CC BY
63
ИЗ РЕДАКЦИОННОЙ ПОЧТЫ
УДК 338.45:662.7
ПАРАДИГМА РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОГО НЕФТЕГАЗОВОГО КОМПЛЕКСА
Нефтегазовый комплекс занимает особе место в национальной экономике - практически 80% всех энергоресурсов в России производится с использованием нефти и газа, он является фундаментом всей российской экономики. Нефтяная отрасль Российской Федерации в настоящее время производит 12 - 14% промышленной продукции, обеспечивает 17 -18% доходов федерального бюджета и более 35% валютных поступлений. При всей сложности ситуации в нефтеперерабатывающей промышленности производство основных нефтепродуктов увеличилось за 1996 -2007 гг., в частности автомобильного бензина - на 30,3%, в том числе за 2000 - 2007 гг - на 26,5%; дизельного топлива - на 43,3%, в том числе за 2000 - 2007 гг. - на 30,5%; топочного мазута - на 1,2%, но за 2000 - 2007 гг -на 23,0% с тенденцией к значительному снижению его потребления на внутреннем рынке России. Нефтяной комплекс России в 2006 - 2007 гг обеспечил свыше 20,2% добавленной стоимости в ВВП, 49,7% экспорта страны и 40,7% налоговых поступлений в бюджетную систему с учетом таможенных платежей.
Для газовой отрасли в современной обстановке характерен высокий уровень динамичного и устойчивого развития, о чем свидетельствуют значения технико-экономических показателей. В частности, при росте добычи газа ОАО «Газпром» за 2000 - 2007 гг всего на 4,85% рыночная капитализация компании увеличилась с 7,94 млрд дол. в 2000 г до 259,0 млрд дол. в 2007 г., т. е. в 32,6 раза, что выдвинуло ее в мировом хозяйстве в лидеры по различным показателям.
Россия - единственная страна в мире, которая практически полностью обеспечена собственными энергоресурсами. Располагая 2,8% населения и 12,8% территории мира, Россия имеет 12 - 13% прогнозных ресурсов и около 12% разведанных запасов нефти, 42% ресурсов и 34% запасов природного газа, при этом крупные регионы в Восточной Сибири и в Арктике все еще остаются неисследованными. Поэтому Россия активно участвует в формировании международной торговли энергетическими ресурсами.
Сегодня Россия занимает первое место в мире как экспортер нефти и нефтепродуктов, а также первое место по межгосударственной торговле сетевым природным газом. Основным рынком для российских энергоресурсов выступают страны Западной, Центральной и Восточной Европы, для которых доля России в суммарном импорте составляет более 50% по сетевому газу и порядка 23% по нефти и нефтепродуктам. Помимо этого, географическое положение России предопределяет ее особую роль в транзите энергоресурсов в пределах евразийского континента, обеспечивая наиболее эффективную конфигурацию энергетической инфраструктуры не только по оси запад - восток, но и в направлении юг - северо-запад
С.Н. Бышов,
соискатель кафедры национальной экономики и управления, СГСЭУ
ВЕСТНИК. 2009. № 2(26)
♦---------------------------------------------------
континента. Таким образом, геополитическое значение энергетики России значимо не только для российской экономики, но и является важным элементом процесса развития европейских энергетических рынков и, следовательно, мировой энергетики.
Однако заложенный еще в годы советской власти потенциал развития нефтегазового комплекса достиг своего предела. Среди основных внутренних проблем министр энергетики РФ С.А. Шматко назвал следующие: ухудшение ресурсной базы и структуры запасов углеводородного сырья; моральный и физический износ основных фондов; несовершенство системы налогообложения, которая ориентирована на изъятие доходов нефтяных компаний и на лишение их возможности осуществлять инвестиции в развитие; высокие инвестиционные риски и значительную капиталоемкость проектов новых нефтегазовых провинций.
Несмотря на то что за 2007 - 2008 гг по добыче нефти мы вышли на первое место, обойдя Саудовскую Аравию, по прогнозам академика Н.П. Лаверова (одного из крупнейших отечественных специалистов), следует, что, если в самое ближайшее время не будут открыты и введены в разработку новые крупные месторождения нефти, ее добыча в стране начнет достаточно быстро падать со всеми вытекающими отсюда для экономики последствиями [2, с. 398 - 408]. Если принять во внимание, что даже при удачном исходе геологоразведочных работ от их начала до ввода в промышленную эксплуатацию открытых месторождений проходит не менее 15 лет, время для бесперебойного восполнения быстро истощающихся ресурсов уже упущено.
Серьезной проблемой нефтегазового комплекса является старение основных фондов. Российская газотранспортная система изношена на 57%, в нефтяной промышленности износ составляет 60%, в нефтепереработке - 80%. Не наблюдается заметных улучшений в инвестиционной сфере. Достаточно широко распространенное мнение о том, что нефтяники и газовики купаются в деньгах, при глубоком экономическом анализе оказывается мифом. Речь не идет о доходах отдельных олигархов - они действительно порой неоправданно велики. Экономическое состояние нефтегазового сектора страны в целом нельзя назвать благополучным. В качестве иллюстрации этого тезиса можно привести несколько цифр. Чистая прибыль всей нефтяной промышленности России в 2005 г составила около 25 млрд дол. Для сравнения: чистая прибыль «ExxonMobil» в том же году - 36,6 млрд дол., при том что добыча нефти у нее в 2 раза меньше, чем в нефтяной промышленности России. ВР - 26,1 млрд дол. чистой прибыли в 2005 г. при добыче менее 200 млн т. «Shell» -25,3 млрд дол. чистой прибыли.
Ориентация на рынок как на движущую силу развития отраслевой науки, о котором частенько твердят средства массовой информации, более чем наивна: нефтегазовые компании готовы вкладывать средства не в сферу исследований, а лишь в область конструкторских разработок и внедрения, да и то только в том случае, если имеются пилотные образцы продукции. Бизнес в нашей стране пока еще не способен инвестировать средства в систематические научные разработки, окупаемость которых превышает 3 - 5 лет.
Нефтегазовые ресурсы - национальное достояние государства - используются неэффективно, зачастую в ущерб интересам значительной части общества. Конечно, точная количественная оценка того, насколько эффективен нефтегазовый комплекс России, в настоящее время вряд ли возможна - слишком многие показатели и характеристики функционирования его отдельных звеньев «выпадают» из системы государственной статистики, а некоторые показатели просто непригодны для целей анализа и оценки (например, «стоимость» основных производственных активов нефтегазовых компаний, полученная в результате переоценки с использованием коэффициентов удорожания), тем не менее есть целый ряд весьма существенных «частных» показателей, которые позволяют судить достаточно обоснованно о том, в каком направлении изменяется эффективность нефтегазового комплекса. К их числу, например, относятся известные любому специалисту комплекса показатели конечного извлечения нефти или природного газа, глубина переработки нефти, дебит эксплуатационных скважин, воспроизводственная стоимость новых скважин и т.д. Практически все из этих показателей имеют отрицательную динамику. Так, в предыдущие годы компании довольно безответственно относились к имеющимся запасам, нередко нарушая технологии добычи или консервируя скважины на месторождениях, где остаточные запасы требовали изрядных вложений для добычи.
Пока же из-за отсутствия необходимых технологий мы ежегодно теряем огромные объемы газа. Согласно оценкам Международной энергетической ассоциации (IEA), потеря по крайней мере 30 млрд м3 газа в год -более 20% российского экспорта в европейские страны ОЭСР - может быть предотвращена за счет внедрения современных технологий и мер по повышению энергоэффективности для снижения утечек и эмиссии парниковых углеводородных газов при их транспортировке, распределении и факельном сжигании на нефтяных месторождениях. Хотя ОАО «Газпром» официально сообщает о сжигании примерно 15 млрд м3 газа в год, оценки IEA на основании калибровочных спутниковых измерений в Западной Сибири, проведенных Американским национальным управлением по океаническим и атмосферным исследованиям (US National Oceanic and Atmospheric Administration), дают величину более 50 млрд м3 газа в год [3, р. 50 - 58]. Это почти 10% нашей ежегодной добычи газа. Если учесть, что при существующей технологии трубопроводной транспортировки еще 10% добываемого газа сжигается на газокомпрессорных станциях при его перекачке в Европу то масштаб проблемы становится очевидным. При этом значительная доля сжигаемого газа представлена легкими гомологами метана, добываемыми в составе природного газа и являющимися ценнейшим химическим сырьем.
О нерациональности использования энергетических ресурсов говорит также и тот факт, что отношение добычи нефти к ее первичной переработке составляет у «ExxonMobil» - 0,41, у ВР - 0,71, у «Total» - 0,57, а по России в целом - около 2,3. То есть слишком большое количество сырья направляется на экспорт, вместо того чтобы быть переработанным в стране. Все эти факто-
♦
♦
ры ведут к разрушению нефтегазового рынка России, создают реальную угрозу ее будущим экономическим достижениям.
Порочность системы, ориентированной исключительно на текущий результат, давно признается ведущими экономистами. На государственном уровне эта система консервирует и усиливает самые примитивные формы сырьевой направленности экономики, на уровне нефтегазового комплекса - вызывает катастрофическое старение производственного аппарата, закрывает перспективу прямых иностранных инвестиций в отрасль, гробит отечественный научно-технический потенциал нефтегазового сектора, ведет к полной потере российскими газовиками и нефтяниками конкурентоспособности на внешних рынках в средне- и долгосрочной перспективе. Противостоять этим опасным тенденциям может только одно - опережающее применение в нефтегазовом комплексе передовых научно-технических и организационно-экономических достижений и новшеств.
Примером важности и необходимости применения новых технологий в нефтегазовом секторе является следующее: чтобы за последние 30 лет увеличить мировую добычу нефти всего на 60% - с 50 до 80 млн баррелей в сутки, - потребовалось многократно увеличить капитальные затраты на создание и внедрение новых технологий (в текущих ценах - с 10 до 170 млрд дол. в год) [1, с. 111 - 113]. Если бы мировая нефтедобыча продолжала базироваться на тех технологиях, которые существовали в середине 1980-х гг, то добыча нефти, например, в Северном море начала бы падать уже с 1985 г. (рисунок). Но благодаря постоянным инновациям вплоть до настоящего времени ее удавалось не только поддерживать, но и наращивать.
Влияние уровня технологии на добычу нефти в Северном море [2]
Еще большее значение инновации имеют для газовой отрасли. Тысячи мелких и средних месторождений по всему миру не вовлечены в промышленную эксплуатацию из-за отсутствия экономически приемлемых технологий транспортировки или переработки их ресурсов. По мере выработки крупнейших месторождений (а их средняя выработанность в России достигает 40%) потенциальное значение менее крупных месторождений постоянно растет
Инновации в нефтегазовом комплексе - это постоянный процесс и стратегический принцип. На сегодняшний день для нашей страны характерны отсутствие не только приоритетов государственной инновационной политики, но и политики как таковой; разрыв существовавшей прежде связи «наука - машиностроение - нефтегазовый сектор»; примитивизация технического уровня отечественных машин и оборудования для нефтегазовой промышленности; увеличение поставок иностранного наукоемкого оборудования (даже там, где еще недавно имелось конкурентоспособное российское оборудование); экспансия иностранных сервисных и инжиниринговых компаний; ухудшение качества образования и подготовки отечественных специалистов.
Безусловной ошибкой является отношение государства к отраслевой науке. Нефтегазовая сфера по существу утратила свои ведущие в мире научные школы. В настоящее время разрушены полностью научно-исследовательские и опытно-конструкторские структуры: ВНИИНефтемаш, ВНИИТНефть, ОКБ БН, подвергся мощным деформациям ВНИИБТ. В результате сегодня в стране не создается новое передовое технологическое оборудование, выпускаемая техника - это или копирование зарубежных аналогов или несущественные модернизации старых отечественных конструкций.
Известны ставшие уже классическими две существенно отличающиеся модели инновационного развития нефтегазовых секторов Норвегии и Великобритании, которые сложились при освоении одной и той же зоны добычи углеводородного сырья - Северной нефтяной провинции Баренцева моря.
Первая (английская модель) - когда в нефтяной сектор страны вошли ведущие компании мира со своими
технологиями, а за ними -сервисные и наукоемкие компании. Вторая (норвежская модель) - когда имело место целенаправленное, подконтрольное государству формирование условий для становления национальных наукоемких сервисных компаний и системы научно-тех-нологиче-ских центров. Результат такой политики -ставшая впоследствии одной из лучших в мире высокотехнологичная национальная нефтегазовая промышленность.
В настоящее время в нефтегазовом секторе России реализуется сценарий, который больше соответствует английской модели развития нефтегазового сектора: российские ресурсы + иностранный капитал и иностранные технологии. До 15% нефтегазового оборудования закупается российскими компаниями за рубежом. В нефтегазовом комплексе неуклонно увеличивается доля работ, выполняемых иностранными сервисными фирмами, в частности объем продаж и чистая прибыль компании «ЭсМитЬегдег» от операцион-
♦---------------------------------------------------
ной деятельности в России за последние 3 года увеличились вдвое.
Отмена отчислений на воспроизводство минерально-сырьевой базы в 2002 г. спровоцировала обвальный спад в отечественной геологоразведке. Вопреки мнению инициаторов этой отмены нефтяные компании не направляют свои средства на развитие отрасли. Затраты на геологоразведку списываются на себестоимость, а нефтяным компаниям, все силы которых брошены на рост капитализации, а не на развитие отрасли, выгодно снижать эти затраты. Себестоимость снижается, прибыль растет - и в глазах инвесторов компания начинает выглядеть лучше. Подобная схема подходит лишь для спекулятивных инвесторов, а для стратегического инвестора объемы геологоразведочных работ имеют большое значение.
На фоне разрушения геологоразведки происходит активное вытеснение российских сервисных компаний западными конкурентами. Этому способствует политика руководства ряда нефтегазовых компаний, отказывающихся от проведения открытых тендеров при реализации проектов, что не позволяет обеспечить равноправное участие российских сервисных компаний. Иностранные сервисные компании приходят в Россию со своим оборудованием. Нефтяная промышленность оказывается в опасной зависимости - поставляя свою технику, инофирмы вынуждают закупать иностранные запчасти, использовать иностранную ремонтную базу и кадры. Кроме того, при работе иностранцев в области геофизики и геологии неизбежно происходит утечка секретной информации о российских недрах. Эта информация является закрытой во всех странах. В США и Китае к этому виду работ допущены в основном национальные компании.
В результате сегодня Россия стоит перед лицом технологической деградации нефтегазового сектора, усиления его зависимости от внешних рынков научно-технических продуктов и услуг, утраты традиционно высоких качественных характеристик российской рабочей силы, занятой в нефтегазовой и смежных с ней (в том числе наукоемких) отраслях. Ближайшие последствия развития указанных тенденций нетрудно предсказать: рост угроз в области безопасности и экономического суверенитета как прямой результат отсутствия целостной энергетической стратегии и узко утилитарного, конъюнктурного подхода к нефтегазовому комплексу только с точки зрения поставки дешевых (для внутреннего потребителя) топливно-энергетических ресурсов и покрытия текущих бюджетных расходов.
Для нашей страны крайне актуальным является переход к иной модели развития, сходной с «норвежской», в основе которой лежит формула: «российские ресурсы, технологии, оборудование, сервис и специалисты + иностранный капитал». Этот переход может произойти только в результате активного государственного вмешательства, при условии проведения разумной и эффективной инновационной и протекционистской политики со стороны государства.
Надо отметить, что проблема обеспечения нефтегазового комплекса оборудованием решаема и в нынешних условиях. Нужно лишь тесно увязать ее с задачами оборонных предприятий, которые благодаря высокому научно-производственному потенциалу способны выпускать современное технологическое оборудование для этой отрасли. Уже сейчас на нужды топливно-энергетического комплекса страны работают более ста предприятий ВПК, которые производят около 40% нефтегазового оборудования. Объемы его выпуска постоянно растут, так как это одна из немногих сфер конверсии, где существует устойчивый платежеспособный спрос. Этому процессу способствует политика крупнейших нефтяных и газовых компаний («Газпром», «Лукойл»), располагающих серьезными финансовыми ресурсами и широко использующих возможности конверсионных предприятий для постепенной замены импортного оборудования отечественным. Так, доля предприятий аэрокосмической, атомной, судостроительной и других оборонных отраслей в общем объеме затрат на разработку новой техники для Газпрома составляет 45%.
Россия по-прежнему являет собой великое промышленное государство, обладающее высокообразованным населением, большим количеством именитых ученых, исследователей и инженеров. В этом и заключается главное преимущество России перед многими другими странами, которым было бы преступно не воспользоваться. Необходимо возродить прикладные исследовательские центры, которые (по крайней мере существующие на сегодняшний день) могли стать инкубаторами для внедрения новых технологий. Эти институты можно было бы привлечь к совместной работе с технопарками - в рамках технопарков или в режиме сотрудничества.
Сегодня отечественный нефтегазовый комплекс не только обладает необходимыми ресурсами для своего инновационного развития, но и остро нуждается в таком развитии. Для России инновационное развитие именно нефтегазового комплекса может и должно стать тем локомотивом, который сможет вытянуть и раскрутить инновационное развитие всей страны. При этом экономический эффект развития нефтегазового комплекса в современных условиях определяется не только и не столько количественным ростом комплекса в целом и составляющих его отраслей, сколько воздействием этой сферы на технико-технологическую структуру экономики, научно-технический прогресс, рост производительности общественного труда и качество жизни человека.
1. Арутюнов B.C. Арабы пока умнее нас // Эксперт. 2006. № 19 (513).
2. Лаверов Н.П. Топливно-энергетические ресурсы // Вестник РАН. 2006. Т. 76. № 5. С. 398 - 408.
3. Elvidge C.D., Baugh K.E., Pack D.W., Milesi C. Satellite data estimate worldwide flared gas volumes // Oil & Gas Journal. 2007. Nov. 12. P. 50 - 58.
