CC BY
48
Сложившееся среди многих современных российских ученых-экономистов слепое преклонение перед западной экономической наукой и пренебрежение достижениями советской и российской не только унизительно, но и приводит к забвению положительного опыта их исследований. На примере научной деятельности Игоря Яковлевича Бирмана показано, что российские ученые-экономисты при благоприятных условиях способны опережать западных.
Ключевые слова: И.Я. Бирман, экономико-математический метод, линейное программирование, экономист, экономический анализ
Памяти Игоря Бирмана
Г.И. ХАНИН, доктор экономических наук, Сибирская академия государственной службы, Новосибирск. E-mail: khanin@academ.org
Советский период жизни
Игорь Бирман (он не любил, когда к нему обращались по имени-отчеству) прожил яркую жизнь, которая весьма откровенно описана им в исключительно содержательной книге воспоминаний и размышлений «Я - экономист»1. Важно то, что она позволила ему узнать реалии советского общества и его экономики не только из книг, как большинству ученых-экономистов, а из собственного опыта. Он работал киномехаником, электромонтером, а после окончания института в 1949 г. - нормировщиком, начальником планового отдела завода. Впоследствии Бирман, оценивая российских реформаторов начала 1990-х годов, писал: «Команда Гайдара хихикала, когда им говорили об отсутствии заводского опыта, то есть незнании системы, которую они взялись реформировать, дохихикались»2.
Свою научную деятельность он начал во второй половине 1950-х годов - занимался экономикой промышленности строительных материалов. Но вскоре его научная судьба очень круто переменилась: он увлекся экономико-математическими методами. Они были привнесены преимущественно с Запада, хотя в СССР были свои выдающиеся теоретики в этой области (например, Л.В. Конторович и В.В. Новожилов).
1 Бирман И. Я - экономист. - М.: ИД «Время», 2001.
2 Там же. - С. 154.
ЭКО. - 2012. - №8 ХАНИН Г.И.
С конца 1930-х годов занятия ими не поощрялись, а порой и преследовались - в них видели идеологическую крамолу и считали их бесполезными.
Но после смерти Сталина отношение стало постепенно меняться, чему способствовало не только смягчение идеологических ограничений и предубеждений. Делать «как на Западе» становилось модным. Важную роль в этом повороте сыграло успешное развитие в СССР электронной вычислительной техники, создавшей техническую базу для проведения сложных расчетов. Росло и разочарование в традиционных методах планирования и управления, которые казались слишком примитивными.
Экономико-математические методы привлекли не только математиков, нашедших в них новую сферу приложения своих знаний, но и экономистов, видевших недостатки традиционных методов планирования и управления. Среди последних оказался И. Бирман, которому было уже более 30 лет - не самый лучший возраст для освоения высшей математики, которой пренебрегали в советских экономических вузах. Но Игорь быстро стал одним из самых известных специалистов в сфере применения линейного программирования. Одна за другой выходили его статьи с изложением практических расчетов в области промышленности строительных материалов; написал он и две книги, в которых проявился его литературный и педагогический дар. Они были особенно популярны именно из-за яркой формы и доступности изложения - редкое качество среди экономистов.
Именно тогда, в конце 1960-х годов, я и познакомился с И. Бирманом. Нас свели похожие взгляды (мы были рыночниками и сторонниками социализма с человеческим лицом), общие друзья - экономист В. Белкин и социолог В. Шляпентох, мои неприятности с утверждением в ВАКе кандидатской диссертации и наше еврейское происхождение.
Поскольку в то время поездка в Москву была довольно легким делом, мы часто встречались, обсуждали экономическое положение в СССР, политические и научные новости, литературу и искусство. Время было невеселое: после чехословацких событий усилился идеологический зажим, начались репрессии против инакомыслящих, а наш любимый журнал «Новый мир» подвергался все большим преследованиям.
Игорь произвел на меня сильное впечатление не столько очевидными (хотя бы в силу разницы в возрасте и столич-ности) экономическими познаниями, сколько общей культурой. Это проявлялось в яркости и образности речи и удивительной литературной образованности. Произведения лучших русских и советских писателей, да и многих западных, он знал и понимал превосходно. Мы говорили (я больше слушал) о художественной литературе не меньше, чем о политике и экономике. О проблемах оптимального планирования или экономико-математических методах, которыми я тогда интересовался, разговора почти не было. Он уже понял их малую перспективность и полезность.
Все чаще в наших разговорах возникала тема эмиграции. Впоследствии, описывая причины своего решения эмигрировать, Игорь отвергает мысль, что отъезд был вызван меркантильными соображениями. «Как раз к началу 1970-х годов мы начали "снимать ренту". Два кандидатских оклада да приработки - к тысяче в месяц (большие деньги по тем временам. - Г.Х.) и по тому масштабу жили хорошо: трехкомнатная квартира с двумя балконами в доме сталинской архитектуры, жигуль»3. Даже строгий партийный выговор не сказался на служебном положении и не помешал поездке на своем автомобиле в ГДР- Польшу в 1972г. Отвергает Бирман и распространенное тогда объяснение - заботу о детях, не упоминает и об отвращении к советскому строю или коммунизму как идеологии.
Истинные причины отъезда он описывал так. «Как и других, меня двигало стремление подняться: руководить - распоряжаться - влиять, произносить речи, играть роль, стать замеченным-отмеченным... Хотелось и полновесного материального благополучия... Путь в начальники не состоялся, свернул в науку. Уверен был (кто нет?) в заслужено-крутом возвышении, а рос медленно. Гордыня: мало встречал людей, казавшихся умнее меня. я огорчался, приписывая все жидоедству, другим, внешним по отношению ко мне факторам. Но размышляя, все определеннее заключал принципиальную порочность системы по отношению и к стране, и к себе.
3 Бирман И. Я - экономист. - С. 284.
Интерес к науке угасал, ни на что серьезное не пыжился... Устал сражаться со всякими дураками»4.
Нетрудно в этих рассуждениях усмотреть и современную причину утечки мозгов из России. Своим презрением к главному богатству любой страны - ее талантам - сначала советская, а впоследствии и российская власть толкает в эмиграцию талантливых людей. И после этого удивляется, что у нее ничего не получается с модернизацией экономики и общества.
Я встречался с Бирманом в Академгородке за пару лет до его отъезда. Он говорил: тебе надо бы уехать, ты умеешь работать со статистикой, а мои знания линейного программирования там вряд ли понадобятся. Но я остался (и не жалею об этом, несмотря на все трудности моей жизни в СССР), а он уехал в США и там поразительно успешно восполнил пробелы своих знаний.
Американский период
В США началась самая яркая страница биографии Игоря Бирмана, прославившая его. Но началась она не слишком удачно. Сказались и слабое знание английского языка, и равнодушие к его знаниям советской экономики американскими советологами. Игорь объяснял это так: «Являл собой угрозу для них. Читатель должен вообразить себя историком - много лет изучает Древний Рим, долбил мертвую латынь, путался - разбирался в документах. Вдруг нежданно-негаданно прибывает с того света живой римлянин. и с первых же его шагов выясняется, что концепции - заключения, так трудно выстроенные вами, не совсем верны, а то и совсем не верны»5.
Первые шаги Бирмана в научной деятельности в США были примечательны. Он (вместе с А. Третьяковой) раскрыл ограниченные возможности межотраслевого баланса в планировании экономики. В статье «От достигнутого уровня» он очень тонко, с большим знанием и пониманием этой практики, показал примитивность методов планирования в СССР6. В этой же статье убедительно доказывалась бесполезность огромных усилий по созданию в СССР многочисленных АСУ
4 Бирман И. Я - экономист. - С. 284-286.
5 Там же.- С. 302-303.
6 Бирман И. Экономика недостач. - New York, 1983. - С. 19-48.
и АСПР (автоматизированных систем плановых расчетов) ввиду отсутствия внятной экономической концепции их функционирования, что полностью подтвердилось на практике.
Но это была разминка перед большим прыжком, который случился на четвертый год его пребывания в США. В докладе ЦРУ об уровне советского ВВП в 1970 г., естественно, рассматривался вопрос о величине военных расходов. Она обоснованно (хотя и недостаточно) была рассчитана в объеме в несколько раз большем, нежели официально объявленная в бюджете СССР величина, включавшая только затраты на содержание личного состава и техники Вооруженных сил. В связи с этим встал вопрос: где в бюджете содержатся средства на эти более значительные затраты?
ЦРУ (как и другие советологи) эту задачу смогло решить лишь частично. Бирман в своих замечаниях на этот доклад сумел найти не выявленные источники в виде доходов от внешней торговли и, самое главное, открыл дефицит бюджета СССР, который десятилетиями считался профицитным, что не ставилось под сомнение западными советологами. Также он высказал обоснованную гипотезу о низких ценах на военную технику в СССР, хотя и без объяснения причин7.
Открытие увеличивающегося бюджетного дефицита вывело Бирмана на растущую финансовую несбалансированность экономики, что также не замечалось советологами. А это уже говорило о увеличивающихся проблемах советской экономики в целом. Объясняя свой успех, он впоследствии писал: «Годы на заводах, сотни лекций в институтах повышения квалификации (ИПК) заложили железобетонный фундамент практически-экономического образования, споро разбирался в вещах, с которыми раньше не соприкасался. Легче, чем советологи, штудировал литературу: перелистав сотни книг и комплектов журналов за десятки лет, выудил из них немногое содержательное»8. О таланте он не упоминает. Но увидеть то, что не видят другие, и быть свободным от научных предрассудков - это, прежде всего, большой талант, который предполагает и большой труд.
7 Бирман И. Я - экономист. - С. 368-369.
8 Бирман И. Я - экономист. - С. 426.
После доклада о бюджете Бирман провел три года без работы. Попытки опубликовать рукопись или статьи уперлись в отказ трех десятков издательств и всех американских советологических журналов9.
Из анализа растущего товарного дефицита он еще в конце 1979 г. сделал вывод: «Власти немедленно должны будут что-то делать с экономикой, так дальше жить нельзя»10. В то время подавляющее большинство американских советологов полагали, что ничего катастрофического в экономике СССР не происходит. Выход из сложившейся ситуации Бирман видел в денежной реформе с аннулированием части сбережений населения, но прозорливо замечал, что власть, по-видимому, ничего серьезного не предпримет11. На это с огромным опозданием решился только Павлов в начале 1991 г., а позже, в 1992 г. - правительство Ельцина-Гайдара, конфисковав почти все сбережения населения, а заодно и часть текущих доходов. Готовили лишь повышение розничных цен на ряд товаров (и этот вариант обсуждался Игорем), но и на это не решились пойти после смерти Брежнева.
В 1981 г. Бирман на основе очень квалифицированного анализа состояния и динамики факторов экономического роста (в том числе чудовищной доли военных расходов в ВВП) оценил макроэкономические перспективы советской экономики. «Ее движение, если еще не остановилось, то вот-вот остановится. Не видно перспектив на восстановление роста жизненного уровня»12. И допустил, что вскоре в СССР начнется абсолютное сокращение производства - то есть экономический кризис. К аналогичному выводу в то время пришел и я на основе анализа динамики альтернативных оценок советской экономики и перспектив изменения ее ресурсов.
Он развернуто изложил свое понимание характера реформирования советской экономики. «Надо сразу же отвести крайнюю точку зрения - воссоздание в стране капиталистической экономики. И если всерьез принять такой курс, он потребует очень длительных и болезненных усилий. Капитализм без капиталистов нонсенс.
9 Бирман И. Я - экономист. - С. 426, 428-429.
10 Бирман И. Экономика недостач. - С. 83.
11 Там же. - С. 82-84.
12 Там же. - С. 198-199.
Как делить среди крестьян имущество колхозов и совхозов, по какому именно принципу?.. Вдруг сельское хозяйство не перестроишь. В еще большей степени сказанное относится к другим отраслям народного хозяйства: здесь проблемы рациональной организации еще сложнее из-за необходимо более крупных масштабов, из-за много больших связей предприятий с поставщиками и потребителями»13.
Взгляды на вопрос капитализации экономики в СССР Бирмана в этот период были очень близки к высказанному в конце 1980-х годов лидером «Солидарности» Л. Валенсой сравнению перехода соцстран от социализма к капитализму с попыткой из ухи сделать аквариум.
Очень реалистично оценивал он и возможные последствия предлагаемых преобразований. «Если (когда) это будет сделано, возникнут чрезвычайные трудности в переходный период: перед тем как стать лучше, положение будет много хуже. Единственно возможный способ заключается в том, чтобы одновременно с глубокими реформами кардинально уменьшить военные расходы»14.
О научной проницательности Игоря в отношении характера советской экономики того периода говорят введенные им характеристики: производство «само на себя»15 и экономика недостач. Первую он давал, исходя из очень низкой доли потребительских товаров в выпуске продукции в СССР. Вторая дана в названии его книги. Впоследствии независимо от него В. Селюнин ввел термин «самоедская экономика», а Я. Корнаи прославился своей «экономикой дефицита».
Вершиной экономических достижений И. Бирмана в этот период его жизни я считаю сравнение американского и советского уровня потребления населения. Он положительно оценил и методику проделанного ЦРУ исследования (которое включало закупку многих образцов советских товаров), и тщательность расчетов. Вместе с тем он нашел в нем и недостатки.
Работа состоит из почти 200 страниц убористого книжного текста и более 500 примечаний. Чтобы обоснованно раскритиковать расчеты ЦРУ, Бирман тщательнейшим образом
13 Бирман И. Экономика недостач. - С. 203-205.
14 Там же. - С. 206.
15 Там же.- С. 137-139.
изучил, кроме советских и американских статистических справочников и применяемых при их составлении методов, десятки советских экономических книг и множество статей. Но было в работе нечто гораздо большее, нежели добросовестность, присущая и западным исследователям: вдумчивый взгляд человека, который умел читать советскую прессу между строк.
Укажу некоторые поправки, которые больше всего понравились самому Игорю. «Советологам невдомек, что в СССР рыбу учитывали по "живому", а не "филейному" весу, что "кожаной" называли и "комбинированную" обувь, что масса фруктов-овощей, включенных в статистику, сгнивала уже в поле и "магазинная" картошка наполовину гнилая, раза в два (!) занизили цену мяса. Или поверили официальному количеству писем - 9,2 млрд шт., я это оспорил»16. Богатейший фактический материал об уровне потребления в СССР в 1970-е годы, содержащийся в этой его книге, мог бы служить очень ценным источником для наших историков.
В результате Бирман пришел к выводу, что советское душевое потребление по отношению к американскому в 1976 г. составляло не треть, как считало ЦРУ, а было меньше как минимум в 4-5 раз. Понятно, что это должно привести и к корректировке по всему ВВП. В этой связи Игорь убедительно критикует расчеты соотношения по инвестициям, которые тоже завышали относительный уровень СССР, хотя и не приводит собственной оценки. Он усомнился в достоверности оценки советских военных расходов на уровне 10-12% от ВВП (до 1970 г. ЦРУ считало их на уровне 5-6%), указав на невозможность при такой доле иметь военный потенциал, сравнимый с военным потенциалом США, высказав гипотезу, что они составляли примерно 20%17. Можно сказать, что этой своей работой он нанес сокрушительный удар не только по ЦРУ, но и по большей части американской экономической советологии.
Через несколько лет эти оценки стали подтверждаться в США. Уже в 1987 г. ЦРУ признало, что в 1982 г. отношение советских военных расходов к американским составило более 15% ВВП при примерно равной их динамике. Видный
16 Бирман И. Я - экономист. - С. 377.
17 Бирман И. Экономика недостач. - С. 377, 388-390, 392.
чиновник Министерства обороны США Д. Эпстейн оценил советские военные расходы в середине 1 980-х годов в 25-28% ВВП18.
Больше всего в достижениях И. Бирмана поражает то, что он начал свои исследования практически с нуля, не занимаясь ими раньше в СССР. К тому же ему исполнилось 50 лет -возраст, редко позволяющий делать открытия в новой области. И за кратчайший срок он превзошел экономистов, заканчивавших прославленные американские вузы и занимавшихся этими исследованиями многие годы в составе больших коллективов. Как и чем это объяснить?
Прежде всего, конечно, огромным талантом, трудолюбием Бирмана и его прекрасным знанием советской действительности. Но также и очень существенными, на мой взгляд, недостатками экономического образования в США и организации государственной службы. На поверку американская система оказалась далеко не такой совершенной, как это представлялось в СССР в конце 1980-х годов.
Аналогичная ситуация произошла на 30 лет раньше с Наумом Ясным. Советская экономическая школа побила американскую на ее земле. А та противопоставила нашим выдающимся экономистам мелкие придирки и административную дискриминацию. Недостатки американской экономической науки не могут затушевать многочисленные Нобелевские премии - часто за красивые игрушки. Неспособность подавляющего большинства американских экономистов предсказать финансовый кризис 2008 г. - лишь еще одно подтверждение слабости американской экономической школы. Обращу внимание на то, что работы Бирмана гораздо более сочувственно были приняты в Великобритании. Кстати, и Н. Ясного в Европе оценивали гораздо более благожелательно.
Можно сказать, что Бирман и Ясный - это выдающиеся люди, и по ним нельзя судить об экономических школах. Но и их конкуренты были отнюдь не посредственностями. Я читал много их произведений, беседовал с ними в конце 1980-х годов и позже, видел их добросовестность и немалый
18 Epstein D.F. The cost of soviet security in: The impoverished superpower edited by Henry S. Rowen and Charles Wolf. - Jr San Francisco, California, 1990. - P. 129, 153.
талант. Дело, значит, не только в таланте, а в особенностях научной школы. Отмечу, в частности, чрезмерную специализацию американских экономистов.
С другой стороны, просто поражает слепота прославленного ЦРУ по отношению ко многим вопросам советской экономики. А ведь разведывательная служба - важнейший институт любого государства. Не говорит ли это о слабости самого государственного аппарата США, претендующего на роль мирового лидера? Правда, работы Бирмана были сочувственно приняты в Министерстве обороны США, а в годы правления Рейгана в администрации президента с огромным опозданием возобладали более объективные представления о состоянии советской экономики. И все же.
По мере развертывания перестройки позиция Бирмана по вопросу капитализации российской экономики радикализировалась. Так, еще в 1989 г. он писал: «Я исходил бы из него-жести всего иного, чем капитализм, без него ни черта не полу-чится»19. Аргументация о возможности такого перехода была, к сожалению, слабой. Другой его революционной идеей в этот период было предложение перевести все без исключения военные заводы на гражданскую продукцию, а уволенным платить пособие по безработице.
После долгого перерыва я встретился с И. Бирманом в 1990 г. в США. Следует заметить, что некоторые из его работ я читал в спецхранах советских библиотек, но имел все же весьма ограниченное представление о его деятельности в этот период. Мы вместе участвовали в работе советско-американской конференции по вопросам советской статистики, которая была организована во многом его усилиями. В ней приняли участие многие американские советологи и статистики, российские экономисты и официальные высокопоставленные деятели ЦСУ СССР. На конференции рассматривались важнейшие вопросы советской экономической статистики.
В сущности, конференция была триумфом научной позиции Бирмана. Большинство советских участников подвергли состояние советской статистики и экономики жесточайшей критике. При всей ее справедливости, думаю, что иногда мы
19 Бирман И. Экономика абсурда: к собственной собственности. - М., 1991. - С. 95.
в этой критике переходили рамки разумного. Например, некоторые утверждали, что душевой ВВП СССР составлял 14% американского, что было явной ошибкой.
Следующая наша встреча состоялась в Стокгольме в 1991 г. Его появление на научной дискуссии в Стокгольмском институте по изучению экономики СССР и Восточной Европы произвело огромное впечатление. На обсуждении доклада венгерского экономиста о приватизации социалистической экономики Бирман сказал: «Я не вижу в докладе науки. Такое мог сказать и человек с улицы». На меня эта короткая ремарка произвела огромное впечатление. Я отчетливо понял, что СССР втягивается в опаснейшую экономическую авантюру. С тех пор я (прежде тоже ультра-либерал) круто повернул влево в своем экономическом мышлении.
Он в Стокгольме писал книгу о приватизации в СССР. Увы, она мало отличалась от работы раскритикованного им венгра. Задача была неразрешима и для Бирмана, ибо она объективно не имела решения. Эту невозможность Игорь хорошо понимал в начале 1980-х годов, но стремительно меняющиеся умонастроения в СССР повлияли и на него.
Масштаб цитирования - важнейший индикатор значимости научного работника. Крайне низкий масштаб цитирования в российской экономической литературе лучших работ И. Бирмана, по моему глубокому убеждению, говорит о ее печальном состоянии. В советологической литературе США его после 1990 г. оценивали и цитировали значительно чаще.
Постсоветский этап
Следующий этап жизни Игоря Бирмана связан с его включенностью в постсоветскую жизнь России. В 1990-е годы Игорь с женой проводили в России, по-моему, значительно больше времени, нежели в США. Немногочисленные встречи с ним в этот период убеждали меня в его заинтересованной включенности в российскую научную и общественную жизнь. Его роскошная квартира принимала многочисленных друзей. Ближайшим его другом и единомышленником в эти годы стал В. Селюнин; он дружил с Л. Пияшевой и Б. Пинскером, рядом экономических
журналистов. Российская пресса не обходила его вниманием: часто печатались интервью и статьи Бирмана.
Написанные в этот период мемуары, на мой взгляд, стали наиболее значительным его произведением, в котором в полной мере раскрылись его многочисленные таланты. В них видна огромная эрудиция в разных областях: от экономики до художественной литературы и искусства. И конечно, много очень ценных мыслей относительно российской и мировой экономики, экономики и жизни в США, экономической науки. Когда я сравниваю это его произведение с подавляющим большинством работ российских экономистов, становится обидно за их убогий литературный и общекультурный уровень. Нередко складывается впечатление, что в жизни ничего, кроме статистических справочников и экономических книг и статей, они не читали. И в области написания мемуаров среди экономистов Бирман оказался впереди других.
Разумеется, Бирман переживал, видя происходившие в России изменения. С одной стороны, они отвечали его многолетним антисоциалистическим убеждениям. С другой, как квалифицированный экономист он замечал их негативные последствия для экономики страны и ее граждан. Его размышления по этому поводу отражены в приложении к главе о перестройке: «Экономистам представился случай пособить трансформации социализма в капитализм, оказалось, никто не знает, как»20. Он отнес это к слабости экономической науки.
Во многом винил непрофессионализм Гайдара и его команды, упрекал их в слепом следовании западным экономическим теориям, не приложимым к странам без частной собственности. Также усомнился в своевременности поспешного перехода к конвертируемости рубля и отмены импортных пошлин, очень резко упрекал за отсутствие борьбы с чудовищной коррупцией и криминальным беспределом. В высшей степени прозорливо писал об ужасном положении с инвестициями, считая это наиболее тревожным знаком несветлого будущего21. Очень хорошо помню, как в декабре 1993 г. на конференции «Куда идет Россия» Игорь говорил об игнорировании мелкого предпринимательства как о самой большой ошибке Гайдара, граничащей с преступлением.
20 Бирман И. Я - экономист. - С. 488.
21 Там же. - С. 498.
Писал он и о воздействии гайдаровских реформ на уровень жизни населения. Цифр еще не приводил, но общая тональность была резко негативной. Прежде всего обращал внимание на резкое увеличение социального расслоения: «складывается ощущение, что реальный социальный разрыв больше, чем в дореволюционной России»22. (По моим расчетам, децильный коэффициент в дореволюционной России превышал 20:1).
Уровню жизни в постсоветской России была посвящена и последняя крупная научная работа Игоря23. Эта тема была для него особенно близка (он блистательно исследовал ее для СССР) в первой половине 1990-х годов на грант от Министерства финансов США.
Если сравнить эту книгу с работой 1982 г. о советском потреблении, то по масштабу и тщательности исследования она ей уступает очень сильно. Сказанное не означает, что в книге нет находок. Бирман убедительно показывает недостатки официальной статистики, приводящие к занижению уровня жизни (редчайшее явление для России). Вопрос в размерах этого занижения. Убедительно решить эту проблему ему на этот раз не удалось.
Главный вывод состоял в следующем: «жизненный стандарт за последние годы... повысился, причем население в целом потребляет товаров и услуг больше, чем раньше»24. Этот кардинальной важности вывод не был подкреплен никакими расчетами. Он прямо противоречил многочисленным данным не только статистики о производстве и потреблении материальных благ (в меньшей степени достоверности - услуг), с учетом теневой экономики, но и неоспоримому факту колоссального снижения продолжительности жизни населения, результатам многочисленных его опросов. К тому же это противоречило и высказываниям Бирмана в воспоминаниях.
На мой взгляд, причины этой неудачи следующие. Прежде всего, главной творческой задачей Бирмана в этот период было написание воспоминаний - и он блистательно ее решил.
22 Бирман И. Я - экономист. - С. 498.
23 Бирман И., Пияшева Л. Статистика уровня жизни в России. - М., 1997.
24 Там же.- С. 165.
Исследование уровня жизни в постсоветской России было докучливой обязанностью: нужно было отрабатывать грант. К тому же тяжелейшие перипетии американского периода жизни истощили его душевные силы, и он имел право на небольшой отдых.
Ну что ж, думаю, что даже у самых выдающихся людей были творческие неудачи.
Заключение
Поразмышляю еще раз о причине значительной недооценки деятельности Игоря Бирмана в СССР, России и США. Можно сказать кратко словами А.С. Грибоедова: «горе от ума». И чувство собственного достоинства. И высокий профессионализм, который противостоит всяческой квазинаучной халтуре. В СССР все эти качества стали отрицательными после 1965 г. Казалось бы, в конкурентном американском обществе они ценятся намного больше. Но даже в экономике эти начала подрываются монополиями или олигополиями. Что касается науки и ряда других сфер общественной жизни США, то выдающийся американский (в прошлом советский) социолог В. Шляпентох давно уже пишет о наличии в них многих феодальных черт, а недавно даже выпустил об этом отдельную книгу.
Формальный социальный статус Бирмана в США был даже ниже, чем в СССР. Он так и не стал профессором, был лишен (за одним кратковременным исключением) возможности преподавать. Правда, не будучи принят американским научным сообществом и ЦРУ, он все же нашел поддержку в Пентагоне (никаких тайн, вывезенных из СССР, он не выдавал - хотя бы в силу того, что не знал их). Если не удавалось опубликоваться в американских журналах, печатался в английских или русскоязычных эмигрантских.
Справедливости ради следует отметить, что уже в 1990-е годы в США Бирман дождался известного признания. О нем с симпатией писали американские СМИ, его часто приглашали на разного рода слушания в Конгрессе США, все чаще на него ссылались в экономической литературе. Среди профессионалов росло признание его заслуг, а после смерти
американская печать отмечала его выдающиеся достижения в понимании экономики СССР.
Не дождался он должной оценки своих заслуг в постсоветской России. Его охотно печатали - но и только. Псевдолиберальное и антикоммунистическое правительство (из бывших членов КПСС) его советами пренебрегло, а научному сообществу не пришло в голову отметить его выдающиеся научные заслуги. Его произведения американского периода могли бы стать не только ценнейшим источником знаний об экономической жизни СССР, но и школой высочайшего класса для наших экономистов, разучившихся за последние 40 лет применять методы вдумчивого экономического анализа.
Наличие в рядах Российской академии наук такого выдающегося экономиста имело бы огромное значение для престижа. Вместо этого в 2000-е годы в качестве почетного члена по Отделению экономики был избран никому не известный своими научными заслугами В. Квинт. Госкомстату России не пришло в голову сделать Бирмана хотя бы членом редколлегии журнала или научно-экономического совета. Могли бы пригласить прочесть курс лекций. Только после его смерти появилось несколько прочувственных некрологов. И на том спасибо.
Оценить, пусть и с огромным опозданием, научный подвиг Игоря Бирмана - вопрос не только восстановления элементарной справедливости и правды в истории экономической науки. Это необходимо и для устранения огромных пробелов в экономических исследованиях последнего времени, связанных с вопиющей дисквалификацией многих российских экономистов в отношении экономического анализа, владения его методами. Теперь нередко можно встретить кандидатов и докторов экономических наук, не знающих, как подойти к статистическому справочнику, не говоря уже о том, чтобы оспорить содержащиеся там данные. И живется им совсем неплохо. В отличие от российской экономики, которая с такими «экономистами» возродится еще не скоро.
