CC BY
11ИСТОРИЯ И ТЕОРИЯ ВОКАЛЬНОГО ИСКУССТВА © 2010 Бержинская С.И.
ПЕНИЕ КАК ПРИРОДНЫЙ ПРОЦЕСС.
ПОНИМАНИЕ ГОЛОСА В ТРУДАХ АРИСТОТЕЛЯ
Статья посвящена проблеме происхождения пения. Автор пытается определить природу певческого процесса, опираясь на труды Аристотеля. Ключевые слова: пение, Аристотель, происхождение голоса.
В повседневной жизни и в непосредственном общении с пением мы не задумываемся над тем, с каким сложным явлением мы соприкасаемся, сколько тайн оно в себе заключает. Иллюзия простоты, естественности и доступности пения позволяет людям самых разных профессий судить о нем, с легкостью выражать свою оценочную позицию. Вспомним случай, произошедший со знаменитым Шаляпиным. На вопрос извозчика: «А ты чем, барин, занимаешься?» знаменитый бас ответил: «Да вот, брат, пою!». «Я не про то, - сказал он. - Я спрашиваю - чего работаешь? А ты - пою! Петь - мы все поем! И я тоже пою: выпьешь иной раз и поешь. А либо станет скучно и - тоже запоешь. Я спрашиваю - чего ты делаешь?». Размышляя над словами своего собеседника, Ф.И. Шаляпин пишет: «Этот мудрый и серьезный извозчик выразил, на мой взгляд, мнение огромной части публики, для которой искусство тоже - не дело, а так себе, забава, очень помогающая разогнать скуку, заполнить свободное время»1.
Голос - природный музыкальный инструмент, с ним человек рождается и носит в себе на протяжении всей жизни. Версия историков и археологов о том, что человек раньше научился петь, чем говорить, является весьма обоснованной и убедительной. Младенец, еще не способный произнести нечто членораздельное, уже копирует слышимое им - не речь, но мелодию речи, ее музыкальную интонацию.
В музыковедении разносторонне исследована история вокальной музыки, существуют фундаментальные труды по проблемам связи музыки и слова (В.Васина-Гроссман, О.Соколов), глубоко разработана методология анализа мелодики, гармонии, драматургии и композиции вокальных произведений (Л.Мазель, Е.Ручьевская, В.Холопова), создана теория жанров вокальной музыки (О.Соколов), широко распространены исследования стиля вокальной музыки отдельных композиторов и школ.
В то же время, не удалось обнаружить ни в музыковедении, ни в музыкальной эстетике или философии труды, специально посвященные определению специфики пения как самостоятельной сферы музыкального искусства. То есть сложилась ситуация, когда вопрос «как это сделано?» опережает, как правило, вопрос «что это такое?».
Обращаясь к истокам научно-философской рефлексии над проблемой происхождения пения, необходимо отметить особую роль Аристотеля. Аристотель среди всех древних мыслителей в наибольшей степени обращал внимание на природное происхождение музыкальных процессов.
Искусство, как пишет он в «Поэтике» является подражанием объективному бытию, реально существующей жизни. Оно есть врожденная физическая потребность человека. Через подражание, говорит Аристотель, мы получаем свои первые познания, и оно доставляет нам удовольствие. Он подчеркивал, что все радуются ритму, пению и вообще созвучиям, потому что музыка чрезвычайно близка процессам психических переживаний.
Музыка есть движение - «энергийная» подвижность, что приближает ее к психике больше всех прочих искусств. Мы по своей природе радуемся движениям более всего. Музыка воспроизводит различные человеческие характеры, нравственные переживания и тем самым воспитывает в людях те или иные чувства и моральные качества. Аристотель разработал учение об этическом значении музыкальных ладов, исходное положение которого заключалось в установлении причинной связи между характером, складом музыки и душевными переживаниями, которые музыка способна вызывать.
Впервые у Аристотеля мы находим определение различия вокальной и инструментальной музыки. Основанием этого различия он считает качество звука.
В трактате «О душе» он пишет, что голос - это звук одушевленного существа, ведь ни один из неодушевленных предметов не обладает голосом. Если мы и говорим о голосе предметов (в том числе и музыкальных инструментов), то только по сходству. Как, например, такие качества голоса, как протяжность, мелодичность и выразительность, мы по сходству находим в звучании флейты, лиры и других неодушевленных инструментов.
Аристотелем поставлен вопрос о происхождении пения, которое коренится уже в жизни животных. Философ, которого всегда интересовало природное основание всякого жизненного явления, дает интересное физиологическое объяснение звучания голоса у живых существ. Он в подробной и систематической форме пытается дать разъяснение физиологии звука.
В книгах «О возникновении животных», «Об ощущениях» Аристотель ставит очень сложные вопросы: почему не все живые существа обладают голосом, в силу каких причин одни животные имеют низкий голос, другие - высокий, третьи - благозвучный, но не низкий и не высокий; в силу каких причин у одних голос сильный, а у других - слабый, чем объяснить их отличия друг от друга в отношении гладкости и шероховатости, легкой и трудной подвижности.
При такой смелой постановке вопросов, Аристотель столь же смело пытается найти ответы, проявляя удивительную осведомленность в различных науках и поражая своей редкой наблюдательностью.
Прежде всего, мыслитель дает интересное и аргументированное объяснение наличия или отсутствия голоса у разных животных. Не обладают голосом бескровные животные, а из имеющих кровь рыбы. Причину этого Аристотель видит в том, что звук есть движение воздуха. Голос есть звук, исходящий от живого существа. Но поскольку любой звук возникает только тогда, «когда нечто ударяется обо что-то в известной среде, то есть в воздухе» - следовательно, только те животные обладают голосом, которые вдыхают воздух.
Специальное внимание Аристотель уделяет самому феномену дыхания. По его мнению, подобно языку, существующему с двоякой целью (для восприятия вкуса и для речи), дыхание также обеспечивает два вида деятельности: для обеспечения внутреннего тепла и для голоса.
Подробно изучая дыхательный аппарат животного и человека, Аристотель приходит к интересному выводу: не всякий звук, произведенный одушевленным существом, есть голос.
Его не нужно путать с шумом вдыхаемого и выдыхаемого воздуха, с кашлем и т.п. «Голос есть известный звук, нечто обозначающий»2, то есть основанный на определенном представлении.
Кроме того, голос возникает только у тех, кто может приостанавливать дыхание, то есть способен регулировать движение вдыхаемого воздуха. И в этом отношении решающее значение во всем дыхательном аппарате принадлежит дыхательному горлу. Для Аристотеля этот фактор является еще одним объяснением, почему у рыб отсутствует голос. У рыб нет дыхательного горла - поэтому они не могут ни вдыхать, ни выдыхать, ни задерживать воздух.
Любопытны его рассуждения о различии звуков, издаваемых разными животными. Основной причиной различия высоты голоса он считает характер движимого и движущего (двигателя) - это касается и самого тела живого существа, и объема воздуха, приводимого в движение. Низкое звучание возникает из медленного движения, поскольку связано с известной величиной движимого. Вот почему «нелегко издавать звук малый и низкий, а также большой и высокий, и низкий голос окажется более благородным по природе, и в мелодиях низкий тон окажется лучше совместных тонов, так как лучшее заключается в превосходстве, а низкость тона есть известного рода превосходство»3.
Да, конечно, в этом суждении отражена дань греческой традиции восприятия низкого голоса как более благородного. Но при этом Аристотель делает очень мудрое замечание: отношение низкого и высокого - не то же самое, что отношение большого и малого. Все относительно. «Большой голос значит просто, что движимое находится в большом количестве, малый в небольшом, а низкий и высокий имеют то же различие, но по отношению к друг другу»4.
Таким образом, из его рассуждений можно выявить следующие особенности происхождения голосов:
• Сильные двигатели, имеющие дыхательные органы больших размеров (и принужденные поэтому двигать большое количество воздуха), приводя в движение большой объем воздуха, сообщают ему медленное движение. Следствием этого является низкое звучание («ведь низкое есть медленно несущееся»).
• Слабые по силе двигатели, сообщают небольшому количеству скорое движение (ведь небольшое количество воздуха быстро переносится). Такие животные - одни вследствие отсутствия силы по причине слишком молодого возраста или, наоборот, наступающей старости, другие по женской природе -высокоголосы.
Подробно описывая природный голосовой инструмент, объясняя причины его качественной неоднородности, Аристотель касается и одного деликатного момента, о важной роли которого знают вокальные педагоги и певцы. Этот момент касается связи качества голоса с состоянием производительных органов.
Характерно, что большую часть своих теоретических изысканий Аристотель демонстрирует на примере быков и коров. Неизвестно, чем можно объяснить столь пристрастную «любовь» философа к этим животным. Однако весьма примечательно то, что вокалисты разных времен среди упражнений используют прием, имитирующий мычание коровы. Эффективность распевок на «м-м-м» известна многим.
Аристотель скрупулезно излагает сложнейшую взаимозависимость внутренних органов, влияющих на голосообразование: «Яички подвешены к семенным протокам, а они от вены, берущей начало в сердце, идут к той самой части, которая производит голос. Поэтому, при изменении семенных протоков в том возрасте, когда они становятся способными выделять семя, меняется и эта часть, а при ее изменении изменяется и голос; в большей степени это происходит у самцов, менее заметно - у самок, и появляется то, что некоторые называют козлогласием, когда ломается голос; затем уже, в последующем возрасте, устанавливается низкий или высокий голос.
Когда же удаляются яички, ослабляется натяжение протоков, так же как струны и основы после удаления тяжести, а при таком ослаблении в той же пропорции ослабляется и начало движения голоса»5. Оскопленные приобретают женский голос и вид. И проблема, по версии Аристотеля, заключается не в самом удаленном производительном органе, а именно в цепкой внутренней связи, обусловливающей изменение дыхательного органа, воспроизводящего голос. При этом, отмечает античный мыслитель, некоторые неверно полагают, что «яички представляют собой узел многих начал». Поразительно, но Аристотель как будто бы через двадцать три века вступает в спор с самим Фрейдом!
Все различия голосов, обусловленные силой, возрастом, полом, состоянием здоровья, но больше всего заметные и наиболее явно выраженные, Аристотель отмечает и у людей. Эту способность природа дала людям в высшей степени, потому, что они одни из всего живого обладают речью, а «голос есть материя речи». Люди имеют особенно гибкий и мягкий голосовой инструмент, поэтому они могут издавать малый и большой, высокий и низкий звуки, легко управлять своим дыханием - и в этом их превосходство над животными.
Выводя происхождение певческого голоса человека из жизни животных, Аристотель глубоко понимал, насколько велико отличие человеческого прекрасного пения от звуковоспроизведения всех остальных живых существ. Но в том-то и заключается высочайшая мудрость мыслителя, что он сумел так всесторонне, исходя из уровня знаний античности, осветить суть вопроса и показать происхождение голоса. Интересно, что современные изыскания в области голосообразования удивительно созвучны аристотелевским идеям. Чтобы подтвердить это, сделаем небольшой экскурс в сферу биологического знания.
В современной биологической науке воспроизведение звуков животными определяется как вокализация. Вокализация стала мощнейшей формой коммуникации у животных в противовес другим способам сигнализации, поскольку она «присуща почти всем формам животных, охватывает весь животный мир и допускает кодирование исключительно разнообразной информации при огромной функциональной многоплановости и в то же время экономности в ее воспроизведении и восприятии»6.
В биологии определены девять поведенческих циклов, сопровождающихся вокализацией, и соответствующих им типов звуковых сигналов: общения с матерью, общения с детенышем, ориентировочный, контактный, игровой, пищевой, половой, защитный и агрессивный. Кроме того, биолог А.Мальчевский выделяет особый тип вокализации - сопутствующий - не связанный с какими-либо определенными поведенческими актами и не имеющий конкретной смысловой нагрузки и практической цели. Исследователь предполагает, что это звуковой фон, который «сигнализирует каждой особи и всему их сообществу, в целом о полном благополучии всех членов сообщества в данный момент времени, а это необходимо и сообществу, и составляющим его членам для
нормальной реализации жизненного цикла, необходимо как своеобразная гарантия безопасности, как знак спокойствия и возможности отключения на какой-то промежуток времени сторожевых инстинктов»'.
Мы намеренно углубились в сферу воспроизведения звуков у животных, поскольку поведенческие циклы аналогичны жизненно важным циклам человеческого существования и в сублимированном виде отражены в различных жанрах вокальной музыки. А существование такого «бескорыстного» и незаинтересованного типа вокализации, как сопутствующий, еще более приближает этот процесс к певческому дару человека.
Возвращаясь к Аристотелю, отметим факт, что вопрос, который мы осветили выше, оказался за пределами внимания исследователей, и столь важные и интересные для вокалиста идеи совсем не изучены. Это вызывает сожаление, так как взгляд античного мыслителя на проблему голоса в целом чрезвычайно внимателен и проницателен.
Очевидно, что наиболее значительная часть трудов мыслителя, посвящена проблемам искусства. Достаточно упомянуть, что ни в одном из его трактатов он не обходится без разговора о музыке, тайнах ее создания, специфике ее исполнения, характере ее воздействия и т.п. А там, где он объясняет закономерности музыкальных процессов - везде непременно обращается к пению. Вот, например, в трактате «Риторика» он пытается разрешить три вопроса относительно назначения музыки. «Что же она представляет: есть ли это предмет воспитания, забава, интеллектуальное развлечение?».
Утверждая способность музыки быть причастной ко всем этим сферам, ее особый дар «производить свое действие на этику и психику», Аристотель для обоснования этого постоянно обращается к пению. «Смертным петь - всего приятней», ссылается он на высказывание мифического поэта Мусея.
В 1849 г. в трактате «Искусство и революция» Рихард Вагнер очень точно сформулировал непреходящее значение античности: «Всякое размышление о судьбах нашего искусства приводит нас к установлению связи его с искусством греков. Наше современное искусство представляет лишь звено в художественном развитии всей Западной Европы, а последнее имеет своей исходной точкой мир эллинов»8. Вагнеровские слова можно отнести и к оценке непреходящего авторитета Пифагора, Платона, Аристотеля и других античных мыслителей.
Примечания
1. Шаляпин Ф.И. Повести о жизни. - Пермь, 1978. С.203.
2. Аристотель. О возникновении животных // Античная музыкальная эстетика. С.180.
3. Там же. С.173.
4. Там же. С.175.
5. Там же. С.176.
6. Алексеев В.П. Становление человечества. - М., 1984. С.188.
7. Там же. С.186.
8. Вагнер Р. Искусство и революция // Избранные работы. - М., 1978.
