CC BY
270Статьи и сообщения
О. В. Голоеашина
Перспективы развития австрийской государственности в оценке политической элиты Первой республики
Prospects of the Austrian State in the Opinions of Political Elite of the First
Republic
Abstract: Статья посвящена социальным ожиданиям австрийской политический элиты в период Первой республики. Вопрос о перспективах развития австрийской государственности занимал одно из ключевых мест в программах всех политических партий. Его решение зависело не столько от национальной самоидентификации, сколько от экономических, политических и идеологических взглядов лидеров. Социальные ожидания австрийской элиты имели определяющее влияние на будущее Австрии.
The article deals with the social expectations of the Austrian political elite during the First Republic. The question of the prospects of the Austrian state was one of the key thesis in the programs of all political parties. Answer to this question did not depend on national identity so much, but on the economic, political and ideological positions of the political leaders. Social expectations of the Austrian elite had a decisive influence on the future of Austria.
Author: Головашина O.B. - аспирант кафедры Всеобщей истории Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина, golovashina-ov@rambler.ru
Oxana V. Golovaschina, post-graduated student of the Universal History Department in Tambov State University named after G.R. Derzhavin, golovashina-ov@rambler.ru
В то время как другие народы бывшей Австро-Венгрии с восторгом встретили свою независимость, австрийцы восприняли полученную государственную самостоятельность как излишнюю и нежелательную. Фридрих Аустерлиц, один из лидеров социал-демократической партии Австрии и главный редактор партийной газеты «Арбайтер Цайтунг» писал незадолго до официального объявления республики, что все нации радовались приобретенной самостоятельности, но не австрийцы. Аустерлиц подчеркивает, что независимость оказалось для его соотечественников не результатом долгой и упорной борьбы, а явилась стечением
обстоятельств1. Австрия была «обломком после большого кораблекрушения»2, -сказал Карл Реннер, оценивая положение своей страны в 1918 г.
Психологическое состояние сограждан довольно остроумно и точно показал Роберт Музиль в своем эссе «Буриданов австриец», написанном 14 февраля 1919 г.: «Добропорядочный австриец задумчиво стоит между двумя вязанками сена -между Дунайской Федерацией и объединенной Германией. Поскольку он - искушенный логик, которого с почтением упоминает любая история этой науки, он не довольствуется сравнением калорийной ценности двух сортов сена: ему мало простой констатации, что имперская вязанка питательней, хотя поначалу тяжеловата для слабого желудка. Он умом проверяет возникшую дилемму, пытаясь учуять в ней запах духовности»3.
Перспективы развития государственности молодой республики определялись экономическими, идеологическими и, пожалуй, в последнюю очередь, этнона-циональными соображениями интеллектуальной элиты страны. В момент образования независимой республики Немецкая Австрия политики действительно не видели другого пути существования своего государства, но вскоре стало ясно, что идея аншлюса не имела безоговорочной поддержки ни среди элиты, ни среди простых граждан Австрии.
Несмотря на сложившиеся в историографии, в частности, в отечественной (В.М. Турок, М.А. Полтавский) представление, австрийские социал-демократы не являлись безоговорочными сторонниками скорейшего аншлюса с Германией. Например, решение 12 ноября 1918 г. принималось далеко не только социал-демократами. Во Временном национальном собрании большинство принадлежало немецким националистам (102 депутата), второе место по численности занимала партия христианских социалистов (72 депутата), а социал-демократы шли только на третьем (42 депутата). В образованный 30 октября 1918 г. государственный совет, который принимал власть после отказа императора Карла Габсбурга от престола, вошли пять представителей немецких националистов, три - христианских социалистов, два - социал-демократов и трое беспартийных4. За решение об аншлюсе единогласно проголосовали все члены государственного совета.
Ориентация австрийской социал-демократии в национальном вопросе на Г ер-манию была обусловлена несколькими факторами. Во-первых, некоторые лидеры партии происходили из Германии (В. Адлер, Л. Хартманн, Ф. Юнг и др.).
1 Борисова А.А. Проблема аншлюса в австро-германских отношениях в 1918 - 1923 гг. Д иссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Тамбов, 2008. С. 166-167.
2 HolzerG. VerfremdeNachbamOstenech-Deutchland. Ein Verhaltnis. Wien, 1995. S. 56.
3 Музиль P. Буриданов австриец // Малая проза Избранные произведения в двух томах Роман. Повести. Драмы. Эссе. М., 1999. Т. 2. С. 32.
4 Andies Н. 50 JahremseresTebens. OsteneichSchicksalseit 1918. Wien, 1968. S. 12.
Во-вторых, для идеологии социал-демократов традиционней акцент на экономические мотивы принятия политических решений. Поэтому их идеи нежизнеспособности молодой республики логично, на взгляд идеологов партии, следовал вывод о необходимости присоединения к более сильной стране. Выбор Германии объяснялся особенностями исторической памяти австрийских немцев, этнической принадлежностью некоторых лидеров и идеологической близостью двух стран. Акцент на идеологические мотивы также можно объяснить. Убеждение, что в крупных государствах гораздо легче бороться за социальные права населения и строить социалистическое общество, традиционно для европейской социал-демократии. Объединение с Германией с этой точки зрения должно ускорить социальную революцию и привести к образованию европейского социалистического центра. Поэтому и в Австрии и в Германии социал-демократы подчеркивали, что идея создания Великонемецкой республики появилась еще в годы революции 1848 - 1849 гг., и была связана с имена основоположников марксизма. Концепция «социалистического аншлюса» просуществовала на протяжении всего межвоенного периода. Даже в 1932 г. в рупоре социал-демократов появилась статья, пропагандирующая австро-германское сближение ради построения социализма: «Мы знаем, что осуществления наших исторических целей и освобождения рабочего класса от ига капитализма мы можем добиться не в этой маленькой жалкой Австрии, расположенной в самой середине между фашистской Германией, фашисткой Италией и фашистской Венгрии. Социализм может возникнуть только в более крупной общности, имеющей больше самостоятельности благодаря численности населения, экономической мощи и территориальной протяженности. На нашей земле социализм может возникнуть только когда наша страна станет частью свободной Г ермании завтрашнего или послезавтрашнего дня»5.
Один из лидеров и главных идеологов австрийских социал-демократов Отто Бауэр еще в начале XX в. был сторонником преобразования Австро-Венгрии в «демократическое союзное государство национальностей», в котором для каждой нации должны быть созданы автономные общины с правом решения вопросов в области культуры. Бауэр, как и большинство марксистов, считал, что в будущем наций как таковых не будет, поэтому нет необходимости дробления существующих многонациональных государств (например, Австро-Венгрии) по национальному принципу. Однако он одним из первых понял, что империя обречена на гибель. Еще в начале октября 1918г., то есть перед манифестом Карла
о преобразовании Австро-Венгрии в федерацию национальностей, он писал, что реформирование монархии уже не имеет смысла6.
После окончания Первой мировой войны и краха Габсбургской империи, Бауэр, наряду с другими видными идеологами социал-демократической партии, исходя, в первую очередь, из тезиса о нежизнеспособности молодой австрийской
5 ArbeiterZeitung. 31.7.1932.
6 Der Verfassungsgesetze der Republik Deutshosterreichs. Herausgegeben von Hans Kelsen. Wien, 1919. S. 3-4.
республики, а потом уже из этнонациональных соображений, рассматривал в качестве вариантов развития две альтернативы: аншлюс к Германии всех немецкоязычных территорий Австро-Венгрии или создание на базе бывшей Габсбургской империи Дунайской федерации. Но после того как Австрия была объявлена частью Германии, Бауэр, согласившись с мнением большинства, которое отражало и его позицию, написал: «Этим решением временного правительства Немецкая Австрия объявила свою волю к объединению с другими немецкими племенами, от которых она была насильственно отделена 52 года назад»7. Он предлагал немедленно перейти к переговорам об аншлюсе, не дожидаясь подписания мирного договора. Когда в конце декабря 1918 г. аншлюс был принят как официальная партийная программа, Отто Бауэр стал главным пропагандистом реализации идеи объединения с Германией, не оставляя тем не менее идею Дунайской федерации. Как отмечал один из сотрудников министерства иностранных дел Б. Шир: «... в отличие от Виктора Адлера, Отто Бауэр всегда имел ввиду в качестве альтернативы аншлюса образование Дунайской федерации»8. Однако взгляды патриарха австрийской социал-демократии тоже были и не столь однозначными. В октябре 1919 г. Адлер писал, что будущее австрийских немцев больше не может строиться на подавлении других национальностей: «Немецкий народ в Австрии стоит теперь перед задачей создать свое собственное демократическое государство, которое свободно решит вопрос о характере отношений с соседями и Германской империей. Оно может объединиться с Дунайскими народами в форме лиги свободных наций, если народы этого захотят. Если же другие нации отклонят подобный союз или согласятся на условиях, которые не соответствуют экономическим и национальным интересам немецкого народа, то немецкая Австрия вынуждена будет присоединиться к Германской империи как союзное государство, так как предоставленная сама себе, она не будет экономически жизнеспособной. Мы требуем для немецко-австрийского государства полную свободу в выборе между этими двумя возможными объединениями»9. То есть, Виктор Адлер рассматривает аншлюс с Германией как альтернативный вариант более желательному образованию Дунайской федерации. Но уже 10 ноября, за день до смерти, Адлер дал согласие на включение пункта об аншлюсе в конституцию австрийской республики10. Наверное, это решение было отражением его слов, сказанных еще на первом заседании Временного Национального собрания: «Предстоящее объединение исполнило бы те мечты юности, которые, пожалуй, все когда-то лелеяли»". Адлер, как представитель старого крыла социал-демократов, путем аншлюса хотел исправить историческую несправедливость, которая развела германцев и австрийцев по разным государствам.
7 ArbeiterZeitung. 14.11.1918.
8
КретининСВ. Нация и социализм: немецкий национальный вопрос и социал-демократия, 1918 - 1938 гг. Воронеж, 2001. С. 16.
9 Mommsen Н. Viktor Adler rnd die Eiste Republik Osterreich // Osteneich. November. 1918. ftotokoHedse Symposiums in Wien am 24. und25. Oktober 1978. Wien, 1986. S. 18-20.
10 Полтавский MA. Австрийский народ и аншлюс 1938 г. М, 1971. С. 10.
11 Protokoll der Sitzung derProvisorischenNationalvareammliing vim 30. Oktober 1918.
Однако отношение Отто Бауэра к планам создания Дунайской федерации также было далеко не однозначным. Некоторые источники позволяют судить, что он использовал эту альтернативу только для того, чтобы отвлечь противников от своей главной цели - аншлюса к Германии. В письме Людо Хартману Бауэр предлагал ему объяснять позицию Австрии следующим образом: «Мы готовы в любой момент вести переговоры о создании Дунайского союза. Только в случае, если они окажутся безрезультатными, мы начнем подготовку аншлюса к Германии, который в этом случае будет неизбежен»12. На самом деле, создание Дунайской федерации Бауэр считал невозможным, переговоры со странами-наследницами, если таковые состоятся, он предлагал довести до абсурда, чтобы аншлюс остался единственной альтернативой развития австрийской государственности. Реакцию стран-наследниц на перспективу создания союза с Австрией Бауэр предугадал достаточно верно. 11 февраля появилось заявление президента Чехословакии Масарика, в котором он писал: «Предпосылкой образования Дунайской федерации является справедливая ликвидация старой Австрии. Теперь имеет значение только добрая воля отдельных групп»'3. Однако народы бывшей Австро-Венгрии не хотели ничего слышать о создании нового государства на её основе. Попытки наладить хотя бы экономическое сотрудничество со странами Дунайского региона заканчивались неудачей.
На страницах рупора австрийской социал-демократии газеты «Арбайтер Цайтунг» Отто Бауэр изложил основные постулаты германо-австрийского сближения. Он предполагал создание трех немецко-австрийских государств: внутре-австрийское, немецко-богемское и силезско-моравское14, которые или становятся союзным государством, или, каждое из них, в качестве участников федерации, должно объединиться с Германией. В пределах империи, немецко-австрийские государства обладали бы такой же самостоятельностью, как Бавария или Саксония.
Уже осенью 1918 г. Отто Бауэр рассматривал аншлюс не только как реализацию права на самоопределения наций, а как экономическую необходимость: «Вследствие распада Австро-Венгрии только таким образом мы можем спасти немецко-австрийскую промышленность и будущее рабочего класса»15. Активная националистическая риторика, которой пользовался Бауэр в беседе с другими державами и в статьях на страницах «Арбайтер Цайтунг» была предназначена, скорее, для пропаганды аншлюса среди широких масс населения и акцентировании права на самоопределение наций в преддверии мирной конференции. Экономические мотивы аншлюса заметны и в других источниках.
12 Keiekes Г. Von St German his Genf Osterreich rnd seine Nachbam 1918-1922. Budapest, 1979. S. 30.
13 Ibid S. 35.
14 ArbeiterZeitung. 13.10.1918.
15 HaasH Otto Bauerundder Anschluss 1918/1919//Sozialdemokratieund,.Anschluss". Histo-rische Wuizeln Anschluss 1918 und 1938Nachwirkimgen. Wien-Miinchen-Zurich. 1978. S. 42.
В октябре 1918 г. Отто Бауэр писал в «Арбайтер Цайтунг»: «Что будет с промышленностью Австрии, если старые экономические связи разрушатся?» Отвечая на свой вопрос, автор статьи выбирает в качестве объекта присоединения Немецкую империю16. На выступлении в парламенте 7 июля 1919 г. он заявил: «Австрия экономически нежизнеспособна. Двухмиллионный город, существование которого обеспечивала страна с населением свыше 50 миллионов, не может существовать в маленьком бесплодном шестимиллионном государстве; бедная альпийская горная республика не может нести груз богатой державы. Предоставленные сами себе, неприспособленные к жизни, только в союзе мы можем пробить себе дорогу»17. На заседании парламента 24 октября 1919 г. Бауэр повторил: «Мы исходим из факта, с которым сегодня немногие спорят: страна, рассчитывающая только на собственные силы, не может существовать»18. Главным проявлением неприспособленности молодой австрийской республики является, по мнению главного пропагандиста присоединения к Германии, противоречие между потребностями в импорте и возможностями экспорта.
Аргументы Отто Бауэра вызвали целую лавину экономической и экономико-политической литературы19, подтверждающей его слова. Самым влиятельным последователем «теории неприспособленности» является Густав Штоплер, который рассматривал аншлюс в качестве единственной возможности для Австрии избежать экономической зависимости от государств-приемников Габсбургской империи. Только при поддержке германской индустрии, отмечает Штоплер, Вена сможет сохранить свое положение крупного европейского города20. Однако комиссия Лиги наций, обследовавшая в августе 1925 г. состояние экономики и народного хозяйства, пришла к выводу, что австрийская республика вполне способна к самостоятельному существованию. Международные эксперты проводили сравнение Австрии и Швейцарии, отмечая, что продовольственная база в Австрии шире, а угольно-металлургическая богаче. «Несмотря на то, что в Швейцарии отсутствуют многие виды важнейшего сырья, уровень благосостояния там в 1913 г. был выше, чем в любом другом государстве Европы»21. Конечно, сложно было ожидать другого решения от комиссии Лиги наций, которая не была настроена дать согласие на аншлюс, к тому же, сравнение с Швейцарией 1913 г. не представляется нам корректным.
16 ArbeiterZeitung. 15.10.1918.
17 Paller H v. Der Grofideutsche Gedanke. Teipzig, 1928. S. 146.
18 Fischer H. Zum Wort gemeldet: Otto Bauer. Wien, 1968. S. 59 - 60.
19 Stapler G. Deutsch-OstereichalsSozial-undWirtschaftsproblem. Miinchen, 1921;HertzF.
1 st Ostereich wirtschafllich lebensfahig? Wien, 1921; Schefter E. Osteieichs wirtschaffliche Sen-den Teipzig, 1927; GebertE. Osteieichs Wirtschaftsschicksal. Wien, 1927; HoperG. Osteieichs Weg zumAnschlufi. Berlin, 1928; KniescheH. Die grofideutsche Wirtschaftseinheit. Teipzig,
1929; Kallbrunner H Der Wiedeiaufbau der Tandwirtschaft Osteieichs. Wien, 1926 n ^p.
20 StoplerG. Op. cit.S. 151.
21 TypoKBMOHepKHHcropHHABcrpHH. 1918-1929 rr.M, 1955. C. 150.
Отметим, что большинство поздних исследователей также доказывает, что Первая республика была вполне жизнеспособна в географических границах, утвержденных на Сен-Жерменской мирной конференции22. Немецкий историк Стефан Карнер напоминает, что в Австрии осталось 90 % автомобильной промышленности Габсбургской империи, 74 % вагоностроения, 75 % производства каучука, 35 % - чугуна и стали. Многие отрасли были вполне конкурентоспособны на мировом рынке23. Несмотря на то, что после распада Австро-Венгрии на долю Первой республики приходилось только 13,2 % площади и 12,6 % населения, на этой территории сохранилось 34,2 % ремесленного и индустриального производства империи, 30% обученных индустриальных рабочих24. В пользу возможности самостоятельного существования говорило выгодное географическое положение Австрии (точка пересечения многих торговых путей) и наличие высококвалифицированной рабочей силы.
Однако концепция экономической нежизнеспособности имела и рациональные корни. Австрийская индустрия для своей работы остро нуждалась в угле, который добывали на шахтах Силезии. Заводы в молодой республике простаивали месяцами из-за того, что не был налажен механизм теперь уже импорта топлива. Естественно, понижалась и производительность. Так, выпуск стали упал с 950000 т. в 1913 г. до 228000 т. в 1919 г25. Несмотря на то, что значительная часть промышленных предприятий осталась на территории Австрии, возникали большие трудности из-за разрушенных экономических связей между государствами-наследницами. Например, готовое платье производилось в Первой республике, но ткацкая промышленность осталась в Чехословакии.
Кроме экономической необходимости в качестве аргумента присоединения к Германии Отто Бауэр выдвигал идеологическую близость двух стран. Уже 16 октября он писал в «Арбайтер Цайтунг»: «Немецкий империализм больше не угрожает свободе других народов... И победа немецкой демократии станет победой немецкого пролетариата, а значит, победой немецкого социализма. Никакая другая страна в мире не готова для социализма так, как Германия... На немецкой земле идут решительные бои между капиталистами и рабочими, но вскоре они закончатся. И Германия завтра будет совсем не такой, как Германия вчера... Аншлюс к Германии приведет нас к обществу, в котором все объективные предпосылки социализма уже существуют»26.
22 Rotter М Die Sozialdemokratie rnd Rechtsgrundlagen der Aufienpolitik // Sozialdemokiatie und Verfassung. Wien-Munchen-Zurich, 1985; Konrad H. WurzelndeutschnationalenDenkens
in der osterreichischen Arbeiterbewegung // Sozialdemokratie und „Anschluss". Historische Wuizeln Anschluss 1918 und 1938 Nachwirkungen. Wien-Munchen-Zurich, 1978 и др. 23 Sozialdemokratie und,Anschluss". Historische Wurzeln Anschluss 1918und 1938Nachwir-kungen. Wien-Munchen-Zurich, 1978. S. 51.
24 Wiltschegg W. Osteneich - der "zweite deutsche Staat"? Der nationale Gedanke in der Eisten Republik. Graz-Stuttgart, 1992. S. 74 - 76.
25 Otruba G. Osteieichs Wirtschaftseinheit im 20. Jahrhundert Wien, 1968. S. 14.
26 ArbeiterZeitung. 16.10.1918.
После победы революции в соседней стране Бауэр восклицал: «Теперь возникла новая Германия. Гогенцоллеры прогнаны, немецкий народ освободился от господства аристократии, в великой немецкой социалистической народной республике немецкий рабочий класс борется за социализм. Мы хотим присоединиться к красной Германии! Теперь аншлюс к Германии - это аншлюс к социализму!»27. В программной брошюре, изданной в 1919 г. к выборам в Учредительное собрание, Огто Бауэр утверждал: «Присоединение к Германии ... является главной предпосылкой для осуществления социализма. Поэтому в нашей стране борьбу за социализм следует вести прежде всего как борьбу за присоединение к Германии»28. Несмотря на запрет аншлюса в Сен-Жерменском мирном договоре, даже в программе 1926 г. было записано: «Социал-демократическая партия рассматривает аншлюс с Германией как необходимое завершение национальной революции 1918 г.»29
В речи 29 июля 1919 г. Отто Бауэр, подводя итог восьмимесячной деятельности в качестве министра иностранных дел, заявил: «Когда я вступал в должность, моей главной целью было расчистить путь для объединения Немецкой Австрии с Германией»30. При этом он склонялся к очень простому способу решения этого вопроса: «поставить мир перед свершившимся фактом, ничего не спрашивая»31. Но аншлюс предполагал согласия как минимум двух стран, а германская сторона занимала более осторожную позицию.
Даже после заключения мирных договоров, которые сделали реализацию аншлюса практически нереальной, Бауэр не хотел отказываться от своих планов. Он писал, что если присоединение к Германии невозможно, нужно сначала создать «Немецкий союз», в уставе которого заложить столько австро-германской общности, сколько позволит международное сообщество. Экономические договоры дадут возможность Австрии получать сырье и продовольствие из Германии32. Осторожность германцев в подготовке аншлюса тоже не нравилась Баэру. Однако уверенность социал-демократов в реализации плана присоединения к Германии была так велика, что когда середине 1920-х гг. в парламенте шло обсуждение конституции, уточняющей отношения между федеральной властью и провинциями, партия социал-демократов утверждала, что какие-либо реформы не имеют смысла, так как сначала нужно решить главный вопрос, то есть вопрос
об аншлюсе33.
27 StadlerK HypoHtikaufdieZuknnft. Wien-FOTikfurt-Zurich, 1968. S. 84.
28 BauerO.DerWegzurSozialismus. Wien, 1919. S. 32.
25 ПолтавскийМА. Указ. соч.. S. 20.
30 BauerO. AshtMonateauswartligerPoffik. Wien. 1919. S. 3.
31 Ibid. S. 5.
32 KeiekesT.Op.citS.45.
33 DerKampf 1920. № 5. С 174 -178.
Победа гитлеровского режима в Германии также сказалась на идее аншлюса. Присоединение, считал Отто Бауэр, стоит осуществлять только мирным путем. Подчеркивая демократичность государственного режима в Австрии, Бауэр на-
34
стаивал на сохранении независимости своей страны .
Огго Бауэр умер в июле 1938 г., успев осудить аншлюс Австрии Германией, пропагандистом которого он был много лет. Однако до самой смерти Отто Бауэр оставался верен идеи объединения с Германией. За месяц до смерти он опубликовал в «Социалистише кампф» - эмигрантском варианте коммунистического рупора «Кампф» - статью «После аннексии», в которой в качестве условия для антифашистского сотрудничества с коммунистами, потребовал от них отказа от тезиса «независимой Австрии»35
Таким образом, Отто Бауэр посвятил свою жизнь делу австро-германского сближения. Он не оставлял идею Дунайской федерации, однако считал, что реализация её невозможна из-за резко негативного к ней отношения государств-наследниц Габсбургской империи. Экономические, а после революции в Германии, идеологические мотивы - им была разработана концепция «социалистического аншлюса» - были основными в пропаганде аншлюса Бауэром. Оставаясь верен идее присоединения к Германии до самой смерти, он не принял аншлюса Австрии нацистами, так как не принимал тоталитаризма ни в каком виде.
Карл Реннер в своих работах конца XIX - начала XX вв. («Государство и нация», «Борьба наций Австрии за государство» и др.) также выступал за преобразование Габсбургской империи. В отличие от своего товарища по партии, он делал акцент не на культурной автономии, а на правовом регулировании отношений между различными нациями Австро-Венгрии. В дальнейших трудах Реннер разрабатывал план организации страны по административным и территориальным округам, постепенно соглашаясь с Бауэром в вопросе о полномочиях национальных объединений, которые должны ведать, в первую очередь, вопросами культуры. Между 1899 и 1906 гг. он выпустил ряд публикаций, в которых настаивал на решении национальной проблемы не по территориальному, а по персональному принципу36. В то время он был ярым противником аншлюса. Например, в полемике с пангерманистами на страницах своей программной работы «Государство и нация» Реннер заявил: «Самой большой утопией является надежда немцев Австро-Венгрии на Германию»37. Время показало, что он был прав. Многонациональная империя Габсбургов в представлении Реннера должна стать противовесом немецкому, романскому или русскому миру.
34 Кретинин СВ. Указ. соч. С. 24.
35 Ranzenbock Е. Ein deutscher Tiaum. Die Anschlussidee und Anschlusspolitik bei Rarl Ren-nerund Otto Bauer. Wien, 1985. S. 124.
36 Teser N. Zwischen Reformismus und Bolschewismus. Der Austromarxismus als Theorie und Praxis. Wien-Munchen, 1988. S. 101.
37 Hannak J. Karl Renner und seine Zeit VereucheinerBiographie. Wien, 1965. S. 121.
3 октября 1918 г. австрийская социал-демократия приняла решение «объявить право других наций на полное самоопределение и требовать такого же права для немцев»38. Этот документ заканчивался словами: «Мы готовы вести переговоры с представителями чехов и южных славян о преобразовании Австрии в федерацию свободных национальных союзов». То есть, изначально Дунайская федерация рассматривалась социал-демократами как более желательная альтернатива. В Германии еще не произошла революция, и объединение монархии с республикой могло оказаться проблематичным. К тому же, идея аншлюса среди населения была непопулярна. 26 октября 1918 г. Карл Реннер уже предлагал возможную альтернативу: создание союзного государства с другими нациями бывшей Габсбургской империи или присоединение к Германии «В конце концов, - писал он в заключение, мы не желаем играть роль учителя... Мы нуждаемся в нашем собственном доме - другие могут сами о себе позаботится»39. Однако уже 12 ноября того же года второй статьей резолюции временного национального собрания Австрия объявлялась составной частью Германии. То есть, изначально идея аншлюса не рассматривалась социал-демократами как основная. Дунайская федерация, план которой в той или иной степени присутствовал у всех главных идеологов партии, представлялось более простым, а потому и более желательным вариантом.
Несмотря на то, что именно Карл Реннер провозгласил Немецкую Австрию как часть Германского государства, он подчеркивал, что статья об аншлюсе - всего лишь декларация, которая получит воплощение только после принятия конкретных законов40. Отметим, что в Веймарской конституции также указывалось, что Австрия - честь Г ермании. Основную часть своего времени и сил Реннер тратил не на приближение аншлюса, а на защиту прав немецких национальных меньшинств в ненемецких частях бывшей Габсбургской империи - Венгрии, Польше, Югославии, Румынии и особенно Чехословакии. Это может говорить о том, что Реннер чувствовал большую близость именно с бывшими соотечественниками, а не с «собратьями по крови». В своих многочисленных трудах, даже рассуждая о перспективах аншлюса, он неоднократно подчеркивает «Мы, австрийцы...»41. Присоединение Реннер считал «политическим признанием, которое казалось необходимым для выхода из бедственного положения»42.
Приход к власти в Германии социал-демократов оживил надежды австрийских лидеров на «социалистический аншлюс». К. Реннер включился в активную работу по пропаганде объединения немецкоязычных народов. Он участвовал в
38 RennerK Osterreich vonderErstenzurZweitenRepublik Wien, 1953. Bd. 2. S. 16.
39 Vonwaits. 26.10.1918.
40 Stenographische Protokolle iiber die Sitzungen der Provosorischen Nationalvereammlung for Deutschosterreich. 1918 -1919. Wien, 1919. Bd. 66.
41 Renner K. Die Nation Mythos und WirHichkeit. Wien, 1964.
42 Steiner H. Otto Bauerunddie "Anschlussfrage" 1918/1919 //Die Auflosung des Habsbuiger-reiches. Miinchen, 1970. S. 472.
деятельности Немецко-австрийского народного союза, организовывал взаимные делегации австрийских и немецких социал-демократов в национальных торжествах обоих стран. Однако как главный аргумент в пользу аншлюса Рен-нер выдвигал не этническую, а идеологическую близость двух стран. Близки были Реннеру и экономически мотивы аншлюса: в воспоминаниях он указал, что присоединение было «политическим признанием, которое оказалось необ-
43
ходимым для выхода из тяжелого экономического положения» .
С началом мирового экономического кризиса Реннер опять обращается к идее Дунайской федерации. Он считал, что финансовые трудности будут способствовать сближению не только наследников Габсбургской империи, но и интеграции всего внутриевропейского региона, включая также Германию, Польшу, страны Балтии, Албанию, Грецию". Реннер был идеологом, а не экономистом: планы, вернее, даже мечты о европейской интеграции он ставил выше возможных экономических и политических трудностей. Судя по работам, стремление к объединению у лидера социал-демократов было более развито, чем осознание собственной национальной идентификации: аншлюс к Германии он рассматривал только как один из многочисленных вариантов союза различных стран.
Отметим, что после прихода к власти нацистов, социал-демократы, не отказавшись от аншлюса, решили отложить его до тех времен, когда в Г ерманию вернется демократия: «Мы не намерены противопоставлять великой общности судьбы и культуры германского народа отечественную разновидность некого австрийского человека. Мы считаем немецко-австрийское племя такой же частью германской нации, как баварцы и швабы, как саксонцы и франки. Мы чувствуем себя неразрывно связанным с великим немецким рабочим классом. Поэтому и в дни наихудшего унижения немецкого народа нашей целью остается аншлюс к свободной Германии завтрашнего дня», - писала «Арбайтен Цайтунг»45. Однако в октябре 1933 г. социал-демократы исключили из своей программы пункт, требующий присоединение Австрии к Германии.
В отличие от своего товарища по партии, Карл Реннер одобрил аншлюс Австрии 1938 г.: «Как социал-демократ и сторонник права наций на самоопределение, как первый канцлер Немецко-Австрийской республики и как бывший глава австрийской делегации в Сен-Жермене я говорю аншлюсу «Да»46. Восторженно приветствовал Реннер и мюнхенские соглашения, которые, как он считал, восстановили историческую справедливость. В статье «Почему я сказал «Да» он писал: «Мне как демократу больно подчиняться диктатуре, как свободному социалисту - военному режиму, но нации существуют на протяжении столетий,
43 Ibid. S. 479.
^Крегинин СВ. Указ. соч С.
45 ArbeiterZeitung. 26.2.1933.
46 Hannak J. Rarl Renner und seine Zeit Versuch einer Biographic Wien, 1965. S. 650 - 651.
а партии приходят и уходят»47. Объясняя свою позицию, он указывал: «С 1919 г. в бесчисленных письмах и собраниях я вел борьбу за присоединение Австрии к Г ермании. Я рассматриваю аншлюс в качестве истинного средства от унижений
1918 и 1919 гг., Сен-Жермена и Версаля. Я должен был отречься от своего прошлого передового бойца-теоретика за право на самоопределение, если бы не приветствовал всем сердцем воссоединение»48.
Сложно однозначно сказать, объяснялась ли подобная позиция соображениями личной безопасности или политическими и идеологическими принципами -Реннер был довольно противоречивым человеком: он склонялся к идее Дунайской федерации и лично объявил Немецкую Австрию частью Германской империи, он восхвалял правовое государство, стремился к нему, и признал аннексию Австрии рейхом. Присоединение судетских немцев и аншлюс, совершенные абсолютно мирным путем, действительно соответствовали взглядам Реннера, однако он не мог не замечать агрессивного, тоталитарного характера нацистского режима. Но Реннер был идеалистом, вполне возможно, что он хотел верить, а поэтому и верил в возможность создания справедливого общества, европейской интеграции на основе торжества закона.
Наиболее последовательным сторонником аншлюса с Германией как воплощение права наций на самоопределения (а не экономической необходимости или идеологической выгодности) является, на наш взгляд, Людо Хартман. Он родился и вырос в Германии, возможно, этим и объясняется его последовательная пропаганда аншлюса. Еще в период Первой мировой войны Хартман отрицал идею Дунайской федерации, считая объединение с Германией безальтернативным. Право на самоопределение наций было ключевым для Хармана, поэтому он называл его «естественным правом»49. После образования самостоятельной австрийской республики Хартман на посту австрийского представителя в Берлине развернул активную агитацию за присоединение Австрии. Один из участников германской имперской конференции 25 ноября 1918 г. вспоминал о выступлении Харманна: «Каждый из присутствующих, каждый, кто слышал речь посла Австрии, поняли, что наступил исторический момент, и они стали свидетелями, как великая идея единства немецкого народа наконец-то воплотилась»50.
Осознавая, что после заключения Сен-Жермнского мирного договора, перспектива аншлюса отодвигается на неопределенное время, он, тем не менее, считал, что воссоединение всех немцев в едином государстве неизбежно. И если у политиков Австрии и Германии не хватает мужества сделать решительный шаг,
47К. Renner in EtolfflmentenmdErinnerungen. Wien, 1982. S. 133 -137.
48 Ibid, S. 133.
49 ArbeiterZeitung. 20.10.1918.
50 Военный архив Кобленца, скидка Haeften, неопубликованных мемуаров // документы,4
«то народ имеет право вмешаться в этот процесс»51. Не соглашаясь с решением Сен-Жерменской мирной конференции, Хартман пишет: «Мы апеллируем к высшему трибуналу, решениям которого все должны подчинятся, к закономерности всемирно-исторического процесса»52.
Несмотря на то, что аншлюс являлся официальной программой социал-демократов, некоторые видные представители партии, занимали довольно осторожную позицию в этом вопросе. Например, К. Зайтц считал Дунайскую федерацию более выгодным вариантом для австрийской республики. Против присоединения к Германии выступал и Ф. Адлер.
Таким образом, требование аншлюса было частью официальной программы австрийских социал-демократов с 1918 г. (то есть, с момента образования независимой республики) до 1933 г. (приход к власти в Германии нацистов). Большинство членов партии поддерживало аншлюс по идеологическим и экономическим мотивам. Проект Дунайской федерации рассматривался идеологами партии как альтернативный вариант развития австрийской государственности.
В Австрии, в отличие от большинства европейских государств, католическая церковь представляла собой серьезную политическую силу, воплощением которой была христианско-социальная партия - одно из самых крупных австрийских политических движений периода Первой республики. Крах Габсбургской империи, опорой которой являлись социал-христиане, развал государства стали для них полной неожиданностью. В последние десятилетия существования Австро-Венгрии партия уже включилась в её управление, а при слабости и непопулярности либеральных и консервативных течений, она стала занимать положение системообразующего движения. Основной электорат партии -буржуазия и крестьянство. Идеологи социал-христиан призывали отказаться от классовой борьбы и добиваться улучшения своего положения путем христианской любви к предпринимателям и сотрудничества с ними, утверждая, что классов не существует, а есть только сословия.
Социал-христиане долгое время пытались сохранить Австро-Венгрию как многонациональное государство; именно этой партией был выдвинут лозунг: «Вена - не немецкий город, а резиденция Австрии»53. Сразу после краха империи, большинство социал-христиан, кроме небольшой группы городской интеллигенции, выступали за образование Дунайской федерации и сохранение конституционной монархии.
В сочинениях католических идеологов главное место занимали не трезвые экономические расчеты, доказывающие выгоду восстановления утраченных после гибели Австро-Венгрии связей, а имперская романтика. Уверенность в великом
51 Hartmann Т.М. Grofideutsch oder, Jdeindeutsch!"? Ein Appell von den schlachteten an die besser zu unterrichtenden Volker. Gotha. 1921. S. 19.
52 Ibid S. 32.
53 KetekesT. Op. sit S. 18.
будущем Австрии основывалось не на фактах или логичных построениях, а на вере в уникальность родины, в избранность её Богом для великой миссии. 26-летний Эрнст Карл Винтер писал: «Из западной силы и восточной любви возникли Австрия, Венгрия и Чехия, образующие сплоченную триединую священную империю, единое государство в 3 национальных индивидуальностях... А.Е.Ю.и. Ничто другое не должно и не хочет быть произнесено этими 5 буквами, чем то, что Австрийская империя не умрет прежде, чем в конце времен; то, что это получало в качестве задания самую тяжелую земную проблему для решения, что это поэтому остается и продолжится до возвращения Иисуса Христа... Австрия только спит... Она не мертва... Австрия - Сын человеческий Европы... Её история восходит от Карла Великого к Константину Великому... Австрия - воплощение кровной истории католиков»54. Подобным образом выражается и Рихард фон Кралик: ««Рукой Господа творились писанные горы и реки Средней Европы, той же рукой, что создала две памятные доски на горе Синай... Старая Австрия - это завершение историко-философской идеи пророка Даниила, идеи четырех всемирных монархий...» А.Е.ГО.ГГ55. значат для Кра-лика следующее: «Австрия - это носитель святой идеи всемирной империи, ей необходимо готовить Лигу наций к этой мысли»56.
Но католическая интерпретация австрийской истории была неприемлема ни для интеллигенции, ни для рабочих. Лидер социал-христиан Игнац Зейпель избегал подобной риторики. Он был здравомыслящим человеком, и, кроме веры в Бога и отечество, обладал еще политическим чутьем и логическим мышлением. Довольно точную характеристику дал Зейпелю лично знавший его С. Цвейг. Сравнивая его с Г. Ламмашем, Цвейг писал: «католическому священнику необычайной эрудиции, предназначено было взять в свои руки руководство урезанной Австрией после падения австрийской империи и на этом посту блистательно подтвердить свой политический талант. Оба они были решительные пацифисты, ортодоксальные католики и истинные патриоты Австрии и как таковые ненавидели германский, прусский, протестантский милитаризм, который они считали несовместимым с традиционными идеалами Австрии и ее католической миссией»57. В 1916 г. Зейпель опубликовал свое основное теоретическое произведение: «Нация и государство», в котором скептически охарактеризовал
54 Breuning К. Die Vision des Reiches. Deutscher Katholizismus zwischen Demokratie und Diktatur(1929 -1934). Munchen. 1969. S. 29.
55 Авторство данной аббревиатуры принадлежит императору Фридриху П, который раз-шифровывал её как «Alles Enieich 1st Osteneich Untertan» (Все в мире зависит от Австрии). Впоследствии появилось более трехсот интерпретаций, наиболее распространенными среди них быпи «Austria erit in orbe ultima» (Австрия будет последней в мире), «Austriae est imperare orbi universo» (Судьба Австрии властвовать над всем миром), Augustus est iusti-tiae optimus vindex (Император - защитник справедливости) и ДР-
56 Stouizh G. Erechiitterung und Konsolidierung des Osteneichbewufitsems: Vom Zusammen-bmch der Habsburgermonaichie zur Zweiten Republik //Was heifit Osteireich? Inhalt undUm-fang des Osteneichbegriffs vom 10. Jahrhundertbisheute/Hreg. vonR. Plaschka. Wien, 1995.
57 Цвейг С. Вчерашний мир. Воспоминания европейца. М, 1991. С. 188.
необходимость национального государства. Концепция многоязычной империи, такой как Австро-Венгрия, выражала для него мировую, как он считал, потребность в сотрудничестве народов и обосновании мира58.
Новая политическая ситуация осени 1918 г. требовала и новых идеологических подходов. Партия столкнулась с кризисом. Как опора прежней власти, большинство социал-христиан стремилось к конституционной монархии, но реалист Зейпель, понимая невозможность возврата к старому в условиях молодой австрийской республики, с помощью ряда принципиальных статей в «Рейхспост», осторожно подводил к идее приемлемости республиканской формы правления. Зейпель критиковал решение об аншлюсе, принятое 12 ноября 1918 г. Если он и был согласен на союз с какой-либо страной, то более желательной для него была федерация с наследницами Габсбургской империи, так как он не мог отказаться от идеи особой миссии своего отечества в Средней и Юго-Восточной Европе: Австрия, как считал Зейпель, создает своим независимым существованием плацдарм, необходимый для распространения немецкой культуры и цивилизации59. В программной статье от 21 ноября 1918 г. он, соглашаясь с тезисом социал-демократов о нежизнеспособности молодой республики, писал: «Австрия может примкнуть к другим государствам на Востоке или на Западе, на Юге или на Севере, но, конечно, только как полноправное звено федерации, не снижаясь до уровня простой составной части. Существует много причин в пользу аншлюса к Германии. К её народу нас влекут связи по крови и звучание одного языка. Но и в том вопросе еще не сделано окончательного выбора, потому что, с одной стороны, еще не ясны длительные перспективы экономических закономерностей, а с другой - и это для нас главное - потому что мы еще не знаем, на каком посту мы лучше послужим немецкому народу»60. Таким образом, в данной статье Зейпель наметил основные черты социал-христианской концепции перспектив развития австрийской государственности. Не отрицая ни идеи Дунайской федерации, ни аншлюса к Германии, он пытался найти наилучший вариант для службы своей нации. Окончательная программа партии в этом вопросе еще не была выработана.
В декабре 1918 г. Зейпель продолжает настаивать на сближении не с Германией, а с молодыми государствами, возникшими на территории Австро-Венгрии. Лидер христианско-социальной партии находил много причин для того, чтобы довольно сдержано относится к пропагандируемому социал-демократами аншлюсу. До заключения мирных договоров официальный аншлюс, считал Зейпель, вызовет потерю, в основном, немецкоязычных южного Тироля и Фо-ральберга. Соглашаясь с тезисом своих политических соперников о нежизнеспособности молодого австрийского государства, лидер социал-христиан сомневался в том, что аншлюс с Германией - правильное решение, так как прямое
58 Seipell. Nation und Staat Wien, 1916. S. 10 -14.
59 Reimann V. Zu grofi fur Osteneich. Seipel und Bauer im Kampf urn die Erete Republik. Wien-Frankfurt-Zurich, 1968. S. 181.
60 Reichpost21.11.1918.
и немедленное включение в германскую экономику поставит довольно слабую и отсталую австрийскую промышленность в невыгодное положение61. Политическая ситуация в Германии также вызывает опасение у Зейпеля: он предостерегал против «преждевременного аншлюса», рекомендуя подождать, пока исчезнет возможность, что в Австрию перекинется гражданская война, которая угрожает Германии»62. Не отрицая в принципе идеи аншлюса, Зейпель писал: «Мы присоединимся к Германии только, когда она станет поистине свободным государством. В Германии сегодня, где существует террор и социалистическая диктатура, мы не должны искать присоединения. До тех пор, пока у вас порядок не гарантирован, объединение означает большую опасность. Мы высказываем требование, чтобы Германия сначала преобразовалась в свободное государство, прежде чем мы сможем осуществить долгожданное объединение»63. Последний аргумент Зейпеля показывает его связь с «имперскими мистиками»: «Только если Австрия погибнет окончательно, мы будет нравственно свободны, чтобы «привязать себя к Германии»64.
Отражением политических взглядов христианско-социальной партии в первые годы существования молодой республики является программная статья в «Рейх-спост»: «В конечном итоге мы считаем, что идеал аншлюса не освобождает нас от обязанности уделять серьезное внимание реальной необходимости экономических связей с нашими негерманскими соседями»65. Лидер католиков Зейпель с иезуитской осторожностью писал, что не против объединения австрийцев с основной массой немецкого народа, однако, анализируя аргументы за и против аншлюса, он все-таки весьма настороженно относился к перспективе велико-германского государства. Зейпель считал, что исторические закономерности, культурные особенности и сам народ влекут Австрию к образованию союза с Дунайскими странами. Пропагандируя особую роль Австрии в европейском мире, рупор социал-христиан утверждал, что Вена должна стать Гамбургом Восточной Европы, «посредником между Востоком и Западом»66.
Уже находясь у власти, Игнац Зейпель считал своим «долгом держать открытыми обе дороги», то есть допускал возможность и аншлюса к Германии, и образования Дунайской федерации. Официальные документы партии подтверждают позицию Зейпеля. С одной стороны, социал-христиане заключили в мае 1922 г. соглашение с великогерманской партией, в котором стороны обязались продолжать политику аншлюса. С другой - чуть раньше этого события профессор и финансист Йозеф Редлих, член кабинета Ламмаша, совершил поездку в США, где
61 Ь^асЬзрой. 30.1.1919.
62 К^еюЬэроЁ^. 6.2.1919.
63 КеппМёгР. Ignaz 8е1ре1з МетксИ шс181аа1жпапп. Ете bibliographische Бокитегйайоп. Ш1еп-Ко1п-Огаг, 1978. Б. 166
64 Пж1 Б. 167.
65 КеюЬзроз^. 26.1.1919.
66 К^еюЬэроЁ^. 16.2.1919.
выступил с рядом публичных докладов, в которых предлагал проект таможенного договора государств Центральной и Восточной Европы при финансовой поддержке Соединенных штатов, то есть, по сути, один из проектов Дунайской федерации67. Источники не позволяют сделать однозначный вывод, что Ред-лих был послан правительством Зейпеля, однако он был членом христианско-социальной партии, что позволяет судить, как минимум, о том, что идея Дунайской федерации как альтернативного развития молодой австрийской государственности продолжала существовать в партии. Договор в пангерманцами в этом контексте может означать политических ход, направленный на то, чтобы заручиться поддержкой депутатов великогерманской партии, чьи голоса были необходимы социал-христианам, которые не имели в парламенте абсолютного большинства. Сам Редлих всегда был противником объединения'с Германией. 13 января 1919 г. он записал: «Если мы будем федерализованы и нейтрализованы, то образуем вместе с Швейцарией нейтральное кольцо как по отношению к югу, так и по отношению к востоку. Таким образом мы исключим попытки германского реванша»68. Уже тогда он заговорил о необходимости образования экономического южногерманского союза с Баварией, Баденом, Франконией и «одновременно заключить, по крайней мере, на первое десятилетие, договоры о беспошлинной торговле с чехами, мадьярами и южными славянами»69. Проекты финансового сотрудничества с государствами-наследницами Габсбургской империи, которые активно пропагандировались социал-христианами, являются попытками приблизить образования Дунайской федерации.
Европейская поездка Зейпеля, осуществленная 20 - 26 августа 1922 г., характеризует его как прагматичного политика, который реально оценивал перспективы развития австрийской государственности. Признавая общность австрийского и германского народа, он, тем не менее, понимал, что ни аншлюс к Германии, и даже ни Дунайская федерация, а только самостоятельное существование с опорой на финансовую помощь держав-победительниц может спасти страну. Поэтому визит Зейпеля в Берлин стоит трактовать не как очередную попытку возобновить переговоры с Германией насчет аншлюса, а как своеобразную угрозу Лиги наций, демонстрацию того, что, в случае отказа в получении кредитов на предстоящем Совете Лиги, снова может стать актуальным вопрос об аншлюсе. Никакого реального значения встреча в Берлине иметь не могла. Состояние экономики и народного хозяйства Г ермании, её положение на внешнеполитической арене было в начале 1920-х гг. намного более плачевным, чем Австрии. О содержании этих переговоров упоминал в своих мемуарах германский политик Курциус. Он считает, что просьба Зейпеля была только лишь формальностью «если не чем либо худшим, так как он точно знал, что ввиду репарационного кризиса тех дней и лицом к лицу с французской и бельгийской оккупацией, оказание Г ерманией помощи Немецкой Австрии было исключено»70. Свидетельство
67 ТурокВМ Указ. соч С. 309.
68 Redlich J. Osteneichishe Regierung und Verwallung urn Weltkriege. Wien 1925 Bd П S 330
69 Ibid
70 Curtius J. Sechs Jahie Minister der deutschen Republik. Heideiberg. Wien, 1948. S. 118.
Курциуса подтверждает и то, что переговоры не имели никакого результата. В австрийской прессе, не относящейся к лагерю социал-христиан, было распространено убеждение, что поездка Зейпеля в Берлин «являлась демонстрацией, лишенной реального значения»71. Критику демократов вызвали и результаты визита лидера социал-христиан в Верону. Когда через две недели после поездки на заседании парламента он упомянул о проекте австро-итальянского таможенного союза, Отто Бауэр заявил, что речь идет не о таможенном союзе, а о создании итальянской империи на Дунае72. Сложно сказать, что сам Зейпель имел ввиду -вполне возможно, что он просто искал пути экономического выживания Австрии, а не планировал очередной проект создания Дунайской федерации. Этим проектам Бауэр и Реннер противопоставили требование аншлюса к Германии, упрекая социал-христиан в том, что они продали интересы своего народа. На одном из заседаний парламента депутаты социал-демократической партии встретили Зейпеля возгласами «Да здравствует присоединение к Германии!»73. Однако некоторые источники позволяют судить, что аншлюс как перспектива развития австрийской государственности не отметался полностью лидерами социал-христиан. Например, в марте 1926 г. австрийский канцлер Рамек в сопровождении генерального секретаря министерства иностранных дел Петера и других австрийских чиновников посетил Берлин. В ответ на пожелание министра иностранных дел Штреземана «рассматривать движение за аншлюс как нечто само собой разумеющее, но не следует слишком шумно за него агитировать», он заявил: «Это полностью и наша точка зрения. Все демонстративное имеет неприятные последствия. У некоторых государств еще имеется страх перед аншлюсом, и излишние провокации принесут только вред»74. Эта же позиция выражается и в письме Петера австрийскому посланнику в США, написанном в мае того же года: «Мы желаем, чтобы существование тенденций к аншлюсу воспринималось повсюду в Австрии и вне Австрии как само собой разумеющее и естественное. Однако мы желаем также, чтобы вопрос политического присоединения совершенно не затрагивался до тех пор, пока время не принесет решений о том, может ли этот вопрос быть разрешен в рамках статей Версаля и Сен-Жермена. Поэтому, в настоящее время правительство или правительственные органы не занимаются вопросом об аншлюсе»75.
В программе христианско-социальной партии 1926 г. в качестве задач обозначалось достижение достойного места австрийских немцев в среде европейских наций и построение отношений с Г ермании на основе права на самоопределение наций76.
71DerosternachischeVolkswirt 11.11.1922. №6. S. 145.
72 ArbeiterZeitung. 15.11.1922.
73 ArbeiterZeitung. 13.10.1922.
74 ТурокВМ Указ. соч С. 393.
75 Там же.
76 Kristanz W. Die osteneichische Nation // http://lehrer.lreepage.de/cgibin/feets/lreepage ext /41030x030A/rewrite/foel/ Fm024/ nation2.htm
Эта довольно формулировка была еще детищем И. Зейпеля. После его смерти в 1932 г. политика партии несколько изменилась. Осторожность и ум священники и политический опыт позволяли ему и, следовательно, его партии, избегая категоричных заявлений, тем не менее, получать выгоды для своей страны.
Канцлер Э. Дольфус, член христианско-социальной партии в своих речах
неоднократно подчеркивал, что австрийцы остаются частью великогерманской общности. Однако, в отличие от жителей соседней Германии, они смогли избавиться от поверхностного национализма, поэтому являются «хорошими» немцами77. Акцентирую «немецкость» жителей Австрии, Дольфус тем не менее резко возражал против аншлюса с тоталитарной нацистской Германией.
Еще одного из руководителей Австрии из социал-христиан, Шушнига, австрийские исследователи неоднократно называли большим немцем, чем немцы Германии78, однако он также пытался препятствовать - правда безуспешно - аншлюсу.
Таким образом, однозначно определить отношение социал-христиан к альтернативам развития австрийской государственности довольно тяжело. Идея Дунайской федерации лучше отражала представление идеологов партии об особой роли Австрии в регионе, однако Зейпель понимал невозможность реализации этого проекта. Не отрицая аншлюса в принципе, лидер социал-христиан больше стремился решать первоочередные проблемы, которые стояли перед республикой. Несмотря на «имперскую мистику», иногда присутствующую в речах и работах Зейпеля, он оказался большим прагматиком, чем социал-демократы. Его отношение к положению родины отражает выступление 31 июля 1928 г., в котором он назвал нынешнее положение своей страны следствием слабости и ошибок немцев в старой Австрии: «То, что мы осуждены в течение некоторого времени на жестокое существование маленького государства, заслуженная судьба и хороший урок»79. Последовавшие за Зейпелем лидеры христианско-социальной партией не отличались ни яркостью предшественника, ни политической дальнозоркостью. И Дольфус и Шушниг подчеркивали принадлежность австрийцев к великогерманской общности, однако категорически возражали против аншлюса к Г ермании.
Не будем подробно останавливаться на отношении к перспективам развития австрийской государственности великогерманской партии, которая, хотя и не обладала крупных электоратам, имела насколько голосов в парламенте. Как понятно из названия, партия была сторонником аншлюса к Германии. В программе 1919 г. было записано: «Главное направление нашей внешней политики
77 Jagschitz G. Der ost. Stiindestaat 1934-1938, S. 508 //Osterreich 1918-1938, Bd.l, S. 497-515.
78 Teichter O. Zwischen zwei Diktatuten. Osterreichs revolutionare Sozialisten 1934 -1938. Wien, 1968. S. 399;BotzG. Gewalt in der Poliffle Attentate, Zusammenstosse,Putschversuche, Unruhen in Osterreich 1918 bis 1938. Munchen, 1983. S. 371.
79 Dokumentation zur Ostenischischen Zeitgeschichte, 1918-1928 / Hreg. von Christine Klu-sacek, Kurt Stimmer. Wien; Munchen, 1984. S. 188.
заключается в соединение Австрии и Германского государства»80. Сторонниками аншлюса выступал и австрийский ландбунд - партия сельских аграриев81. Количество голосов, полученных великогерманцами и ландбундом колебалось от
25 в 1919 г. до 19 в 1930, что составляло 18 % и 12 % соответственно от участвующих в выборах82.
Наиболее последовательными противниками любых вариантов объединения были австрийские коммунисты. Уже на конференции венского рабочего совета в
1919 г. коммунисты выступили против идеи аншлюса и за создание Советской республики в Австрии83. Идеологами австрийской коммунистической партии распространялась идея, что концепции и аншлюса к Германии, и Дунайской федерации призваны отвлечь рабочий класс от борьбы за социалистическою революцию. Рупор коммунистов газета «Капмф» писала: «Возможен только один лозунг: объединится с пролетариатом всех пограничных стран, заручиться в случае надобности экономической и военной помощью освобожденной России и, прежде всего, осуществить революцию»84. Коммунисты не верили в лозунг экономический нежизнеспособности молодого австрийского государства: «Роковая теория о нежизнеспособности Австрии и её зависимости от заграницы один раз уже превратила нашу страну в игрушку иностранных великих держав и ввергла её в катастрофу»85.
Попытки социал-демократов осуществить аншлюс к Германии, таможенные союзы и «Женевские протоколы» социал-христиан коммунисты оценивали как реакционные и империалистические. В докладе Центрального Комитета Коммунистической партии Австрии в июне 1925 г. говорилось: «Нашим лозунгом должен быть не аншлюс к гиндербурговской Германии, а теснейший союз с германским пролетариатом и пролетариатом других стран против международной реакции. Предпосылкой этого является борьба против собственной буржуазии в каждой отдельной стране»86.
Окончательно тезис о том, что австрийская нация является самостоятельной был разработан к середине 1930-х гг. Эта идея, выдвинутая австрийским коммунистом А. Кларом, подтверждала необходимость антифашистской борьбы не за воссоединение в будущем свободной Германией, а за независимое австрийское государство.
80 Ш1штеп1айоп7иг081етжЫжЬеп7е^е8сЫс111е, 1918 -1928 /Hrsg. von Christine Klu-sacek, Kurt Stimmer. Wien; Munchen, 1984. S. 91.
81 ZollnerE. GeschichteOstenischs. Wien, 1962. S. 506
82 Полтавский M А. Указ. соч. S. 20 - 21.
83 Коммунисгыв борьбе занезависимосгь Австрии Сборник документов. М, 1956. С. 32-35.
84GeschichtederkommunistishenParteiOsterreichs 1918-1955. Wien, 1977. S. 28.
85 DokumentationzurOstemschischenZeitgeschichte, 1918 -1928 /Hrsg. von Christine Klu-sacek, Kurt Stimmer. Wien; Munchen, 1984. S. 93.
86 Коммунисты в борьбе занезависимосгь Австрии. Сборник документов. М, 1956. С. 36.
Таким образом, вопрос о перспективах развития австрийской государственности занимал одно из ключевых мест в программах всех политических партий. Его решение зависело не столько от национальной самоидентификации, сколько от экономических, политических и идеологических взглядов лидеров.
Большинство социал-демократов считали, что присоединение к Германии решит экономические проблемы, с которыми столкнулась молодая республика, и будет способствовать построению социализма. Пункт об аншлюсе являлся составной частью программы партии с 1918 по 1933 гг. Безоговорочную поддержку социал-демократам в этом вопросе оказывала великогерманская партия.
Идеологи социал-христиан подчеркивали, что у Австрии в регионе особая миссия, способствовать исполнению которой может создание Дунайской федерации, а не присоединение к Германии. Однако «имперская риторика» Р. фон Кралика, Э. Винтера и др. оставалась на бумаге и не оказывала реального влияния на политический курс Игнаца Зейпеля.
Сторонниками самостоятельного существования Австрийской республики можно назвать только коммунистическую партию, но численность её была довольно малочисленна и серьезной роли в политической жизни Первой республики они не имели.
Литература
Борисова А.А. Проблема аншлюса в австро-германских отношениях в 1918 -1923 гг. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Тамбов, 2008.
Музиль Р. Буриданов австриец // Малая проза. Избранные произведения в двух томах. Роман. Повести. Драмы. Эссе. М., 1999. Т. 2.
Кретинин СВ. Нация и социализм: немецкий национальный вопрос и
социал-демократия, 1918 - 1938 гг. Воронеж, 2001.
Полтавский М.А. Австрийский народ и аншлюс 1938 г. М., 1971.
Турок В.М. Очерки истории Австрии. 1918 - 1929 гг. М., 1955.
Д. С. Жуков, С. К. Лямин Исторический опыт и перспективы инклюзивного суверенитета
Historical Experience and Prospects of Inclusive Sovereignty
Abstract: Статья посвящена историческому опыту и современным тенденциям развития института суверенитета. Данная проблема рассматривается в тесной связи с трансформацией феномена национального самосознания в условиях интенсивной межкультурной коммуникации. При анализе проблемы авторы используют теорию инклюзивности и эксклюзивности применительно к понятию «суверенитет», а также методы фрактального моделирования социально-политических процессов.
The article deals with the historical experience and current trends in the development of sovereignty institution. The problem is viewed together with the transformation of phenomenon of national identity in the context of intensive cross-cultural communication. While analyzing the issue, the authors use the theory of inclusivity and exclusivity with respect to the term "sovereignty" and the methods of fractal modeling of socio-political processes as well.
Authors: Жуков Д.С. - кандидат исторических наук, доцент кафедры международных отношений и политологии Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина, inetematum@mail.ru
Лямин С.К. - кандидат исторических наук, доцент кафедры Российской истории Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина, laomin@.rambler. ru
Dmitry S. Zhukov, PhD in History, Associate Professor of the International Relations and Political Science Department in Tambov State University named after G.R. Der-zhavin, inetematum@mail.ru
Sergei K. Pyamin, PhD in History, Associate Professor of the Russian History Department in Tambov State University named after G.R. Derzhavin, laomin@rambler.ru
