Памяти моего многолетнего полевого спутника. Васи Триппеля Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

^оикМис, март, 2005 г., № 3

ПАМЯТИ МОЕГО МНОГОЛЕТНЕГО ПОЛЕООГО СПУТНИКА - ВАСИ ТРИППЕЛЯ

В декабре 2004 г. до нас дошла печальная весть о скоропостижной кончине Васи Триппеля — моего многолетнего товарища по пайхойской и новоземель-ской экспедициям.

С Васей Триппелем я начал ездить в поле с 1974 г., и до 1983 г. продолжалась наша полевая дружба. То есть десять наиболее плодотворных из моих тридцати полевык выездов были связаны с чудесным человеком, каким был Василий Валентинович Триппель, или просто Вася. С Васей мы проехали на вездеходе по всему Пай-Хою, неоднократно пересекали его с востока на запад, от отрогов Полярного Урала до мыса Чайки на Баренцевом море, и с юга на север, от Воркуты и станции Хальмер-Ю, до поселка Амдермы и устья р. Кары на побережье Карского моря, перебирались через бурные пайхойские реки или шли на вездеходе вдоль их красивейших скальных берегов. Кроме того, мы провели не-забытаемое пересечение Южного острова Новой Земли в 1976 г., когда Институт геологии второй раз организовал экспедиционное изучение этого сурового, но интереснейшего арктического острова.

Вася Триппель многое перенял от своего учителя — Лени Романцова, с которым вместе начинал работать на институтской азотно-кислородной станции, а главное — любовь и уважение к движущимся механизмам, ко всему, что движется и крутится. В какие бы передряги ни приходилось попадать тому или иному средству передвижения, если там был Вася — всё приходило в норму. Мне не раз довелось быггь свидетелем этого чудесного возрождения работы механизмов под воздействием животворных рук Васи Триппеля.

Первое, что сотворил Вася, получив в свое владение вездеход, — это сделал удобную и вместительную дюралевую надстройку над кузовом. Сейчас трудно сказать, кто быш автором этой идеи, но первым быш реконструирован вездеход Васи Триппеля. Дело в том, что мягкая

брезентовая крыша вездехода силыно ограничивала объем кузова и сверху на нее нелызя бышо что-либо погрузиты. С реконструкцией мы получили вместигелыный кузов, куда можно было разместиты все тяжелое и громоздкое экспедиционное снаряжение, включая ящики с образцами, и даже появиласы воз-можносты надежно прикрепиты к бортам вездехода изнутри по два дополнителыных бака от самолета АН-2 по 200 л каждый, что позволило существенно увеличиты продвижение вездехода без дозаправки. С новым кузовом вездехода уда-лосы спокойно решиты вопрос и с размещением надувной лодки, которую в готовом виде забрасытали на жесткую крышу кузова и закрепляли. Для членов отряда над моторным отсеком быши оборудованы специалыные сидячие места с надежной опорой для спины и с поддувом теплого воздуха для ног.

Могу уверенно сказаты, что Вася всегда ездил очены аккуратно, буды то развалы глыб или быстрая река. Перед переправой через незнакомую реку он обяза-телыно выкодил из кабины, определял ско-росты течения и глубину реки, намечал место, куда течение может снести вездеход, и характер противоположного берега и толыко после тщателыной рекогносцировки преодолевал водную преграду. Поэтому многочисленные переправы, которые нам пришлосы совершиты, не привели к неприятным последствиям. Правда, мне запомнился один каверзный случай, который произошел на Новой Земле. Мы уже заканчивали долгий маршрут, устали от езды, а нам еще надо бышо

пересечы реку Болышую Юнау. Мы подъехали к невысокому обрышу. Искаты обход не захотелосы, и мы решили прыпдаъ прямо с ходу в реку. Предупредили товарищей, находящихся наверху, чтобы крепче держалисы, набрали скоросты—и бухну-лисы в реку. Вездеход попал под обрытом в глубокое место и весы погрузился в воду. Но мы быстро вышыфнули и поплыли к противоположному берегу. На галечнике наши спутники—Володя Носков и Валера Усачев, вымокшие до нитки, высказали все, что они успели о нас подуматы.

Меня всегда поражала любовы Васи ко всему живому. Не случайно в нашем отряде почти каждый сезон жили лохматые попутчики — один сезон нас сопровождал пес Васи по кличке Тобик, другой раз быши Тобик и Дэзи, а как-то в Воркуте он подобрал чыю-то домашнюю кошку, которую мы торжественно нарекли Кариной Васильевной Буреданской, в честы реки Кары и водопада Буредан на этой реке. Карина благополучно проездила с нами весы сезон, питаясы с нами из общего котла или поедая леммингов и мелких пташек, и толыко на обратном пути, уже в Воркуте, сбежала от нас. На Новой Земле Вася приручил гусенка, которого он поймал и выпюрмил до взрослого гуся. В вездеходе и в палатке гусы жил привязанным за лапку. От него мы потом еле-еле убежали, оставив на р. Саханихе. Несколыко раз мы ловили линнык гусей и лебедей, фотографировалисы с нами, а потом отпускали на волю.

У Васи быша еще одна страсты—рыбалка, поэтому он не пропускал ни одной речки, ни одного озерка, где бы нам ни пришлосы останавливатыся лагерем, чтобы там не попытатыся порыбачиты.

Заканчивая свое повествование, посвященное памяти моего многолетнего вез-деходчика Васи Триппеля, я хочу сказаты болышое спасибо судыбе, которая дала мне возможность быгты знакомым и побыгты в поле с таким чудесным человеком!

Д. г.-м. н. Н. Тимонин

Анатолий Геннадьевич Агафонов (1947—2005 гг.)

23 марта ушел из жизни техник-лаборант Института геологии, который проработал в нем около 40 лет — сначала в лаборатории палеонтологии и спорово-пыльцевого анализа, затем в лаборатории геологии угля и горючих сланцев. Был прекрасным фотографом и полевиком.

В. Триппелы с уловом кумжи; р. Са-ханиха, Новая Земля, 1976 г.