CC BY
34
УДК: 94 (47).072.5
ББК: 63.3
Третьякова Д.В., Мыслицкая Л.А.
П.И. РЫЧКОВ О ВОЛЖСКИХ СТАВРОПОЛЬСКИХ КАЛМЫКАХ: ИСТОРИКО-ЛАНДШАФТНЫЕ И ЛИНГВОГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ
В «ТОПОГРАФИИ ОРЕНБУРГСКОЙ»*
Tretyakova D.V., Myslitskaya L.A.
P.I. RYCHKOV ABOUT THE VOLGA STAVROPOL KALMYKS:
HISTORICAL-LANDSKAPE AND LINGVOGEOGRAPHIC NOTES OF THE BOOK
«TOPOGRAFIYA ORENBURGSKAYA»
Ключевые слова: крещёные калмыки, иррегулярные войска, Ставрополь-на-Волге, Российская империя, социально-экономические отношения, материальная культура, лингвогеография, исторический ландшафт.
Keywords: baptized Kalmyks, irregular troops, Stavropol-upon-Volga, Russian empire, economical relations, material culture, linguistic geography, historical landscape.
Аннотация: в статье представлен опыт изучения истории и этногенеза калмыков в труде П.И. Рычкова «Топография Оренбургская» - выдающемся памятнике русской научной мысли эпохи Просвещения. Показано значение историко-ландшафтных и лингвогеографических данных, собранных П.И. Рычковым, для проблематики истории и культуры волжских ставропольских калмыков - особой сословной этноконфессиональной группы, нёсшей службу на юго-восточных границах Российской империи.
Abstract: the study of the Kalmyk history and ethno-genesis in the book «Topografiya Oren-burgskaya» («The topography of the Orenburg region») of Piotr Rychkov (1712-?) presented in this article. «Topografiya Orenburgskaya» is well-known work of the Russian thought in the age of Enlightenment. The historical-landscape and linguistic-geographical materials collected by Piotr Rychkov are very important for the research of history and culture of the Volga Stavropol Kalmyk, who were ethno-confessional military estate served at the south-eastern border of the Russian empire.
Изучение российского абсолютизма XVIII в. - актуальная задача современной историографии1. Её изучение немыслимо без обращения к истории служилых сословных групп, занимавших своё место в военно-политической системе абсолютизма2. Одной из таких групп, занимавших важное место в обеспечении безопасности юго-восточных границ государства, были ставропольские крещёные калмыки, располагавшиеся в 17371843 гг. в окрестностях крепости Ставрополь-на-Волге3 (ныне г. Тольятти Самарской обл.,
название получил в 1739 г., переименован в 1964-м, не путать со Ставрополем на Северном Кавказе, основанным в 1771 г.). Одним из первых историографов калмыков, оседавших за пределами их родных кочевий
- в Среднем Поволжье и на Южном Урале, стал историк и этнограф П.И. Рычков. В своих знаменитых трудах, посвящённых освоению и первоначальному развитию юго-восточных территорий Российской империи
- «Истории Оренбургской»4 и «Топографии
* Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), научный проект «Территория войска волжских ставропольских калмыков в XVIII-XIX вв.: историко-ландшафтное исследование», № 15-11-63601/15.
1 Ряжев, А.С. Вероисповедная политика русского «просвещённого абсолютизма»: история изучения / А.С. Ряжев// История и историки: историографический вестник. 2005. - М.: Наука, 2006. - C. 84-86; Ряжев, А.С. Просвещённое духовенство при Екатерине II / А.С. Ряжев // Вопросы истории. - 2004. - № 9. - С. 57.
2 Ряжев, А.С. Вероисповедная дипломатия Екатерины II: борьба за возвращение на родину казаков-некрасовцев / А.С. Ряжев // Военно-исторический журнал. - 2010. - № 10. - С.56-63; Ряжев, А.С. Ставропольское калмыцкое войско (1737-1843 гг.): опыт изучения новых источников / А.С. Ряжев // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. - 2012. - № 3. - С. 13-18.
3 Ряжев, А.С. Ставропольские крещёные калмыки в военной и вероисповедной политике государства 30-60-х гг. XVIII в.: историко-археографический обзор документов / А.С. Ряжев // Волжские ставропольские калмыки: середина 30-х гг. XVIII в. - первая половина XIX в Документы и материалы: в 4-х тт. / Гл. ред. А.С. Ряжев. Т. 1. Ставропольское калмыцкое войско в середине 30-х - 60-е гг. XVIII в. / Отв. ред. А.С. Ряжев; сост.: С.В. Джунджузов, А.С. Ряжев, А.В. Тепикин, Л.Б. Четырова. Ростов-н/Д.: Издательство ЮНЦ РАН, 2011. - С. 29-32.
4 Рычков, П.И. История Оренбургская по учреждении Оренбургской губернии / П.И. Рычков // Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие. - СПб., 1759. - Январь. С. 3-50. - Февраль. С. 103148. - Март. С.203-234. - Апрель. С. 303-336. - Май. С. 399-456. - Июнь. С. 495-514. - Июль. С. 3-36. -Сентябрь. С. 99-135. - Октябрь. С. 295-336. - Ноябрь. С. 391-418.
Оренбургской»1 он уделил внимание первоначальной истории калмыков близ Ставропольской крепости, подробно рассмотрев уклад их службы, систему управления, демографические и хозяйственные ресурсы.
Автор первым обозначил роль, которую Ставропольское калмыцкое войско стало играть с середины 1740-х гг. как пограничная и полицейская сила, ориентированная на защиту внешней границы и поддержание внутреннего порядка на далёкой окраине государства. В этой связи важность обоих трудов, включающих в себя большой массив сведений о ставропольских калмыках из подлинных документов Оренбургской губернской канцелярии, трудно переоценить. Собранные историком материалы постоянно присутствуют в историографии: трудно назвать работу по теме историко-религиозных отношений в Поволжье до XIX в в которой не было бы сведений П.И. Рычкова .
Однако калмыцкая тематика у П.И. Рыч-кова до сих пор не получила исчерпывающей характеристики в научной литературе. В частности, не были осмыслены историко-ландшафтные и лингвогеографические изыскания автора, посвящённые ставропольским калмыкам. Между тем геодезия, топография, сравнительная лингвистика играли большую роль в научной работе историка в целом: достаточно вспомнить его оценки географических выкладок И.К. Кириллова, изложенных тем в книге «Цветущее состояние Всероссийского государства», и участие в составлении русско-калмыцко-татарского словаря, задуманного В.Н. Татищевым.
Подобные направления исследования не могли не дать себя знать и в главных сочинениях П.И. Рычкова. Более того, благодаря разнообразию своих интересов автор охватил значительный объём сведений об этногенезе калмыков, калмыцком языке и состоянии территории калмыцкого поселения на Средней Волге, именовавшегося с середины 40-х гг. ХУШ в. Ставропольским калмыцким войском. Эти сведения необходимо изучить, ввести в историографический контекст, что и является задачей предлагаемой статьи.
Труды П.И. Рычкова в течение более чем двух с половиной столетий со времени их выхода в свет (журнальный вариант «Истории
1 Рычков, П.И. Топография Оренбургская, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии, сочинённое коллежским советником и Императорской Академии Наук корреспондентом Петром Рычковым / П.И. Рычков. - Ч.1-2. СПб.: При Императорской Академии Наук, 1762. - 670 с.
2 Якунин В.Н. История Самарской епархии: историография проблемы / В.Н. Якунин // Карельский научный журнал. - 2014. - № 3(8). - С. 16-23.
Оренбургской» повстречался с читателем в 1759 г., первое издание «Топографии Оренбургской» - спустя три года, в 1762-м) бывали переизданы3. Однако переиздания обоих сочинений вплоть до недавнего времени не выдерживали элементарных требований научной археографии4. В этом отношении следует отметить совместные труды уфимских и самарских историков, благодаря которым в научный оборот вошли современные критические издания текстов крупнейших сочинений П.И. Рычкова5.
По части внимания к ставропольским калмыкам «Топография Оренбургская» заметно опережает «Историю». Это вполне объяснимо. «История» представляет собою масштабное исследование о судьбах российской политики на юго-восточных окраинах государства в целом, и здесь вопрос о ставропольских калмыках представлялся автору всё же частным. «Топография» же фактически является тематическим атласом к созданной в середине 1750-х гг. карте Оренбургского наместничества (позже губернии) и имеет своей целью дать исчерпывающие объяснения содержания этой карты. Отсюда внимание автора книги к маршрутам, расстояниям, направлениям дорог, особенностям ландшафта в прошлом и настоящем, характеристикам земных недр, состоянию флоры и фауны, экономико-статистическим показателям картографированных территорий Оренбургского наместничества. Не забывал автор и о смежных с Оренбургским краем землях, как вовне, так и внутри российских границ.
Особая глава «Топографии» посвящена становлению Ставропольского калмыцкого
3 Рычков, П.И. История Оренбургская (17301750) / П.И. Рычков. - Под ред. Н.М. Гутьяра. - Оренбург: Типолитография Ив. Евфимовского-Мировицкого, 1896 - 93, [2] с.; Рычков, П.И. Топография Оренбургская, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии, сочинённое коллежским советником и Императорской Академии Наук корреспондентом П. Рычковым / П.И. Рычков. - Оренбургское отделение ИРГО. Издание на средства Ф.И. Базилевского. - Тип.: Б. Бреслина, 1887. - 406 с.
4 Кучумов, И.В., Смирнов, Ю.Н. Первый научный труд по истории Башкортостана / И.В. Кучумов, Ю.Н. Смирнов // Рычков, П.И. История Оренбургская / П.И. Рычков. - Отв. ред. Кузеев Р.Г.; ЦЭИ уНц РАН; Самарский государственный университет. - Уфа, 2002. -С. 20.
5 Рычков, П.И. История Оренбургская / П.И. Рычков. - Отв. ред. Кузеев Р.Г.; ЦЭИ УНЦ РАН; Самарский государственный университет. - Уфа, 2002. -298 с.; Рычков, П.И. Топография Оренбургской губернии / П.И. Рычков. - Науч. ред. Р.Г. Кузеев, коммент. И.В. Кучумова, Ф.А. Шакуровой / РАН, АН Республики Башкортостан, Центр этнологических исследований Уфимского научного центра РАН. - Уфа: Китаб, 1999. - 309 с.
войска, свидетелем чего был и сам П.И. Рыч-ков (многие подлинные документы истории ставропольских калмыков, введённые в научный оборот в течение последних нескольких лет, несут на себе пометы, оставленные историком в бытность его при Оренбургской канцелярии). В этой главе дано детальное описание состояния владений ставропольских калмыков, а также инфраструктуры Оренбургского края, связывавшей улусы крещёных калмыков на волжском левобережье с основными географическими объектами Оренбуржья и вписывавшей их в общую систему защитных рубежей юго-восточной пограничной области.
Свои наблюдения в отношении калмыков П.И. Рычков начинал с констатации: «Калмыки, находящиеся ныне в пределах Оренбургской губернии суть двоякаго состояния: одни крещеные, а другие некрещеные»1. Последним в его «Топографии» уделено много места, однако больше интересуют автора именно крещёные калмыки, являющие собой, по его мнению, зримое воплощение просветительских и прогрессивных устремлений государства, заложенных Петром Великим. Не случайно одним из основных мотивов основания Оренбурга и, соответственно, описания территории и границ Оренбургской губернии у историка выступает давний петровский мотив - торговля с Индией2.
В данном русле П.И. Рычков излагает и общую проблематику сочинения, подчёркивая выгодное физико-географическое расположение Оренбурга и простоту (с учётом транспортных потребностей XVIII в.) экономического сообщения города с Азией, с одной стороны, и российскими областями, с другой -Поволжьем, Центральной Россией, обеими столицами - Москвой и Санкт-Петербургом. В частности, П.И. Рычков выделяет два основных воднотранспортных маршрута, удобных для подобного сообщения3.
Этой же цели у исследователя служит характеристика положительных последствий перехода калмыков и казахов в русское подданство и крещения калмыков. Он создаёт широкую панораму калмыцких кочевий, не входивших в пределы Калмыцкого ханства, но располагавшихся близ русских опорных пунктов на окраинах, по рекам Яик и Самара4. Весьма конфликтным представлено у него соседство калмыков с казахами, которых к русским границам выдавили воинственные джунгары - родственные калмыкам ойратские
1 Рычков, П.И. Топография Оренбургская... Ч. 1.
С. 104.
2 Там же. - С. 194.
3 Там же. - С. 195, 196.
4 Там же. - С. 104, 127, 253.
племена5. По П.И. Рычкову, благом стало разделение казахов и калмыков, предпринятое русскими властями6. В итоге, указывал автор, на юго-восточных окраинах страны становится более спокойно, взаимные распри обоих кочевых народов, ранее приводившие здесь к истребительным войнам, уходят в прошлое, а состав защитников границ пополняется кон-тингентами опытных воинов, столь же привычных к степному театру, как донские, яиц-кие и оренбургские казаки.
В этом плане Ставрополь-на-Волге занимает у П.И. Рычкова едва ли не центральное место. Разумеется, для автора сам факт его существование - это подтверждение нравственного развития общества, сопряжённого с распространением христианства7. Интересно, однако, что и в физико-географическом отношении крепость на Средней Волге выступает точкой отсчёта для обозначения пределов Оренбургской губернии8. В связи с основанием Ставрополя - столицы крещёных калмыков перед историком вставали практические вопросы ландшафтоведения и прежде всего наличия и сохранения лесов на территориях, отведённых калмыкам. Леса играли принципиально важную роль в экономике южных окраин государства, обеспечивая её в целом топливом и строительным материалом в жилищной и транспортной сферах. Лес выступал составной частью системы полевой фортификации на юго-востоке, обеспечивая сооружение засечных черт и размещение на них иррегулярных войск - наиболее многочисленной военной силы, призванной на охрану границ.
В главе «Топографии Оренбургской», посвящённой ставропольским калмыкам, П.И. Рычков постоянно фиксирует наличие поселений военнослужащих иррегулярных войск именно близ лесов. Таково прежде всего у автора описание основания и расположения крепости Ставрополь9. Аналогично характеризует историк и ландшафт Новой Закамской черты. В том же ключе у него обозначено и расположение вдоль оборонительной линии слобод ландмилиции - территориальных войск, несших здесь службу10. Уделяя внимание вопросам территориального размещения пунктов размещения иррегулярных войск, автор отмечает, что это не только включение их в удобный ландшафт, обеспечивающий защиту и средства к жизни, но и преобразование собственно ландшафта.
5 Там же. - С. 136-139.
6 Там же. - С. 105, 140, 141.
7 Там же. - С. 123.
8 Там же. - С. 194.
9 Там же. - С. 101.
10 Там же. - Ч. 2. С. 115, 116.
Это было действительно так - инженерные работы на засечных чертах ощутимо меняли ландшафт местности - расположение просёлочных дорог, подходы к водным источникам (колодцам, местам водопоя скота), внешние границы лесных угодий. Следует подчеркнуть, что тогдашние оборонительные древесно-земляные сооружения были весьма прочны и устойчивы - их земельную часть не может скрыть даже современный рельеф, в Среднем Поволжье носящий ныне, за редким исключением, антропогенный характер .
Применительно к калмыцкой тематике показательно внимание П.И. Рычкова к Алексеевской крепости - пригороду Самары и Алексеевской оборонительной линии. Ключевым пунктом здесь выступает Красноярская крепость - место первичного пребывания крещёных калмыков, прибывших в Ставропольское поселение в 1737 г. с низовьев Волги и тамошних городов, а затем в течение ряда лет резиденция будущего калмыцкого хана Дондук-Даши2.
Интерес П.И. Рычкова к ландшафту был обусловлен и другими вопросами из практики размещения калмыков на Средней Волге. Калмыки, как известно, жили тогда в основном за счёт кочевого скотоводства и имели слабые земледельческие навыки. Между тем в планы властей входило скорейшее приучение их к земледелию и развитие хлебопашества в среде калмыцких поселенцев. Однако уже первый начальник Оренбургской комиссии И.К. Кириллов отмечал, что процесс этот не будет быстрым, и успехов по части хлеборобства едва ли можно ожидать и «от внучат и правнучат» первых калмыков-ставропольчан3.
П.И. Рычков также подчёркивал значение земледелия для скорейшего обустройства крещёных калмыков и посему отводил в своём изложении место для объяснения особенностей климата, почв, ландшафта мест размещения калмыков и возможных статей дохо-4 т->
дов от земледелия . В целом у него выходило, что территория калмыков ставропольского ведомства благоприятна для земледелия. Вместе с тем, учитывая прежние хозяйственные традиции калмыков, она, полагал историк,
1 Дубман, Э.Л. Новая Закамская линия: судьба, проект, строительство / Э.Л. Дубман. - 2-е изд., испр. и доп. - Самара: Изд-во «Самарский университет». - 196 с., см. приложение к книге -современные фото сохранившихся сооружений Новой Закамской линии.
2 Рычков, П.И. Топография Оренбургская... Ч. 1. С. 114. Ч. 2. С. 110-112; Волжские ставропольские калмыки. Т. 1. № 15. С. 83-87.
3 Волжские ставропольские калмыки. Т. 1. № 1. С. 45.
4 Рычков, П.И. Топография Оренбургская. Ч. 2. С. 118.
даёт возможности на первое время поддерживать скотоводческий уклад.
П.И. Рычков отмечал приток крестьянского населения на Среднюю Волгу, так что крестьяне присутствовали на калмыцких землях. Отмечает автор приток крестьян-новокрещен - мордвы и чувашей. В частности, отмечено поселение мордвы в Ставропольском уезде близ р. Черемшан, неоднократно упоминаемой в документах в связи с размещением калмыцких рот5. Несмотря на наличие поселений крестьян в границах Ставропольского калмыцкого ведомства, отмечал П.И. Рычков, здесь оставалось более чем достаточное количество свободных и обширных пастбищных мест, сенокосных угодий, а также водопоев.
Внимание к ландшафту является для П.И. Рычкова определяющим при обращении к вопросу о поиске наиболее удобного в хозяйственном отношении места для размещения калмыков. Впрочем, здесь он следовал общепринятой для того времени практике, отражённой в соответствующих документах 7
Описание калмыцких угодий, представленное П.И. Рычковым, полностью соответствует документам Оренбургской канцелярии, откуда и было почерпнуто. В работе П.И. Рычкова представлен перечень калмыцких слобод, возникших в первые годы пребывания калмыков на средневолжских берегах. Каждая такая слобода становилась центром роты -административно-территориального подразделения внутри калмыцких земель. Каждая рота, в свою очередь, делилась на более мелкие территориальные подразделения - улусы, которые занимали родственные объединения во главе с владельцами и зайсангами - средними и мелкими калмыцкими властителями.
Собственно слободы становились пунктами пребывания калмыков только в зимнее время, на летний же период военнослужащие калмыцких рот расходились по улусам. В этом плане кочевое хозяйство ставропольских калмыков в миниатюре воспроизводило калмыцкий кочевой строй с присущим ему распределением территорий между родственными коллективами, традиционным чередованием земель под выпас внутри этих территорий8. Об этом говорят данные, полученные в ходе выполнения научного проекта РГНФ «Метри-
5 Там же. - Ч. 1. С. 181, 182.
6 Там же. - С. 107, 108, 110-112, 115.
7 Волжские ставропольские калмыки. Т.1. № 3. С. 47-50.
8 Ряжев, А.С. Ставропольское калмыцкое войско (1737-1843 гг.): опыт изучения новых источников/ А.С. Ряжев // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. - 2012. - № 3. - С. 13-18.
ческие книги волжских ставропольских калмыков» (№ 12-11-63601, 2012 г.), а также документы, освещающие состояние калмыцкого хозяйства в окрестностях Ставрополя-на-Волге1.
Не оставляли ставропольские поселенцы и традиционных калмыцких ремёсел. П.И. Рычков на первое место ставит скорняжное дело, указывая, что оно составило основу благополучия, например, многих оренбургских калмыков2. Ставропольские калмыки в этом отношении оренбургским соплеменникам не уступали: известен документ об отправке целого коллектива родственников в составе нескольких десятков человек из Ставрополя в Троицк именно для занятия скорняжничеством3.
В конечном итоге земледелие калмыки прочно так и не освоили, и скотоводство оставалось основной отраслью их сельскохозяйственных занятий в течение всего периода существования поселения калмыков близ Ставрополя (1737-1843 гг.).
С историко-ландшафтными вопросами у П.И. Рычкова тесно связана тема уклада службы ставропольских калмыков на юго-восточных рубежах, демографических ресурсов и система управления Ставропольского ведомства. Историк верно указывает, что первоначальное управление было установлено на основании Жалованной грамоты императрицы Анны Иоанновны от 20 июня 1737 г., данной княгине А.А. Тайшиной4.
Указывает П.И. Рычков и общую численность ставропольских калмыков к началу 1750-х гг. - более 8 тыс. чел., что делало их весьма заметной боевой единицей в системе российской пограничной обороны5. На основании документов пишет историк о джунгар-ском пополнении, пришедшем в войско в те же годы и составившем в его составе отдельные роты6. Итогом комплектования Ставропольского калмыцкого войска в середине XVIII в. стал войсковой штат, разработанный при участии П.И. Рычкова (на подлиннике документа стоит скрепа автора) по заданию губернатора И.И. Неплюева7, а также меры по
1 Ссылка на док. Сборника, Т.4 (в печати).
2 Рычков, П.И. Топография Оренбургская...
4.1. С.121.
3 Волжские ставропольские калмыки. Т.1. № 88. С. 255.
4 Там же. - № 8. С. 54-57.
5 Ряжев, А.С. Ставропольские крещёные калмыки в военной и вероисповедной политике государства 30-60-х гг. XVIII в.: историко-археографический обзор документов. С. 29-32.
6 Рычков, П.И. Топография Оренбургская.
4.2. С. 115-118.
7 Там же. - Ч.1. С. 117-119; Волжские ставро-
польские калмыки. Т. 1. № 32. С. 121.
поддержке офицерского корпуса Ставропольского калмыцкого войска8.
Занимал П.И. Рычкова также вопрос об этнической структуре и этногенезе калмыков. Историк указывал на наличие в составе калмыцкого этноса трёх подразделений - торгоу-ты, хошоуты, дербеты9. Автор отмечал присутствие представители ханских родов - выходцев из всех трёх ветвей калмыков в составе калмыцкой верхушки Ставропольского войска и офицерского корпуса10.
Собирая сведения об этногенезе калмыков, П.И. Рычков опирался на ряд тюркских исторических сочинений11. Он отмечал сведения о ландшафтных характеристиках калмыцких перекочёвок на протяжении XVII-XVIII вв., например, о периоде кочеваний калмыков до прихода в Поволжье на р. Орь, борьбе с тюркскими народами (ногайцами, туркменами - «трухменцами») за господство в наиболее удобных кочевьях в междуречье Яика и Волги, на Каспийском побережье12. Здесь он опирался на данные, собранные в своё время у калмыков В.Н. Татищевым. Надёжным информатором П.И. Рычкова выступал и ставропольский протоиерей А. Чубовской (у автора неверно - Губовской), сотрудник первой Калмыцкой православной миссии, хорошо знавший историю, язык и образ жизни калмы-ков13.
Соседство тюрок и ойратов, присутствие на территории Оренбуржья финно-угорских («сарматских») народов заставляло П.И. Рычкова обращать внимание на лингво-географию региона, фиксировать многоязычные топонимы. Так, в «Топографии» присутствует ойратское и тюркское наименование рек Эмба, Орь, персидские и арабские топонимы, обозначавшие Уральские горы, Каспийское море, Персию14.
Проявлял он в целом интерес к языкознанию, предвосхищая в этом отношении
8 Ряжев, А.С. О командном составе иррегулярных войск (по документам Государственного архива Оренбургской области) / А.С. Ряжев // Б.Б. Городовиков - видный военный, государственный и общественно-политический деятель (К 100-летию со дня рождения). Материалы Российской научно-практической конференции 12 ноября 2010. - Элиста, 2010.
- С. 66-68; Ряжев, А.С. Командный состав Ставропольского калмыцкого войска в военной и вероисповедной политике государства от Семилетней войны до эпохи 1812 г ./ А.С. Ряжев // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. - 2012.
- № 2. - С. 27-32.
9 Рычков, П.И. Топография Оренбургская. Ч.1. С. 126-129.
10 Там же. - С. 117-119.
11 Там же. - С. 124.
12 Там же. - С. 125.
13 Там же. - С. 126.
14 Там же. - С. 124, 125, 133, 205.
церковных миссионеров: его интересовали иноязычные молитвы и наличие в языках народов Поволжья понятий, способных адекватно отразить истины христианства1. Отдельная тема «Топографии» - этимология этнических наименований, таких как торгоуты, хошоуты, киргизы, кайсаки, мордва, чуваши2.
В целом собранные П.И. Рычковым материалы занимают важное место в изучении
национальной культуры этноса. Не менее важны они и в деле использования их в сфере национального образования. В историографии давно поставлен вопрос о важности образовательной сферы для культурного воспроизводства малого этноса. Сведения П.И. Рычкова призваны сыграть важную роль в этом процессе3.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Волжские ставропольские калмыки: середина 30-х гг. XVIII в. - первая половина XIX в. Документы и материалы: в 4-х т. / гл. ред. А.С. Ряжев. Т. 1. Ставропольское калмыцкое войско в середине 30-х - 60-е гг. ХУШ в. / отв. ред. А.С. Ряжев; сост.: С.В. Джунджузов, А.С. Ряжев, А.В. Тепикин, Л.Б. Четырова. - Ростов н/Д.: ЮНЦ РАН, 2011. - 320 с.
2. Волжские ставропольские калмыки: середина 30-х гг. ХУШ в. - первая половина XIX в. Документы и материалы: в 4-х т. / гл. ред. А.С. Ряжев. Т.4. Ставропольские калмыки в XVШ-XIX вв.: материалы по демографии и социально-экономической истории / отв. ред. А.С. Ряжев; составление: А.С. Ряжев, Д.В. Третьякова, Е.С. Халилбейли. - Элиста: КИГИ РАН, 2015. - 215 с.
3. Дубман, Э.Л. Новая Закамская линия: судьба, проект, строительство / Э.Л. Дубман. - 2-е изд., испр. и доп. - Самара: Изд-во Самарского ун-та. - 196 с.
4. Кучумов, И.В., Смирнов, Ю.Н. Первый научный труд по истории Башкортостана / И.В. Кучу-мов, Ю.Н. Смирнов // Рычков, П.И. История Оренбургская / П.И. Рычков / отв. ред. Р.Г. Кузеев; ЦЭИ УНЦ РАН; Самарский государственный университет. - Уфа, 2002. - С. 9-44.
5. Рычков, П.И. История Оренбургская по учреждении Оренбургской губернии / П.И. Рычков // Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие. - СПб., 1759. - Январь. С. 3-50. - Февраль. С. 103-148. - Март. С. 203-234. - Апрель. С. 303-336. - Май. С. 399-456. - Июнь. С. 495-514. - Июль. С. 336. - Сентябрь. С. 99-135. - Октябрь. С. 295-336. - Ноябрь. С. 391-418.
6. Рычков, П.И. История Оренбургская (1730-1750) / П.И. Рычков / под ред. Н.М. Гутьяра. -Оренбург: Типолитография Ив. Евфимовского-Мировицкого, 1896. - 93, [2] с.
7. Рычков, П.И. История Оренбургская / П.И. Рычков / отв. ред. Р.Г. Кузеев; ЦЭИ УНЦ РАН; Самарский государственный университет. - Уфа, 2002. - 298 с.
8. Рычков, П.И. Топография Оренбургская, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии, сочинённое коллежским советником и Императорской Академии Наук корреспондентом Петром Рычковым / П.И. Рычков. - Ч.1 -2. - СПб.: При Императорской Академии Наук, 1762. - 670 с.
9. Рычков, П.И. Топография Оренбургская, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии, сочинённое коллежским советником и Императорской Академии Наук корреспондентом П. Рычковым / П.И. Рычков. - Оренбургское отделение ИРГО. Издание на средства Ф.И. Базилевского. -СПб.: - Тип. Б. Бреслина, 1887. - 406 с.
10. Рычков, П.И. Топография Оренбургской губернии / П.И. Рычков / науч. ред. Р.Г. Кузеев, ком-мент. И.В. Кучумова, Ф.А. Шакуровой / РАН, АН Республики Башкортостан, Центр этнологических исследований Уфимского научного центра РАН. - Уфа: Китаб, 1999. - 309 с.
11. Ряжев, А.С. Просвещённое духовенство при Екатерине II / А.С. Ряжев // Вопросы истории. - 2004. - № 9. - С. 43-57.
12. Ряжев, А.С. Вероисповедная политика русского «просвещённого абсолютизма»: история изучения / А.С. Ряжев // История и историки: историографический вестник. - 2005. - М.: Наука, 2006. - С. 84-126.
13. Ряжев, А.С. Вероисповедная дипломатия Екатерины II: борьба за возвращение на родину казаков-некрасовцев / А.С. Ряжев // Военно-исторический журнал. - 2010. - № 10. - С. 56-63.
14. Ряжев, А.С. О командном составе иррегулярных войск (по документам Государственного архива Оренбургской области) / А.С. Ряжев // Б.Б. Городовиков - видный военный, государственный и общественно-политический деятель (К 100-летию со дня рождения). Материалы Российской научно-практической конференции 12 ноября 2010. - Элиста, 2010. - С. 66-68.
1 Рычков, П.И. Топография Оренбургская. Ч.1. С. 156, 181.
2 Там же. - С. 128, 132, 157, 177.
3 Сартикова Е.В. Роль народного образования в создании условий преодоления культурной отсталости калмыцкого народа (с начала ХХ в до Второй мировой войны). Автореф. дис. ... к.и.н. М, 1995. - С. 3.
15. Ряжев, А.С. Ставропольские крещёные калмыки в военной и вероисповедной политике государства 30-60-х гг. XVIII в.: историко-археографический обзор документов/ А.С. Ряжев// Волжские ставропольские калмыки: середина 30-х гг. XVIII в. - первая половина XIX в. Документы и материалы: в 4-х т. / гл. ред. А.С. Ряжев. Т. 1. Ставропольское калмыцкое войско в середине 30-х - 60-е гг. XVIII в. / отв. ред. А.С. Ряжев; сост.: С.В. Джунджузов, А.С. Ряжев, А.В. Те-пикин, Л.Б. Четырова. - Ростов н/Д.: Издательство ЮНЦ РАН, 2011. - С. 29-43.
16. Ряжев, А.С. Командный состав Ставропольского калмыцкого войска в военной и вероисповедной политике государства от Семилетней войны до эпохи 1812 г. / А.С. Ряжев // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. - 2012. - № 2. - С. 27-32.
17. Ряжев, А.С. Ставропольское калмыцкое войско (1737-1843 гг.): опыт изучения новых источников / А.С. Ряжев // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. -2012. - № 3. - С. 13-18.
18. Сартикова, Е.В. Роль народного образования в создании условий преодоления культурной отсталости калмыцкого народа (с начала ХХ в. до Второй мировой войны): автореф. дис. . к.и.н. - М., 1995.- 25 с. В надзаг.: Российская Академия Наук. Институт российской истории.
19. Якунин, В.Н. История Самарской епархии: историография проблемы / В.Н. Якунин // Карельский научный журнал. - 2014. - № 3(8). - С. 16-23.
