CC BY
65
! О.А. Патрикеева
I Подготовка
S Императорского Таврического дворца 1 к работе Государственной думы России (1906-1917 гг.)
Статья посвящена основным этапам работы Высочайше утвержденной Особой комиссии по приспособлению здания Императорского Таврического дворца для помещения в нем Государственной думы. Главное внимание уделяется перестройке зимнего сада Таврического дворца под зал заседаний Общего собрания нижней палаты российского парламента: уникальной технологии укладки паркета, поставкам мебели и драпировок, акустическим работам и т.д. Основу статьи составляют документы, хранящиеся в фондах Российского государственного исторического архива, часть которых впервые вводится в научный оборот. Сухие строки архивных документов дополняют воспоминания, письма, дневники журналистов и депутатов Государственной думы Российской империи, материалы периодической печати, помогающие воссоздать атмосферу, эмоциональный фон тех событий. Ключевые слова: Таврический дворец, зал заседаний Государственной думы, журналисты в Государственной думе, Государственная дума Российской империи.
Таврический дворец, как известно, был построен выдающимся русским архитектором И.Е. Старовым для всесильного фаворита императрицы Екатерины II князя Г.А. Потемкина-Таврического 225 лет назад. За эти годы дворец, ставший эталоном облика русских усадеб [1, с. 5], пережил как периоды блестящего подъема, так и долгие десятилетия забвения. В 1861 г. у берега Невы была возведена высокая кирпичная водонапорная башня. Ее поставили прямо напротив Таврического дворца. В градостроительном отношении это решение оказалось крайне неудачным: массив башни и прилегающие к ней строения отрезали дворец от Невы, нарушив ансамбль, созданный в конце XVIII в.
На рубеже XIX-XX вв. Таврический занимал довольно скромное место в жизни столицы империи. У дворца не было строго определенного предназначения. Он стал приютом для пожилых фрейлин, в его залах ремонтировались декорации Императорских театров, реставрировались произведения живописи Эрмитажа, проводились выставки исторических портретов. Таврический дворец все более напоминал «склад забытых вещей и людей».
Однако осенью 1905 г. в судьбе Дворца произошел крутой пере- <? | лом. Здесь решено было поместить первый российский парламент. Л 3 Для «направления работ» по приспособлению здания Императорского ° & Таврического дворца под размещение в нем будущей Государствен- 11 ной думы учреждалась Особая комиссия. Председателем ее назначили ^ статс-секретаря Н.Ф. Дерюжинского, а общее руководство возложили ^ на госсекретаря барона Ю.А. Икскуля фон Гильденбандта. Перестройкой внутреннего пространства руководил архитектор П.И. Шестов. При этом сохранялась надежда, что рано или поздно для Государственной думы будет построено специальное помещение. 6 октября 1905 г. Ю.А. Икскуль писал министру Императорского двора барону Фриде-риксу: «Имея в виду, что помещение Государственной думы в Таврическом дворце можно рассматривать лишь как меру временную, впредь до возведения для нее особого здания, я нашел нужным дать комиссии надлежащие указания, ...даже наиболее капитальные переделки во Дворце должны быть. исполняемы с таким расчетом, чтобы впоследствии Дворец мог быть без особых затруднений приведен в прежний вид» [5, л. 21]. Все работы по реставрации здания проводились на тендерной основе. Реконструкцией Таврического дворца занимались лучшие предприятия Российской империи.
Для заседаний Государственной думы отводился зал дворца, служивший ранее зимним садом. Образцом внутреннего устройства зала заседаний послужила французская палата депутатов. В полукруглом амфитеатре располагались 13 рядов кресел для членов Думы. Заказ на поставку мебели получила мебельно-столярная фабрика «Ф. Мельцер и К» - крупнейшее мебельное производство России. Предприятие выпускало дорогую высокохудожественную мебель, материалом для которой служили лучшие сорта древесины. Фабрика имела звание «поставщика Императорского двора» и выполняла заказы как частных лиц, так и всякого рода учреждений и организаций.
Зал заседаний был рассчитан на 560 мест, где каждому депутату предназначалось мягкое, обитое козьей кожей кресло с пюпитром из светлого дуба. Фирму «Ф. Мельцер и К» попросили не оснащать откидные столики углублениями для чернильниц: «А то будут ими бросаться!» [2, л. 355]. Депутатов же обязали использовать для записей не ручки, а карандаши. (Народные избранники быстро нашли выход: неугодных ораторов стали изгонять с трибуны не только криками, но и грохотом пюпитров).
На специальном возвышении подготовили места для председателя Государственной думы и двух его заместителей. У основания возвышения
установили трибуну для ораторов. «Кого искренне жаль, так это предУ седателя, - делилась впечатлениями известная столичная журналистка | С.И. Смирнова, посетившая одно из первых заседаний Думы. - Депутаты ¡Е уходят курить, пить чай, а он, как привинченный, сидит на своем возвы-^ шении. Издали кажется, что он сидит в сундуке: его место обнесено дубо-о вой загородкой» [2, л. 419].
Для украшения думского зала потребовался портрет императора, написать который поручили знаменитому русскому живописцу И.Е. Репину. «В каком формате желательно изобразить Его Величество, в каком месте, если это не безразлично для комиссии»? - просил указать художник [5, л. 46 об.]. Николая II он написал стоящим на площадке беломраморной лестницы Ливадийского дворца. За спиной государя простиралось море. Свою работу Илья Ефимович оценил в 3 000 рублей.
Значительно дороже обошлась рама для портрета. Ее спроектировали в виде отдельного сооружения, примыкающего к председательской трибуне. Раму изготовили на фабрике «Ф. Мельцер и К», учитывая, что всю меблировку и оборудование для зала заседаний выполняла именно эта фирма в строго определенном стиле. «За одну раму к портрету столяр запросил 18 000 рублей. Отбросив лишние украшения, сторговались на четырех тысячах», - сообщала популярная столичная газета «Новое время» [3]. Фирма обязалась изготовить постамент и раму из лучшего сухого дерева и «вызолотить их червонным золотом» [Там же].
Первоначально зал заседаний не имел глухой стены, разделяющей пространство бывшего зимнего сада на два изолированных помещения. В этот период императорский портрет в монументальной раме стоял свободно между колонн, которыми поддерживались перекрытия. Позднее из драпировок создали временную перегородку, а затем и глухую стену, отделив амфитеатр с депутатскими местами от зала для баллотировки.
Поставкой оконных стекол и зеркал в Таврический дворец занималось знаменитое Северное стекольно-промышленное общество братьев А. и М. Франк. (Напомним, в 1900 г. на Всемирной выставке в Париже витражи этой фирмы были признаны лучшими в мире). В одном только зале Общих собраний понадобилось установить 23 оконных блока.
Затянувшийся ремонт Таврического дворца препятствовал своевременному открытию российского парламента. В начале апреля 1906 г. его посетил знаменитый сотрудник газеты «Новое время» Михаил Осипович Меньшиков. «Кроме зала заседаний сейчас в Таврическом дворце нечего смотреть. Ничего не готово, - свидетельствовал публицист. - Меня, как журналиста, остановила оригинальная картина. Стены многих огромных комнат оклеены петербургскими газетами, очевидно - под обои.
Отовсюду глядят знакомые заголовки: "Новое время", "Сын Отечества", <? | "Правительственный вестник". Необъятная, как в океане, рябь газетных Л 3 строчек. С грустью увидал я собственный фельетон и, как раз, посвящен- ° & ный парламенту. Вот судьба наша - публицистов! В конце концов, наше 11 вдохновение идет на подклейку парламентских обоев. Что же - и это ^ служба. ...Без этих распятых на стенах парламента неисчислимых фелье- ^ тонов, статей, заметок не было бы и самого парламента» [3].
Реставрационная комиссия просила продлить сроки ремонтных работ ввиду их «чрезвычайной сложности». На темпы реставрации здания существенно влияла и политическая ситуация в стране. К обустройству Таврического дворца для заседаний Государственной думы приступили еще в сентябре 1905 г. в самый разгар революционных событий. Так, поставщик мебели Федор Мельцер, жалуясь на постоянные забастовки рабочих на своем предприятии, заранее предупреждал о возможном срыве сроков выполнения заказа [6, л. 19].
Корреспондента «Торгово-промышленной газеты», побывавшего в Думе накануне ее открытия, заинтересовала технология укладки паркета в зале заседаний. Дубовый паркет настелили на слой асфальта, и звук шагов по нему стал абсолютно не слышен. Связка ключей, брошенная на пол, «даже не звякнула», а упала «словно на ковер» [7]. Журналист с удовлетворением отмечал, что Думский зал вдвое больше палаты общин в Англии. «Вся зала белая, - писал он. - Белые стены, по карнизам расписанные фресками потемкинского времени, ныне подновленными, белого дуба трибуны и ложи, кресла и пюпитры, белого дуба паркет производят впечатление какой-то свежести, новизны» [Там же].
Специальная ложа в зале заседаний Таврического дворца отводилась думским журналистам. Для нее фирма «Ф. Мельцер и К» изготовила 34 удобные кресла. Однако накануне открытия I Думы под напором прессы количество парламентских корреспондентов пришлось удвоить. Понадобилось спешно оборудовать на хорах зала заседаний дополнительную «верхнюю ложу», уставив ее жесткими венскими стульями. Журналисты, вынужденные сидеть под потолком, жаловались на духоту и плохую акустику. Акустические условия зала заседаний Государственной думы и вправду были крайне неудовлетворительными. «С акустикой этой много возились, ставили перегородки, снимали их, вешали занавески и тоже снимали, - вспоминал депутат С.И. Шидловский. - Была образована даже научная комиссия для нахождения способов улучшения акустики, ...но это ни к чему не привело, и акустика оставалась такая же невозможная» [9, с. 114].
После перестройки летом 1910 г. восточной части Таврического дворца и без того не слишком хорошая слышимость в зале Общих собраний
5. значительно ухудшилась: произносимое с трибуны слово оставалось У слышимым в течение приблизительно 5 секунд. За это время оратор | успевал сказать еще 12-15 слов, и потому речь звучала невнятно и нераз-| борчиво.
^ Узнав о проблемах с акустикой в Таврическом дворце, американский о физик Уоллес Сэбин любезно предложил свои услуги [4, л. 18]. Сэбин прославился как основатель архитектурной акустики. В то время он как раз занимался улучшением акустических условий Конгресса США. Сэбин сформулировал понятие времени реверберации, которое до сих пор является самой важной характеристикой помещения. (Реверберация - это процесс постепенного уменьшения интенсивности звука при его многократных отражениях). Однако средств для приглашения именитого заокеанского ученого найти не удалось.
Улучшением акустики зала заседаний Государственной думы занялся профессор Н.Г. Егоров - Управляющий палатой мер и весов Российской империи. Ознакомившись с устройством большого зала германского рейхстага, Н.Г. Егоров распорядился «покрыть стену против трибун» специальными холщевыми панно, окрашенными масляной краской. Подобная конструкция, по его расчетам, способна была поглощать звук раз в 10-12 сильнее гладких оштукатуренных стен [Там же, л. 77 об.].
2 марта 1907 г. в зале Государственной думы вместе со штукатуркой и люстрами рухнула потолочная обшивка. «Неожиданное вмешательство архитектуры в политику», - иронизировала пресса того времени [8]. Заседания Государственной думы пришлось на время перенести в здание Дворянского собрания столицы. Чтобы возобновить работу парламента, три сотни рабочих сутки напролет приводили пострадавшее помещение в порядок. Для уборки помещений Таврического дворца за 300 рублей был приобретен «пылевсасывательный аппарат "Атом"» - новинка бытовой техники начала ХХ в. [5, л. 237 об.].
На следующий год архитектор А.А. Бруни разработал проект замены деревянных перекрытий над залом на железобетонные конструкции. Заказ был сделан Санкт-Петербургскому металлическому заводу, а изготовление стеклянного фонаря поручено Северному стекольно-промыш-ленному обществу братьев М. и А. Франк.
В начале октября 1910 г. все работы по реконструкции зала заседаний Таврического дворца завершились, и в таком виде он просуществовал до Октябрьской революции 1917 г.
Как видим, специальное здание для Государственной думы так и не было построено. Таврический дворец, временное пристанище российского парламента, в целом, достойно справился с этой задачей.
Библиографический список
1. Андреева Е.А. История градостроительства городов Вятской губернии (конец XVIII - начало XX вв.) // Вестник МГГУ им. М.А. Шолохова. Сер. «История и политология». 2013. № 4. С. 5-16.
2. Дневник Смирновой-Сазоновой С.И. Январь - сентябрь 1906 г. // Руко- ^ писный отдел Института русской литературы Российской академии наук. Ф. 285. Оп. 1. Д. 48.
3. Меньшиков М.О. Письма к ближним. В святая святых // Новое время. 1906. 9 апреля.
4. Об улучшении акустики в зале Общих собраний. 1910-1912 // Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1278. Оп. 8. Д. 124.
5. Об учреждении Особой комиссии по приспособлению Таврического дворца для Государственной думы и общая переписка // Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1206. Оп. 1. Д. 1.
6. По производству поставки на изготовление мебели мебельной фабрикой Ф.Ф. Мельцера // Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1206. Оп. 1. Д. 55.
7. Ф.Д. Два часа в Государственной думе // Торгово-промышленная газета. 1906. 18 февраля.
8. Хроника // Речь. 1907. 6 марта.
9. Шидловский С.И. Воспоминания. Берлин, 1923. Ч. I.
§ е
Р.С. Закиров
О роли эсера-террориста И.П. Каляева в российской истории
На основании анализа мемуарной литературы, архивных данных, опубликованных материалов исследуется биография эсера-террориста И.П. Каляева, эволюция его мировоззрения. Выясняются причины радикализации его взглядов, затрагивается вопрос отношения Каляева к религии. Рассматривается влияние, оказанное Каляевым на русскую культуру, отражение сюжетов его биографии в художественной литературе и кинематографе.
Ключевые слова: 1905 г., эсеры, Партия социалистов-революционеров, Боевая организация Партии социалистов-революционеров, терроризм
