерам наравне с другими допущенными в Китае верованиями»3.
Но самые важные положения содержались в дополнительных статьях к договору. Это был как раз тот самый случай, когда, образно говоря, интрига «скрывалась в деталях». По словам Путятина: «Пользуясь временем, я передал им (представителям китайского правительства. - Авт.) мои требования, заключающиеся в двух статьях, дополняющих прежние трактаты. Первая определяет восточную нашу границу по Амуру, Уссури и Суйфу с некоторым денежным вознаграждением с нашей стороны, которая
даёт России права, равные (правам. - Авт.) других наций. В теперешних критических обстоятельствах, когда китайское правительство начинает оказывать нам несколько предпочтения пред другими, я счёл должным не упускать время и требовать скорейшего утверждения императором этих статей, которые, в сущности, и составляют
4
главные наши домогательства» .
Однако до подписания договора цинское правительство медлило с ответом о включении дополнительных статей, на что последовал письменный демарш Путятина:
«24 апреля (6 мая) 1858 года, устье реки Хай-хэ.
Нижеподписавшийся доселе ещё не получил ответа от почтенных сановников на предложения, сделанные неделю тому назад, об утверждении Богдоханом двух статей в дополнение прежде заключённых трактатов между Китаем и Россией. Считая это дело весьма важным, от которого будут зависеть будущие отношения между Россией и Китаем, российский полномочный просит высокого комиссара Тана и его почтенных товарищей испросить без отлагательства решительный ответ из Пекина, утверждены ли Его Богдохановым Величеством две представленные статьи или нет, дабы нижеподписавшийся мог поспешно известить императорский Кабинет в Санкт-Петербурге, принимает ли китайское правительство требования России или их отвергает. Через четыре дня нижеподписавшийся намеревается отправить курьера в Санкт-Петербург, и если бы в течение этого времени последовало Богдоханово утверждение двух статей, то он просил бы допустить отправить, на свой счёт, с этим известием двух курьеров - одного в российскую столицу, а другого на реку Амур. С отъезжающим в Санкт-Петербург чрез Кяхту он стал бы просить скорейшего исполнения условий, им предложенных в пользу Китая, именно: присылки в Китай знающих военное дело офицеров, заготовления усовершенствованных ружей и пушек для китайской армии и уплаты денег, о которых сказано в условии. Другого курьера он отправил бы на Амур с тем, чтобы
известить генерал-губернатора Восточной Сибири, которому от российского правительства поручено осмотреть на местах вновь определяемую на востоке границу, сообща с посланным для сего из Пекина сановником, и составить пограничные карты, которые служили бы для обоих правительств документами о границах. Если же чрез четыре дня не последует ответа, то из этого российский уполномоченный заключит, что Его Величеству Богдохану не угодно утвердить представленных им двух статей, и в таком случае 20 апреля он отправит курьера морем в Россию, с извещением, что предложение его не принято китайским правительством, и чтобы вследствие сего были сделаны на реке Амур распоряжения, какие императорский Кабинет признает нужным предпринять в теперешних обстоятельствах.
Генерал-адъютант граф Е. Путятин»5.
Ответ последовал через четыре дня, но он разочаровал Путятина.
«Губернатора Тань и его товарищей сановников Чунь и У, к чрезвычайному посланнику, полномочному министру Графу Путятину, от 28 апреля 1858 года. Из бумаги вашей, почтенный сановник, в которой вы пишете о стараниях ваших к примирению с нами англичан и французов, равно как и том, что дела вашего государства не терпят отлагательства, мы усматриваем ваши добрые намерения. Обо всех делах, сообщённых нам в ваших бумагах, мы входили с докладом Его Величеству Хуанди (императору Цин) и получили высочайший указ, в котором изображено:
1. Касательно раздела границы в Амурской области. "Сановнику, который высочайшим указом уже назначен, ожидать там имеющего прибыть российского посланника". По вашим словам, почтенный сановник, можно начертить карту и по ней назначить, где должна быть граница, но в этом случае надобно руководиться совершенною справедливостью, отнюдь не отступая от принятых правил справедливого суда. Поэтому просим вас, почтенный сановник, поскорее отправить человека на Амур с этим известием.
2. Касательно приготовления ружей и пушек на Кяхте. "В промежутке [между Кяхтою и Китаем] лежит Монголия, где народ большею частью глупый. Чтобы чего-нибудь не вышло, мы полагаем, что заготовлять там оружие не нужно. Об этом предмете не входить в дальнейшее рассуждение".
3. Касательно торговли также получено высочайшее Его Величества соизволение; но как вы, почтенный сановник, хотели подождать окончания дел наших с Англиею, Франциею и другими государствами, и тогда уже решить ваше дело на одинаковом с ними основании, то просим вас оказать нам вашу благосклонность и снова об этом лично переговорить с ними. О чём и сообщаем вам в ответе на вашу бумагу.
Сянь-фэн [Всеобильного правления] (Девиз годов правления правившего тогда императора династии Цин. - Авт.) 8-го года III луны 2-го числа / 1858 года 28 апреля.
Переводил: архимандрит Аввакум»6.
Приведённый документ интересен отношением цинских властей к своим подданным-монголам, которые явно не пользовались их доверием. Притом налицо опасение даже транспортировать оружие через подвластные Цин земли монголов, очевидно, из-за возможности волнений против цин-ских властей среди монголов, если к ним в руки попадёт это оружие.
В тот же день императорский двор в Пекине получил уведомление Путятина, больше похожее на ультиматум:
«Сообщение императорским китайским полномочным сановникам Чунь и У от 16 (28) апреля 1858 года, река Хай-хэ [Пейхо].
Российский полномочный прибыл вторично к устью реки Хай-хэ, чтобы быть принятым в Пекине для решения важных государственных дел на основании 9-й статьи Кяхтинского трактата 1728 года, которою постановлено принимать российских послов в столице Китая. Российский полномочный, не намереваясь утруждать своим приёмом Его Богдоханское Величество, при переговорах в Пекине желает только сноситься с членами Верховного государственного сове-
та. Важные государственные дела, которые требуют решения, заключаются:
1. В точном определении границы между Китаем и Россией в тех местах, где она досель не обозначена.
2. В предоставлении России всех прав и преимуществ, как политических, так и торговых, которыми теперь пользуются, или которые впоследствии будут даны какому-либо иностранному государству.
Если означенные статьи будут приняты китайским правительством и утверждены Его Богдохановым Величеством в том самом виде, в каком они изложены в особо приложенной записке, которая в таком случае будет составлять дополнение к прежним трактатам, возникшие в последнее время неудовольствия и споры между Россией и Китаем прекратятся; и напротив, Россия, удовлетворённая в главных своих требованиях, готова будет собственно для пользы Китая употребить все старания, чтобы примирить и по возможности содействовать к прекращению как неприязненных действий, возникших с Англиею и Франциею, так и разных неудовольствий, объявленных американцами противу Китая.
Относительно двух предложенных мною статей на утверждение Его Богдоханова Величества, я считаю нужным пояснить, что защищать берега - от нападения на оные военных кораблей западных государств. Россия, приступая к устройству заселений на морском берегу, желает, чтобы это сделалось с согласия Китая, и считает справедливым предложить китайскому правительству денежные и другого рода вознаграждения. Так, например, Россия готова отказаться от уплаты Китаем 200.000 лан серебра, следующих за сожжение и разграбление наших факторий и товаров в Тарбагатае, и почтёт справедливым вознаградить небольшое число маньчжур, живущих на левом берегу Амура, если они пожелают переселиться на правый, отпустив им до 100.000 лан на издержки перемещения их жилищ на правый берег реки Амура.
Кроме того, китайское правительство должно видеть из теперешних неприязнен-
ных действий с европейцами, что войско его с употребляемым им ныне оружием не в состоянии противиться военным силам западных государств, и что ему необходимо изменить всё своё военное устройство, если не хочет, чтобы Китай подпал совершенному влиянию иностранцев. Россия готова для этого помочь Китаю приобрести разные нужные ему военные материалы. И если бы пекинский Кабинет понял важность этого предложения, то наше правительство могло бы оказать ему большую услугу, прислав нескольких хорошо знающих военное искусство офицеров, которые бы научили китайцев всем новым усовершенствованиям в военном деле и тем предохранили бы Китай от беспрерывных новых на него нападений иностранных народов.
Касательно второй статьи следует заметить, что Россия не требует для себя ничего более того, что Китай уже дал всем народам, но она также не может смотреть равнодушно, чтобы Китай отказывал ей в том, чем пользуются другие. Кроме того, китайское правительство не может остановить наших судов от посещения открытых им портов для иностранцев и производства в оных торговли, что они уже и теперь делают. Россия, настаивая, чтобы китайское правительство утвердило за нею это право, хочет только, чтобы все сношения и торговля производились на признанном обоими правительствами законном порядке, и чтобы по этому поводу более не производилось неприятных для обеих сторон споров.
Российский полномочный пользуется случаем, чтобы пожелать, и проч.
[Место печати]
Генерал-адъютант [подписал] граф Е. Путятин»7.
Не менее резкую петицию отправил Путятин генералу-губернатору Таню.
«Сообщение китайским сановникам генерал-губернатору Тань и товарищам его Чунь и У, от 29 апреля (11 мая) 1858 года. Устье реки Хай-хэ.
Принимая бумагу, присланную мне вчера от генерал-губернатора Тань и его почтенных товарищей, за отказ утвердить Его
Величеством Богдоханом предложенные мною по приказанию нашего правительства две статьи в дополнение прежних трактатов, заключённых между Китаем и Россией, я теперь передам вопрос о наших границах в руки генерал-губернатора Восточной Сибири, генерала Муравьёва. Со своей стороны, я буду здесь продолжать настаивать на принятии меня в Пекине как праве, предоставленном России прежними трактатами, в котором Китай отказывать не может. Допустив пекинский двор действовать в этом случае единственно по своей воле, Россия может ожидать, что китайское правительство таким же образом станет потом уничтожать и все другие постановления наших прежних трактатов. Прошу вас, почтенные сановники, принять всё это к сведению и сообщить вашему пекинскому правительству.
Генерал-адъютант граф Е. Путятин»8.
Как очевидно из приведённых выше документов, оформление договора и его подписание происходило непросто и потребовало от Путятина немалых усилий. Но они оказались не напрасными, и китайская сторона приняла главные российские требования.
Ниже приводятся «Дополнительные статьи к прежним трактатам, заключенным между Россией и Китаем.
Статья 1.
Определённая Кяхтинским трактатом 1728 года часть границы между обеими империями, от урочища Шабина Дабага на востоке до впадения реки Аргуни в реку Амур, остаётся по-прежнему неизменною. Затем, дабы отстранить на будущее время всякие споры и недоразумения и положить естественные рубежи между обоими государствами в неопределённых частях границ от устья реки Аргуни на восток до самого моря, принять за правило, везде, где только польза иметь точно определённые границы между Китаем и Россией была очевидна во всякое время; но теперь, когда от разных причин места, остававшиеся пустынны, начинают заселяться, и в особенности морские берега, которые весьма легко могут быть заняты иностранными народами, имеющими свободный доступ в порты Китая, тем необходимее приступить
ныне же к разграничению, дабы никакой другой народ не мог поселиться между Китаем и Россией. Россия, занимая морской берег, предохранит Маньчжурию от всякого вторжения в неё иностранцев с моря, чему Маньчжурия теперь подвержена, не имея морской военной силы, которая могла бы, возможно, определить границу по течению рек, оставляя один берег во владении Китая, а другой России, и только по необходимости и на малых протяжениях принимать горные хребты и другие, ещё менее ясные знаки за пределы между Китаем и Россией. Вследствие сего окончательно постановляется, что граница обеих империй от впадения реки Аргуни в реку Амур на востоке пойдёт вниз по реке Амуру до соединения с нею реки Уссури. Далее граница направится вверх по реке Уссури до её истоков, находящихся вблизи истоков реки Суй-фун, и, наконец, по этой реке до впадения её в море. Дальнейшие подробности будут обозначены на месте особыми доверенными лицами, назначенными для сего от обоих правительств.
Другая часть неопределённой границы между Китаем и Россией, идущая от Шаби-на Дабага на запад, против Илийской области, по причине неизвестности местности должна быть в скорейшем времени исследована и определена по общему соглашению доверенных лиц, назначенных для сего от обоих правительств. И по проведению всей граничной черты составятся в двух экземплярах пограничные карты, которые по надлежащем утверждении будут препровождены к каждому из правительств и должны служить точными о границах документами.
Статья 2.
России предоставляются все политические и торговые права и преимущества, которыми ныне пользуются иностранные государства в Китае. Всякие новые льготы, приобретаемые впоследствии иностранными державами в Китае, будут в то же время распространяться на Россию без дальнейших об этом переговоров.
[Место печати]
Генерал-адъютант [подписал] граф Е. Путятин»9.
Подписание китайской стороной Тянь-цзиньского договора было прежде всего обусловлено желанием обрести как политическую и военную, так и финансовую поддержку России против притязаний Великобритании и Франции, о чём свидетельствует переведённый с китайского от «5 луны 13 числа (11 июня 1858 г.) полученный при бумаге от членов Тайного государственного совета (империи Цин. - Авт.) высочайший указ 12 числа (10 июня).
Русские проявляют желание прислать ружей и пушек: это вытекает из чистого сердца. Поэтому объявить им, что помянутое оружие, по присылке сюда, будет принято непременно, и со временем будет оплачено это надлежащим образом. Что касается до присылки людей (т.е. русских офицеров. - Авт.) для обучения наших военному искусству, открытию и разработке рудников, то это ещё больше показывает доброту их намерений. Только по отдалённости пути и трудности переезда надобно это пока отсрочить, снова войти в совещание и тогда уже, по усмотрению, делать надлежащие распоряжения. Принять это с должным уважени-
ем»
10
Путятин пишет в связи с этим великому князю Константину:
«Имею счастье обратиться к Вашему Высочеству насчёт образа исполнения принятого теперь Богдоханом предложения моего о присылке в Китай ружей и пушек. При сём долгом считаю приложить перевод бумаги китайского правительства (приведённый выше. - Авт.), в которой говорится о согласии Богдохана на принятие от России оружия. Долг этот (Китая России. - Авт.) ничтожен по сравнению со сделанными нам Китаем уступками, на которые он, без сомнения, преимущественно согласился потому, что надеялся на помощь нашу в делах его с англичанами и французами.
Я обращаюсь ныне к господину министру иностранных дел с представлением об испрошении полумиллиона рублей на закупку означенного оружия и запасов к оному (для Китая. - Авт.). По ассигновании этой суммы я надеюсь, что Ваше Импера-
торское Высочество соизволит принять её в своё ведение, дабы она была обращена на приобретение лучшего оружия без излишних расходов. Остаток от неё может быть назначен на содержание офицеров, которых, я ожидаю, китайское правительство примет для устройства своей военной части. Оружие, без сомнения, следует приобрести за границею, где его всегда можно достать в каком угодно количестве и лучших образцов. Я просил бы Ваше Императорское Высочество поручить... закупку орудий, станков и снарядов к ним в Англии, а ружья приказать. приобрести тоже в Англии или в Бельгии. Все ружья было бы предпочтительно иметь одного образца - Энфильда, или другого лучшего. Пушки же должны быть все бомбические восьми- и десятидюймовые, самого тяжёлого веса; так как практика показала, что этого рода орудия суть самые действительные. Первых следует выслать 30, а последних 20. Станки к ним должны быть корабельные, ибо при обороне Севастополя найдено уже, что эти станки лучше всяких других соответствуют своему назначению.»11.
Приведённый текст даёт наглядное представление о Путятине как о высокопрофессиональном военном специалисте, бывшем в курсе последних достижений в области самых современных по тому времени вооружений, уже зарекомендовавших себя в боевых условиях, в частности, в недавней Крымской войне, опыт которой стал предметом его тщательного анализа.
«.Доставка оружия к устью реки Пэйхэ может быть произведена на двух транспортных судах. Этого рода суда очень нужны для Амурского края и для вновь приобретённого прибрежья. Кроме других целей, они весьма полезны будут для перевоза строевого леса из северных портов в лучшие южные гавани отходящего к нам берега, в особенности на первое время, пока на месте не откроется других строевых материалов.
Я давно уже в мыслях имею просить Ваше Высочество дозволить мне выстроить в Англии образцовое небольшое судно, собственно приспособленное плавать в водах Ки-
тая и вообще для входа в реки. чтобы оно имело быстрый ход и могло носить сильную артиллерию в военное время. .Такого рода суда будут самыми полезными для большей части нужд Сибирской флотилии в мирное время, а в военное они чрезвычайно удобны как для прибрежных действий, так и для морских сражений.»12.
Здесь интересны мысли и намерения Путятина, касающиеся самых различных аспектов его деятельности, когда он предлагает решение как политических, так и финансовых, военных вопросов в российско-китайских отношениях, а также ставит задачи будущего хозяйственно-экономического освоения новых земель, приобретённых в итоге подписания Россией и Китаем Тяньцзинь-ского договора, и обеспечения их безопасности со стороны моря.
Примечания
1 Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 410. Оп. 2. Д. 1916. Л. 609.
Там же. Л. 613.
Там же. Ф. 410. Оп. 2. Ед. хр. 1579. Л. 23.
Там же.
Там же. Л. 27.
6 Там же. Л. 69. Канцелярия Морского министерства. II отдел. Копия с шифрованной депеши генерал-адъютанта графа Путятина из Печелий-ского залива при устье р. Пэйхэ, 17 (29) апреля 1858 г. № 179.
7 Там же. Л. 90-91.
8 Там же. Л. 92-93.
9 Там же. Л. 84-87. Сообщение императорским китайским полномочным сановникам Чунь и У от 16 (28) апреля 1858 года, река Хай-хэ /Пейхо/, № 226.
10 Там же. Л. 93-94.
11 Там же. Л. 88.
12 Там же. Л. 89.
2
4
