CC BY
12
ФОЛЬКЛОРИСТИКА
УДК 398. 83:82-144(=352.3) ББК 82.3(2=Ады) Г 97
Гутов А.М.
Доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института гуманитарных исследований Кабардино-Балкарского научного центра РАН, e-mail: [email protected]
Песня балладного типа в адыгском историко-героическом эпосе
(Рецензирована)
Аннотация:
Впервые в адыгской фольклористике ставится задача установить на примере рассмотрения одной из песен лиро-эпического характера сам факт существования в адыгском фольклоре произведений балладного типа и определить их основные типологические признаки, а также отличительные особенности. Малая лиро-эпическая форма — одна из неисследованных областей песенной народной культуры адыгов. Характеризуется состояние изученности проблемы на данном этноязыковом материале и устанавливаются причины, по которым рассматриваемый предмет не привлекал ранее внимания исследователей. К анализу привлекаются все известные записи песни, что позволяет установить диапазон варьирования на уровне содержания, устойчивости поэтического текста и географии бытования. Обращается внимание на такие общие признаки жанра баллады как наличие развернутого повествования, одногеройность и однособытийность, драматизм ситуации и другие. В результате делается вывод о том, что баллада или песня балладного типа не получила самостоятельного жанрового статуса в адыгской песенной традиции, однако она занимает свое важное место контексте общей поэтической и музыкальной культуры народа. Дальнейшие изыскания в данной области имеют благоприятную перспективу для установления социокультурной и художественной значимости баллады в адыгском фольклоре. Ключевые слова:
Адыгский (черкесский) фольклор, баллада, песни балладного типа, сюжет, драматизм, типология.
Gutov A.M.
Doctor of Philology, Chief Researcher of the Institute of Humanities of the Kabardino-Balkarian Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, e-mail: [email protected]
Song of the ballad type in the Adyg historical heroic epic
Abstract:
For the first time in the Adyg folklore, the task is set to establish the fact of existence in the Adyg folklore of works of ballad type and to determine their main typological and distinctive features. For this, one of the songs of lyric-epic character is taken as an example. The small lyric-epic form is one of the unexplored areas of song folk culture of the Adygs. The state of study of the problem on this ethno-linguistic material is characterized and the reasons why the subject under consideration did not attract the attention of researchers before are established. All known records of the song are involved in the analysis, which allows the author to establish the range of variation at the level of content, stability of poetry text and geography of existence. Attention is drawn to such common features of the ballad genre as the presence of a detailed narrative, single-hero and single-event, dramatic nature of the situation and others. As a result, it is concluded that the ballad or song of the ballad type did not receive independent genre status in the Adyg song tradition. However, it occupies its important place in the context of the general poetry and musical culture of the people. Further research in this field has a favorable perspective for establishing the sociocultural and artistic significance of the ballad in the Adyg folklore.
Keywords:
The Adyg (Circassian) folklore, ballad, songs of the ballad type, plot, dramatic nature, typology.
До настоящего времени малый лиро-эпический жанр адыгской народной поэзии не становился объектом научного рассмотрения. Исследователи порою и не упоминали о таком явлении музыкального фольклора, как баллада. Впервые по отношению к некоторым песням адыгов этот термин употребила С.Ш. Аутле-ва, однако она чаще использует не само слово баллада, а словосочетания «лиро-драматические произведения» или «песни балладного типа» [1: 58, 93, 156, 183, 191, 195 и др.]. То же и у З.М. Налоева [2: 32]. Большинство других авторов, изучавших адыгскую песенную культуру, или всего лишь называют термин, или используют другое выражение [3; 4; 5 и др.]. Между тем, целый ряд песен, которые по содержанию и некоторым иным характеристикам относят к историко-героическому эпосу, с очевидностью носят формальные признаки баллады.
Следовательно необходимо обратить внимание на балладу как явление адыгского фольклора и рассмотреть ее характерные признаки на примере одной из песен.
Органическое единство предания и эмоционально-оценочной песни в историко-героическом эпосе [2: 23-
24; 6: 7-8 и др.] делает необязательным наличие развернутого сюжета в поэтическом тексте. Кроме того, при всех иных расхождениях во взглядах, исследователи и европейской, и русской традиционной культуры единодушны в том, что нельзя признавать идентичными явлениями баллады фольклорные и литературные. То же очевидно и относительно понятия баллады в различных языковых традициях — французской, итальянской, английской, немецкой, русской и пр., так как в каждом случае возможны свои особенности в зависимости от языка, локальной традиции, времени и обстоятельств [7: 55-57; 8: 422 и др.].
Между тем, в адыгском фольклоре можно выделить песни, которые по формальным признакам весьма близки к балладам в традициях других народов. Таковы, например, неоднократно опубликованные «Песня Боры Могучего», «Хатхов сын Ко-час», «Хасанш Шогемоко», «Жам-бот и Якуб Кушха» и др. Один из наиболее выразительных примеров, на котором необходимо сконцентрировать внимание, представляет собой историко-героическая песня «Анзор Могучий» - о гибели бывалого наездника, ставшего жертвой
предательства. Нам известно всего 7 ее вариантов, причем все они записаны в ХХ столетии. Самая ранняя фиксация - вариант из наследия известного языковеда Н.Ф. Яковлева, он хранится в фонде акад. Н.Я. Мар-ра [Марр, 1932]. Записал его, согласно справке самого Н.Ф. Яковлева, ученый и писатель Т.М. Борукаев 1. 08. 1932 г. Кроме того, в рукописном архиве ИГИ КБНЦ РАН хранятся еще 4 варианта, записанные в 50-е годы ХХ в. (вар. Л. Амшукова, Х. Жекамухова, А. Шикова и безымянный «урухский») [Архив ИГИ, папка 21, пасп. №№ 12, 13, 14, 15]. Еще два варианта представлены в звукозаписях. Один - вариант М. Дуарова (в комментариях фамилия приведена неверно — «Дауров» -А.Г.), фрагментарный, он записан в 1949 г. (точная дата не указана), сотрудником Кабардинского научно-исследовательского института (ныне — ИГИ КБНЦ РАН) А.И. Альбеко-вым [НПИНА, с. 123-125], второй — в 1952 г., в Нальчике, в помещении Республиканского радио с голоса одного из носителей древней певческой традиции Амирхана Хавпаче-ва [Там же, с. 119-122].
Общее во всех вариантах то, что налицо развернутый сюжет, в отличие от большинства адыгских песен историко-героического плана. Центральным мотивом является одна из международных фольклорных универсалий гибель героя вследствие предательства. Анзор Могучий выезжает в поход или в сопровождении спутника-оруженосца, или же в компании всадников. В вариантах Т. Бо-рукаева и Л. Амшукова герой и его спутники совершают «молодецкое» разбойное нападение. На обратном пути компания остановилась передохнуть у «надежного человека», но пока наездники спали, хозяин привел все их оружие в негодность. Подоспевшие преследователи предложили грабителям унизительные условия сохранения их жизни. Однако герой, полагаясь на свое оружие, отвергает предложение, вступает в
стычку и погибает. У Л. Амшукова эпизод «вредительства» отсутствует, но герой получает смертельное ранение. Также не указана причина гибели и в варианте А. Шикова: после ранения героя спутники приносят его отцу «плохую весть».
Наиболее презентативным в художественном отношении представляется вариант А. Хавпачева, дошедший до нас в звукозаписи, причем в композиционно более завершенной форме. В нем ясно выделяются основные компоненты сюжета: экспозиция, завязка, развитие действия и развязка. Как характерно для малой эпической формы, основные мотивы, образующие сюжет, представлены в «редуцированном» виде, и ни один из компонентов не получает более широкой разработки, чем обеспечивается пропорция между основными частями текста. Структура повествования ориентирована на последовательность изложения событий.
Экспозицию составляет лаконичная, но яркая характеристика героя и его вооружения:
«Быранду - славный наездник... Огню подобно его оружье. Всё отсекает его сабля. Всё разрушает навершие его стрелы.
Седло его - кузнечные мехи» [НПИНА, 1986, с. 121] (Здесь и далее перевод наш). Действие начинается с рассказа о выезде героя со двора в сопровождении оруженосца, которому дано ироническое имя Угъурлыжь — «Старый Добряк» (вар. — «Приносящий добро»). Ирония раскрывается при дальнейшем развитии действий: проехав одно теого (расстояние в один конный переход), герой устраивает привал. Но пока он «на четверть часа» засыпает, его вероломный оруженосец успевает испортить оружие. В песне последовательно описано, как он совершает это:
«<Он> его саблю добрую достает...
Его сабли лезвие зазубривает...
Его большое ружье достает... Кресало спиливает... Сагайдак достает... Наконечники стрел отламывает...» [НПИНА, 1986, с. 121]. Этим эпизодом и его развитием, т. е. рассказом о том, как проснувшийся герой, ничего не подозревая, продолжил путь, затем вскоре повстречался с неприятельским отрядом, в стычке с которым он должен погибнуть, достигается характерное для баллады эмоциональное напряжение:
«Доброе теого проехав... Черноты массу он видит...» Кульминацией становится поступательное описание того, как, оказавшись безоружным, Ан-зор Могучий становится жертвой предательства:
«Свое большое ружье он достает... — Кресала на нем нет... Сагайдак он достает... — Наконечников стрел у него нет... Свою добрую саблю достает... — Лезвия у сабли нет...» [НПИНА, 1986, с. 122].
Враги без труда расправляются с обезоруженным воином. Сцена самой гибели певца мало интересует, и этому эпизоду посвящено всего два заключительных поэтических стиха:
«Быранду — добрый наездник... Добрый Андзор погибает». [НПИНА, 1986, с. 122]. Далее следует только голосовое сопровождение, завершающее музыкальную строфу. Солист речитативом исполняет семантически значимую часть стиха, хор подхватывает мелодию голосовым невербальным сопровождением, образуя антифонную конструкцию, в полной гармонии партии запевалы с хором. Мелодия, несмотря на драматическое содержание песни, мажорная, с четко обозначенным ритмическим рисунком. Можно предположить в этом отдаленный отголосок происхождения баллады от древних
плясовых песен синкретического характера [КЛЭ, 1962, с. 422; ЛЭС 1988, с. 44-45; Речник 1973, с. 144146].
Мы имеем основания заключить, что рассматриваемая песня имеет целый ряд существенных атрибутивных признаков, признаваемых для баллады родовыми. Прежде всего, это наличие развернутого сюжета. Содержание песни заключено в изложении одного события, причем описываемого в последовательности происходящих действий и, кроме того, с неизменным доминированием эстетических принципов. Внимание концентрируется на одном герое и одном эпизоде из его жизни. Налицо также нарастающее психологическое напряжение по мере развития действия. Трагическая или же наполненная драматизмом концовка также один из жанровых признаков баллады. Еще одним атрибутом жанра считается бытовой, «негероический» характер сюжета. Но здесь мы имеем описание гибели героя в сражении. Однако в данном случае достойны внимания два важных обстоятельства: во-первых, для кавказца воинская атрибутика является частью его быта, кроме того, герой погибает не в сражении за свою землю, не во имя защиты каких-либо социально важных ценностей, а «бесславно». Это тоже в определенной мере снижает социальную функцию песни и сближает ее с балладой.
Таким образом, сделанных наблюдений достаточно, чтобы отметить в ней основные родовые признаки баллады, а из этого закономерно предположить наличие песен с выраженными признаками баллады в адыгском песенном фольклоре. Есть уверенность, что более обстоятельные разыскания в данной области позволят установить типологические характеристики песен рассмотренного типа или же баллады как таковой в адыгской народной песенной традиции, а также определить их этнокультурные особенности.
Примечания:
1. Аутлева С.Ш. Адыгские историко-героические песни XVI-XIX веков. Нальчик: Эльбрус, 1973. 228 с.
2. Налоев З. Героические величальные и плачевые песни адыгов // Народные песни и инструментальные наигрыши адыгов. Москва: Советский композитор, 1986. Т. III, ч. 1. С. 5-34.
3. Архив АН СССР. Ф. 800 (акад. Н.Я. Марра). Оп. 1, № 1145.
4. Архив ИГИ. Папка 21, пасп. №№ 12, 13, 14, 15.
5. Народные песни и инструментальные наигрыши адыгов (НПИНА). Москва, 1986. Т. III, ч. 1. 264 с. Звукозапись с голоса Мухаметмурзы Дуарова - 1883 г.р., партия голосового сопровождения - Бошир Хашкулов, с. Шордаково Кабардино-Балкарии.
6. НПИНА. Москва, 1986. С. 119-122. Звукозапись Х.М. Секрекова, сотрудника Республиканского радиокомитета, с голоса Амирхана Хавпачева, партия голосового сопровождения - Кру Тхагалегов, Маш Назаров, Хасан Хавпачев (все с. Кахун, Кабардино-Балкарии), 1952 г. (точная дата не указана).
7. Гутов А.М. Художественно-стилевые традиции адыгского эпоса. Нальчик: Кабардино-Балкарский государственный университет, 2013. 219 с.
8. Аринштейн Л. Предисловие // Английские и шотландские баллады = The English and Scottish folklor Ballads. Москва: Радуга, 1988. С. 11-26.
9. Соколов Ю.М. Русский фольклор. Москва: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1941. 560 с. и др.
10. Никонов В.А. Баллада // Краткая литературная энциклопедия. Москва: Советская энциклопедия, 1962. Т. 1. С. 422-423.
11. Гаспаров М.Л. Баллада // Литературный энциклопедический словарь. Москва: Советская энциклопедия, 1987. С. 44-45.
12. Народные песни и инструментальные наигрыши адыгов. Москва, 1986. Т. III, ч. 1. 264 с. Звукозапись с голоса Мухаметмурзы Дуарова - 1883 г. р. с. Балкарии.
13. Хут Ш.Х. Историко-героический эпос адыгов. Майкоп: Адыгея, 2005. 164
с.
14. Унарокова Р.Б. Песенная культура адыгов (эстетико-информационный аспект). Москва: ИМЛИ РАН, 2004. 216 с.
15. Паштова М.М. Черкесская (адыгская) народная лирика. Традиционные необрядовые жанры. Майкоп: Изд-во З.В. Паштова, 2009. 262 с.
16. Квятковский А.П. Поэтический словарь. Москва: Советская энциклопедия, 1966. 376 с.
17. Речник на литературните термини / Л. Ницолов, Л. Георгиев, Х. Джамбаз-ки, С. Спасов. София: Наука и изкуство, 1973. 1112 с.
References:
1. Autleva S.Sh. Adyghe historical and heroic songs of the 16th-19th centuries. Nalchik: Elbrus, 1973. 228 pp.
2. Naloev Z. Heroic songs of praise and lamentable songs of the Adyghes // Folk songs and instrumental tunes of the Adyghes. Moscow: Soviet composer, 1986. Vol. III, Part 1. P. 5-34.
3. Archive of the USSR Academy of Sciences. F. 800 (Academician Marra N.Ya.). Op. 1, No. 1145.
4. The IGI archive. Folder 21, passports No. 12, 13, 14, 15.
5. Folk songs and instrumental tunes of the Adyghes (NPINA). Moscow, 1986.Vol. III, Part 1. 264 pp. Sound recording from the voice of Mukhametmurza Duarov, born in 1883, voice accompaniment party by Boshir Khashkulov, the village of Shordakovo of Kabardino-Balkaria.
6. NPINA. Moscow, 1986. P. 119-122. Sound recording of Kh.M. Sekrekov, an employee of the Republican Radio Committee, from the voice of Amirkhan Khavpachev, voice accompaniment party by Kru Tkhagalegov, Mash Nazarov, Khasan Khavpachev (all of them are from the village of Kakhun, Kabardino-Balkaria), 1952 (the exact date is not specified).
7. Gutov A.M. Artistic and stylistic traditions of the Adyghe epic. Nalchik: Kabardino-Balkarian State University, 2013. 221 pp.
8. Arinstein L. Foreword // The English and Scottish folklore ballads. Moscow: Raduga, 1988. P. 11-26.
9. Sokolov Yu.M. Russian folklore. Moscow: State Pedagogical Publishing House, 1941. 560 pp.
10. Nikonov V.A. A Ballad // Brief Literary Encyclopedia. Moscow: Soviet Encyclopedia, 1962.Vol. 1. P. 422-423.
11. Gasparov M.L. A Ballad // Literary Encyclopedic Dictionary. Moscow: Soviet Encyclopedia, 1987. P. 44-45.
12. Folk songs and instrumental tunes of the Adyghes. Moscow, 1986. Vol. III, Part 1. 264 pp. Sound recording from the voice of Mukhametmurza Duarov, born in 1883, Balkaria.
13. Khut Sh.H. The historical and heroic epic of the Adyghes. Maikop: Adygheya, 2005.164 pp.
14. Unarokova R.B. Song culture of the Adyghes (aesthetic and informational aspect). Moscow: IMLI RAS, 2004. 216 pp.
15. Pashtova M.M. Circassian (Adyghe) folk lyrics. Traditional non-ritual genres. Maikop: Publishing House of Z.V. Pashtov, 2009. 262 pp.
16. Kvyatkovsky A.P. Poetic dictionary. Moscow: Soviet Encyclopedia, 1966. 376 pp.
17. Dictionary of literary terms / L. Nitsolov, L. Georgiev, Kh. Dzhambazki, S. Spasov. Sofia: Science and Art, 1973. 1112 pp.
