CC BY
81
■ 1111
ш
ПИТАНИЕ ЗДОРОВОГО И БОЛЬНОГО РЕБЕНКА
© Нетребенко О.К., 2005
О.К. Нетребенко
ПИТАНИЕ И РАЗВИТИЕ ИММУНИТЕТА У ДЕТЕЙ НА РАЗНЫХ ВИДАХ ВСКАРМЛИВАНИЯ
ООО «Нестле Фуд», Москва
С давних времен известно, что состояние иммунной системы и резистентность к заболеваниям зависят во многом от питания человека. С начала 70-х годов эта зависимость была подтверждена тем фактом, что в критерии оценки иммунного статуса включили также некоторые методы оценки нутритивного статуса человека. К настоящему времени в нутрициологии сформировалось целое направление исследований, изучающих влияние отдельных нутриентов на иммунный статус.
Особенно важны эти исследования для неонато-логии — для того периода жизни ребенка, когда не сформировались механизмы защиты от инфекций при повышенной проницаемости кишечного барьера, несформировавшемся приобретенном иммунитете и начинающейся колонизации кишечника.
Наверное, сейчас уже нет врача-педиатра, который бы не был уверен в абсолютной необходимости грудного вскармливания и особой роли грудного молока (ГМ) в обеспечении роста и развития ребенка. Представление о ГМ, как источнике только нутриентов, ушло в прошлое. Открытия последних лет демонстрируют важную роль ГМ в развитии и функционировании желудочно-кишечного тракта (ЖКТ), формировании здоровой микрофлоры, развитии врожденного и приобретенного иммунитета.
ГМ содержит целый ряд факторов, обладающих защитными свойствами, среди которых наиболее хорошо изучены иммуноглобулины, лакто-феррин, лизоцим и некоторые другие. Отдельные компоненты ГМ (макрофаги, лимфоциты, цитоки-ны, факторы роста, гормоны, длинноцепочечные жирные кислоты, нуклеотиды) участвуют в развитии иммунитета ребенка [1]. К настоящему времени доказано, что характер вскармливания ребенка на ранних этапах развития может влиять на заболеваемость кишечными (рис. 1) и респираторными инфекциями, аллергическими заболеваниями, а также иметь долговременные последствия, оказывая
влияние на риск развития ожирения, метаболического синдрома [2]. Несмотря на успехи в продвижении концепции ВОЗ по охране и поддержке грудного вскармливании, в России остается достаточно большое число детей, получающих искусственные детские смеси. Поэтому работы исследователей и технологов детского питания направлены на создание детских смесей, обладающих защитными свойствами, то есть способными повысить активность иммунной системы младенца.
Гипотеза о важной роли кишечной микрофлоры (КМ) в развитии и активации иммунной системы появилась еще в начале 60-х годов в период проведения экспериментальных исследований с гнотобио-логическими новорожденными животными (выращенными в стерильных условиях, исключающих возможность колонизации микрофлорой). Эти исследования впервые показали, что при отсутствии нормальной КМ у животных снижается число пей-еровых бляшек в кишечнике, практически в 10 раз уменьшается число IgA-продуцирующих В-клеток, снижается уровень специфических антител и становится более сильным ответ на воспалительные процессы в организме [3—5]. Кроме того, у гнотобиоло-гических мышей нарушаются процессы формирования пищевой толерантности и имеются отчетливые нарушения в структуре крипт, количестве внут-риэпителиальных лимфоцитов [6, 7]. После возвращения к нормальным условиям жизни и поступлению КМ в организм восстанавливалось состояние иммунной системы [8].
К настоящему времени стало очевидным, что именно КМ является первичным стимулом для активации врожденного и развития приобретенного иммунитета. КМ участвует в процессах ангио-генеза, ключевым клеточным компонентом которого являются панетные клетки, появляющиеся в кишечнике одновременно с его микробной колонизацией и координирующие развитие микробиоценоза и ангиогенеза [9]. Также КМ необходима
О.К. Нетребенко
51
Рис. 1. Частота кишечных инфекций у детей на разных видах вскармливания (ВОЗ, ЕС, США).
1-й столбик — ГМ, 2-й столбик — молочная смесь.
для развития связанной с кишечником лимфоид-ной ткани (GALT), которая, в свою очередь, осуществляет разнообразные функции, в том числе поддержание иммунных реакций, развитие пищевой переносимости.
Заселение кишечника новорожденного ребенка бактериями является первым стимулом активации специфических и неспецифических защитных механизмов слизистой оболочки кишечника.
Колонизация кишечника и факторы,
способствующие развитию нормальной микрофлоры
Колонизация кишечника младенца начинается сразу после рождения и зависит от ряда факторов — наличия и вида бактерий окружающей среды, микрофлоры матери, способа родоразреше-ния, использования отдельных препаратов, а также характера вскармливания ребенка после рождения и в первые месяцы жизни. Важным источником бактерий новорожденного ребенка является кишечная и вагинальная микрофлора матери [10]. Еще в начале 70-х годов было продемонстрировано, что 70% новорожденных в роддоме имеют, по крайней мере, один материнский штамм кишечной палочки [11].
Работы последних десятилетий показывают изменения характера первоначальной колонизации кишечника у новорожденных [12]. В наши дни имеют место снижение колонизации кишечника преобладавшими ранее видами бифидобакте-рий и нарушение взаимообмена микробами между матерью и плодом, связанные с практикой родо-разрешения в родильных домах, в результате которых новорожденный ребенок может получить большую часть микробов не от матери, а из окружающей среды. Так, у новорожденных, извлеченных путем
операции кесарева сечения, часто отмечают стойкие изменения КМ, и у них выше частота развития аллергических заболеваний. Обычным явлением в наши дни стало частое использование у новорожденных антибиотиков, раздельное пребывание матери и ребенка, отсроченное прикладывание к груди, а отдаленные последствия этих действий пока не изучены.
В 1-й день жизни кишечник младенца населяется энтеробактериями в количестве 109 КОЕ/г фекалий [13]. По данным Benno У. и соавт. [14], уже в 1-й день жизни помимо энтеробактерий в кишечнике обнаруживаются также стрептококки, энтерококки и стафилококки, в то время как анаэробы — бифидобактерии (БФ), лактобацил-лы, бактероиды — обычно отсутствуют.
В последующие несколько дней количество бактерий, населяющих кишечник, быстро увеличивается под влиянием нескольких факторов, важнейшим из которых является характер вскармливания ребенка. У здоровых доношенных детей, получающих исключительно грудное вскармливание, к 4-му дню жизни появляются БФ [15]. Однако, по данным других исследований, у большинства детей в независимости от вида вскармливания в первые дни жизни микрофлора гетерогенна (16).
В конце 1-й недели жизни грудное вскармливание создает в кишечнике благоприятную для роста БФ среду, и к 6—7-му дню жизни БФ, по некоторым данным, становятся доминантной флорой кишечника. Некоторые исследователи считают, что в 1-ю неделю жизни у детей нет преобладания БФ [17]. Тем не менее к концу 1-го месяца жизни у большинства детей, получающих грудное вскармливание, КМ представлена в основном БФ и создается впечатление, что рост других бактерий подавляется [18, 19].
■ мм
52
У детей, получающих детские смеси, КМ отличается большим разнообразием, во многих случаях также преобладают БФ, однако количество БФ у детей на грудном вскармливании практически в 10 раз выше по сравнению с детьми, получающими молочные смеси [20]. БФ составляют 80—95% микрофлоры ребенка, получающего материнское молоко, до введения прикорма и 20—25% микрофлоры взрослого человека.
Факторы, способствующие росту бифидобактерий у детей
Известно, что для оптимального роста БФ необходимы редуцирующие субстанции, такие как аскорбиновая кислота, цистеин, а также сахара, которые являются пищей для БФ. БФ способны утилизировать лактозу, глюкозу, галактозу, лактулозу, олигосахари-ды, гидролизованный крахмал. На протяжении ряда лет предпринимались многочисленные попытки изменить состав детской смеси таким образом, чтобы обеспечить наибольшие возможности для роста БФ. На первых этапах этих исследований в продукты вводили дополнительные количества лактозы, иногда лактулозы. Однако эти сахара не являются специфичными для роста БФ, а стимулируют также рост кишечной палочки, бактероидов, клостридий [21].
Первый глубокий сравнительный анализ влияния ГМ и искусственной смеси на рост БФ провели Bullen и Willis [22] (рис. 2). По данным этих исследований, ГМ, обладающее низкой буфферной емкостью, благодаря низкому уровню фосфора и белка, позволяет быстро снизить рН кишечного содержимого и тем самым способствует росту БФ, подавляя рост микрофлоры, не способной размножаться в кислой среде. Молочная смесь обычно содержит более высокий, по сравнению с ГМ, уровень белка и фосфора и обладает высокой буферной емкостью, что снижает продукцию кислоты и оставляет стабильным рН кишечного содержимого.
Низкий уровень фосфора в ГМ является, по-видимому, одним из механизмов, стимулирующих рост БФ. Низкий уровень фосфора в кишечнике младенца при вскармливании ГМ замедляет ротацию ß-лактозы в а-лактозу. В тонкой кишке ß-лактоза намного медленнее гидролизуется ß-га-лактозидазой и абсорбируется намного медленнее, чем а-лактоза. Поэтому при низком содержании фосфора в рационе больше лактозы поступает в толстую кишку и способствует росту БФ [23]. БФ, расщепляя лактозу, продуцируют молочную кислоту и таким образом способствуют дальнейшему снижению рН, предотвращая рост энтеро-бактерий. Относительно высокий уровень фосфора, часто наблюдаемый в детских молочных смесях, может быть неблагоприятным для новорожденного ребенка, так как при этом нарушается метаболизм кальция, увеличивается уровень фосфора в плазме крови с негативным влиянием на процессы минерализации костной ткани, снижается вса-
Рис. 2. Влияние характера вскармливания на состав кишечной микрофлоры.
сывание железа и цинка, увеличивается буферная емкость и нарушается рост БФ.
Клинические исследования здоровых доношенных детей, получавших ГМ или смеси с разным содержанием фосфора, показали снижение рН стула у детей на грудном вскармливании и при кормлении смесью с пониженным содержанием фосфора и достоверно более высокий уровень БФ по сравнению с группой детей, получавших стандартные смеси с более высоким содержанием фосфора (рис. 3) [24].
Другим компонентом смесей, влияющим на рост БФ, является белок, его количество и качество. Уровень белка в современных смесях на 40—60% превышает уровень белка в ГМ, что повышает буферную емкость продукта и не позволяет снизить рН до уровня, благоприятного для роста БФ [25]. Кроме того, повышенный уровень белка благоприятен для роста бактерий-протеолитиков.
На протяжении последних 10 лет проведено несколько работ, изучающих влияние различных фракций белка на рост БФ. Особое внимание исследователей привлекает а-лактальбумин (ЛА), который составляет 25—35% общего белка ГМ [26]. В коровьем молоке, на основе которого изготавливаются детские молочные смеси, уровень ЛА составляет только 2—5% общего содержания белка. ЛА обладает рядом физиологических свойств, очень важных в раннем грудном возрасте. Прежде всего, в ЛА содержится высокий уровень особенно важных для грудного ребенка аминокислот (триптофан — 4—5%, лизин — 11%, цистеин — 6%), причем гомологическое совпадение аминокислотного состава грудного и ко-
■ мм
О.К. Нетребенко
53
0G О
ч о
т
s □
m о
s
т
/—а
/ША zm Л
Г UJ f
Рис. 3. Влияние уровня фосфора в грудном молоке и молочных смесях на состав кишечной микрофлоры.* * по данным [24]; 1-й столбик — БФ, 2-й столбик — кишечная палочка; а — ГМ, б — НАН — снижен уровень P (210 мг/л), в — СМ — повышен уровень P (350 мг/л); за 100% принято содержание БФ.
ровьего ЛА составляет 74%. ЛА обладает способностью связывать кальций и цинк и ускоряет их всасывание. При переваривании ЛА образуются пептиды, обладающие антибактериальными и иммуностимулирующими свойствами, которые влияют на процессы апоптоза и ускоряют пролиферацию клеток слизистой оболочки кишечника [26, 27].
В ряде современных исследований было показано, что ЛА способствует росту БФ в кишечнике у детей.
Одно из первых экспериментальных исследований влияния ЛА на уровень БФ было проведено в 2003 г. W. Bruck и соавт. [28]. В этой работе на модели младенцев обезьян проверялась гипотеза о том, что обогащение смеси ЛА улучшает состав КМ и может предотвратить развитие инфекции, вызываемой энтеропатогенной кишечной палочкой (E. coli 0127). В данной работе использовался метод FISH со специфической r-РНК (рис. 4). 4 группы новорожденных обезьян с рождения до 5 месяцев жизни получали стандартную молочную смесь или смеси, обогащенные казеингликомакропептидом или ЛА. Контрольная группа получала материнское молоко. Далее всем обезьянам вводили патогенную кишечную палочку и проводили анализ КМ и клиническое наблюдение. У животных, получавших ГМ или смесь, обогащенную ЛА, не было признаков диареи, и в КМ доминировали БФ. В группах животных, получавших стандартную смесь или обогащенную казеингликомакропептидом, развилась острая диарея. По мнению авторов, обогащение современных смесей ЛА может улучшить защитные свойства КМ и предотвратить развитие острых инфекций, вызванных кишечной палочкой [28]. Экспериментальные исследования были подтверждены клиническими данными, которые показали близкое к грудному вскармливанию доминирование
Рис. 4. Число эпизодов диареи после введения энтеропатогенной E. coli (EPEC) О127 новорожденным Rhesus monkeys (метод FISH).*
* по данным [28]; а — стандартная молочная смесь; б — молочная смесь, обогащенная ЛА; в — ГМ.
Рис. 5. Содержание бифидобактерий в кишечной микрофлоре детей, получающих ГМ и молочную смесь НАН (метод FISH). *
* по данным J.C. Hager, 2002 (NRS); а — ГМ; б — молочная смесь НАН, обогащенная ЛА и сниженным уровнем Р.
БФ в КМ младенцев, получавших обогащенные ЛА смеси (рис. 5).
Возможный механизм влияния кишечной микрофлоры на развитие иммунитета у новорожденного ребенка
Развитие иммунитета у новорожденного ребенка является важнейшим фактором не только его защиты от патогенной микрофлоры, но и принципиальным способом формирования адекватной пищевой толерантности к пищевым антигенам и собственной микрофлоре. Отправной точкой развития иммунных реакций в кишечнике является активация врожденного иммунитета. КМ являет-
54
ся первичным стимулятором врожденного иммунитета и комплексное взаимодействие между врожденным и приобретенным иммунитетом определяет во многом характер иммунного ответа и последующую реактивность Т-клеток [5].
В настоящее время сложилось мнение о том, что выработка толерантности к собственной КМ и пищевым антигенам зависит от эволюционно наиболее древних дендритных клеток (ДК), выступающих в роли первых антигенпрезентирующих клеток (АПК). Известно, что в роли АПК могут выступать самые разнообразные клетки - В-клет-ки, макрофаги, ДК и др. [6].
ДК, принадлежащие к врожденному иммунитету, играют ключевую роль в запуске иммунных реакций и, прежде всего, в процессах поляризации Т-клеток после презентации антигена [29]. Активация ДК нормальной КМ (или пробиотика-ми) вызывает высвобождение интерлейкина 10 (IL10) [30]. В кишечнике IL10 является ключевым цитокином, индуцирующим Т-регуляторные клетки. Именно популяции регуляторных клеток определяют, будут или нет активироваться Т-клетки в процессе развития реакции в ответ на антиген [29]. Согласно данным P. Matzinger [31], ДК выполняют «сигнальную» роль благодаря наличию на их поверхности наиболее древних Толл-подобных рецепторов, способных распознавать патогены или бактерии-пробиотики и активировать или Т-регуля-торные клетки, или антигенспецифические клетки.
Способность ДК инициировать или «обучать» иммунную систему является важным механизмом развития или «созревания» специфического иммунитета. Функции ДК регулируются таким образом, чтобы предотвратить развитие нежелательного активного иммунного ответа на собственную КМ (рис. 6).
По-видимому, существует одновременно несколько механизмов влияния КМ на защитные функции. Одним из недавно описанных механиз-
Рис 6. Последовательность событий при индуцирован ном микробами созревании иммунных функций. * по данным P.G.Holt, (NNW №53).
мов является регуляция выработки муцина под влиянием КМ. Известно, что эпителий ЖКТ покрыт защитной пленкой (муцин), состоящей из гликопротеинов, секретируемых бокаловидными клетками. Муцин функционирует, как динамичный защитный барьер, свойства которого меняются при изменении состава КМ [32]. По-видимому, здесь имеет место обмен информацией между бактериями КМ и энтероцитами. У гнотобиологичес-ких животных снижено количество бокаловидных клеток и почти в 2 раза меньше слой муцина по сравнению с животными, выращенными в нормальных условиях. Естественная колонизация кишечника здоровой микрофлорой увеличивает продукцию муцина и способна снизить риск инвазии кишечника патогенными микроорганизмами.
Защитные функции организма и иммунитет зависят и от ряда других питательных веществ. Именно поэтому в настоящее время сформировалось понятие об иммунонутриентах, то есть пищевых веществах, влияющих на состояние иммунной системы.
Иммунонутриенты в питании детей
первого года жизни
К микронутриентам с доказанным влиянием на состояние иммунитета в настоящее время относят цинк, железо, селен, длинноцепочечные полиненасыщенные жирные кислоты и некоторые другие.
Цинк и иммунитет
Цинк, входя в состав сотен металлоферментов, представляет собой важный структурный компонент клеточных мембран, определяющий также функциональные особенности клеток.
Первым звеном защиты организма человека являются клетки эпителия кожи и слизистых оболочек. Дефицит цинка вызывает нарушения целостности этого барьера, приводя в тяжелых случаях к серьезным повреждениям кожного покрова, слизистых оболочек ЖКТ и дыхательных путей [33]. Одним из первых проявлений дефицита цинка у человека является снижение уровня лимфоцитов периферической крови [34]. По некоторым данным, недостаток цинка в рационе вызывает атрофию тимуса, сохраняющуюся и при восстановлении уровня цинка в крови [35]. Считается, что цинк участвует в самых ранних стадиях созревания Т-клеток, и в определенной степени это влияние связано с тем, что цинк является кофактором тимулина, секретируемого эпителиальными клетками тимуса. Тимулин не только стимулирует созревание Т-лимфоцитов, но и регулирует активность зрелых Т-клеток в периферической крови [36].
Дефицит цинка снижает уровень Т- и В-клеток в периферической крови и вызывает нарушение их функции, в частности, нарушение реакций замедленного типа [37]. Уменьшение количества В-кле-ток сопровождается снижением синтеза антител.
■ Mil
О.К. Нетребенко
55
Следует отметить большие нарушения Т-зависи-мых реакций по сравнению с Т-независимыми реакциями.
Одним из элементов снижения активности Т-лимфоцитов является снижение уровня продуцируемых ими цитокинов в плазме крови. Существенные изменения касаются снижения выработки IL2, в структуре которого определяется активный цинк-связывающий участок, и снижение активности у-интерферона, в димеризации которого цинк играет ключевую роль [37, 38].
Железо и иммунитет
В настоящее время продолжаются дискуссии ученых о роли железа в состоянии иммунного статуса человека и влиянии дефицита железа (ДЖ) на инфекционную заболеваемость. Сложность оценки роли железа заключается в том, что ДЖ наиболее распространен у детей, живущих в семьях с низким социально-экономическим уровнем, неправильным питанием и имеющих одновременно дефицит многих других микроэлементов и витаминов. Поэтому среди всех факторов риска повышенной заболеваемости бывает трудно выделить роль ДЖ. Тем не менее в экспериментальных, а затем и в клинических исследованиях было изучено влияние железа на иммунный статус. Известно, что железо является эссенциальным фактором клеточной дифференциации и роста и, кроме того, кофактором ферментов, необходимых для функционирования иммунных клеток [39].
В ряде исследований было установлено достоверное влияние ДЖ на функцию иммунокомпетент-ных клеток. Отмечено снижение бактерицидной активности макрофагов, активности миелоперок-сидазы нейтрофилов, продуцирующей активный кислород для внутриклеточного уничтожения патогенов [40]. Выявлено снижение общего количества Т-лимфоцитов и снижение продукции IL2 активированными лимфоцитами. По-видимому, ДЖ в меньшей степени влияет на гуморальный иммунитет, что доказывает наличие адекватной продукции антител в ответ на вакцинацию [41].
Длинноцепочечные полиненасыщенные жирные кислоты (ДПНЖК) и иммунитет
Одним из сложных и активно изучающихся в настоящее время вопросов является влияние ДПНЖК на иммунный статус детей. Появляется мнение, что жирнокислотный состав иммунных клеток является ключевым фактором в нормальном развитии и деятельности иммунной системы.
С. Field и соавт. [42] изучали влияние питания, содержащего и не содержащего ДПНЖК, на жирнокислотный состав лимфоцитов периферической крови у доношенных и недоношенных новорожденных детей. Результаты этого исследования показали, что добавление ДПНЖК в смеси влияло на концентрацию, степень зрелости и продукцию
цитокинов лимфоцитами периферической крови у детей. Обнаружено увеличение количества зрелых (CD45RO+) CD4+ Т-клеток у детей, получавших обогащенную смесь или ГМ по сравнению с группой детей, получавших стандартную смесь. К 42-му дню жизни установлена более высокая степень зрелости Т-клеток в основной группе и отмечено, что продукция 1Ь10 лимфоцитами у детей в основной группе была аналогична таковой у детей на грудном вскармливании; в то же время у детей, получавших стандартную смесь, выявлено достоверное снижение продукции 1Ь10. Известно, что 1Ь10 играет важную регуляторную роль в реакциях клеточного и гуморального иммунитета, так как он уменьшает синтез широкого спектра провоспали-тельных цитокинов, улучшает созревание Т-клеток, увеличивает возможность пролиферации, дифференциации и активации В-клеток, индуцирует появление регуляторных клеток [42]. Механизм влияния ДПНЖК на описанные процессы у детей еще не ясен. Однако изменение жирнокислотного состава мембраны лимфоцитов, обнаруженное этим исследованием, позволяет предположить, что изменение структуры мембраны влечет за собой изменение ее функциональных свойств, то есть процессы представления антигена, экспрессии маркеров активации и некоторые другие мембранозависимые процессы. Кроме того, снижение уровня омега-3 жирных кислот в мембранах иммунокомпетентных клеток, связанное с недостаточным содержанием этих жирных кислот в рационе, влечет за собой увеличение активности провоспалительных цитокинов и в результате усиливает тяжесть заболевания [43]. Это исследование позволяет утверждать, что отсутствие ДПНЖК в продукте снижает способность лимфоцитов периферической крови отвечать адекватно на антигены (вирусы, бактерии, паразиты) внешней среды. По данным R. Geyergger и соавт. [44], наличие ДПНЖК в отдельных участках мембраны лимфоцитов влияет на формирование иммунологических синапсов на участках соединения Т-клетки с АПС клеткой, что определяет процесс активации Т-клетки.
Не исключено, что дефицит омега-3 ДПНЖК и связанные с ним изменения иммунного статуса могут быть также фактором риска развития ато-пии у детей [45]. Клиническое исследование в Норвегии, в котором участвовал 2531 ребенок, показало, что включение в рацион детей первого года жизни рыбьего жира, богатого DHA, достоверно снижало риск развития аллергического ринита и астмы по сравнению с детьми контрольной группы [46].
Cелен и иммунитет
Селен, входя в состав целого ряда белков — селенопротеинов, оказывает влияние на клеточные функции посредством изменения антиокси-дантной активности, метаболизма гормонов щито-
■ Mil
видной железы и регуляции активности белков, участвующих в восстановительных реакциях. Очевидно, что селен обладает многоплановым широким влиянием на различные звенья иммунной защиты. Одним из наиболее изученных разделов связи селена с неспецифическим иммунитетом является действие дефицита селена на функцию нейтрофилов. В контролируемых экспериментальных исследованиях доказано, что нейтрофилы селендефицитных животных характеризуются сниженной бактерицидной активностью вследствие снижения активности селенсодержащего фермента глютатионпе-роксидазы. Более того, недостаточная активность этого фермента приводит к разрушению самих нейтрофилов вследствие накопления свободных радикалов [47].
Дефицит селена снижает активность дейоди-наз, участвующих в метаболизме гормонов щитовидной железы [48]. Дейодиназы 2-го типа, содержащиеся в тимусе, отвечают за локальную продукцию трийодтиронина, и снижение их активности нару-
шает развитие и функции иммунокомпетентных клеток тимуса. Селенсодержащие ферменты — глю-татионпероксидаза и тиоредоксинредуктаза — могут влиять на продукцию и метаболизм эйкозанои-дов, модулировать процессы воспаления и хемотаксис. Недостаток селена способствует продукции провос-палительных эйкозаноидов и предрасполагает к более тяжелому течению воспалительных заболеваний. Адекватное потребление селена необходимо для активности всех звеньев иммунного ответа [49].
Анализ всех составляющих рациона питания, влияющих на иммунный статус, приводит к пониманию сложности задачи, стоящей перед современными производителями детских молочных смесей. Многолетние разработки ученых и технологов научно-исследовательского центра компании Не-стле позволили создать смеси нового поколения, обеспечивающие не только питание, но и благоприятное влияние на иммунные функции.
ЛИТЕРАТУРА
См. online-версию журнала http://www.pediatriajournal.ru № 6/2005, приложение № 7.
Уважаемые коллеги!
Детская поликлиника системы медицинского обслуживания «Медси II» г. Москва в связи с открытием новых направлений деятельности объявляет конкурс на замещение вакантных должностей:
• педиатра, • детского офтальмолога, • детского отоларинголога, • детского ортопеда-травматолога.
Предъявляемые требования:
1) стаж самостоятельной работы не менее 5 лет;
2) коммуникабельность, доброжелательность;
3) психологическая устойчивость;
4) квалификационная категория не ниже первой или ученая степень;
5) знание персонального компьютера.
Готовность к научной деятельности приветствуется. Заработная плата намного выше средней по отрасли. На первом этапе конкурса принимаются резюме, составленные по стандартному образцу и присланные по электронной почте или факсу. Резюме, присланные через Интернет-сайт, не рассматриваются.
Телефон для справок: (095) 723-8110 Факс для резюме: (095) 723-8089 E-mail: [email protected]
Литература
1. Field C. // J.Nutr.— 2005.— Vol. 135.— P. 1-4.
2. Scaglioni S., Agostoni C., De Notaris R. et al. // Int.J.of Obesity.— 2000.— Vol. 24.— P. 777-781.
3. Carter P.B., Pollard M. // J.Reticuloendothel.Soc.— 1971.— Vol. 9.— P. 580-587.
4. Berg R.D., Savage D.C. // Infect.Immun.— 1975.— Vol. 11.— P. 320-329.
5. Cebra J. // A.J.C.N.— 1999.— Vol. 69.— P. 1046-1051.
6. Hooper L.V., Gordon J.L. // Science.— 2001.— Vol. 292.— P. 1115-1118.
7. Murch S.H. // Allergic disease and environment / Eds. E. Isolauri , W.Alan Walker.— NNW Series, 2003.— Vol. 53.— P. 133-152.
8. Ouwehand A., Isolauri E., Salminen S. // Eur.J. Nutr.— 2002.— Suppl.— Vol. 1.— P. 32-37.
9. Stappenbeck T.S., Hooper L.V., Gordon J.I. // Pros. of the National Acad. of Sci.of the USA.— 2002.— Vol. 99.— P. 15451-15455.
10. Adlerberth I. // Probiotics, other nutritional factors and intestinal microflora / Eds. L.Hanson, R.Yolken.— NNW series, 1999.— Vol. 42.— P. 69-78.
11. Betteleheim K.A., Lenox-King S.M. // Infection.— 1976.— Vol. 4.— P. 174-179.
12. Murch S.H. // Lancet.— 2001.— Vol. 357.— P. 1057-1059.
13. Goldman A.S. // J.Nutr.— 2000.— Vol. 130.— P. 426-431.
14. Benno Y., Sawada K., Mitsuoka T. // Microbiol.Immunol.— 1984.— Vol. 28.— P. 975-986.
15. Orrhage K., Nord C.E. // Acta ped.— 1999.— Suppl.— Vol. 430.— P. 47-57.
16. Chierici R., Sawatzki G., Thurl S. et.al. // Acta Ped.— 1997.— Vol. 86.— P. 557-563.
17. Stark P.L., Lee A. // J.Med.Microbiol.— 1982.— Vol. 15.— P. 189-203.
18. Yoshioka H., Iseki K., Fujita K. // Pediatrics.— 1983.— Vol. 72.— P. 317-321.
19. Klessen B., Bunke H., Tovar K., et.al. // Acta Ped.— 1995.— Vol. 84.— P. 1346-1356.
20. Nanthakumar N., Walker A. // Allergic disease and environment / Eds. E. Isolauri , W.Alan Walker.— NNW Series, 2003.— Vol. 53.— P. 153-178.
21. Heine W., Mohr C., Wutzke K. // Progress in Food and Nutrition Science.— 1992.— Vol. 16.— P. 181-197.
22. Bullen C.L., Willis A.T. // Br.Med.J.— 1971.— Vol. 111.— P. 338-343.
23. Mantz F. // Monts.Kinder.— 1992.— Vol. 140.— Suppl.— P. 35-39.
24. Zunin P. // Nestec.— 1991.— P. 17-19.
25. Montagne P., Cuilliere M.L., Mole C., et.al. // J.Ped.Gastroent.Nutr.— 1999.— Vol. 29.— P. 75-80.
26. Lien E.L. // Am.J.Clin.Nutr.— 2003.— Vol. 77.— Suppl.— P. 1555-1558.
27. Lonnerdal B., Lien L.L. // ILSI.— 2003.— P. 295-305.
28. Bruck W.M., Kelleher S.L., Gibson G.R. et.al. // J.Ped.gastroent.Nutr.— 2003.— Vol. 37.— P. 273-280.
29. Lipscomb M.F., Masten B.J. // Physiol.Reviews.— 2002.— Vol. 82.— P. 97-130.
30. Drakes M., Blanchard, Czinn S. // Infection and Immunity. — 2004. — Vol. 72.— P. 3299-3309.
31. Matzinger P. // Science.— 2002.— Vol. 296.— P. 301-305.
32. Deplancke B., Gaskins H.R. // A.J.C.N.— 2001.— Vol. 73.— P. 1131-1141.
33. Shankar A., Prasad A. // Am.J.Clin.Nutr.— 1998.— Vol. 68.— Suppl.— P. 447-463.
34. Fraker P.J., King L.E., Laakko T. et.al. // J.Nutr.— 2000.— Vol. 139.— P. 1399-1406.
35. Klaus-Helge I., Rink L. // J.Nutr.— 2003.— Vol. 133.— P. 1452-1456.
36. Hadden J.// Int.J.Imunopharm.— 1992.— Vol. 14.— P. 345-352.
37. Rink L., Kirchner H. // J.Nutr.— 2000.— Vol. 130.— P. 1407-1411.
38. Compton M., Cidlowski J. // Trends Endocrin. Metab.— 1992.— Vol. 3.— P. 17-23.
39. Hershko C. // Iron Nutr.Health Dis.— 1996.— Vol. 22.— P. 231-238.
40. Hallqust N.A., McNeil L.K., Lockwood J.F. et.al. // A.J.C.N. — 1992 — Vol. 55. — P. 741-746.
41. Beard J.L. // J.Nutr.— 2001.— Vol. 131.— P. 568-580.
42. Field C., Thomson C., van Aerde J. et al. // J.Ped.Gastr.Nutr.— 2000.— Vol. 39.— P. 291-299.
43. Mayer K., Gokorsch S., Fegbutel C. et.al. // Am.J.Resp.and Critical Care Medicine.— 2003.— Vol. 167.— P. 1321-1328.
44. Geyeregger R., Zeyda M., Zlabunger G. et.al. // J.Leuk.Biol.— 2005.— Vol. 77.— P. 1189.
45. Kankaanpaa P., Nurmela K., Erkkila A. et al. // Allergy. — 2001. — Vol. 56, N7.— P. 633-638.
46. Nafstad P., Nystad W., Magnus P., et. al. // J.Asthma.— 2003.— Vol. 40, № 4.— P. 343-348.
47. Arthur J R., McKenzie R.C.M., Beckett G.J. // J.Nutr. — 2003. — Vol. 133. — P. 1457-1459.
48. Broom C.S., McArdle F., Kyle K.A.M. et.al. // A.J.C.N.— 2004.— Vol. 80.— P. 154-162.
49. Field C.J., Johnson I.R., Schley P.D. // J.Leukoc.Biology.— 2002. — Vol. 71. — P. 16-32.
