CC BY
137
References
1. Sivceva-Maksimova P.V., Nogovicyn A.P Osnovnye teksty A.E. Kulakovskogo: sravnitel'nyj analiz raznochtenij v izdaniyah 1940 - 1970-h godov. VestnikBashkirskogo universiteta. 2013; T. 18, № 3: 841 - 844.
2. Grishunin A.L. Issledovatel'skie aspekty tekstologii. Moskva: Nasledie, 1998.
3. Rejser S.A. Osnovy tekstologii. Leningrad: Prosveschenie, 1980.
4. Grigor'eva L.P. Po'ema P.A. Ojunskogo «Tujaaryma Kuo Svetlolicaya»: voprosy po'etiki i tekstologii. Olonho v mirovom 'epicheskom prostranstve: nasledie P.A. Ojunskogo: sbornik tezisov po materialam Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii, 27 - 28 sentyabrya. Yakutsk: Izdatel'skij dom SVFU, 2018: 37 - 40.
5. Nacional'nyj arhiv RS (Ya). F. R57, op. 1, d. 671. L. 1 - 69
6. Ojunskij P.A. Stihotvoreniya. Leningrad: Sovetskij pisatel', 1978.
7. Ojunskij P.A. Tujaaryma Kuo Svetlolicaya: olonho v 3 dejstviyah (iz narodnogo olonho). Yakutsk, 1930.
8. Lihachev D.S. Tekstologiya. Kratkij ocherk. Moskva, 2006.
9. Ojunskij P.A. Sochineniya: v 7 t. P'esy. Yakutsk: Yakutskoe knizhnoe izd-vo, 1959; T. 3.
10. Ojunskij P.A. Izbrannye proizvedeniya: v 3-h tomah. Stihi, perevody, dramaticheskie po'emy. Yakutsk: Nacional'noe knizhnoe izd-vo RS (Ya), 1992; T. 1.
11. Bol'shoj tolkovyj slovar'yakutskogo yazyka: v 15 t. T. H: (Bukva T). Pod redakciej P.A. Slepcova. Novosibirsk: Nauka, 2013.
12. Ojunskij P.A. Platon. Sobranie izbrannyh sochinenij. Stihi, perevody, dramaticheskie po'emy. Yakutsk: Bichik, 2005; T. 1.
Статья поступила в редакцию 06.11.19
УДК 8; 82-3 DOI: 10.24411/1991-5497-2019-10181
Zeynali B.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Russian Language and literature, Tehran University
(Tehran, Islamic Republic of Iran)
Guli-zade R.N., Cand. of Sciences (Philology), Department of Russian Language and Literature, Tehran University (
Tehran, Islamic Republic of Iran)
I.S. TURGENEV AND HIS SKILL IN LANDSCAPE NOMINATION. The creativity of the romantics can be characterized through their mood of dissatisfaction in the world of relations between people, craving for freedom and the definition of new social conditions. It is among the romantics that a certain connection can be traced between the landscape and the appearance of the characters, the author's attitude to what is happening, his worldview. The difficult path that runs from romanticism to realism affects the landscape of Russian poetry, and after that prose. By landscape in the framework of a work of art should be understood not only lyrical instrumentation. In the descriptions of nature, there is a full-fledged system of relationships between man and nature, man and society, formed in a harmonious concept, according to which one can talk about the meaning of life in the understanding of the writer. Turgenev's creative approach, his skill and words cannot be understood, ignoring the analysis of the author's attitude to philosophy, aesthetics, beauty in nature and society, to the inner world of people.
Key words: Turgenev, literature, man, landscape, prose, poetry, philosophy, worldview, Rudin.
Зейнали Бахрам Азизоеич, канд. филол. наук, доц. кафедры русского языка и литературы, Тегеранский государственный университет,
Исламская Республика Иран, г. Тегеран
Гули-заде Рухангиз Надыроена, канд. филол. наук, Исламская Республика Иран, г. Тегеран
ПЕЙЗАЖНОЕ МАСТЕРСТВО И.С. ТУРГЕНЕВА
Творчество романтиков можно охарактеризовать через их настроение неудовлетворенности в мире отношений между людьми, стремление к свободе и определении новых социальных условий. Среди романтиков прослеживается определенная связь между ландшафтом и внешностью персонажей, отношением автора к происходящему, его мировоззрением. Сложный путь, идущий от романтизма к реализму, влияет на ландшафт русской поэзии и прозы. Под ландшафтом в рамках произведения искусства следует понимать не только лирическую инструментовку. В описаниях природы полноценная система взаимоотношений человека и природы, человека и общества складывается в гармоничную концепцию, согласно которой можно говорить о смысле жизни в понимании писателя. Творческий подход Тургенева, его умение и речевые особенности не могут быть поняты, игнорируя анализ отношения автора к философии, эстетике, красоте в природе и обществе, к внутреннему миру людей.
Ключевые слова: Тургенев, литература, человек, пейзаж, проза, поэзия, философия, мировоззрение, Рудин.
Чувство природы присуще каждому человеку с самых древних времен. Но в аспекте эстетического переживания, граничащего с осознанием законов мировой, космической и духовной человеческой жизни, оно формировалось поэтапно, веками, посредством передачи из поколения в поколение.
Литература и живопись смогли выразить разные этапы постижения человеком самого себя и жизни природы. Изображение природы в аспекте объективно существующего мира в литературе прослеживается в то же время, что и интерес к личности человека, раскованности чувств, принесшие с собой романтизм. Желание осознавшей себя личности к независимому проявлению «я» как в личной, так и в общественной жизни, встретилось со стеснительной властью государственных законов, религиозных влияний, сословных предрассудков.
В литературных исследованиях и монографиях, рассматривающих творчество некоторых писателей, исследуется вопрос философского и психологического выражения пейзажей в произведениях, их взаимоотношений с иными средствами художественного изображения: портретной, речевой, авторской характеристикой героев.
В свои 22 года И. Тургенев сравнивал философию и искусство, высказывая мнение о том, что выработать философское убеждение - означает создать величайшее творение искусства, а философы выступают в этом случае великими мастерами и художниками. В этот момент искусство уже не искусство, потому как оно растворяется в философии [1, с. 196].
Такое мнение писателя прослеживается на протяжении его всей творческой практики, начиная от значительного интереса к Гегелю, Шеллингу, Фейербаху, Шопенгауэру, философию, которых он глубоко изучил, и заканчивая будничными, каждодневными наблюдениями над жизненными фактами и явлениями, которые он пытался осмыслить с точки зрения философии. «Случалось ли тебе, - написано им в рассматриваемом письме, - сорвать долгую ветвь камышами или распуколки розы, сдирать его скатанные оболочки и все находить другие, все
более и мягче, все теснее скатанные. Доискиваться последнего, сокрытого зерна. Я в детстве часто трудился таким образом и досадовал, и задумывался, видя, что последние оболочки так тонки и нежны, что отодрать их невозможно. Вот образ философской системы. Но ты будь терпелив, дай расцвести цветку, и ты будешь любоваться его изящной формой, наслаждаться его запахом и перечтешь все его распустившиеся листики и тычинки» [1, c. 196].
Писатель ищет прекрасное, гармоничное в каждой частице природы, пытается разгадать её вещий язык. Отсюда проистекает тот необыкновенный дар наблюдательности, который подметил в нём Проспер Мериме. Бутон ли розы, ветвь ли камыша, влажные ли розовые лапки утки, звезды ли над Куртавнелем -все это вызывает у Тургенева восторг и вдохновение.
Посетив Италию, поразившую его богатством красок и форм, И.А. Тургенев признаётся Т.Н. Грановскому: «Целый мир, мне не знакомый, мир художества хлынул мне в душу - но сколько прекрасного и великого ускользнуло от моих взоров, как ещё я нелепо понимал изящное! Но, несмотря на это, во мне проснулся и развивался: я начинал находить наслажденья в художестве, до тех пор мне неизвестные» [2, c. 188 - 189].
Писатель с точки зрения философского восприятия природы и прекрасного испытывает чувство формы и красок. Но спокойствие специфического аспекта, сдержанность в формулировании своих чувств, которые рассматривает Тургенев, необходимы художнику не отдельно и не как самоцель. Они дают возможность писателю сконцентрироваться на наблюдении за природой и человеческой личностью, увидеть прекрасное.
«Прекрасное разлито по всюду» [2, c. 188 - 189] и выражено в первую очередь в природе. В своем творчестве Тургенев желал постигнуть гармонию природы, определить диалектику разрушения и создания. В его романах и повестях герои философствуют о природе: некоторые из них считают её величественным храмом, некоторые - мастерской, где человек - работник.
Природу И.А. Тургенев описывает и ласковой, переливающейся своими красками («Записки охотника»), и грозной, и суровой, беспощадной к человеку («Поездка в Полесье», «Фауст», «Природа»). О тайне гармонии природы он размышляет в приложении к письму С.Т. Аксакову из Спасского: «Бесспорно, вся она - природа - составляет одно великое, стройное целое - каждая точка в ней соединена со всеми другими - но стремление её в то же время идет к тому, чтобы каждая именно точка, каждая отдельная единица в ней существовала исключительно для себя, почитала бы себя средоточием вселенной, обращала бы все окружающее себе в пользу, отрицала бы его независимость, завладела бы им как своим достоянием» [3, с. 124].
На уровне с картиной внешнего природного мира и взаимодействия с ней формируется картина внутренних душевных переживаний персонажей. К примеру, в романе «Накануне» описываются одновременно два процесса, выраженные как в природе, так в человеческой душе. Автор ставит Елену в драматическую ситуацию, в которой ей грозит опасность расставания с Инсаровым навсегда, а он, боясь предать свой долг, боится соединить свою судьбу болгарского патриота с простой русской девушкой. Переступив через порыв женской стыдливости, Елена после мучительной внутренней борьбы принимает решение пойти на свидание с Инсаровым. Образ Елены, скорбно задумавшейся, рисуется в атмосфере лесной грозы и описывается так: «Она шла, не замечая, что солнце давно скрылось через заслоненное тяжелыми черными тучами, что ветер порывисто шумел в деревьях и клубил её платье, что пыль внезапно поднималась и неслась столбом по дороге...» [4, с. 90].
Стихийные движения природы, можно сказать, кидают отблеск на душевное состояние человека, посредством чего делаются ощутимыми процессами духовной жизни, действующими скрыто. Мнение И.А. Тургенева о том, что исключительно посредством любви можно приблизиться к природе, имеет связь с его этико-философскими убеждениями о жизни, которые отражены и откровенно выражены в статье «Гамлет и Дон-Кихот».
Вид пейзажа, как правило, рисуется на основе содержания изображаемых ситуаций и переживаний действующих персонажей. Картина долгой осенней ночи, когда на дворе поднялся ветер и зловеще завыл, тяжело и злобно ударяясь в звенящие стекла» [5, с. 280], способна сильнее углубить жизненную драму бесприютного скитальца Рудина.
Тургенев изображает природу чаще в момент её пробуждения, расцвета и зрелости, чем увядания. Картины дождливого, сырого осеннего и холодного зимнего пейзажа очень редки в его произведениях. Конечно, выбор пейзажных зарисовок определяется содержанием сюжетных ситуаций, но любовное внимание писателя к облику весенней и летней природы связано как-то с его пониманием жизни, радостным ощущением бытия, восторженным прославлением красоты мира. Но вместе с тем эмоциональность в произведениях И. Тургенева является очень сложной по своему составу.
Тургенев, будучи поэтом светлого, радостного чувства первой идеальной любви, которая ставит избранников в конфликтное отношение с трезвой, прозаической жизнью дворянской среды показывает, что это чувство редко осуществляется, чаще сменяется разочарованием, эмоциями позднего сожаления и раскаяния. Это сложное сцепление разнородных эмоций передается также и с помощью меняющего свои очертания пейзажа, связанные с поворотными, вершинными моментами душевной истории главных персонажей, пейзажные картины становятся эмоциональным лейтмотивом произведения. Г Б. Курляндская пишет: «Каждый раз, получая новые краски и новую выразительность, пейзаж сохраняет свое идейное и композиционное значение параллели и характеристики» [6, с. 81].
В 7 главе романа «Рудин» пейзаж играет роль лирической параллели настроения героини романа. При этом картина летнего, жаркого, светлого, лучезарного дня описывается в аспекте внутреннего соответствия Катерины с тревожным ожиданием скорого счастья: «День был жаркий, светлый, лучезарный день, несмотря на передавшие дождики. По ясному небу плавно неслись, не закрывая солнце, низкие, дымчатые тучи, и по временам роняли на поля сильные потоки внезапного и мгновенного ливня. Птицы не переставали петь, и отрадно было слушать их болтливое щебетанье при свежем гуле и ропоте пробегавшего дождя. Но вот туча пронеслась, запорхал ветерок, изумрудом и золотом начала переливать трава... Прилипая друг к дружке, засквозили листья деревьев... Сильный запах поднялся отовсюду... Небо почти очистилось, когда Наталья пошла в сад. От него веяло свежестью и тишиной, той счастливой тишиной, на которую сердце человека отзывается сладким томлением тайного сочувствия и неопределенных желаний...» [7, с. 304].
В конце пейзаж наделяется лирическим аккордом и, тем самым, приобретает психологическое звучание через прямое авторское признание взаимосвязи человека и природы.
Взволнованное состояние героев раскрывается в соответствии с природой, в которой все было неспокойно и тревожно. Динамичность пейзажа создается повтором глагольных форм: неслись низкие дымчатые тучи, роняли на поля потоки обильного ливня, капли сыпались, деревья трепетали, дороги дымились, запах поднялся, туча пронеслась, запорхал ветерок. Через движение и тревогу природа приходит к обновленному состоянию: гул и ропот пробегавшего дождя сменился свежестью и тишиной. Омытая дождем природа становится воплощением молодой, счастливой жизни, красоты расцветающего чувства. С помощью эпитетов создается определенное настроение: они передают не только объектив-
ные свойства реального мира, но и эмоциональное состояние персонажей: деревья томно трепетали, болтливое щебетанье птиц, кроткая и счастливая тишина сада.
Природа и человек находятся в тесной связи друг с другом: природа не оставляет человека равнодушным и будит в нем здоровое и радостное чувство надежды и, тем самым, вбирает в себя духовность человека [5, с. 311].
Психологизация пейзажа выстраивается посредством метода уподобления: «Деревья либо стояли угрюмыми великанами, с тысячью просветов, наподобие глаз, либо сливались в сплошные мрачные громады. Ни один листок не шевелился; верхние ветки сиреней и акаций будто прислушивались к чему-то и вытягивались в теплом воздухе» [5, с. 312].
С.В. Протопопов в своих произведениях писал о том, что воздействие внешней реальности природы, которое присуще тургеневским героям через их настроенность, вызывает и психические реакции, оказывающих влияние и на мир, преобразуя его и одухотворяя человеческими чувствами [8, с. 136].
Несмотря на то, что психическое восприятие природы не выступает предметом прямого изображения И.А. Тургеневым, оно представляет собой процесс, протекающий в тайне, который доводится до сознания читателя психологической нюансировкой предметных деталей пейзажа. Это свидетельствует о том, что взаимодействие природы и человека в пейзажах Тургенева определяется как механическое взаимодействие. Единство человека и природы прослеживается и в пейзажных изображениях, служащих эмоциональным аккомпанементом или лирической параллелью к настроениям действующих лиц.
Такое положение обусловлено убеждением Тургенева в связи человека с природой «тысячью неразрывных связей» [9, с. 414], и такая природа находится рядом с человеком всегда как естественная его среда, колыбель и мастерская.
Таким эмоциональным, действенным пейзажем, озаренным светом романтического чувства, может выступать картина лунной ночи в 27 главе «Дворянского гнезда». Проводив карету с Лизой и Марьей Дмитриевной, «Лаврецкий отправился шагом домой. Обаянье летней ночи охватило его; все кругом казалось так неожиданно странно, и в то же время так давно и так сладко знакомо; хотя глаз многого не понимал из того, что видел, все покоилось; молодая расцветающая жизнь сказывалась в самом этом покое. Лошадь Лаврецкого бодро шла, мерно раскачиваясь направо и налево; большая черная тень её шла с ней рядом; было что-то таинственно приятное в топоте её копыт, что-то веселое и чудное в гремящем крике перепелов. Звезды исчезали в каком- то светлом дыме; неполный месяц блестел твердым блеском; свет его развивался голубым потоком по небу и падал пятном дымчатого золота на проходившие близко тонкие тучки; свежесть воздуха вызывала легкую влажность на глаза, ласково охватывала все члены, лилась вольною струею в грудь. Лаврецкий наслаждался и радовался своему наслаждению. Слезая с лошади, он в последний раз оглянулся с невольной благодарной улыбкой. Ночь безмолвная, ласковая ночь, лежала на холмах, на долинах; издали, из её благовонной глубины, бог знает, откуда - с неба ли, с земли, тянуло тихим и мягким теплом. Лаврецкий послал последний поклон Лизе и взбежал на крыльцо» [10, с. 212 - 213].
Внешняя объективная реальность изображается такой, какой она проступает в индивидуальном, конкретном сознании Лаврецкого. Отражение природы в человеке диалектически сочетается с обратным отражением человеческого в природе.
«Тургеневское завоевание», - пишет ПБ. Курляндская, - преломление объективной природной реальности сквозь сильно окрашенное субъективное восприятие - нашло свое дальнейшее развитие в творчестве Толстого и Чехова» [11, с. 83].
В повести «Ася» эмоциональность главного героя органически сливается с конкретной предметностью природного окружения, что неизбежно ведет к олицетворению, уподоблению себе, к подчинению чувству. Становясь впечатлением, пейзаж, вместе с тем, сохраняет жизненную подлинность, объективность. Пла-гольные формы помогают И. Тургеневу передать оттенки, а также непрерывность движения в природе: «Небо шевелилось, двигалось, содрогалось, колыхали, дрожали звезды» [12, с. 102].
Автором создается антропоморфический фон с помощью переносного употребления слов, характеризующих человека, для обозначения явлений природы.
Поэтическую чуткость, неразрывно связанную с чистотой нравственного чувства, И.А. Тургенев считал критерием духовного богатства человеческой личности и поэтому всегда проверял своих персонажей через их отношение к природе, к красоте её.
Природа изображается И.А. Тургеневым в её повседневных выражениях и в тесных соприкосновениях с человеком. Вторгаясь в жизнь человека, она делает её прекрасной, как бы роняет на него отблеск своей красоты.
А.М. Горький отметил идеальность тургеневских героев: «Как у него все понятно и по-особенному прозрачно, как чисты его люди и как хорошо все, о чем он кротко благовестит» [13, с. 295].
И.А. Тургеневу в высшей степени свойственно умение находить значительное и прекрасное в жизни обыкновенных людей, свободное и естественное слияние суровой правды о жизни и поэтичности.
Радостное и благоговейное созерцание красоты, порождающее страстное, но сердечное стремление, делает И.А. Тургенева продолжателем русских классических традиций.
Библиографический список
1. Киселев А.Л. Пришвин и Тургенев. Формирование новой изобразительной системы в русской литературе. Пришвин и русская литература. Куйбышев. 1983.
2. Горький А.М. История русской литературы. Москва, 1969.
3. Никольский В.А. Человек и природа в стилях психологического реализма: И.С. Тургенев и Л.Н. Толстой. Природа и человек в русской литературе XlX века (50 - 60-е-гг.). Калинин, 19У3.
4. Курляндская Г.Б. Пейзаж Тургенева Толстого. Толстовский сборник. 196У; № 3.
5. Курляндская Г.Б. Xудожеcmвенный метод Тургенева-романиста. Тула, 19У2.
6. Курляндская Г.Б. Человек и природа в творчестве Тургенева и Пришвина. И.С. Тургенев и русская литература. Курск, 1982. У. Ефимова Е.М. Пейзаж в «Записках охотника» Тургенева. Орел, 1952.
8. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений: в 28 т. Москва - Ленинград, 1962.
9. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений: в 28 т. Москва - Ленинград, 1962; Т. 2.
10. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений: в 28 т. Москва - Ленинград, 1962; Т. 8.
11. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений: в 28 т. Москва - Ленинград, 1962; Т. 6.
12. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений: в 28 т. Москва - Ленинград, 1962; Т. 5.
13. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений: в 28 т. Москва - Ленинград, 1962; Т. У.
References
1. Kiselev A.L. Prishvin i Turgenev. Formirovanie novoj izobrazitel'noj sistemy v russkoj literature. Prishvin irusskaya literatura. Kujbyshev. 1983.
2. Gor'kij A.M. Istoriya russkojliteratury. Moskva, 1969.
3. Nikol'skij V.A. Chelovek i priroda v stilyah psihologicheskogo realizma: I.S. Turgenev i L.N. Tolstoj. Priroda i chelovek v russkoj literature XlX veka (50 - 60-e-gg.). Kalinin, 19У3.
4. Kurlyandskaya G.B. Pejzazh Turgeneva Tolstogo. Tolstovskijsbornik. 196У; № 3.
5. Kurlyandskaya G.B. Hudozhestvennyj metod Turgeneva-romanista. Tula, 19У2.
6. Kurlyandskaya G.B. Chelovek i priroda v tvorchestve Turgeneva i Prishvina. I.S. Turgenev i russkaya literatura. Kursk, 1982. У. Efimova E.M. Pejzazh v «Zapiskah ohotnika» Turgeneva. Orel, 1952.
8. Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij: v 28 t. Moskva - Leningrad, 1962.
9. Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij: v 28 t. Moskva - Leningrad, 1962; T. 2.
10. Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij: v 28 t. Moskva - Leningrad, 1962; T. 8.
11. Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij: v 28 t. Moskva - Leningrad, 1962; T. 6.
12. Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij: v 28 t. Moskva - Leningrad, 1962; T. 5.
13. Turgenev I.S. Polnoe sobranie sochinenij: v 28 t. Moskva - Leningrad, 1962; T. У.
Статья поступила в редакцию 06.11.19
УДК 882.82.035 DOI: 10.24411/1991-5497-2019-10182
Idiatullina L.T., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Kazan State Institute of Culture (Kazan, Russia), E-mail: lejsi2015@yandex.ru
VLADIMIR MAYAKOVSKY, AND LITERATURE OF THE FOLKS OF THE MIDDLE VOLGA REGION IN THE 20-30S OF THE XX CENTURY. The artide deals with the тАиепсе of V. Mayakovsky's work on the national poets of the Middle Volga Region in the 20-30s of the XX се^игу. Innovation, the desire for renewal - it was this what largely determined the work of Mayakovsky and was dose to young poets writing in the national languages of Russia. They respedfully perceived the work of the Russian poet and originally comprehended him. The purpose of the study is to insider the appeal to the work of Mayakovsky as an integral part of the literary process of the era, where the desire to CTeate a new literature was due not only and not so mu^ ideologteal installation, but the internal need of national poets in the new ideas and forms. Mayakovsky's aeative work, wh^h is called a kind of artiste ^ro^de of the ^ange of eras, was a kind of reference point for many new poets.
Key words: Mayakovsky, Russian literature, Tatar literature, Chuvash literature, Mari literature.
Л.Т. Идиатуллина, канд. филол. наук, доц., Казанский государственный институт культуры, г. Казань, E-mail: lejsi2015@yandex.ru
В. МАЯКОВСКИЙ И ЛИТЕРАТУРА НАРОДОВ СРЕДНЕГО ПОВОЛЖЬЯ 20 - 30 ГГ. ХХ В.
В статье рассматриваются вопросы влияния творчества В. Маяковского на национальных поэтов народов Среднего Поволжья 20 - 30 гг Новаторство, стремление к обновлению - то, что во многом определяет творчество Маяковского, было близко и молодым поэтам, пишущим на национальных языках России. Они горячо воспринимали творчество русского поэта и своеобразно осмысляли его. Цель нашего исследования - рассмотреть обращение к творчеству Маяковского как неотъемлемую часть литературного процесса эпохи, где стремление создать новую литературу было обусловлено не только и не столько идеологической установкой, но внутренней потребностью национальных поэтов в новых идеях и формах. И Маяковский, творчество которого многие называют своеобразной художественной летописью смены эпох, оказывался для многих начинающих поэтов своего рода ориентиром.
Ключевые слова: Маяковский, русская литература, татарская литература, чувашская литература, марийская литература.
Среди стихов В. Маяковского есть стихотворение «Казань», где поэт рассказывает о своей поездке в этот поволжский город:
Входиттатарин: «Я
на татарском вам прочитаю «Левый марш». Входит второй.
Косой в скуле. И говорит,
в карманах порыскав:
«Я -мариец. Твой «Левый»
дай тебе
прочту по-марийски». Эти вышли.
Шедших этих в низкой двери
встретил третий.
«Марш ваш -наш марш. Я -
чуваш, послушай, уважь. Марш
вашинский так по-чувашски... » Регион Поволжья часто называют местом встречи Востока и Запада. На этой территории издревле проживали народы трех различных групп: восточнославянской (русские), тюркской (татары, башкиры, чуваши) и финно-угорской (мордва, удмурты, марийцы). Все эти народы различаются по языку, религии, культурно-историческим и художественно-эстетическим традициям, однако длительное совместное проживание в одинаковых природных условиях, сходные пути исторического развития естественным образом сблизили эти народы.
К времени установления советской идеологии каждая из этих литератур прошла свой долгий путь развития. Некоторые из них (татарская, башкирская) уже имели многовековую историю, другие только зарождались (мордовская, уд-
