CC BY
216
© Н.В. Рыбалко, 2006
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ
ПЕРСОНАЛЬНЫЙ СОСТАВ ПРИКАЗНОЙ АДМИНИСТРАЦИИ ЛЖЕДМИТРИЯ II
Н.В. Рыбалко
Из многочисленных самозванцев эпохи Смуты, появившихся после свержения Лжедмитрия I, только Лжедмитрию II и организовавшим его движение русским повстанцам удалось составить серьезную оппозицию правительству Василия Шуйского. Фактически была создана альтернативная система государственной власти, аналогичная московской, представленная «Воровской» Думой и приказными учреждениями. Как известно, с июня
1607 г. начали формироваться приказы в Тушине, а в январе 1610 г. «резиденция» была перенесена в Калугу, позже - в Коломну.
Вопрос о социальном составе «Воровского» двора Лжедмитрия II до недавнего времени оставался открытым, пока не появилась работа И.О. Тюменцева, посвященная изучению движения Лжедмитрия II1. Исследование показало, что приказным служащим отводилась важная роль в Тушинском лагере самозванца, поскольку именно в их руках сосредоточивалось все делопроизводство, а также реализовывались управленческие решения. С помощью метода просопографии нам удалось восстановить, а затем проанализировать биографии дьяков и подьячих и отчасти функции приказов.
Отсутствие источников сводного характера вынуждает выявлять сведения по крупицам в сохранившихся разрозненных актах и грамотах, составлявшихся по приказу царя Дмитрия, а также в Расспросных речах тушин-цев, разрядных записях частных редакций и
нарративных источниках, которые зачастую несут в себе элементы тенденциозности. Ис-точниковая база была значительно пополнена реконструированным в последнее время архивным комплексом Яна Сапеги 2.
Удалось установить имена служащих приказов Тушина, Калуги, Коломны и приказных изб городов, администрация которых оказывала поддержку движению самозванца. По сложившейся к началу XVII в. системе приказное учреждение возглавлял боярин, далее шли чины думного дьяка, дьяка и подьячего.
Известно о восьми приказах Тушинской администрации Лжедмитрия II. Семь из них были созданы по аналогии с московскими. Выявлены имена 7 думных дьяков, 13 дьяков и 8 подьячих, находящихся на службе.
Информация о служащих Поместного приказа несколько полнее, чем остальных. Это не случайно, поскольку поместное жалование было одним из самых распространенных поощрений за службу в отсутствие достаточного количества денежных средств в казне самозванца. К тому же система денежных пожалований в начале XVII в. только оформлялась. Можно предположить, что и работы в Поместном приказе было гораздо больше, чем в остальных учреждениях. Руководителем приказа был боярин князь Роман Федорович Троекуров, служили 3 думных дьяка: Третьяков Петр Алексеевич, Линев Сарыч Никитич, Чичерин Иван Иванович; 3 дьяка:
Микулин Иван, Ковернев Иван (предположительно), Дуров Василий; 2 подьячих: Отлипа-ев Гаврила, Трифонов Тимофей.
По грамоте Лжедмитрия II от февраля 1609 г. со справой подьячего Тимошки Трифонова Р.Ф. Троекурову, а также думным дьякам С.Н. Линеву да П. Третьякову в Поместный приказ, в стан под Москвой, велено было отправить отдельные книги поместий Т. Рот-чина и жены Ивана Чуркина 3.
С.Н. Линев известен в чине дьяка у Вора с ноября 1608 года4. Ранее, согласно Боярскому списку 1602 г., был выборным дворянином по Ржеву5, в 1605 г. - служил головой на Валуйке 6.
Что касается думного дьяка Петра Алексеевича Третьякова, то он, до того как попал в Тушино, упоминается в документах с именем Петр Лошаков, по мнению Н.П. Лихачева, он был сыном убитого под Казанью Третьяка Лошакова, но в справочнике С.Б. Веселовского сделано другое предположение: он - сын Третьяка Федорова7. С 1592 г. служил подьячим 8, в правление Лжедмитрия I и В. Шуйского был дьяком Разрядного приказа. В Изборнике о его измене царю Василию сообщается:
«А отъехал из Москвы в Тушино со стольником князем Дмитрием Трубецким из Посольского приказа первый подьячий Петр Алексеев сын [Третьяков] да с ним 2 подьячих - два Ивашка Веригиных, дети Ковернева»9.
Более точно дату отъезда можно установить по Разрядным записям, где содержится информация о том, что князь Д. Трубецкой отъехал 24 июля 1608 г. после битвы у Ходынки 10. Об отъехавших известно, что Д. Трубецкой возглавил в Тушине Разрядный приказ, а один из братьев подьячих - Иван Ковернев -стал дьяком самозванца вместе с Василием Дуровым, как «сказывал с пытки Федор Нащокин» - в Отписке вологжан о вестях про Лжедмитрия II от 11 декабря 1608 года11.
В декабре 1608 г. думный дьяк П. Третьяков составил письмо гетману Я. Сапеге о запрещении пану Корсаку «сбирать корм с его села Васильевского»12. 12 ноября 1609 г. от думного дьяка П. Третьякова и «самозванце-вых» воевод князя Г. Шаховского и И. Керно-зицкого польским королевским послам дана грамота о том, чтобы они «по случаю недостатка в людских и конских кормах ехали в
Тушинский стан без многолюдной суеты и по дороге крестьян грабить не смели»13.
За приписью дьяка Ивана Микулина и справой подьячего Ганки Отлипаева после
3 марта 1609 г. дана грамота Лжедмитрия II Я. Сапеге об отправлении польских и литовских рот с воеводою Лисовским на помощь Ярославлю 14. 6 марта 1609 г. Г. Отлипаев справил также грамоту Лжедмитрия II Я. Сапеге об отдаче воеводе А.З. Просовецкому пушек, взятых в сражении под Суздалем 15. Иван Мику-лин осенью того же года известен уже как дьяк в Арзамасе, происходил из арзамасских дворян 16, в Списке дворян Опричного двора Ивана Грозного 1573 г. с окладом в 15 руб., возможно, значится его отец Григорий 17.
За приписью думного дьяка Ивана Ивановича Чичерина 11 марта 1609 г. и справой подьячего Ганки Отлипаева дана грамота Лжедмитрия II Я. Сапеге о скорейшем отправлении литовских и польских ратных людей и донских казаков с А.И. Лисовским для «охранения» Углича и Ярославля 18. 15 апреля 1609 г. на его вотчину в Угличском уезде произошло нападение при выступлении угличан против Лжедмитрия II. И.И. Чичерин происходил из дворян - его отец служил выборным дворянином по Козельску 19.
Вторым по значимости можно назвать Разрядный приказ, поскольку назначения на службу в стане самозванца также были одним из привлекательных поводов для «перелетов» из правительства В. Шуйского: Лжедмитрий II не жалел чинов и должностей. Возглавили приказ стольник князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой и дьяк Игнатий Тимофеевич Софонов, об этом сообщается в Расспросных речах начала 1609 г. сына боярского Андрея Палицы-на20. И.Т. Софонов был в чине дьяка и ранее (известен с 1588/89 года 21). Сын Игнатия Со-фонова - Денис Игнатьевич Софонов также служил в Разрядном приказе в Тушине вместе с отцом, ранее был выборным дворянином по Карачеву - его фамилия содержится в Боярском списке 1602 года22. Самозванец пожаловал его самой высокой приказной должностью печатника и думного дьяка Разрядного приказа, в которой он пребывал с 23 октября
1608 года. Его подпись имеется на похвальной грамоте Лжедмитрия II суздальцам за верность и усердие их с обещанием разных мило-
стей и льгот 23. 4 марта 1609 г. за его припи-сью была дана грамота Я. Сапеге о посылке под Кострому А.И. Лисовского с ратными людьми и о пропуске и охранении отправленных туда боевых припасов 24. 6 июня 1609 г. о нем упоминается в грамоте Лжедмитрия II о разыскании лошадей 25.
Несомненно, важным составляющим администрации Лжедмитрия II был учет налоговых сборов на содержание войска и «Воровского» двора. Эта функция распределялась на ряд учреждений. В Приказе Большого дворца в начале 1609 г. дворецким служил боярин князь С.Г. Звенигородский, об этом сохранилось упоминание в Расспросных речах Андрея Палицы-на 26. Сведения проверяются грамотой Лжедмитрия II от 12 июня 1609 г. гетману Я. Сапеге о сборе столовых запасов и о доставке их в Тушинский стан с велением явиться с теми запасами в Приказ Большого дворца к боярину и дворецкому князю С.Г. Звенигородскому да к дьякам. На грамоте по скрепам стоит подпись приказного дьяка Михаила Тюхина27. М. Тюхин с 1605 г. служил подьячим в приказах Лжедмитрия I и В. Шуйского 28.
В Приказе Большого прихода, по всей видимости, служил дьяк Яков Акакиев.
23 марта 1609 г. он скрепил грамоту царя Дмитрия о запрещении польским, литовским и русским людям сбирать кормовые припасы с вотчин Суздальского Спасо-Ефимьева монастыря 29. О службе Я. Акакиева в чине дьяка известно с 1604 года 30.
По разысканиям И.О. Тюменцева, в 1609 г. думным дьяком в Печатном приказе в Тушине служил Рындин Другой Тимофеевич 31, ранее известный как дьяк Поместного приказа Лжедмитрия I 32.
Печатником и думным дьяком Разрядного приказа был Д.И. Софонов, о чем говорилось выше.
В Посольском приказе в Тушине думным дьяком был Нехороший Федор (?) Васильевич Лопухин - 29 ноября 1608 г. он подписал по скрепам грамоту Лжедмитрия о невзы-мании ратными людьми его полка кормов и денег с вотчин монастырей Переяславля-За-лесского 33, в 1609 г. был также в чине думного дьяка послом на Сейм в Литву 34. По предположению И.О. Тюменцева, ранее он служил городовым дворянином 35.
Новым, не имеющим аналогов в Московской приказной системе учреждением стал Казацкий приказ. Во главе его стоял боярин Иван Мартынович Заруцкий 36. По всей видимости, в приказе служили дьяк Богдан Грязев и подьячий Герасим Матвеев. 6 декабря 1609 г. их приписи имеются на грамоте Лжедмитрия II с приказанием беречь донских казаков, находящихся у гетмана в полку, от обид литовских людей37. Б. Грязев был пожалован в дьяки из подьячих 38, а по предположению С.Б. Веселовского, происходил из провинциальных дворян 39.
Кроме государственных учреждений, в Тушине зафиксирована деятельность церковного учреждения - Патриаршего приказа. И это не случайно, поскольку альтернативные органы патриаршей власти также стали частью «Воровского» двора. Примечательной особенностью работы Патриаршего приказа в Московском государстве с момента его учреждения в 1589 г. стало то, что делопроизводство в нем вели дьяки и подьячие из числа тех, кто был ранее на государственной службе. Дьяком был Григорий Ильин Терпигорьев. В ноябре 1608 г. за его приписью дана грамота Ростовского митрополита Филарета Я. Сапеге о дозволении Юрьевскому соборному протопопу освятить храм в Киржацком монастыре, разоренный ратными людьми 40. Ранее был в числе выборных дворян и детей боярских 41.
Источники не позволяют точно назвать место службы некоторых дьяков и подьячих Лжедмитрия II, чьи имена установлены. Это думный дьяк Иван Тарасьевич Грамотин - он обладал приспособленческим характером. В должности подьячего упоминается в источниках с 1595 г.42, дьяк - с 1602 г.43, в числе первых изменил присяге Борису Годунову и перешел на сторону Лжедмитрия I. После прихода к власти В. Шуйского был сослан в Псков, но при первой же возможности присоединился к новому самозванцу. Согласно Псковской летописи, в 1607 г. взял себе лучшие поместья и перешел на сторону Лжедмитрия II, он известен в 1609 г. в администрации Тушинского лагеря в чине думного дьяка 44. Был предположительно или в Посольском, или в Поместном приказе. После бегства Лжедмитрия II в Калугу, в январе 1610 г. думный дьяк И.Т. Грамо-тин «почал прежде всех служить Сигизмунду»
и, по всей видимости, вскоре снова отправился на службу в Псков.
Не известно точное место службы дьяков Евдокима Яковлевича Витовтова и Степана Михайлова сына Соловецкого - были товарищами Ф. Андронова по Тушину 45. Е.Я. Ви-товтов в Росписи русского войска 1604 г. значится жильцом 46, у Лжедмитрия I служил в чине подьячего, а Лжедмитрий II пожаловал его в дьяки. Многие из фамилии Витовтовых, как показали исследования С.К. Богоявленского и С.Б. Веселовского, имели непосредственное отношение к дворянскому сословию, к тому же служба носила наследственный характер: его отец, родной брат и дядя были дьяками 47.
Не ясно место службы дьяка Ивана Леонтьева: меновый - у Вора 48, с 1601 г. известен как подьячий Посольского приказа 49, дьяк - с 1604 года 50.
Дьяком Лжедмитрия II был также Федор Никитич Апраксин, ранее известный как городовой дворянин 51. По утверждению В.Н. Ав-тократова, Никита Семенов сын Верхдеревс-кий, который значится в Дворовой тетради середины XVI в., - отец Ф. Апраксина 52.
Богдан Иоаким Иванович Сутупов в марте 1609 г. был дьяком в «воровских» полках с кн. Ф. Борятинским, его карьера в чине дьяка началась еще в 1575/76 г., а у Лжедмитрия I был думным дьяком и печатником 53.
Известны имена подьячих администрации Лжедмитрия II, точное место службы которых также не установлено: Юрий Леонтьев - справил грамоту от 30 мая 1609 г. о дозволении казакам перегнать в село Вышегород 200 царских лошадей и о приказании приставам их оберегать 54 - упоминается подьячим в 1583/84 г.55; подьячий Илларион Чернышов - справил грамоту от 12 апреля 1609 г. о немедленной посылке в Ростов польских и литовских людей для защиты этого города с уездом от изменников ярославцев 56; Матвей Денисов Чубаров -известны его Расспросные речи от 8 и 9 мая
1609 г., отобранные у московских выходцев, в которых М. Чубаров сообщил, что с ним из Москвы вышли еще двое подьячих, одним из которых был Василий Скурыгин - из Приказа Большого прихода 57.
Как показал в своем исследовании И.О. Тюменцев, после распада Тушинского
лагеря сторонники Лжедмитрия II, составлявшие его Государев двор, разделились на тех, кто остался верен самозванцу и переехал с ним в Калугу, тех, кто «преж всех» принес присягу Сигизмунду, и третья группа лиц, перешедших на сторону Василия Шуйского 58. Думные дьяки И.Т. Грамотин, С.Н. Линев, И.И. Чичерин и дьяк С.М. Соловецкий (из «торговых мужиков»59) присягнули на верность Сигизмунду, а взамен этому получили высшие чины и поместные пожалования. Большая же часть Тушинской приказной администрации последовала за Лжедмитрием II, и вскоре в Калуге были снова созданы «воровские» органы государственной власти. Как полагает И.О. Тюменцев, в действиях калужского руководства также четко просматривалось стремление установить государственный порядок в традиционных для России формах, который бы являлся альтернативой московскому 60. Удалось разыскать сведения о четырех приказах Калуги.
Известно о деятельности Поместного приказа. По всей видимости, уже из Калуги в январе 1610 г. была дана грамота «царя Дмитрия» в Арзамас об отделе поместья. Отписку велено было отдать в Поместный приказ боярину А.А. Нагому, думному дьяку Петру Алексеевичу Третьякову да дьяку Семому Заборов-скому61. С. Заборовский по Тушину не известен, зато ранее, в 1594 г., служил подьячим Посольского приказа с денежным жалованьем
12 руб.62, по справочнику С.Б. Веселовского, прежнее место службы - городовой дворянин63.
Разрядный приказ, по предположению И. О. Тюменцева, продолжали возглавлять Д.Т. Трубецкой и думный дьяк и печатник Д.И. Софонов, С.Г. Звенигородский сохранил должность боярина и дворецкого 64.
В Посольском приказе в Калуге, как и в Тушине, служил думный дьяк Нехороший Васильевич Лопухин, несмотря на выдвинутые против него обвинения в «измене»65.
Сыскным приказом заведовали боярин М.М. Бутурлин и думный дьяк Другой Тимофеевич Рындин, казнивший немцев 66.
В 1610 г. в Калугу приехали: из Пскова -думный дьяк Иван Леонтьевич Луговской 67, из Коломны - дьяк П.И. Микулин 68. Последний ранее был подьячим - с 1593/94 г.69 и дьяком -с 1602 г.70, в Нижегородских платежницах в
1608 г. значится как дьяк дворянин, сын боярс-
кий 71. По всей видимости, его брат - Микулин Григорий Иванович - был дворянином в Государевом совете Лжедмитрия 172.
Таким образом, из известных приверженцев самозванца по Тушину в Калуге оказались
4 думных дьяка: Н.В. Лопухин, П.А. Третьяков Лошаков, Д.Т. Рындин, Д.И. Софонов, пятым думным дьяком был назначен И.Я. Луговской.
После очередного кризиса, администрация переместилась, вслед за самозванцем, в Коломну, однако источники сохранили лишь единичные свидетельства о приказной службе в этом городе.
В Приказе Казанского и Мещерского дворца с мая по октябрь 1610 г. служили Матвей Сомов и Богдан Сутупов. Богдан Су-тупов был пожалован в чин окольничего.
Известны ряд грамот «царя Дмитрия» об отказе поместий в Арзамасе, по которым отказные книги следовало отсылать в Приказ Казанского и Мещерского дворца к окольничему Б. Сутупову и дьяку Матвею Сомову: от 14 мая 1610 г. - об отказе вотчины И. Обуткову, Б. Сутупов назван дворецким Казанским, Астраханским, Нижегородским 73; от 15 августа 1610 г. - об отказе поместья А. Алишеву 74; от 25 августа 1610 г. -
об отказе поместья М. Кологривову 75; от 7 октября 1610 г. - об отказе поместья И. Обут-кову 76; от 10 октября 1610 г. - об отказе поместья П. Микулину 77. Часть таких грамот в августе 1610 г. подписана подьячим Алексеем Подосеновым 78.
По разысканиям С.Б. Веселовского, род дьяка Матвея Сомова и род Федора Ивановича Сомова записаны в Синодике Московского Воздвиженского монастыря: жена Федора - Татьяна Владимировна Зиновьева - являлась племянницей думного дьяка Сыдавного Васильева 79.
В документах есть также упоминание о думном дьяке Иване Чичерине, который ранее был с самозванцем в Тушине, и подьячем Семене Клементьеве Матчине, что 11 августа 1610 г. были «на стану под Москвой»80. Поскольку к этому времени Лжедмитрий II был в Коломне, вероятнее всего, речь идет именно об этом стане.
Таким образом, восстанавливая биографии дьяков и подьячих, удалось выяснить, что приказные служащие на протяжении всего периода существования оппозиции Лжедмит-
рия II составляли основу системы управления «Воровского» двора.
Известно, что администрация некоторых городов признала власть самозванца. Установлены имена дьяков и подьячих девяти приказных изб.
Алатырь. Алатырский подьячий Василий Яковлевич Ларионов в 1610 г. получил в Калуге от Вора грамоту на поместье в Арзамасе 81.
Арзамас. С ноября 1608 г. и до лета
1610 г. Арзамас находился под властью Лжедмитрия II. Служивший и ранее в Арзамасе подьячий Верига Ковернев был пожалован дьячеством и упоминается в этом чине уже в феврале 1609 года 82.
С ноября 1609 и до мая 1610 г. арзамасским дьяком был Иван Микулин, на его имя приходили грамоты от самозванца из Поместного приказа и Приказа Казанского и Мещерского дворца об отделе поместий 83.
Вологда. С 30 октября до начала декабря 1608 г. Вологда находилась под властью Лжедмитрия II. Вологодский воевода Н. Пушкин и дьяк Р. Воронов первоначально, сразу по принятии жителями присяги самозванцу, были на его стороне. Р.М. Воронов (подьячий - с 1583/84 г.84, дьяк - с 1606 г.) на стороне самозванца был около месяца. Известна отписка дьяка Р. Воронова с Вологды в Великий Устюг о том, что костромичи и ярославцы Вору, который называется царевичем Дмитрием, крест целовали 85. Согласно отписке воеводы Лжедмитрия II князя Ф.П. Барятинского Яну Сапеге ноября 1608 г., 30 октября 1608 г. он писал на Вологду к воеводе Н. Пушкину и дьяку Рахманину Воронову с велением целовать крест «царю Дмитрию». А 5 ноября они сообщили с Вологды, что «к Вологодскому архиепископу с грамотой ходили, читали ее всем людям и крест государю целовали»86. Однако из-за конфликта с прибывшими из Тушина воеводой Ф.И. Нащокиным и дьяком И.В. Ковер-невым они были посажены в тюрьму, а после стали ярыми приверженцами царя Василия 87.
На Двине. Дьяк Илья Иванович Уваров, ельчанин, 10 января 1609 г. «казнен утоплением в Двине»88.
Ивангород. В 1609-1610 гг. - дьяк А. Андронников 89. Согласно Боярскому списку 1610/11 г., в Ивангороде также служил дьяк Милославский Михаил 90. О службе дьяка
М.И. Милославского сохранилось упоминание лишь от 1604 года 91.
Коломна. Дьяк Петр Иванович Мику-лин был в Коломне 22 августа 1609 г. с воеводами боярином князем М.С. Турениным и Федором Лодыженским 92.
Псков. 1-2 сентября 1608 г. псковский мир, как показывает исследование И.О. Тю-менцева, оказался перед выбором и раскололся, что было вызвано появлением у ворот города новгородско-шведского и тушинского отрядов. «Худые людишки» открыли ворота войску самозванца, после чего в Пскове учинили присягу и крестное целование Лжедмитрию II. Однако, вплоть до псковского пожара 15 мая 1609 г., власть тушинцев в городе была далеко не безграничной: они вынуждены были считаться с настроениями широких слоев псковского мира 93.
Непродолжительное время в Пскове служил дьяком И.Т. Грамотин, после распада Тушинского лагеря. Этот город оставался за Лжедмитрием II до конца 1610 г.94, однако известна грамота в Псков царя Василия от 10 июня 1610 г. окольничему и воеводе В.П. Морозову, князю Ф.А. Звенигородскому, а также дьякам Ивану Тарасьевичу Грамотину и Антипу Ивановичу Рубцову с извещением о свершившемся в Москве государственном перевороте и об изобличении расстриги в измене вере и отечеству 95.
В 1608/09 г. в Псков были назначены воеводами поляки, в том числе дьяк Крик Тенкин, но вскоре они вернулись в Тушино. После этого в Псков прибыли воевода А. Жировой-За-секин и дьяк Иван Леонтьевич Луговской, «добрый муж в разуме и сединах»96. В июне
1609 г. от имени царя Дмитрия наместник князь А. Жировой-Засекин, думный дьяк И.Л. Лугов-ской и дьяк Афанасий Истомин составили грамоту Дерптскому державцу Бормовскому о присылке вспомогательного войска по найму для нападения на новгородцев, отложившихся от самозванца 97. И.Л. Луговской оставался думным дьяком также в 1610 г., позже, возможно, переехал в Калугу 98.
Ростов. Площадным дьяком в Ростове был Тимофей Семенов. 5 мая 1609 г. он переметнулся на сторону повстанцев - об этом сообщается в отписке из Ярославля в Соль Вычегодскую от 8 мая 1609 г.: государевы
изменники и литовские люди осадили Ярославль, но потерпели поражение и встали у города в ожидании подкрепления 99.
Ярославль. Князь и воевода Ф.П. Барятинский в октябре 1608 г. организовал присягу ярославцев Лжедмитрию II, и Ярославль несколько месяцев находился под властью самозванца. В это время служили дьяки Третьяк Копнин и Богдан Сутупов - 23 марта
1609 г. они и князь Ф. Барятинский отправили письмо гетману Яну Сапеге с жалобой на Ивана Волынского, который ссорит их с Литвой и поляками 100. Нужно отметить, что Богдан Сутупов известен как один из инициаторов продолжения Смуты в Московском государстве и появления второго Лжедмитрия, наряду с дворянами М.А. Молчановым, Г.П. Шаховским, И.Е. Михневым и другими - это подробно исследовано И.О. Тюмен-цевым 101. Некоторое время, по всей видимости, Б. Сутупов вел двойную игру - его фамилия значится в Росписи подарков царю Василию думных и других чинов в 16061608 годах 102. Однако в других источниках не встречается упоминаний о приказной службе Б. Сутупова у царя Василия.
В начале апреля 1609 г. в Ярославле вспыхнуло восстание. В отписке вышеславца в Вологду сообщается о том, что после освобождения Ярославля от «воров» 8 апреля 1609 г. «князь Барятинский да Богдан Сутупов побежали с остальными ворами, а взяли с собой, связав, Ивана Волынского да Третьяка Копни-на, а они во всем государю прямили»103. Таким образом, обнаруживается некоторое противоречие показаний источников о приверженности дьяка Третьяка Копнина. С одной стороны, он поддерживал политику самозванца, проводимую в Ярославле Б. Сутуповым и Ф. Барятинским, с другой - его насильно забрали при отступлении «в таборы». Это, по всей видимости, говорит о не вполне устойчивых политических позициях дьяка Т. Копнина. Б. Сутупов упоминается после этого на службе в Коломне - факт отмечен в ряде грамот 1610 г. Лжедмитрия II.
Отдельным вопросом является выяснение системы пожалования за службу. Факт денежного поощрения за службу Лжедмитрием II не зафиксирован. Распространены были раздачи вотчин и поместий.
Боярские списки последней четверти
XVI - начала XVII в. содержат данные о прежних местах службы тушинских дьяков с указанием их денежных и поместных окладов. Ранее в чине выборных дворян и детей боярских служили: дьяк Сарыч Никитич Линев -в 1602 г. по Ржеву, с окладом 450 четей 104; дьяк Денис Игнатьевич Софонов - в 1602 г. в Карачеве, его оклад - 300 четей 105.
Петр Алексеевич Третьяков, будучи думным дьяком Лжедмитрия II, 10 июля 1609 г. за новгородский поход был пожалован вотчиной в Ростове 106, а в августе писал письмо Яну Сапеге о разорении его поместья, пожалованного ранее Лжедмитрием II 107. Ларионов Василий Яковлев - алатырский подьячий, получил в Калуге от Вора грамоту на поместье в Арзамасе в 1610 году 108. По грамоте «царя Дмитрия» от 10 октября 1610 г., было отказано поместье дьяку Петру Ивановичу Микулину в его оклад в 100 четей, к старому поместью, к 50 четям 109.
Сохранились упоминания о земельных владениях думного дьяка Ивана Ивановича Чичерина: по грамоте от 15 апреля 1609 г. известно, что первым сигналом, возвестившим
о вооруженном выступлении народа в Угличском уезде, явилось нападение на его вотчину.
Грамотин Иван Тарасьевич, подвергшийся опале со стороны Василия Шуйского и сосланный в 1606 г. в Псков, самовольно захватил себе лучшие поместья и перешел на сторону самозванца 110.
Дьяк Иван Леонтьев имел поместье, в
1610 г. оно было отдано Тимофею и Василию Семеновым, детям Микулина 111.
Таким образом, система приказов Лжедмитрия II была точной копией московских приказных учреждений, но в гораздо меньшем размере: были созданы только самые необходимые для первых шагов управления приказы. Новым было образование Казацкого приказа. Источники позволяют сделать предположение, что начало образования Тушинской администрации относится к осени 1608 г., когда многие города приняли присягу «царю Дмитрию» и наблюдался первый массовый переход представителей московского дворянства и людей других служилых чинов на сторону самозванца. После распада Тушинского лагеря часть приказных служащих перешли на сторо-
ну Владислава, а часть последовали за самозванцем, и вскоре в Калуге, а затем в Коломне были снова созданы «воровские» органы государственной власти.
За весь период существования движения Лжедмитрия II в числе служащих оппозиционного «воровского» правительства и приказных изб городов насчитывается 8 думных дьяков, 24 дьяка и 11 подьячих - всего 43 человека. Если не брать во внимание приказных служащих городов ввиду плохой сохранности документов приказных изб и учесть, что в городах администрация сформировалась большей частью еще до появления самозванца, то не удалось найти в источниках подтверждения приказной службы лишь 15 человек. То есть 65 % дьяков и подьячих имели отношение к приказной службе ранее. Переходя на службу к самозванцу, дьяки и подьячие надеялись на быстрый карьерный рост, что и происходило в действительности. Лжедмит-рий II не жалел чинов для приказных служащих: дьяк Б.И. Сутупов, принявший активное участие в организации появления нового самозванца после свержения с престола Лжедмитрия I, был возведен в окольничие, восемь дьяков получили думные чины, подьячие, переходившие на сторону самозванца, тут же становились дьяками. Причем если ранее в аппарате управления могло быть всего 4-
5 думный дьяков, по одному - в самых значимых приказах, то теперь мы видим сразу трех в Разрядном приказе в Тушине.
Примечательно, что в годы противоборства Василия Шуйского и Тушинского вора не была нарушена тенденция пожалования дьяче-ством из гостей, что свидетельствовало о проникновении в дьяческую среду верхушки купечества. Кроме того, установлено, что приказные служащие Лжедмитрия II отнюдь не были худородными по своему происхождению: 28 % от их числа вышли из служилого сословия выборных дворян и детей боярских. Результаты нашего исследования не расходятся с выводом И.О. Тюменцева о том, что, хотя образованию нового Государева двора и органов центрального и местного управления в Тушине способствовала присяга большей части дворянских корпораций Лжедмитрию II, масштабы «перелетов» не следует преувеличивать. Основная масса дьяков и подьячих сохранила верность Васили-
ю Шуйскому и до конца боролась с самозванцем и его приверженцами 112.
В Смуту произошли серьезные перемены в распределении земельных владений в пользу феодальной верхушки, но какая-либо определенная система поместных и вотчинных пожалований отсутствует. Все сведения о пожалованиях Лжедмитрия II приказным служащим носят отрывочный характер и крайне скудны. Многочисленные дополнительные поместные раздачи со стороны самозванца являлись стремлением заручиться поддержкой наиболее влиятельной части общества, в состав которой входило и чиновничество. Размер дополнительных дач зачастую был выше всех установленных норм, к тому же был неправомерен с точки зрения законной власти, поэтому в сысках денежных и поместных окладов времени царствования Михаила Романова эти пожалования во внимание не принимались.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Тюменцев И.О. Смута в России в начале XVII столетия: Движение Лжедмитрия II. СПб., 1999. С. 307-308.
2 Русский архив Яна Сапеги 1608-1611 гг.: опыт реконструкции и источниковедческого анализа / Авт. кол.: И.О. Тюменцев (рук.) и др. Волгоград, 2005.
3 Арзамасские поместные акты (15781618 гг.) / Под ред. С.Б. Веселовского // Смутное время Московского государства, 1604-1613 гг. Вып. 4. М., 1915. №> 242. С. 341.
4 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие XV-XVII вв. М., 1975. С. 293-294.
5 Боярские списки последней четверти XVI -нач. XVII в. и Роспись Русского войска 1604 г.: (Указ. состава Государева двора по фонду Разрядного приказа): В 2 ч. / Под ред. А.Л. Станиславского. М., 1979. Ч. 1. С. 202. (Далее - БС и Р).
6 Веселовский С.Б. Указ. соч. С. 293-294.
7 Там же. С. 522-523.
8 Павлов А.П. Приказы и приказная бюрократия (1584-1605 гг.) // Исторические записки. Т. 116. М., 1988. С. 196.
9 Шепелев И.С. Освободительная и классовая борьба в Русском государстве в 1608-1610 гг. Пятигорск, 1957. С. 93.
10 Белокуров С.А. Разрядные записи за Смутное время (7113-7121 гг.) // Чтения ОИДР. М., 1907. Кн. 3. С. 253-254.
11 Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспеди-
циею Императорской Академии наук. СПб., 1836. Т. 2, № 94. С. 191. (Далее - ААЭ).
12 Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 2: (1598-1613 гг.). СПб., 1841. № 120. С. 148. (Далее - АИ).
13 Там же. № 270. С. 321.
14 Там же. № 164. С. 193-194.
15 Там же. № 166. С. 194-195.
16 Веселовский С.Б. Указ. соч. С. 329.
17 Альшиц Д.Н. Новый документ о людях и приказах Опричного двора Ивана Грозного после 1572 г. // Исторический архив. Т. 4. М., 1949. С. 23.
18 АИ. № 171. С. 198-199.
19 БС и Р С. 227.
20 ААЭ. Т. 2, № 91 (III). С. 186.
21 БС и Р С. 107.
22 Там же. С. 231.
23 АИ. № 100. С. 132-133.
24 Там же. № 165. С. 194.
25 Сборник кн. Хилкова. СПб., 1879. № 12 (ЬХУГ). С. 71.
26 ААЭ. Т. 2, № 91 (III). С. 186.
27 АИ. № 234. С. 277.
28 См.: ААЭ. Т. 2, № 51. С. 117; Расходная книга денежного стола Разрядного приказа // Восстание И. Болотникова: Документы и материалы. М., 1959. С. 297; Акты писцового дела: Материалы для истории кадастра и прямого обложения в Московском государстве: В 2 т. / Собр. и ред. С.Б. Веселовский. Т. 1: (1587-1627 гг.) // Чтения ОИДР. М., 1913. Кн. 2-4. № 20. С. 29; № 34. С. 45.
29 Сборник кн. Хилкова. № 12 (ХЫХ). С. 57.
30 Сухотин Л.М. Четвертчики Смутного времени (1604-1617 гг.) // Смутное время Московского государства. Вып. 9. М., 1912. С. 6.
31 Тюменцев И.О. Органы государственного управления в Тушине в 1608-1610 гг. // Средневековая и новая Россия: Сб. науч. ст. СПб., 1996. С. 407.
32 Веселовский С.Б. Указ. соч. С. 455.
33 См.: Сборник кн. Хилкова. № 12 (Х'УШ).
34 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 548.
35 Тюменцев И.О. Органы государственного управления... С. 407.
36 Там же. С. 408.
37 Сборник кн. Хилкова. № 12 (ЬХХ). С. 77.
38 Тюменцев И.О. Органы государственного управления... С. 408.
39 Веселовский С.Б. Приказной строй управления Московского государства // Русская история в очерках и статьях / Под ред. М.В. Довнар-Заполь-ского. Киев, 1912. Т. 3. С. 182.
40 АИ. № 106. С. 136.
41 Тюменцев И.О. Органы государственного управления... С. 408.
42 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 129-130.
43 Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом: Материалы, извлеченные из Московского главного архива Министерства иностранных дел. Вып. 1: 1578-1613 гг. // Чтения ОИДР. М., 1888. Кн. 3. № 22. С. 364, 365.
44 См.: Шепелев И.С. Указ. соч. С. 150; Тюменцев И.О. Смута в России... С. 547.
45 Соловьев С.М. История России с древнейших времен // Соловьев С.М. Соч.: В 18 кн. М., 1994. Кн. VI, Т. 8. С. 660.
46 БС и Р. Ч. 2. С. 39.
47 См. : Богоявленский С.К. Приказные дьяки
XVII в. // Исторические записки. Т. 1. М., 1937. С. 225; Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 94.
48 Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографической комиссией: В 5 т. Т. 4: (1588-1632 гг.). СПб., 1851. № DCLVI. С. 392. (Далее - АЗР).
49 Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом... № 21. С. 330.
50 См.: Акты времени Лжедмитрия I (16041606 гг.). Грузинские и кабардинские дела. IV. № 38. // Смутное время Московского государства, 16041613 гг. Вып. 1. М., 1918. С. 306.
51 Тюменцев И.О. Органы государственного управления... С. 408.
52 Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50-х гг. XVI в. / Подгот. к печати А.А. Зимин. М.; Л., 1950. С. 166.
53 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 503.
54 Сборник кн. Хилкова. № 12 ^ХГУ). С. 71.
55 Веселовский С.Б Дьяки и подьячие... С. 293.
56 Сборник кн. Хилкова. № 12 ^Х). С. 67.
57 См.: АИ. № 212. С. 249; Памятники истории Нижегородского движения в эпоху Смуты и Земского ополчения, 1611-1612 гг. Действия Нижегородской губернской ученой архивной комиссии: Сб. XI. Н. Новгород, 1912. С. 30.
58 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 488-489.
59 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 482.
60 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 497.
61 Арзамасские поместные акты... № 245. С. 344.
62 Белокуров С.А. О Посольском приказе // Чтения ОИДР. М., 1906. Кн. 3. С. 34.
63 Веселовский С.Б. Приказной строй... С. 182.
64 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 489.
65 Там же. С. 548.
66 Там же.
67 Там же.
68 Там же. С. 544.
69 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 330.
70 Белокуров С.А. Разрядные записи... С. 202.
71 Нижегородские платежницы 7116 г. и 7120 г. / Под ред. С.Б. Веселовского // Смутное время Московского государства, 1604-1613 гг Вып. 7. М., 1910. С. 17.
72 Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел: В 4 ч. Ч. 2. М., 1819. № 93. С. 210.
73 Арзамасские поместные акты... № 246. С. 345.
74 Там же. № 247. С. 345.
75 Там же. № 253. С. 350.
76 Там же. № 271. С. 362.
77 Там же. № 275. С. 365.
78 Там же. № 248. С. 347; № 269. С. 359.
79 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 483.
80 Сухотин Л.М. Земельные пожалования в Московском государстве при царе Владиславе, 1610-1611 гг // Чтения ОИДР. М., 1911. Кн. 4. С. 89.
81 Арзамасские поместные акты... № 279. С. 368.
82 Там же. № 242. С. 341.
83 Там же. № 243-246. С. 343-345 и др.
84 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 109.
85 Российский государственный архив древних актов. Ф. 199. Оп. 1. Ч. 1. Портф. 133. Ч. 1. № 47. Л. 105. (Далее - РГАДА).
86 Сб. кн. Хилкова. №12 (XII). С. 23.
87 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 242-243.
88 Барсуков А.П. Списки городовых воевод и других лиц Воеводского управления Московского государства XVII столетия. СПб., 1902. С. 63.
89 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 554.
90 РГАДА. Ф. 210. Оп. 9. № 1066. Стб. 3. Л. 14; РГАДА. Ф. 199. Оп. 1. Ч. 1. Портф. 130. Ч. 1. Д. 8. Л. 5 об.
91 Акты Лжедмитрия I. Нагайские дела. С. 144.
92 Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие... С. 330.
93 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 202.
94 Там же. С. 515.
95 Любомиров П.Г. Очерки истории Нижегородского ополчения. М., 1939. С. 303.
96 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 548.
97 АИ. № 238. С. 280.
98 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 548.
99 Гневушев А.М. Акты времени правления царя В. Шуйского (1606-1610 гг.) // Смутное время Московского государства, 1604-1613 гг Вып. 2. М., 1915. № 36. С. 39.
100 Сборник кн. Хилкова. № 12 ^). С. 58.
101 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 1-584.
102 РГАДА. Ф. 159. Оп. 2. Ч. 1. № 142. Л. 11.
103 ААЭ. Т. 2, № 115 (III). С. 220; Гневушев А.М. Указ. соч. № 55. С. 67.
104 БС и Р С. 202.
105 Там же. С. 231.
106 Сборник кн. Хилкова. № 12 (LXVII). С. 72.
107 Шепелев И.С. Указ соч. С. 291.
108 Арзамасские поместные акты... № 279. С. 368.
109 Там же. № 275. С. 365.
110 Шепелев И.С. Указ соч. С. 150.
111 АЗР № DCLVI. С. 392.
112 Тюменцев И.О. Смута в России... С. 534-535.
