CC BY
984
УДК 94(47) ББК 63.3(2)511-06
ПЕТР ВЕЛИКИЙ И РОССИЯ
(размышления о первом российском императоре)
I А.Г. Гуськов, Н.М. Рогожин
Аннотация. Статья посвящена общей характеристике деяний Петра I, трансформировавшего Московское царство в Российскую империю. Показано разнообразие мнений и оценок реформ начала XVII века, определявшееся глубиной и масштабностью преобразований во всех сферах жизни. Приводится описание побудительных мотивов монарха, его характера, привычек, внешнего вида. Основной целью деятельности определяется создание регулярного государства с четкой системой управления, сильными армией и флотом, процветающими сословиями, основанной на идее «общего блага». В работе предпринимается попытка развенчания ряда мифов и легенд о Петре Великом.
Ключевые слова: Московское царство, Петр Великий, реформы, (общее благо», регулярное государство, просвещенная монархия.
PETER THE GREAT AND RUSSIA (Reflections about the First Russian Emperor)
| A.G. Guskov, N.M. Rogozhin 247
Abstract. The article is devoted to the general characteristic of the acts of Peter I, who transformed Muscovy into the Russian Empire. It shows the diversity of opinions and assessments concerning reforms of the beginning of XVII c., which is defined by depth and scale of transformations in all areas of a life. Describes of incentive motives of the monarch, its character, habits, physical appearance is resulted. The main purpose of the activity is determined creation by regular State with a clear management system, a strong army and navy, prosperous estate, based on the idea of "common good". The paper attempts to debunk a number of myths and legends about Peter the Great.
Keywords: Muscovy, Peter the Great, reforms, the "common good", a regular state, an enlightened monarch.
Многовековая история России богата разнообразными личностями. Тираны и подвижники, преобразователи и консерваторы, бескорыстные меценаты и жестокие палачи, самовлюбленные эгоисты и талантливые полководцы. В числе правителей государства, известных с IX века, можно найти множество имен, биографии которых известны сегодня узкому кругу специалистов. Однако сложно найти хоть одного человека, который не слышал бы имя Петра I — царя, сделавшего Россию за время своего правления великой державой.
Споры вокруг его действий продолжаются бесконечно. Одни считают монарха великим реформатором, который вырвал Московию «из тьмы веков» и сумел за короткое время сблизиться с европейскими государствами, поставив нашу страну в один ряд с мировыми державами той эпохи. Другие видят в Петре недалекого сумасброда, разрушившего «симфонию» народа и власти, уничтожившего естественный ход развития 248 Святой Руси и заставившего православный люд уподобиться «еретическому» Западу, его нравам и обычаям. Закономерный итог отступления от «старины предков» видели и в смутных событиях начала XX века.
Антагонизм оценок петровских преобразований имеет давнюю традицию. Еще при жизни императора, наряду с панегириками сторонников реформ, появляется огромное число недовольных разрушением прежних устоев жизни. Многомиллионная масса простых крестьян не находила рационального объяснения введению иноземных обычаев, отказу от прежнего «благочестия», необходи-
мости тяжелейшего напряжения сил и существования на грани полного истощения. На протяжении всего XVIII столетия не утихали голоса, мечтавшие о возвращении «исконной» веры, об отказе от «школ мафе-матических и академий богомерзких». Многие староверы были готовы пожертвовать всем в борьбе с наследием «богопротивного» царя. Продолжатели же преобразований, в свою очередь, находили все новые аргументы для обоснования величия его свершений, что подтверждалось непрерывным ростом мощи и значения российской державы на мировой арене. В XIX веке наиболее ярким проявлением не утихавшей дискуссии стала полемика славянофилов и западников. Позже их аргументы и позиции станут своеобразной «лакмусовой бумагой» для оценки принадлежности полемиста к лагерю сторонников или противников деяний Отца Отечества.
Двойственность во взглядах на Петра встречалась как у непримиримых политических оппонентов, так и у приверженцев одного общественного строя. Так, два сторонника монархического правления — И. Солоневич и И. Ильин — приводили абсолютно несопоставимые мнения. Солоневич писал: «Вся та политическая конструкция, которая возведена была в России в результате петровских реформ, была нерусской конструкцией и никак не устраивала русский народ... Старая... Русь, политически стоявшая безмерно выше всех современных ей государств мира, петровскими реформами была разгромлена до конца» [1, с. 45, 48]. Оппонент же утверждал: «.главной заботой Петра
Великого было — пробудить в своем народе творческую инициативу и подсказать ей верное направление... Россия нуждалась в Петре Великом, чтобы осознать и развернуть свое великодержавие» [2].
Иногда противоречивые воззрения аккумулировались во взглядах одной личности. Ф.М. Достоевский, как пишет один из современных авторов, «буквально разрывался между взаимоисключающими оценками петровской реформы» [3, с. 820]. Аналогичную картину можно проследить в работах Н.М. Карамзина1, А.И. Герцена2. Интересно, что многие деяния монарха вызывали взаимоисключающие оценки. Так, указ об обязательном использовании одежды немецких или польских образцов, более практичной при активной деятельности или быстрого перемещения, по сравнению с прежней русской одеждой, у делового человека вызовет, несомненно, положительные эмоции. Однако, осознав, что 300 лет назад климат на территории России отличался значительной суровостью, а морозы в 30—40° могли держаться несколько месяцев, понимаешь, что старомосковские кафтаны, охабни и шубы с длинными полами и рукавами не являлись причудой «недалеких» сторонников «Домостроя». Аналогично обстояло дело с узаконениями в сфере строительства домов, изготовления тканого полотна и т.д.
Любопытна ситуация и с оценками национального строительства.
Одни полагали, что русский народ осознал свою идентичность благодаря Петру; другие утверждали, что он разрушил все исконно русское, привел к полной европеизации. По мнению Н.М. Карамзина, страсть к новым обычаям в его действиях «преступила... границы благоразумия» [4, с. 32], и в результате великий историк делает поразительное заключение социального характера: «Мы стали гражданами мира, но перестали быть в некоторых случаях гражданами России, — виною Петр» [4, с. 35].
Отдельно следует сказать о стремлении Петра I противопоставить Святой Руси светское государство и светскую культуру. Знаменитый историк русского православия А.В. Карташев, признавая ломку русской цивилизации правомерной, писал «Измена идеалу искупилась приобретением того, чего русскому православному народу не хватало для его же силы, то есть научного просвещения». Появились новая культура, наука, Ломоносов, «а через 100 лет величайшее „.п русское явление — Пушкин. В Пуш- 249 кине совершился первый блистательный синтез России Петра с Русью Святого Владимира» [5, с. 39]. Это был переход «от теократического средневековья к новогуманистической эпохе» [6, с. 105]. Уместно отметить, что сам великий преобразователь, по воспоминаниям его современника А.К. Нартова, «был истинный богопочитатель и блюститель
1 Ср. его точки зрения в «Письмах русского путешественника» (1790) и «Похвальном слове Петру Великому» (1798) с позицией в «Записке о древней и новой России» (1811).
2 Разнообразие взглядов А. И. Герцена легко прослеживается по работам 1833-1864 гг. См. антологию его высказываний о Петре в книге «Петр Великий: рго еt contra» [3, с. 748, 758, 760, 764, 775-777, 783, 785].
250
веры христианской. Подавая многие собой примеры того, говаривал о вольнодумцах и безбожниках так: «Кто не верует в Бога, тот либо сумасшедший, или с природы безумный. Зрячий Творца по творениям познать должен»» [7, с. 330].
Продолжающаяся и в настоящее время полемика свидетельствует о глубочайшей трансформации жизни Московской державы и населявших ее народов. Как писал в XIX веке историк М.П. Погодин, в руках преобразователя «.концы всех наших нитей соединяются в одном узле. Куда мы ни оглянемся, везде встречаемся с этою колоссальною фигурою, которая бросает от себя длинную тень на все наше прошедшее и даже застит нам древнюю историю, которая в настоящую минуту все еще как будто держит свою руку над нами и которой, кажется, никогда не потеряем мы из виду, как бы далеко ни ушли мы в будущее» [цит. по: 8, с. 186]. Получив власть в государстве, о котором жители Европы имели полумифические представления, Петр сумел буквально «ворваться» в систему международных отношений, заставив считаться с собой и чопорный французский двор, и хитроумных австрийских «цесарей». Передовая армия и морской флот, созданные в период его правления, нанесли поражение могущественной Швеции, считавшейся тогда самым сильным государством Северной Европы. Военные силы России на одном из этапов Северной войны даже позволили ей успешно противостоять враждебной политике «владычицы морей» Англии.
Конечно, зарубежные политические, дипломатические и торговые
деятели и раньше, в XVI и XVII веках, имели достаточно точные сведения о государственном устройстве России, ее армии, населении, нравах. Однако большинство простых жителей Европы всерьез считали, что по улицам российских городов зимою бродят медведи, что встречаются случаи людоедства... Близкое знакомство с подданными «герра Питера» (так монарха называли близкие друзья — европейцы) позволило развеять эти мифы: русские, как оказалось, такие же люди, как все, со своими достоинствами и недостатками. Тогда в далекую страну потянулись многочисленные специалисты, помогавшие преодолеть отставание России в области технических и научных знаний. В свою очередь, молодые русские дворяне стали приезжать для обучения на Запад, получая там ремесленные, военные и другие профессии. Так сложилась благоприятная обстановка для синтеза культур. Благодаря «окну в Европу», которое прорубил Петр, изолированность России осталась в прошлом.
Конечно, перемены происходили не в одночасье и затрагивали лишь привилегированные слои русского общества. Подавляющая часть крестьян еще долго жили старым порядком, многие нововведения приживались с трудом. Но начало было положено, направляющий импульс был задан (хотя некоторые полемисты до сих пор отрицают его востребованность). Возврат к прошлому, каким бы благостным оно ни представлялось, оказался невозможен. Пусть не все преобразования были необходимы, великими казались жертвы, а отторжение многого вызывало сожа-
ление, но все было не напрасно. Светило русской бюрократии, великий реформатор первой половины XIX века М.М. Сперанский, говоря об эволюции политической системы России в ХУП—ХУШ веках, совершенно объективно определил политическое значение эпохи Петра I: «Петр Великий во внешних формах правления ничего решительно не установил в пользу политической свободы, но он отверз ей двери тем самым, что открыл вход наукам и торговле» [9, с. 157]. В результате вызванные Петром к жизни новые веянья в области экономики, культуры, международных связей оказали мощное воздействие, и у преемников Петра I уже появляются идеи смены политической парадигмы в России. С Петра I государство в лице самого монарха, его премьер-министра, кабинета министров постоянно осуществляет контроль над экономикой страны и тем самым создается традиция государственного регулирования ее ключевых областей.
Эпоха Петра I оставила нам огромное культурное и материальное наследие. Одних только указов, собственноручно написанных царем, насчитывается несколько тысяч. Кроме того, монарх вел обширную переписку со своими друзьями и знакомыми, чертил карты и схемы, писал проекты регламентов и уставов, вносил правку в большинство государственных документов. К настоящему времени в России издано уже 13 томов его «Писем и бумаг» [10], — всего, что государь написал до 1713 г. (однако еще треть выявленных автографов царя-реформатора остается в рукописном виде). Сохранилось множество предметов лично-
го обихода Петра: одежда, оружие, инструменты, посуда, кареты, модели кораблей, пушек и т. д. Основные события его царствования нашли разнообразное художественное воплощение. В музеях страны хранятся многочисленные предметы, привезенные им из-за границы, доставленные по его указанию или специально изготовленные для него. Стоит особо отметить медали, которые царь приказал выпускать в честь каждой военной победы или других памятных событий. Заслуживают внимания города, к основанию которых он приложил руку: Бийск, Липецк, Лодейное Поле, Новосибирск, Петровск, Петродворец, Петрозаводск, Петрокрепость, Таганрог, Се-строрецк, Стрельня.
Но самый большой памятник царствованию Петра I — это, конечно, город Санкт-Петербург, новая столица Российского государства, воздвигнутая по его повелению и при его непосредственном участии. В центре города буквально каждая улочка, каждый дом дышат воспоминаниями о Петре, своем основателе, а многие 251 дома и дворцы были построены или
заложены при его жизни.
* * *
Личность великого реформатора не устает поражать своим многообразием. Одних он ошеломлял невероятной активностью, умением работать с крайним напряжением сил, стремлением доходить до мельчайших подробностей любого дела. Другие обращали внимание на грубость его нрава, жестокость к людям, непримиримость к инакомыслящим. Он мог быть требовательным и снисходительным, жестоким и милосерд-
252
ным, расточительным и скупым, бесстрастным и импульсивным.
Качества характера Петра, сложившиеся в обстановке стрелецких восстаний, потешных походов, посещений Немецкой слободы, с течением времени мало менялись. Он был искренне последователен в своих действиях и суждениях, безоговорочно верил в правоту перемен, инициированных им в России, постоянно проявлял готовность узнать и попробовать что-то новое, использовать это в практической деятельности. Петр часто совершал ошибки (а кто от них застрахован?), но эти ошибки, думаем, проистекали от его поспешности, стремительности, излишней самоуверенности. Его сложно обвинить в нерешительности, слабости, стремлении уйти от ответственности. Известный французский политический деятель и писатель Сен-Симон в своих мемуарах дал русскому царю колоритную характеристику: «Все обнаруживало в нем чрезвычайную обширность познаний и что-то постоянно последовательное. Он удивительно умел совмещать в себе величие самое высокое, самое гордое, самое утонченное, самое выдержанное, и в то же время нимало не стеснительное, как скоро он видел его обеспеченным перед другими. Царь умел совмещать это величие с учтивостью, которая также отзывалась величием; эту учтивость властелина он наблюдал повсюду, оказывал всем и каждому, но всегда в своих границах, смотря по достоинству лица» [11, с. 143].
Высочайшую оценку деятельности Петра дал брауншвейг-люне-бургский посланник Фридрих Христиан Вебер в труде «Преображенная Россия»: «Никто, хорошо знаю-
щий этого монарха, не станет оспаривать, что он первейший и разумнейший министр, искуснейший генерал, офицер и солдат своего царства, ученейший из всех русских богословов и философов, хороший историк и механик, искусный кораблестроитель и еще лучший мореход. Но во всех этих знаниях имеет он очень ленивых и из-под палки действующих учеников. Военную часть поставил он на такую превосходную ногу и своих солдат (в особенности пехоту) довел до такой славы, что они не уступят никаким другим в свете, хотя, впрочем, имеют большой недостаток в хороших офицерах.
Одним словом, там, где у русских господствует страх и слепое повиновение, а не рассудок, там они будут впереди других народов, и если царь продержит еще скипетр свой только 20 лет, то он уведет страну свою, именно вследствие сказанного повиновения, так далеко, как ни один другой монарх в своем государстве» [12, стб. 1078].
Петр отличался высоким ростом, у него были крупные черты лица. Известны его огромная физическая сила, постоянное стремление куда-то спешить, двигаться, быстро перемещаться. Знавшие его отмечали некоторую резкость и угловатость его движений. В моменты сильного волнения лицо царя искажал нервный тик, возможно, из-за сильных психических потрясений юности. Сохранилось несколько описаний внешности царя. В книге, вышедшей в Лейпциге (1713), один из очевидцев писал: «Его царское величество высокого роста, стройного сложения, лицом несколько смугл, но имеет правильные и резкие черты, которые дают
ему величественный и бодрый вид и показывают в нем бесстрашный дух. Он любит ходить в курчавых от природы волосах и носит небольшие усы, что к нему очень пристало. Его величество бывает обыкновенно в таком простом платье, что если кто его не знает, то никак не примет за столь великого государя. Он не терпит при себе большой свиты, и мне часто случалось видеть его в сопровождении только одного или двух денщиков, а иногда и без всякой прислуги» [13, с. 77-78.].
Более рельефным представляется словесный портрет, составленный в 1717 г. во время посещения Петром Алексеевичем Франции: «Царь очень велик ростом, несколько сутуловат и имеет привычку держать голову немного вниз. Он смугл, и в выражении лица его есть что-то суровое... особенно любит смотреть на воду... Царь встает рано, обедает около десяти часов, ужинает около семи и удаляется в свои комнаты раньше девяти... предпочитает соусы с пряностями, пеклеванный и даже черствый хлеб... ест много сладких апельсинов, груш и яблок...» [14, с. 145, 174, 165, 184].
Благодаря лаконичным запискам сержанта Никиты Кашина можем узнать редкие подробности о Петре: «.сам читал Апостол, голос сиповатой, не тонок и не громогласен, лицом смугл, ростом не малым, сутуловат; когда от пристани идет до церкви, из народу виден по не малому росту, головою стряхивал», «...ходит пешком, летом в кафтане, на голове картус черной бархотной, а в осень в сертуке суконном серонемец-ком, в шапке белой овчинной кал-мытской на выворот», «кушал его ве-
личество очень мало и жаловал, чтоб было горячее» [15, с. 9-10].
Петр много путешествовал, постоянно переезжая с места на место, стремясь всюду успеть. Он был абсолютно безразличен к комфорту, что часто ставило в затруднение европейских распорядителей его визитов в ту или иную страну. Монарх всегда отказывался от роскошных особняков и апартаментов, предпочитая селиться в небольших зданиях с минимумом обстановки.
Любой житель «парадиза» (С.-Петербурга) мог внезапно увидеть его на пороге своего дома, оказаться с ним за одним столом, участвовать в очередной забаве. В.Ф. Берхольц писал в дневнике: «Мы узнали, что в этот день после обеда император со многими офицерами качался у Красных ворот на качелях, которые устроены там для простого народа по случаю праздника, что было уже один раз за несколько дней перед тем»; «У одного немецкого булочника, живущего в соседстве императорского Зимнего дворца, была свадьба. Император, вероятно, мимоездом, услышав музыку и любопытствуя видеть, как справляются свадьбы у этого класса иностранцев, совершенно неожиданно вошел в дом булочника с некоторыми из своих людей, приказал накрыть там два особых стола, один для себя, другой для своей свиты, и более трех часов смотрел на свадебные церемонии и танцы. Во все это время он был необыкновенно весел» [16, с. 26, 72].
По свидетельству современников, были у царя и свои слабости: «И не можно того думать, чтоб великой и неустрашимой герой боялся так малой гадины — тараканов: и на-
253
перед его едущаго кулиеры бежали и где надлежит быть станции осматривали, нет ли в избе тараканов, и по крайней невозможности таких изб обыскать не можно, то по дорогам ставили избы нарочные для охранения от сей гадины» [15, с. 15].
Распорядок дня Петра отличался большой напряженностью. Вставал царь за час-два до рассвета. С утра он занимался любимым токарным делом. Затем ездил на стройки или верфи. По возвращении он обедал и отбывал отдыхать на яхту. «После почиванья для прогуливания ездил на Петербурской остров, ходил по рядам на Гостинном дворе, торговал товары, но не приминет и кренделей купить и квасу выпить, все смотрел, чтоб порядочно было. В летнее и осеннее время по Переведенной и по протчим улицам ходит пешком.» [15, с. 15, 10]. Часто вместо утренней поездки и прогулки его величество работал над проектами указов, писал регламенты, правил уставы.
Почерк монарха был неразборчи-ЧЕЛ вым; к тому же, государь не обреме-254 нял себя соблюдением грамматических правил. Но Петр оставил после себя громадное количество письменных источников, свидетельствовавших о развитости его интеллектуальных потребностей; многочисленные варианты различных регламентов, уставов, указов показывают напряженную деятельность преобразователя по воплощению идей «общего блага». Вся его переписка пронизана глубоким чувством личной ответственности за Россию и населявших ее людей.
Неугомонная натура и пытливый ум Петра приводили к потребности заниматься несколькими делами од-
новременно. Н. Кашин писал: «В великих трудах и в путешествиях не имел скуки, не охраняя своего здоровья, и ревнуя своей России, чтоб ее зделать славною ж непобедимою от протчих нацей». Его трудолюбие вошло в легенду. По преданию, один из олонецких крестьян после общения с великим самодержцем воскликнул: «Вот царь — так царь! Даром хлеб не ел, пуще мужика работал» [17, с. 215].
Постоянный физический труд поглощал значительную долю энергии Петра до конца его жизни. Его виртуозность в токарном, слесарном, плотницком мастерстве поражала современников. Многие предметы личного обихода он изготовил собственными руками. Увлеченность обработкой дерева приводила к тому, что даже в военные походы царь брал с собой ремесленные инструменты. В одной из комнат Летнего дворца в Петербурге располагалась токарная мастерская, сплошь заставленная станками и материалами. Здесь Петр проводил все свободное время, нагружая работой мышцы и давая отдых уму. По свидетельству И.И. Неплюева, однажды во время экзамена по навигации самодержец дал ему поцеловать свою руку и сказал: «Видишь, братец, я хотя и царь, да у меня на руках мозоли, а все от того: показать вам пример и хотя б под старость видеть мне достойных помощников и слуг Отечеству» [18, с. 419].
***
Основной целью своих преобразований Петр считал стремление к достижению «доброго порядка». Великий реформатор не был новатором в этой области, идеи «общего блага»
занимали умы многих просвещенных монархов XVП—XVПI столетий. Однако в каждой стране они трансформировались под воздействием национальных особенностей.
Большинство проводимых Петром реформ было направлено на построение в России регулярного государства с четкой системой управления, сильными армией и флотом, процветающими сословиями. Но выстраивание «красивой» схемы, написание регламентов и инструкций не означали автоматического наступления благоденствия. Необходимо было добиться от всех слоев общества точного выполнения своих обязанностей, соблюдения норм и предписаний. Кроме традиционных средств устрашения (угрозы, жесткие законы, многочисленные органы наблюдения и контроля), важное место отводилось воздействию убеждением, попыткам воззвать к долгу и чести чиновников.
Венцом воспитательных предписаний Петра стало создание знаменитого «зерцала». Оно представляло собой трехгранную пирамиду с государственным орлом на вершине, каждая из сторон которой содержала особый указ царя. Первый, датированный 17 апреля 1722 г., назывался «О хранении прав гражданских»: «Понеже ничто так ко управлению государства нужно есть, как крепкое хранение прав гражданских, понеже всуе законы писать, когда их не хранить, или ими играть, как в карты, прибирая масть к масти, что нигде в свете так нет, как у нас было, а от части и еще есть, и зело тщатся всякий мины чинить под фортецию правды». Указ предписывал свято блюсти законы, верша все дела в точном со-
ответствии с уставами и регламентами. В спорных случаях требовалось обращаться в Сенат, который свое заключение представлял императору, выносившему окончательное решение. За любое нарушение полагалась казнь «без всякия пощады», с особой оговоркой: «и чтоб никто не надеялся ни на какия свои заслуги, ежели в сию вину впадет» [19, с. 107.]. Помещавшийся на «доску с подножием» и распространявшийся «во всех местах, начав от Сенату даже до последних судных мест, иметь на столе яко зеркало, пред очми судящих», данный указ заложил основу «зерцала».
Второе предписание, выпущенное 21 января 1724 г., регламентировало поведение должностных лиц и посетителей в присутственном месте: «Надлежит обретающимся. во всех судных местах всего государства судиям, и пришедшим пред суд, чинно поступать, понеже суд Божии есть». За брань и крик полагался штраф (возраставший в несколько раз при рецидиве нарушения) и арест, а за рукоприкладство — политическая смерть (то есть лишение всех прав, жестокое телесное наказание с последующей ссылкой в Сибирь) [20, с. 214].
Последний указ — «О важности государственных уставов и об обязательности знания служащими государственных учреждений законов и уставов», изданный 22 января 1724 г., грозил чиновникам наказанием за незнание законов, так как от них «зависит правое и незазорное управление всех дел». При рассмотрении любых вопросов требовалось учитывать весь комплекс указов по данной проблеме и категорически запрещалось «неведением после от-
255
256
говариваться». Неоднократная провинность вела к лишению всех чинов и полной конфискации имущества [20, с. 216]. Последние два указа были вызваны делом П. Шафирова, вызвавшего сильный гнев Петра I. «Зерцало» полагалось держать на столе каждого присутствия (комиссии, коллегии, Сената и т.д.), чтобы любой служащий помнил строгость норм петровского законодательства. Петр придавал огромное значение инструкциям и наставлениям. Причем это касалось не только деятельности государственного аппарата, но и повседневной жизни людей. Великий реформатор писал: «Наш народ яко дети, неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают» [20, с. 150]. Учить подданных полагалось от рождения до самой смерти. За годы правления Петра, кажется, было выпущено больше законодательных актов, чем за все предшествующее столетие. Каждый петровский указ обязательно содержал три части: объяснение необходимости нормы, ее содержание и меру наказания за нарушение или несоблюдение предписания.
Но жестокость и суровость монарха проистекали вовсе не из желания причинять страдания. Нет, он все подчинял идее служения государ -ству. А если на этом пути требовались жертвы, то ничего не попишешь. Идее «общего блага» Петр подчинил и собственную жизнь, эта идея стала основой его существования. Служение происходило с полной отдачей сил, с готовностью жертвовать всем ради интересов страны. И собственный пример царя должен был воодушевлять других, толкать их на подви-
ги и свершения. Поэтому Петр, не задумываясь, брал в руки топор, лез на мачту, вставал к штурвалу корабля, выдирал зубы, стрелял из пушек, танцевал на ассамблеях и делал тысячи других вещей, которых, казалось бы, вовсе не полагалось делать монарху огромной державы. Во время одной из прогулок на лечебных водах, когда в 1720-е гг. у Петра возникли серьезные проблемы со здоровьем, он говорил: «Врачую тело свое водами, а прочих примерами; и в том, и в другом исцеление вижу медленное. Все решит время, на Бога полагая надежду» [21, с. 35].
Своим примером царь давал образец службы не только государству, но и самой самодержавной власти. Английский инженер Дж. Перри писал: «Царь обращает особенное внимание на то, чтобы его подданные сделались способными служить ему во всех этих делах. Для этой цели он не жалеет трудов и постоянно сам работает в среде этих людей.» [22, с. 179]. Тем самым происходило формирование основ новой, абсолютистской системы управления страной. По мнению известного современного историка Е.В. Анисимова, ее фундаментом явилась «идущая из древности традиция — отождествления власти и личности царя с государством. Апофеоз же этих идей наступил при Петре, что отразилось в полной мере в правовых нормах» [23, с. 33]. Иллюстрацией вышесказанного служит текст присяги государственных служащих, включенный в «Генеральный регламент» 1720 г. В нем нет ни одной фразы об интересах страны или общества, о благе государства. Все это, несомненно, подразумевалось монархом, но через клятву. «природно-
му и истинному государю, всепресвет-лейшему и державнейшему Петру Великому, царю и самодержцу всероссийскому». Причем она относилась и к «законным наследникам, которые по изволению и самодержавной его царского величества власти определены, и впредь определяемы и к восприятию престола удостоены будут», и к «государыне царице Екатерине Алексеевне». Чиновники обязывались не просто добросовестно исполнять свои функции, но «верным, добрым и послушным рабом и подданным быть, и все к высокому его царского величества самодержавству, силе и власти принадлежащие права и прерогативы (или преимущества) узаконенные, и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности, предостерегать и оборонять, и в том живота своего, в потребном случае не щадить, и притом, по крайней мере старатися, споспешествовать все, что его царскаго величества верной службе и пользе, во всяких случаях касатися может; о ущербе же его величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и не до-пущать тщатися...» [24, с. 142].
Как государственный деятель Петр I полностью соответствовал идеалу просвещенного монарха. Он заботился об устройстве законов, армии, системы центрального и местного управления, нравственности и личной жизни подданных. В 1719 г. в одной из речей царь предельно точно сформулировал свое понимание долга самодержца: «.первые и главные обязанности монарха, призванного Богом к управлению целыми государствами и народами, состо-
ят в защите от внешних врагов и в сохранении внутреннего мира между подданными посредством скорого и праведного воздания каждому по справедливости. Долг монарха самому вести войска свои в бой и наказывать зло в лице людей, наиболее высоко стоящих по рождению или по богатству, совершенно так же, как и в лице последнего мужика» [цит. по: 25, с. 39]. Правоту суждений Петр обусловливал сакральным характером собственной власти: «Монархов власть есть самодержавная, которым повиноваться сам Бог за совесть повелевает» [24, с. 316].
В мемуарах А. Нартова сохранилась запись беседы самодержца с Я. Брюсом и А.И. Остерманом. В ней царь с откровенностью рассуждает о характере российской монархии в своем лице: «Говорят чужестранцы, что я повелеваю рабами, как невольниками. Я повелеваю подданными, повинующимися моим указам. Сии указы содержат в себе добро, а не вред государству. Английская вольность здесь не у места, как к стене горох. Надлежит знать народ, как оным 257 управлять. Усматривающий вред и придумывающий добро говорить может прямо мне без боязни. Свидетели тому — вы. Полезное слушать рад я и от последняго подданнаго; руки, ноги, язык не скованы. Доступ до меня свободен — лишь бы не отягощали меня только бездельством и не отнимали бы времени напрасно, которого всякий час мне дорог. Недоброхоты и злодеи мои и отечеству не могут быть довольны; узда им — закон. Тот свободен, кто не творит зла и послушен добру» [21, с. 82].
Становится понятно: предъявляя высокие требования к своим поступ-
258
кам, Петр и не думал щадить других. Известно, что в начале XVIII века произошло окончательное закрепощение крестьян с одновременным слиянием их в единое сословие, главная обязанность которого заключалась в выполнении повинностей. Однако многие забывают, что Петр поставил на службу государству и все остальные категории населения России.
В отношении дворянства был принят ряд указов, направленных на его привлечение к военной или гражданской службе. Для многих размеренная жизнь в имении сменилась полной опасностей пожизненной службой в армии и на флоте. Чтобы выявить всех укрывающихся, проводились регулярные смотры.
Такую же цель преследовал и Указ о единонаследии, вышедший 23 марта 1714 г. [26, с. 91-94]. Согласно ему, серьезно ограничивалось право дворян на распоряжение собственным землевладением. Все «недвижимое» имущество (земли, имение, дом) теперь запрещалось делить между наследниками, его можно было завещать только одному из сыновей. Остальных вынуждали «хлеба своего искать службою, учением, торгами и прочим», то есть заниматься активной военной или гражданской деятельностью. Если отсутствовал прямой наследник, все имущество отходило дальним родственникам при сохранении его неделимости. Указ был призван также сохранить крупное и среднее землевладение и препятствовать оскудению сильных родов. Однако новшество оказалось настолько непопулярным, что последовательно применялось только при жизни Петра I.
Независимо от желания законодателя, Указ о единонаследии имел еще один важный результат. Благодаря ему явочным порядком произошло уравнение двух прежних форм дворянского землевладения — вотчины и поместья. Теперь уже вся земля без всяких условий оказывалась в наследственной собственности.
Значительную «тягость» для привилегированного сословия представляла и учебная повинность, то есть обязанность получить какое-либо образование. Под угрозой жестокого наказания недорослям (молодым дворянам) запрещалось жениться до поездки для учебы за границу или до окончания одной из российских школ и академии. Исключений не делалось ни для кого. Так, в наказание за организацию свадьбы для собственного сына, ехавшего волонтером во Францию, В.П. Шереметев, брат известного полководца, был арестован и направлен личным распоряжением Петра на «городовые работы» (заниматься тяжелым физическим трудом по благоустройству улиц). Лишь заступничество самого Бориса Петровича Шереметева, подкрепленное помощью А.Д. Менши-кова, освободило нарушителя от тягостной обязанности.
В целом, вся деятельность Петра в стремлении достигнуть «общего блага» была пронизана идеей служения государству, всем его гражданам, независимо от богатства, общественного положения, вероисповедания, происхождения.
За прошедшие три столетия вокруг имени Петра I и его деяний сложилось множество мифов и легенд.
Сложность и многогранность его личности, разнообразие оценок его деятельности и суждений о ней привели к формированию противоречивого образа монарха в русском фольклоре. С одной стороны, Петр — некий «царь-мужик», великий полководец, лишенный дворянских предрассудков. Он борется, как равный, с драгунами, делит пищу и ночлег у костра с мужиками и солдатами, учит мужиков плести лапти, заставляет бояр трудиться вместе со всеми. С другой стороны, Петра осуждали за расправу над царевичем Алексеем, царицей Евдокией, за принятие иноземных обычаев, объявляли его Антихристом.
Одна из легенд гласила, что Петр — не настоящий царь, не «природный» наследник Алексея Михайловича, а сын какой-то немки из Немецкой слободы. По другой версии, его подменила сама Наталья Кирилловна. Часто звучал вариант о подмене царя во время Великого посольства. Основания народной молвы лежат в деяниях самого великого преобразователя: он и одевался «по-немецки», и приближал к себе иностранцев, и отвернулся от стародавних обычаев. Простым людям сложно было понять, что потребность в модернизации выросла не только из всего предшествующего развития страны, но в еще большей степени была инициирована общим развитием европейской цивилизации. А образцом для нее в данной исторической ситуации могли стать только страны Запада.
Множество слухов ходило вокруг пристрастия Петра к беспробудному пьянству. Но, во-первых, основная масса этих известий исходила от ино-
странных посланцев в России, которым всегда было свойственно гипертрофировать пороки русских людей. Во-вторых, как же, несмотря на так называемый «патологический алкоголизм», великий преобразователь ухитрился составить сотни указов, отредактировать десятки уставов и регламентов, вести долгую, изнурительную войну, осуществить многочисленные реформы? В-третьих, неумеренное употребление спиртных напитков было свойственно большинству людей той эпохи. Н.И. Павленко приводит интересные заметки современника-англичанина о нравах «туманного Альбиона»: «Пьянствовали и стар, и млад, притом, чем выше был сан, тем больше человек пил. Без меры пили почти все члены королевской семьи... Считалось дурным тоном не напиться во время пиршества... Привычка к вину, жертвой которого стал Шеридан, считалась своего рода символом мужественности во времена, когда крепко зашибал молодой Веллингтон, когда протестант герцог Норфолкский, упившись, валялся на улице, так что его принимали за мертвеца... В Лондоне насчитывалось 17 тысяч пивных, и над дверью чуть ли не каждого седьмого дома красовалась вывеска, зазывавшая бедняков и гуляк из мира богемы выпить на пенни, напиться на два пенни и проспаться на соломе задаром» [27, с. 99].
Еще один миф возник в связи с так называемым «Завещанием» Петра. На настоящий момент достоверно установлено, что первый русский император не оставил завещания: это выдумка. Болезнь, от которой скончался великий реформатор, развивалась столь стремительно, что Петр не
259
260
успел назначить преемника. А согласно Указу о престолонаследии 1722 г., наследника трона должен был назначать сам государь. Если самодержцу не хватило сил произнести одно слово с именем нового правителя, то когда бы он мог успеть составить многостраничное «Завещание»?
История ложного «Завещания Петра Великого» — одно из проявлений мифологизации личности монарха-преобразователя, которая продолжает жить в сознании потомков. Истоки его появления уходят своими корнями в середину XVIII века, однако это «Завещание» почему-то извлекается на свет божий лишь накануне вторжения Наполеона в Россию. Понятно, что французскому императору было крайне важно представить в негативном свете политику Российского государства, против которого он собирался начать войну. Есть очевидная логика и в том, что Наполеон, имевший намерение добиться мирового господства, приписывал аналогичные планы своему предстоящему противнику. Бумагу эту, к появлению которой в 1757 г. приложил руку знаменитый авантюрист, «кавалер де Эон», извлекли из архивов парижского министерства иностранных дел и включили в изданную огромным тиражом пропагандистскую книгу «Развитие русской мощи». Любопытно, что даже во времена Людовика XV французские политики с недоверием отнеслись к этому «подлинному документу», привезенному де Эоном, а потому отправили его на вечное хранение.
В «Завещании» Петру I была приписана идея о том, что России необходимо осуществлять территориальную экспансию в северном, юж-
ном и восточном направлениях, вплоть до покорения значительной части Европы, Персии и Индии. Русский монарх якобы писал: «Я нашел Россию ручьем, а оставил ее рекой; мои преемники превратят ее в море, которое оплодотворит обнищавшую Европу...» Далее мысль развивалась таким образом: «Необходимо предложить отдельно и строго секретно Версалю, а потом Вене разделить с ними мировую империю. Если кто-либо из них согласится, что легко добиться, поощряя амбиции и самолюбие, то использовать его для разгрома другого; а затем раздавить оставшегося... Исход борьбы очевиден, ибо Россия уже владеет всем Востоком и большей частью Европы». Особое место в «Завещании» было уделено Польше: «Разделять Польшу, поддерживая там беспорядки, постоянные раздоры; привлекать вельмож, покупая их золотом; воздействовать на сеймы, разлагая их, чтобы влиять на выбор королей...» [28, с. 77-89; 29].
Понятно, что «оригинал» «Завещания» не сохранился, а позднейшие экспертизы доказали его полную несостоятельность. Даже простейший текстологический анализ текста показывал, что он составлялся не ранее второй половины XVIII века, так как включал речевые обороты, еще не встречавшиеся во времена правления Петра.
«Завещание» относится к тому типу фальшивок, которые порой действуют на сознание сильнее подлинных фактов и событий. Оно оказалось в дальнейшем востребовано ради воскресения мифа о «русской угрозе». Каждый раз, когда возникал конфликт между Россией и одной из европейских стран, вновь появлялись
ссылки на это «завещание». И тогда «независимые» журналисты, государственные деятели, беллетристы обращались к «указаниям Петра», «развенчивая» завоевательные планы Российской империи в Европе и Азии. После Наполеона «Завещание» широко использовали во время Крымской войны (1853—1856) французы и англичане. О нем вспомнили в годы русско-турецкой войны (1878—1879), принесшей освобождение многим славянским народам. И, наконец, его активно использовала и немецкая пропаганда в 1914-1917 и 1941-1945 годы!
Самые точные слова, желая охарактеризовать жизнь и деяния Петра I, нашел великий Александр Пушкин:
То академик, то герой, То мореплаватель, то плотник, Он всеобъемлющей душой На троне вечный был работник.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Солоневич, И.Л. Народная монархия [Текст] / И.Л. Солоневич. - М., 2010. -624 с.
2. Ильин, И. Национальная Россия: наши задачи [Электронный ресурс]. - URL: http://www.universalinternetlibrary.ru/book/ 68360/chitat_knigu.shtml (дата обращения: 20.02.2017).
3. Петр Великий: рго еt contra [Текст] / Пре-дисл. Д.К. Бурлаки, Л.В. Полякова, А.А. Кара-Мурзы; послесл. А.А. Кара-Мурзы; коммент. С.Н. Казакова, К.Е. Не-тужилова. - СПб.: РХГИ, 2003. - 1024 с.
4. Карамзин, Н.М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях [Текст] / Н.М. Карамзин. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1991. - 127 с.
5. Карташев, А.В. Крещение Руси Святым князем Владимиром и его национально-культурное значение [Текст] / А.В. Кар-
ташев // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси: Сборник. - М., 1991. - С. 32-40.
6. Карташев, А.В. Воссоздание Св. Руси [Текст] / А.В. Карташев. - Париж, 1956. -251 с.
7. Карташев, А.В. Очерки по истории русской православной церкви [Текст] /
A.В.Карташев. - СПб., 2004.
8. Анисимов, Е.В. Петр Первый: рождение империи [Текст] / Е.В. Анисимов // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX - начала XX в. / Сост. С.В. Мироненко. - М., 1991. - 374 с.
9. Сперанский, М.М. Проекты и записки [Текст] / М.М. Сперанский. - М.;Л., 1961.
- 245 с.
10. Письма и бумаги императора Петра Великого [Текст]. - СПб.; Пг.; М., 1887-2003.
- Т. I-XIII.
11. Петр Великий [Текст] / Сост., вступ. ст. и примеч. Е.В. Анисимова. - М., 1993. - 446 с. - (Серия: Государственные деятели России глазами современников)
12. Вебер, Ф.Х. Записки Вебера [Текст] / Ф.Х. Вебер; [пер., примеч. П.П. Барсова] // Русский архив. - 1872. - Вып. 6. - Стб. 1057-1168.
13. Разсказы иностранца о Петре Великом [Текст] // Отечественные записки. - 1844.
- Т. 34. - № 5-6. Науки и художества. -С. 77-87.
14. Сборник императорского Русского исторического общества [Текст]. - СПб., 1881.
- Т. 34. - 560 с.
15. Кашин, Н.И. Поступки и забавы императора Петра Великаго (Запись современника) [Текст] / Н.И. Кашин; [сообщ. и пре-дисл. В.В. Майкова]. - СПб., 1895. - 22 с.
16. Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхольца [Текст] / Ф.В. Берхольц, пер. с нем. И.Ф. Аммона. - М., 1903. - Ч. 4. 17241725 гг. - 148 с.
17. Ключевский, В.О. Сочинения. В 9 т. Т. 4. Курс русской истории. Ч. 4. [Текст] /
B.О. Ключевский; под ред. В.Л. Янина. -М.: Мысль, 1989. - 398 с.
18. Неплюев, И.И. Записки [Текст] / И.И. Не-плюев // Империя после Петра. 17251765. - М.: Фонд Сергея Дубова, 1998. -
C. 385-448.
261
262
19. Воскресенский, Н.А. Законодательные акты Петра I [Текст] / Н.А. Воскресенский; под ред. Б.И. Сыромятникова. - М.; Л.: Издательство АН СССР, 1945. - 602 с.
20. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. Собрание 1-е [Текст].
- СПб., 1830. - Т. VII. 1723-1727. - 922 с.
21. Нартов, А.К. Достопамятные повествования и речи Петра Великого [Текст] / А.К. Нартов; предисл. и коммент. Л.Н. Майкова // Записки Императорской Академии наук. - 1891. - Т. 67. - Прил. № 6. - 138 с.
22. Перри, Дж. Состояние России при нынешнем царе [Текст] / Дж. Перри; [пер. с англ. О.М. Дондуковой-Корсаковой]. -М., 1871. - 195 с.
23. Анисимов, Е.В. Петр Великий: личность и реформы [Текст] / Е.В. Анисимов. -СПб., 2009. - 448 с.
24. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. Собрание 1-е [Текст].
- СПб., 1830. - Т. VI. 1720-1722. - 815 с.
25. Анисимов, Е.В. Время петровских реформ [Текст] / Е.В. Анисимов. - Л.: Ле-низдат, 1989. - 496 с.
26. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. Собрание 1-е [Текст].
- СПб., 1830. - Т. V. 1713-1719. - 780 с.
27. Павленко, Н.И. Петр Великий [Текст] / Н.И. Павленко. - М.: Мысль, 1994. - 591 с.
28. Козлов, В.И. Тайны фальсификации. Анализ подделок исторических источников XVIII-XIX веков [Текст] / В.И. Козлов. -2-е изд. - М.: Аспект Пресс, 1996. - 272 с.
29. Мнимое Завещание Петра I, его история и значение [Электронный ресурс]. - URL: http://www.historichka.ru/works/petr_I_ zaveshanie/ (дата обращения: 20.02.2017).
REFERENCES
30. Anisimov E.V., Vremya petrovskikh reform, Leningrad, Lenizdat, 1989, 496 p. (in Russian)
31. Anisimov E.V., Petr Pervyi: rozhdenie imperii, in: Istoriya Otechestva: lyudi, idei, resh-eniya. Ocherki istorii Rossii IX- nachala XX v., comp. S.V. Mironenko, Moscow, 1991, 374 p. (in Russian)
32. Anisimov E.V, Petr Velikii: lichnost i reformy, St. Petersburg, 2009, 448 p. (in Russian)
33. Dnevnik kamer-yunkera F.W. von Bergholtz, trans. I.F. Ammon, Moscow, 1903, Part. 4, 1724-1725, 148 p. (in Russian)
34. Ilin I., Natsionalnaya Rossiya: nashi zada-chi, available at: http://www.universalinter-netlibrary.ru/book/68360/chitat_knigu.shtml (accessed: 20.02.2017). (in Russian)
35. Karamzin N.M., Zapiska o drevnei i novoi Rossii v ee politicheskom i grazhdanskom otnosheniyakh, Moscow, Nauka. Glavnaya redaktsiya vostochnoi literatury, 1991, 127 p. (in Russian)
36. Kartashev A.V., "Kreshchenie Rusi Svyatym knyazem Vladimirom i ego natsionalno-kul-turnoe znachenie", in: Russkoe zarubezhe v god tysyachiletiya kreshcheniya Rusi: Sbornik, Moscow, 1991, pp. 32-40. (in Russian)
37. Kartashev A.V., Vossozdanie Sv. Rusi, Paris, 1956, 251 p. (in Russian)
38. Kartashev, A.V. Ocherki po istorii russkoi pravoslavnoi tserkvi, St. Petersburg, 2004. (in Russian)
39. Kashin N.I., Postupki i zabavy imperatora Petra Velikago (Zapis sovremennika), St. Petersburg, 1895, 22 p. (in Russian)
40. Klyuchevskii V.O., Sochineniya. V 9 vols., Vol. 4. Kurs russkoi istorii, Part. 4, ed. V.L.Yanina, Moscow, Mysl, 1989, 398 p. (in Russian)
41. Kozlov V.I., Tainy falsifikatsii. Analiz pod-delok istoricheskikh istochnikov XVIII-XIX vekov, 2nd ed., Moscow, Aspekt Press, 1996, 272 p. (in Russian)
42. Mnimoe Zaveshchanie Petra I, ego istoriya i znachenie, available at: http://www.his-torichka.ru/works/petr_I_zaveshanie/ (accessed: 20.02.2017). (in Russian)
43. Nartov A.K., Dostopamyatnye povest-vovaniya i rechi Petra Velikogo, predislovie i kommentarii L.N. Maikova, Zapiski Impera-torskoi Akademii nauk, 1891, Vol. 67, Pril. No. 6, 138 p. (in Russian)
44. Neplyuev I.I., "Zapiski", in: Imperiya posle Petra. 1725-1765, Moscow, Fond Sergeya Dubova, 1998, pp. 385-448. (in Russian)
45. Pavlenko N.I., Petr Velikii, Moscow, Mysl, 1994, 591 p. (in Russian)
46. Perry J., Sostoyanie Rossii pri nyneshnem tsare, trans. O.M. Dondukovoi-Korsakovoi, Moscow, 1871, 195 p. (in Russian)
47. Petr Velikii, comp. E.V. Anisimov, Moscow, 1993, 446 p. (in Russian)
48. Petr Velikii: rgo et contra, Predislovie D.K. Burlaki, L.V. Polyakova, A.A. Kara-Murzy, poslesl. A.A. Kara-Murzy, kommen-tarii S.N. Kazakova, K.E. Netuzhilova, St. Petersburg, 2003, 1024 p. (in Russian)
49. Pisma i bumagi imperatora Petra Velikogo, St. Petersburg, Petrograd, Moscow, 18872003, Vols. I-XIII. (in Russian)
50. Polnoe sobranie zakonov Rossiiskoi imperii, s 1649 goda. Sobranie 1st, St. Petersburg, 1830, Vol. VII. 1723-1727, 922 p. (in Russian)
51. Polnoe sobranie zakonov Rossiiskoi imperii, s 1649 goda. Sobranie 1st, St. Petersburg, 1830, Vol. VI. 1720-1722, 815 p. (in Russian)
52. Razskazy inostrantsa o Petre Velikom, Otechestvennye zapiski, 1844, Vol. 34,
No. 5-6, Nauki i khudozhestva, pp. 77-87. (in Russian)
53. Sbornik imperatorskogo Russkogo is-toricheskogo obshchestva, St. Petersburg, 1881, Vol. 34, 560 p. (in Russian)
54. Sobranie zakonov Rossiiskoi imperii, s 1649 goda. Sobranie 1st, St. Petersburg, 1830, Vol. V. 1713-1719, 780 p. (in Russian)
55. Solonevich I.L., Narodnaya monarkhiya, Moscow, 2010, 624 p. (in Russian)
56. Speranskii M.M., Proekty i zapiski, Moscow, Leningrad, 1961, 245 p. (in Russian)
57. Voskresenskii N.A., Zakonodatelnye akty Petra I, ed. B.I. Syromyatnikova, Moscow, Leningrad, 1945, 602 p. (in Russian)
58. Weber F.Ch., Zapiski Vebera, trans. P.P. Bar-sov, Russkii arkhiv, 1872, Ed. 6, pp. 10571168. (in Russian)
Рогожин Николай Михайлович, доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник, Центр истории русского феодализма, Институт российской истории, Российская академия наук, nmrogozhin@gmail.com Rogozhin Nikolay, ScD in History, Professor, Chief Researcher, The Center of History of the Russian Feudalism, The Institute of Russian History, Russian Academy of Sciences, nmrogozhin@gmail.com
Гуськов Андрей Геннадьевич, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник, Центр истории русского феодализма, Институт российской истории Российской академии наук, guskov-andrei@mail.ru Guskov A.G., PhD in History, Leading Researcher, The Center of History of the Russian Feudalism, The Institute of Russian History, Russian Academy of Sciences, guskov-andrei@mail.ru
