CC BY
204
8. Г Клейнер Устойчивость российской экономики в зеркале системной экономической теории // Вопросы экономики. — 2016. — №2. — С.117-138.
9. [Электронный ресурс]: М1р//\«\«\«. Minvostokrazvitia.ru. — сайт Минвостокразвития России, аналитические и информационные обзоры, размещённые в январе-марте 2016 г.
10. Проект федерального закона «О технологической долине» // Официальный сайт для размещения информации о подготовке федеральными органами исполнительной власти проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения, 4 марта 2016 г. — [Электронный ресурс]: Ь|Нр//\«\«\«. Regulation.gov.ru/projects#npa=46810/
11. Федеральный закон от 28 сентября 2010 года, №244-ФЗ «Об инновационном центре «Сколково» (в ред. от 29 июня 2015 г.) — [Электронный ресурс]: http//www.consultant.ru /document/cons_doc_LAW_105168/
12. На Дальнем Востоке землю раздадут даром //Российская газета: Неделя, 6924, 2016, 17-23 марта, С.2. — [Электронный ресурс]: http//www.rg.ru/gazeta/subbota/2016/03/07/Мт1/
13. Кротов М.И., Мунтиян В.И., Слуцкий Л.Э. Антикризисные меры сквозь призму национальной безопасности России // Проблемы современной экономики. — 2015. — №4. — С.23-34.
ПЕРСПЕКТИВЫ ЛЕГАЛИЗАЦИИ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО ИМПОРТА В РОССИИ И ЕВРАЗИЙСКОМ ЭКОНОМИЧЕСКОМ СОЮЗЕ
А.М. Мусаева,
старший преподаватель кафедры экономической теории Санкт-Петербургского государственного университета,
кандидат экономических наук a.musaeva@spbu.ru
В статье раскрываются основные современные тенденции в сфере регулирования параллельного импорта в условиях формирования единого экономического пространства Евразийского экономического союза. На основе институционального подхода систематизированы экономические последствия параллельного импорта. Показана неоднозначность его воздействия на благосостояние.
Ключевые слова: право интеллектуальной собственности, рынок интеллектуальной собственности, параллельный импорт
УДК 330.341.2+330.834+339.13.025 ББК 65.01+67.404.3
Параллельный импорт представляет собой многостороннее явление, регулирование которого требует соблюдения баланса экономических интересов различных рыночных субъектов: потребителей, правообладателей, инвесторов, дистрибьюторов, органов государственной власти и т.д. Вопросы, связанные с регулированием параллельного импорта, приобрели особое значение в период с середины 2014 года, когда обострение внешнеполитической ситуации, снижение курса национальной валюты, введение экономических санкций против России и предпринятые ответные меры создали реальную угрозу возможности получить доступ к целому ряду технологий, оборудования, комплектующих, лекарственных препаратов иностранного производства, аналоги которых не производятся на территории России.
Параллельным импортом принято называть такой ввоз брендированного (отмеченного товарным знаком) товара на территорию страны, который осуществляется по каналам, напрямую не связанным с производителем (правообладателем, владельцем товарного знака), и без его прямой санкции. Иными словами, это ввоз на территорию страны с коммерческой целью товаров, исключительное право интеллектуальной собственности на которые уже было исчерпано, любым лицом, не уполномоченным на это правообладателем. Необходимость специального регулирования вопросов исчерпания права интеллектуальной собственности связана с особенностями оборота товаров, содержащих в себе результаты интеллектуальной деятельности. По общему правилу, переход права собственности на материальную вещь, в которой выражены результаты интеллектуальной деятельности, не влечет за собой переход права интеллектуальной собственности. И наоборот, переход права интеллектуальной собственности не влечет за собой переход права на материальные вещи, в которых это право выражено. Так, например, приобретая материальную вещь, несущую на себе товарный знак, покупатель не получает никаких прав в отношении этого товарного знака. В отсутствие доктрины исчерпания права правообладатель получал бы чрезмерную монопольную власть и возможность
ограничивать вторичный рынок товаров, содержащих принадлежащий ему товарный знак. По сути, каждая продажа товара на вторичном рынке требовала бы получения специальной лицензии от собственника товарного знака [5]. Кроме того, вторичный рынок заставляет правообладателя конкурировать с самим собой, вернее, со своими товарами, уже однажды прежде проданными. Исчерпание исключительного права интеллектуальной собственности на товарный знак происходит при первом легальном введении товара в экономический оборот. После этого правообладатель уже не может контролировать процесс экономического оборота товара: товар может свободно покупаться и продаваться без санкции правообладателя. Экономический смысл исчерпания исключительного права состоит в установлении баланса интересов правообладателя и общества, определении географических границ, в которых правообладатель имеет возможность диктовать условия коммерческого использования товара.
Проблема экономических последствий существования параллельного импорта является объектом пристального внимания отечественных и зарубежных авторов, причем не только экономистов, но и правоведов. Так, работы K.Maskusи др. посвящены определению воздействия параллельного импорта на государственную политику и стратегическое поведение игроков на горизонтальных и вертикальных рынках, их стимулам к инвестированию в НИОКР [3], а также условиям, при которых запрет параллельного импорта может стать конкурентным преимуществом для компаний из развивающихся стран при выходе на мировые рынки [2]. Работа G.M. Grossman и E. Lai подвергает сомнению общепринятый тезис о том, что параллельный импорт отрицательно сказывается на инновационной активности [1]. Отдельный массив работ посвящен изучению параллельного импорта на отдельных отраслевых рынках, в первую очередь, на фармацевтическом рынке. В России интерес к изучению вопросов параллельного рынка в настоящий момент связан с процессами образования единого рыночного пространства ЕврАзЭС [6], вступлением России в ВТО, а также с ухудшениями условий внешней торговли.
В мировой практике существуют три основных режима исчерпания права интеллектуальной собственности: национальный, региональный и международный. Национальный режим исчерпания права интеллектуальной собственности предполагает, что первый ввод товара в оборот должен произойти на территории данного государства самим правообладателем или с его разрешения. Только в этом случае исключительное право правообладателя прекращается. В противном случае, даже если товар был легально приобретен у правообладателя или его представителя за рубежом, при ввозе в территорию данного государства товар должен быть признан контрафактным. Международный режим исчерпания права интеллектуальной собственности признает исключительное право правообладателя исчерпанным после первого введения товара в оборот в любой стране мира. Региональный режим исчерпания права, соответственно, предполагает промежуточный вариант, при котором правообладатель лишается исключительных прав после первой продажи товара в определенном географическом регионе.
Именно национальный принцип исчерпания права интеллектуальной собственности предусмотрен Гражданским кодексом Российской Федерации. Национальный принцип исчерпания прав интеллектуальной собственности был установлен с 27 декабря 2002 года, когда были внесены соответствующие поправки в закон Российской Федерации от 23 сентября 1992 г. № 3520-1 «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров». До внесения таких поправок в России действовал международный принцип исчерпания прав интеллектуальной собственности. В действующей версии Гражданского кодекса РФ норма об исчерпании прав интеллектуальной собственности в отношении товарных знаков зафиксирована статьей 1487, где указано, что использование зарегистрированного товарного знака «другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия» [8], не является нарушением исключительных прав владельца товарного знака. И наоборот, попытки ввезти на территорию Российской Федерации брендированного товара любым лицом, не уполномоченным на это правообладателем, могут быть признаны нарушением исключительного права правообладателя, а сам товар — контрафактом. При этом не принимается во внимание, что за пределами Российской Федерации товар мог быть абсолютно легально произведен и продан по цене, установленной обладателем товарного знака. Установление национального принципа исчерпания права интеллектуальной собственности не вытекает ни из каких международных соглашений Российской Федерации. Российская Федерация является участницей всех важнейших международных соглашений, однако ни одно из них не предписывает установление какого-то конкретного режима исчерпания права. Основу системы международной защиты прав интеллектуальной собственности составляют договоры и конвенции, подписанные в рамках Всемирной организации интеллектуальной собственности (World Intellectual Property Organization, WIPO, ВОИС). Ни одна из конвенций ВОИС не затрагивает вопросов исчерпания прав интеллектуальной собственности. В рамках Всемирной торговой организации документом, регулирующим вопросы интеллектуальной собственности, является Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (Agreement on Trade-Related Aspects of Intellectual Property Rights, ТРИПС, TRIPS), в статье 6 которого предусмотрена специальная оговорка о том, что ничто в данном Соглашении не должно использоваться для решения вопроса об исчерпании прав интеллектуальной собственности [14]. Несмотря на то, что международный режим исчерпания прав собственности создает наименьшее количество препятствий для свободы передвижения товаров и поэтому в наибольшей степени соответствует духу Всемирной торговой организации, страны-участницы ВТО, при условии соблюдения основных принципов организации, имеют право самостоятельно решать, какой режим исчерпания они будут применять для того или иного вида объектов интеллектуальной собственности, какие ограничения и исключения будут применять.
Исторически вопрос о режиме исчерпания права интеллектуальной собственности является скорее экономическим, чем чисто юридическим. Судебная практика по делам об исчерпании права ведет свою историю с середины XIX века. Именно тогда в прецедентном праве США впервые были зафиксированы ограничения монопольной власти правообладателя: независимое обращение титула права интеллектуальной собственности и физических вещей, в которых выражен объект интеллектуальной собственности, а также доктрина первой легальной продажи [4]. В кодифицированном праве континентальной Европы принцип исчерпания права интеллектуальной собственности нашел выражение в следующем решении Имперского суда Германии (1902 год): «Если патентообладатель продал свой товар, пользуясь исключительным правом, он уже получил выгоду от прав, предоставленных ему патентом, и, соответственно, исчерпал свое исключительное (монопольное) право» [5].
В соответствии с постулатами неоинституциональной экономической теории, стимулы экономических агентов к инвестированию зависят, в том числе, от объема закрепленных за ними правомочий собственности на тот или иной ресурс и от их ожиданий относительно своих возможностей по присвоению будущих доходов от использования этого ресурса. Данная логика может быть использована для определения возможных положительных и отрицательных последствий существования того или иного режима исчерпания права интеллектуальной собственности. Чем более жесткий режим исчерпания права интеллектуальной собственности предусмотрен национальным законодательством данной страны, тем в более привилегированном положении находятся правообладатели. В этом смысле параллельный импорт является фактором размывания прав интеллектуальной собственности и источником повышения неопределенности для владельцев товарных знаков. В целом международный режим более выгоден странам, которые в основном импортируют технологии. Запрет параллельного импорта делает более привлекательной локализацию производства, поскольку производитель внутри страны защищен от внутрибрендовой конкуренции и возможного ввоза на территорию страны товаров под аналогичным товарным знаком. Несмотря на то, что общие положения о доктрине исчерпания права закладывались в условиях преимущественно внутринациональной торговли, в современных условиях вопрос о конкретном режиме исчерпания права также неразрывно связан с внешнеторговой политикой государства, поскольку позволяет правообладателю эффективно осуществлять ценовое зонирование глобального рынка [5].
Однако невозможно утверждать, что международный режим исчерпания прав всегда воздействует на общественное благосостояние только в сторону его увеличения. С одной стороны, международный режим исчерпания права может быть выгоден странам, в основном импортирующим технологии и высокотехнологичную продукцию [7]. Существование альтернативных путей поставок уменьшает зависимость потребителей технологий внутри страны-импортера от правообладателей, увеличивает конкуренцию и снижает цены. С другой стороны, ряд исследователей указывает [7], что в случае существенной разницы в ценах в стране-импортере и стране-экспортере, правообладатель для максимизации собственной выгоды может отказаться от производства в странах с низкими ценами для избегания вывоза товара в страны с более высокими ценами, а также установить единую цену в целях ограничения реэкспорта, что с высокой долей вероятности приведет к росту цен для бедных стран и снижению цен для богатых стран.
Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС, WIPO) в своих исследованиях указывает на существование отдельных национальных моделей исчерпания права интеллектуальной собственности, которые пытаются сочетать в себе экономические преимущества национального и международного режима исчерпания. Как правило, критерием необходимости ограничить права правообладателя является возможность возникновения антиконкурентной практики. Например, законодательство Омана предусматривает национальный ре-
жим исчерпания права интеллектуальной собственности на товарный знак до тех пор, пока деятельность правообладателя не становится причиной ограничения конкуренции и вызванных этим экономических последствий: сокращения предложения товара на рынке и роста цен. Именно применение компромиссного варианта, то есть уход от единообразного регулирования, представляется наиболее обоснованным. Действительно, стремление во что бы то ни стало сохранить закрытую систему, основанную на жестком региональном режиме исчерпания права, представляется сомнительным в условиях глобализации хозяйственной деятельности, развития интернет-торговли. Наиболее вероятным последствием искусственного поддержания такой системы станет бесконтрольный рост «серого» импорта, не контролируемого никакими официальными институтами.
Положительные и отрицательные последствия легализации параллельного импорта зависят, в том числе, и от особенностей регулируемой отрасли. Локализация обоснована, когда речь идет о производстве товаров широкого потребительского спроса, создающем большое количество рабочих мест. Однако, когда речь идет о более специфической, высокотехнологичной продукции, локализация оказывается невыгодной, так как ни рынок России, ни рынок Евразийского экономического союза не обладают достаточной емкостью для того, чтобы сделать такое производство рентабельным. Ситуация осложняется также тем, что локализация производства высокотехнологичной продукции требует долгосрочного горизонта планирования, возможностей расширения рынков сбыта за счет экспорта на рынки сопредельных государств. В подобных случаях ограничение параллельного импорта имеют своим результатом только чрезмерную экономическую власть дистрибьюторов и, в конечном итоге, завышение цен для конечного потребителя.
Целый ряд исследований, посвященных возможным последствиям легализации параллельного импорта в Российской Федерации был проведен в период с 2011 по 2013 годы. Одним из первых было исследование, проведенное Лабораторией экономико-социологических исследований Высшей школы экономики [10]. Аналитический доклад под названием «Легализация параллельного импорта и ее влияние на товарные рынки России» был выполнен по заказу Ассоциации торговых компаний и производителей электробытовой и компьютерной техники (РАТЭК) и Содружества производителей фирменных торговых марок (НП «РусБренд») в 2011 году. Основным методом исследования стал мониторинг цен на ряде товарных рынков, в наибольшей степени подверженных влиянию параллельного импорта (парфюмерия и косметика; потребительская электроника; автозапчасти; расходные материалы; спортивная одежда и обувь), а также опросы экспертов. Авторы рассматривают возможное влияние изменения режима исчерпания прав интеллектуальной собственности на такие параметры товарных рынков, как: уровень и характер конкуренции; уровень товарных цен; распространение контрафакта и использование серых схем; политика правообладателей; деловая репутация; отечественное производство и занятость; благосостояние конечных потребителей; международный имидж России. Авторы отмечают, что традиционный аргумент в пользу параллельного импорта — его положительное влияние на уровень конкуренции — нуждается в уточнении. Прежде всего, легализация параллельного импорта усиливает внутрибрендовую, а не межбрендовую конкуренцию, которая, по оценкам опрошенных экспертов, является относительно более эффективным средством для развития потребительских рынков [10]. Кроме того, стремление повысить конкуренцию любой ценой может повлечь за собой снижение качества этой конкуренции, то есть развитие недобросовестных рыночных практик. В отношении снижения цен на товарных рынках как возможного последствия расширения предложения вследствие легализации параллельного импорта авторы доклада высказывают сомнения, поскольку на исследованных ими товарных рынках ценовые различия между авторизованным и неавторизованным импортом значительно колеблются в зависимости от категории товара, объема дополнительных услуг, предоставляемых потребителю (неавторизованные импортеры крайне редко осуществляют послепродажное об-
служивание), затрат на сертификацию товара, адаптацию его для российского потребителя, рекламу и т.д. В качестве более вероятного результата легализации параллельного импорта называется рост количества контрафакта на товарных рынках, борьба с которым потребует усложнения и удорожания таможенных процедур, что в конечном итоге приведет к росту цен для конечного потребителя.
Авторы обращают внимание и на другие причины неоднозначного воздействия параллельного импорта на благосостояние потребителей: с одной стороны, благосостояние может увеличиться за счет большего разнообразия предлагаемых на рынке товаров, а также за счет падения цен и расширения спроса на рынках с высокой эластичностью, с другой — возрастают и риски приобретения некачественного, бракованного или неприспособленного для использования в России товара. Легализация параллельного импорта размывает права собственности владельцев интеллектуальной собственности и приводит к снижению ожидаемой доходности от инвестиций, совершенных в Российской Федерации, поэтому в качестве еще одного вероятного последствия авторы исследования называют снижение стимулов правообладателей к долгосрочным инвестициям, продуктовым и инфраструктурным инновациям, вложениям в деловую репутацию, которая также может пострадать от действий параллельных импортеров. Снижение инвестиционной активности правообладателей с большой вероятностью не будет возмещено дополнительными инвестициями со стороны параллельных импортеров, так как род их деятельности связан со стремлением быстро реагировать на меняющуюся рыночную конъюнктуру, а не совершать долгосрочные вложения. Дополнительные негативные последствия снижения инвестиционной активности могут быть связаны со сферой занятости и отечественного производства. Во-первых, международный режим исчерпания права очевидно снизит стремление иностранных компаний локализовать производство в Российской Федерации, а во-вторых, отечественные производители будут испытывать усиливающееся давление со стороны импорта и будут вынуждены конкурировать с ним, прежде всего, в среднем и низком ценовом сегменте [10]. Проигрыш этой конкурентной борьбы грозит дополнительной потерей рабочих мест. Жесткий национальный режим исчерпания прав интеллектуальной собственности, по мнению авторов доклада, может способствовать улучшению международного имиджа России, отчасти компенсируя менее благоприятный институциональный климат, менее совершенную систему спецификации и защиты прав собственности, противоречивое законодательство и неустойчивую правоприменительную практику [10]. В качестве общего вывода авторы высказывают мнение, что в средне- и долгосрочной перспективе негативные последствия перехода на международный режим исчерпания права интеллектуальной собственности перевесят позитивные.
Аналитический отчет фонда «Центр стратегических разработок» под названием «Влияние ограничения параллельного импорта на товарные рынки Российской Федерации» [7] был опубликован в 2013 году. Авторы данного исследования ставят перед собой задачу оценить целесообразность перехода к международному режиму исчерпания прав интеллектуальной собственности, в том числе при помощи методов математической статистики и экономико-математического моделирования. Объектом исследования возможных последствий легализации параллельного импорта стали рынки одежды и обуви, спортивных товаров, косметики и бытовой химии, бытовой техники, фармацевтический рынок, рынок медицинских изделий, рынок автозапчастей и рынок электро- и бензоинстру-ментов. Проведенный эконометрический анализ не позволил авторам доклада дать однозначный ответ на вопрос о связи между параллельным импортом и ценами на товарных рынках: динамика цен показывает существенный разброс в зависимости от товарной группы. В отчете отмечается, что запрет параллельного импорта в целом соответствует экономическим интересам иностранных правообладателей, локализовавших и не локализовавших свое производство в Российской Федерации. Локализированные предприятия избегают внутрибрен-
довой конкуренции, а правообладатели, не локализовавшие производство, поддерживают высокую маржу за счет контроля цен и объемов поставки товаров. В то же самое время авторы указывают, что существующая нормативно-правовая база и противоречивая судебная практика не позволяют полностью контролировать параллельные потоки импорта. В качестве игроков рынка, несущих на себе издержки существования национального режима исчерпания прав интеллектуальной собственности, авторы доклада называют отечественные предприятия, закупающие импортные комплектующие, оборудование и материалы. Немаловажной составляющей данных издержек являются трансакционные издержки, среди которых можно назвать временные издержки, выражающиеся в том, что некоторые технологические новинки попадают на российский рынок позже, чем на рынки других стран. Кроме того, уникальные высокотехнологичные товары иногда требуются в ограниченном количестве, в связи с чем официальным импортерам может быть невыгодно удовлетворять этот спрос [7] или же поставка занимает много времени.
Авторы указанных исследований сходятся во мнении, что легализация параллельного импорта способна нанести удар по отечественным производителям товаров-заменителей импортной продукции, так как в среднем и нижнем ценовом сегменте велика вероятность появления дополнительных конкурентов. Также указывается на возможные негативные последствия для отечественного ритейла, интернет-торговли и сервисных центров, осуществляющих гарантийное обслуживание. В то же самое время инновационные предприятия, в том числе мелкие, а также торговые предприятия в сфере импорта могут стать выгодоприобретателями в случае, если параллельный импорт будет легализован. Нельзя не отметить, что за время, прошедшее с момента публикации аналитического доклада «Центра стратегических разработок», появились дополнительные риски для компаний-импортеров, связанные с колебанием российской валюты и осложнением международных отношений России со странами, традиционно являющимися основным источником импорта. Оценка воздействия изменения режима исчерпания прав интеллектуальной собственности на благосостояние российских потребителей осложняется тем, что параллельный импорт играет разную роль на разных товарных рынках. Авторы доклада, используя опыт ЕС, называют наиболее вероятным 5%-ное снижение цен на импорт вследствие введения международного режима исчерпания. В случае такого снижения цен, если оно произойдёт одновременно на всех товарных рынках, эконометрические расчеты предсказывают рост благосостояние потребителей примерно на 0,03% [7]. Однако благосостояние потребителей зависит не только от цены на приобретаемый товар, но и от удобства и безопасности его потребления. Существует опасность негативного влияния на благосостояние со стороны контрафактной продукции, недостаточной информации о товаре, невозможности в срок получить качественное послепродажное обслуживание. Такие риски требуют дополнительных мер по защите прав и законных интересов потребителей, регламентации ответственности параллельного импортера за качество продаваемого товара. Эти меры не могут быть обеспечены при помощи только таможенного контроля.
Участники рынка также предсказывают в основном негативные последствия от перехода к международному режиму исчерпания прав интеллектуальной собственности. К такому выводу пришли специалисты Международного института маркетинговых и социальных исследований «ГФК-Русь» в результате опроса экспертов [9]. Участники рынка указывают на круг проблем, аналогичный изученным в двух описанных аналитических докладах: падение рентабельности, рост неопределенности и сокращение инвестиций, по некоторым оценкам, до 50% [9], уменьшение таможенных и налоговых поступлений из-за применения параллельными импортерами серых схем ввоза товаров на территорию России, сворачивание программ по локализации производства, сокращение внутреннего производства и рабочих мест, рост недобросовестной конкуренции и количества контрафактной и низкокачественной продукции. Что касается перспектив снижения розничных цен, то эксперты
называют возможный уровень такого снижения в районе 5-10% и указывают на то, что разница в ценах между авторизованными и неавторизованными импортерами возникает потому, что последние ведут себя как «безбилетники», не беря на себя издержек по маркетингу, корпоративной ответственности, а также используют схемы ухода от налогов.
Опрошенные эксперты также предсказывают рост транс-акционных издержек, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, связанный с неопределенностью, возникающей при резкой смене правил игры на рынке, а также с необходимостью менять логистические модели. В частности, ритейлерам придётся искать способы самостоятельно выходить на международный рынок и закупать продукцию у непосредственного производителя, так как сохранение посредника в виде официального дистрибьютора сделает цены в розничных магазинах неконкурентоспособными по сравнению с ценами параллельных импортеров. Дополнительные трансакционные издержки будут в конечном итоге переложены на потребителя и ограничат потенциал снижения розничных цен на товарных рынках.
Вместе с тем можно привести примеры исследований [7], проведенных в тот же самый временной промежуток, но демонстрирующих иные выводы: отсутствие негативных последствий от введения режима международного исчерпания исключительного права интеллектуальной собственности, отсутствие однозначной причинно-следственной связи между легализацией параллельного импорта и ростом количества контрафактной продукции. Вопрос расширения локализации производства тоже видится не таким однозначным: в одной из самых локализованных отраслей — автомобильной — большинство локализаций произошло в период с 2005 по 2010 годы, в то время как параллельный импорт в Российской Федерации оказался под запретом в конце 2002 года [7]. Сложность вопроса параллельного импорта подтверждается также проведенным исследованием Высшей школы экономики, в рамках которого были опрошены представители российских инновационных компаний с целью выяснить возможные последствия изменения принципа исчерпания прав интеллектуальной собственности. В отличие от исследования Международного института маркетинговых и социальных исследований «ГФК-Русь», где респонденты, в основном, были представителями промышленных компаний и высказывались против легализации параллельного импорта, больше половины представителей инновационной сферы считают, что легализация будет выгодна для их компании [5].
Переходный период при формировании общего рынка в рамках Евразийского экономического союза неизбежно связан с необходимостью гармонизировать национальное законодательство стран-участников Союза, в том числе и в отношении параллельного импорта. В соответствии с законодательством Евразийского экономического союза, на территории Союза действует региональный принцип исчерпания права, согласно которому исчерпание происходит в момент первого введения товара в оборот на территори и любого из государств Союза непосредственно правообладателем или другим лицом с его согласия. В то же самое время, законодательство стран-участниц Союза (в том числе, России) содержит принцип национального исчерпания права интеллектуальной собственности. Приоритет международного права над национальным, закреплённый в Конституции РФ, фактически означает, что со вступлением в силу Договора о Евразийском экономическом союзе национальный режим исчерпания исключительного права интеллектуальной собственности заменяется на региональный. Представляется вероятным, что переход на региональный режим исчерпания права интеллектуальной собственности в рамках Евразийского экономического союза не способно существенным образом повлиять на конкурентную среду и уровень цен на товары для российских потребителей, поскольку страны Евразийского экономического союза на сегодняшний день занимают незначительную долю в общем объеме внешней торговли России. Так, в 2014 году только 7,2% внешней торговли РФ приходилось на взаимную торговлю со странами-участницами Союза [17].
По причине отсутствия внутренних таможенных границ, проблема параллельного импорта возникает при пересечении товаром таможенной границы Евразийского экономического союза. Поэтому неудивительно, что существенная роль по контролю за параллельным импортом принадлежит таможенным службам. В соответствии с Таможенным кодексом Таможенного союза и Федеральным законом от 27.11.2010 № 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации» органы таможенного контроля для защиты прав интеллектуальной собственности имеют право применять меры, связанные с приостановлением выпуска товара в оборот без заявления правообладателя.
Ключевым инструментом контроля является внесение товарного знака в Таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности (ТРОИС), хотя таможенные органы наделены правомочиями применять меры по защите прав интеллектуальной собственности и в отношении товаров, не внесенных в ТРОИС. По состоянию на 1 февраля 2016 года ТРОИС содержит 3863 наименования [16], что составляет примерно 1% от общего количества товарных знаков, действующих в Российской Федерации (320930 товарных знаков на конец 2014 года [12]). При внесении товарного знака в ТРОИС правообладатель предоставляет описание товара, позволяющего оценить его оригинальность и установить факт контрафакта. Одним из признаков контрафактности товара может быть ввоз его импортером, не указанным в качестве уполномоченного импортера при подаче заявления о внесении товара в ТРОИС. Можно отметить, что подобный механизм дает правообладателю возможность пресечь попытки параллельного импорта брендированного товара, не неся при этом существенных издержек: за факт внесения товара в ТРОИС плата с правообладателя не взимается, однако правообладатель обязан застраховать свою ответственность перед третьими лицами на случай неправомерного приостановления выпуска товара в оборот. Минимальная стоимость такой страховки, установленная законом «О таможенном регулировании в Российской Федерации», составляет 300000 рублей. Инструментом контроля параллельного импорта в масштабе Евразийского экономического союза должен стать Единый таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности стран — участниц таможенного союза. Соглашение о создании такого реестра было подписано в мае 2010 года, позже к нему присоединились Республика Армения и Кыргызская республика. Однако по состоянию на 1 января 2016 года в Едином таможенном реестре не зарегистрировано ни одного объекта.
Дополнительную сложность регулированию параллельного импорта в Российской Федерации вносит тот факт, что понятие «контрафакт» имеет в российском законодательстве неоднозначную трактовку. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в статье 14.10 признает правонарушением производство в целях сбыта и реализацию товара, содержащего незаконное воспроизведение чужого товарного знака, знака обслуживания, наименования места происхождения товара или сходных с ними обозначений и предусматривает административную ответственность в виде наложения штрафа в размере до 200000 рублей и конфискации контрафактного товара. В соответствии с такой трактовкой товар, на который товарный знак был нанесен самим правообладателем, не является контрафактным. Гражданский кодекс Российской Федерации (ст. 1515) признает контрафактным товары, этикетки и упаковки товаров, на которых незаконно размещены товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение. В подобной формулировке также нельзя назвать контрафактным товар, на котором товарный знак расположен на абсолютно законных основаниях. Однако тот же Гражданский кодекс в статье 1252 приравнивает к контрафактным те товары, изготовление, распространение, импорт, перевозка или хранение которых способно привести к нарушению исключительного права собственника товарного знака. Такой подход позволяет правообладателю заявить, что ввоз брендированного товара на территорию Российской Федерации неуполномоченным на это дистрибьютором нарушает исключительное право правообладателя. Вследствие такой двойственности, судебная практика
по делам о параллельном импорте в Российской Федерации также неустойчива. Широкую известность приобрело дело компании «Генезис», независимого импортера, который в 2007 году ввез на территорию Российской Федерации автомобиль Porsche Cayenne. Автомобиль был остановлен на границе по обращению официального дилера — компании «Порше Рус-сланд», и в мае 2008 года Арбитражный суд г. Москвы принял решение о взыскании с компании «Генезис» штрафа и о конфискации автомобиля. В феврале 2009 года решение было пересмотрено Президиумом Высшего арбитражного суда РФ, который постановил, что, поскольку товарный знак был нанесен на товар в стране происхождения на законных основаниях, ввоз его на территорию Российской Федерации не может быть признан административным правонарушением. Одним из самых новых документов, в котором была в очередной раз подтверждена позиция суда по проблеме классификации параллельного импорта, является справка Суда по интеллектуальным правам, в которой указано, что «в случае, если обозначение, зарегистрированное в качестве товарного знака в стране происхождения товара, нанесено в стране происхождения товара самим обладателем права на такой товарный знак или с его согласия, товар, на который это обозначение нанесено, не может считаться содержащим незаконное воспроизведение товарного знака. Следовательно, ввоз на территорию Российской Федерации товара, на который в стране происхождения законно нанесен товарный знак, не образует состав административного правонарушения» [15].
После описанного прецедентного случая решение проблемы параллельного импорта переместилось из сферы административного права в область гражданского права. Роль таможенных служб снизилась, а трансакционные издержки правообладателей по защите своих исключительных прав возросли, поскольку теперь им приходится самостоятельно заниматься подачей гражданско-правового иска. Нести издержки судебного разбирательства может быть невыгодно для правообладателя в тех случаях, когда неавторизованные импортеры ввозят небольшие партии товара.
Параллельный импорт в случае его легализации может быть использован как возможный способ ограничения монопольной ренты, изымаемой не непосредственными производителями, а дилерами и официальными дистрибьюторами, повышения конкуренции на потребительских рынках, снижения дискриминации потребителей внутри страны. В условиях действия национального режима исчерпания права потребители внутри страны оказываются дискриминированы по трем основным направлениям: по цене, по ассортименту продукции и по ее качеству. Последовательным сторонников введения в Российской Федерации международного режима исчерпания прав интеллектуальной собственности является Федеральная антимонопольная служба РФ. Федеральная антимонопольная служба РФ с 2014 года активно выступает с предложением о замене в российском законодательстве режима национального исчерпания права на режим международного исчерпания, для того чтобы развивать конкуренцию, упрощать передвижение товаров, расширять разнообразие товаров и т.д. В июне 2014 года ФАС РФ подготовила проект изменений в ГК РФ, легализующих параллельный импорт. В соответствии с проектом переход на международный режим исчерпания прав интеллектуальной собственности произойдёт 1 января 2020 года, однако Правительство РФ имеет возможность разрешить параллельный импорт товаров отдельных категорий раньше указанного срока. Для правообладателей, локализовавших производство на территории России, проект предусматривает дополнительные полномочия по ограничению параллельного импорта. Министерство экономического развития, однако, в подготовленном заключении об оценке регулирующего воздействия (заключение Минэкономразвития России от 09.02.2015 № 2366-ОФ/ Д26и) не поддержало предложенные изменения. В заключении указано на наличие множественных рисков, связанных с легализацией параллельного импорта, и сделан вывод о вероятном нанесении «значительного экономического ущерба» [11] государству. Сложность расчетов реального экономичес-
кого эффекта от легализации параллельного импорта, про- возможности изъятий из общего правила. В соответствии с
тиворечивость полученных результатов не дают возможности проектом изменений к Гражданскому Кодексу РФ, предложен-
однозначно ответить на вопрос, каким будет результирующее ным Федеральной антимонопольной службой РФ, переход на
воздействие изменения режима исчерпания исключительных международный режим исчерпания должен состояться к 2020
прав интеллектуальной собственности на такие показатели, как году. Рабочая группа в настоящее предпринимает попытки вы-
уровень инвестиций, цены на потребительских рынках, уровень работать механизм установления «изъятий» из международного
локализации производства, количество и качество создавае- режима исчерпания. Отбор рынков, на которые целесообразно
мых рабочих мест, объем контрафакта, развитие НИОКР. допустить параллельных импортеров, является непростой зада-
Принцип главенства международного права над нацио- чей, поскольку, как показывают эмпирические исследования,
нальным, а также отсутствие таможенных границ внутри Евра- сложно просчитать не только долгосрочные, но даже краткос-
зийского экономического союза делает фактически бессмыс- рочные последствия легализации параллельного импорта. В
ленной попытку решить вопрос легализации параллельного качестве возможного критерия отбора называется высокая
импорта в какой-либо отдельной стране-участнице Союза. Вве- доля импорта на том или ином рынке и отсутствие производс-
дение международного режима исчерпания исключительных тва такого рода товаров внутри страны [13]. прав интеллектуальной собственности автоматически требует Пилотной группой товаров, для которых параллельный им-
введения аналогичного режима и в других странах, а также на порт может быть легализован, предлагается сделать лекарс-
уровне права Союза. Принятие решения об изменении подхо- тва и медицинское оборудование. В перспективе российская
дов к регулированию параллельного импорта на уровне Союза сторона предлагает расширить этот перечень за счет автоза-
потребовало согласования интересов стран-участниц. С этой пчастей, некоторых видов оборудования, товаров для детей,
целью была создана Рабочая группа по выработке предложе- которые не производятся на территории России. Однако ясно,
ний в отношении дальнейшего применения принципа исчер- что попытки договориться о товарных группах, для которых
пания исключительного права на объекты интеллектуальной целесообразно разрешить параллельный импорт, связаны с
собственности. В настоящее время Рабочая группа прораба- высокими трансакционными издержками и коррупционными
тывает четыре возможных варианта дальнейшего применения рисками и в дальнейшем потребуется создание четких крите-
режима исчерпания права: сохранение регионального режима риев и механизмов отбора таких товарных групп, определение
без изменений; переход к международному режиму; два комп- оптимальных сроков установления изъятий и мониторинг их
ромиссных варианта, подразумевающих выбор того или иного социально-экономических последствий. В настоящее время
режима исчерпания права с одновременным установлением эта работа продолжается.
Литература
1. G.M. Grossman, E. L.-C. Lai Parallel Imports and Price Controls // The RAND Journal of Economics, Vol. 39, No. 2 (Summer, 200), pp. 37-402 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.jstor.org/stable/25474374
2. L. Yang , K. E. Maskus Intellectual Property Rights, Technology Transfer and Exports in Developing Countries [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1303395
3. M. Ganslandt, K. E. Maskus Intellectual Property Rights, Parallel Imports and Strategic Behavior [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=982241
4. World Intellectual Property Organization Committee on Development and Intellectual Property (CDIP) Interface between exhaustion of intellectual property rights and competition law [Электронныйресурс]. — Режим доступа: http://www.wipo.int/edocs/mdocs/mdocs/ en/cdip_8/cdip_8_inf_5_rev.pdf
5. Авдашева С. и др. Интеллектуальная собственность и развитие общества: время прагматики [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://www.hse.ru/data/2015/03/11/1094606115/skhseipanddevelopment2-ru-130624063024-~%20(2).pdf
6. Агамагомедова С. Проблема исчерпания прав в условиях формирования единого экономического пространства //Хозяйство и право, 2012, № 11, с. 113-120.
7. Влияние ограничения параллельного импорта на товарные рынки Российской Федерации [Электронный ресурс].—Режим доступа: http://www.eurasiancommission.org/ru/act/finpol/dobd/intelsobs/Documents/%D0%98%D1%82%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%B2 %D1%8B%D0%B9%20%D0%9E%D1%82%D1%87%D0%B5%D1%82%20%D0%A4%D0%9E%D0%9D%D0%94%D0%90%20%D0%A6 %D0%A1%D0%A0.pdf
8. Гражданский кодекс Российской Федерации, Часть 4 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_64629/
9. Исследование финансово-экономических последствий либерализации параллельного импорта в России. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.eurasiancommission.org/ru/act/finpol/dobd/intelsobs/Documents/%D0%93%D0%A4%D0%9A-%D0%A0%D1%83%D1%81%D1%8C%20%D0%B8%D1%81%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%B D%D0%B8%D0%B5.pdf
10. Легализация параллельного импорта и ее влияние на товарные рынки России [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://www.hse.ru/pubs/share/direct/document/66448055
11. Министерство экономического развития Российской Федерации. Краткий обзор заключений об оценке регулирующего воздействия за январь-февраль 2015 года [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/ ria/info/monitoring/201503307
12. Отчет о деятельности Роспатента за 2014 год [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.rupto.ru/about/reports/2014_ 1#1.4
13. Радченко Т.А., Сухорукова К.А., Левицкий Р.Ю. Ценовые эффекты легализации параллельного импорта // Научные исследования экономического факультета. Электронный журнал, 2014, Том 6. Выпуск 3 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://archive.econ.msu.ru/sys/raw.php?o=3563&p=attachment
14. Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.rupto.ru/docs/interdocs/trips
15. Справка о некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о привлечении лиц к административной ответственности, предусмотренной статьей 14.10 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (утв. постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 26 февраля 2015 г. N СП-23/4) [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://base.garant.ru/71178668/
16. Таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://ved.customs. ru/index.php?id=109&option=com_content&view=article
17. Торговля в России — 2015 г. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.gks.ru/bgd/regl/b15_58/Main.htm
