CC BY
93
РЕЛИГИЯ И ОБЩЕСТВО
Анатолий КРАСИКОВ
ПАПСТВО И МИРОВАЯ ПОЛИТИКА (К 45-летию завершения Второго Ватиканского собора)
Автор этих строк провёл недавно несколько недель в Италии по приглашению старейшего в Европе Болонского университета (дата основания - 1158 г.). Целью поездки было участие в исследованиях, связанных с 45-летием завершения Второго Ватиканского собора Римско-католической церкви (1962-1965) -самой крупной религиозной структуры планеты. Очередная командировка на Апеннины совпала по времени с развернувшейся, а точнее - с возобновившейся в последнее время дискуссией о значении события, очевидцем которого мне посчастливилось стать почти полвека назад. Участники дискуссии разошлись в его оценке, одни - делая упор на преемственности традиций католичества, другие -на том новом, что принёс этот форум самой РКЦ и окружающему её миру. Моя статья - "взгляд со стороны", свидетельство человека, которого собор в Ватикане научил толерантности и многому другому, глубоко личному.
Ватикан до Иоанна XXIII
Недавнему выпускнику МГИМО и свежеиспечённому журналисту-тассовцу довелось впервые столкнуться с проблемой религиозного фактора в политике в 1957 году, когда я приехал на стажировку в римский корпункт ТАСС. Из этой первой поездки особенно запомнились подготовка и передача в Москву корреспонденции о подписании Римских договоров, давших зелёный свет формированию будущего Евросоюза, знакомство с комсомольским вожаком Акилле Оккет-то, который на рубеже 1980-1990-х годов окажется последним генсеком Итальянской компартии и первым лидером созданной на её основе новой партии левых демократов, и, наконец, присутствие на встрече главы государства Град Ватикан папы Пия XII с верующими на площади перед храмом святого Петра.
© Красиков Анатолий Андреевич - доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник, руководитель Центра по проблемам религии и общества Института Европы РАН. В конце 50-х - начале 60-х годов минувшего столетия - корреспондент ТАСС в Италии и при Ватикане. E-mail: ankrasikov@gmail.com
Статья подготовлена в рамках проекта РГНФ № 09-01-00498.
Ключевые слова: религия, Католическая церковь, папство, Второй Ватиканский собор.
Упомяну ещё одно событие, которое в тот момент прошло для меня незамеченным. Речь идёт о создании в городке Сериате (Северная Италия) центра "Христианская Россия", который, с одной стороны, знакомил католиков с культурными и религиозными традициями России, а с другой - задался целью помочь верующим по другую сторону "железного занавеса". Опираясь на поддержку местной епархии РКЦ и частных благотворителей, основатель и руководитель центра 34-летний священник дон Романо Скальфи организовал пересылку в СССР Библии и других книг религиозного содержания и издание неподцензурной литературы диссидентов. Впрочем, даже если бы я узнал тогда, где и как познакомиться с этим необычным человеком, я бы не стал этого делать: священник отнёсся бы к сотруднику официального советского агентства печати с понятным подозрением, а вездесущий КГБ расценил бы такую попытку как нарушение правил поведения советских граждан за рубежом. И меня тут же отправили бы назад, в Москву. Никто у нас даже представить себе не мог, что наступит время, когда Сериате станет местом встреч официальных богословов "первого" и "третьего Рима"1.
Из научных публикаций по истории католичества я знал, что стержнем внутренней и внешней политики Римско-католической церкви являлись решения Первого Ватиканского собора (декабрь 1869 - сентябрь 1870). Этот собор был созван папой Пием IX, автором "Силлабуса" - списка заблуждений светского общества, к числу которых понтифик отнёс, среди прочих, защиту свободы слова, свободы совести, признание государства источником права, отказ от государственного характера церкви2. Познакомился я и с официальными документами, прошедшими ватиканскую цензуру. Главным сувениром, привезённым мной в Москву по окончании стажировки в Риме, стало купленное у букинистов последнее издание "Индекса запрещённых книг" ' РКЦ3. На его обложке стояла дата: 1948 год. А в предисловии уточнялось: списки печатных изданий, чтение и рас-
1 Личное знакомство с отцом Романо состоялось намного позже, после распада СССР. По его инициативе я был включён в состав редколлегии основанного ровно 50 лет назад, в 1960 г., журнала, который сначала назывался "Христианская Россия вчера и сегодня", затем был переименован в "Другую Европу", а с 1991 г. носит имя "Новая Европа".
2 Le encicliche sociali dei papi da Pio IX a Pio XII (1864-1946). - Roma: Editrice Studium, 1948. P. 737-749.
3 Index librorum prohibitorum. SS.MI D.N. PP. XII. Iussu editus Typis polyglottis Vaticanis, Anno MCMXLVIII. 508 p.
Сериате, 2010. Встреча с о. Романо Скальфи. Крайний справа - ведущий итальянский эксперт по каноническому праву и истории русского православия проф. Джованни Кодевилла.
пространение которых церковью запрещено, начали публиковаться ещё в XVI веке и затем периодически пополнялись новыми названиями. Лишь десять лет спустя, после Второго Ватиканского собора, издание католического "Индекса" прекратилось, и он приобрёл статус простого исторического свидетельства.
Подобные "индексы", только противоположного свойства, существовали и в СССР. С той разницей, что средневековый документ, защищавший РКЦ от еретиков, давно утратил устрашающую силу, в то время как в нашей стране вплоть до горбачёвской перестройки хранение и распространение бесчисленного множества книг считалось преступлением и подлежало суровому наказанию. Московская таможня пропустила католический "индекс", поставив на нём номерную печать "открытый угол", которая разрешала провоз некоторых печатных изданий "в научно-практических" целях. Дежурный цензор принял меня за воинствующего атеиста, увидев в книге имена Вольтера и Дарвина. "Силлабус", помещённый в сборнике социальных энциклик понтификов от Пия IX до Пия XII, пришлось в чемодан не класть. Из предосторожности, которая оказалась нелишней, я не повёз эту книгу с собой, а отправил по почте, причём не на свой домашний адрес, а в ТАСС. Бандероль шла до Москвы несколько месяцев и добралась до получателя после того, как прошла цензуру ведомства по охране государственной тайны под названием Главлит. Проверяющие поставили на книге печать в виде шестигранника с соответствующим номером, означавшую, что речь идёт о публикации, не дозволенной в СССР к выносу за пределы служебного "спецхрана". К счастью, тассовские "особисты" поверили, что она нужна для работы, и выдали мне на руки без особых проблем. Так завершилась моя римская стажировка1.
В промежуток между двумя моими поездками в Италию, сначала на стажировку, а затем для работы в качестве самостоятельного корреспондента ТАСС, произошла смена руководства на вершине церковной иерархии. 9 октября 1958 года скончался Пий XII, а три недели спустя, 28 октября, на престол был избран Иоанн XXIII. Эти два понтифика отличались один от другого не только по внешним данным (высокий, стройный и всегда серьёзный аристократ Эудженио Пачелли; приземистый, грузноватый и улыбчивый крестьянский сын Анджело Джузеппе Ронкалли), но и по способам достижения одной общей для них цели - а ею всегда была и оставалась евангелизаторская миссия церкви ("Идите и научите все народы"). Первый из них выступал под знаменем бескомпромиссной борьбы с коммунизмом. В "холодной войне" он не остался над схваткой, открыто под-
1 Я вернулся в Москву, чтобы оформить брак с ждавшей меня невестой. Она была верующим человеком, выросла рядом с церковью Знамения Божией Матери, что у Рижского вокзала, в коммунальной квартире по соседству со знаменитым священником Николаем Орфёновым, другом новомученика отца Валентина Свенцицкого. Мы никогда не обсуждали в семье вопрос о бытии (или небытии) Бога, однако Священное Писание сначала незримо, а потом и физически, в виде привезённого из Италии нелегально томика карманного формата с текстом на сверхтонкой бумаге, всегда присутствовало в нашей жизни. С тех пор Надежда Степановна Красикова является строгим, хотя и благожелательным, критиком моих статей и книг. А в 90-е годы, когда "Христианская Россия" смогла открыть в Москве при содействии Богословской комиссии Русской православной церкви центр "Духовная библиотека", стала его сотрудницей на общественных началах.
держал Запад, благословил обнародованное 15 июля 1949 года решение Конгрегации священной канцелярии1 отлучить от церкви коммунистов и тех, кто им сочувствовал. Сегодня, когда рассекречены многие документы, свидетельствующие о преступном характере деяний Сталина и его окружения, вряд ли кто-нибудь упрекнёт Ватикан в негативном отношении к советскому режиму. Другое дело -практическая бесполезность анафем как средства достижения желаемого результата в условиях современного мира.
Расставание с анафемами
У Иоанна XXIII были свои представления о том, какими путями и куда надо вести церковь, в которой во все времена, наряду с теми, кто искренне следовал евангельским заповедям, находили для себя нишу и те, кто связывал собственное благополучие с ущемлением прав других, социальной несправедливостью, войнами и насилием2. Судя по всему, эти представления сложились у папы задолго до того, как он стал папой. К такому выводу меня подводит продолжающийся по сей день обмен мнениями с бывшим личным секретарём понтифика монсеньором Лорисом Каповилла3. В предъюбилейном 1999 году, отвечая на моё поздравление с Пасхой, он приложил к собственному приветствию историческую справку о поэтапной реализации идеи "аджорнаменто" (обновления) церкви. Речь шла об освобождении РКЦ от устаревших стереотипов и принятии новых норм, соответствующих условиям современности. А для этого требовалось провести собор всех епископов, находящихся в общении с римским первосвященником.
"Сорок лет назад, 25 января 1959 года, - вспоминает архиепископ, - спустя всего лишь три месяца после вступления на кафедру святого Петра, Иоанн XXIII объявил о созыве Второго Ватиканского собора... Разделённый на два блока мир
1 Так официально именовалось с 1908 по 1965 г. ведомство римской курии, созданное впервые в 1542 г. под названием Священная инквизиция для охраны церкви от ереси. После Второго Ватиканского собора - конгрегация по вопросам вероучения.
2 Уничтожающей критике подверг псевдохристиан-членов земных структур церкви профессор Йозеф Ратцингер, будущий папа Бенедикт XVI. "Нам вполне понятны и мрачные видения Данте, видевшего блудницу Вавилонскую восседавшею в колеснице Церкви, и пугающие слова епископа парижского Гийома (XIII в.) о том, что Церковь настолько одичала, что всякий, узревший это, повергается в оцепенение и ужас", - писал он в начале 60-х годов. Подробнее с его анализом можно познакомиться на страницах 278-285 изданной у нас в 2006 г. с предисловием митрополита, ныне патриарха Кирилла книги "Введение в христианство".
3 Добрым отношением этого замечательного человека (сейчас ему 95) я дорожу со времён Второго Ватиканского собора. После его выхода на покой встречаюсь с ним практически каждый год и не перестаю восхищаться ясным умом, поразительной памятью и завидной работоспособностью. Нередко эти беседы проходят при участии ещё одного нашего общего друга - внучатого племянника папы - журналиста, писателя и учёного Марко Рон-калли. Он посвятил почти четверть века изучению духовного наследия именитого прадедушки, выпустил несколько монографий, регулярно выступает со статьями по истории церкви на страницах "Оссерваторе романно" и других средств массовой информации. Монсеньор Каповилла является духовником его самого и членов его семьи, а Марко, в свою очередь, помогает ему в нынешней церковно-общественной деятельности.
демонстрировал свою слабость. Однако ни "холодная война", ни местные конфликты, ни идеологическая нетерпимость не смогли взять верх над религиозностью и надеждой на торжество нового порядка отношений между людьми... Слово собор впервые появляется на листке бумаги, датированном 2 ноября 1959 года, то есть через пять дней после избрания Иоанна XXIII. Моя первая реакция была скорее прохладно негативной. Мне казалось, что, вступив на заведомо долгий и трудный путь, почти восьмидесятилетний человек подвергнет себя испытанию, выдержать которое окажется ему не под силу. Весь ноябрь и декабрь прошли в напряжённом ожидании. Первый, почти незамётный, намёк на то, что идея папы остаётся в силе, встретился мне в письме священника из Ассизи дона Джованни Росси, опубликованном в местной газете. "Папа, - сообщал автор письма, - извинился, что не мог принять меня раньше, и под большим секретом сообщил одну новость. Да поможет ему Господь совершить задуманное. Это будет одно из самых славных дел его понтификата". В дальнейшем, вплоть до 20 января, казалось, что ничто ещё не решено. В этот день кардинал Тардини (государственный секретарь Ватикана. - Прим. ред.) записал в своём календаре: "Вчера вечером его Святейшество конкретизировал программу своего понтификата". Одним из пунктов этой программы был всецерковный собор".
Позднее понтифик запишет в дневнике: "Когда 58 кардиналов возложили на меня миссию первосвященника в мои 77 лет, многие были убеждены, что возводят на престол временного, "переходного" папу. Однако скоро пойдёт четвёртый год моего папства, а передо мной - всё ещё обширная программа действий перед лицом мира, который смотрит и ждёт"1. А ждал от него мир обновления Римско-католической церкви (итальянское слово "аджорнаменто" вошло во все языки, подобно тому, как несколько десятилетий спустя повсюду на земле будут звучать понятные без перевода слова "гласность" и "перестройка"). РКЦ нуждалась в переосмыслении своего места и роли в условиях современности. Столь масштабную задачу мог поставить перед католиками только собор всех епископов во главе с римским первосвященником.
В Москве отреагировали на созыв собора в Ватикане резко отрицательно. Ведущий партийный пропагандист Юрий Жуков, который занимал тогда пост председателя Государственного комитета по культурным связям с зарубежными странами при Совете министров СССР, обратился к высшему руководству страны с запиской, в которой предлагал развернуть в печати широкую антиватиканскую кампанию. Среди основных тем этой кампании Жуковым были названы и такие: Вселенский собор - затея сторонников "холодной войны"; почему Ватикан выступает против мирного сосуществования; Ватикан и колониализм; кризис в католическом лагере.
Председатель КГБ А.Н. Шелепин сообщил партийному руководству в августе 1960 года, что "Ватикан стремится всеми средствами удержать западную дипломатию на позициях "холодной войны" и помешать смягчению напряжённости в международных отношениях". А под самый занавес, менее чем за полтора месяца до объявленной даты открытия собора, предпринял ещё одну попытку восстановить политическое руководство страны против Ватикана и не допустить участия в соборе приглашённых на него официальных наблюдателей Русской православ-
1 вюуапт XXIII. II giornale dell'anima, 10 agosto 1961.
ной церкви. В новой записке в ЦК чекисты доложили, что, "по некоторым данным, собор должен принять резолюцию, в которой заклеймит коммунизм, запретит какие-либо формы сотрудничества между католиками и коммунистами,. осудит лиц, придерживающихся марксистской теории в области философии, политики и социологии,... запретит духовным лицам принимать участие в движении сторонников мира" 1 .
Когда во время одной из наших недавних встреч с архиепископом Капо-вилла я изложил ему основные положения этого, с позволения сказать, анализа, он рассмеялся: "Всё точно, только с точностью до наоборот". И показал запись, сделанную папой в личном дневнике 13 августа 1961 года: "Осторожный человек замалчивает ту часть правды, которую в данный момент не следовало бы афишировать. При условии, конечно, что это умолчание не наносит ущерба изречённой части той же правды, не искажает её. Такой человек может достичь благих целей, если не теряет из виду главного - доброго, благородного и великого" 2 В ответ на мой вопрос, какую же часть правды, по его мнению, папа замалчивал и ради каких целей он это делал, самый близкий из сотрудников понтифика, сказал: "Эта позиция папы не имела ничего общего с тезисом, согласно которому цель оправдывает средства. Иоанн XXIII всегда имел в виду только добрую, высокую цель и не мог даже помыслить о возможности достичь её любыми средствами. К счастью, на моих корреспонденциях из Ватикана родившаяся в кабинетах Лубянки дезинформация не отразилась ни малейшим образом. В августе 1960 года в ТАСС пришёл новый генеральный директор - Дмитрий Петрович Горюнов. Он сменил функционера сталинской школы Н.Г. Пальгунова, человека сверхосторожного. Горюнов снял гриф "секретно" с так называемых "служебных вестников ТАСС" (он сохранился лишь на тех сообщениях из-за рубежа, где цитировались резко критические оценки советской политики). Корреспонденты ТАСС, работавшие в других странах, получили напутствие: сообщать о всех важных новостях с максимальной полнотой и объективностью, не поддаваясь
1 Опубл. в сборнике: Свобода совести в России: исторический и современный аспекты. -М.- СПБ: Российское объединение исследователей религии, 2GG8. С. 37б-385.
2 Опубл. в: Giovanni XXIII. Il giornale dell'anima. A cura di Loris F. Capovilla. Nuova edizione. -Milano: Edizioni San Paolo, 1994. P. 575.
Сентябрь 2009 г. Запись в книге посетителей Центра Иоанна XXIII на родине папы в Сотто-иль-Монте (Северная Италия). Директор Центра -архиепископ Каповилла.
давлению с чьей бы то ни было стороны (эта первая "гласность" не пережила Го-рюнова, перемещённого на другую работу некоторое время спустя после отправки на пенсию Хрущёва). Изо дня в день политическое руководство страны и главные редакторы СМИ начали получать многостраничные обзоры печати и отдельные сообщения о подготовке к собору в Ватикане.
Современный взгляд на вечные истины
Высший форум мирового католицизма открылся 11 октября 1962 года. В этот день по каналам ТАСС была распространена моя корреспонденция, которую воспроизвели многие итальянские газеты, а в Москве напечатала руководимая зятем Хрущёва Алексеем Аджубеем газета "Известия". Приведу из неё несколько строк: "Участникам собора предстоит обсудить большое количество вопросов, касающихся главным образом церковной догмы и ритуалов. Наряду с этим, несомненно, будут затронуты и вопросы, связанные с современной международной обстановкой. Именно эта часть работы собора привлекает наибольшее внимание многочисленных обозревателей, собравшихся сейчас в Риме ...Какую позицию займет по всем этим вопросам наиболее авторитетное собрание руководителей католической церкви?" Ответ на этот вопрос последовал немедленно. 12 октября папа устроил официальный приём в честь руководителей делегаций из-за рубежа. Приём проходил во всемирно известной Сикстинской капелле Ватиканского дворца, украшенной фресками великого Микеланджело. Обращаясь к иностранным государственным деятелям, он заявил:
- Ваши превосходительства, перед нами шедевр Микеланджело, его грандиозное творение "Страшный суд", вся глубина серьёзности которого заставляет задуматься, подумать как следует. Пусть же не забывают об этом все, кто должен будет в своё время отчитаться за свои действия перед Творцом, который будет и их верховным судией. Пусть же осенит их сознание, пусть прислушаются к возгласу беспокойства, который поднимается к небу со всех краев Земли как от отдельных людей, так и от целых человеческих сообществ: мира, мира! Пусть мысль об отчёте, который им предстоит, заставит их не пренебречь ни одним усилием, чтобы достигнуть этого блага, которое является для всей человеческой семьи самым высшим из всех благ.
Понтифик все решительнее поворачивал штурвал ватиканского корабля к той поистине великой цели, которой является мирное будущее человечества. Убедиться в этом все смогли в дни Карибского кризиса в октябре 1962 года, когда мир оказался на грани атомной войны. Иоанн XXIII лично обратился к католику Кеннеди с призывом отказаться от планов вторжения на Кубу и к коммунисту Хрущёву - не размещать там свои ракеты. Призыв был услышан, и угроза ядерного апокалипсиса рассеялась. Миротворчество было, однако, лишь одной из тем Второго Ватиканского собора, и дискуссия на нём высветила широкую гамму оттенков в позициях епископов: далеко не все они оказались готовы к переоценке роли и места церкви в современном мире. 8 декабря 1962 года по каналам ТАСС было распространено сообщение из Ватикана, в котором, в частности, говорилось: "Сегодня завершилась первая сессия высшего собрания руководителей Католической церкви. Несмотря на строгую секретность, окружающую работу собора, через Бронзовые врата Апостолического дворца в журналистские круги
просочились некоторые сведения, характеризующие обстановку, которая сложилась в Ватикане. Они свидетельствуют о серьёзных разногласиях между "традиционалистами", или "консерваторами", духовным лидером которых является секретарь конгрегации Священной канцелярии кардинал Оттавиани, и "новаторами", или "реформистами", которым, по словам печати, сочувствует и сам папа Иоанн XXIII. Усиление новых тенденций позволило Ватикану установить прямой контакт с представителями некатолических христианских церквей, включая Русскую православную церковь1 и несколько крупных протестантских церквей. Со своей стороны, сам собор проявил весьма корректное отношение к инакомыслящим, что вызвало недовольство "твердолобой" печати и особенно тех её органов, которые мечтали, что собор объявит о "крестовом походе" против коммунизма. Конечно, собор ещё не окончен, и было бы рискованным делом строить прогнозы по поводу позиции, которую он займёт по всем поставленным на обсуждение вопросам. Да и продолжительность паузы между первой и второй сессиями так велика, что за это время может, конечно, произойти немало непредвиденных событий. Однако уже сейчас можно сказать, что интерес, который вызвал во всем мире созыв этого собрания, более чем оправдан".
Важные перемены происходили и за рамками собора. По дипломатическим каналам и на неофициальном уровне, с использованием близких к заинтересованным сторонам политиков, религиозных деятелей, журналистов и отдельных частных лиц, начали протягиваться всё более прочные нити, связавшие Апостолический дворец, резиденцию папы, с одной стороны, и Кремль, с другой. Иоанн XXIII и Н. С. Хрущёв сделали несколько шагов навстречу друг другу. В одном из полученных папой документов сообщалось о возможности предоставления Кремлём большей свободы религиозным СМИ. В другом - о высокой оценке Хрущёвым личного вклада папы в урегулировании кубинского кризиса. В канун Рождества понтифик записывает в дневнике: "Сегодня ночью я много размышлял о происходящем. Прочитал введение к грамматике русского языка. Потом поднялся с постели, встал на колени перед распятием и, молясь, посвятил ему мою жизнь вплоть до последней жертвы во имя великого дела обращения России в лоно кафолической церкви. Повторил эту молитву на святой мессе"2. В январе 1963 года в ответ на переданные ему через несколько посредников личные просьбы папы Хрущёв даёт указание освободить проведшего почти 18 лет в заключении митрополита Греко-католической (униатской) церкви Иосифа Слипого, и в феврале тот прибывает в Рим почти тайком, в сопровождении одного из сотрудников курии монсеньора Виллебрандса. Мне довелось познакомиться с бывшим узником ГУЛАГа на приёме в посольстве СССР 23 февраля, где он, продемонстрировав советский загранпаспорт, сказал, что рассчитывает вернуться в родную Украину, чтобы вновь возглавить своих единоверцев. Чего, как мы знаем, не произошло.
1 Автор статьи подружился тогда с наблюдателем от РПЦ о. Виталием Боровым. В Москве навещал его дома. В последние годы о. Виталий жил в стеснённых материальных условиях, болел. О его кончине 7 апреля 2008 г. я узнал, находясь в Риме на торжествах по случаю 75-летия факультета истории Папского григорианского университета. Это известие искренне опечалило моих коллег-католиков, высоко ценивших вклад выдающгося церковного дипломата в сближение двух церквей.
2 Giovanni XXIII. Il giornale dell'anima, 26 dicembre 1962.
Хрущёв колебался. Как на надгробном памятнике работы Эрнста Неизвестного, в нём соединились белое и черное: сознание необходимости сотрудничать с каждым, кто мог стать союзником в деле спасения оказавшегося под угрозой мира, и доведенная до крайности нетерпимость ко всему, что противоречило догмам ленинизма. Отсюда - его враждебное отношение к Русской православной церкви. Даже на пороге смерти, находясь в опале, он вновь и вновь повторял: "Идеологического мира быть не может... Борьба должна закончиться победой коммунистического мировоззрения"1. Что не мешало ему вести свою игру с Ватиканом (и с той же РПЦ), в расчёте использовать их для достижения своих внешнеполитических целей. Хрущёв подумывал даже о встрече с папой римским. И послал на разведку своего зятя Алексея Аджубея и его жену Раду Никитичну. Будучи одним из тех, кто сопровождал 7 марта чету москвичей до дверей папского кабинета (внутрь они вошли одни), я узнал о содержании состоявшейся беседы из трёх источников: записи, сделанной переводчиком-иезуитом, мемуаров А. И. Аджубея и от Рады Никитичны, с которой беседовал в Институте Европы РАН, на её работе в журнале "Наука и жизнь" и у неё дома. Встреча на высшем уровне, однако, не состоялась ввиду кончины папы Ронкалли 3 июня 1963 года и смещения Хрущёва в октябре следующего 1964 года.
Напротив, до сих пор сохраняет всю свою актуальность энциклика Pacem in Terris ("Мир на Земле"), подписанная папой 11 апреля 1963 года, - по существу политическое завещание понтифика. Горжусь тем, что мне было поручено перевести её на русский язык для "За рубежом", и эта публикация стала первым - и единственным - случаем обнародования в СССР папского документа (правда, с некоторыми сокращениями). Иоанн XXIII подчёркивал в ней, что все возникающие в мире споры могут и должны найти своё разрешение не в военных конфликтах, а в ходе разумных переговоров. При этом он не ограничился одними лишь общими призывами и коснулся тех конкретных вопросов, которые должны явиться предметом обсуждения в международном масштабе. Папа прямо высказался за немедленное прекращение ядерных испытаний, запрещение атомного оружия, прекращение гонки вооружения и, наконец, за осуществление всеобщего и полного разоружения под соответствующим контролем. Ещё более важным для судеб диалога католиков с внешним миром стал призыв Иоанна XXIII проводить различие между ошибочными, с точки зрения РКЦ, учениями и людьми - последователями этих учений. По существу понтифик властью, данной ему Первым Ватиканским собором, дезавуировал декрет Конгрегации Священной канцелярии 1949 года об отлучении от церкви коммунистов и тех, кто им сочувствует.
Две с половиной недели спустя, 28 апреля, в Италии состоялись парламентские выборы. 30-го стали известны их итоги. Кандидаты компартии собрали на миллион голосов больше, чем на предыдущих выборах. Правящая христианско-демократическая партия впервые спустилась ниже 40 процентов электората. В Вашингтоне, а точнее в штаб-квартире ЦРУ, - паника. Представитель США Джон Маккоун садится в первый самолёт и летит в Европу. Через несколько часов, как сообщает Марко Ронкалли, цитируя американского исследователя Томаса Гордона, он "врывается к папе Иоанну, заявляя, что прибыл по просьбе перво-
1 Хрущёв Н.С. Время. Люди. Власть. (Воспоминания в 4-х кн.). Кн. 4. - М.: Московские новости, 1999. С. 257-263.
го президента США - католика, чтобы сказать, что церковь должна была остановить сближение с коммунизмом. Вести переговоры с Кремлём столь же опасно, как и недопустимо. Коммунизм в Италии - это троянский конь, и последние выборы - тому подтверждение. Маккоун говорил десять минут без перерыва, и все присутствовавшие при этом молчали. Молчал и папа, разглядывая своего высокорослого и сухопарого посетителя. После чего, не повышая голоса, объяснил, что возглавляемая им церковь озабочена целым рядом проблем, имеющих срочный характер. Надо покончить с бедностью, отрицанием прав человека, расизмом и политическим гнётом. И он готов поддержать любого, кто может внести свой вклад в решение этих проблем, даже советских людей. Единственный способ противостоять коммунизму - это найти ему продуманную, взвешенную альтернативу. Маккоун не мог сдержать ярости: "Я приехал сюда не для того, чтобы участвовать в дискуссиях". И вернулся в Вашингтон с выводом, что папа относится к коммунизму более терпимо, чем кто-либо из его предшественников" 1.
Перемены и преемственность
Жизненный путь Иоанна ХХШ подходил к концу, но папа не сдавался и делал всё, чтобы завоевания его понтификата не пропали даром. 24 мая, за десять дней до кончины, он пригласил нескольких своих ближайших помощников и продиктовал самые последние "мысли вслух": "Отныне, более чем когда-либо в прошлые века, очевидно, что мы должны заботиться обо всех людях как таковых, а не только о католиках, должны защищать повсюду и прежде всего права человеческой личности, а не только права Католической церкви. Это не значит, что меняется Евангелие. Это значит, что мы начинаем понимать его лучше. Те, кто, как это было со мной, смог познакомиться с разными культурами и с разными традициями, сознают, что пора понять знамения времени и начать смотреть дальше сегодняшнего дня".2
В то время как советские спецслужбы обвиняли папу в кознях против СССР, мира и прогресса, на Западе его, наоборот, подозревали в филокоммунизме. О беспочвенности первого из этих двух утверждений говорят приведённые выше факты. Второе было опровергнуто ватиканской Конгрегацией по делам святых в августе 1998 года. Я находился тогда в Риме в рамках научного обмена между РАН и Римским университетом и узнал, что вывод Конгрегации опирается на документы специального досье, которое было приготовлено в качестве рабочего материала для принятия решения о причислении "доброго папы" к лику блаженных. Противники курса, избранного Иоанном XXIII, ссылались на аудиенцию, которую он дал зятю и дочери Хрущева, а также на энциклику Pacem in Terris, которая, якобы, "лила воду на мельницу международного коммунизма". Перевесили свидетельства видных деятелей церкви из Восточной Европы. Покойный кардинал Стефан Вышинский, в прошлом примас Польской церкви, оставил письменное заключение, снимающее какие бы то ни было сомнения относительно реального вклада Иоанна XXIII в защиту религиозной свободы за "железным занавесом". "Раньше, - констатировал этот церковный деятель, - нам не давали вздохнуть. Мы начали дышать только во времена Ронкалли".
1 Marco Roncalli. Giovanni XXIII. Angelo Giuseppe Roncalli - una vita nella storia. - Milano. Mondadori, 2007. P. 617-618.
2 Ibid. P. 627.
А вот какую оценку деятельности этого папы дал митрополит (ныне - патриарх Московский и Всея Руси) Кирилл. В приветственном обращении к участникам научно-практической конференции, которая была проведена в Институте Европы РАН в 2000 году, он заявил: "Иоанн XXIII стал движущей и вдохновляющей силой преобразований, влияние которых не ограничилось рамками внутренней жизни Римско-католической церкви, но отра-Август 1963. Первая встреча Павла VI зилось на всем комплексе
с журналистами. Крайний справа — секретарь межxристиaнских, межрали-
папы монс. Каповилла. гиозных и международных
отношений. Особенно хотелось бы отметить те позитивные результаты, которые Второй Ватиканский Собор под руководством папы Иоанна XXIII принёс в сфере отношений между католиками и христианами иных конфессий. Это был решительный поворот от конфронтации к диалогу и сотрудничеству... Будем же помнить, что часто от всех нас, каждого на своем месте, зависит то, чтобы великие деяния великих людей не уходили в безвозвратное прошлое" 1.
21 июня новым римским первосвященником был избран архиепископ Миланский Джованни Баттиста Монтини, избравший имя Павла VI. Он сразу же проявил себя как продолжатель дела папы Ронкалли и сообщил, что открывшийся в 1962 году собор будет продолжен. Помню его первую встречу с журналистами, когда он начал своё выступление перед собравшимися с обращения "дорогие коллеги". Мы узнали тогда, что предстоятель РКЦ и глава государства Град Ватикан намерен отстаивать свободу устного и печатного слова и, конечно же, религиозную свободу. Сказал он и о том, что будет делать всё возможное для сохранения и упрочения мира между народами, верит в экуменизм и продолжит диалог, направленный на достижение этих целей.
К сожалению, в отличие от Иоанна XXIII, его преемник не вёл дневника и не оставил после себя сколько-нибудь развёрнутого изложения своих взглядов на политику РКЦ. Его официальная позиция выражена в различных публичных выступлениях, в том числе в яркой речи на заседании Генеральной ассамблеи ООН в октябре 1965 года, и в семи энцикликах. Не порадовал исследователей и личный секретарь папы монсеньор Паскуале Макки (Лорис Каповилла пробыл рядом с этим папой сравнительно недолго, будучи назначен правящим архиереем
1 Приветственное послание председателя ОВЦС Московского патриархата митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла // Иоанн XXIII и современный мир. - М.: Интердиалект, 2002. С. 21-22.
сначала в одну, а затем в другую епархию, о чём рассказывает в книге, подаренной мне как "брату и другу"1). Воспоминания Макки о Павле VI значительно уступают по информативности книгам Каповиллы, посвящённым Иоанну XXIII. 2 К счастью, однако, мы имеем несколько публикаций, вышедших из-под пера блестящего церковного дипломата Агостино Казароли (с 1961 г. - заместитель секретаря Конгрегации по чрезвычайным делам церкви, в 1967 г. рукоположен в сан епископа одновременно с монс. Л. Каповиллой, с 1979 по 1990 г. - государственный секретарь Ватикана). Среди них - подаренный мне сборник статей и речей "В Церкви для мира" и вышедшая из печати уже после кончины автора книга "Мученичество терпения"3. Частично сохранились и записи моих бесед с творцом знаменитой "восточной политики Ватикана", с которым я виделся в моменты особой важности, в том числе на совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, август 1975 г.), а также перед аудиенцией, которую мне дал папа Иоанн Павел II (24 апреля 1988 г.).
Главным же источником сведений о политике РКЦ во второй половине ХХ -начале XXI века были и остаются определения Второго Ватиканского собора, перевод которых на русский язык я получил в 1999 году из рук секретаря Конгрегации по вопросам вероучения, ныне - государственного секретаря Ватикана кардинала Тарчизио Бертоне. Все они были подписаны Павлом VI как епископом Католической церкви (слово "папа" при этом не упоминалось из уважения к христианам-некатоликам) и поимённо не названными отцами собора (епископами)4. На первой сессии собора, как мы уже упомянули выше, никакие окончательные документы не принимались. Вторая сессия (29 сентября - 4 декабря 1963 г.) была отмечена принятием декрета о средствах массовой коммуникации. В нём собор потребовал от гражданских властей "защищать подлинную и справедливую свободу информации, которая совершенно необходима современному обществу для его развития". В первом параграфе другого одобренного на той же сессии документа - конституции о литургии - прозвучал призыв "укреплять всё то, что помогает призвать всех людей в лоно церкви". Так, не осудив ни одним словом ни одно государство (в том числе СССР), отцы собора чётко обозначили свою позицию в защиту прав и свобод человека во всём мире.
Третья сессия (14 сентября - 21 ноября 1964) провозгласила Конституцию о церкви. Она подчеркнула, что "истинный ученик Христа отличается любовью как к Богу, так и к ближнему" и "все должны быть готовы исповедовать Христа перед людьми и следовать за Ним крестным путём среди гонений, которым церковь подвергается всегда". Среди адресатов этого документа и принятого одновременно с ним декрета о восточных католических (кафолических) церквах ясно просматривались упомянутые во втором из названных текстов "братья, принадлежащие к отделённым церквам". И уж окончательно все точки над i были расставлены в декрете об экуменизме, где выражалось пожелание, "чтобы начина-
1 Loris Francesco Capovilla. Diaconia creatrice - L'Aquila-Roma: Japadre Editore, 2006. 190 p.
2 Pasquale Macchi. Paolo VI nella sua parola. Seconda edizione riveduta e ampliata. - Brescia: Morcelliana, 2003. 407 p.
3 Agosrino Casaroli. Nella Chiesa per il mondo. Milano: Rusconi, 1987. 502 p.; Agostino Casaroli. Il martirio della pazienza. - Torino: Einaudi, 2000. 335 p.
4 Документы II Ватиканского собора. - М.: Паолине, 1998. 589 с.
ния сынов Католической церкви развивались в союзе с начинаниями отделённых от нас братьев" (об этом кратко: тема экуменизма выходит за рамки статьи).
Названные выше пять документов занимают лишь одну треть текста решений собора, собранных в этом томе. Остальные две трети - 11 документов -итог четвёртой, завершающей сессии собора (15 сентября - 7 декабря 1965 г.), и каждый из них заслуживает отдельного анализа и рассмотрения в контексте современности. Назовём лишь некоторые важные выводы собора (в скобках указаны номера страниц сборника документов):
- В своей обязанности развивать единство и любовь между людьми и между народами Церковь прежде всего обращает внимание на то, что их объединяет (233);
- Католическая Церковь не отвергает ничего из того, что истинно и свято в других религиях (234);
- Церковь уважительно относится к мусульманам и призывает всех предать забвению прошлое и искренне стремиться к взаимопониманию (234-235);
- Собор памятует об узах, духовно связывающих народ Нового Завета с потомством Авраама. Церковь сожалеет обо всех проявлениях антисемитизма (236);
- Религиозная свобода должна быть повсюду ограждена действенной юридической защитой (295);
- Началом, предметом и целью всех общественных установлений должна быть человеческая личность (396);
- Церковь не связывает себя ни с какой политической системой (450);
- Следует одобрять мужество тех, кто отказывается выполнять преступные приказы (453-454);
- Нужно всеми силами стараться предуготовить то время, когда можно будет полностью запретить любую войну (456);
- Католики готовы вести диалог с теми, кто пестует прекрасные блага человеческого духа, хотя ещё и не признаёт их Творца, и с теми, кто противится Церкви и её преследует (465).
* * *
Значение приведённых выводов собора таково, что без них невозможно представить современный католицизм. Они успешно венчали завершение1 работы этого религиозного форума.
1 Вернувшись в Москву по окончании собора, я решил воспользоваться советом хорошо относившегося ко мне философа М.П. Мчедлова и написать диссертацию об этом событии на соискание учёной степени кандидата наук. Сдал в МГУ кандидатские экзамены, подготовил реферат. И. натолкнулся на критику тогдашнего профессорского сообщества. Оно предложило мне изменить тональность работы, придав ей разоблачительный характер с позиций "научного атеизма". Ответил: спасибо, я лучше подожду. Ибо какая же это наука, если мы сначала формулируем заказанные кем-то выводы, а потом подгоняем под них фактический материал? Предполагаю, что на позицию профессоров повлияла реакция начальства на очередную "страшилку" горе-ватиканистов с Лубянки. Я имею в виду записку очередного шефа КГБ В. Е. Семичастного от 28 января 1966 года в брежневскую "инстанцию" ("Особая роль в проведении подрывной работы и идеологических диверсий против Советского Союза и социалистических стран отводится Ватикану") Однако времена меняются, а с ними - взгляды действующих лиц истории.
