CC BY
79
УДК 81'23
перспективность исследования дипломатического
дискурса
В статье обсуждаются теоретические итоги проведенного автором исследования дипломатического дискурса с позиции психолингвистики. Кратко рассмотрен вклад социолингвистики, когнитивной лингвистики, психолингвистики в исследование дискурса; обоснована перспективность интегративного подхода к рассматриваемому феномену; автор настаивает на интегративности именно психолингвистического подхода, поскольку методология психолингвистики позволяет подходить к изучению комплексно и анализировать любой тип дискурса с точки зрения специфики структуры каждой отдельной языковой личности, в дискурсивной деятельности которой проявляется уникальная комбинация ее различных психологических, социальных и культурных характеристик, дающих возможность каждому человеку взаимодействовать с другими эффективно, добиваясь максимального результата, либо, напротив, терпеть постоянные неудачи. Эффективность взаимодействия, определяющая достижение основной цели дипломатического дискурса, обеспечивается только при наличии комплекса интенциональных направленностей, каждая из которых направлена на реализацию одной из промежуточных целей говорящего и, соответственно, на организацию деятельности на одном из ее уровней. Главной интенциональной направленностью успешного дипломатического дискурса закрытого типа с участием руководителей государств является направленность на партнеров по коммуникации с характерным для нее набором интенций, которые в совокупности обеспечивают создание атмосферы поиска совместных решений и рефлексии собственной деятельности.
Ключевые слова: дискурс, психолингвистика, интенциональная направленность.
На современном этапе развития науки о языке в центре внимания ученых, работающих в самых различных ее сферах, находится языковая личность во всех ее модусах и проявлениях. Потребности коммуникативной практики, стремление к оптимизации форм речевого общения и выявлению факторов, которые приводят к коммуникативным сбоям либо к полному «провалу» коммуникации, как и множество других причин, привели к тому, что в настоящее время актуальность проблем дискурса человека среди лингвистов уже не вызывает никаких сомнений.
Как правило, многообразные виды дискурса, от институциональных, жестко регламентированных, до общения фатического, где человек относительно свободен в выражении своих интенций и мнений, изучаются в рамках социолингвистической, лингвокогнитивной или лингвопрагматической парадигм. Практически это означает, что, в зависимости от позиции ученого, акцент ставится на исследовании
терентий ливиу Михайлович
Ректор Московской международной академии Москва, ул. Новомосковская, д. 15а e-mail: [email protected]
действия отдельных психических процессов, источниках социального влияния или детерминантах социального восприятия и поведения, коренящихся, соответственно, либо в индивидуальном сознании, либо в социуме, либо в самой ткани культуры, к которой принадлежит личность.
Такое «замыкание» на одном либо нескольких факторах во многих случаях оказывается вполне оправданным. Свидетельством тому являются значительные результаты, которые помогли ответить на многие вопросы, касающиеся коммуникативных процессов.
Так, благодаря социолингвистическим работам в настоящее время детально описаны различные виды дискурсивных практик, выявлены и проанализированы механизмы, лежащие в основе процессов, управляющих их различными типами. Еще более важным представляется тот факт, что полученные в ходе исследований данные ясно показывают, при каких условиях становится возможным формирование требуемого поведения социума либо манипуляции общественным сознанием (см.: [Баранов, Сергеев 1988 и др.]).
В рамках лингвокогнитивного направления было убедительно доказано, что набор знаний, представленных в индивидуальных ментальных репрезентациях коммуникативных ситуаций, которые использует личность в процессе общения, непосредственно зависит от работы всего познавательного аппарата человека. При этом вариативность коммуникативного поведения объясняется содержанием «образа мира», обусловленным либо индивидуальными особенностями протекания процессов познания, либо и влиянием каких-либо социальных институтов, играющих через язык роль посредника при формировании структур знаний в сознании отдельного индивида и, таким образом, «закладывающих» определенные дискурсивные модели. Именно последние дают возможность разъяснить и процессы производства и понимания высказывания в ходе коммуникации, и те общие рамки, через призму которых человек познает действительность ^м.: [Демьянков 1994, Заботкина 2007, Кубрякова 1994, 2004, 2007, 2009]).
Как представляется, к важнейшим достижениям лингвокогнитологии в исследованиях дискурса относится определение статуса языка как «творца реальности» в ходе познании обычным человеком окружающего его мира. Дискурс, по мнению большинства ученых, работающих в данном направлении, есть главная составляющая процесса коммуникации, та человеческая деятельность, главная функция которой состоит в том, чтобы «приводить объекты в бытие, создавать статус реальности» [Augostinos, walker 1995: 278].
Вместе с тем все большее число ученых начинают рассматривать коммуникацию как сложнейший языковой феномен, в котором одновременно отражаются и личностные, и социальные, и культурные факторы. В связи с этим в лингвистической науке растет осознание необходимости интегративного подхода к ее исследованию, поскольку, несмотря на плодотворное изучение, ни одно из названных выше направлений не может полностью охватить столь многогранное явление, каким является общение.
На наш взгляд, наиболее полно данный подход может быть реализован в рамках психолингвистики, т.к. ее методология позволяет подходить к изучению коммуникации комплексно и анализировать любой тип дискурса с точки зрения
специфики структуры каждой отдельной языковой личности, в дискурсивной деятельности которой проявляется уникальная комбинация ее различных психологических, социальных и культурных характеристик, дающих возможность каждому человеку взаимодействовать с другими эффективно, добиваясь максимального результата, либо, напротив, терпеть постоянные неудачи. Исследования индивидуальных особенностей общения человека в самых различных ситуациях, как и изучение национальной специфики поведения, велись в психолингвистике практически с момента возникновения самой науки, задолго до введения в широкое употребление термина дискурс. Основным отличием психолингвистических работ изначально являлся учет фактора человека, его субъективной интерпретации ситуации общения, обусловленной уникальной комбинацией характеристик языковой личности, степенью различий в глубине осознания влияния собственных интерпретаций, обусловленных индивидуальным опытом деятельностей, ее культурной принадлежностью [Уфимцева, 2000, 2003, 2004, 2006]. Совокупность данных факторов, определяя социальное (вербальное и невербальное) поведение личности, является главной причиной непонимания и неэффективного общения. Таким образом, психолингвистический подход наиболее актуален не только в изучении дискурса в целом, но, что более важно, тех его типов, где достижение результатов является жизненно важным.
Одной из наиболее очевидных сфер, требующих безусловного успеха, является дипломатическая коммуникация, которая на фоне всплеска интереса к дискурсу остается практически неизученным видом дискурсивной практики. Исследование дипломатического дискурса с точки зрения влияния на его успех степени развития всех уровней структуры языковой личности, позволяет наметить перспективы комплексного изучения языка дипломатии как одного из важнейших видов современной коммуникации, от которой в прямом смысле зависит будущее мира. Результаты, полученные в ходе изучения особенностей структуры дипломатического дискурса, дополняют, уточняют и расширяют представления о речи как главном инструменте общения человека, опосредованном содержанием всех уровней структуры языковой личности, а также о природе дискурса в целом, о тех факторах, которые определяют его успешность/неуспешность. Вследствие этого данный ракурс рассмотрения дипломатического дискурса представляется актуальным для теории языка и прикладного языкознания.
Помимо прямого вклада в разработку общей теории дискурса, исследования в этой области могут быть полезными в практической деятельности дипломатов, дополнят концепцию «языкового сознания», разрабатываемого в психолингвистической парадигме, позволят более глубоко проникнуть в «образ мира» отдельной личности, которая одновременно всегда является и членом определенного линг-вокультурного сообщества, и носителем каких-то идей, сформированных под контролем социума, а также позволит выявить некоторые причины конфликтов как на межкультурном уровне, так и на уровне контактов между представителями одного национального сообщества. Именно такой подход, который, как подчеркивает Е.С.Кубрякова, уже стал основой новой парадигмы знания [Кубрякова, 2004, 2007], является наиболее продуктивным как для более глубокого постижения самого дискурса, так для познания мира людей, вступающих в общение.
Наконец, рост интереса к специальным языкам не может не означать и усиления внимания к различным видам профессионального дискурса, его специфическим особенностям, рассмотрению его в динамике (постнеклассическая философия науки предполагает прицесуальность объекта, его постоянную динамику (см. [Степин, 2009; Кирилина, 2014]).
психолингвистический анализ дипломатического дискурса показал следующие его свойства:
1. Дипломатический дискурс представляет собой особый вид коммуникативной деятельности, в которой, в отличие от других видов дискурсивных практик, выделяется две его формы - публичный/открытый дипломатический дискурс и непубличный/закрытый дипломатический дискурс. Существование данных форм дипломатического дискурса обусловлено различием их основных целей и способов их достижения, разными контекстами реализации и спецификой их основного адресата.
2. Успешный дипломатический дискурс - это когнитивная трансакция между его участниками, в ходе которой достигнута основная цель общения - защита интересов своего государства, реализующаяся посредством ряда промежуточных целей, каждой из которых соответствует свой объект референции и свои интенцио-нальные направленности с конкретными наборами типичных интенций.
3. Все интенциональные направленности, характерные для успешного дипломатического дискурса закрытого типа, как и интенции, входящие в каждую из них, могут быть отнесены к одному из уровней совместной деятельности: предметно-деятельностному, процедурному либо эмоциональному. Эффективность взаимодействия, определяющая достижение основной цели дипломатического дискурса, обеспечивается только при наличии комплекса интенциональных направленностей, каждая из которых направлена на реализацию одной из промежуточных целей говорящего и, соответственно, на организацию деятельности на одном из ее уровней.
4. Главной интенциональной направленностью успешного дипломатического дискурса закрытого типа с участием руководителей государств является направленность на партнеров по коммуникации с характерным для нее набором интенций, которые в совокупности обеспечивают создание атмосферы поиска совместных решений и рефлексии собственной деятельности. Данная интенциональная направленность представляет собой сложную структуру, все составляющие которой относятся к одному из уровней совместной деятельности.
Первый уровень - предметно-деятельностный, в который входят интенции, связанные с содержательным аспектом взаимодействия: уточнение своей позиции и позиции партнеров, внесение различных предложений, уточнение взаимопонимания.
Второй уровень связан с процедурой взаимодействия и служит для выражения главной целевой установки переговорщиков - установки на кооперативное общение. Данный уровень включает в себя интенции, целью которых является организация и общее планирование переговорного процесса, а также координация совместной деятельности: выдвижение определенных предложений, высказывание пожеланий, подтверждение понимания, т.е. предоставление «обратной связи».
Третий уровень - эмоциональный, целью которого является поддержание позитивной атмосферы переговоров. К этому уровню относятся интенции, в которых коммуниканты выражают свое отношение друг к другу, свою оценку деятельности партнеров в данной конкретной ситуации и в целом.
5.Существенную роль в успешном дипломатическом общении с участием руководителей государств играет интенциональная направленность на совместную деятельность, которая, являясь комплиментарной к интенциональной направленности на партнеров по коммуникации, дает коммуникантам возможность выделить те общие интересы, которые могут служить основой для совместной работы.
б.Основной характеристикой интенционального профиля дипломатического дискурса закрытого типа, главными участниками которого являются профессионалы, является одинаковая значимость двух интенциональных направленностей:
- направленности на партнера по коммуникации;
- направленности на действительность.
В каждой из данных интенциональных направленностей выделяются интенции, относящиеся к предметно-деятельностному и к процедурному уровням. Интенции эмоционального уровня (отношение друг к другу) проявляются только в интенциональной направленности на партнеров, но отсутствуют в интенциональ-ной направленности на действительность, что обусловлено спецификой профессиональной деятельности участников коммуникации.
7.Поверхностная структура любого высказывания как единицы успешного дипломатического дискурса закрытого типа представляет собой своеобразный, характерный для данной личности способ реализации внутреннего смысла и представляет собой единый речевой гештальт, в котором объединены ситуация-тема, ситуация общения и интенциональная составляющая речи. Формирование данной структуры и ее вербальное наполнение определяется эффектом симультанирования всех компонентов струкуры образа мира личности говорящего при определяющей роли содержания, входящего в его ядерный слой.
8.Успех в достижении основной цели дипломатического дискурса - заключении соглашений, защищающих интересы своей страны - обеспечивается степенью сформированности таких характеристик личности дипломата, как чувство этнической и гражданской самоидентификации.
Обе эти характеристики относятся к ядерному слою образа мира, который определяет содержание мотивационно-прагматического уровня языковой личности, отражается в смысловом содержании единиц, составляющих когнитивный уровень, и проявляется в вербальном оформлении речи и невербальном поведении участников дипломатического общения.
9.В основе чувства этнической принадлежности лежит этнический архетип мироустройства, то есть первичный комплекс идей о мире, доминанта коллективного бессознательного определенного лингвокультурного сообщества, задающая через язык общую структуру индивидуального образа мира каждого из его членов.
10.Глубоко укорененное чувство принадлежности к своей стране, влияющее на содержание и иерархию смысложизненных ориентаций, формируется в процессе социализации и является основой для формирования потребности защиты национальных интересов, мотивирующей переговорщиков к поиску совместных взаимовыгодных решений даже в потенциально конфликтных ситуациях.
литература
Баранов А.Н. Сергеев В.М. Естественноязыковая аргументация в логике практического рассуждения // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. - М., 1988. - С. 94-119.
Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопр. языкознания. - 1994. - № 4. - С. 23-27.
Заботкина В.И. Семиотические аспекты представления знаний в семантической структуре слова // Проблемы представления (репрезентации) в языке. Типы и форматы знаний: Сб. науч. трудов / РАН. Ин-т языкознания; Мин-во образ. И науки РФ. ТГУ им. Г.Р. Державина. - М.-Калуга: ИП Кошелев А.Б. (Изд-во Эйдос), 2007. - С. 48-56.
Кирилина А.В. Постнеклассическая эпистема и понятие динамического объекта в лингвистике // Вопросы психолингвистики, 2014, №4. - С.36-46.
Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика -психология - когнитивная наука // Вопр. языкознания. - 1994. - № 4. - С. 34-47.
Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. - М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.
Кубрякова Е.С. Предисловие // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования. - М.: Изд-во Эйдос, 2007.
Кубрякова Е.С. В поисках сущности языка // Вопросы когнитивной лингвистики. - 2009 - №1. - С. 5-13.
Степин В.С. Классика, неклассика, постнеклассика: критерии различения / Постнеклассика: философия, наука, культура. Коллективная монография / Отв. ред. Л.П. Киященко, В.С. Степин. - СПб, 2009.- -С. 249-295.
Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира. Сборник статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. - М.: Ин-т языкознания РАН, 2000. - С. 207-219.
Уфимцева Н.В. Архетипы языкового сознания русских на пороге XXI века // Этнокультурная специфика языкового сознания: Сб. ст. - М.: Ин-т языкознания РАН, 2003, изд. 2-е. - 256 с. - С. 139-176.
Уфимцева Н.В. Предисловие // Славянский ассоциативный словарь. - М., 2004. - С. 3-9.
Уфимцева Н.В. Этнопсихолингвистика: вчера и сегодня // Вопросы психолингвистики. - № 4 - 2006. - С. 92-101.
Augostinos M., Walker I. (1995) Social Cognition: An Integrated Introduction. London: SAGE. - 386 p.
THE PROSPECT OF THE STUDY OF DIPLOMATIC DISCOURSE
Liviu M.Terentiy
Rector of the Moscow International Academy Moscow, Novomoskovskaya str., 15A e-mail: [email protected]
The article discusses theoretical results of the study of diplomatic discourse conducted by the author from a psycholinguistic perspective. The author grounds the necessity of an integrative approach to the phenomenon under analysis. Keywords: discourse, psycholinguistic, intentional focus.
Augostinos M., Walker I. (1995) Social Cognition: An Integrated Introduction. London: SAGE. - 386 p.
BaranovA.N., Sergeev V.M. (1988 ) Estestvennojazykovaja argumentacija v logike prakticheskogo rassuzhdenija // Myshlenie, kognitivnye nauki, iskusstvennyj intellekt. -M. pp. 94-119.
Demjankov V.Z. (1994) Kognitivnaja lingvistika kak raznovidnost' interpretirujushhego podhoda // Vopr. Jazykoznanija. - № 4. - s. 23-27.
Zabotkina VI. Semioticheskie aspekty predstavlenija znanij v semanticheskoj strukture slova // problemy predstavlenija (reprezentacii) v jazyke. Tipy i formaty znanij: sb. Nauch. Trudov / ran. In-t jazykoznanija; min-vo obraz. I nauki rf. TGU im. G. R. Derzhavina. - M.- Kaluga: ip «Koshelev» a. B. (izd-vo «Ejdos»), 2007. pp. 48-56.
KirilinaA.V Postneklassicheskaja jepistema i ponjatie dinamicheskogo ob'ekta v lingvistike // Voprosy psiholingvistiki, 2014, №4. pp. 36-46.
Kubrjakova E.S. Nachal'nye jetapy stanovlenija kognitivizma: lingvistika -psihologija - kognitivnaja nauka // vopr. Jazykoznanija. - 1994. - № 4. pp. 34-47.
Kubrjakova E.S. Jazyk i znanie: na puti poluchenija znanij o jazyke: chasti rechi s kognitivnoj tochki zrenija. Rol' jazyka v poznanii mira. - M.: jazyki slavjanskoj kul'tury, 2004. - 560 p.
Kubrjakova E.S. Predislovie // Konceptual'nyj analiz jazyka: sovremennye napravlenija issledovanija. - M.: izd-vo «jejdos», 2007.
Kubrjakova E. S. V poiskah sushhnosti jazyka // Voprosy kognitivnoj lingvistiki. - 2009 - №1. pp. 5-13.
Stepin V.S. Klassika, neklassika, postneklassika: kriterii razlichenija / postneklassika: filosofija, nauka, kul'tura. Kollektivnaja monografija / otv. Red. L.P. Kijashhenko, V.S. Stepin. - spb, 2009. pp. 249 - 295.
Ufimceva N.V. Jazykovoe soznanie i obraz mira slavjan // jazykovoe soznanie i obraz mira. Sbornik statej / otv. Red. N. V. Ufimceva. - M.: In-t jazykoznanija ran, 2000. pp. 207-219.
References
Ufimceva ИУ. АЛейру jazykovogo soznanija russkih па poroge хх1 veka // etnokul'turnaja specifika jazykovogo soznanija: sb. St. - М.: jazykoznanija RАN, 2003, izd. 2-е. - 256 s. рр. 139-176.
Щтсвуа ИУ. Predislovie // Slavjanskij associativnyj slovar', - М., 2004. рр.3-9. Щтсвуа ИУ. Etnopsiholingvistika: vchera i segodnja // Voprosy psiholingvistiki № 4 - 2006. рр. 92-101.
