CC BY
62ИЗ ИСТОРИИ ПСИХИАТРИИ
© М.А. Некрасов, 2015
УДК [615.862:616.89-082](47+57)(091 )
Для корреспонденции
Некрасов Михаил Анатольевич - доктор медицинских наук,
профессор, заведующий кафедрой психиатрии и неврологии
Медицинского института ФГБОУ ВПО «Орловский
государственный университет»
Адрес: 302025, г. Орел, ул. Октябрьская, д. 25
Телефон: (919) 202-07-38
E-mail: [email protected]
М.А. Некрасов
Patronage familial - одна из форм организации психиатрической помощи в дореволюционной России
Patronage familial -an institutional form of psychiatric care in the pre-revolution Russia
M.A. Nekrasov
The paper provides a focus on creation in Russia of organized extramural psychiatric care, a system of foster care for the mentally ill. A review of the performance of the first five Russian patronages in Ryazan, Nizhny Novgorod, Voronezh, Kherson and Orel is presented. Highlighted is the deinstitutionalizing and economic significance of the patronage care of the mentally disturbed for the functioning of Zemstvo psychiatric hospitals of the period. Also emphasized is the therapeutic effect in patients of living outside of the confines of the hospital walls. Keywords: patronage, family care, N.N. Bazhenov, mentally ill, deinstitutionalization of chronically ill patients
Медицинский институт ФГБОУ ВПО «Орловский государственный университет»
Medical Institute, Orel State University
В статье содержатся сведения о создании в России одной из форм внебольничной психиатрической помощи - системы посемейного призрения душевнобольных. Проанализированы особенности деятельности первых пяти русских патронажей: Рязанского, Нижегородского, Воронежского, Херсонского и Орловского. Показано эвакуаторное и экономическое значение патронажного призрения душевнобольных для функционирования земских психиатрических больниц того времени. Отмечено терапевтическое влияние на пациентов нахождения вне стен стационарных психиатрических заведений.
Ключевые слова: патронаж, посемейное призрение, Н.Н. Баженов, душевнобольные, эвакуация хронически больных
Между призрением душевнобольных в их же доме и помещением их в специальные заведения стоит особый способ призрения душевнобольных в чужих домах, в семьях людей, которые специально берут на себя заботу ухода за душевнобольными.
С.С. Корсаков (1891)
Характерной особенностью периода земской психиатрии в России являлось строительство психиатрических больниц, устроенных по типу загородных колоний-лечебниц. Сложность организации психиатрической помощи заключалась в том, что эти новые психиатрические заведения, как, впрочем, и ранее существовавшие в рамках приказов общественного призрения дома умалишенных, постоянно переполнялись душевнобольными. Как писал П.П. Бру-ханский [1], «поражает несоответствие между приемоспособностью и емкостью психиатрических больниц, с одной стороны, и колос-
68
М.А. Некрасов
сальным количеством душевнобольных в России -с другой, - несоответствие почти безнадежное при нашей бедности».
По данным Н.Н. Реформатского [2], в 1903 г. население Российской империи насчитывало около 140 млн человек. Распространенность душевных заболеваний в те годы характеризовалось показателем 3 на 1000 населения, соответственно количество душевнобольных в России составляло 420 000 человек. Между тем в существовавших губернских психиатрических больницах было развернуто всего 26 558 коек, а число пользованных пациентов - 57 668 человек в год, что по отношению ко всей когорте душевнобольных равнялось 13,7%. В то же время, как отмечал П.И. Якобий [3], в ряде европейских стран этот показатель был совсем иным: в Шотландии - 85%, Германии -55%, Франции - 40%. И далее П.И. Якобий констатировал: «...20-летняя история существования земских психиатрических больниц свидетельствовала: рассчитывать на то, что весь большой и сложный вопрос организации психиатрической помощи в масштабах таких крупных территориальных единиц, какими были в России губернии, решится со строительством психиатрической больницы, нельзя. Необходимо использовать различные пути «эвакуации» хронически больных, которые переполняли психиатрические больницы» [3].
Одним из наиболее эффективных эвакуаторных путей, использовавшихся в те годы, был патронаж посемейного призрения (ра^ог^е familial - от фр. ра^ог^е - наблюдение, покровительство, попечение).
История возникновения данной формы организации психиатрической помощи достаточно подробно изложена в работах С.С. Корсакова (1891), А.А. Гов-сеева (1897), П.И. Якобия (1900), А.Ф. Мальцева (1903), Н.Н. Реформатского (1907), В.И. Яковенко (1909), П.П. Кащенко (1911), Н.Н. Баженова (1914) [2-9] и др. Именно патронаж посемейного призрения, по словам Ю.В. Каннабиха [10], во многом сблизил русскую психиатрию с европейской.
Посемейное призрение возникло в небольшом бельгийском городке Геель (Geel) примерно в середине XIII в. Этот город славился храмом Св. Дим-фны, которая в VII н.э. была убита своим психически больным отцом. В 1400 г. Димфна была канонизирована и стала считаться покровительницей душевнобольных, а на месте ее гибели и была построена церковь, к которой устремились психически больные со своими родственниками в поисках исцеления.
Часть из них выздоравливала; те же, которые не достигали улучшения, оставались в семьях окрестных жителей. Вот из этих смешанных средневековых поселений (больных и здоровых) и сформировалась система посемейного призрения. По данным С.С. Корсакова [4], в конце XIX в. постоянное на-
селение Гееля составляло 3052 человека, а в их семьях проживали 1600 психически больных с примерно равным соотношением мужчин и женщин.
Долгое время считалось, пишет далее С.С. Корсаков, что причины, которые создали систему посемейного призрения душевнобольных в г. Гееле, не могут быть воспроизведены в других географических, этнографических и культуральных условиях. Однако попытки создать подобную систему в других странах неизменно приводили к успеху. Так, например, в Германии ра^ог^е familial стал внедряться с конца XVIII в., в Дании и Норвегии - с конца 40-х гг. XIX в., в Шотландии и Англии - в 50-е годы, в Италии - в 60-е годы, в Америке - в 1885 г. [2].
Впервые вопрос о посемейном призрении душевнобольных был поднят в России в 1887 г. на Первом съезде отечественных психиатров [1, 11]. С докладами на эту тему выступили С.С. Корсаков и Н.Н. Баженов. Подчеркнув переполнение русских психиатрических больниц, Н.Н. Баженов заявил, что «единственное решение этого вопроса лежит в эвакуации неизлечимых хроников из больницы» [12]. Местом для эвакуации он предложил «колонию больных у ворот больницы», т.е. передачу пациентов в семьи деревенских жителей, проживавших недалеко от психиатрической лечебницы. Как позднее отмечал П.П. Бруханский [1], на данном съезде вопрос о посемейном призрении душевнобольных не вызвал у присутствующих практически никакого интереса. Однако по прошествии 15 лет, в 1902 г., на VIII Пироговском съезде врачей, состоявшемся в Москве, вопрос о patronage familial вызвал живую дискуссию и официальное признание [11]. На заседании психиатрической сессии съезда было рекомендовано использовать городской и деревенский патронаж в качестве важной составной части помощи душевнобольным.
Первый съезд Союза русских невропатологов и психиатров, состоявшийся в 1911 г., подвел уже значительные итоги работы в области патронажа и занялся рассмотрением отдельных конкретных вопросов, связанных с дальнейшем развитием этого института.
В начальном периоде использования патронажа в России акцент делался, как уже отмечалось, на его эвакуаторной, т.е. экономической целесообразности. Но в последующем многие русские психиатры, внедрившие в своих больницах данную форму призрения душевнобольных, стали отмечать и его терапевтический эффект.
В те годы существовали две основные системы patronage familial: «шотландская», или рассеянная [2, 13], когда больные помещались в семьи, территориально расположенные в разных местах, и «концентрированная» - когда больные были сосредоточены в одном населенном пункте с созданием приемного покоя для наблюдения за ними. Именно последнюю систему выбрали русские зем-
Ф
69
ИЗ ИСТОРИИ ПСИХИАТРИИ
ские психиатры при организации патронажей посемейного призрения.
Пионером практического внедрения идеи patronage familial в деятельность психиатрических больниц стал Н.Н. Баженов [2, 11, 14, 15]. В 1886 г. в деревне Никуличи Рязанской губернии, вблизи построенной им психиатрической больницы, он создал первый в России патронаж посемейного призрения для психически больных. Но в 1887 г. ревизионная комиссия Рязанского земского собрания представила отрицательное заключение об использовании patronage familial. Таким образом, первый опыт посемейного призрения в Рязани (и в России в том числе) окончился неудачно, что в большей мере, по словам Н.Н. Реформатского [2], «было связано не с самой системой призрения, а скорее всего с новизной самого дела».
Патронаж был возрожден в Рязани лишь в 1901 г. [15]. В 1911 г. число больных в Рязанском патронаже посемейного призрения достигло 210 человек, что составило 32% от общего числа призреваемых душевнобольных в губернии.
В 1890 г. Н.Н. Баженов перевелся в Москву, где участвовал в организации Московской временной психиатрической больницы на Ноевой даче, при которой в с. Семеновском (в 4 верстах от Москвы) в 1892 г. основал колонию посемейного призрения, просуществовавшую до 1900 г. [2, 14]. На патронаже вначале находились больные, переведенные из Преображенской психиатрической больницы, а с 1894 г. - и из Алексеевской.
Патронаж был закрыт из-за протестов местных жителей, отказывавшихся жить по соседству с душевнобольными [2]. Но через месяц после его ликвидации был открыт патронаж в соседнихдеревнях -Дальнее Беляево и Тропарево, но уже с согласия всех местных жителей, которые получали пособие по 2 руб. в месяц [2, 15].
Следующий патронаж посемейного призрения был создан в 1892 г. А.А. Говсеевым в г. Екатери-нославле (ныне - г. Днепропетровск) [2, 5, 15]. Он был организован в 3 селах: Лоцманской Каменке, Краснополье и Одинкове. В год открытия на патронаже находились 60 душевнобольных (11% от всего числа), в 1895 г. - 129 (20% общего числа больных Екатеринославской земской психиатрической больницы), а в 1898 г. - 140 (22%) [5]. Открытие патронажа также встретило выраженное противодействие со стороны многих земских деятелей. Основной тезис противостояния сводился к следующему - «не окажут ли душевнобольные вредного влияния на здоровье населения» [2]. «Нужен был случай, - пишет А.А. Говсеев (1897), - который наглядно бы показал крестьянам их выгоду от патронажа. Такой случай произошел в 1893 г., когда крестьянин д. Лоцманская Каменка, взявший на содержание душевнобольного, обратился с просьбой выделить ему еще несколько человек. На следую-
щий выходной день в психиатрическую больницу приехали за больными уже несколько крестьян, узнавших о новом виде заработка» [5].
Годовая стоимость пребывания больного на патронаже составила 125 руб., и, таким образом, по данным А.А. Говсеева [5], патронаж за 4 года своего существования сэкономил Екатеринославскому земству около 60 000 руб.
В 1899 г. было положено начало колонии посемейного призрения душевнобольных в Нижегородской психиатрической больнице. Его организатором стал П.П. Кащенко, предварительно изучивший системы призрения душевнобольных в странах Европы и различных регионах России [8, 11, 15, 16]. Как отмечал Т.И. Юдин [15], это был один из лучших патронажей того времени.
Местом для устройства колонии посемейного призрения больных Нижегородского земства был выбран г. Балахна. Но, так же как и в Рязани, и в Екатеринославле, организация патронажа вызвала сопротивление со стороны властей города, из-за опасения ее вредного влияния на население. Поэтому патронаж был создан в с. Кубинце-во, находящемся в непосредственной близости от г. Балахна, в котором был открыт лишь приемный покой. В год открытия патронажа в нем находились 24 больных. Через 3 года - 129, что составляло 16% душевнобольных, призреваемых Нижегородским земством. Стоимость содержания одного больного на патронаже в 1901 г. составила 160 руб. 96 коп. [2].
В том же 1899 г. была основана колония посемейного призрения в с. Девица Воронежской губернии [2, 11, 15]. Его создателем стал неутомимый сторонник системы посемейного призрения Н.Н. Баженов (это был его 3-й патронаж), который с 1898 г. работал старшим врачом в Воронежской земской психиатрической больнице [15]. В патронаже находились в среднем около 50 душевнобольных. В 1903 г. стоимость годового содержания больного составила 103 руб. 99 коп. [2].
Следующим стал Херсонский патронаж, организованный в 1902 г. женщиной-врачом В.С. Яко-венко в деревне Арнаутке [2, 11, 15]. К моменту своего создания он был четвертым в России. В 1904 г. там находились уже 150 пациентов, что составляло 10,8% всех душевнобольных, призреваемых в Херсонском земстве. Стоимость пребывания в патронаже составляла 151 руб. в год, тогда как в Херсонской психиатрической лечебнице -287 руб. [2]. В то же время, как отмечал М.С. Морозов [17], в г. Херсоне патронаж выполнял совершенно иную роль, чем в вышеперечисленных земствах: в него переводились душевнобольные перед выпиской после стационарного лечения, чтобы облегчить им переход к обычным условиям жизни (то, что сейчас бы мы назвали реабилитационной функцией, а не эвакуаторной и экономической).
70
■ I
М.А. Некрасов
Пятым патронажем в России стал созданный в 1903 г. старшим врачом Орловской земской психиатрической больницы П.И. Якобием и ординатором И.С. Германом патронаж на окраинах г. Орла [2, 15, 17-19]. В год основания в нем находились 77 душевнобольных, в 1905 г. - 105 (что составило 16,4% от всех пациентов, находящихся в психиатрической больнице). Стоимость содержания пациента на патронаже составляла 132 руб. в год [19].
Особое место среди российских патронажей для душевнобольных и по числу пациентов, и по своей структуре занимал московский патронаж. Как было отмечено выше, первые шаги по его организации сделал Н.Н. Баженов, но наиболее активно он начал развиваться на рубеже первого десятилетия XX в. [20].
Н.Н. Бруханский [1], анализируя 8-летнюю историю Московского городского патронажа, приводит следующие данные: в 1911 г. в Алексеевской психиатрической больнице находился 751 душевнобольной, в городском патронаже - 390 пациентов, в деревенском - 245 (в сумме - 635 человек). Стоимость содержания больного в условиях психиатрической больницы составляла 480 руб. в год, в городском патронаже - 247 руб. Экономическая выгода патронажного призрения вполне понятна.
Больные поступали на патронаж следующим образом: большая часть (2/3 пациентов) направлялись в патронаж из приемного покоя психиатрической больницы, минуя больничные стены. Эти пациенты нуждались в помощи, но не требовали стационарного лечения. Данный вид призрения душевнобольных, по всей видимости, выполнял функцию профилактики переполнения психиатрической больницы. Другая, меньшая, часть душевнобольных переводилась из стационара, это был традиционный путь эвакуации хронических пациентов. Третья группа пациентов находилась в своих семьях в качестве пансионеров городского патронажа. В этом случае выплачивалось денежное содержание в размере 10 руб. в месяц (т.е. 120 руб. в год; в 2 раза меньше, чем в городском патронаже и в 4 раза меньше пребывания в психиатрической больнице). В 1913 г. 225 душевнобольных содержались в чужих семьях и 297 пациентов - в своих.
Четвертая группа пациентов (самая маленькая) проживала самостоятельно, получая на руки денежное пособие вместе с правом расходовать его по собственному усмотрению.
С.С. Ступин [21] в своей серии статей об организации патронажного призрения душевнобольных приводит объединенные данные по 21 патронажу, существовавшему в те годы в России (Московский городской и деревенский, Рязанский, Владимирский, Орловский, Тверской, Новгородский, Саратовский, Харьковский, Петербургский, Ярославский и др.). Общее число призреваемых во внебольнич-ных условиях пациентов в 1910 г. составляло около 3000 человек.
На страницах российских психиатрических изданий начала ХХ в. широко дискутировался вопрос о нормативном соотношении переводов душевнобольных на патронаж к общему числу пациентов, находящихся в стенах психиатрических больниц. Так, Н.А. Вырубов предельным процентом эвакуации считал 10 - 12%, П.П. Бруханский - 15%, П.П. Кащенко и С.С. Ступин - 20-25% [4]. Понятно, что высокий процент переводов свидетельствовал о крайнем переполнении психиатрических больниц, которые использовали патронаж как эвакуацию «хроников» из лечебных учреждений. В патронаж, как отмечал Т.И. Юдин [15], из земских психиатрических больниц больше всего переводилось больных в Рязани (34,2%), Орле (21%) и Воронеже (17,3%).
Анализ материалов о внедрении в России патронажного призрения показал, что одной их специфической особенностью являлся высокий процент возврата душевнобольных в психиатрические больницы (см. таблицу).
Как следует из данных таблицы, в некоторых патронажах возвращение душевнобольных в психиатрические заведения было даже выше их ежегодного поступления. По мнению Т.И. Юдина [15], подобное положение дел было результатом «искусственного форсирования помещения больных на патронаж», вызванное переполнением психиатрических больниц. Но поспешное желание «защитить» психиатрические койки от их заполнения лицами, страдавшими хроническими формами душевных расстройств, приводило к эффекту бумеранга [15].
Соотношение поступивших и выбывших душевнобольных в первых российских патронажах посемейного призрения
Патронаж Год Переведено больных на патронаж Выбыло больных с патронажа % Источник информации
Рязанский 1910 552 551 99,8 Т.И. Юдин, 1951
Московский (с. Семеновское) 1895 Нет данных Нет данных 60,0 Н.Н. Реформатский, 1907
1896 - - 110,0
1897 - - 110,0
Нижегородский 1903 61 49 75,4 П.П. Кащенко, 1911
Воронежский 1903 48 50 104,0 Н.Н. Реформатский, 1907
Херсонский 1904 72 64 88,9 Н.Н. Реформатский, 1907
Орловский 1905 294 267 90,8 И.С. Герман, 1905
ИЗ ИСТОРИИ ПСИХИАТРИИ
По предположению С.С. Ступина [21], «...число возвращений патронажных больных в психиатрические больницы зависит не от количества эвакуированных, а от их состава». Автор, проанализировав случаи регоспитализаций из 5 первых российских патронажей, выделил 3 основных фактора риска возврата душевнобольных: 1) изменения психического и соматического состояния; 2) патологические наклонности больных; 3) непригодность пациентов для нахождения в патронаже.
Лавинообразное возвращение больных из патронажей потребовало от руководителей земских психиатрических больниц разработки четких диагностических критериев для перевода душевнобольных во внебольничные условия.
Как отмечал В.Р. Буцке [22] еще на Первом съезде отечественных психиатров, «призрение в отдельных семьях представляет известные громадные преимущества перед призрением в больницах, а для идиотов и слабоумных оно незаменимо» (выделено авт. - М.Н.). Позднее, А.А. Говсеев [5], анализируя контингент пансионеров семейного призрения в г. Екатеринославле, писал: «.слабоумные всех сортов и степеней составляют его основу» (выделено авт. - М.Н.). Данные отчетов ряда губернских патронажей [2, 8, 17, 21], позволяют привести следующие цифры: на Нижегородском патронаже находились 66% слабоумных больных, включая идиотию; в Херсонском патронаже - 76,6%, в Воронежском - 87%. И.С. Герман [19], говоря о нозологической структуре душевнобольных, находящихся на Орловском патронаже, приводит следующие клинические формы: Dementia paralitica, Dementia organicа, Dementia secundaria, Dementia senilis, Dementia congentia, Dementia acuta, Dementia paranoidis, Dementia praecox, Imbecilitas et idiotismus (терминология тех лет. - М.Н.).
Из Орловской земской психиатрической больницы Св. Духа на патронаж отправлялись «спокойные и безопасные больные, сравнительно крепкие физически и чистоплотные» [19]. Не переводились
больные эпилепсией, склонные к побегу и отказу от приема пищи; пациенты с сексуальной растормо-женностью, склонные к импульсивным действиям и поступкам, а также больные, страдающие туберкулезом.
Как отмечалось выше, в процессе внедрения и активного использования патронажного призрения душевнобольных в России помимо его экономических выгод в начале XX в. многие земские психиатры начали констатировать и терапевтическое значение патронажа.
Так, И.С. Герман, в отчете о работе Орловского патронажа за 1904/1905 гг. [19] пишет: «... отчетный год прибавил еще несколько фактов лечебного значения патронажа. В колонии посемейного призрения получили исцеление несколько больных, которые долгое время провели в психиатрической больнице и не подавали уже надежд на выздоровление. Случаев успокоения в патронаже довольно беспокойных хроников было еще больше».
М.С. Морозов, посетивший почти все патронажи России, в 1904 г. писал [17]: «Благотворность влияния патронажа на душевнобольных, особенно страдающих dementia praecox, вторичным слабоумием и т.п., ясно обнаруживается при осмотре и расспросах. Больные становятся живее, в них просыпается интерес к окружающему, психические процессы совершаются более энергично, словом, больные как бы перерождаются, оживают».
В заключение хотелось бы привести слова П.П. Бруханского [1], который констатировал: «...патронаж несомненно вырос из той стадии своего развития, когда на него смотрели, как на складочное место для хроников, как на придаток больницы, и он должен занять почетное место, равноценное больнице в общей системе призрения душевнобольных, как могущественный фактор лечебного воздействия».
Система патронажного призрения психически больных просуществовала в России и СССР до 70-х гг. ХХ в.
Литература
Бруханский П.П. Итоги 12-летней деятельности Московского городского патронажа // Труды Первого съезда русского союза психиатров и невропатологов, созванного в Москве в память С.С. Корсакова. М. : Типография Штаба Московского Военного Округа, 1914. С. 464-482.
Реформатский Н.Н. Семейное призрение душевнобольных в России и за границей. СПб., 1907. 139 с.
Якобий П.И. Основы административной психиатрии. Орел : Типография Губернского правления, 1900. 688 с. Корсаков С.С. К вопросу об организации призрения душевнобольных на дому. М. : Типо-литография т-ва И.Н. Кушнерев и К°, 1891. 46 с. Говсеев А.А. Задачи земства в деле призрения душевнобольных. Екатеринослав, 1897. 149 с.
Мальцев А.Ф. Ближайшие задачи земства в деле лечения и призрения душевнобольных в Полтавской губернии. Полтава, 1903. 68 с. Яковенко В.И. Современное положение дела о попечении душевнобольных в России. М. : Известия Московской городской Думы, 1909. 98 с.
Кащенко П.П. К вопросу об организации призрения душевнобольных // Труды Третьего съезда отечественных психиатров. СПб. : Типография Первой Трудовой Артели, 1911. С. 114-121. Баженов Н.Н. Проект законодательства о душевнобольных и объяснительная записка к нему // Труды Первого съезда русского союза психиатров и невропатологов, созванного в Москве в память С.С. Корсакова. М. : Типография Штаба Московского Военного Округа, 1914. С. 142-364.
72
1.
6
7.
2.
8.
3.
9.
4
5
М.А. Некрасов
10. Каннабих Ю.В. История психиатрии / под ред. П.Б. Ганушкина. М. : Госмедиздат, 1929. 520 с.
11. Александровский Ю.А. История отечественной психиатрии : в 3 т. Т. 1 Усмирение и призрение. М. : ГЭОТАР-Медиа, 2013. С. 55-67.
12. Баженов Н.Н. О призрении и лечении душевнобольных в земствах, и в частности в новой Рязанской психиатрической больнице // Труды Первого съезда отечественных психиатров, проходившего в Москве с 5 по 11 января 1887 г. СПб. : Типография МВД, 1887. С. 234-252.
13. Зеленский Н.М. 150 лет Сабуровской дачи. Харьков, 1946. С. 73-79.
14. Воскресенский Б.А., Остапец Е.А. Основатель кафедры психиатрии и медицинской психологии МВЖК-РГМУ профессор Н.Н. Баженов и его преемник В.А. Гиляровский // Выдающиеся психиатры России / под ред. Т.Б. Дмитриевой, Ю.А. Александровского. М., 2007. С. 17-32.
15. Юдин Т.И. Очерки истории отечественной психиатрии / под ред. Б.Д. Петрова. М. : Медгиз, 1951. 478 с.
16. Прозоров Л.А. Значение патронажной системы в деле призрения душевнобольных // Труды Первого съезда русского союза психиатров и невропатологов, созванного в Москве в память С.С. Корсакова. М. : Типография Штаба Московского Военного Округа, 1914. С. 483-494.
17. Отчет по командировке старшего врача Колмовской психиатрической больницы доктора М.С. Морозова. О посемейном призрении в России. Новгород, 1904.
18. Якобий П.И., Герман И.С. Отчет психиатрической больницы Св. Духа, психиатрической богадельни и колонии посемейного призрения (в Орле) за 1903/1904 год. Орел : Типо-литография Е.А. Турчаниновой, 1904. 117 с.
19. Герман И.С. Отчет психиатрической больницы Св. Духа, психиатрической богадельни и колонии посемейного призрения Орловского Губернского Земства за 1904/1905 год. Орел : Типография С.А. Зайцевой, 1905. 84 с.
20. Ступин С.С. Патронаж, как мера эвакуации // Труды Первого съезда русского союза психиатров и невропатологов, созванного в Москве в память С.С. Корсакова. М. : Типография Штаба Московского Военного Округа, 1914. С. 512-527.
21. Ступин С.С. Московский деревенский и другие русские патрона-жи для душевнобольных // Современная психиатрия. 1910. № 8, 9, 10; 1911. № 5, 6.
22. Буцке В.Р. Правовые условия призрения душевнобольных // Труды Первого съезда отечественных психиатров, проходившего в Москве с 5 по 11 января 1887 г. СПб. : Типография МВД, 1887. С. 335-352.
References
1. Bruhanskij P.P. The Results of the 12-years activity of the Moscow city patronage. Trudy pervogo s''ezda russkogo soyusa psikhiatrov i nevropatologov, sozvannogo v Moskve v pamyat' S.S. Korsakova. [Proceedings of the First Congress of the Russian Union of Psychiatrists and neuropathologists called in Moscow in S.S. Korsakov's Memory]. Moscow, Tipografiya Shtaba Moskovskogo Voennogo Okruga, 1914: 464 -82. (in Russian).
2. Refomatskiy N.N. Famili care of the mentally ill patients in Russia and abroad. St. Petersburg, 1907: 139 . (in Russian).
3. Jocobi P.J. Basics of administrative psychiatry. Orel: Tipografiya Gubernskogo Pravleniya, 1900: 688 p. (in Russian).
4. Korsakov S.S. To the question about the organization of the care for the mentally ill patients at home. Moscow: Tipo-litografiya T-va I.N. Kushnerev i K°, 1891: 46 p. (in Russian).
5. Govseev A.A. Objectives of the Zemstvo in the care of the mentally ill patients. Ekaterinoslav, 1897: 149 p. (in Russian).
6. Maltsev A.F. The nearest task of the Zemstvo in the treatment and care of the mentall ill patients in Poltava Region. Poltava, 1903: 68 p. (in Russian).
7. Yakovenko V.I. The current position of the case about the care of the mentally ill patients in Russia. Moscow: Izvestya Moskvskoj gorodskoj Dumy, 1909: 98 p. (in Russian).
8. Kashchenko P.P. To the question about the organization of the care for the mentally ill patient. Trudy tret'ego s''ezda otechestvennykh psikhiatrov [Proceedings of the Third Congress of Russian Psychiatrists]. St. Petersburg: Tipografiya Pervoj Trudovoj Arteli, 1911: 114-21. (in Russian).
9. Bazhenov N.N. About the care and treatment of the mentally ill patients in the Zemstvos, and in the new Ryazan psychiatric hospital. Trudy pervogo s''ezda otechestvennykh psihiatrov [Proceedings of the First Congress of Russian Psychiatrists]. St. Petersburg, 1887: 234-52. (in Russian).
10. Kannabikh Yu.V. The History of psychchiatry. Edited by P.B. Gannushkin. Moscow: Gosmedizdat, 1929: 520 p. (in Russian).
11. Alexandrovsky Yu.A. History of Psychiatry: in 3 vol. Vol. 1 Suppression and Care. Moscow: GEOTAR-Media, 2013: 55-67. (in Russian).
12. Bazhenov N. N. Draft legislation on mentally ill patients the explanatory note to it. Trudy pervogo s''ezda russkogo soyusa psikhiatrov i nevropatologov, sozvannogo v Moskve v pamyat' S.S. Korsakova [Proceedings of the First Congress of the Russian Union of Psychiatrists and neuropathologists called in Moscow in S.S. Korsakov's Memory]. Moscow, Tipografiya Shtaba Moskovskogo Voennogo Okruga, 1914: 142-364. (in Russian).
13. Zelensky N.M. 150 years of Saburova dacha. Kharkiv, 1946: 73-9. (in Russian).
14. Voskresenskij V.A., Ostapec E.A. The Lounder of the Department of psychiatry and medical psychology of the MHWC-RSMU Professor N.N. Bazhenov and his Successor V.A. Gilyarovsky. Prominent psychiatrists of Russia. Edited by T.B. Dmitrieva, Yu.A. Aleksandrovsky. Moscow, 2007: 17-32. (in Russian).
15. Udin T.I. Essays on the history of Russian psychiatry. Edited by B.D. Petrov. Moscow: Medgiz, 1951: 478 p. (in Russian).
16. Prozorov L.A. The Value of the patronage system in the care of the mentally ill patients. Trudy pervogo s''ezda russkogo soyusa psikhiatrov i nevropatologov, sozvannogo v Moskve v pamyat' S.S. Korsakova [Proceedings of the First Congress of the Russian Union of Psychiatrists and neuropathologists called in Moscow in S.S. Korsakov's Memory]. Moscow, Tipografiya Shtaba Moskovskogo Voennogo Okruga, 1914: 483-94. (in Russian).
17. The business trip report of the senior doctor M.S. Morozov of Kolmovskoy psychiatric hospital. About the family care Russia. Novgorod, 1904. (in Russian).
18. Jacoby P. J., German I. S. The Report of the psychiatric hospital of Saint Spirit, psychiatric colony hospice and family care (in Orel)
#
73
ИЗ ИСТОРИИ ПСИХИАТРИИ
for the year 1903/1904. Orel: Tipo-litografiya E.A. Turchaninovoj, called in Moscow in S.S. Korsakov's Memory]. Moscow,
1904: 117p. (in Russian). Tipografiya Shtaba Moskovskogo Voennogo Okruga, 1914: 512-27.
19. German I.S. The Report of the psychiatric hospital of Saint Spirit, (in Russian).
psychiatric colony hospice and family care Orel Gubernia Zemstvo 21. Stupin S.S. Moscow village and other Russian patronages for the
for the year 1904/1905. Orel: Typografiya S.A. Zajtsevoj, 1905: 84 p. mentally ill patients. Sovremennaya psikhiatriya [Modern Psychiatry].
(in Russian). 1910. Vol. 8-10; 1911 Vol. 5, 6. (in Russian).
20. Stupin S. S. Patronage as a measure of evacuation. Trudy pervogo 22. Butske V. R. The Legal conditions of the care for the mentally ill patients. s''ezda russkogo soyusa psikhiatrov i nevropatologov, sozvannogo Trudy pervogo s''ezda otechestvennykh psihiatrov [Proceedings of the v Moskve v pamyat' S.S. Korsakova [Proceedings of the First First Congress of Russian Psychiatrists] St. Petersburg, 1887: 335-52. Congress of the Russian Union of Psychiatrists and neuropathologists (in Russian).
