CC BY
148ПЛЕХАНОВ, ЛЕНИН И ПУТИ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ PLEKHANOV, LENIN AND THE PATH OF RUSSIAN REVOLUTION
В данной статье проводится сравнительный анализ концепций русской революции Плеханова и Ленина. Меньшевики придерживались подхода с точки зрения двух стадий русской революции. На первом этапе должно было победить буржуазно-демократическое общество и Россия должна была преодолеть отставание от Европы. Лишь после того, как капитализм в России разовьется до пределов своих возможностей, считали меньшевики, возникнут предпосылки для социалистической революции. Большевики, напротив, исходили из неспособности русской буржуазии обеспечить построение буржуазно-демократического общества. Они исходили из зависимости буржуазии от самодержавия, лишавшей ее самостоятельной роли в истории. В результате пролетариат, возглавив буржуазно-демократическую революцию, объективным ходом вещей будет вынужден перейти к социалистическим преобразованиям. Тезис Ленина о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую был подтвержден ходом
Р.С. ДЗАРАСОВ
Член Правления ВЭО России, зав. кафедрой политической экономии и истории экономической науки РЭУ имени Г.В. Плеханова, д. э. н.
R.S. DZARASOV
Member of the Board of Russian VEO, Head of the department of Political Economy and the History of Economic Science, Plekhanov Russian University of Economics, Doctor of economics
АННОТАЦИЯ
истории.
ABSTRACT
Thepresentpaperisfocusedon comparative study of the approaches to Russian Revolution suggested by Lenin and Plekhanov. Mensheviks shared the two-stages perspective on Russian Revolution. At the first stage the bourgeois-democratic society was expected to win, enabling Russia to overcome its lag in development from Europe. Only after capitalism in Russia would develop to the full capacity, believed Mensheviks, the preconditions to the Socialist Revolution in Russia will mature. Bolsheviks, on the contrary, departed from the idea of inability of the Russian bourgeoisie to secure construction of a bourgeois-democratic society. They recognized dependence of the bourgeoisie from tsarism which deprived it of an independent role in history. As a result, proletariat being at the head of the bourgeois-democratic Revolution, will be compelled to move to socialist changes by the objective stream of events. Lenin's thesis of transformation of the bourgeois-democratic into the socialist revolutionwas proved by historical experience.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Русская революция, Плеханов, Ленин, две стадии революции, перманентная революция, перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую.
KEYWORDS
Russian Revolution, Plekhanov, Lenin, Two stages of revolution, Permanent revolution, transformation of the bourgeois-democratic into the socialist revolution.
Идейное наследие Плеханова чрезвычайно разнообразно и содержит выдающиеся труды по философии, истории, экономике. Настоящая статья рассматривает только одну идею великого мыслителя и организатора социалистического движения в России — его взгляды на пути русской революции. Как известно, Плеханов был одним из самых ярких представителей русского меньшевизма, полагавшего, что русская революция будет развиваться в два этапа. На первом, буржуазно-демократическом, речь будет идти о свержении самодержавия и об устранении феодальных пережитков, препятствующих всемерному развитию в стране капитализма. В результате Россия станет индустриальной страной и большинство ее населения составит рабочий класс. И лишь когда этот общественный
строй исчерпает возможности своего прогрессивного развития, на повестку дня будет поставлен вопрос о социалистической революции. Таким образом, Россия повторит исторический путь развития европейских капиталистических стран. Плеханов упорно придерживался этой схемы исторического развития вплоть до своей смерти в 1918 году. Исходя из нее, он не принял Октябрьскую революцию и осуждал большевизм.
В данной статье рассматривается позиция Плеханова по данному вопросу в исторической ретроспективе.
Взгляд Плеханова на русскую революцию догматически следовал представлениям, которых долгое время придерживался Маркс. Как известно, в «Коммунистическом манифесте» Маркса и Энгельса воспевается вклад буржуазии в развитие производительных сил, говорится, что дешевые цены — это «та тяжелая артиллерия», которая «разрушает все китайские стены», принуждая все народы принять капитализм «под страхом гибели», и (в другой работе) делается вывод, что развитые страны показывают отсталым «образ их собственного будущего». Однако под конец жизни Маркс стал сомневаться в линейном пути развития истории, задумавшись о различии между развитым и отсталым капитализмом. По мнению британского социолога Теодора Шанина, переосмысление логики «Коммунистического манифеста» произошло у Маркса под влиянием знакомства с работами русских народников, прежде всего Николая Чернышевского1.
Широко известно, что русское народничество считало, что развитие капитализма в России невозможно ввиду узости отечественного рынка. В то же время российские капиталисты не могли выйти на мировые рынки, уже поделенные между буржуазией стран, раньше вставших на путь капитализма. Более того, русское революционное народничество считало, что революция победит в России, а не в Европе благодаря уникальному социально-экономическому укладу нашей страны. Крестьянская община позволит нам совершить скачок в социализм, избежав «язвы пролетариатства». В этой мысли, по-видимому, заложена идея как неразрывного перехода от помещичьего строя к социализму, так и построение социализма в одной стране. Когда в конце XIX века казалось, что история обнажила тщетность надежд на революционный потенциал крестьянства, возникла антитеза народничеству в виде заимствованного из Европы марксизма плехановской группы «Освобождение труда». Разработанная ею теория
1 Late Marx and the Russian road: Marx and 'peripheries of capitalism' / a case presented by TeodorShanin. London: Routledge & Kegan Paul, 1984.
двух стадий социалистической революции стала теоретической основой меньшевизма.
Остро дебатировался вопрос о том, кто будет гегемоном предстоящей буржуазно-демократической революции, т.е. какой социальный класс ее возглавит. Плехановская группа «Освобождение труда» понимала под гегемонией тесное сотрудничество всех демократических и либеральных элементов российского общества при руководящей (авангардной, как тогда выражались) роли пролетариата и социал-демократии. Левые меньшевики (меньшевики-интернационалисты) полагали, что основу буржуазно-демократического движения в России составляют средние (мелкобуржуазные) слои городского населения и «платные интеллигентные работники». Они и призваны обеспечить победу буржуазной революции. Таким образом, они делали ставку не на политическую активизацию крупной и средней российской буржуазии, а на радикально настроенную мелкую городскую буржуазию и интеллигенцию. У большевиков было гораздо более жесткое и прагматичное толкование этого термина, под которым понималась руководящая роль революционной партийной организации1. Эти позиции отражали различные взгляды указанных политических группировок на природу российского капитализма.
Теодор Шанин считает, что русская революционная мысль предвосхитила проблематику современных развивающихся стран2. На мой взгляд, дебаты о будущем российского капитализма в предреволюционной России во многом предвосхитили идеи мир-системного подхода, развиваемого школами Фернана Броделя, Иммануила Валлерстайна, Андре Гюндера Франка, Джованни Арриги, Самира Амина и других. Отличительной чертой этих теорий является взгляд на капитализм как на иерархическую мировую систему, развивающуюся через эксплуатацию центром (развитые страны) периферии (отсталые страны).
Российский капитализм — как дореволюционный, так и современный — ярко демонстрирует черты периферии Запада. Царизм конца XIX — начала ХХ века явно шел по пути «ассоциировано-зависимой интеграции» с мировым центром. Индустриализация того времени, как и петровские реформы, предпринималась в ответ на грозившее ей утратой независимости растущее военно-техническое и в целом экономическое отставание страны от западных соперников. В самом
1 Тютюкин С.В. Меньшевизм: страницы истории. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2002. С. 236-237.
2 Шанин Т. Революция как момент истины: Россия 1905-1907 — 1917-1922 годы / Пер. с англ. Е.М. Ковалева. М.: Весь мир, 1997.
деле, раздел мира на колонии и усиление экономического соперничества Германии и Англии быстро вели мир к войне в начале ХХ века1. В этих условиях императивом выживания России становилось ускорение индустриализации.
Промышленное развитие стимулировалось государством на основе экспортной модели роста. Именно вывоз дешевого зерна в Европу позволял накопить необходимые резервы для обеспечения золотого рубля. Возможность извлекать прибыль в твердой валюте привлекала иностранный капитал. Они стал основным двигателем промышленного развития. Государство усиливало стабильность спроса на продукцию создаваемых предприятий за счет правительственных заказов. Они финансировались во многом благодаря внешним займам. Основным источником средств для покрытия внешней задолженности в преимущественно аграрной стране было повышенное налогообложение крестьянства.
В доказательство «успешности» развития царской России нередко приводят данные о темпах железнодорожного строительства и роста промышленности. Действительно, взятые сами по себе, они выглядят внушительно. Однако в действительности эти темпы нельзя брать сами по себе. Необходимо оценивать их в сравнении с показателями основных стран-соперников, а также рассматривать источники накопления капитала и социальную цену этого процесса. Капитализм, точнее, модернизация путем насаждения капитализма сверху рассмотренным выше путем, означал подрыв положения русского крестьянства. Российский министр финансов Вышнеград-ский, провозгласивший: «Недоедим, но вывезем!» — хорошо выразил самую суть царской стратегии индустриализации. Привлечение иностранного капитала сочеталось с сохранением архаичных форм помещичьего землевладения и самодержавия. С этой целью крестьянство принуждалось продавать хлеб по низким ценам. На доходы от продажи хлеба по бросовым ценам на мировом рынке (на котором приходилось конкурировать с дешевым американским и аргентинским зерном) царским правительством закупались золото и серебро, обеспечивавшие знаменитый золотой рубль. В них вывозил свои прибыли иностранный капитал, создававший предприятия в России. К этому надо прибавить огромные государственные займы правительства под грабительские проценты. Строительство железных дорог, развитие добычи угля и руды, металлургия, лесная про-
1 Тарле Е.В. Европа в эпоху империализма / Собрание сочинений, т. V. М.: Издательство академии наук СССР, 1958. С. 21-508.
6
мышленность и машиностроение оборачивались систематическим ограблением крестьянства. В результате сказочное обогащение иностранного капитала сопровождалось стремительным разорением российского крестьянства и обнищанием рабочих. Таким образом, в основе модели индустриализации царской России лежало не расширение внутреннего рынка, который оставался узким и неразвитым, а изъятие средств из сельского хозяйства; зерновой, т.е. сырьевой, экспорт; импорт капиталов и технологий. Стоит ли удивляться, что отставание России на этом пути не только не удавалось преодолеть, но, наоборот, оно увеличивалось. Противоречивый характер подобного развития хорошо виден из нижеследующей таблицы.
Таблица 1
Национальный доход в царской России и некоторых западных странах
1861 г. 1913 г.
Россия 5269 74 71 100 20 266 171 119 100
Великобритания 6469 20 323 455 20 869 36 580 487
США 14 405 32 450 634 96 030 93 1033 868
Германия 6313 36 175 246 24 280 65 374 314
Франция 5554 37 150 211 11 816 39 303 254
Италия 4750 25 183 258 9140 35 261 219
Испания - 16 - - 3975 20 199 167
Источник: P. Gregory, Russian National Income, 1885-1913, Cambridge: Cambridge University Press, 1982, pp. 155-157.
Представленные в таблице данные свидетельствуют, что национальный доход, население и подушевой доход в царской России периода индустриализации возрастали. Однако в пореформенный период отставание России от основных конкурентов на мировой арене — Великобритании, Соединенных Штатов, Германии и Франции — не сокращалось, а возрастало. Россия обладала наибольшим населением, территорией и запасами полезных ископаемых в этой группе стран. Однако ее доля в их совокупном промышленном производстве составляла лишь 4,2% в начале ХХ века1. Все это не удивительно, если учесть, что, реализуя модель периферийной модернизации, Россия больше теряла, чем получала от своего симбиоза с центром мирового капитализма. В самом деле, на этом примере можно увидеть ряд «ловушек развития», характерных для зависимого, периферийного капитализма.
Во-первых, это «технологическая» ловушка роста (циклическая ловушка). Пока периферийная страна заимствует «современные» технологии центра, он осуществляет новый скачок технического прогресса, и купленная ценой больших жертв промышленность отсталой страны опять оказывается устаревшей. Циклические опасности роста вытекают из смены периодов перенакопления капитала в центре, когда происходит его экспорт на периферию, и бегства капитала обратно в центр, когда начинается его модернизация. Ярким примером подобного рода является судьба российской черной металлургии XVIII века. Тогда уральские заводы, созданные Петром на основе передовых для своего времени европейских технологий, поставляли чугун в Великобританию. Однако в ходе промышленной революции в этой стране были созданы металлургические предприятия нового технического уровня. В то же время российские заводы не модернизировались, будучи просто ориентированным вовне фрагментом промышленности в аграрной стране. В результате устаревшие российские заводы потеряли свою долю мирового рынка2.
Во-вторых, это долговая ловушка. Развитие осуществляется за счет импорта капитала, причем внешний долг обслуживается благодаря доходам от экспорта. Новый технологический цикл, бегство капитала, ухудшение условий торговли грозят обернуться долговой петлей. Все это и происходило с царской Россией, отток финансов из которой превышал приток капитала как в форме частных инвестиций, так и в виде правительственных займов. Вывозимые иностранными инвесторами
1 Боффа Дж. История Советского Союза. Т. 1. От революции до Второй мировой войны. Ленин и Сталин. 1917-1941 гг. М.: Междунар. отношения, 1994. С. 17.
2 Кагарлицкий Б. Периферийная империя. М.: Ультра.Культура, 2003. С. 289.
из России прибыли превышали доходы от их вложений в Европе в разы (а в отдельные периоды и в десятки раз). В конечном счете источником подобной сверхвыгоды был непомерный и разорительный труд русского крестьянина. Он был вынужден продавать все больше хлеба ради оплаты дорожающей продукции города, а также для уплаты растущих налогов, значительная часть которых шла на обслуживание внешнего долга. Финансовая зависимость России от Франции и Великобритании обернулась ее дипломатической и военной зависимостью от Антанты.
В целом рассмотренные формы внешней зависимости царской России объединяет важная общая черта — все они являлись каналами безвозмездной передачи Западу значительной части доходов, создававшихся трудом российского населения. Вот почему попытка «ассоциировано-зависимой интеграции» царской России с мировым центром, не позволив стране сократить разрыв с конкурентами, легла столь тяжким бременем на трудящиеся классы.
Подобная модель капитализма очень отличается от картины общественного строя России, которую создали меньшевики во главе с Плехановым. Русский капитализм не повторял путь европейского и не сближался с ним по уровню развития. Соответственно, революция не могла следовать меньшевистскому канону «двух стадий». Она стала не результатом достижения пределов возможного развития капитализма, а ответом на провал царской модернизации (индустриализации). Именно эту специфику русской истории отразили теории «перманентной революции» Троцкого и «перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую» Ленина.
При этом надо отдать должное вкладу народничества, которое так критиковали и меньшевики, и большевики. В действительности «закон комбинированного развития» Троцкого пересматривает ортодоксальный марксизм с его идеей линейного развития истории, по существу, с народнических позиций1. Согласно теориям В. Ленина и Л. Троцкого
1 «Развитие исторически запоздалой нации ведет, по необходимости, к своеобразному сочетанию разных стадий исторического процесса. Орбита в целом получает непланомерный, сложный комбинированный характер. ...Под кнутом внешней необходимости отсталость вынуждена совершать скачки. Из универсального закона неравномерности вытекает другой закон, который, за неимением более подходящего имени, можно назвать законом комбинированного развития (курсив Троцкого. — Р.Д.), в смысле сближения разных этапов пути, сочетания отдельных стадий, амальгамы архаических форм с наиболее современными. Без этого закона, взятого, разумеется, во всем его материальном содержании, нельзя понять истории России, как и вообще стран второго, третьего и десятого культурного призыва» (Л. Троцкий. История русской революции. Т. 1. М.: ТЕРРА-TERRA; Республика, 1997. С. 34-36). Идея о «привилегии отсталости» (там же) близка мысли П. Чаадаева (см. его «Апологию сумасшедшего») и А. Герцена о том, что Россия может продолжить там, где остановилась Европа.
специфика стран, которые сегодня называют периферийным капитализмом, состоит, в частности, в зависимости буржуазии от государства и вытекающей из этого ее неспособности возглавлять буржуазно-демократические преобразования1. В связи с этим революция не может остановиться на буржуазно-демократической стадии, неизбежно переходя к социалистическим преобразованиям. Меньшевики, считавшие обязательной предпосылкой социалистической революции развитие зрелого капитализма, считали, что крупная (правые) или мелкая и средняя буржуазия (интернационалисты-мартовцы) возглавит демократические преобразования2. Переоценка революционности капитала сочеталась у меньшевиков с недооценкой активности деревни. Отличием большевистской стратегии стало понимание решающей роли крестьянства в революции3. «Закон комбинированного развития» Троцкого отражает эту реальность, объясняя победу русской революции соединением восстания города и деревни.
После победы Февральской революции 1917 года власть оказалась в руках ведущей буржуазной партии России того времени — кадетов. Правые меньшевики и эсеры вошли во Временное правительство как младшие партнеры кадетов. Они ожидали, что будет построено буржуазно-демократическое общество не только с господством либеральной буржуазии, но и широким закреплением прав рабочих и крестьян. Компромисс буржуазии с трудящимися должен был включать раздел помещичьей земли, легализацию профсоюзов и левых политических партий, введение восьмичасового рабочего дня и другие завоевания европейского рабочего класса. Однако буржуазия не спешила утвердить буржуазно-демократическую республику. Временное правительство всячески затягивало созыв Учредительного собрания, которое должно было решить самые животрепещущие вопросы революции о мире и земле. Кадеты стремились использовать армию для разгона Петроградского совета с тем, чтобы затем провести выборы в Учредительное собрание на своих условиях. Либеральная буржуазия поддержала подготовку корниловского мятежа, имевшего целью
1 «Под давлением более богатой Европы государство поглощало в России гораздо большую относительную долю народного достояния, чем на Западе, и не только обрекало этим народные массы на двойную нищету, но и ослабляло основы имущих классов. Нуждаясь в то же время в поддержке последних, оно форсировало и регламентировало их формирование. В результате бюрократизированные привилегированные классы никогда не могли подняться во весь рост, и государство в России тем больше приближалось к азиатской деспотии» (Л. Троцкий, указ. соч., с. 36).
2 Тютюкин С.В. Меньшевизм: страницы истории. М.: РОССПЭН, 2002.
3 Шанин Т. Революция как момент истины: Россия 1905-1907 — 1917-1922 годы / Пер. с англ. Е.М. Ковалева. М.: Весь мир, 1997.
расправу с левыми партиями и стремившегося покончить с демократическими завоеваниями революции. Таким образом, именно русская буржуазия выхолостила буржуазно-демократические институты, превратив их в инструмент борьбы против интересов широких трудящихся масс. В ответ на эту попытку силой расправиться с завоеваниями народа началась большевизация советов на волне поражения корниловщины. Это предопределило новый этап русской революции — октябрьское вооруженное восстание.
Таким образом, в силу реакционности отечественной буржуазии революция не смогла ограничиться буржуазно-демократической стадией и перешла к социалистическим преобразованиям. Тем самым большевистская концепция революции оправдалась. Как сказал религиозный философ Николай Бердяев: «Жизнь показала правоту большевиков против меньшевиков, правоту Ленина против Плеханова».
