CC BY
174
УДК 343.985.1 ББК 67.73
© 2017 г. О. А. Карпенко,
адъюнкт Академии управления МВД России.
E-mail: [email protected]
ПЛАНИРОВАНИЕ ВЫЯВЛЕНИЯ И РАССЛЕДОВАНИЯ ДАЧИ ЛОЖНЫХ ПОКАЗАНИЙ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ
В статье приводятся криминалистические рекомендации по совершенствованию планирования расследования преступлений, акцентируется внимание на планировании деятельности следователя (дознавателя) по преодолению дачи ложных показаний свидетелями и потерпевшими в ходе расследования уголовного дела. Особое внимание автор уделяет описанию теоретической и практической значимости возможности проведения следственных действий с использованием полиграфа при планировании расследования дачи заведомо ложных показаний.
Ключевые слова: заведомо ложные показания, свидетель, потерпевший, планирование, психофизиологическая экспертиза с использованием полиграфа.
O. A. Karpenko - Adjunct, Academy of the Internal Affairs of the Russian Federation.
PLANNING DETECTION AND INVESTIGATION OF GIVING FALSE TESTIMONY IN A CRIMINAL CASE
The article presents the recommendations of the forensic recommendations to improve the planning of crime investigation, focusing on the planning activities of the investigator to overcome the false testimony by witnesses and victims during the investigation of the criminal case. Special attention is paid to the description of the theoretical and practical significance of the ability to conduct investigative actions with the use of the polygraph in the planning of the investigation giving false testimony.
Key words: false testimony, a witness, a victim, planning, psycho-physiological examination using polygraph.
Итоги деятельности органов предварительного расследования МВД России за 2016 год показывают, что 47,7 % от всех зарегистрированных преступлений остались нераскрытыми [1]. Основной причиной этого явилось неустановление лица, совершившего преступление. Столь значительная часть нераскрытых преступлений не может не вызывать беспокойства в первую очередь правоприменителей, а также законодателя и научную общественность. Поэтому поиск эффективных мер, направленных на повышение уровня раскрываемости совершаемых преступлений, - первоочередная их задача. По нашему мнению, совершенствование планирования расследования преступлений, проведения отдельных следственных действий, оперативно-разыскных и иных организационных мероприятий может внести существенный вклад в решение обозначенной проблемы. П. И. Тарасов-Родионов еще в середине прошлого столетия писал, что правильное планирование расследования по уголовному делу обеспечивает реализацию всех основных принципов расследования: объективности, всесторонности, полноты, быстроты, инициативности, активности и, следовательно, высокого качества расследования. Планирование обеспечивает
применение необходимых приемов расследования, устанавливает рамки расследования, организует работу следователя, требуя вдумчивого отношения к ней [2, с. 64]. Высокое значение планированию придавал и Е. В. Варфоломеев, считая, что «недооценка планового начала в деятельности, направленной на борьбу с противодействием расследованию, обрекает ее на самотек, ведет к фрагментарности, способствует формированию негативной следственной ситуации. Все это в конечном счете приводит к тому, что противодействие реализуется и виновные в совершении преступлений лица уходят от ответственности за содеянное» [3, с. 101].
Акцентируя внимание на планировании деятельности следователя (дознавателя) по преодолению дачи ложных показаний свидетелями и потерпевшими в ходе расследования уголовного дела, мы установили, что планы по уголовному делу заполняются по типовому шаблону, созданному в органе расследования, в котором служит этот следователь или дознаватель (нами были изучены с заполнением специально разработанной анкеты материалы 60 уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 307 УК РФ, возбужденных в 2010-2016 годах и рассмотренных
судами г. Москвы, Амурской области, Приморского и Хабаровского краев). Кроме того, в планах не уделяется должного внимания выявлению возможного или преодолению реализуемого противодействия органам расследования. Особенно не учитывается такой прием противодействия, как дача заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими.
Ряд ученых [4; 5; 6; 7], исследующих лжесвидетельство, полагают, что ложь вышла за рамки повседневного, обыденного общения. Мотивы дачи ложных показаний меняются в зависимости от этапа развития общества. Так, А. А. Шмидт отмечает, что такое преступление, как дача заведомо ложных показаний, в первые годы Советской власти совершались в основном ярыми врагами социального строя [8, с. 68]. Сегодня мотивы дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими стали иными. В 56 % случаев это жалость к обвиняемому (из изученных нами уголовных дел, возбужденных по ст. 307 УК РФ); в 30 % - неприязненные отношения с обвиняемым, подозреваемым, подсудимым (месть, ревность и т. п.); в 4 % - боязнь мести; в 4 % - недоверие к сотрудникам органов внутренних дел; в 4 % -чувство стыда за свое неблаговидное поведение и в 2 % - иная личная заинтересованность (подкуп и т. п.). Таким образом, при планировании расследования уголовных дел следует также уделять внимание выявлению дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими.
Несмотря на относительно небольшое количество уголовных дел, возбужденных по ст. 307 УК РФ, дача заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими, как отмечается в юридической литературе [9; 10], встречается часто при расследовании преступлений. Поэтому эффективное использование имеющихся и разработка новых криминалистических рекомендаций по планированию выявления и преодоления указанного приема противодействия по уголовным делам представляет интерес для правоприменительной деятельности.
Планированию расследования преступлений уделяли внимание основоположники отечественной и зарубежной криминалистики -А. Вейнгарт, Г. Гросс, Р. Рейсс, И. Н. Якимов и др. Позднее вопросы планирования расследования исследовали О. Я. Баев, Р. С. Белкин, А. И. Винберг, С. А. Голунский, В. И. Громов,
Л. Я. Драпкин, Л. П. Дубровицкая, В. П. Лавров, А. М. Ларин, И. М. Лузгин, Г. Н. Мудь-югин, Н. И. Порубов, А. Р. Шляхов, А. Г. Филиппов, Н. А. Якубович и пр.
Первые рекомендации в советской криминалистической литературе по планированию расследования были изданы в 1925 году в работе В. И. Громова «Дознание и предварительное следствие (теория и техника расследования преступлений)». В. И. Громов, подчеркивая значимость планирования расследования как первостепенного элемента научной организации деятельности следователя, писал, что если составление плана расследования «не имеет особого значения по мелким и несложным делам, то по делам с большими и неразработанными материалами дознания это представляется, безусловно, необходимым, так как надеяться на свою память без записей по таким делам весьма рискованно» [11, с. 65]. Им была предложена определенная форма письменного плана расследования, которая содержала, помимо указания порядкового номера, следующие графы: «Какие действия предположены или назначены», «На какой день», «Отметки об исполнении». В. И. Громов также рекомендовал следователю (дознавателю) вести календарный месячный дневник, отражающий содержание и последовательность его работы по всем делам, находящимся у него в производстве [11, с. 67].
Чем сложнее уголовное дело, тем больше трудностей возникает в процессе планирования расследования дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими. Ганс Гросс справедливо отмечал, что «следователь должен, как губка, впитывать в себя все отдельные капли, причем чистая ли, или мутная получится жидкость, безразлично: он принимает все только к сведению» [12, с. 18]. Только после этого Г. Гросс рекомендует приступать к составлению плана расследования.
Планирование, по мнению Н. И. Порубо-ва, представляет собой научно-тактический принцип криминалистики [13]. Как справедливо отмечал Р. С. Белкин, считая, что планирование - это организующее начало, организационная основа расследования [14, с. 376]. Планирование в широком смысле означает постановку конкретных целей и задач, определение процессуальных, криминалистических и иных средств, методов и способов их достижения, выбор исполнителя и определение сроков выполнения обозначенных меро-
приятий. При этом, с нашей точки зрения, следователю (дознавателю) необходимо учитывать возможности тех средств и методов, которые он считает целесообразным использовать для достижения поставленных целей. Если же он преувеличивает данные возможности, то план может оказаться на деле неосуществимым, так как запланированные действия не дадут ожидаемого эффекта; если же возможности преуменьшить, недооценить, то в плане могут оказаться лишние действия, предусмотренные с целью дополнения суженно понимаемых возможностей имеющихся средств и методов. Последний вариант влечет за собой неоправданное затягивание сроков расследования, а также ненужное расходование средств и сил.
Выявлению и расследованию преступлений свойственно плановое, организованное начало, которое заложено в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации: установлены сроки расследования, определены правовые средства доказывания, порядок выполнения процессуальных действий и другое.
Процесс планирования заключается в создании определенной модели деятельности следователя (дознавателя), обеспечивающей дальнейшую перспективу и эффективность выявления и расследования дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими. К элементам планирования Р. С. Белкин относил:
1 ) анализ исходной информации;
2) выдвижение версий и постановку задач расследования;
3) определение способов решения поставленных задач;
4) составление письменного плана и иной вспомогательной документации (схемы «связей» участников уголовного судопроизводства по конкретному уголовному делу и др.);
5) контроль исполнения и корректировку плана расследования [10, с. 368].
Исходя из особенностей выявления и расследования дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими этот перечень элементов планирования может быть расширен. Первоначальным элементом, по нашему мнению, должен быть анализ объективных, субъективных факторов и, прежде всего, мотивов дачи заведомо ложных показаний. Следователю (дознавателю) перед планированием выявления и расследования
дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими необходимо всесторонне изучить их личностные особенности с целью упреждения возможного противодействия органам расследования.
Планирование выявления и расследования дачи заведомо ложных показаний носит ситуационный характер и зависит от сложившейся следственной ситуации, на которую влияют объективные и субъективные факторы. На первоначальном этапе расследования формируются исходные следственные ситуации [15, с. 6], которые в зависимости от складывающейся конкретной обстановки могут быть следующими:
1) имеются аргументированные данные, подтверждающие установку свидетеля (потерпевшего) на дачу заведомо ложных показаний;
2) имеются сведения, подвергающие сомнению будущие показания свидетеля (потерпевшего);
3) имеются сведения, свидетельствующие о добросовестном отношении свидетеля (потерпевшего) при даче показаний по конкретному уголовному делу.
С целью преодоления дачи заведомо ложных показаний следователь (дознавателю) должен учитывать все особенности исходной следственной ситуации и избегать допущения конфликтных ситуаций со свидетелями и потерпевшими при расследовании уголовного дела.
В случае выдвижения версии о даче свидетелем или потерпевшим заведомо ложных показаний, на наш взгляд, кроме основной версии (даны заведомо ложные показания), следует выдвигать и контрверсию (даны достоверные показания).
Для выявления ложных показаний можно обратиться к помощи психолога, перед которым следует поставить вопросы, касающиеся показаний, в части их достоверности или ложности. Такие выводы психолог делает при совокупной оценке личности свидетеля (потерпевшего), его стиля, поведения и особенностей дачи самих показаний.
При планировании выявления дачи заведомо ложных показаний могут быть использованы вспомогательные способы планирования, например составление схем связей участников уголовного судопроизводства по конкретному уголовному делу для опровержения ложных показаний свидетеля или потерпевшего и устранения возможных противоречий между ними.
Согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству лицо, производящее расследование уголовного дела, самостоятельно определяет методы и способы собирания доказательств. Считаем целесообразным учитывать при планировании расследования по уголовным делам различных категорий органами предварительного расследования возможность проведения следственных действий с использованием полиграфа. По данным Следственного комитета Российской Федерации, в 2012 году в рамках оказания практической помощи при раскрытии и расследовании уголовных дел полиграфологи подготовили свыше 1 100 заключений эксперта, в 2014 году - около 1 900. Ежегодно порядка 200 заключений полиграфологов СК России используется в совокупности с другими доказательствами при вынесении приговоров (в том числе оправдательных) по уголовным делам [16, с. 122]. Низкая осведомленность сотрудников правоохранительных органов об эффективности психофизиологических экспертиз с использованием полиграфа при проведении отдельных следственных действий приводит к отрицательным последствиям (кассационным жалобам, волоките по уголовному делу и др.). Зачастую следователи и дознаватели судят о научно-методических основах данной экспертизы, не располагая необходимыми даже минимальными знаниями. Психофизиологическая экспертиза с использованием полиграфа в отношении свидетеля или потерпевшего весьма эффек-
Литература
1. Состояние преступности в России январь - декабрь 2016 года. М., 2017.
2. Тарасов-Родионов П. И. Предварительное следствие. М., 1948.
3. Варфоломеев Е. В. Противодействие расследованию убийств, совершаемых военнослужащими, и криминалистические методы его преодоления: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002.
4. Андреев А. С. Ложное алиби и криминалистические методы его преодоления: дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2001.
5. Дубинин Л. Г. Методика расследования заведомо ложных показаний свидетеля и потерпевшего: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2010.
6. Кузьмина С. С. Лжесвидетельство (уголовно-правовые, процессуальные и крими-
тивна в случаях, например, когда их показания противоречат иным материалам уголовного дела либо когда каждый из участников настаивает на своих показаниях.
В. Р. Татарин приводит доказательный пример успешного устранения подобного противоречия с помощью использования полиграфа: Н. подал заявление о том, что к нему обратилась Ч. с просьбой убить ее бывшего мужа и дала долговую расписку на 5 тыс. рублей. В ходе допроса Ч. было установлено, что Н. на протяжении длительного времени склоняет ее к убийству бывшего супруга, мотивируя это своей ненавистью к нему. Для того чтобы прекратить вымогательство со стороны Н., Ч. написала ему долговую расписку на 5 тыс. рублей. Н. и Ч. настаивали на своих показаниях, в связи с чем были назначены и проведены психофизиологические экспертизы с использованием полиграфа. В результате получена информация о том, что показания подозреваемой Ч. являлись правдивыми, а потерпевший Н. дал заведомо ложные показания с целью получения вознаграждения от бывшего супруга Ч. за оговор бывшей жены.Таким образом, уголовное дело, возбужденное в отношении Ч., было прекращено в связи с отсутствием состава преступления [17, с. 208-209].
Завершая исследование, можно сделать вывод о том, что эффективная организация планирования выявления и расследования дачи заведомо ложных показаний свидетелями и потерпевшими позволит существенно повысить качество расследования уголовных дел.
Bibliography
1. The state of crime in Russia in January - December 2016. Moscow, 2017.
2. Tarasov-Rodionov P. I. A Preliminary investigation. Moscow, 1948.
3. Varfolomeev E. V. Counteraction to investigation of killings by the military, and criminalistic methods of its overcoming: dis. ... PhD in Law. Moscow, 2002.
4. Andreev A. S. False alibi and criminalistic methods of its overcoming: dis. ... PhD in Law. Rostov-on-Don, 2001.
5. Dubinin L. G. Method of investigation of the false testimony of the witness and the victim: dis. ... Doctor of Law. Moscow, 2010.
6. Kuzmin S. S. Perjury (criminal law, procedural and criminological aspects): dis. ... PhD in Law. St. Petersburg, 1991.
налистические аспекты): дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1991.
7. Порубов А. Н. Теоретико-прикладные аспекты борьбы с ложью в процессе предварительного расследования: дис. ... канд. юрид. наук. Минск, 2002.
8. Шмидт А. А. Тактические основы распознания ложных показаний и изобличения ложных показаний: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1973.
9. Бобраков И. А. Воздействие преступников на свидетелей и потерпевших и криминалистические методы его преодоления: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1997.
10. Котяжов А. В. Деятельность следователя по розыску несовершеннолетних, пропавших без вести: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2013.
11. Громов В. И. Дознание и предварительное следствие (теория и техника расследования преступлений). М., 1925.
1 2. Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики. СПб., 1908.
13. Порубов Н. И. Тактика допроса на предварительном следствии: учеб. пособие. М., 1998.
14. Белкин Р. С. Курс криминалистики: в 3 т. Т. 2: Частные криминалистические теории. М., 1997.
15. Лавров В. П. Исходные следственные ситуации как объект кафедрального исследования // Исходные следственные ситуации и криминалистические методы их разрешения: сб. науч. тр. М., 1991.
16. Комиссаров В. И., Комиссарова Я. В. К вопросу о возможности назначения комплексных судебных психолого-психофизиологических экспертиз с применением полиграфа // Комплексная психолого-психофизиологическая судебная экспертиза: современное состояние и перспективы развития: матер. Междунар. науч.-практ. конф. Калуга, 2016.
17. Татарин В. Р. Возможности психофизиологического исследования с применением полиграфа при расследовании особо тяжких преступлений // Предварительное следствие. 2008. № 2.
7. Porubov A. N. Theoretical and applied aspects of the struggle lies in the process of preliminary investigation: dis. ... PhD in Law. Minsk, 2002.
8. Schmidt A. A. Tactical basis for the recognition of false evidence and incrimination of false testimony: dis. ... PhD in Law. Moscow, 1973.
9. Bobrakov I. A. The Influence of criminals on witnesses and victims and criminalistic methods of its overcoming: dis. ... PhD in Law. Moscow, 1997.
10. Kotegov A. V. The activities of the investigator in tracing minors missing: dis. ... PhD in Law. Moscow, 2013.
11. Gromov V. I. Inquiry and preliminary investigation (theory and technique of investigation of crimes). Moscow, 1925.
12. Gross G. Guidelines for court investigators as the system of criminalistics. St. Petersburg, 1908.
13. Porubov N. I. Interrogation Tactics during the preliminary investigation: the manual. Moscow, 1998.
14. Belkin R. S. Course of criminalistics: in 3 t. T. 2: Private criminalistic theories. Moscow, 1997.
15. Lavrov V. P. Initial investigation of the situation as the object of Cathedral study // Initial investigation of the situation and criminalistic methods of their resolution: collection of proceedings. Moscow, 1991.
16. Komissarov V. I., Komissarova Ya. V. To the question about the possibility of appointing judicial complex psychological and psychophysiological examination using a polygraph // Complex psychological and psychophysiological forensics: current status and prospects of development: materials of international scientific-practical conference. Kaluga, 2016.
17. Tatar V. R. Possibilities of psychophysiolog-ical research using the polygraph in the investigation of particularly serious crimes // Preliminary investigation. 2008. № 2.
