CC BY
86
МУЗЫКАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА ЮГА РОССИИ MUS^L CULTURE OF THE SOUTH OF RUSSIA
■I 1» « и
З. В. КАЖАРОВА
Ростовская государственная консерватория им. С. В. Рахманинова
КАБАРДИНСКИЕ ЛИРИЧЕСКИЕ ПЕСНИ
ЖЕНСКОГО РЕПЕРТУАРА
— - ~ ^ ~ - —
Адыгский фольклор в целом характеризуется главенством мужской исполнительской традиции, в числе жанров которой выделяются лирические песни-плачи «гъыбзэ», не связанные с обрядом («гъыбзэ» в переводе с кабардинского означает -«язык плача»). Основная тематика гъыбзэ - трагически-горестные события, либо оплакивание человека. Понятие гъыбзэ применяется в разных значениях. С одной стороны, гъыбзэ - песня-плач - может выступать как самостоятельный жанр, имеющий свое обозначение в народной лексике, с другой - она является «особой стилистической формой, пронизывающей многие жанры» [1, с. 53].
Обосновывая свою точку зрения, исследователь этого жанра Б. Г. Ашхотов отмечает, что и в историко-героических песнях содержание нередко раскрывается в «стилистической форме песни-плача». Гъыбзэ, это «средоточие самобытного национального мелоса, выражающего типовые признаки текста и напева и, как закономерный итог диффузии народно-песенных жанров, приобретающих статус художественно-эстетического пространства музыкально-поэтического мышления адыгов» [1, с. 6].
В песнях-плачах сформировался поэтический язык и устойчивые словесные формулы, которые стали основой лирического пласта фольклора в целом. Им присуще исполнение в форме традиционного стиля бурдонного многоголосия, характерного для сольно-группового пения (с партиями солиста и хора - «ежьу») и сольное, с возможным инструментальным сопровождением или без него [6, с. 7]. Партия певца-солиста носит декламационный характер и чаще складывается из восходящего скачка и его заполнения в нисходящем движении, в то время как в хоровой - превалируют распевы частиц, междометий и др. Экспрессивные выражения,
составляющие общий фонд мужской и женской лирики, в зависимости от контекста служат для обозначения различных эмоций: «еууей» - сожаления и отчаяния, «мыгъуэ» - горя, боли, связанных с потерей близкого человека, «сэрмыгъ-уэ» - сожаления, горя; восклицание «уей дуней» (в переводе «О, жизнь, мир») - чувство ликования, либо печали [6, с. 29]. Данная группа лексических приемов является наиболее вариативной частью поэтического текста песни.
В мужском репертуаре есть песни-плачи, исполняемые от лица женщины. Их основное содержание составляет оплакивание близкого родственника, трагические события и несчастная любовь. Наше внимание привлекли близкие им по содержанию женские лирические песни с чертами песни-плача (гъыбзэ).
В них обнаруживаются как сходные с лиро-эпическими мужскими песнями черты, так и отличающие их.
Для декламационного склада мелодики женских песен характерен волнообразный рельеф, возникающий благодаря противопоставлению восходящей интонационной реплики (вопрос) нисходящей (ответ). Элементом объединения формы служит оппозиция концевых опорных звуков построений. Развертывание напева подчиняется особенностям ритмоструктуры исполняемого текста, а границы построений или всей мелострофы маркируются распевным возгласом «уей», или использованием других экспрессивных лексических элементов (Пример 1). На рыжем коне Мой Нух сидит, У него есть жена И трое детей, Уей!
У него есть жена И трое детей, Любовь свою
Зачем я ему посвятила, Уей!
Мо шыгъуэ къехмэ Си Нухьыр тесщ, Щхьэгъуси и1эурэ Бынищри щ1эсщ мыгъуэ, Уей!
Щхьэгъуси и1эруэ Бынищри зи1эмэ, Ф1ылъагъуныгъэ мыгъуэр Сэ щхьэ пхуэсщ1а мыгъуэт, Уей
В то время как в мужских песнях соло и припев «ежьу» могут равноправно участвовать в музыкальном развертывании, образуя сложную подголосочно-полифоническую композицию, в женских, исполняемых соло без сопровождения, распевы междометий чаще всего используются на структурных гранях формы.
Как отмечалось, по своей тематике женские песни близки мужским, исполняемым от лица женщины. Распространенные темы лирических песен - погибший на войне муж, тревога о судьбе возлюбленного. К этому роду песен относятся: «Абрэджхэ Нухь» - «Абреков Нух», «Аулэ-дин» - «Ауладин», «Али и гъыбзэ» - «Плач об Али», «Къуэдзокъуэ Толэ» - «Кодзоков Толя», «Анэ нэп1эсри, анэ нэп1эс мыгъуэр» - «Мачеха, мачеха», «Уи щхьэр схуэхъумэ, Рая» - «Береги себя, Рая». Для выражения горестных эмоций в их текстах применяются те же лексические единицы, что и в мужских: «мыгъуэ» («О, горе»), дополнительные фонемы и слоги, а также междометия («рэй», «уей»). Они возникают вследствие варьирования повторяемых фраз, а также выполняют функцию эмоционального усиления. Это придает высказыванию большую экспрессию и выразительность. Характерно широкое использование разнообразных поэтических приемов. В песне «Анэ нэп1эсри, анэ нэп1эс мы-гъуэм» («Мачеха, мачеха») речь героев насыщена аффективными возгласами, метафорическими эпитетами, лексическими повторами: Мачеха, мачеха, Холодное сердце, Уей!
Холодное, злое Сердце мачехи, О горе!
Что же она тебе наговорила, Уей!
Анэ нэп1эсри, Анэ нэп1эсри, Зэрыгущ1ы1э мыгъуэт, Уей!
Гу щ1ы1э бзаджэурэ
Анэ нэп1эс мыгъуэм, Сыт къыбжи1а мыгъуэт, Уей!
В отличие от песенной лирики других народов, адыгские женские песни интонируются силлабически. Это объясняется, прежде всего, особенностями адыгских языков - большим количеством согласных звуков (48 согласных). Мелодический рельеф включает элементы аккордовой фигурации, секстовые и октавные ходы, закругляемые общим волновым движением (Пример 2).
В музыкальной композиции находит отражение, хотя и не буквальное, строение текста. Поэтическая строфа данной песни - шестистишие с повторением первого стиха. Двухчастная форма напева (АА1BCDEC1D1E1) складывается из шести построений с повторением трех замыкающих. Несмотря на краткость мелодических построений, она довольно объемна.
В некоторых поэтических текстах плачевого характера прослеживаются связи со стилистическими приемами персидской лирической поэзии и одной из излюбленных ее форм - газели. Основное содержание светских газелей -это любовные переживания, описания красоты возлюбленного, темы разлуки и невозможности достижения счастья. В рассматриваемых лирических песнях, как например, записанных от Зузы Атласкировой «Али ущ1эк1уа ф1ыц1эмэ» («Али, ты ушел в бездну» и «Мачеха, мачеха»)1, черты газели проявляются в структуре строфы, композиционной роли повторяемого слова или имени (так называемого редифа), синтаксических параллелизмах, тропах, звуковых повторах (аллитерациях) и других атрибутах витиеватого «восточного» стиля:
Али ущ1эк1уа ф1ыц1эмэ Али ущ1эк1уа ф1ыц1эма(йи) Рэй дунейжи щ1опщыр хок1уадэ(рэ) Алир зытек1уадэ мыгъуэ(ри) Хъыджэбз къэхьынт иджы Си Алирей ук1уэдык1ай мыгъу(и)
Али, ты ушел в бездну, Али, ты ушел в бездну, Теряя свою плеть, О горе, Али погиб, А мог бы еще жениться. Мой Али, ты ушел в бездну
Часто встречающийся в газелях приём - поэтическая характеристика, источником образов которой служила окружающая природа, красота возлюбленной - характерен и для народной лирической поэзии, в том числе и адыгской.
Песенные тексты насыщены метафорическими эпитетами («холодное сердце», «золотая мама»). Как и в газелях они призваны подчеркивать те или иные качества описываемого объекта. Большую роль, в песне об Али, как и в жанре лирических песен в целом, играют параллелизмы: «Осенняя роса, осенняя роса» («Бжьыхьэ уэ-сэпсри, бжьыхьэ уэсэпсри, гум къощ1ы1эк1 мы-гъуэ, уей!») «Холодное злое сердце мачехи» («Гу щ1ы1э бзаджэурэ, анэнэп1эс мыгъуэм»). Другой характерный пример:
Утренняя роса, утренняя роса блестит на солнце, Уей
Тело Ауладина высвечивается из крови.
Пщэдджыжь уэсэпсри, пщэдджыжь уэ-сэпсри, дыгъэм полындрэ, Уей
Аулэдин и хьэдэри, лъым къыхолындык1ри.
Влияние персидской и арабской поэзии на фольклор обусловливалось тем, что создававшие поэтические тексты адыгские просветители, как правило, имели духовно-религиозное образование. В учебных заведениях (медресе и мектебах), наряду с изучением Корана, обязательным элементом было обучение арабскому и персидско-
му языкам и законам метрического (арузного) стихосложения [8, с. 62]. Наиболее чёткие и ясные законы поэтической композиции получили широкое распространение среди народов Северного Кавказа. Азами витиеватого восточного стиля пользовались и русские профессиональные поэты, такие как Н. Гумилёв, А. Фет, В. Брюсов и другие.
В результате проведенного исследования выявлена преемственность в закономерностях поэтического и композиционного строения женских и мужских лирических песен. Она выражается в использовании общих лексических клише, музыкально-поэтических стилистических приёмов, что роднит их с песнями-сетованиями и плачевыми песнями.
Было установлено, что строение отдельных поэтических текстов лирических песен женского репертуара соотносимо с композицией и поэтическими приемами жанра и формы авторской восточной поэзии - газели, особенности композиции и метрики которой находят отражение и в песенных напевах.
Образцы лирических песенных жанров в настоящее время исполняются достаточно редко. Их бытование ограничивается кругом семьи и близких людей.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Полевые записи З. В. Кажаровой в 2015 г. с. Кен-же (г. Нальчик); Экспедиция СКГИИ, участники: Гучева А. В., Габралиева М., Шипилов Н. Б., Тха-итлова А. А., Кажарова З. В. в 2015 г. с. Заюково Прохладненского р-на; 2014 г. Лескен Лескенско-го р-на в 2014 г. г. Нарткала.
2 Атласкирова Зуза Хажгериевна, 1936 г. р., Кабардино-Балкарская республика, г. Нальчик, с. Кенже. Исполнительница народных песен и носитель музыки устной традиции кабардинцев - одного из адыгских (черкесских) субэтносов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ашхотов Б. Традиционная адыгская песня-плач гъыбзэ. Нальчик: ЭльФа, 2002. 235 с.
2. Бертельс Е. Избранные труды. История персидско-таджикской литературы. М.: Наука, 1960. 556 с.
3. Гутов А., Паштова М. К проблеме перевода адыгского фольклорного текста // Вестник Адыгейского государственного университета / Филология и искусствоведение. 2012. Вып. 2. С. 87-92.
4. Зохрабов Р. Азербайджанские теснифы. М.: Сов. композитор, 1983. 328 с.
5. Народные песни и инструментальные наигрыши адыгов: в 4 т. / под ред. Е. Гиппиуса. М., Советский композитор, 1986. Т. 3. 328 с.
6. Налоев З. У истоков песенного искусства адыгов // Народные песни и инструментальные наигрыши адыгов: в 3 т. / под ред. Е. В. Гиппиуса. М.: Советский композитор, 1979. Т. 1. С. 7-26.
7. Паштова М. Адыгская народная лирика, традиционные необрядовые жанры: дис. ... канд. филол. наук. Нальчик, 2002. 151 с.
8. Шамс Ад-Дин Мухаммад Ибн-Кайс Ар-Рази. Свод правил персидской поэзии (ал-Му'джам фи ма'айир аш'ар ал-'аджам). Ч. 2. О науке рифмы и критики поэзии / перев. с персидского, исследов. и комментарий Н. Ю. Чалисовой. М.: Восточная литература РАН, 1997. 470 с. (Памятники письменности Востока. СУ1).
REFERENCES «
1. Ashkhotov B. Tradicionnaya adygskaya pesn-ya-plach g"ybzeh [Traditional Adygeyan Song-Crying Gybze]. Nal'chik: EHl'Fa, 2002. 235 p.
2. Bertel's E. Izbrannye trudy. Istoriya persids-ko-tadzhikskoj literatury [Selected Works. The History of Persian-Tajik Literature]. Moscow: Nauka Press, 1960. 556 p.
3. Gutov A., Pashtova M. K probleme perevo-da adygskogo fol'klornogo teksta [The Problem of Translation of the Adyghe Folklore Text] // Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser.: Filologiya i iskusstvovedenie. [The Bulletin of Adyghe State University / Philology and Art History]. 2012. Vol. 2. P. 87-92.
4. Zohrabov R. Azerbajdzhanskie tesnify [Azerbaijani Tesnifs]. Moscow: Sovetskij kompozitor Press, 1983. 328 p.
5. Narodnye pesni i instrumental'nye nai-gryshi adygov / pod red. E. Gippiusa. [Folk Songs and Instrumental Tunes of the Adyghes: in 4 vol. / under the editorship by E. V. Gip-pius]. M., Sovetskij kompozitor Press, 1986. Vol. 3. 328 p.
6. Naloev Z. U istokov pesennogo iskusstva ady-gov [At the Origins of Singing Art of the Adyghes] // Narodnye pesni i instru-mental'nye naigryshi ady-gov: v 3-h t. /pod red. E. V. Gippiusa [Folk Songs and Instrumental Folk Tunes of the Adyghes: in 3 vol. / by E. V. Gippius]. Moscow: Sovetskij kompozitor, 1979. V. 1. P. 7-26.
7. Pashtova M. Adygskaya narodnaya lirika, tradicionnye neobryadovye zhanry: dis. ... kand. filol. nauk. [Adygeyan Folk Poetry, Non-Traditional Genres: PhD research in philology. Nal'chik, 2002. 151 p.
8. Shams Ad-Din Muhammad Ibn-Kajs Ar-Razi. Svod pravil persidskoj poehzii (al-Mu'dzham fi ma'ajir ash'ar al-'adzham). CH. 2. O nauke rifmy i kritiki poehzii / perev. s persidskogo, issledov. i kommentarij N. YU. Chalisovoj [The Code of Rules of Persian Poetry (al-Mu'jam Fi mA air ash ar al-'Ajam). Part 2. About the Science of Rhyme and the Criticism of Poetry / transl. from the Persian, research. and comments by N. Y. Chalisova]. Moscow: Vostochnaya literatura RAN, 1997. 470 p. (Pamyat-niki pis'mennosti Vostoka. CVI).
Пример 1. Мой Нух
Пример 2. Али, ты ушёл в бездну
КАБАРДИНСКИЕ ЛИРИЧЕСКИЕ ПЕСНИ ЖЕНСКОГО РЕПЕРТУАРА
В статье рассматриваются бытующие в наши дни кабардинские лирические песни женского репертуара с целью выяснения их положения в системе жанров адыгского музыкального фольклора. Они изучаются в аспектах преемственности к мужским песенным жанрам и авторскому творчеству. Исследование проведено на материале впервые вводимых в научный обиход
экспедиционных записей, выполненных в селах Республики Кабардино-Балкария. В результате исследования выявлены типичные и специфические признаки женских лирических песен, обусловленные устной и письменной музыкально-поэтической традицией. Связи женских и мужских лирических песен проявляются во введении в текст лексических единиц, определя-
ющих и усиливающих эмоциональный тон высказывания, а также особенностями структурной организации - маркированием границ композиционных единиц стиха и напева типичными для народно-песенной поэзии вставками. Использование опосредованных приемов профессиональной поэзии обнаруживается как в сходстве строения отдельных песен плачевого характера
с формой газели, так и в близости композиции напева образцам песенно-романсного творчества профессиональных певцов Востока. Данная работа может привлекаться при изучении музыкально-поэтических особенностей внеобрядо-вых песенных жанров адыгов.
Ключевые слова: адыги, женские лирические песни, песни сетования, плачевые песни.
KABARDIAN LYRICAL SONGS OF THE FEMALE REPERTOIRE
The article deals with the Kabardian lyrical songs of the female repertoire that exist today. They are studied in terms of continuity to the folklore genres and author's creativity through a comparative analysis of poetic texts and tunes of male and female lyric songs. The material of the research was collected during the expedition round the villages of the Republic of Kabardino-Balkaria. For the first time women's lament songs, being performed in these villages, were chosen as a subject of an academic research. As a result of the study, typical and specific signs of female lyric songs were revealed, conditioned by oral and written musical and poetic tradition. The connections between female and male lyric songs are manifested in the
lexical units being included into the text (defining and amplifying the emotional mode of speech) and also in structural organization - marking the verses and boundaries of the compositional units of the melody, that is typical for folk-song poetry with verbal inserts. The usage of indirect methods of professional poetry is revealed in the immediate similarity of the structure of individual lamentable songs to a ghazal structure. While the composition of the tunes is close to the romance-songs by the professional singers of the East. This work can be used to study the music and poetic features of the extra-ceremonial genres of the Adygs.
Key words: the Adyghes, female lyrical songs, songs of mourning, crying songs.
Кажарова Заира Вячеславовна
Студентка 1 курса магистратуры (музыковедение) Ростовская государственная консерватория им. С. В. Рахманинова Россия, 344002, Ростов-на-Дону e-mail: 2922191@aaanet.ru
Kazharova Zaira V.
Candidate of master's degree (musicology), Rostov State S. Rachmaninov Conservatoire Russia, 344002, Rostov-on-Don e-mail: 2922191@aaanet.ru
