CC BY
27
Гуманитарные науки
DOI 10.1555/2409-3203 -2017-0-9-209-213 УДК 80 (811.111)
ПЕРИФРАЗ КАК СТРАТЕГИЯ «СОХРАНЕНИЯ ЛИЦА» В ВЫСОКОКОНТЕКСТУАЛЬНЫХ КУЛЬТУРАХ
Корнеева Татьяна Анатольевна
к.филол. н, доцент кафедры гражданского права и филологии ФГБОУ ВО Красноярский ГАУ Ачинский филиал Россия, г. Ачинск tatbobkova@rambler.ru
Аннотация: Протекание межкультурного коммуникативного процесса выстроено исходя из определенных стратегий, которые заданы «культурно обусловленными сценариями» ведения диалога, присутствующими в сознании коммуникантов и отражающими особенности их мировоззрения. Одной их таких стратегий является перифраз, характерный для коммуникативного стиля высоконтекстуальных культур.
Ключевые слова: коммуникативное поведение, контекст культуры, перифраз, «лицо».
UDC 80 (811.111)
PARAPHRASE AS A "FACE SAVING" STRATEGY IN HIGH-CONTEXT CULTURES
Korneeva T.A.
PhD in Philology, associate professor, the department of civil law and philology FSBEU HE Krasnoyarsk SAU, Achinsk branch Russia, Achinsk tatbobkova@rambler.ru
Abstract: The intercultural communicative process is built on the basis of certain strategies which are set by the "cultural scripts" of a dialogue, which are present in the consciousness of communicants and reflect the peculiarities of their worldview. One such strategy is a paraphrase which is characteristic of the communicative style of high-context cultures.
Keywords: communicative behavior, the context of the culture, a paraphrase, "face".
В настоящее время в связи с развитием международных контактов не угасает интерес современной лингвистики к изучению различных аспектов межкультурной коммуникации. Стремление к эффективному общению обуславливает сохраняющуюся
195
актуальность выявления причин возникновения межкультурного барьера, которые, как правило, заключаются в несовпадении национальных образов мира в сознании коммуникантов.
Общеизвестен тот факт, что протекание собственно коммуникативного процесса несет на себе национально-культурный отпечаток. По мнению А. А. Леонтьева, «национально-культурная специфика речевого общения складывается в нашем представлении из системы факторов, обусловливающих отличия в организации, функциях и способе опосредования процессов общения, характерных для данной национально-культурной общности <...> эти факторы «прилагаются» к процессам на разном уровне их организации и сами имеют различную природу, но в процессах они взаимосвязаны <...> прежде всего с факторами собственно языковыми, психолингвистическими и общепсихологическими» [2, 191].
Социальная сфера заложена в памяти человека в виде фреймов или сценариев, разделяемых членами социума. Фреймы обеспечивают репрезентацию социальных ситуаций в виде когнитивных моделей, влияющих на речевое поведение. Сущность теории «культурно обусловленных сценариев» (А. Вежбицкая) заключается в выявлении и описании негласных правил, помогающих быть личностью среди других людей [3]. Правила подобного рода специфичны для той или иной культуры. Они учат, «как думать, как чувствовать, как действовать согласно своему хотению, как добывать или передавать знания и, что важнее всего, как говорить с другими людьми» [1, 368]. Любой вид культурного поведения соотносится с некоторым стереотипом. Многое из того, что думает, делает и чувствует отдельный индивид, рассматривается с точки зрения общественного типа поведения, характерного скорее для общества в целом, нежели только для данного индивида. При этом если общение происходит между двумя собеседниками на родном для них языке, непонимание, как правило, возникает при частичном несовпадении знаний о структуре диалога и / или коммуникативной задачи, а также моделей себя и собеседника. Модели окружающей реальности, модели языка общения обычно более-менее совпадают. И, чем больше область совпадения, тем успешнее протекает акт коммуникации и, соответственно, тем меньше риск непонимания или недопонимания собеседниками друг друга. При значительных расхождениях в данных моделях риск непонимания увеличивается, как это часто случается при коммуникации представителей разных социальных, возрастных и гендерных групп.
Коммуникативное поведение выступает одним из компонентов языкового сознания и аспектом социального проявления языковой личности. Все культуры в общении используют некие невысказанные, имплицитные правила, которые важны для понимания происходящих событий и межличностного поведения. На основе сравнительных исследований различных культурных групп Э. Холл выделил не только их культурно-коммуникативные образцы, но и разработал общую типологию по отношению их к контексту - информации, окружающей и сопровождающей то или иное событие. Согласно предложенной типологии, культуры различаются «чтением контекста», использованием скрытой информации, которую заключает в себе ситуация [4, 1990Ь].
Наличие подтекста, большая информационная насыщенность, невыраженная, скрытая манера речи позволяют относить китайскую культуру к разряду высококонтекстуальных. В произведениях Эми Тан маркерами высококонтекстуальности китайской культуры становятся, прежде всего, перифрастические выражения.
Перифразы, т. е. описательные обороты, которые заменяют какие-либо общепринятые наименования, являются одним из важнейших средств, которые используются человеком из различных соображений. Во-первых, перифрастические единицы позволяют избежать повторений (в этом заключается их основная функция). Во-вторых, они выражают оценку объекта, усиливают выразительность и эффективность
высказываний, т.е. обладают определенной художественной ценностью. В-третьих, к ним прибегают при разговоре на табуированные темы, что указывает на наличие уважения к адресату и, если рассматривать китайское коммуникативное поведение, на стремление не потерять «лицо». Понятие «лицо» - ключевое для китайского коммуникативного поведения и свидетельствует о стремлении сохранить чувство собственного достоинства и не создавать ситуации, ведущие к «потере лица» другими людьми, что находит свое выражение в коммуникативном поведении. Так, в романе "The Kitchen God's Wife" служанка, не осмеливаясь сказать хозяйке напрямую об измене ее мужа, прибегает к описательному обороту:
And then as I started to go upstairs, the milk nurse came down and whispered, 'Oh, tai-tai, there's a ghost up there.'
When servants tell you there's a ghost, it means something is wrong and they are not in the
position to tell you why [6, 340].
(А когда я стала подниматься по лестнице, спустилась няня и прошептала: «О, tai-tai, наверху привидение».
Когда слуги говорят тебе, что где-то привидение, это значит, что-то не в порядке, а они не имеют права сказать, что именно.)
В коллективистских культурах главной целью в процессе коммуникации является сохранение и поддержка гармонии. Идея гармонии побуждает китайцев всегда искать золотую середину и учит достижению равновесия путем контроля над собственными эмоциями. Эта особенность китайского менталитета имеет непосредственное отношение к конфуцианскому воспитанию: соблюсти форму, во что бы то ни стало сохранить вид, не потерять лицо. В романе "The Joy Luck Club" мы находим несколько примеров, служащих подтверждением тому, что «потеря лица» для китайца фактически означает смерть:
When you lose your face, An-mei, ... it is like dropping your necklace down a well. The only way you can get it back is to fall in after it [5 36].
(Потерять лицо, Ань-мэй, это всё равно, что уронить своё ожерелье в колодец. Есть лишь единственный путь, чтобы вернуть его назад: упасть за ним.)
Человек, «потерявший лицо», становится «призраком», его существование и значение для коллектива сводятся к минимуму:
Who is this ghost? Not an honored widow. Just a number-three concubine. If you take your daughter, she will become like you. No face. Never be able to lift up her head [5, 38].
(Кто это привидение? Непочитаемая вдова. Просто третья младшая жена. Если ты заберешь свою дочь, она станет похожей на тебя. Без лица. Никогда не сможет поднять голову.)
Если человек не сумел сохранить свое «лицо», его единственный удел -бесконечные страдания и унижения, подтверждением чему является следующий пример:
My mother, she suffered. She lost her face and tried to hide it. She found only greater misery and finally could not hide that. There is nothing more to understand. That was China [5,272].
(Моя мама ..., она так страдала. Она потеряла свое лицо и старалась скрыть это. Это привело ее к еще большим бедам, и, в конце концов, скрывать все уже было невозможно. Здесь нечего понимать. Это был Китай.)
Представляется возможным проследить зависимость контекстуальности сообщения от культурного измерения «коллективизм / индивидуализм». В американской индивидуалистической культуре с акцентом на личность сообщение является некой отдельной самоценной сущностью, его вербальное значение эксплицировано и в меньшей
197
степени зависит от невербального контекста, фоновых знаний и взаимоотношений участников речевого акта, их социального статуса. В китайской коллективистской культуре большое значение приобретают правила поведения, чувство ответственности перед социальной группой или товарищем. Поэтому значение и смысл вербального сообщения в большей степени зависят от невербального контекста, фоновых знаний, социального статуса участников речевого акта, их возраста, положения, пола и т. д. Культурная ценность взаимозависимости, исповедуемая на Востоке, объясняет непрямой вербальный стиль, который выражается в завуалированности истинных желаний, целей, потребностей говорящего. Со стороны говорящего желательно использование неясного и даже двойственного значения слов и выражений. На бытовом уровне этот прием позволяет сохранить в секрете то, что пытаются скрыть от посторонних, как в следующем примере из романа "The Kitchen God's Wife":
As soon as Wen Fu came home, I told him, "I must show you something on the other side of the lake." This was a phrase we used with one another when too many ears were listening [6,. 353].
(Как только Вэн Фу пришел домой, я сказала ему: «Я должна показать тебе что-то на другом берегу озера». Это была фраза, которую мы использовали между собой, когда вокруг было слишком много лишних ушей.)
В романе "The Kitchen God' s Wife" герои планируют побег. Но условные выражения,
которые они при этом используют, следует понимать не только в буквальном смысле, как готовность к побегу, но и как завуалированное желание открыть для себя новые перспективы, «перейти горы», за которыми открывается новая, но пока неизвестная жизнь:
When I was ready to run away ... I would say something very quick and simple, such as, "Tomorrow I'm coming".
But then your father, he was so romantic, he suggested something else, a secret code. So this is what we decided I would say: "Open the door, you can already see the mountain," which is a classical saying, meaning you are ready to grab all opportunities and turn them into something big. Your father would answer me this way: "Let's go beyond the mountain" [6,457].
(Когдая буду готова к побегу ... я скажу что-то очень простое и быстрое, вроде: «Завтра я приду».
Но твой отец был таким романтиком, он предложил кое-что другое, секретный код. Мы решили, что я скажу: «Открой дверь, и ты увидишь гору», классическое выражение, которое означает, что ты готова использовать все возможности и превратить их во что-то великое. Твой отец должен был ответить: «Давай перейдем эту гору».)
Несомненно, что наличие образности высказывания, которая превращает его в загадку для человека, непривычного к подобному способу выражения мысли, оставляет «за кадром» истинный смысл высказывания. Но в китайской культуре использование перифраза соответствует культурным нормам, поскольку есть предпосылка, что люди могут и будут понимать невысказанные мысли других, читая между строк. Коммуникативные традиции перекликаются с искусством намека в китайской традиционной живописи. Адресату предоставляется видимая свобода интерпретации высказывания и последующего действия.
Список литературы:
1.Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание [Текст] / А. Вежбицкая. - М.: Русские словари, 1996. - 416 с.
2. Леонтьев, А. А. Основы психолингвистики [Текст] / А. А. Леонтьев. - М.: Смысл, 1997. - 287 с.
3.Матевосян, Л. Б. Толкование эмоциональных состояний как ключ к пониманию культур [Текст] / Л. Б. Матевосян. - Филологические науки, 1999. - № 3. - С. 96-100.
4.Hall, E. T. The Silent Language [Text] / E. T. Hall. - New York: Anchor Books, 1990b. - 209 p.
5. Tan, Amy. The Joy Luck Club [Text] / Amy Tan. - N-Y.: Ivy Books, 1989. - 337
p.
6. Tan, Amy. The Kitchen God's Wife [Text] / Amy Tan. - N-Y.: Ivy Books, 1991. - 532p.
