CC BY
56
УДК 800.001
ПЕРЦЕПТИВНЫЕ, КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ И ПРОЦЕДУРНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ДИНАМИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ РЕЛЯЦИОННОГО
РЕЧЕВОГО АКТА
© 2012 И. С. Бороздина
докт. филол. наук, доцент, доцент каф. английской филологии e-mail: borozdina-ira@mail. ru
Курский государственный университет
Статья посвящена рассмотрению теоретических основ комплексного (лингвистического, когнитивного и психолингвистического) моделирования реляционных речевых актов. Особое внимание уделяется способам изучения перцептивных, концептуальных и процедурных характеристик реляционных речевых актов в динамическом аспекте. В качестве анализируемого языкового материала выступают пространственные высказывания.
Ключевые слова: реляционный речевой акт, лингво-когнитивное моделирование, пространственные отношения, предлоги.
Комплексный подход к изучению реляционных речевых актов как речевой деятельности подразумевает обращение к анализу процессов, которые происходят в сознании носителей языка в ходе осуществления речевых действий производства и восприятия пространственных высказываний. Целостное изучение речевого акта невозможно без учета перцептивных, концептуальных и процедурных характеристик образов сознания. Образ сознания, вслед за Е.Ф. Тарасовым, рассматривается нами как совокупность перцептивных, концептуальных и процедурных знаний индивида об объекте реального мира, необязательно «овнешненных» средствами языка [Тарасов 2000].
В западной когнитивной психологии и психолингвистике образ ситуации конкретизируется через понятие ментальной модели или модели ситуации, репрезентирующейся в форме схем, сценариев, фреймов и т.д. [Johnson-Laird 1983; Dijk & Kintsch 1983]. Модель ситуации как средство репрезентации смысла воспринимаемого сообщения конкретизирует в себе процедурные и декларативные знания, амодальные образования, соответствующие знаку и значению, а также элементы чувствования и переживания.
Моделирование реляционных речевых актов сопряжено с пониманием того, что, несмотря на существование различных вариантов толкования лингвистической модели, общим для них всех является представление о лингвистической модели как порождающей структуре. По выражению А.Ф. Лосева, лингвистическая модель - это «структурный результат доструктурного коммуникативно-смыслового заряда» [Лосев 1968: 17-18]. Известно, что порождающие свойства моделей обусловлены отношениями входящих в них элементов.
В большинстве исследований, связанных с проблемами моделирования, строятся и анализируются лингвистические модели значения лексических единиц. Однако, с точки зрения психолингвистики, значение как лингвистический объект и значение как психологически реальное состояние сознания реального индивида - явления нетождественные. По мнению В. А. Пищальниковой, «психологически реальное значение, обладающее сложной природой и структурой, может быть представлено
разными моделями, акцентирующими те или иные признаки его как реального объекта» [Пищальникова 2007: 65]. Выявление параметров психологически реального значения невозможно без обращения к сознанию носителей языка и использования различных экспериментальных методик [Залевская 2004, 2007; Лебедева 2002; Сазонова 2000].
Исходя из понимания того, что значение пространственных предлогов еще не получило описания с точки зрения психологически реального значения, мы предпринимаем попытку построения такой модели значения пространственных предлогов, которая бы существенно дополнила имеющиеся знания о семантических и концептуальных характеристиках данных лексических единиц, а также представила недостающие знания о перцептивных и процедурных характеристиках образов сознания, об используемых в естественных речевых произведениях стратегиях и опорах концептуализации и вербализации пространственных отношений. Существенную роль в таком изучении значения пространственных предлогов представляет выявление субъективного значения на основе вербально-ассоциативного опыта индивида через актуализацию определенного ассоциативного признака значения. Этот признак становится структурообразующим признаком актуального для индивида «здесь и сейчас» в условиях данной конкретной ситуации значения.
Кроме того, очевидна необходимость смещения внимания на исследование функциональной стороны языка в целом и значения в частности. С этой точки зрения, значение - функциональное образование с динамической структурой, способной выстраивать иерархию своих элементов в зависимости от целей и условий говорения. Под условиями говорения понимается целый ряд характеристик коммуникации, среди которых важное место отводится опыту взаимодействия индивида с окружающим миром. При этом важен как индивидуальный опыт, так и знания, накопленные всем языковым сообществом. По мнению Э. Сепира, значение является «условной оболочкой мысли, охватывающей тысячи различных явлений опыта и способной охватывать еще новые тысячи» [Сепир 1993: 35]. Иными словами, значение - некий когнитивный механизм обработки индивидуального опыта.
Когнитивная модель значения отражает представление о значении как познавательной структуре, основные содержательные элементы которой участвуют в познавательных процессах и отражают их взаимосвязь и взаимозависимость. Концептуализация - это процесс структурирования знаний о реальной действительности, а опыт, приобретаемый человеком по разным каналам, не является однородным, именно поэтому значение может включать все, что индивид знает, думает, представляет о действительном или возможном мире [Болдырев 2009; Кубрякова 2001]. Рассматривая значение как когнитивную модель, можно предположить, что любой компонент всех представлений и знаний индивида о мире может стать структурообразующим признаком значения.
Как показывает проведенное исследование [Бороздина 2009, 2011],
функциональные характеристики отношений между пространственными объектами могут становиться доминантным, структурообразующим компонентом семантического и концептуального содержания пространственного предлога и находить свое отражение в перцептивных, концептуальных и процедурных характеристиках соответствующих образов сознания.
В создаваемой лингво-когнитивной модели реляционных речевых актов особое внимание уделяется рассмотрению языкового значения в двух взаимосвязанных аспектах: аспекте порождения значения и его использования, что дает возможность изучать значение в динамическом ключе, процессуально, а не как констатацию его составляющих.
Связь когнитивной модели значения и психологически реального значения заключается, с нашей точки зрения, в том, что когнитивная модель позволяет выявить существенные познавательные признаки, отраженные в семантике языковой единицы, а психологически реальное значение дает возможность установить структурно доминирующий признак в условиях данной речевой деятельности. Именно этот признак и лежит в основе процесса концептуализации, что, в свою очередь, влияет на способ номинации сегментов реального мира. Таким образом, построив когнитивную модель значения пространственного предлога и установив доминирующий познавательный признак его психологически реального значения, мы сможем определить особенности категоризации, концептуализации и вербализации пространственных отношений. Еще одним важным замечанием является то, что под влиянием конкретных условий познавательной деятельности доминантный признак познавательной структуры, соотносимой со словом, может изменяться.
Значение является формой фиксации определенных психически реальных когнитивных структур, которые, хоть и обладают некоторой стабильностью, включены в континуальный поток мышления. Э. Сепир пишет о том, что «...в языке постоянна лишь его внешняя форма; внутреннее же его содержание, его психическая значимость и интенсивность меняется в зависимости от того, на что обращено внимание, каково направление умственной деятельности, и от общего умственного развития» [Сепир 1993: 36].
Важно отметить, что в психолингвистике значение слова трактуется как процесс, как живое знание, приобретенное в перцептивно-когнитивно-аффективном опыте человека [Залевская 2004]. Слово включено в некий познавательный процесс, который является одновременно и перцептивным, и когнитивным, и аффективным, вербальным и невербальным.
Исследование речевого действия может иметь различные аспекты: когнитивный, ассоциативно-семантический, оценочный, рефлексивный, мотивационно-
потребностный, аффективный и др. Когнитивный уровень представляет картину мира личности и ее тезаурус. Ассоциативно-семантический уровень формируется из средств, которые регулярно используются носителем языка при порождении текстов. Мотивационно-потребностный уровень состоит из коммуникативно-деятельностных потребностей личности, ее мотивов, установок, целей и интенций. При этом ассоциативно-вербальная сеть отображает вербальные и невербальные знания индивида.
Психолингвистика рассматривает речесмыслопорождение как процесс, в котором структурирующим фактором является отношение мотива к деятельности. В данном случае актуализируется действенный аспект семиозиса, т. е. включающий психические процессы, стратегии и опоры, достаточные для именования объектов в условиях данной деятельности. Изучение таких психических опор и стратегий позволит установить типологию языковых операций, осуществляемых в процессе категоризации, концептуализации и вербализации пространственных отношений, а также выявить сущность (т.е. определить границы, параметры и способы анализа) понятия «речевое действие» в отношении процесса номинации пространственных отношений.
Способы концептуализации пространственных отношений и объектов индивидом демонстрируют связь с опытом взаимодействия индивида с окружающим миром. Л.С. Выготский одним из первых отметил, что психологический анализ должен быть направлен на то отношение, в которое вступает личность в окружающей ее действительности [Выготский 1982]. В свою очередь А.Н. Леонтьев подчеркивал, что субъект не просто противопоставлен действительности - он переживает эту
действительность, действует по отношению к ней и потому обнаруживает себя как существо сознательное [Леонтьев 1998].
Следует отметить, что речевая деятельность индивида и общества оказывает воздействие на среду своего существования, упорядочивая ее с помощью значений как когнитивных структур, запечатлевших те или иные способы познания действительности. Язык, формируясь под воздействием среды, отчасти сам формирует представление о ней. Поэтому в отношении язык - сознание - окружающий мир важно не только то, что представляет собой реалия и как она отражается в языке, но и то, как индивид воспринимает и концептуализирует мир, на основе чего выбирает то или иное средство вербализации.
Концептуальная картина мира, отраженная в системе естественного языка, имеет гносеологические корни в определенных когнитивных структурах, порождаемых пространственным опытом. Этот опыт составляет основу всякого феноменологического знания - знания, порождаемого на уровне индивидуального взаимодействия человека с окружающим миром [Кравченко 1996: 28].
Наиболее общим фактором, обеспечивающим выделение в языке предлогов, является семантическая категория релятивности, которая также имеет непосредственную связь с нашим пространственным опытом. Категория релятивности представляет собой результат осмысления и отражения в языке различных онтологий. Г. Гегель писал: «Все, что существует, находится в отношении, и это отношение есть истина всякого существования» [Гегель 1974: 226].
В языке имеется совокупность средств различных уровней, предназначенных для выражения различных отношений, имеющих место во внеязыковой действительности. Абстрактная категория отношения приобретает в языке статус семантической категории. Как отмечает Г.А. Шиганова, языковые значения выражают отношения трех типов: отношения объективной действительности (между реалиями); отношения человека к этим отношениям (объективно-субъективные); отношения внутриязыковые [Шиганова 2001]. В результате, на реляционную семантику языковых единиц оказывают влияние четыре взаимосвязанных фактора: объективная
действительность - субъект - мышление - языковые категории и субкатегории, т. е. прослеживается направление «от мира вещей» к «миру слов» через мыслящую языковую личность [Шиганова 2001: 5].
Предлоги участвуют в формировании реляционной языковой картины мира и, в частности, реляционной картины пространства. Наряду с другими релятивными элементами языка (падежные флексии, префиксы, союзы, некоторые разряды наречий) предлоги вербализуют реляционные концепты, которые обладают целым рядом особенностей в отличие от предметных концептов. Реляционный концепт является обобщенным представлением об отношениях между предметами, явлениями, действиями и т.д. Реляционная картина пространства представлена совокупностью пространственных реляционных концептов. Как отмечает З.М. Степанова, пространственные концепты и вербализующие их предлоги отражают своеобразие национального языкового видения мира, а также некоторые особенности менталитета и поведения носителей различных языков [Степанова 2006: 9]. Предположения о существовании межкультурных различий в единицах вербального мышления высказывал еще А.Р. Лурия [Лурия 1974], который установил, что исторические изменения и культурные различия в единицах вербального мышления не сводятся только к отличиям в объеме их содержания.
Культурные различия в способах категоризации окружающего мира имеют принципиальное значение для исследования категоризации пространства. Так, в различных языках проявляется преимущественно либо таксономический принцип
категоризации (когда объекты окружающего мира распределяются по классам в соответствии с таксономической моделью: суперординатный, базовый и
субординатный уровни), либо функциональный (категоризация объектов осуществляется на основе имеющихся между объектами функциональных связей) [БаБеи & МІБЬга 2010].
В соответствии с таксономическим способом категоризации такие объекты, как нож, мачете, морковь, тростник распределяются по группам следующим образом: нож - мачете (инструменты), морковь - тростник (растения). Распределение по классам будет иметь совсем иной характер, если носители языка основываются на функциональном (эмпирическом) способе концептуализации: нож - морковь, мачете -тростник. Основой для такого категориального распределения служит опыт людей и существующие функциональные связи между объектами (нож используется для того, чтобы почистить и порезать морковь, а мачете срубают тростник) [БаБеи & МібИш 2010].
С нашей точки зрения, выделение таксономического и функционального принципов категоризации имеет большое значение для исследования способов категоризации и вербализации пространственных отношений. Принцип функциональной категоризации наглядно проявляется в восприятии и номинации пространственных отношений, выражаемых предлогами. Семантика некоторых пространственных предлогов не только указывает на наличие функциональных связей между референтом и релятумом, но и демонстрирует тот факт, что носители языка оценивают пространственную ситуацию и определяют пространственные границы объектов (главным образом релятума) не на основе их реально существующих физических параметров, а на основе тех функций, которые объект может выполнять.
Так, например, выражение отойди от меня задает определенные пространственные параметры сцены, в частности, расстояние от референта до релятума. Данное выражение возможно только в такой ситуации, когда расстояние между референтом и релятумом достаточно для того, чтобы два объекта могли взаимодействовать или оказывать взаимное влияние, физическое, эмоциональное или вербальное. В случае, если расстояние между референтом и релятумом выходит за границы области, в которой человек может осуществлять свои функции, указанное выражение невозможно. Нельзя сказать собеседнику отойди от меня тогда, когда он находится на расстоянии, например, 5-6 метров и более. Таким образом, предлог от указывает на область функционального воздействия релятума; размер данной области определяется исходя из знаний человека о функциональных возможностях последнего, знаний, которые носят эмпирический характер.
В качестве референта в таких ситуациях могут выступать не только люди, но и другие объекты окружающего мира. В приведенном ниже примере предлог от указывает на отношения между Х (бекас) и У (одностволка) в пределах области, размер которой определяется функциональными возможностями У, т.е. дальностью стрельбы одноствольного ружья.
Действительно, в передней уже стояла его одностволка, от которой не ушел еще ни один бекас, несмотря на то, что вблизи дула она была украшена несколькими оловянными заплатами, наложенными в тех местах, где ржавчина и пороховые газы проели железо (Куприн, 11).
Таким образом, один из важных, на наш взгляд, выводов о специфике концептуализации пространственных отношений заключается в том, что функциональные отношения, которые выражаются пространственными предлогами, являются не просто компонентами семантики данных лексических единиц, а имеют
более глубокие корни и демонстрируют использование функционального (эмпирического) принципа концептуализации.
Принимая во внимание идею о том, что функциональный принцип концептуализации типичен для сообществ с меньшим уровнем развития цивилизации и, следовательно, отображает наивную, донаучную картину мира, можно предположить, что в хронологическом плане данный принцип концептуализации является более древним или, по крайней мере, имевшим большую значимость на ранних ступенях развития языка [Бавеи & М^Ига 2010]. Указанное предположение представляется еще более справедливым в отношении предлогов, так как данный вид лексических единиц обладает определенной исторической стабильностью (по сравнению со знаменательными словами) как с точки зрения формы, так и содержания.
Однако важно подчеркнуть, что все вышеуказанные постулаты изучения перцептивных, концептуальных и процедурных характеристик реляционных речевых актов нуждаются в экспериментальном подтверждении путем изучения динамических процессов, происходящих в сознании носителей языка в ходе номинации фрагментов окружающего мира и восприятия пространственных высказываний.
Еще до возникновения, или, точнее, становления когнитивной и психолингвистической парадигм знания на особую значимость субъективного начала в процессе номинации обращал внимание В.Г. Гак, справедливо указывая на то, что в традиционной триаде из поля зрения исследователей зачастую необоснованно выпадает познающий субъект (номинатор), которому принадлежит активная роль в формировании значений языковых единиц с учетом внешнелингвистических оснований номинации [Гак 1972].
В качестве основного метода исследования перцептивных, концептуальных и процедурных характеристик реляционного речевого акта предлагается использовать разработанный нами метод реляционных трансформаций (см. подробнее: [Бороздина 2009, 2011]). В состав данного метода предлагается включить оригинальные экспериментальные методики, направленные на: 1) выявление связей между базовыми геометрическими схемами пространственных отношений и их языковым описанием; 2) исследование взаимоотношений между пространственным расположением объекта и способом его вербализации; 3) сопоставительное исследование способов
концептуализации пространственных отношений и объектов в английской и русской языковой картине мира, включающее в себя изучение связи между пространственными предлогами и базовыми ассоциативными типами отношений, а также анализ вариативности концептуализации пространственных отношений; 4) изучение способов вербализации зрительных образов пространственных сцен в английском и русском языках; 5) использование визуализации как способа исследования ментальной репрезентации пространственных отношений.
Разработанные экспериментальные методики базируются на основных положениях когнитивной лингвистики, связанных с проблемами лингво-когнитивного моделирования, а также психолингвистических концепциях, включая основные теоретические положения психолингвистических экспериментов. Как отмечает Ю.Д. Апресян, материалом для реконструкции языковой картины мира могут служить как факты языка, так и «любые тексты культуры в самом широком смысле этого слова» [Апресян 2006: 34]. В связи с этим в предлагаемых нами экспериментальных методиках в качестве стимулов используются не только лексические выражения, но и изображения пространственных отношений. В данном случае визуальное восприятие пространственных сцен максимально приближает ситуацию к восприятию человеком реально существующих пространственных отношений и позволяет проследить процесс порождения реляционного высказывания.
Библиографический список
Апресян Ю. Д. и др. Русская языковая картина мира и системная лексикография / В.Ю. Апресян, Ю.Д. Апресян, Е.Э. Бабаева, О.Ю. Богуславская, Б.Л. Иомдин, Т.В. Крылова, И.Б. Левонтина, А.В. Санников, Е.В. Урысон; отв. ред. Ю.Д. Апресян. М.: Языки славянских культур, 2006. 912 с.
Болдырев Н. Н. Методологические проблемы когнитивных исследований в лингвистике // Филология и культура: мат-лы VII Междунар. науч. конф. 14-16 окт. 2009 г. / отв. ред. Н. Н. Болдырев; Федеральное агентство по образованию, Ин-т языкознания Рос. Академии наук, ГОУ ВПО «Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина», Общерос. обществ. орг-ция «Российская ассоциация лингвистов-когнитологов». Тамбов: Издательский дом ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. С. 35-41.
Бороздина И. С. Категоризация, концептуализация и вербализация пространственных отношений и объектов. Курск: Изд-во Курск. гос. ун-та, 2009. 197 с.
Бороздина И. С. Лингво-когнитивное моделирование пространственных отношений и объектов: экспериментальное исследование. Курск: Курск. гос. ун-т, 2011. 135 с.
Выготский Л. С. Собрание сочинений: в 6 т. М., 1982. Т. 1-6.
Гак В. Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1972. С. 367-396.
Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. М.: Мысль, 1974. Т.1. Наука логики. 452 с.
Залевская А. А. Телесность/корпореальность и значение слова // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. М., Барнаул: Изд-во АлтГУ, 2004. С. 57-65.
Залевская А. А. Введение в психолингвистику. 2-е изд. испр. и доп. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2007. 560 с.
Кравченко А. В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой
категоризации. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1996. 160 с.
Кубрякова Е. С. Краткий словарь лингвистических терминов // Когнитивные исследования в языкознании и зарубежной психологии. Хрестоматия. Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 2001. С. 35-51.
Лебедева С. В. Близость значения слов в индивидуальном сознании: дис. . докт. филол. наук. Тверь, 2002. 311 с.
Леонтьев А. Н. Учение о среде в педологических работах Л.С. Выготского (критическое исследование) // Вопросы психологии. 1998. №1. С. 108-127.
Лосев А. Ф. Введение в общую теорию языковых моделей. М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1968. 294 с.
Лурия А. Р. Об историческом развитии познавательных процессов. М., 1974.
172 с.
Пищальникова В. А. История и теория психолингвистики: курс лекций. Ч. 2. Этнопсихолингвистика. М.: Московский государственный лингвистический
университет, 2007. 228 с.
Сазонова Т. Ю. Моделирование процессов идентификации слова человеком: психолингвистический подход: монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000. 134 с.
Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1993. 656 с.
Степанова З. М. Роль предлогов в формировании лингвокультурологических особенностей пространственных концептов (на материале русского и французского языков): дис. ... канд. филол. наук. Ульяновск, 2006. 207 с.
Тарасов Е. Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. С. 24-32.
Шиганова Г. А. Система лексических и фразеологических предлогов в современном русском языке: монография. Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2001. 454 с.
Dasen P. R., Mishra R. C. Development of Geocentric Spatial Language and Cognition: an Eco-cultural Perspective [Электронный ресурс]. Cambridge, 2010. 409 p. URL: http://www.cambridge.org/us/catalogue/catalogue.asp?isbn=9780521191050.
Dijk T. A. van, Kintsch W. Strategies of discourse comprehension. New York: Academic Press, 1983. 418 p.
Johnson-Laird P. N. Mental models: Towards a cognitive science of language, inferences and consciousness. Cambridge, New York: Cambridge University Press, 1983. 513 p.
