CC BY
44
С.И. Дубинин, 2005
МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ И СОПОСТАВИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ЯЗЫКОВ ==
ПЕРВОПЕЧАТНИКИ И РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЯЗЫКА
ШВЕЙЦАРСКОЙ РЕФОРМАЦИИ
С.И. Дубинин
Раскрытие причин прерывистости и замедления процесса постепенного закрепления региональной основы общенемецкого литературного языка, исследование гетерогенности его основы по исходным территориальным компонентам требуют применения новых подходов, в частности регионального, в рамках современной плюрицентрической концепции генезиса. Несмотря на признание германистами плюрицентрической концепции, чаще разрабатывается «телеологическая схема»: утверждение литературного варианта восточно-средненемецкого типа (особенно через обиходно-разговорные формы). Однако на раннем этапе становления (XV—XVI века) литературный идиом был представлен преимущественно в письменно-литературной форме, существуя в виде территориальных разновидностей — вариантов.
Восточно-средненемецкий, юго-восточный (так называемый Gemeines Deutsch), юго-западный и нижненемецкий территориальные варианты литературного языка (ТВЛЯ) обеспечивали относительное единство письменной коммуникации в условиях формирования культурного пространства и языковой ситуации динамичной переходной эпохи позднего средневековья. Историками немецкого языка разрабатывалась традиционная модель: доминирование восточно-средненемецкого ТВЛЯ при определенной (более или менее активной) роли юго-восточного варианта, распространение которых обусловливало через интеграцию, вытеснение и выравнивание постепенное формирование общенемецкого литературного языка в XVII — XVIII веках. Но, по мнению сторонников по-@ лицентрической модели, акцентировавших
широту наддиалектной базы общенемецкого литературного языка и увязывавших лингвистическую и регионально-историческую проблематику, общенемецкий литературный язык является в своей основе альянсом вос-точно-средненемецкого и юго-восточного компонентов при участии почти всех значительных языковых ландшафтов.
Одним из уникальных языковых и культурно-исторических ареалов периода формирования общенемецкого литературного языка был юго-запад. В XIV—XV веках этот лингвоареал (у разных исследователей: \Vestoberdeutsch, Бис1\уе81с1е1тсЬ, 8ис1\¥е51оЬегс1еи18с11) занимал примерно восьмую часть области распространения немецкого языка, а его важным лингвокультурным эпицентром являлась Швейцария. Бескомпромиссное завершение диспута между М. Лютером и лидером швейцарских реформаторов У. Цвингли (1484—1531 годы) в 1529 году явилось точкой отсчета конфессионально-политического обособления Швейцарии от империи, что имело языковые последствия. Столицей швейцарской Реформации стал отличавшийся традициями бюргерско-демократического управления Цюрих, где Цвингли пытался с 1520-х годов воплотить теократические идеи. Письменно-языковая практика цвинглианцев была направлена на преодоление не «горизонтальных» (межрегиональных), что ставил целью Лютер, а «вертикальных» (социальных) языковых барьеров. Не замыкаясь в теологических постулатах, швейцарцы в рамках пресвитерской церкви искали в языковой практике выход в социально-конкретных ситуациях в форме диспута и проповеди, демок-
ратизации языка («auf die einfaltig mensch») и активной делатинизации.
По воспоминаниям современников, Цвингли использовал в проповедях региональные языковые формы: «Он говорил почти на местном языке и был неблагосклонен к чуждой высокопарной болтовне, к канцелярской запутанности и украшательству ненужными словами»1. А. Бах так характеризовал языковую конфронтацию Цвингли и Лютера: «Лютер же выступал и против языка Цвингли, говоря, что швейцарцу собственный непонятный диалект нравится больше, чем аисту щелканье клювом, и что вспотеешь, прежде чем его поймешь»2. Ознакомившись с произведениями реформатора и высокомерно оценивая неизысканность слога, Лютер называл его «грубым, запущенным, необработанным немецким»: «Цвингли слишком старается говорить на грубом немецком, словно бы он без этого старания говорил недостаточно по-немецки»3. Цвингли не придавал основного значения фиксации письменно-языковой деятельности, успев опубликовать небольшие полемические сочинения на родном языке и ведя активную переписку. Большая часть произведений явилась версификацией последователей, изданной после его гибели. Характерно мне-
ние реформатора о своей практике:. «Все произведения не пишутся, а пекутся, как блины. Еще задолго до окончания наборщик стоит у дверей и требует рукопись. Отсюда — поспешность и частые повторы»4. Обвинения Цвингли в языковом сепаратизме, который придавал большое значение распространению своих идей и в южно-немецких городах, отвергаются многими исследователями.
Книгопечатание цвинглианцы считали важнейшим компонентом языковой политики, цитаделью которой являлся Цюрих. Первые анонимные оттиски фиксируются здесь около 1479 года, но заметная деятельность отмечается лишь в начале 1500-х годов. В первой половине XVI века в Цюрихе работало уже около 15 типографов (см. рис.). Ведущими печатниками реформатов периода расцвета цвинглианства (1520—1540-е годы) были цюрихцы Христоф Фрошауэр (ок. 1490— 1564 годов) и Ганс Гагер (умер в 1538 году)5.
Релевантные особенности узуса юго-западного ТВЛЯ рассматриваются нами далее, исходя из спектра 20 признаков (курсивом выделены признаки, маркированные метаязы-ковой оценкой современников):
• Фонетические признаки: а) абсолютно устойчивые (отсутствие дифтонгизации
Центры печати на юге немецкой языковой области в первой половине XVI века 88 С. И. Дубинин. Первопечатники и региональные особенности языка швейцарской Реформации
свн. / i:/, /и:/, /ii:/, монофтонгизации сен. Дв/, /ио/, /йе/ и удлинения свн. кратких гласных в открытом слоге); б) относительно устойчивые (сохранение узких свн. дифтонгов /ei/ и /он/ и свн. /и-ü/ перед носовыми согласными; делабиализация/й-о/ > /i-е/ аффриката /kh/).
• Фономорфологические и морфологические признаки: а) абсолютно устойчивые {глагольные основы gan/stan; единый глагольный показатель в Plural Präsens Indikativ -nd, частотные синкопы и апокопы); б) относительно устойчивые {форма причастия II глагола «быть» gsin; словообразовательные суффиксы существительных: абстрактных -nus, диминути-вов-----li/-lin/-i).
Г руппировки абсолютно/относительно устойчивых ареальных признаков (изоглосс) можно определить как примарные (первичные) и секундарные (вторичные). Большинство первичных признаков (за исключением синкопы/апокопы как общеверхненемецких явлений) составляли специфику юго-запада, а вторичные могли иметь общеюжнонемецкий (делабиализация /й-ö/, отсутствие понижения /и-ü/ перед носовыми) или су-бареальный характер (аффриката /kh/ представлена только в верхнеалеманском). При контактировании соседних ТВЛЯ и образовании смешанных (вариантных) узусов вытеснению подвергались в первую очередь первичные признаки «побежденной» традиции, обнаруживая при этом разную хронологию6.
Ввиду частичной стилистической и текстовой маркированности морфологических и фономорфологических юго-западных изоглосс, графической невыразительности долгих свн. гласных, они обладают релевантностью в конкретных источниках только в совокупности, как «сетка признаков». Историко-стилистический аспект имеет в этом плане при оценке проявления признаков узуса в текстах приоритетное значение.
Важнейшие конституэнты узуса юго-западного ТВЛЯ (12 фонетических признаков) обладали престижностью лишь в рамках субареала крайнего юго-запада (Швейцария). Их структурные параметры, как архаичные («двн./свн. состояние», в частности, /i:/, /и:/ и морфологические изоглоссы), находились за рамками продуктивных тенденций развития рнвн. системы и имели замкнутый ареал употребления (за исключением рефлексов в юго-восточном и восточно-средненемецком флексии -nd и суффикса -nus). Но в плане
частотности они (в первую очередь наиболее устойчивые вокалические признаки — свн. монофтонги/дифтонги) обладали высокой функциональной нагрузкой (высокочастотные фонемы) и степенью изоморфизма в отношении «диалектной базы» (свн. монофтонги и дифтонги /¡е/, /йе/). Пятая часть черт юго-западного узуса (свн. краткие гласные в открытом слоге как примарный признак, секундарные изоглоссы — свн. /и-ü/ перед носовыми и словообразовательные суффиксы) не маркирована метаязыковыми оценками современников, которые часто воспринимали юго-западный узус как «открытую систему» и признавали престижность Gemeines Deutsch.
Характеризуя региональную окраску «языка Фрошауэра», исследователи отмечают локальные черты: почти полное сохранение свн. монофтонгов, устойчивость юго-западных дифтонгов и глагольной флексии -nd, но одновременно — значительную вариативность синкопы/апокопы, форм Partizip II gsin/gwesen и другие наметившиеся отклонения от регионального узуса в разных его изданиях, обусловленные многими факторами 1. Иногда только предисловия его оттисков были территориально окрашены. Показательно, что в колофоне издания перевода трактата цвинглианца Эколампада Фро-шауэр оправдывается, что издал текст в целях распространения новой веры «на общенемецком»: «vilen zu dienst in ußlendischer gemeiner spraach getruckt, damit es auch andere version mögind, die unser spraach zuo Zurich nit gewont habend»8.
Важно сопоставить практику X. Фрошауэра и степень единства его языка при издании публицистических нехудожественных текстов ведущих цюрихских реформатов, поскольку именно теологическая литература занимала до середины XVI века центральное место в репертуаре печатников. С этой целью были использованы 2 тематически связанные (проблематика войны и мира) и стилистически близкие (умеренная полемичность) текста Лео Юда (1482—1542 годы)9 и Цвингли: а) отрывок перевода Л. Юдом латинского трактата Эразма Роттердамского «Querela Pacis» — «Ein klag des Frydens» (брошюра, формат 4°, 1521 год), б) политико-теологическое послание Цвингли совету Цюриха «Burgrecht-Gutachten» по поводу союзнической позиции протестантских кантонов в отношении южнонемецких городов (около 1527 года)10.
Максимально регионально окрашен текст Цвингли, хотя он тяготеет к «высоко-
му стилю» (аргументативные структуры, латинизмы, канцеляризмы). Несомненно, что для Фрошауэра первичен язык автора, авторитет которого был непререкаем. Из примерных черт юго-западного узуса в тексте отсутствует лишь дифтонг /йе/, из вторичных — форма Partizip II gsin. Менее устойчивы монофтонг /й:/, дифтонг /ie/ и флексия -nd, непоследовательно отражена краткость гласного в открытом слоге. Алеманская аффриката /kh/ представлена в единичных формах (отрицание ghein, obergheit).
Примечательна «политическая маркированность» инорегионального дифтонга /ai/, который Цвингли/Фрошауэр воспроизводят только в титуле германского императора: kaiserlich majestät. Текст Цвингли значительно окрашен диалектно-разговорными формами: алеманское /а/ >/о/ (в форме ston), стяжения и ассимиляции (zemen < zusammen, eim < einem, diset < diesseits, gen < gegen, verr < fern), /ei/ > /е/ (helig, beden), полногласная флексия оптатива (wurdind). Фрошау-эр, который в 1520-е годы пользовался идио-логемой «ußlendische gemeine spraach», сохраняет также присущие рукописи реформатора графические варианты ein/einn/eyn, что для его отточенной корректуры было нетипично.
Сокращенный перевод Л. Юда, который называет себя в титуле «lütprister», предназначался для не слишком подготовленного читателя, а используемое автором «gmein tütsch» («общенемецкий язык») имеет стилистическую доминанту. Региональная окраска текста Юда, имевшего до 1590 года еще 2 переиздания, снижена за счет элиминирования некоторых изоглосс, в первую очередь примар-ных: дифтонга /ie/ и флексии -nd. Уменьшается также доля диалектно-разговорных форм (отсутствует переход /а/ > /о/, редки стяжен-ные формы: neiß < ni weiß, ein < einen и полногласие в конечных слогах: lieby < Liebe, fundy < fände). Это свидетельствует о гибкой корректуре печатника и тенденции к межрегиональному выравниванию в направлении инорегионального, в частности, восточносредненемецкого узуса, что подтверждается спорадическим графическим отражением Auslautverhärtung в форме stadt (традиционно statt), которое затем стабильно встречается у Фрошауэра. Издание перевода было предназначено не только для внутришвейцарского рынка, включившись в актуальную печатную полемику.
Более широкая языковая ориентация проявилась в издании Фрошауэром библейс-
ких текстов. Не только печатники, но и цюрихские литераторы-протестанты при этом избирательно относились к юго-восточному узусу Gemeines Deutsch: «Die Zürcher Theologen selbst bedienten sich nur höchstens dann des Gemeindeutschen, wenn die betreffende Schrift für nichtschweizerische Leser bestimmt war»11. Вершиной языковой деятельности цвинглианцев и цюрихской печати стало создание собственного варианта Библии, работу над которой группа «Züricher Prädikanten», при ведущей роли Цвингли и Юда, начала с 1520-х годов. Как продукт коллективного творчества перевод, однако, базировался на известном по базельским и другим публикациям тексте Нового Завета Лютера (1522 год). В результате, как отмечает С. Зондерэггер: «Die Zürcher Bibel ist weder sprachgeschichtlich noch in ihrer einzelnen Ausgaben eine Einheit». Как начальные фрагменты, так и полный текст (двухтомник, формат in foüo, 1531 год) были опубликованы Фрошауэром раньше (!) появления полного варианта лютеровской Библии (1534 год), явившись «erste im deutschen Sprachgebiet protestantische Vollbibel im Druck»12. Фрагменты переводов швейцарцев получили известность уже в конце 1520-х годов и были использованы печатниками разных регионов в публикациях реформаторских так называемых «комбинированных полных библий».
В 1524—1525 годах вышло 3 цюрихских переиздания с базельских перепечаток первых выпусков Библии Лютера Фрошауэром и Гагером. Не имея заметных текстовых изменений, оттиски содержали фонетико-ор-фографические исправления «под юго-западный узус» (в первую очередь это «восстановленные» монофтонги /к/, /и:/, /й:/ и единая глагольная флексия -nd). Р. Келлер отмечает, что эти транспонированные оттиски последовательно отражают все свн. узкие дифтонги, СВН. /и/ перед НОСОВЫМИ и имеют аффрикату /kh/, а также субареальные черты (переход /а/ >/е/, лабиализации, стяжен-ные формы, алеманское /а/ >/о/, хотя с вариантными формами gan/gon)13. Но это было не продуктом деятельности переводческой группы Цвингли — Юда, а влиянием «языка печатника», который, например, в переиздании 1524 года изъял также «острые» иллюстрации Л. Кранаха. Оттиски получили хождение только в Цюрихе, хотя ориентировались на южно-немецкий рынок библий, который захватили печатники Базеля.
С 1524 года по 1531 год у Фрошауэра вышло 4 малоформатных издания частей
цвинглианской (цюрихской) Библии с оригинальными иллюстрациями и 3 их перепечатки Гагером без указания переводчиков. В предисловии к изданию 1531 года (автор Цвингли?) впервые сказано: «nach unserem oberländischen teutsch». Меньшую зависимость от текста Лютера имели переводы частей Старого Завета, где цюрихцы хронологически опередили своего «конкурента». Однако уже к 1540-м годам традиция издания цюрихской Библии усилиями Фрошауэра ослабела и «Библия Цвингли» не получила значительного распространения на юго-западе. Последние попытки ее проникновения в 1550-е годы в Базель не выдержали местной конкуренции.
Одновременно цюрихские печатники продолжили переиздание Библии Лютера. Во многих швейцарских реформированных центрах предпочтение отдавалось именно им. Фрошауэр в общей сложности издал 20 разнообразных немецких библий. В его издании лютеровской Библии в 1531 году уже не «восстанавливаются» свн. монофтонги, алеманс-кие черты достаточно заметны, но, тем не менее, вторичны 14. Не став в чистом виде «языковым Credo» цвинглианцев, цюрихская Библия обнаруживает как отклонения от узуса Цвингли, от юго-западного ТВЛЯ, так и активное воздействие «языка печатника» (Фрошауэра). По мнению С. Зондерэггера, издания 1524—1529 годов еще достаточно полно отражали узус юго-западного ТВЛЯ, хотя постепенно проявилось влияние формирующегося общенемецкого письменно-литературного языка 15.
Отход от узуса Цвингли как соавтора цюрихской Библии С. Зондерэггер продемонстрировал на примере отрывков перевода из Псалтыри (псалом 23 «О пастыре»), хотя в данном фрагменте Библии (Старый Завет) это нельзя объяснить влиянием (как первоосновы) текста Лютера, который появился позже 16. В приведенных ниже фрагментах заметно (помимо текстовых несовпадений) элиминирование важнейших компонентов юго-западного узуса: монофтонгов, синкопы/апокопы, дифтонга /ои/ (замены выделены жирным курсивом). Для сравнения приводится также текст Лютера:
У. Цвингли, около 1525 года:
Er lobt die grossen guotaten gottes under der glychnus eins hirten, der sine schaff trülich weidet.
Er bringt min sei wider; er trybt mich uf dem
pfad der grechtigheit um sines namens willen.
Du bereitest in minem angsicht den tisch vor minen fygenden; du machst min houbt feisst mit öl; min trinckgschirr ist vol.
Цюрихская Библия, 1531 год:
Er lobt die grossen guotthaten Gottes / vnder der glychnuß eines hirten der seine schaaff tmH'lich weydet.
Mit denen erfristet er mein seel / treybt mich auff den pfad der gerechtigkeyt umb seynes nammens willen.
Du richtest mir ein tisch zuo vor meynen feynden / du begeüssest meyn haupt mit gesaelb / vnd füllest mir meinen baecher.
Библия Лютера, 1534 год-.
Er erquicket meine Seele. /
Er führet mich auf rechter Straße um seines namens Willen.
Du bereitest vor mir einen Tisch / im Angesicht meiner Feinde.
Du salbest mein Haupt mit Öl / und schenkst mir voll ein 17.
В целом региональная окраска цюрихской цвинглианской Библии 1531 г. может быть оценена как «остаточная». Из первичных изоглосс относительно последовательно отражены только дифтонг /ио/ и глагольная флексия -nd, в меньшей мере — дифтонг /¡е/, из вторичных — дифтонг/ei/. Отмечается также алеманский переход /а/ > /о/. В. Мозер констатирует спорадичность свн. дифтонгов, в первую очередь в завершающих фрагментах цюрихского текста (апокрифы), где корректура Фрошауэра ослабевала («etwas nachlässig gedruckt»)|8. Здесь отсутствует и фактор «языка Лютера», поскольку к переводу апокрифов витгенбергский реформатор обратился лишь около 1533 года, а Л. Юд перевел их в 1529 году.
Приведем характерный отрывок из Нового Завета (Евангелие от Матфея, 14:3—8), где нивелирующее воздействие одновременно оказывали «язык Лютера» и «язык печатника» (важнейшие юго-западные изоглоссы выделены жирным шрифтом, субареальные черты — курсивом): Und dо er zuo Bethanien was in Simonis des aussetzigen hauß / und sasß zetisch / dо kam ein weyb die hatt ein glaß mit
ungefelschtem und köstlichem narden wasser. Und sy zerbrach das glaß / und goss es auff seyn haupt. Do warend etlich die wurdend entrüstet / und sprachend: Was sol doch diser verlust: man koende dass wasser mer dann umb dreyhundert Pfennig verkaufet haben / und das selbig den armen geben. Und murretend über sy. Jesus aber sprach: Lassend sy mit friden / was bekümmerend ir sy: Sy hat ein guot werck an mir gethon 19.
Нивелирующее влияние «языка печатника» можно отчетливее продемонстрировать при сопоставлении фрагментов текстов разных изданий цюрихской Библии: 1) части Нового Завета (1524—1531 годы) и 2) части Старого Завета (1529—1531 годы)20. Элиминированные формы в издании 1531 года даны жирным курсивом в скобках, при этом влияние «языка Фрошауэра» было значительнее во втором случае:
1) Евангелие от Матфея, 16:5—12: Vnn do sine (seine) jünger warend hinüber g‘uaren (gefaren) / hattend sy v’gessen (vergessen) brot mit inen zenemmen. Jesus sprach zuo jnen: Sehend zuo / vnn (und) huetend üch vor dem hebel d’ (der) Phariseer vnn Saduceer. Do dachten sy by (bey) inen selbst / vnn (und) sprachend / wir haben (habend) kein brot mitt vns genommen. Do das Jesus vemam / sprach er zuo inen Jr kleingloeubigen / was bekümmerend jr üch (euch) doch das ir nit habend brot mitt üch (euch) genommen? v’nemend (vernemmend) jr noch nüt (nichts)? gedenckend ir aber nitt an die fünff brot vnd’ die fünff tusent (tausent) / vnn (und) wie vil koerb huoben (huobend) ir do vff (auf)? ouch (auch) nit an die syben brot vnder die vier tusent (tausent) / vnnd (vnn) wie vil koerb huobend ir do vff? wie verstond (v’stond) ir denn nit / das (dß) ich üch (euch) nit sag vom brot / wenn ich sag / Huetend üch (euch) vor dem hebel der Phariseer vnn (vnd) Saduceer? Do verstuonden sy das (dß) er nit gesagt hett (hat) / ds sy sich hüten soltend (söltind) vor dem hebel des brots / sonder (sund’) vor der leer der Phariseer vnn (vnd) Saduceer.
2) Юдифь, 1:1—4: Arphaxat der Meeder Künig / hat vil Völker vnder synen (seinen) gewalt bracht / vnd hat ein träffenliche herrliche statt gebuwen (gebauwen) die hiess Egbathanis. Die muren (mauern) warend uss (auss) gehownen (gehauwnen) quadersteynen sibentzig eilenbogen hoch / dryssig (dreyssig) ellenbogen wyt (weyt). Er macht thürn dran hundert ellenbogen hoch. Zun vier orten aber was ein yetliche syten (seyten) zwentzig schuoch breyt. Die thor warend in der höhe wie die thürn.
Diser künig trost (tröstet) sich sines (seines) gwaltigen zügs (zeiigs) vnnd siner (seiner) herrlichen wägen.
Очевидно, что меньшей устойчивостью обладают первичные признаки юго-западного узуса, а из них — в первую очередь свн. монофтонги. Эту тенденцию на материале нескольких переизданий цюрихской Библии (около 20) заметил С. Зондерэггер21. Интересно отметить, что первый фрагмент демонстрирует «обратные колебания» узуса по отношению к переизданию 1531 года (ср.: sund’ < sonder, huobend < huoben, dß < das, vnn < vnd и даже явно диалектное söltind < soltend), что свидетельствует о еще неуверенной корректуре. Большинство исследователей полагает, что переход в цюрихской Библии к употреблению дифтонгов не был уступкой Библии Лютера, а должен был способствовать ее собственному распростра-нению за пределами конфедерации: «Froschauer [wollte] damit sprachlich noch größere Concessionen an einen und zwar diesmal ganz bestimmten ausländischen Abnehmerkreis machen»22. Несмотря на симпатии к цвингли-анцам, Фрошауэр оставался в Цюрихе крупнейшим «рыночником» (число его оттисков доходило до 900!), активно осваивая поставки на юге Германии и во Франкфурт, что сближало его с гибкой практикой базельских печатников23.
В этой связи тезис В. Мозера — «Die Bibel ist somit auch in Zürich zunächst das fortschrittlichste und keineswegs das rückständigste Denkmal» — был дополнен C. Зондерэггером относительно роли «языков печатников» в оформлении цюрихской Библии: «Denn es gehört zum Wesen der Zürcher Bibel, daß sie sprachlich viel anpassungsfähiger blieb, als die nach Luthers Tod für Jahrhunderte weitgehend erstarrte Luther-Bibel»24. По образному замечанию P. Келлера, «[Die] Zürcher Bibel, die weit davon entfernt war, ein Eckstein der schweizerischen Schriftsprache zu sein, war in der Tat ein trojanisches Pferd»25.
Из всех первичных изоглосс в цвингли-анской Библии наиболее устойчив лишь дифтонг /ио/, из вторичных — /ei/. С другой стороны, из примарных черт наименее устойчивы дифтонг /йе/ и краткость гласного в открытом слоге, из секундарных — аффриката /kh/ и форма Partizip II gsin. В переизданиях цвинглианской Библии рецепция инорегио-нального узуса прошла поэтапно: оттиски 1527—1529 годов (введение рнвн. дифтонгов и отдельных рнвн. монофтонгов, чаще в отдель-
ных лексемах) -> оттиски 1530—1540-х годов (дальнейшая рецепция инорегиональных признаков). Примечательно, что на первом этапе печатник «осваивает» восточно-верхненемецкий узус только на графическом, а не на фонологическом уровне, о чем свидетельствовало неразличение рефлексов /и:/ > /аи/ои/ > /аи/26. Вряд ли отмеченную «конфигурацию» можно оценить как систему признаков, что возвращает нас к тезису М.М. Гухман о недостаточной релевантности узуальной модели-схемы при оценке региональной окраски языка произведений конфессиональной печати первой половины XVI века, в частности, цюрихской Библии27.
Важным компонентом репертуара цюрихских печатников была также стихотворная ре-формационная драма, являвшаяся ведущим жанром швейцарской литературы XVI века, сохранявшим традиции фастнахтшпиля и предназначавшимся для широкой публики. Помимо заостренной конфессиональной полемики, типичной для авторов-цвинглианцев, она содержала моралистические и историко-патрио-тические сюжеты. Публикации таких текстов отражали широту интересов местных типографов и варьирование их «языков».
Для анализа были использованы отрывки из следующих трех источников:
1. Драма о блудном сыне Г. Биндера (1535 год, печатник X. Фрошауэр).
2. Анонимная драма о богаче и бедном Лазаре (1540-е годы, печатник А. Фриз).
3. Анонимная драма о Вильгельме Телле (1540-е годы, печатник А. Фриз)28.
Все драмы были поставлены в Цюрихе и связаны с жизнью реформатских общин и школ. Драма друга Цвингли шульмейстера Г. Биндера «Ein Comedia von dem verlornen Sun» является вольным переводом (1530 год) пользовавшейся европейской известностью латинской «комедии» нидерландского протестантского просветителя Г. Гнафеуса «Acolastus» (1529 год) на популярную библейскую тему. В переложении Г. Биндера античные персонажи заменены на народные образы, язык орнаментирован разговорной идиоматикой и грубой лексикой, а основной акцент сделан не на конфессиональные, а на морально-эти-ческие проблемы. Биндер пишет в предисловии о предполагаемом читателе — «die tütschen» (неконфедераты!), о традиции своего школьного театра и собственноручной подготовке текста в печать.
Драма о Телле из Ури известна еще с начала 1510-х годов. Цюрихский оттиск фор-
мата 8” не имеет пагинации, иллюстрирован и отпечатан в технике брошюры. Примечательно, что печатник А. Фриз был уроженцем Западной Фрисландии, работал с 1530-х годов у Фрошауэра, а самостоятельно — с 1538 года по 1550-е годы, специализируясь на популярной литературе (известно около 40 его оттисков). Напечатанная им драма о богаче и Лазаре была поставлена в Цюрихе в 1529 году. Привлечение инорегиональных и даже иноязычных сотрудников-иностранцев отличало практику Фрошауэра29.
Региональная окраска языка всех трех оттисков драм значительна и принципиально не различается, поэтому «языки печатников» Фрошауэра и Фриза выступают здесь как репрезентанты единого устойчивого узуса. Юго-западные изоглоссы представлены полностью и последовательно. Спорадичностью отличается только аффриката /kh/ (встречается в отрицании ghein), и во всех оттисках отмечается нарушение устойчивости свн. /и/ перед носовым (guldin/gold, kummen/kommen, также формы fromm, forcht, konde). Оба печатника отражают типичное для швейцарской письменной традиции обозначение долгого гласного удвоением и четко различают количественный признак гласного (ср. в тексте 2: all sin sinn). Впрочем, в оттиске Фрошауэра спорадически появляется графема <ai> как признак расширения (?) свн. узкого дифтонга (в имени персонажа — Lais).
Группировка субареальных черт также отличается стабильным набором признаков и их реализаций (лабиализация, стяженные формы, переход /а/ > /е/, алеманское /а/ > /о/). У Фрошауэра даже встречаются рефлексы полногласия во флексиях (форма ein wylli). Впрочем, алеманское повышение гласного отмечено уже наличием вариантных форм: stan/ston, do/da и устойчивого лексемного варианта jaren.
Характер проявления активно используемых в парных рифмах региональных/субаре-альных изоглосс в основном не нарушает общей картины. Случаи «грязной» рифмы с нейтрализацией юго-западного признака единичны у Фрошауэра: nüt/lyt, но заметнее в оттиске Фриза: entrünnen/hinnen, sein/pyn (редкий случай дифтонгизации), kind/fründ, lüt/ stryt, entsprungen/kommen и erschiessen/büessen. Впрочем, здесь нельзя утверждать наличие нивелирующего влияния именно «языка печатника». Региональная окраска текста драмы и авторских ремарок не различаются.
Таким образом, при публикации текстов драмы — важного пропагандистского
оружия, — которые в основном были предназначены для местного рынка, печатники Цюриха последовательнее следуют узусу юго-западного ТВЛЯ. Его первичность в данном случае в отношении «языков печатников» делает фактор их происхождения нерелевантным. Практика печатников Цюриха, Базеля и Берна 1530—1550-х годов не обнаруживает здесь принципиальных различий, поскольку они достаточно уверенно варьируют свои «языки» в отношении местного или инорегиональных узусов в зависимости от предназначения оттисков. Первичность узуса юго-западного ТВЛЯ и преимущественное следование ему становятся, таким образом, фактором конфессионально-политическим. Дольше всех (до 1570-х годов) региональные языковые особенности и «узус Цвингли» отстаивал в печати Цюриха и при заказах внутри конфедерации Г. Буллин-гер — идейный преемник Цвингли.
В целом компоненты юго-западного узуса утрачивают к середине XVI века в «языках печатников» крайнего юго-запада устойчивость и релевантность в оппозиции «первичные/вторичные» — «субареальные». Примечательны в этой связи акценты при характеристике С. Гельбером в западно-швейцарском католическом (!) Фрейбурге (Эхтланд) «языков печатников» конца XVI в. в его «Teutsches Syllabienbüchlein», изданном там же в 1593 году: «Vnsere Gemeine Hoch Teütsche wirdt auf drei weisen gedruckt: eine möchten wir nennen die Mittel Teütsche, die andere die Donawische, die dritte Höchst Reinische: (dan das Wort Oberland nicht meer breüchig ist.) ...Die Drucker so der Mittern Teütschen aussprach... verstee ich die von... Straßburg... Donawische verstee ich alle in den Alt Baierischen vnd Schwebischen Landen... Höchst Reinische lestlich die, so vor iezigen jaren gehalten haben im Drucken die Sprach der Eidgenossen oder Schweitzer, der Walliser, vnd etlicher beigesessener im Stifft Constantz, Chur, vnd Basel» (выделено нами. — C. Д.)30. Католик Гельбер намекает на непопулярность цвинг-лианского «unser oberländisch teutsch» и переход на общеверхненемецкий узус, маркируя «раритетность» прежней практики местной печати 31.
Таким образом, тезис Фр. Гартвега о роли печатников Эльзаса справедлив и в отношении Швейцарии: «Reformation und Buchdruck [haben] durch ihr Zusammenwirken vielleicht im Elsaß die Emanzipation und die Entfaltung eines eigenständigen zukunftsträchtigen regionalen Schriftdialekts verhindert, [der]
vorwiegend von Brant und Murner in den ersten Jahrzehnten des 16. Jahrhunderts geprägt wurde»32. Именно в Эльзасе и, в большей мере, в Швейцарии, благодаря развитой (во втором случае, скорее, своеобразной) литературной традиции, узус местных писателей конца XV — начала XVI века и реформатов имел реальные шансы стать в «рукописном языке» конституэнтом ареального своеобразия юго-западного территориального варианта литературного языка, которому не суждено было реализоваться благодаря открытости практики местных печатников.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Weithase J. Zur Geschichte der gesprochenen deutschen Sprache. Bd. 1. Tübingen, 1961. S. 103.
2 Бах A. История немецкого языка: Пер.
H.H. Семенюк. М., 1956. С. 178.
3 Socin A. Schriftsprache und Dialekte im Deutschen nach Zeugnissen alter und neuer Zeit. Heilbronn: Henninger, 1888. S. 226.
4 Позоровская Б.Д. У. Цвингли // Биографические повествования. Челябинск, 1995. С. 39.
5 Götze A. Die hochdeutschen Drucker der Reformationszeit. Straßburg, 1905. S. 38—39.
X. Фрошауэр был уроженцем северной Баварии, выходцем из клана аугсбургских печатников. Печатая самостоятельно с 1519 года, он стал монополистом цвинглианской печати и публикаций документов совета Цюриха, контролируя малые местные печатни, поэтому можно говорить об оттисках «группы Фрошауэра». Выходец из цюрихской семьи гравера и ксилографа, Г. Гагер занимался в основном перепечатками, в частности по заказам Фрошауэра, и известен только 32 оттисками.
6 См. подробнее: Дубинин С.И. Немецкий литературный язык позднего средневековья: юго-западный ареал. Самара, 2000. С. 66—71.
7 Götze A. Op. cit. S. 57—58.
8 Hartweg Fr. Die Elsässischen Nachdrucke der «12 Artikel der Bauern 1525» // Virtus et Fortuna. Festschrift für H.G. Roloff / Hrsg. von J.P. Strelka. Bern; N. Y., 1983. S. 123.
9 Л. Юд, будучи уроженцем Эльзаса, бежал от преследований католиков, стал ближайшим соратником Цвингли и принял участие в создании Цюрихской Библии.
10 См.: Renaissance, Humanismus,
Reformation. Die deutsche Literatur in Text und Darstellung. Bd. 3 / Hrsg. von J. Schmidt. Stuttgart, 1991. S. 61-68,89-91.
11 Moser V. Schriften zum Frühneuhochdeutsch. Bd. 1 / Hrsg. von H. Stopp. Heidelberg, 1982. S. 233.
12 Sonderegger St. Zur sprachlichen Stellung der Zürcher Bibelübersetzung 1524—1535 // Festschrift für
I. Reiffenstein / Hrsg. von P.K. Stein u. a. Göppingen, 1988. S. 68,70.
13 Keller R. E. Die deutsche Sprache und ihre historische Entwicklung. Hamburg, 1986. S. 381.
14 Ibid. S. 381-382.
15 Sonderegger St. Op. cit. S. 69, 75—77.
16 Ibid. S. 79.
17 Die Bibel. Nach der Übersetzung M. Luthers 1534 mit Konkordanz. Berlin; Altenburg, 1990. S. 562.
18 Moser V. Op. cit. S. 179.
19 Renaissance, Humanismus, Reformation... S. 270-271.
20 Отрывки приводятся в исследованиях В. Хааса и П. Глаттхарда (Haas W. Zur Rezeption der deutschen Hochsprache in der Schweiz // Sprachstandartisierung / Hrsg. von G. Lüdi. Freiburg, 1994. S. 220; Glatthard P. Die eidgenössischalemannische Schreibsprache in der Auseinandersetzung mit der ostmitteldeutschneuhochdeutschen Schriftsprache // Das Reich und die Eidgenossenschaft 1580—1650 / Hrsg. von U. im Hofu. a. Freibuig, 1986. S. 327). Включение легенды о Юдифи и других апокрифических ветхозаветных источников дифференцировало статусы канонов Священного Писания в протестантизме и католичестве, отличая установку цвинглианцев на понятные мирянам «дополнения».
21 Sonderegger St. Die Entwicklung des Verhältnisses von Standardsprache und Mundarten in der deutschen Schweiz // Sprachgeschichte. Ein Handbuch zur Geschichte der deutschen Sprache und ihrer Erforschung / Hrsg. von W. Besch u. a. Berlin; N. Y., 1985. 2 Halbband. S. 1899.
22 Moser V. Op. cit. S. 178.
23 Benzing J. Die Buchdrucker des 16. und 17. Jahrhunderts im deutschen Sprachgebiet. 2. Aufl. Wiesbaden, 1982. S. 522.
24 Moser V. Op. cit. S. 187; Sonderegger St. Die Entwicklung des Verhältnisses... S. 1899.
25 Keller R.E. Op. cit. S. 368.
26 Ibid. S. 368.
27 Гухман M.M. Язык немецкой политической литературы эпохи Реформации и Крестьянской войны. М., 1970. С. 145.
28 См.: Renaissance, Humanismus,
Reformation... S. 233—236; Philip G. Einführung ins Frühneuhochdeutsche. Sprachgeschichte. Grammatik. Texte. Heidelberg, 1980. S. 285—287; Das Umer Spiel vom W. Teil / Hrsg. von W. Vischer. Basel, 1874. S. 3—8.
29 Benzing J. Op. cit. S. 522.
30 Eggers H. Deutsche Sprachgeschichte. Bd. 2.
3. Aufl. Hamburg, 1986. S. 150.
31 Основатель печати во Фрейбурге (1584 год) и автор оттиска Гельбера А. Гемперле был приезжим уроженцем Передней Австрии. Он работал ранее во Фрейбурге (Брейсгау), был связан с Базелем, имел заказы в союзном конфедерации имперском Роттвейле (Benzing J. Op. cit. S. 140).
32 Hartweg Fr. Oberdeutsche, alemannische oder elsässische Schibboleths? Zur Frage der räumlichen Geltung der Besonderheiten der Straßburger Druckersprache // Standardsprachenforschung unter besonderer Berücksichtigung der Stadt Straßburg / Hrsg. von G. Baur. Göppingen, 1988. S. 404—406.
