CC BY
80
fS fS
fS fc
СЛ СЛ
ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИИ ИСКУССТВА РГТУ научный электронный журнал
АРТИКУЛЬТ
DOI: 10.28995/2227-6165-2018-3-16-30
ЕЛ. Скворцова
кандидат искусствоведения, старший преподаватель Санкт-Петербургского Государственного университета
ПАРНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ИВАНА ГРОЗНОГО И ПЕТРА ВЕЛИКОГО: ИДЕЯ ПРЕЕМСТВЕННОСТИ МОСКОВСКОГО ЦАРСТВА И РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В РУССКОМ ИСКУССТВЕ XVIII ВЕКА*
л а ю
В
к
а и
А
1 К
ее
ГЦ
г*> й
Н Он
К
>s
3 *
*
о &
>s з
к й>
В русском изобразительном искусстве XVIII века до сложения академического исторического жанра тема истории находила выражение в разных формах, в том числе в уподоблениях царствующего монарха его предшественникам. Историческое лицо воспринималось как аллегория - воплощение определенного качества или понятия. Одним из устойчивых случаев таких сопоставлений, до сих пор не удостоенных специального изучения, является пара Петр Великий - Иван Грозный. В настоящей статье на материале малоизвестных произведений разных видов и жанров искусства рассматривается его бытование и эволюция на протяжении XVIII века во взаимосвязи с государственной идеологией и литературой.
Ключевые слова: Петр Великий, Иван Грозный, Российская империя, царство, русское изобразительное искусство XVIII века, репрезентация монарха, тема истории в искусстве, государственная идеология
In lS^-century Russian art before the formation of academic historical genre the theme of history developed in several forms, including collation of a ruling monarch with his predecessors. In such case a historical figure was a supposed to be an allegory - an embodiment of a certain feature or idea. Such a collation is a pair Peter the Great - John the Terrible which has not yet been specially studied. The paper examines its evolution throughout the 18th century on the material of little-studied pieces of different kinds and genres of art and in interrelation with state ideology and literature.
Keywords: Peter the Great, John the Terrible, Russian Empire, Tsardom, i8th-century Russian art, representation of monarch, the theme of history in art, state ideology
Важнейшим средством прославления и легитимации современного правителя в государственной мифологии абсолютной монархии является обращение к античному и библейскому наследию, которое осмысливается аллегорически, сквозь призму представлений о вневременных добродетелях венценосца. В этом же ключе в европейском искусстве ХУП-ХУШ веков и русском искусстве XVIII века трактуется тема национальной истории, явленная обычно в форме полного родословия монарха. Встречаются также изображения правителя в окружении нескольких предков или предшественников и парные сопоставления.
Одним из частныхустойчивых мотивов, до сих пор не удостоившихся внимания исследователей, стало сопоставление Петра Великого и Ивана Грозного. Это уподобление возникает в петровское время и как будто вступает в противоречие с курсом Петра на европеизацию и разрывом с древнерусской культурой. Однако «в самом нигилистическом подходе» к ней, как верно констатируют Ю.М. Лотман и Б.А. Успенский, «заложены были черты исторической преемственности» [Лотман, Успенский, 1982, с. 236]. Сравнение Петра I и Ивана IV свидетельствует о поисках возможностей уравнять по значимости отечественную древность с общеевропейским творческим наследием. Главным способом легитимации власти преемников Петра была
© Скворцова Е.А., 2018
* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект 17-78-10130 «Образ правителя в изобразительном искусстве как средство репрезентации государства на международной арене: на примере Российской империи в ХУШ в.»).
апелляция к созданному им символическому нарративу, «мифу» [Болтунова, 2016, с. 76]. ^
№
Продолжение линии сопоставлений Петра и Ивана на протяжении XVIII века представляет ы
ы
альтернативную вариацию обращения к его наследию, включающую в свою орбиту и древнерусское 71
прошлое и являющуюся особым способом осмысления отечественной истории. ^
Тема уподоблений правителя мифологическим, библейским и историческим персонажам
эпизодически неизбежно возникает во всех трудах, посвященных художественным принципам
искусства XVIII века, придворной культуре, панегирическим жанрам, официальным
праздникам, имперской мифологии [Еван1улова, 1987; Сариева, 2000; Погосян, 2001;
Матвеев, 2003; Уортман, 2002; Тюхменева, 2005; Агеева, 2006; Зелов, 2010;
Копелев, 2017 и др.]. На материале литературы тема сопоставлений с предками и
предшественниками на престоле была комплексно раскрыта Г.Н. Моисеевой [Моисеева, 1980].
Исследованием, в котором поставлена проблема форм воплощения исторической темы в
изобразительном искусстве, в том числе и до появления академического исторического жанра,
стал труд И.В. Рязанцева о скульптуре [Рязанцев, 2003]. К теме канонизированных предков
обращались исследователи религиозного искусства [Бусева-Давыдова, 2001]. В последние годы
появляются статьи о роли отдельных князей не только в церковной, но и в государственной
идеологии [Соколов, 2014], об иконографии князей и государей в родословиях [Кулименева,
2016], аллегорическом истолковании их образов [Чубинская, 2006].
Сопоставление Петра Великого и Ивана Грозного звучало в трудах К.Д. Кавелина
[Соловьев, 1893, с. 73], КС. Аксакова [Аксаков, 1861, с. 599], С.М. Соловьева ^
[Соловьев, 1893, с. 75; Соловьев, 2001, с. 695]. Модели их поведения в качестве монарха, ^
имеющие общие черты и раскрывающие их государственные концепции, стали предметом ^
рассмотрения А.М. Панченко и Б.А. Успенского [Панченко, Успенский, 1983]. По мнению H
исследователей, совпадения в поведении Ивана и Петра - разграничение государства на
опричнину и земщину Иваном и введение новых европейских обычаев для высшего сословия s
Петром - имели целью разделение культуры на две противоположные, антагонистические. §
Размежевание проявлялось в территориальном делении (Александровская слобода при Иване и
Преображенское при Петре как личная резиденция царя и Вологда и Петербург как новые S
Д.
столицы соответственно), отразилось в костюме, в учреждении «опричного монастыря» и
«всешутейшего собора», в попытке скомпрометировать средневековую идею единства рода и, Ц,
наконец, в раздвоении облика царя (новые ипостаси государей - князь Иван Московский и S
урядник Петр Михайлов) [Панченко, Успенский, 1983, с. 55-60]. Общий культурный импульс, g
который вынуждает Петра и Ивана нарушать традиционную систему нормативов, Панченко и
Успенский видят в том, что Иван - первый венчанный царь всея Руси, Петр - первый £3
российский император. «Поскольку они первые, им в национальной традиции опереться не на 2.
кого. <...> Отсюда неизбежные, вынужденные поиски образцов вне этой традиции» [Панченко, g"
Успенский, 1983, с. 61]. сч
б
Коронация Ивана в качестве царя (1547) и Петра в качестве императора (1721) — важнейшие <ЗГ вехи в становлении российской государственности. Преподнесение Сенатом Петру I титула ^ императора, пусть и удостоившегося первоначально признания лишь двух стран - Пруссии и Ц-
О"
Голландии, к которым вскоре присоединилась Швеция, - знаменовало новое, чрезвычайно высокое положение России на международной арене, достигнутое через победу в Северной войне (см. [Лотман, Успенский, 1982; Madariaga, 1998; Филюшкин, 2006]). Это событие влечет за собой в повышенное внимание к факту коронации Ивана Грозного (1574) как к предшествующей о° знаменательной ступени этого процесса, когда титул великого князя московского сменился титулом и> царя. Успенский и Панченко упоминают два примера, когда сопоставления монархов делались при ^ жизни Петра. Один из них - сравнение семейной жизни государей, а именно смерти царевича Алексея Петровича и смерти царевича Ивана, явленное в надписях, которые были сделаны рукой [ 17 ] современника на одном из экземпляров календаря за 1718 год [Панченко, Успенский, 1983, с. 55].
Е.А. Скворцова Парные изображения Ивана Грозного и Петра Великого: 52 идея преемственности Московского царства и Российской империи...
3 Другой - иллюминация в виде триумфальной арки, воздвигнутая герцогом Голштинским Карлом-гч Фридрихом в честь заключения Ништадтского мира, на которой были представлены фи1уры Ивана
Г4!
^ и Петра [Панченко, Успенский, 1983, с. 54]. Историографию, литературу, изобразительное искусство
и XVIII века, в которых содержатся и другие примеры сопоставления Петра и Ивана, они не сл
1-1 рассматривают. Некоторые памятники, в которых присутствует это сопоставление, позже удостоились упоминания в монографии Н. Н. Мутьи, посвященной образу Ивана Грозного в искусстве Х1Х-ХХ веков, однако без попытки какого-либо анализа: они служат для автора прелюдией к развитию триады Иван Грозный - Петр Великий - Сталин в советское время [Мутья, 2010, с. 15,342349].
Цель настоящей статьи - выявление произведений изобразительного искусства, в которых декларируется сопоставление Петра Великого с Иваном Грозным, их анализ и интерпретация в связи с литературой и государственной идеологией. Немногочисленность таких памятников делает целесообразным рассматривать их на протяжении всего XVIII века. Анализ этого частного сюжета должен показать одно из направлений, по которому следует двигаться в изучении инструментов репрезентации власти, использовавшихся в русской культуре XVIII века.
Представления о преемственности своей политики от Ивана IV сам Петр проявил в отношении к реликвиям. Отправляясь под Азов, он берет с собой гербовое знамя с изображением Спаса (1695 г.) - сокращенную реплику «великого стяга», с которым, как считалось тогда, Грозный был под Казанью [Вилинбахов, 2003, с. 87-88]. Отождествлявшийся со знаменем Грозного стяг, ныне хранящийся в музеях Московского Кремля (инв. № Зн-282/1-^ 2, размеры: 155 х 310 см), на самом деле был выполнен в конце XVII века и вряд ли
м
« представляет даже его копию. По атрибуции М.П. Головановой, определённо можно датировать только полотнище этого знамени - 1687 год. В начале своей истории знамя не
Ч
2 имело «легенды» и не связывалось с именем Ивана Грозного и Казанским походом 1552 г. Эта Я
ГЦ
легенда появилась только к концу 1680-х гг. [Голованова, 2006, с. 39-41].
Панченко и Успенский упоминают иллюминацию в виде триумфальной арки, созданную герцогом Голштинским Карлом-Фридрихом в январе 1722 г. в Москве1 перед его домом в Немецкой слободе (упоминания о ней см. также: [Моисеева, 1980, с. 216; Щ Тюхменева, 2005, с. 39, 90; Копелев, 2017, с. 55; Анисимов, 2009, с. 46; Зелов, 2010, с. 151]). Ен Сохранилось подробное описание арки современником камер-юнкером герцога Голштинского
ufi
Ф.В. Берхгольцем. Арку венчало изображение двуглавого орла со щитом на груди и вензелем Петра, поддерживаемым двумя фигурами Слав. По сторонам были расположены сфинксы, Я которые «представляли бдительность и благоразумие его величества», и два рога изобилия «в Р* знак благословения и довольства» Петровских владений, изображенных «в виде двух ~ зеленеющих лавровых дерев». Затем следовала надпись с новым титулом, преподнесенным « Петру Сенатом, - «Petro Magno, Patri Patriae, Totius Russiae Imperatori». Под ним с правой &> стороны было помещено изображение Ивана Грозного в размер натуры «в старинной царской короне», «положившего основание новому величию России, - с надписью: Incepit (начал)». С
S
jg левой стороны находилась такая же фигура Петра, «возведшего Россию на верх славы», в
о новой императорской короне, «с надписью "Perfecit" (усовершенствовал)». Внизу были
Л расположены эмблемы Кроншлота и Санкт-Петербурга [Берхгольц, 1858, ч.2, с. 59-61].
jä Г.Н. Моисеева полагает, что сопоставление знаменовало преемственность политики Ивана и
ig Петра на прибалтийских землях. Панченко и Успенский дополняют этот тезис указанием на мотив
Л «величия России»: Иван - первый царь, а Петр - первый император. Описание арки Берхгольца не ö*
^ содержит пояснений замысла - подразумевалась ли общность целей Ливонской и Северной войны
или же воплощенный в принятии новых титулов рост престижа страны. Исторические события позволяют предположить и то и другое. Тем более что обретение Петром титула императора стало
1 Панченко и Успенский ошибочно утверждают, что она была возведена в Петербурге [Панченко, Успенский, 1983, с. 54].
H
возможным благодаря победе над Швецией, продемонстрировавшей возросшую мощь Российского Й
№
государства. Отсылки к Ивану Грозному как предшественнику политики Петра на Балтике ы
ы
встречаются и ранее, причем принадлежат самому царю. Так, после взятия Нотебурга был издан 7a
os
«Юрнал или поденная роспись, что в мимошедшую осаду, под крепостью Нотебурхом, чинилось ^ сентября с 26-го числа в 1702 году». В отчете о захваченных пушках было указано, что «из них одна лита при деде царя Ивана Васильевича», эти слова вписаны в корректурный экземпляр рукой Петра. Е.А. Погосян подчеркивает двойной характер отсылки: пушка отлита дедом Ивана Грозного -Иваном III, но упомянут не сам Иван III, а именно Иван Грозный - как предшественник Петра в войне за Ливонию [Погосян, 2001, с. 46-48]. Петр «благоговел» перед Иваном за его «твердое намерение покорить Ливонию, которое сделалось после того постоянным, господствующим стремлением» его преемников, и «смиренно называл себя только исполнителем намерений Грозного» [Дмитриев, 1956, с. 61].
Однако Ливонская война обернулась неудачей. Арка герцога Голштинского является единственным примером, в котором можно предположить обращение к этой стороне внешней политики Ивана IV в изобразительном искусстве XVIII века, и то лишь в связи с победоносной петровской Северной войной и в общем контексте преемственности царского и императорского титулов. В искусстве утвердится образ Грозного как первого царя. Он будет явлен как в произведениях, где Иван сравнивается с Петром, так и в тех, где он представлен независимо. Причем титул будет пониматься в связи с территориальной экспансией России -присоединением Казанского, Астраханского и Сибирского царств, хотя они были присоединены к России уже после его коронации. ^
Якоб Штелин в «Любопытных и достопамятных сказаниях о императоре Петре Великом» ^ приводит случай, о котором ему поведал обер-маршал Его Высочества граф Брюммер, ив H котором содержатся примечательные подробности, свидетельствующие как об оформлении арки, так и о ее восприятии государем. Согласно этому описанию, Петр Великий и царь Иван s Васильевич были изображены «в триумфе», «на торжественных колесницах», на одной ехал § царь Иван Васильевич, «составивший своими победами из многих различных завоеванных Княжеств великую Монархию», чрез гербы завоеванных Княжеств; а на другой Петр Великий Ц чрез гербы завоеванных им земель и главных городов.
Если описание достоверно, то в декоре арки был использован довольно редкий вариант а, иконографии, когда Петр представлен в колеснице. Другие примеры этого иконографического Э типа - гравюра А. Шхонебека, на которой Петр изображен на триумфальной колеснице в ^ римском одеянии с фи1урами взятых им городов Азова и Орешка, поклоняющихся ему js* [Пекарский, 1862, т.2, с. 245], а также гравюра, приложенная к польской поздравительной £3 брошюре 1695 г., прославляющая взятие русскими трех турецких крепостей, на которой Петр 2. показан на их фоне в колеснице, запряженной львами [Богословский, 1940, т.1, с. 248]. К.Ю. g" Рогов поясняет, что изображение соответствует эмблеме с девизом "Etiam ferocissimos domari", сч которая восходит к Альциату и трактована у него как изображение Марка Антония. Впоследствии она была прочно связана с тематикой воинского триумфа [Рогов, 2006, с. 48]. ^
Иконография Ивана Грозного, по описанию Штелина, определяет его роль как собирателя Ц-княжеств, тогда как эта миссия была исполнена Иваном Васильевичем III, его дедом. Ивану Грозному Э, принадлежала заслуга присоединения не княжеств, а царств. Примеры произведений искусства, где »? бы Иван IV позиционировался в качестве собирателя княжеств, неизвестны. Невозможно судить, в была ли действительно арка герцога Голштинского уникальным памятником, в котором Ивану IV по ошибке были приписаны деяния Ивана III, или же Брюммер или Штелин допустил неточность ы при ее описании. С другой стороны, изображены могли быть титульные гербы - эмблемы земель, ^ названия которых входили в титул государя, впервые появившиеся на печати Ивана Грозного. Они играли большую роль в культуре петровского времени. Для упорядочения существовавших и [ 19 ] создания новых эмблем Петр создаст в 1722 г. Герольдмейстерскую контору. Впоследствии
vo титульные гербы будут использованы в оформлении «печальной залы», где стоял гроб с его телом рч [Добровольская, 2003, с. 41, 402].
Г4!
N Примечательно, что о Ливонской войне в рассказе Штелина не упоминается. Это служит
и дополнительным, хотя и не безусловным, подтверждением того факта, что программа арки 1—1 подразумевала скорее преемственность титулов Ивана и Петра, нежели целей Ливонской и Северной войны (или по крайней мере, именно такое восприятие закрепилось в культуре XVIII века). Если Иван Грозный был представлен как триумфатор, то едва ли могла подразумеваться война, не увенчавшаяся успехом.
Штелин со слов Брюммера указывает, что многие находили сравнение Петра с «мучителем» Иваном Грозным неуместным. Но «императору понравилось сие представление столько, что он обнял Герцога, и поцеловав, сказал громко: "Сия выдумка и изображения суть наилучшие из всех иллюминаций, кои я во всей Москве видел: Ваша светлость представили на оной мои мысли; сей государь ... есть мой предшественник и образец. Я всегда представлял его себе образцом моего правления в гражданских и воинских делах, но не успел еще в том столь далеко, как он. Глупцы, коим неизвестны обстоятельства его времени, его народ и его великие для оного заслуги, называют его мучителем"». Штелин упоминает, будто Петр часто доказывал, что Ивану вместо прозвания «Грозный» «гораздо приличнее название "Великий"» [Штелин, 1786, с. 229-232]. В немецкоязычном варианте этого издания, вышедшем годом раньше (1785), указание на преемственность монархов звучит еще более отчетливо. Если в русском варианте анекдот озаглавлен: «Петра Великого уважение к деяниям Царя Ивана
»в
^ Васильевича», то в немецком - название таково: «Peter der Grosse erkennt den Zar Iwan
В Wassilowitsch für sein Staatsmodell» [«Петр Великий видит в царе Иване Васильевиче пример S
g для своей государственной деятельности» - Прим. автора] [Stählin, 1785, s. 256-258].
л Впоследствии текст Штелина будет почти дословно воспроизведен в «Кабинете Петра
4
5 Великого» О.П. Беляева [Беляев, 1793, с. 72-74]. Вне зависимости от степени достоверности S
ГЦ
изложенных сведении, этот анекдот свидетельствует о том, что соотнесение двух монархов,
равно как и представления о высокой оценки Петром Великим деятельности Ивана Грозного,
прочно укоренились в общественном сознании.
^ Любопытную параллель иллюминации герцога Голштейн-Готторпского в
jg! западноевропейском искусстве представляет относящаяся к более позднему периоду
H аллегорическая гравюра Якоба Шмутцера (Jacob Schmutzer) по рисунку Антона Эдлера фон ijQ
t" Вайнкопфа (Anton Edler von Weinkopf) (после 1745 г., Австрийская Национальная библиотека,
Вена; воспроизведена в: [Telesko, 2012, Abb. 32]). На ней изображены триумфальные ворота. С
Р одной стороны представлен скульптурный портрет в полный рост Рудольфа IV с подписью
"Splendor", с другой - Фердинанда I с подписью "Prudentia". Перед въездом - медальон с
g конным изображением Максимилиана I и подписью "Fortitudo". Над аркой парит медальон с
jg^ портретом Марии Терезии. Арка демонстрирует преемственность правящей монархини с ее
Р предшественниками. В отличие от наиболее распространенных вариантов обращения к этой
>3 теме в европейском искусстве, представлено не полное родословие и не ближайшие предки
« правительницы, отец или дед. Избраны герои, относящиеся к разным эпохам и знаменующие
^ важнейшие этапы истории династии в связи с развитием Священной Римской империи.
^ Рудольф IV первый принял титул эрцгерцога и много заботился об украшении Вены, которая в
е* XVIII веке будет резиденцией Габсбургов ("Splendor"). Фердинанд I был родоначальником
>3 младшей, австрийской ветви Габсбургов и проводил политику династических браков, которая S
впоследствии будет характерна и для Марии Терезии ("Prudentia"). Максимлиан I
»
^ реформировал систему государственного управления и серьезно расширил влияние Габсбургов ^ как посредством династической политики, так и войн ("Fortitudo"). [ 20 ] На сопоставлении Петра Великого и Ивана Грозного построено сочинение, которое
приписывается современнику Петра П.Н. Крекшину (1692 или 1693-1764), - «Краткое описание
славных и достопамятных дел императора Петра Великого...» [Крекшин, 1794; Marcialis, 1989]. Й
П.Н. Крекшин - новгородский дворянин, завершивший службу в обер-офицерском звании ы
ы
комиссара «капитанского ранга», предприниматель, ростовщик, астролог-самоучка, наконец, 71 историк, вернее, как убедительно доказал П. А. Кротов, писатель. Его сочинения, в которых он создает ^ красочный миф о Петре, изобилуют вымышленными фактами и персонажами [Кротов, 2009, с. 5153]. «Краткое описание...», по самой своей природе не научное сочинение, а художественное произведение, написано в популярном в XVIII веке жанре «разговоров в царстве мертвых». Автор преподносит свои суждения в форме беседы, которую, встретившись в загробном мире, ведут исторические личности. Это сочинение упоминалось в контексте рассмотрения пары Иван Грозный
- Петр Великий H.H. Мутьей. Однако называя в качестве оснований для сопоставления «борьбу за выход к Балтийскому морю и казни участников оппозиционных движений» [Мутья, 2010, с. 343], она упускает из виду главный момент - преемственность титулов, с чего и начинается «Разговор». Иван Грозный, услышав от Петра, что он не царь, а «император Московский», говорит: «Коликия я поднял тяготы и труды! Взял Царство Астраханское и Казанское, утвердил в Москве царский престол и коронован коронами царскими... Как ты потерял корону царскую?» [Крекшин, с. 99-100]. Петр успокаивает Ивана: он «не потерял, а увеличил» и «император есть Кесарь». В разговор вступает потерпевший поражение в Северной войне Карл XII, пытаясь post factum отстоять свое преимущество перед Петром. Но его осаждает сам Израильский царь Соломон. Затем оспорить ведущую роль России в мировой истории пытается не кто иной, как Александр Македонский. Нои ему Петр дает достойный отпор. У Крекшина идея translatio imperii - перемещения универсальной империи из страны в страну ^
- представленная героями всемирной истории Соломоном и Александром Македонским, сочетается ^ с идеей преемственности власти внутри страны, причастности Петра делу, начало которому положил ^ Иван Грозный. rf
Созданное в первой половине XVIII столетия «Краткое описание славных и достопамятных
о
дел...» четырежды переиздавалось на рубеже XVIII-XIX веков, из них три раза - в 1789, 1794, ®
1808 гг. - с иллюстрациями, хотя и весьма незатейливыми. На одной из них Петр и Иван, а
сидя рядом на одном троне, беседуют; подпись под изображением гласит: «Се внемлет Иоанн,
что в жизни Петр творил. Как грады покорил и как врагов разил» (рис. i). Иллюстрация Ц
визуализирует заложенную в тексте идею двух вех в развитии российской государственности - &
s
царства и империи. g«
Э
В послепетровское время, в Анненское царствование, идея преемственности Ивана TV и Петра I нашла отражение в «Оде блаженныя памяти государыне императрице Анне Иоанновне ^ на победу над турками и татарами и на взятие Хотина 1739 год» М.В. Ломоносова 1739 г.: j*"
S »
Блеснул горящим вдруг лицем, 2.
Умытым кровию мечем Sa
Гоня врагов, Герой открылся. ^
vT
Не сей ли при Донских струях
"в
Рассыпал вредны россам стены? g"
И персы в жаждущих степях ^
Не сим ли пали пораженны? ч
ы
Он так к своим взирал врагам, в
Как к готским приплывал брегам, *
"tfc
Так сильну возносил десницу; w
Так быстрой конь его скакал, ¡ÍÍ
Когда он те поля топтал,
Где зрим всходящу к нам денницу. [ 21 ]
<4 (Ч (Ч
£
СЛ СЛ
А
а
ю
В
к
а и
А
1 Я
ее
ГЦ
Г*> *
й
г
н
Он
<
Рис. 1
Неизвестный художник. «Се внемлет Иоанн, что в жизни Петр творил. Как грады покорил и как врагов разил» (иллюстрация к «Краткому описанию славных и достопамятных дел императора Петра Великого...» П.Н. Крекшина. М., 1808). Гравюра резцом. 16,0x11,0 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Инв. №74818.
Кругом его из облаков Гремящие перуны блещут, И чувствуя приход Петров, Дубравы и поля трепещут. Кто с ним толь грозно зрит на юг, Одеян страшным громом вкруг? Никак Смиритель стран Казанских? Каспийски воды, сей при вас Селима гордого потряс, Наполнил степь голов поганских.
*
>8
£ *
*
о &
и §
>8 £
№
Герою молвил тут Герой: «Нетщетно я с тобой трудился, Нетщетен подвиг мой и твой, Чтоб россов целой свет страшился. Чрез нас предел наш стал широк На север, запад и восток. На юге Анна торжествует, Покрыв своих победой сей».
Теперь, когда петровское правление уже принадлежало прошлому, тема преемственности его и Ивана Грозного актуализируется через соотнесение с современным политическим контекстом -деяниями правящей монархини, Анны Иоанновны. Воспевая победы Анны Иоанновны на южных рубежах, поэт подчеркивает ее роль как продолжательницы дела Ивана Грозного, подчинившего
Казанское и Астраханское ханства, и Петра I, его победных Азовского (1696) и Персидского походов Й
№
(1722) и Северной войны, которая упоминается в связи с темой триумфа русского оружия, хотя ы
ы
происходила на северных пределах государства. Преемственность прослежена в отношении их 7a
0\
военных успехов. О неудачной Ливонской войне умалчивается. Пара Иван - Петр превращается в ^
триаду Иван - Петр - Анна.
В начале XIX века, этот сюжет будет возрожден в программах для картин, которые в этот
период составляются уже не для немедленного создания произведения по какому-либо случаю
и не в качестве академических заданий, но имеют отвлеченный характер и предназначены для
многократного использования [Тюхменева, 2010, с. 313-314]. «Настоящей антологией программ
на древнерусскую тему» являются «Предметы для художников...» A.A. Писарева, в которой
предложено почти двести сюжетов, что многократно превосходит более ранние сборники
такого рода [Рязанцев, 2003, с. 112-114]. Первоначально, в 1804-1805 гг., часть этих сюжетов
была опубликована им в «Северном Вестнике» [Писарев, 1804, 1805]. Два года спустя, в 1807
г., в значительно расширенном виде они были изданы отдельной книгой [Писарев, 1807].
Среди программ, составленных на основе литературных произведений, имеется и
вышеупомянутый сюжет. В словах «Блеснул горящим вдруг лицем, Умытым кровию мечем
Гоня врагов, Герой открылся» Писарев видит указание на Дмитрия Донского. Очевидно,
главную роль в идентификации персонажа сыграли не эти, а следующие строки, которые
Писарев не приводит: «Не сей ли при Донских струях Рассыпал вредны россам стены?».
Однако в оде в данном случае речь идет не о Куликовской битве, а об Азовских походах Петра,
когда театр военных действий тоже был на Дону, хотя и в другом регионе. Это подтверждают ^
нижеследующие характеристики: он «к готским приплывал брегам» и «сим пали персы ^
пораженны», - которые могут относиться к Петру, но никак не к Дмитрию Донскому. Неверно H
определив персонажа, Писарев превращает пару Петр Великий и Иван Грозный в триаду
Дмитрий Донской - Иван Грозный - Петр Великий, которые, «спустясь в селений райских, S
еще благотворят русским» [Писарев, 1807, т.2, с. 83]. При этом императрицу Анну, в связи с §
восхвалением военной компании которой Ломоносов в свое время и обратился к образам
Петра I и Ивана IV, Писарев уже не предлагает включать в композицию, видимо осознавая Ц
несомасштабность результатов ее внешней политики деяниям Петра Великого и Ивана ^
Грозного. а.
Вернемся к хронологической последовательности, прерванной изложением судьбы сюжета Э
оды Ломоносова 1739 г. в «Предметах для художников» Писарева. Принятие Иоанном TV g
титула царя и Петром императора воспринимались как главные вехи русской истории и во «s*
время Елизаветы Петровны, в качестве персонификаций которых они выступают в 3
«Конклюзии на престолонаследие» (после 15 октября 1742 г., ГЭ, ЭРЖ-2897; рис. 2). 2.
Персонажи были расшифрованы благодаря узнаваемым образам Петра I и Екатерины I, g'
поддерживающим под руки аллегорическую фигуру России. Князь Владимир Святой Сч
б
благословляет ее крестом, что отражает его роль как правителя, обратившего Русь в «5Г христианство, а Иоанн Грозный возлагает на голову России корону. В нижнем ярусе ^ представлены Елизавета Петровна, указующая на своего преемника Петра Федоровича. Ниже, в картуше - остатки надписи:
H
л
О"
Ликуи и веселися блаженная Россия.
Тебя крещениемъ Владимеръ просветилъ. в
Отец Отечества.......жден ны, о°
ЭД;
......................ДЪ. Ы
»-к
...наршу власть цръ 1оанннъ......
...мъ трудом распростран..............^ 23 ]
На.......г.........ростетъ.
fS fS
fS fc
СЛ СЛ
А
а
ю £
к
а и
Ja
1 я
ее
ГЦ
Г*>
й
s
н
Он
<
*
>s
3 *
*
О &
§
>s
s *
й> jfr
Рис. 2
Неизвестный художник. Конклюзия на престолонаследие. Россия, после 15 октября 1742 г.
Холст; масло. 93,0x74,0 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Инв. №ЭРЖ-2897.
По непонятным причинам в расшифровке подписи, приводимой в литературе, отсутствует конец первой строфы: «...даны лета златыя» [Матвеев, 2003, с. 103; Гусева, Пиотровский, 2011, с. 12, 78].
Исследователями было отмечено, что введение небесного яруса было обусловлено необходимостью обоснования законности правления самой Елизаветы Петровны, а не только Петра Федоровича. Факт присутствия в композиции Ивана Грозного верно трактуется как обозначение «исторической вехи - принятия царского титула русскими государями» [Матвеев, 2003, с. 103; Гусева, Пиотровский, 2011]. При этом не было обращено внимание на любопытную деталь - удвоение мотива короны. Сам Иван Грозный изображен в царской короне - как первый царь. И именно он возлагает на голову России новую, императорскую корону, что подчеркивает его роль в историческом развитии страны, увенчавшимся провозглашением ее правителя императором.
Д.А. Ровинский упоминает гравюру, которая, по его описанию, почти повторяет эту конклюзию, но связана уже не с Елизаветой, а с Екатериной II: «В средине стоит Россия, в виде женщины, слева Петр, справа Елизавета Петровна; позади св. Владимир и Иоанн IV. Внизу стихи: «Сый владимеръ pocciro врою посветшь... // да здравствуетъ екатерина летъ» [Ровинский, 1888, т. 3, стлб. 1726]. Обнаружить экземпляры этого листа в музейных собраниях не удалось (были предприняты попытки выявить гравюру в собраниях Государственного Эрмитажа, Государственного Русского музея, Научной библиотеки при Российской Академии художеств, Российской Национальной библиотеки, Государственного Исторического музея, Государственного музея изобразительных искусств имени A.C. Пушкина, Научно-исследовательского музея при Российской Академии художеств,
the Idea of Succession of Moscow Tsardom and Russian Empire... 58
Государственной Третьяковской галереи, Научной библиотеки МГУ имени М.В. Ломоносова, Санкт- Й
Петербургского филиала Российской Академии наук). Нижний ярус Ровинский не описывает. Не ы
ы
исключено, что описание неполное, а Екатерину I исследователь назвал Елизаветой Петровной по 71
ошибке. У Ровинского надпись приведена фрагментарно, в живописной «Конклюзии» часть ее ^
стерта, в несохранившихся строках могла упоминаться и Екатерина I. ,J1
В Екатерининское время сопоставление Ивана Грозного и Петра Великого возникает не
только в иллюстрациях к изданиям сочинения Крекшина. Его можно обнаружить в одном из
ключевых литературных произведений эпохи - эпической поэме «Россияда» М.М. Хераскова
(1779). В «Историческом предисловии» автор указывает, что «сам Петр Великий за честь
поставлял в мудрых предприятиях сему государю [Ивану Грозному - Прим. автора]
последовать» [Херасков, 1961, с. 178].
Количество произведений, построенных на сопоставлении Петра I и Ивана IV, очень
ограниченно. Однако они появляются на протяжении всего XVIII и в начале XIX столетия - в
Петровское, Анненское, Елизаветинское, Екатерининское и Александровское царствования.
Сравнение этих государей стало одной из констант исторического сознания. Основа
сопоставления может варьироваться: военные успехи на южных рубежах, общность целей
Ливонской и Северной войн и главная идея, представленная независимо или же
присутствующая в семантике произведения как следствие военного успеха, - рост
международного престижа Российского государства, его эволюция от великого княжества к
царству и от царства к империи. В XIX веке уподобление Петра Иоанну исчезает из
изобразительного искусства. Это связано не только с изменением форм представления ^
исторической темы, но и с оценкой правления Ивана IV, отчетливо прозвучавшей у G
Карамзина: «Добрая слава Иоаннова пережила его худую славу в народной памяти <...> народ ^
<...> чтил в нем знаменитого виновника нашей государственной силы, нашего гражданского л
образования; отвергнул или забыл имя Мучителя, данное ему современниками <...>. История
злопамятнее народа!» [Карамзин, 2012, с. 780]. Слова историка правильнее было бы отнести не g
к народной славе, но к образу Ивана в государственной идеологии XVIII века, который S,
е-
позволил в искусстве возникнуть сопоставлению его с Петром Великим.
I
СЧ &
ИСТОЧНИКИ Л5
сч
i. Беляев О. П. Кабинет Петра Великаго или Подробное и обстоятельное описание восковаго его величества изображения, а
а
военной и гражданской одежды, собственноручных его изделий и прочих достопамятных вещей, лично великому сему ft,
S-
монарху принадлежавших, ныне в Санктпетербургской императорской Кунст-камере сохраняющихся, : С S
§
присовокуплением к ним достоверных известий и любопытных сказани. - Санкт-Петербург, 1793. 55
2. Берхголъц Ф.В. Дневник камер-юнкера Берхгольца, веденный им в России в царствование Петра Великого, с 1721-го
а
£
по 1725 год / Перевел с нем. И. Аммон. Ч. 1-4. - Москва, 1858.
3. Карамзин НМ. История государства Российского. Т. 8-9. - Москва, 2009. ^Г1
4. Крекшин П.Н. Краткое описание славных и достопамятных дел императора Петра Великаго, его знаменитых побед
и путешествии в разныя европейский государства,: Со многими важными и любопытства достоиными произшествиями, О
тЭ
: Представленное разговорами в царстве мертвых генерал-фельдмаршала и кавалера российских и Малтийскаго орденов то"
графа Бориса Петровича Шереметева, боярина Федора Алексеевича Головина, боярина Шеина, и самого сего великаго §<
о
императора с российским царем Иоанном Васильевичем, с шведским королем Карлом XII, израильским царем Ч
ы
Соломоном и греческим царем Александром. - Москва, 1808. в
5. Пекарский ПЛ. Наука и литература въ Россш при Петре Великомъ : изследовате П. Пекарскаго. Т. 1-2. - Санкт-
ЭД;
Петербург, 1862. ^
6. Писарев АЛ. «Предметы для Художников из Российской Истории и прочих сочинений» // Северный Вестник. 1804. Ч. IV. №ю. С. 9-37; 1804. Ч. IV. №11. С. 163-182; 1804. Ч. IV. №12. С. 241-259; 1805. Ч. V. №1. С. 12-31.
7. Писарев АЛ. Предметы для художников, избранные из Российской Истории, Славенского Баснословия и из всех ^ 25 ] русских сочинений в стихах и в прозе. [4. 1-2]. - Санкт-Петербург, 1807.
V© 8. Ровинский ДЛ. Подробный словарь русских гравированных портретов. Т. 1-4. - Санкт-Петербург, 1886-1889.
9. Херасков ММ. Избранные произведения. Москва - Ленинград, 1961.
(S
10. Штелин ЯЯ. Любопытныя и достопамятный сказания о императоре Петре Великом : Изображающий истинное
5г
Ф свойство сего премудраго государя и отца отечества Собранныя в течение сорока лет действительным статским
СЙ
NN советником Яковом Штелином. [Пер. с нем. яз. Т.П.Кирияк]. - Санкт-Петербург, 1786.
11. Stählin J., von. Originalanecdoten von Peter dem Grossen. Aus dem Munde angesehener Personen zu Moskau und Petersburg vernommen, und der Vergessehnheit entrissen von Jacob von Stählin. - Leipzig, 1785.
A
ГЦ
H
Oh
<
ЛИТЕРАТУРА
1. Агеева О.Г. Европеизация русского двора, 1700-1796 гг. - Москва, 2006.
2. Аксаков К.С. Полное собрание сочинений Константина Сергеевича Аксакова. Т. 1. - Москва, 1861.
3. Анисимов Е.В. Петр Великий: личность и реформы. - Санкт-Петербург, 2009.
4. Богословский ММ. Петр I. Материалы для биографии. Т. 1-2. - Москва, 1940.
5. Болтунова ЕМ. «От тебя, с тобою и к славе твоей»: Пётр II как Пётр I // Российская история. 2016. № 2. С. 76-91.
6. Бусева-Давыдова ИМ. Иконостас Петропавловского собора в Санкт-Петербурге: К истолкованию иконографической программы // Петр Великий - реформатор России. Материалы и исследования. Вып. XIII. Государственный историко-культурный музей-заповедник "Московский Кремль". Москва , 2001. С. 160-166.
7. Вилинбахов Г.В. Эмблематика и государственная символика России Петровского времени // Основателю Петербурга: Кат. выст.: [К 300-летию Санкт-Петербурга] - Санкт-Петербург, 2003. С. 76-89.
8. Голованова М.П. Реликвии российской истории из собрания Оружейной палаты Московского Кремля: Знамёна с
образом Спаса Нерукотворного // Гербовед. 2006. №5 (91). С.39-41.
® 9. Гусева Н.Ю., Пиотровский М.Б. М.В. Ломоносов и елизаветинское время: каталог выставки, [22 ноября 2011 г. - ю №
и марта 2012 г / авт.-сост.: Н.Ю. Гусева; авт. вступ. ст.: М.Б. Пиотровский, Н.Ю. Гусева]. - Санкт-Петербург, 2011.
А ю. Дмитриев Ю.Н. К истории одного памятника // Сообщения ГРМ. Вып. 4. - Москва, 1956. С. 58-61.
3
3 11- Добровольская МЛ. Титульные гербы для похоронной процессии Петра I // Основателю Петербурга: Кат. выст.: [К Я
ее
300-летию Санкт-Петербурга] - Санкт-Петербург, 2003. С. 402.
12. Евангулова О.С. Изобразительное искусство в России первой четверти XVIII в.: Проблемы становления художественных принципов Нового времени. - Москва, 1987.
13. Зелов ДД. Официальные светские праздники как явление русской культуры конца XVII - первой половины XVIII
г*>
^ века: История триумфов и фейерверков от Петра Великого до его дочери Елизаветы. - Москва, 2010.
Н 14. Каган Ю.О. Еще раз о Доршевой серии портретов русских князей и царей. Историографический аспект и новые
Л
К материалы // Из истории петровских коллекций. Сб.науч.ст. памяти Н.В. Калязиной. Санкт-Петербург, 2000. С. 27-65.
>>
^ 15. Копелев ДМ. Аллегорические изображения Петра Великого как компонент имперской мифологии: образ Нептуна // Геральдика: Исследования и практика (Труды Гос. Эрмитажа. Т. 84). Санкт-Петербург, 2017. С. 46-59. 16. Кротов ПЛ. «Прекрасных вымыслов плетя искусно нить...»: как при Елизавете Петровне сочинили историю Петра е Великого // Родина, 2009, 2. С. 51-53.
^ 17. Кулименева И.Е. Западноевропейские источники и особенности иконографии гравюры Питера Пикарта «Петр I в а* родословии» («Апофеоз Петра I») // Петровское время в лицах - 2016 (Труды Гос. Эрмитажа ЬХХХШ). - Санкт-
>8 Петербург, 2016. С. 201-211.
3! 18. Лотман ЮМ., Успенский Б Л. Отзвуки тенденции «Москва - третий Рим» в идеологии Петра Великого: проблеме %
О
&
средневековой традиции в культуре барокко // Художественный язык средневековья. - Москва, 1982. С. 236-249. Й 19- Матвеев В.Ю. К трактовке образа Афины-Минервы в искусстве петровского времени // Русское искусство в Эрмитаже: е; сб. статей. Санкт-Петербург, 2003. С. 91-104.
>8 20. Моисеева Г.Н. Древнерусская литература в художественном сознании и исторической мысли России XVIII века. -% Ленинград, 1980.
21. Мутья Н.Н. Иван Грозный: историзм и личность правителя в отечественном искусстве Х1Х-ХХ вв. - Санкт-Петербург,
ЙЗ
2010.
[ 26 ] 22- Нащокина М.В. Античные мотивы в триумфальных сооружениях Петра Великого в Москве рубежа ХУП-ХУШ веков // Барокко в России / Гос. институт искусствознания. Москва, 1994. С. 100-109.
23. Панченко AM., Успенский БЛ. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха // Труды отдела ¡2Í
KJ
древнерусской литературы. 1983. Т. 37. С. 54-78. ^
ы
24. Погосян ЕЛ. Петр I - архитектор российской истории. - Санкт-Петербург, 2001.
25. Рогов К.Ю. Три эпохи русского барокко // Тыняновский сборник. Вып. 12. Москва, 2006. '
в\
26. Рязанцев И.В. Скульптура в России. XVIII - начало XIX века. Очерки. - Москва, 2003. С. 112-114. ^
27. Сариева ЕЛ. Фейерверки в России XVIII века // Развлекательная культура России 18 - 19 веков. - Санкт-Петербург, 2000. С. 88-97.
28. Соколов РЛ. Александр Невский в государственной и церковной идеологии в 1710-1720-е годы // Вестник Удмуртского университета. Серия «История и филология». 2014. Вып. 3. С. 18-23.
29. Соловьев ЕЛ. Иоанн Грозный, его жизнь и государственная деятельность: биографический очерк Е.А. Соловьева: с портретом Иоанна Грозного, гравированным в Лейпциге Геданом. - Санкт-Петербург, 1893.
30. Соловьев СМ. История России с древнейших времен. Кн. 3. Т. 5-6. - Москва, 2001.
31. Тюхменева ЕЛ. Искусство триумфальных врат в России первой половины XVIII века : проблемы панегирического направления. - Москва, 2005.
32. Тюхменева ЕЛ. К истории сочинения и осуществления программ произведений искусства в России в первой половине - середине XVIII века // Императорская Академия художеств. Документы и исследования. Москва, 2010. С. 313-331.
33. Уортман P.C. Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. - Москва, 2002.
34. Филюшкин АЛ. Титулы русских государей. - Москва, 2006.
35. Чубинская В.Г. К вопросу об идентификации портретов правителей России в династических сериях // Русский исторический портрет. Эпоха парсуны: Материалы конференции (Труды Гос. Исторического музея. Выпуск 155). - ^ Москва, 2006. - С. 162-182. H
36. Madariaga I. Tsar into Emperor: The Title of Peter the Great // Politic and Culture in Eighteenth-Centuiy Russia: Collected Essays by Isabel de Madariaga. London & New York, 1998. P. 15-39. f]
37. Marcialis N. Caronte e Caterina: dialoghi dei morti nella letteratura russa del XVIII secolo. (Pubblicazioni del Dipartimento ^
cl
di lingue e letterature compárate délia II Université degli studi di Roma ; 1). - Rome, 1989. ç>
puteshestvii v raznyia evropeiskiia gosudarstva [Concise Description of Glorious and Memorable Deeds of Emperor Peter the Great, his Famous Victories and Travels in Various European States], Moscow, 1808.
Great], Vol. 1-2, Saint-Petersburg, 1862.
П
38. Telesko W. Maria Theresia. Ein europäischer Mythos. - Wien, Köln, Weimar, 2012. 3
3
a
SOURCES a"
a
1. Beliaev, Osip. Kabinet Petra Velikago [Study-room of Peter the Great], Saint-Petersburg, 1793. 31
09
2. Bergholz, Friedrich von. Dnevnik kamer-iunkera Berkhgol'tsa, vedennyi im v Rossii v tsarstvovanie Petra Velikogo, s 1721- gi-
ft
gopo 1725 god [Diaiy of Valet de Chambre Bergholz in Russia in the Time of Peter the Great, 1721-1725], Parts 1-4, Moscow, 1858.
09
3. Karamzin, Nikolai. Istoria gosudarstva Rossiiskogo [The History of the Russian State], Vol. 8-9, Moscow, 2009. a
a
4. Kheraskov, Mikhail. Izbrannye proizvedeniia [Selected Works], Moscow - Leningrad, 1961. ft,
«S«
5. Krekshin, Petr. Kratkoe opisanie slavnykh i dostopamiatnykh del imperatora Petra Velikago, ego znamenitykh pobed i 55
S »
a
6. Pekarskii, Petr. Nauka i literatura v Rossii pri Petre Velikom [Science and Literature in Russia in the Time of Peter the S9
Ch S.
7. Pisarev, Aleksandr. Predmety dlia Khudozhnikov iz Rossiiskoi Istorii iprochikh sochinenii [Subjects for Painters from Russian ^
05
History and Other Literary Pieces]. In Severnyi Vestnik [Northern Newsletter], 1804, Part IV, no. 10, pp. 9-37; 1804, Part IV, re
"O
no.11, pp. 163-182; 1804, Part IV, no. 12, pp. 241-259; 1805, Part V, no. 1, pp. 12-31. J5"
a
8. Pisarev, Aleksandr. Predmety dlia khudozhnikov, izbrannye iz Rossiiskoi Istorii, Slavenskogo Basnosloviia i iz vsekh russkikh
n
sochinenii v stikhakh i v proze [Subjects for Painters from Russian History, Slavic Fables and All Russian Literary Works in "1
N>
Poetry and Prose], Part 1-2, Saint-Petersburg, 1807. ©
9. Rovinskii, Dmitrii. Podrobnyi slovar' russkikh gravirovannykh portretov [Comprehensive Dictionary of Russian Engraved
stfc
Portraits], Vol. 1-4, Saint-Petersburg, 1886-1889. W
10. Stählin J., von. Liubopytnyia i dostopamiatnyia skazaniia o imperatore Petre Velikom [Curious and Memorable Stories about Emperor Peter the Great]. Saint-Peterburg, 1786.
11. Stählin J., von. Originalanecdoten von Peter dem Grossen. Aus dem Munde angesehener Personen zu Moskau und Petersburg j 27 J vernommen, und der Vergessehnheit entrissen von Jacob von Stählin, Leipzig, 1785.
Е.А. Скворцова Парные изображения Ивана Грозного и Петра Великого: 5g идея преемственности Московского царства и Российской империи...
1—I
чо
(i REFERENCES
N l. Ageeva, Olga. Evropeizatsiia russkogo dvora, 1700-1796 gg. [Europeization of Russian Court, 1700-1796], Moscow, 2006.
N
Aksakov, Konstantin. Polnoe sobranie sochinenii Konstantina Sergeevicha Aksakova [Complete Works of Konstantin Aksakov],
5Д Vol. 1, Moscow, 1861.
I-H
2. Anisimov, Evgenii. Petr Velikii: lichnost' i reform [Peter the Great: Personality and Reforms], Saint-Petersburg, 2009.
3. Bogoslovskii, Mikhail. Petr I. Materialy dlia biografii [Peter I. Materials for Biography], Vol. 1-2, Moscow, 1940.
4. Boltunova, Ekaterina. "Of tebia, s toboiu i k slave tuoei": Petr II kak Petr I ["From thee, by thee, and for thy glory": Peter II as Peter I]. In: Rossiiskaia istoriia [Russian History]. №2. 2016. Pp. 76-91.
5. Buseva-Davydova, Irina. Ikonostas Petropavlovskogo sobora v Sankt-Peterburge: Kistolkovaniiu ikonograficheskoiprogrammy [Iconostasis of Peter-and-Paul Cathedral in Saint-Petersubrg: To the Interpretation of the Programme of Iconography], In: Petr Velikii - reformator Rossii. (Materialy i issledovaniia. Vyp. XIII. Gosudarstvennyi istoriko-kid'turnyi muzei-zapovednik "Moskovskii Kreml") [Peter the Great - Reformator of Russian History (Materials and Studies. Issue 13. Moscow Kremlin museums)], Moscow, 2001. Pp. 160-166.
6. Chubinskaia, Valentina. К voprosu ob identifikatsii portretov pravitelei Rossii v dinasticheskikh seriiakh [To the Question of Identification of Portraits of Russian Rulers in Dynastic Series]. In: Russkii istoricheskii portret. Epokha parsuny: Materialy konferentsii (Trudy Gos. Istoricheskogo muzeia. Vypusk 155) [Russian Historical Portrait. The Epoch of Parsuna: Materials of the Conference (Works of the State Historical Museum)], Moscow, 2006. Pp. 162-182.
7. Dmitriev, Iurii. К istorii odnogo pamiatnika [To the History of a Work of Art]. In: Soobshcheniia GRM [Reports of the State hermitage Museum], vol. 4, Moscow, 1956. Pp. 58-61.
8. Dobrovol'skaia, Magdalina. Titul'nye gerby dlia pokhoronnoi protsessii Petra I [Title Coats-of-Arms for the Funeral Procession
»6
O, of Peter I]. In: Osnovateliu Peterburga: Kat. vyst.: К 300-letiiu Sankt-Peterburga [To the Founder of Saint-Petersburg:
О
® Exhibition Catalogue: To Tricentinaiy of Saint-Petersburg], Saint-Petersburg, 2003. P. 402.
§3 9. Evangulova, Olga. Izobrazitel'noe iskusstvo v Rossii pervoi chetverti XVIII v.: Problemy stanovleniia khudozhestvennykh
U
S ее
printsipov Novogo vremerd [Russian Art of the First Quarter of the 18th Century: Problems of Formation of Artistic Principles
м
g of Modern Time], Moscow, 1987.
10. Filiushkin, Aleksander. Tituly russkikh gosudarei [Titles of the Russian Rulers], Moscow, 2006.
11. Golovanova, Marina. Relikvii rossiiskoi istorii iz sobraniia Oruzheinoi palaty Moskovskogo Kremlia: Znamena s obrazom Spasa о
Nerukotvornogo [Relics of Russian history from the collection of the Armory of the Moscow Kremlin: Banners with the image
ffj
4—' of the Saviour], In: Gerboved [Expert of the Coat-of-Arms], 2006, no. 5 (91). Pp. 39-41.
1—1
12. Guseva, Natalia, Piotrovskii, Mikhail. M.V. Lomonosov i elizavetinskoe vremia: katalog vystavki [Mikhail Lomonosov and the Time of Elisabeth: Exhibition Catalogue], Saint-Petersburg, 2011.
hP 13. Kagan, Iuliia. Eshche raz о Dorshevoi serii portretov russkikh kniazei i tsarei. Istoriograficheskii aspekt i novye materialy
[Again about a Series of Portraits of Russian Princes and Tsars by I. Dorsch. Historiography and New Materials]. In: Iz istorii
Ы petrovskikh kollektsii. Sb.nauch.st. pamiati N.V.Kaliazinoi [From the History of Petrine Collections], Saint-Petersburg, 2000.
^ 14. Kopelev, Dmitrii. Allegoricheskie izobrazheniia Petra Velikogo kak komponent imperskoi mifologii: obraz Neptuna [Allegorical
Depictions of Peter the Great as a Component of Imperial Mythology: the Image of Neptune]. In: Geral'dika: Issledovaniia i
« praktika (Trudy Gos. Ermitazha. Vol. 84) [Heraldy: Research and Practice (Transcations of the State Hermitage Museum)],
3!
Saint-Petersburg, 2017.
15. Krotov, Pavel. "Prekrasnyh vymyslov pletja iskusno nit'...": kak pri Elizavete Petrovne sochinili istoriju Petra Velikogo ["Around the work his ornaments he pours... ": 1 In: Rodina [Motherland]. №2. 2009. Pp. 51-53.
["Around the work his ornaments he pours... ": how the Story of Peter the Great was Composed in the Time of Elizabeth].
* * ©
ft, 16. Kvlividze, Nina. Sviashchennyi obraz tsaria v moskovskoi zhivopisi [Sacred Image of Tsarstvo in Moscow Painting], In:
H Sviashchennoe telo korolia: Ritualy i mifologii vlasti [Sacred Body of the King: Rituals and Mythology of Power], Moscow,
jjjj 2006. Pp. 430-439.
'S 17. Lotman Iurii, Uspenskii Boris. Otzvuki tendentsii"Moskva - tretii Rim" v ideologii Petra Velikogo: probleme srednevekovoi ¿2
3 traditsii v kul'ture barokko [Echo of the Trend "Moscow - the Third Rome" in Ideology of Peter the Great: Problems of
q* Medieval Tradition in Baroque Culture]. In: Khudozhestvennyi iazyk srednevekov'ia [Artistic Language of the Miggle Ages],
^ Moscow, 1982. Pp. 236-249.
[ 28 ] Kulimeneva I.E. Zapadnoevropeiskie istochniki i osobennosti ikonografii graviury Pitera Pikarta "Petr Iv rodoslovii" ("Apofeoz Petra I") [Western-European Sources and Peculiar Features of Iconography of Pieter Picart's Emgraving "Peter I and his
H
hH
n
the Idea of Succession of Moscow Tsardom and Russian Empire... 53
Ancestry"]. In: Petrovskoe vremia v litsakh - 2016 (Trudy Gos. Ermitazha LXXXIII) [Personalities from Peter the Great's
kj
Time - 2016 ], Saint-Petersburg, 2016. Pp. 201-211.
N>
19. Madariaga, Isabel da. Tsar into Emperor: The Title of Peter the Great. In: Politic and Culture in Eighteenth-Century Russia: -jJ
OS
Collected Essays by Isabel de Madariaga, London & New York, 1998. P. 15-39. h-i
Os
20. Marcialis, Nicoletta. Caronte e Caterina: dialoghi dei morti nella letteratura russa del XVIII secolo (Pubblicazioni del ^ Dipartimento di lingue e letterature comparate della II Universitä degli studi di Roma ; 1), Rome, 1989.
21. Matveev, Vladimir. K traktovke obraza Afiny-Minervy v iskusstve petrovskogo vremeni [To the Interpretation of the Image of Athena-Minerva in Russian Art of Petrine Time]. In: Russkoe iskusstvo v Ermitazhe: sb. Statei [Russian Art in the Hermitage: Collection of Works], Saint-Petersburg, 2003. Pp. 91-104.
22. Moiseeva, Galina. Drevnerusskaia literatura v khudozhestvennom soznanii i istoricheskoi mysli Rossii XVIII veka [Old Russian Literature in Artistic Consciousness and Historical Thought of 18th-century Russia], Leningrad, 1980.
23. Mut'ia, Natalia. Ivan Groznyi: istorizm i lichnost' pravitelia v otechestvennom iskusstve XIX-XX vv. [Ivan the Terrible: Historicism and a Person of a Monarch in Russian Art of the i9th-20th Centuries], Saint-Petersburg, 2010.
24. Nashchokina, Maria. Antichnye motivy v triumfal'nykh sooruzheniiakh Petra Velikogo v Moskve rubezha XVII - XVIII vekov [Ancient Motives in Triumphal Constructions of Peter the Great in Moscow at the Turn of the 17th - 18th Centuries]. In: Barokko v Rossii [Baroque in Russia], Moscow, 1994. Pp. 100-109.
25. Panchenko, Aleksandr, Uspenskii, Boris. Ivan Groznyi i Petr Velikii: kontseptsii pervogo monarkha [Ivan the Terrible and Peter the Great: Concepts of the First Monarch], In: Trudy otdela drevnerusskoi literatury [Works of the Department of Old Russian Literature], 1983, Vol. 37, pp. 54-78.
26. Pogosian, Elena. Petr I - arkhitektor rossiiskoi istorii [Peter I - Architect of Russian History], Saint-Petersburg, 2001.
27. Riazantsev, Igor. Skul'ptura v Rossii. XVIII - nachalo XIX veka. Ocherki [Sculpture in Russia. The 18th - Beginning of the 19th Century. Essays], Moscow, 2003, pp. 112-114.
28. Rogov, Kirill. Tri epokhi russkogo barokko [Three Epochs of Russian Baroque]. In: Tynianovskii sbornik [Collection of works ^ in Honour of Iurii Tynianov], Issue 12, Moscow, 2006. ^
29. Sarieva, Elena. Feierverki v Rossii XVIII veka [Fireworks in Russia in 18th Cnetury], In: Razvlekatel'naja kul'tura Rossii 18-
5
19 vekov [Entertainment Culture of Russia in the 18th-19th Centuries], Saint-Petersburg, 2000. Pp. 88-97. jjj
30. Sokolov, Roman. Aleksandr Nevskii v gosudarstvennoi i tserkovnoi ideologii v 1710-1720-e gody [Alexander Nevsky in State S,
S"
and Church Ideology of the 1710S-1720S]. In: Vestnik Udmurtskogo universiteta. Seriia "Istoriia i filologiia" [Newsletter of
6
the University of Udmurtia. Series "History and Philologt"]. №3. 2014. Pp. 18-23. St
09
31. SoloVev, Evgenii. Ioann Groznyi, ego zhizn' i gosudarstvennaia deiatel'nosf: biograficheskii ocherk EA. Solov'eva: s portretom jf Ioanna Groznogo, gravirovannym v Leiptsige Gedanom [Ivan the Terrible, His Life and State Activity: Biographical Essay Jg-by E. 32. SoloVev: with a Portrait of Ivan the Terrible engraved in Leipzig by Gedan], Saint-Petersburg, 1893. ö
a
SoloVev, Sergei. Istoriia Rossii s drevneishikh vremen [Russian History from Ancient Times], Book 3, Vol. 5-6, Moscow, 2001. ft.
S-
33. Telesko, Werner. Maria Theresia. Ein europäischer Mythos, Wien, Köln, Weimar, 2012. SB
3
34. Tiukhmeneva, Ekaterina. Iskusstvo triumphal'nykh vrat v Rossii pervoi poloviny XVIII veka: problemy panegiricheskogo a
a
napravleniia [The Art of Triumphal Arches in Russia in the First Half of the 18th Century: Problems of Panegyric Trend], St:
TO-
Moscow, 2005.
35. Tiukhmeneva, Ekaterina. K istorii sochineniia i osushchestvleniia programm proizvedenii iskusstva v Rossii v pervoi polovine
- seredine XVIII veka [To the History of Composition and Realisation of Programmes of Art Works in Russia in the First ^
tZ!
Half - the Middle of the 18th Century], In: Imperatorskaia Akademiia khudozhestv. Dokumenty i issledovaniia [Imperial ^g
Academy of Fine Arts. Documents], Moscow, 2010. Pp. 313-331.
g
36. Vilinbakhov, Georgii. Emblematika i gosudarstvennaia simvolika Rossii Petrovskogo vremeni [Emblematics and State q-
re
Symbolics of Petrine Time]. In: Osnovateliu Peterburga: Kat. vyst.: K300-letiiu Sankt-Peterburga [To the Founder of Saint- l"1
N
Petersburg: Exhibition Catalogue: To Tricentinary of Saint-Petersburg], Saint-Petersburg, 2003. Pp. 76-89. 2
37. Wortman, Richard. Stsenarii vlasti: Mify i tseremonii russkoi monarkhii [Scenarios of Power: Myths and Ceremonies of the Russian Monarchy], Moscow, 2002.
38. Zelov, Dmitrii. Ofitsial'nye svetskie prazdniki kak iavlenie russkoi kul'tury kontsa XVII - pervoi poloviny XVIII veka: Istoriia triumfov ifeierverkov ot Petra Velikogo do ego docheri Elizavety [Official Secular Fests as a Phenomenon of Russian Culture
of the End of the i7th-First Half of the 18th Century: History of Triumphs and Fireworks from Peter the Great to his Daughter [ 29 ] Elizabeth], Moscow, 2010.
00
it w
w
Е.А. Скворцова Парные изображения Ивана Грозного и Петра Великого: 52 идея преемственности Московского царства и Российской империи...
1—I
чо
(Л. СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ (Ч
Рис. 1. Неизвестный художник. «Се внемлет Иоанн, что в жизни Петр творил. Как грады покорил и как врагов разил»
Г4!
^ (иллюстрация к «Краткому описанию славных и достопамятных дел императора Петра Великого...» П.Н. Крекшина.
¡Я
СС М., 1808). Гравюра резцом. 16,0x11,0 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Инв. №74818.
Рис. 2. Неизвестный художник. Конклюзия на престолонаследие. Россия, после 15 октября 1742 г. Холст; масло. 93,0x74,0 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Инв. №ЭРЖ-2897.
