CC BY
73
Yu.V. Gorlov
PALEOECOLOGICAL ASPECTS IN HISTORY OF THE BLACK SEA NORTH-EAST REGION DURING THE ANTIQUE EPOCH:
The work is devoted to paleoecological aspects in the history of the Black Sea North-east region during the antique epoch. The question is the adaptation of the ancient Greek immigrants on Bosporus Kimmerian and the influence of some basic natural-climatic factors on this process. These factors are ecstatic vibrations relatively to the sea level, tectonic processes, mud vulcanizing, landscape-climatic changes.
©2007 г. О. В. Маан
ПАМЯТНИКИ МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ (АБЖУЙСКОЙ) АБХАЗИИ
С ранних этапов человеческой деятельности территория Абжуйской Абхазии являлась одним из наиболее заселённых и обжитых районов. Здесь обнаружены стоянки первобытного человека эпохи палеолита в пунктах Елыр, Моква, Тхина, г. Очамчира. Наибольшее же количество предметов эпохи палеолита было выявлено по Кодору, в низовьях же реки, начиная от поселения Наа1 (в районе населённых пунктов Атара (арм.), Наа (арм.), выявлены скопления кремневых верхнепалеолитических отщепов, обсидиановая пластина, отдельные леваллуасские и мустьерские орудия2. Причём, на правом берегу реки, у поселения Адзыдакуара (бывш. Анастасьевка, Ганахлеба), а также в сс. Гуада, Гуп, Отап и г. Гал найдены археологические остатки даже более ранней ашельской культуры3. Для верхнепалеолитических памятников ашельского периода Абхазии, как известно, характерно обилие грубых массивных отщепов при незначительности ручных рубил, представленных, однако, типичными экземплярами.
В Х1-УП вв. до н.э. в Абхазии широко была распространена знаменитая колхидская бронзовая культура. Она представлена в Абжуйской Абхазии, в основном, многочисленными кладами бронзовых предметов — топоры, слитки, наконечники копий, медные топорики и др. — в населённых пунктах Адзюбжа, Араду, Атара-Абхазская, Ата-ра-Армянская4, Джгиарда, р.Джикумыр, Куачара, Лабра, Моква, Маркула, Очамчира, Тамыш5, Члоу6. Наибольшее количество предметов медно-бронзового века найдено по Кодору и в районе г.Очамчира. Самыми известными из них являются памятники Очам-чирской культуры, выявленные Л. Н. Соловьёвым в 1935 г.7 Исследователи по-разному датируют эти памятники: одни третьим тысячелетием, другие — первой половиной второго тысячелетия до н.э.8 Находки из Очамчирского поселения свидетельствуют о том, что его обитатели уже занимались земледелием, морским рыболовством, скотоводством. Это подтверждается наличием на селище зернотёрок, каменных пестов, кремневых зубчатых вкладышей серпов, мотыг, топоров, грузил, многочисленных костей домашних животных — коров, коз, свиней, овец.
Находки грузил также говорят о наличии среди древних очамчирцев умения изготовлять разнообразные льняные ткани. В отличие от предшествующих эпох, носители Очамчирской культуры умели изготовлять металлические орудия9.
Одним из богатейших историко-археологических районов Абхазии являются верховья реки Галидзга. По мнению учёных, древние люди обитали здесь, по крайней мере, с мустьерской эпохи. В этом районе обильно представлены материалы бронзовой эпохи. Доказательством сказанному служит наличие бронзовых топоров колхидско-кобанского
типа; могильник начала первых веков I тыс. до н.э. и связанный с ним целый ряд находок (шейные гривны, браслеты, бусы, вотивные предметы и т.п.)10. Носители местной бронзовой культуры занимались скотоводством, металлургией бронзы и железа. Они были одними из первых горских племён, установивших торговые связи с греческими центрами Кавказского Причерноморья, из которых, надо полагать, и поступали греческие товары (керамика, украшения и т.п.)11.
К числу ярких памятников исследуемой территории эпохи бронзы относится Та-мышское поселение. Оно расположено в западной части с. Тамыш, на левом берегу реки Тоумыш, у её впадения в море. Поселение было открыто в 1946 году археологом В. В. Бжания, который установил существование там одного культурного слоя с двумя горизонтами: второй половины II и начала I тыс. до н.э. Поселение занимает площадь не менее 20 га.
На поселении выявлены остатки жилищ с полами, вымощенными мелкой морской галькой; производственные помещения и мастерские, где обнаружены формы для отливки наконечников стрел, тигли для плавки бронзы и др. Большую часть находок составляют обломки глиняных сосудов-пифосов, горшков, мисок, бокалов и др. Каменные изделия включают зернотёрки, мотыги, грузила, кремневые наконечники дротиков; металлические — бронзовые наконечники копий, стрелы, фибулы, браслеты, железные серповидные ножи. Материалы, обнаруженные на Тамышском поселении, сопоставляются с известными материалами жилых холмов Колхиды и датируются ГХ-УШ вв. до н.э.
Исходя из вышеизложенного, мы можем утверждать, что основными занятиями древнего населения Тамышского поселения являлись земледелие, рыболовство, изготовление бронзовых и железных изделий. К числу главных занятий этого поселения следует отнести и скотоводство12.
Расцвет колхидской культуры УП-У! вв. до н.э. совпадает с массовым распространением железных предметов в Западном Закавказье13. В эпоху раннего железного века, в основном в первой половине I тыс. до н.э., по всему Восточному побережью Чёрного моря имели распространение т.н. «селища с текстильной керамикой», аналогичные которым были открыты в 30-е годы XX столетия Л. Н. Соловьёвым в этом же ареале — между реками Гумиста и Галидзга14. Археолог Г. К. Шамба, например, исходя из осмотра местности в районе Скурчи в 1998 году, утверждает наличие здесь крупного селища с «текстильной керамикой»1.
О назначении «селищ с текстильной керамикой» в литературе высказаны различные мнения. Ряд исследователей вслед за Л. Н. Соловьевым связывают их с добычей соли16, выпарка которой из морской воды, развившаяся в промысел, началась, как предполагают, в раннебронзовый период. Так, население Абжуйской Абхазии выпаривало соль по следующей технологии: морская вода запускалась в небольшие бассейны, вырытые за береговым валом, и после естественного испарения воды рассол выпаривали на огне, а затем уже досушивали соль дома на широких досках17.
Ряд же других исследователей связывают «селища с текстильной керамикой» с получением железорудного сырья путем промывки магнетитового песка18. Еще Псевдо-Аристотель писал о промывке выносимого реками песка, который в результате морских прибоев распределяется вдоль пляжей и отлагается более или менее насыщенными рудой слоями. Как полагают некоторые исследователи, первое «земное» железо было выплавлено из магнетитового песка19. Есть и такие, кто считает «селища с текстильной ке-
20
рамикой» местом для исполнения религиозных обрядов . В последнее время высказаны компромиссные мнения, согласно которым на этих поселениях занимались всеми тремя отмеченными выше сферами деятельности21.
Занимались ли в действительности на этих селищах добычей сырья для выплавки железа или нет, покажут будущие исследования, но месторождения железа (магнетит, красный и бурый железняк) известны по Кодору и по Галидзге, как и по Бзыби. Здесь и там, на прибрежье и в предгорье, обнаружены следы плавки железных руд и железного
шлака22. Железоплавильное производство развивалось обычно вблизи железорудных месторождений23. На интересующей нас территории этому благоприятствовало наличие наилучшего топлива (дубовый уголь) для плавки железа 4. В Абжуйской Абхазии и в настоящее время существуют, например, топонимы — «арацва блырта» («место сжигания угля»); «арацва ахьтажу» («место свалки угля»)25. Эти названия, по мнению О. Х. Бгажба (устное сообщение), напрямую могут быть связаны с железоплавильным производством. Для получения угля (сжигания древесины) рыли круглую или четырехугольную яму нужного объема, на дне которой разводили огонь и, по мере сжигания древесины, подкладывали подготовленные заранее дрова. «Угольные ямы» делались открытые или закрытые со сводчатым перекрытием26.
Появление с VIII века до н.э. на всей территории Колхиды приморских солеварен (наряду с поселениями открытого типа) указывает, по мнению исследователей, на рост производительных сил, демографические сдвиги (густозаселённость) и экономический прогресс27. Древние поселения, локализовавшиеся по Кодору, вследствие указанных причин носили некоторые черты городского типа, правда, проживавшее здесь местное население находилось еще на уровне общинно-родового строя. Выявленные археологами материалы: античный четырехугольный верхний жернов ручной мельницы28, множество зернотёрок29, клады бронзовых топоров и других орудий , а также обилие рыболовных грузил, говорят о занятиях населения земледелием и рыболовством. Об уровне культуры населения свидетельствуют такие находки, как подвеска — шар (украшение для волос) 1, тонкий браслет, орнаментированный мелкими полосками; браслет с пятью вздутиями со сквозными отверстиями; две подвески с изображением быка и барана32 и др.
В 1962 году группа ученых АБНИИ в составе: М. М.Трапш, Х. С. Бгажба, Б. П. Джа-нашиа, а также агроном-плодовод Э. М. Акшба произвели осмотр местности Ашьашла (старожилы так называли район бухты Скурча). М. М. Трапш выявил наличие здесь укрепленного поселения. Им была сделана полевая запись следующего содержания: Городище на возвышенном плато, округлой четырехугольной формы с крутыми искусственными откосами со всех сторон. Городище занимает господствующее положение в том районе, находится между магистральным шоссе и морем, северо-восточнее оз. Скурча. На городище найдены: обломки посуды (пифос, горшки, кувшины и т.д.): один метательный камень шарообразной формы, большая кремневая бусина с голубыми и синими полосками (двухстороннее сверление цилиндрическое (пополам?), куски раствора (глина, песок, гравий) от стен здания, керамические шлаки; обмазка глиняная33.
Причерноморская экспедиция Института археологии АН СССР совместно с Центром археологических исследований АН ГССР во время раскопок в том же районе пос. Балан в 1978-1979 гг. выявили обломки чернолакового сосуда, несомкнутое золотое колечко. В могильниках поселения обнаружили довольно богатый инвентарь: серебряную тарелку, синопскую и колхидскую амфоры (сохранились их стенки), бронзовый сосуд (сохранились ручки), импортные амфориски, чернолаковую ихтию (рыбное блюдо), золотые предметы — две бляхи в виде пальметок с рельефной розеткой у основания и с ушками для привешивания с обратной стороны, круглопроволочный браслет с прогибом на спинке, крупнопроволочная серьга с поперечными насечками на концах, две конусовидные полые подвески с шестью ушками для подвешивания у основания и 29 бляшек в виде розеток с ушками на обратной стороне. Особый интерес представляет уникальнейшая бронзовая конская маска, рядом с последней обнаружено пять серебряных блях, скорее всего от конской сбруи. Там же найдено множество железного оружия.
Судя по обряду погребения и составу инвентаря, могильники относятся к III в. до н.э. Захоронение явно принадлежало эллинизированным представителям местной знати34.
Здесь же обнаружено три богатых погребения, в которых находились кувшины и миски из местной глины, обломки раннеэллинистического чернолакового лекифа (сосуд для масла, используемый в похоронном церемониале), золотое колечко, серебряная гривна, стеклянные бусы; рядовые захоронения, в которых инвентарь состоял в основ-
ном из глиняных кувшинов, мисок, железного копья и топора раннеэллинистического типа35.
Отдельные находки специфической керамики и железных изделий населения Юго-Восточной Абхазии (топоры, мотыги и др., относящиеся ко П-УП вв.н.э.) указывают, по мнению Ю.Н. Воронова, на возможность существования в сс. Адзюбжа, Джгиар-да, Кутол, Тамыш, г. Очамчира, сс. Царча, Гумуриш (Гумрышь) Гальского района и ряде других пунктов Юго-Восточной Абхазии могильников цебельдинской культуры36. Причем если ряд исследователей (М. М. Трапш, Г.К. Шамба, М. М. Гунба) считают отдельные комплексы погребении Цебельды родовыми могильниками (предполагая тем самым наличие на территории Абхазии классового общества), то Ю.Н.Воронов полагает, что они являются их семейными кладбищами. Различие версий указывает на актуальность и необходимость проведения на рассматриваемой территории целенаправленных археологических раскопок.
На рассматриваемое время — первое тысячелетие (точнее в VII-VI вв. до н.э.) — приходится, как известно, начало греческой колонизации Черноморского побережья. Греческие поселения, по общепринятому мнению, никогда не возникали в безлюдных, незаселенных местах, но лишь там, где открывались возможности использования природных ресурсов для развития сельского хозяйства и различных ремесел, «а главное, — по утверждению В. Гайдукевича, — где имелось наличие человеческих контингентов, которых можно было бы заставить работать в качестве рабов и зависимых полусвободных производителей»37. Не во всем можно согласиться с приведенной точкой зрения. Ранее было принято упрощать взаимоотношения колонистов (т.е. поселенцев) и аборигенов, превращая первых в колонизаторов (в современном смысле слова), обращавших местное население в рабочую силу. У античных авторов нет указаний на конфликты между греками и жителями древней Абхазии, безусловно, некоторые вооруженные столкновения неизбежны при любом соседстве. Нет также указаний и на создание каких-либо предприятий, требовавших привлечения местной рабочей силы. Греки занимались торговлей и ремесленничеством, привозили свои товары и перерабатывали скупаемое сырье. Однако развитие ремесел в греческих центрах все же требовало какой-то определенной рабочей силы, очевидно, поставляемой местным населением из числа похищенных представителей соседних народов.
Колонистами-выходцами из различных городов древней Греции (главным образом из крупного малоазийского торгового центра Милета) на территории Абхазии были основаны города-государства (полисы) — Питиунт (совр. Пицунда), Диоскурия (совр. Сухум) и Гюэнос (близ Очамчирского порта); последний является одним из наиболее мощных и ярких памятников античного времени Восточного Причерноморья.38
Исследования показали, что античное поселение Гюэнос возникло во второй половине УХ в. до н.э. Основными занятиями поселенцев являлись земледелие и животноводст-
39
во, а также они занимались ремесленничеством, охотой, рыболовством . В жизни Гю-эноса наблюдались периоды запустения, однако всякий раз город вновь возрождался на том же месте40. На территории Гюэноса выявлены конские захоронения с уздечками скифского облика (вторая половина У — первая половина ТУ в. до н.э.). В конце IУ—III вв. Гюэнос вновь переживает расцвет.
В Ш-УП веках на развалинах греческого города Гюэнос находилось небольшое поселение предков абхазов, связанное с существовавшей здесь стоянкой римско-византийских кораблей.
Существование на территории Абхазии античных городов-государств сыграло значительную роль в социально-экономическом и культурном развитии местного населения. Однако античную колонизацию нельзя рассматривать лишь как одностороннее приобщение местного населения к более высоким формам хозяйствования и культуры. Это был, как известно, двухсторонний процесс, обусловленный определённым уровнем хозяйственного и общественного развития, достигнутого как греками, так и местным населением. Это прекрасно иллюстрируется материалами из Гюэноса, например, наряду с
многочисленной привозной посудой в быту греков широко использовались и местные изделия. Многие обычаи и нравы аборигенов также проникали в среду населения Гюэноса. А контакты между аборигенами и колонистами должны были проводить к смешению населения — к смешанным бракам41.
Основным же поводом устремлений древнейших греков к берегам Колхиды ещё в УШ в. до н.э., несомненно, служило золото, о добыче которого с помощью овечьих шкур рассказывал в начале н.э. греческий географ Страбон.
42
Следы месторождения золота действительно отмечены в верхнем течении Кодора
— у юго-восточного меридионального отрога Кавказского хребта (Абхазо-Сванетско-го), являющегося водоразделом бассейна рек Кодора и Ингура. Не случайно Кодор древние греки назвали «Хрисоррой», что и значит «золотая»43.
С древности и вплоть до первой четверти XIX века в этих местах был невольничий и обычный рынок. По материалам А.В. Фадеева, «этот рынок был расположен на восток от Кодорского мыса на берегу небольшой бухты, соединенной узким каналом с маленьким озером, представляющим как бы вторую внутреннюю бухту. В те времена...естест-венные данные маленькой...но достаточно вместительной для парусных фелюг и галер, хорошо защищенной Скурчинской бухты были весьма благоприятны для стоянки торговых судов»44.
Представляет большой интерес найденная в этом районе (в пос. Балан) уникальная бронзовая маска коня45, очевидно, имевшая ритуально-парадное назначение. Она изготовлена из тонкого металлического листа. Очень точно передает рельефное изображение лошадиной морды: глаза, гриву и т.д. Безусловно, что такую роскошь мог позволить себе только воин-всадник и, притом, военачальник. Такая находка также свидетельствует, что в этом районе в древности могло проживать богатое и многочисленное племя. Многие исследователи район устья Кодора связывали с античным городом Диоскуриадою46.
На карте Птолемея (II века н.э.) Диоскурия (Бюзкилаэ) помещена юго-восточнее Ко-ракса — Кодора47, а еще юго-восточнее Гюэнос (вуапеш). Дюбуа де Монпере писал, что на берегах речки Мармал (Искурия, Цхузамели) находятся руины, скрытые великолепными лесами (он пишет «мы видим»)48. А. Д. Нордман, со своей стороны, свидетельствует: «На мысе Оскурия видны следы развалин древнего города Диоскуриас или Севастополя»49. Там же Дюбуа де Монпере указывает и на несколько абхазских селений50. Еще ранее, в 1817 г. Роттье видел на берегах реки Мармар руины города и рядом с ним абхазское селение Искурия51. Правда, французский путешественник Де ла Мотре, ожидая встретить здесь множество руин, увидел «только несколько колонн красивого глянца в двух мечетях и изуродованную голову статуи, найденную одним из жителей в своем винограднике». Там же у жителей он купил несколько монет (речь идет о монетах понтийского царя Митридата VI Евпатора — 132-63 гг. до н.э.), одна из которых была происхождением из Диоскурии52.
В свое время старожил Сухума краевед В. И. Чернявский писал, что «у устья р. Кодор (Согах или Шрр древних)53 верст 25 к югу от Сухума, на наносном мысе, видны развалины древнего римского городка»54. М. Селезнев также писал, что «если с Драндско-го мыса следовать 9 верст по песку и голышу, то затем, вступив в лес, можно увидеть остатки развалин», которые он видел в 1837 году55. Здесь же он добавляет, что, возможно, их уже не существует.
Высадившийся на этой земле Шарден в 1672 году не увидел здесь ничего, кроме нескольких хижин. В этом нет ничего удивительного, так как в мае 1637 года в районе Кодорского мыса турки высадили большой военно-морской десант и подвергли опустошению весь прилегающий район56.
Об остатках каких-то построек и глиняных черепков на Скурче писал и К. Д. Мачавариани57.
Археолог Б. А. Куфтин полагал, что единственным основанием в пользу расположения Диоскурии к югу от Кодора «является созвучие в названиях города Диоскурии и
реки Скурчи (к северу от Кодора) и Скурчинской бухты, а также. абхазского селения Искурия в устье реки Мармар... или Цхузамели. Но одно это сходство являлось бы слишком недостаточным даже в том случае, если бы удалось доказать, что название Скурча не есть туземное слово, а отголосок греческой Диоскурии, так как перенос и повторение названия не является чем-нибудь необычным» 8.
В 80-е годы XIX века археологом В. Сизовым был произведен специальный осмотр местности, указанной Дюбуа де Монпере, на берегу бухты Скурча. Но его разыскания следов древней жизни «не были удачными: только в середине бухты на берегу был замечен земляной вал в несколько сажень длиной»59. Вал этот, по мнению Сизова, мог служить только защитой для легких судов во время бури, что весьма сомнительно, поскольку их можно было просто вытаскивать на сушу.
С 1973 года в спасательную службу ОСВОДА Абхазии поступали сообщения рыбаков о том, что неоднократно при соответствующей погоде они видели прямо с лодки на дне залива очертания каких-то сооружений.
В июне 1980 года в Скурчинском заливе, в районе с. Кындыг была проведена подводная разведка для определения расположения руин и их очертаний.
21 июня и 4 сентября 1980 г. в бухте Скурча аквалангистами были обнаружены плотные нагромождения булыжника. По утверждению искусствоведа А. К. Кация, это были руины каменных стен на известковой кладке60. Техника кладки (известковый раствор с различными примесями) относится к позднеантичному (или генуэзскому) времени. Если это даже и так, то вряд ли римляне (или генуэзцы) создавали бы свои опорные пункты на пустом месте.
Развалины какого-то поселения обнаружены и в лесах Скурчи.61 Согласно абхазской легенде, которую приводит Д. И. Гулиа, на этом месте в далеком прошлом располагался большой город62. В свою очередь и Ш. Д. Инал-Ипа приводит предание, согласно которому в местности Ашьашла в древности стоял город63.
25 сентября 2001 года научная экспедиция АбИГИ в составе В.В. Бжания (руководитель экспедиции), Д.С. Бжания, З.Г. Хондзия, С.М. Сакания и автора этих строк в местности Ашьашла осмотрела и определила координаты городища, указанного М.М. Трапш. Экспедицией были уточнены местоположения могильников и поселений эпохи развитой бронзы, намечены объекты для последующих археологических исследований. Здесь же, в северо-восточной части одного из поселений, на поверхности распаханного поля, экспедиция выявила археологические находки: восемь каменных грузил, несколько обломков гранитных зернотерок, каменное пряслице.
В 2003 г. совместная археологическая экспедиция АБИГИ, Института археологии РАН, Географического факультета МГУ, Магнитогорского госуниверситета и Управления охраны историко-культурного наследия Абхазии продолжила исследования по теме «Историческая и палеогеографическая реконструкция Кавказского побережья Чёрного моря в античную эпоху». Основные работы экспедиции были сосредоточены на территории Сухумской бухты и междуречья Кодор-Моква. Экспедиция, в частности, приступила к составлению «археологической базы данных» в сс. Моква, Тамыш, Атара, Адзюбжа. Одновременно в с. Адзюбжа изучался жилой холм (городище), описанный М.М. Трапш. Здесь были открыты культурные слои эпохи поздней бронзы — раннего железа. В результате шифровки юго-восточной части холма были выявлены обломки бытовой и текстильной керамики УШ-УП вв. до н.э.64.
К сожалению, множество различных бронзовых и железных предметов, в том числе древние монеты, находимые крестьянами в различных пунктах Абжуа во время полевых работ, во многих случаях дети, не понимая их ценности, обращали в игрушки.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Воронов Ю.Н. Археологическая карта Абхазии. Сухуми. 1969. С. 16: Он же. Памятники каменного века Военно-Сухумской дороги. Тбилиси, 1984. С.18-20.
2. Воронов Ю.Н. Археологическая карта. Там же.
3. Соловьев Л.Н. Палеолитические стоянки долины р.Кодор в связи с историей Кодорской долины // Выездная сессия Груз. филиала АН СССР в г. Сухуми 26-29 сент.1940 г. Тбилиси, 1940. С. 35; Замятнин С.Н. Очерки по палеолиту. М.-Л. 1961. С.71; Цвинария И.И. Раскопки в с. Псырцха Гудаутского района и разведки в с. Гуп Очамчирского района // Археологические открытия 1983 года в Абхазии. Тбилиси, 1987. С. 13-14.
4. Воронов Ю.Н. Археологическая карта... С. 39.
5. Бжания В.В., Бжания Д.С., Когония Л.М., Джопуа А.И. Раскопки Тамышского поселения // Археологические открытия 1983 года в Абхазии. Тбилиси, 1987. С. 9-12.
6. Джопуа А.И. Клад бронзовых топоров из с.Члоу // Археологические открытия в Абхазии 1985 г. Тбилиси, 1990. С. 17-18.
7. Соловьев Л.Н. Энеолитическое селище у Очемчирского порта в Абхазии // Материалы по истории Абхазии. 1. Сухуми, 1939.
8. История Абхазии. Сухум, 1991. С. 26.
9. Соловьев Л.Н. Ук. соч. С. 29-38 и др.; Шамба Г.К., Бжания Д.С. Археологические работы Абхазского института // Кавказ: история, культура, традиции, языки. Материалы Международной научной конференции, посвящённой 75-летию Абхазского института гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа АНА 28-31 мая 2001 г. Сухум, 2004. С. 171-172.
10. Шамба Г.К., Шамба С.М. Археологические памятники верховья реки Галидзга (Джан-тух)... Тбилиси, 1990. С. 52.
11. Там же. С. 42, 53. О культуре местных племён в начале I тыс. н.э. можно судить по отдельным дошедшим до нас керамическим сосудам с чашечкообразными венчиками типа Цебельдинских (Воронов Ю.Н. Археологическая карта Абхазии. С. 65).
12. Бжания В.В., Бжания Д.С., Когония Л.М., Сангулия Г.А., Джопуа А.И. Работы в селе Тамыш // Археологические открытия в Абхазии 1986-1987 гг. Тбилиси, 1990. С. 11.
13. Бгажба О.Х. История железообрабатывающего производства в Западном Закавказье (I тыс. до н.э. — середина II тыс. н.э.). Автореф. докт.дисс. М. 1994. С.7.
14. Соловьев Л.Н. Следы древнего соляного промысла близ г. Сухуми и г. Очамчира // ТАГМ. Вып.1. Сухуми. 1947. С. 24 и сл.; Он же. Селища с текстильной керамикой на побережье Западной Грузии // СА. Т.14. М. 1950. С.265-286. О «текстильной керамике» см. также: Анчабадзе З.В. История и культура древней Абхазии. М. 1964. С. 96, 98.
15. Маан О. В. Находка в Адзюбже // Газ. «Республика Абхазия». 7-8 октября 1998 г.
16. Куфтин Б.А. Материалы к археологии Колхиды. Т. II. Тбилиси, 1950. С.174; Трапш М.М. Археологические раскопки в окрестностях Сухуми // Труды АИЯЛИ. Т.29. Сухуми, 1958. С.187 и сл; Шамба Г.К., Квициния В.К. Открытия в пос. Агудзера близ Сухуми // ТАГМ. Вып. 5. Сухуми, 1980. С.120; Шамба Г.К. Абхазия в I тысячелетии до нашей эры. Сухум, 2000. С. 12-13, 16-17, 18-19, 26, 33-34; Бгажба О.Х. История железообрабатывающего производства в Западном Закавказье. С.12.
17. Соловьев Л.Н. Следы древнего соляного промысла. С.45.
18. Рамишвили А.Т. О назначении стоянок с «текстильной керамикой» Восточного Причерноморья // СА. №4. М. 1975. С. 36; Хоштария Н.В. Археологические исследования в Уреки // Материалы по археологии Грузии и Кавказа. Вып.1. Тбилиси, 1955. С.25.
19. Хахутайшвили Д.А. Производство железа в древней Колхиде. Тбилиси, 1987. С. 61-62.
20. Кахидзе А.Ю. Города Причерноморья Грузии в античную эпоху (Кобулети-Пичвнари). Тбилиси, 1971. С. 32-33; Цвинария И.И. Поселение Гуандра. Тбилиси, 1978. С. 32-38. Следует в этой связи указать на то обстоятельство, что в античную эпоху, с переходом местного населения на потребление более дешевой соли, завозившейся греческими купцами, фактически прекращается функционирование прибрежных солеварен коренного населения. Именно на период угасания приморских солеварен, т.е. к VI в. до н.э. как раз и падает период интенсивного развития местной черной металлургии (Бгажба О.Х. История железообрабатывающего производства. С. 12-13). Все это также должно говорить в пользу солеварения. Несмотря на прекращение в VI в. до н.э. существовании
прибрежных солеварен коренного населения, очевидно, и в средние века, как и в первой половине XIX века, когда связь с другими странами становилась затруднительной, добыча соли из морской воды возобновлялась.
21. Хахутайшвили Д.А. Приморье Юго-Западной Грузии в эпоху раннего железа. Тбилиси, 1986. С. 99-101; Апакидзе Д. Б. Центральная Колхида в эпоху поздней бронзы — раннего железа. Тбилиси, 1991. С.50.
22. Абрамишвили P.M. К вопросу об освоении железа на территории Восточной Грузии. Автореф. канд. дисс. Тбилиси, 1962. С. 17-18; Бгажба О.Х. По следам кузнеца Айнара. Сухуми, 1982. С. 8-9.
23. Бгажба О.Х. Черная металлургия и металлообработка в древней и средневековой Абхазии. Тбилиси, 1983. С. 11-12; Шамба Г.К. Абхазия в I тысячелетии до нашей эры. С.9.
24. Ученик и преемник Аристотеля, древнегреческий ученый-ботаник Феофраст (370-285 гг. до н.э.), в своем фундаментальном «Исследовании о растениях» писал: «Самые лучшие угли получаются из самых плотных пород, например. дуба и земляничного дерева. Угли из этих деревьев очень тверды: потому они горят очень долго и дают жару больше всех других углей. Поэтому ими пользуются в серебряных рудниках для первой переплавки руды. (см.: Черных Е.Н. Металл-Человек-Время. М., 1972. С. 146).
25. Кварчиа В.Е. Материалы топонимики Очамчирского района Абхазской АССР. Ч. 1. Сухуми, 1988. С. 25 (наабх.яз.).
26. См.: Хахутайшвили Д. А. Производство железа в древней Колхиде. С. 189-192.
27. Апакидзе Д. Б. Центральная Колхидав эпоху поздней бронзы. С. 63.
28. Хотелашвили М.К. Античная ручная мельница из Скурчи // Жур. Дзеглис мегобари (Друг памятников). №15. Тбилиси, 1968. С. 51-54 (на груз. яз.).
29. Барамидзе М. В., Бжания В. В., Квирквелия Г.Т. Раскопки в Адзюбжа // Археологические открытия 1978 года. М., 1979. С. 496; Бжания Д.С., Вардания Г.И., Джопуа А.И., Сангулия Г.А. Раскопки в селе Тамыш // Археологические открытия в Абхазии 1985 г. Тбилиси, 1990. С. 14.
30. Хотелашвили М.К. Земледельческие орудия Абхазии античного и раннесредневекового времени // Материалы по археологии и искусству Абхазии. Сухуми, 1974. С.27; Маан О.В. Находки в селе Адзюбжа // Газ. «Республика Абхазия», 24-25 апреля 1996 г.
31. История памятника: из раскопок в с. Адзюбжа. 1962 г. Фаянс ярко-синий. Дм. 4. Датировка — 1 тыс. до н.э. (Древнеегипетские памятники из музеев СССР. Каталог выставки. Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина). М., 1991. С.79.
32. Воронов Ю.Н. Археологическая карта. С. 64; Иващенко М.М. Исследование архаических памятников материальной культуры в Абхазии. Тифлис, 1935. С.52.
33. Трапш М.М.Полевая запись. 7 марта 1962 г. Пос. Балан. Хранится в Отделе древней истории и археологии Абхазского Государственного музея.
34. Барамидзе М.В., Бжания В.В., Квирквелия Г.Т. Раскопки в Адзюбжа. С. 496.
35. Барамидзе М.В., Чигошвили Т.В., Квирквелия Г.Т., Хубутия Г.П., Чумбуридзе В.Г., Гам-крелидзе Г.А. Основные итоги археологической экспедиции Абхазии // Полевые археологические исследования в 1981 году // Краткие сообщения. Тбилиси, 1984. С. 29.
36. Воронов Ю.Н. Тайна Цебельдинской долины. М. 1975. С.45. Особое место занимает погребальный комплекс, обнаруженный в с. Тагелон (правобережье реки Ингур) в Галь-ском районе, включавший богатый набор золотых, серебряных, бронзовых и железных изделий, которые принадлежали представителю местной романизированной знати (Амиранашвили А.И. Новая находка в низовьях реки Ингура. Тифлис, 1935. С. 71; Воронов Ю.Н. Древняя Апсилия. Сухум, 1998. С. 281).
37. Цит.: Анчабадзе З.В. История и культура древней Абхазии. С. 146.
38. Шамба С.М. Гюэнос-1. Тбилиси, 1988. С. 5.
39. Там же. С. 64.
40. История Абхазии. С. 45.
41. Шамба С.М.Гюэнос-1. С. 64-65.
42. Воронов Ю.Н. Тайна Цебельдинской долины. С. 70.
43. Соловьев Л.Н. Диоскурия-Севастополис-Цхум//ТАГМ. Вып. 1. Сухуми, 1947. С.109.
44. Фадеев А.В. Краткий очерк истории Абхазии. Ч.1. Сухум, 1934. С.129.
45. См.: Kvirkvelia G. On the Early Hellenistic buriails of North-Western Colchis // Archaolo-gischer Anzeiger. Heft 1. 1995. P. 75-82; Item. Hoplite Armour in Colchis // Phasis (Tbilisi State University, Institute of Classical Philology, Byzantology and Modern Greek Studies). №2-3. 2000. P. 232-241.
46. Мысль о местоположении г. Диоскурии на берегу бухты Скурча первым высказал Иерусалимский патриарх Досифей-Натара (а не Дюбуа, как пишут многие), а затем Шарден (1662 г.), Де-ла-Мотре (1712 г.), Броневский (1810 г.), Дюбуа (1838 г.) и др.
47. См. карту в кн.: Латышев В.В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе Т. 1. СПб. 1890. В послесловии к первому тому «Известий» В. В. Латышева читаем: «При составлении своей карты я искал только дать возможность читателям ориентироваться во взаимных отношениях и сообщениях Птолемеем географических и этнографических названий, не стремясь к полной точности воспроизведения его представления о сарматах (Латышев В.В. Известия. С. 946). Это дает нам возможность считать карту не дающей достоверных сведений о расположении интересующих нас географических объектов.
48. Дюбуа де Монпере, Фредерик. Путешествие вокруг Кавказа. Т. I. Сухуми, 1937. С. 150.
49. Путешествие профессора Нордмана по Закавказскому краю // ЖМНП. №11. Спб., 1838. С. 427. Карла Серена пишет о «развалинах» древнегреческого города и об «обломках более позднего происхождения» (Карла Серена. Путешествие по Самурзакану и Абхазии. 1881 г. Рукопись. Архив Абхазского Государственного музея. Ф.З.Д.146.С. 370. Перевод с французского Р.Г. Крючкова).
50. Дюбуа де Монпере, Фредерик. Путешествие. С. 150.
51. Там же. С. 156.
52. Там же. Ряд исследователей (М.М.Иващенко, Ю.Н.Воронов и др.) полагали, что Де ла Мотре видел указанные предметы в совр. Сухуме. Простая логика вещей в данном случае подсказывает, что если Де ла Мотре видел эти предметы на берегу Сухумской бухты, то тогда вряд ли Дюбуа для обоснования своей точки зрения о нахождении Диоскурии у Кодорского мыса стал бы вообще «хвалить» своего оппонента, видевшего вышеуказанные мечети с колоннами и диоскурийскую монету.
53. На основе критического разбора сведений Флавия Арриана о Восточном Причерноморье, а также мнении К. Мюллера, Ф. Дюбуа де Монпере, Ф. Бруна и др., В. В. Латышев и М. П. Инадзе отождествляют р. Гипп Фл. Арриана с рекой Кодор (Латышев В.В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе //ВДИ. 1947-1949. XIX-XXX. С. 396-397. Цит. по: Воронов Ю.Н. Древняя Апсилия. С.102; Инадзе М.П. К истории Грузии античного периода (Флавий Арриан и его сведения о Грузии). Автореф. канд. дисс. Тбилиси, 1953. С. 16). Л.А. Ельницкий, посвятивший специальную статью вопросам локализации географических названий, упоминаемых Фл. Аррианом, также отождествляет Гипп с рекой Кодор (Ельницкий Л. А. Из исторической географии древней Колхиды//ВДИ. 1938. №2(3). С. 314-315).
54. Чернявский В.И. Записка о памятниках Западного Закавказья, исследование которых наиболее настоятельно. Протоколы подготовительного Комитета V археологического съезда в Тифлисе. М., 1879. С.19.
55. Селезнев М. Руководство к познанию Кавказа. Кн. II. Спб., 1847. С.174.
56. Хотелашвили М.К. Село Дранда. Рукопись. 1982 г. С.11.
57. Мачавариани К.Д. Описательный путеводитель по городу Сухуму и Сухумскому округу. С историко-этнографическим очерком Абхазии. Сухум., 1913. С. 226.
58. Куфтин Б.А. Материалы к археологии Колхиды. 1. Тбилиси, 1949. С. 126. В связи с вышеизложенным, небезынтересно отметить, что в низовьях Кодора существуют две одноименные местности и речки под названием Скурча (Искурия). Соединенные названия
этих географических точек на левом и правом берегах Кодора, т.е. две «Скурии», «Скурчи» переводятся как «Диоскурия» — «ди» в греческом «двойной» — в значении приставки (см.: Иллюстрированный словарь научных терминов и иностранных слов. М., 1908. С. 250).
59. Куфтин Б.А. Материалы по археологии Колхиды. 1... С. 128.
60. Кация А. К. Скурчинский залив. Дневник. Рукопись. 1980 г. В обследовании объекта в заливе Скурча помимо А. К. Кация, приняли участие Ш.Д. Инал-Ипа, зам. директора АбНИИ; Г.К. Шамба, зав. отделом археологии АбНИИ; научные сотрудники Института
— Л.А. Шервашидзе, И.И. Шамба, В.В. Бжания, О.Х. Бгажба.
61. Хотелашвили М.К. Античная ручная мельница из Скурчи. С. 54; «Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении» / Под общ. ред. П.П. Семенова (Вице-председателя Императорского Русского Географического Общества). Т. IX. Кавказ. СПб.-М., 1883. С. 120.
62. Гулиа Д.И. Собрание сочинений. Т. 6. Сухуми, 1986. С.315.
63. Инал-Ипа Ш.Д. О топонимике Очамчирского района. Рукопись. 1949 г. С.19.
64. Горлов Ю.В., Бжания Д.С. Работы совместной экспедиции Абхазского института АНА и Института археологии РАН // XLVIII итоговая научная сессия АБИГИ. Тезисы докладов. Сухум, 2004. С. 24.
O.V.Maan
MONUMENTS OF MATERIAL CULTURE IN SOUTHEAST (ABZHUJSKAYA) ABKHAZIA
The article deal with basic monuments of material culture in Southeast, i.e. Abzhuiskaya Abkhazia from the Paleolithic epoch to the beginning of the Early Iron Age period. The article presents historical and cultural characteristics of the brightest monuments of the Stone Age, settlements, burial grounds, treasures of Colchis bronze culture, features of colonies with the "textile ceramics". The author examines Greek city Gjuenos, its role in social, economic and cultural development of the local population. Materials about cultural layers of the late bronze epoch - the early Iron Age found in the aria of Kodor-Mokva are also submitted.
