CC BY
123
Кашкина О.В.
Воронеж
ОЦЕНОЧНЫЙ АСПЕКТ САМОПРЕЗЕНТАЦИИ ПОЛИТИКОВ В СМИ
Интерес к языковым аспектам самопрезентации политиков продиктован возросшим вниманием современной лингвистики к языку как орудию действия и воздействия. В дискурсе СМИ, в частности в его политическом секторе, роль языка как способа воздействия на адресата ощущается особенно остро [Глухова 2001; Шейгал 2001]. Самопрезентация рассматривается как одна из возможностей манипуляции восприятием окружающих, поскольку индивид пытается руководить тем впечатлением, которое он производит на других людей. Именно по этой причине, для политиков самопрезентация в СМИ играет значимую роль [Laux 1996: 14]. В дискурсе СМИ самопрезентация политика заключается, как правило, в реализации его имиджа. Вслед за В.Холли, мы понимаем под имиджем типичную картину о себе, описанную в терминах социально признанных качеств [Holly 2000: 1387]. Имидж - это социально обусловленный типичный образ личности, который строится на основе Я-концепта - той ментальной картины, которая объединяет в целостную структуру разнообразные сведения и представления индивида о самом себе. (На современном этапе когнитивных исследований Я-концепт понимается как ментально представленная картина о собственной личности, как особое содержание памяти [Drews 1993; Filipp 1984; Hannover 1997; Markus 1987; Petersen 1994 и др.). Так В.Фридлмайер определяет ЯК как комплексную, рефлексивную, идиосинкретичную структуру сведений о своей личности с аффективными компонентами. Комплексность подразумевает интеграцию широкого спектра различных сведений о себе. Рефлексивный характер обусловлен субъектно-объектным статусом индивида в процессе формирования и развития ЯК. Идиосинкретичность ЯК определяется субъектно ориентированным характером хранящихся представлений. Аффективность отражает ценность и значимость этой структуры сведений и ее элементов для самого субъекта [Friedlmeier 1993: 15]) С такой позиции имидж можно рассматривать как трансформированную часть Я-концепта, пропущенную сквозь призму определенных общественных (или групповых) представлений о данном типе личности; как социально значимую проекцию Я-концепта, включающую в себя как реальные, так и потенциальные характеристики личности [Кашкина 2005: 51].
Имидж, принимаемый и поддерживаемый окружающими, должен отличаться такими важными характеристиками, как правдоподобность, целостность и рядом других [Почепцов 2000: 44-45]. Очевидно, именно поэтому общественные деятели стремятся к созданию целостного имиджа как социальной ценности,
поскольку такой имидж делает его носителя предметом самоуважения и вызывает уважение других. Однако общественные оценки могут варьироваться и меняться в зависимости от ряда факторов. По этой причине имидж, тем более в такой нестабильной сфере, как политика, постоянно находится под угрозой и должен поддерживаться и укрепляться посредством определенной стратегии поведения [Holly 1979: 43; Langner 1994: 66]. Эта стратегия направлена в первую очередь на гармонизацию социальной идентичности и тех впечатлений, которые нужно произвести в определенной коммуникативной ситуации на две группы субъектов восприятия: на журналиста и на публику (читателей то есть, в конечном счете, на избирателей), мнение которой и стремится предопределить политик. Поэтому успешная реализация имиджа оказывается непростой задачей, требующей высокого мастерства; неслучайно И. Гоффман сравнивает процесс самопрезентации с актерской игрой на театральных подмостках [Goffman 1983: 9]. В выполнении этой задачи особая роль возлагается на дискурсивное поведение коммуниканта, а именно, на правильно выбранную, адекватную сложившимся условиям, дискурсивную стратегию, которая обеспечит гармоничное восприятие имиджа и его успешное воздействие на окружающих. Дискурсивная стратегия понимается как «выбор аранжировки средств именования в зависимости от тех или иных дискурсивных условий» [Гришаева 2004: 254].
Исследователи выделяют два типа стратегий, используемых в дискурсе СМИ: ассертивные и дефензивные [Laux 1996: 46-50]. Ассертивные стратегии направлены на создание, стабилизацию и расширение положительных впечатлений об индивиде, на увеличение его влияния и силы. Дефензивные стратегии нацелены на защиту от негативных впечатлений, а также на спасение и восстановление подвергшихся критике аспектов имиджа.
Важным средством реализации имиджа являются самооце-ночные высказывания (В данном исследовании СВ выделяются на основании комплексного критерия, согласно которому учитываются логикосемантические (наличие эксплицитной или имплицитной логико-семантической структуры самооценки: субъект (Я) оценочное отношение объект (Я)), содержательные (пропозиция P(X), с семантикой «приписывание личностью себе как отдельному индивиду или как члену некоторой группы статического или динамического признака, качества, состояния, действия, которые соотносятся с оценочными представлениями, оценочными категориями и концептами, имеющими связь с ЦКМ индивида») и формальные параметры СВ, а также контекстуальные условия, связь СВ с пред- и посттекстом). С помощью самооценочных высказываний индивид передает определенные сведения, хра-
нящиеся в когнитивной структуре Я-концепта, снабжая их личностной оценочной интерпретацией. Именно поэтому самооценоч-ное высказывание оказывается важным коммуникативно значимым действием, посредством которого индивид может презентовать с заданной для окружающих перспективой восприятия те или иные грани своей личности в соответствии со своим коммуникативным намерением и складывающимися условиями коммуникации.
Поскольку выбор адресантом средств, оформляющих само-оценочные высказывания, обусловлен рядом факторов, влияние которых в различных типах ситуаций проявляется по-разному, то целесообразно изучить, как зависит реализация функционального потенциала самооценочных высказываний от дискурсивных факторов. Для этого анализируется влияние на модификации номинативных и дискурсивных стратегий интервью разного типа, формат которого во многом определяет как стратегию журналиста, так и стратегии интервьюируемого.
Исследование речевых аспектов самопрезентации политиков представляется наиболее интересным в дискурсивной среде журналистского интервью, поскольку интервью является специфичным (Интервью, характеризуется специфичными чертами как на семантическом, так и на структурном уровне. Для интервью показательна как двойственность коммуникативных ситуаций, так и двойственность форм его существования: коммуникативный процесс «журналист - интервьюируемый» и создающийся в нем устный текст являются вторично «сообщением» в другом коммуникативном процессе «медиум - публика». С коммуникативно-функциональной точки зрения специфичность интервью заключается в сосуществовании как характерных черт стиля прессы (социальная референтность, информативноаналитическая и пропагандистская направленность), так и разговорной диалогической речи (непосредственный контакт, смена ролей слушающего/говорящего, относительная спонтанность, оценочная эмоциональность и пр.) [Мытарева 1994: 81]) типом дискурса среди других жанров СМИ. Характерной чертой коммуникативной ситуации интервью оказывается ориентированность его непосредственных участников на не присутствующего адресата - публику, ради потребностей которой и осуществляется интервью. В этой связи дискурсивная среда интервью создает особое поле для самопрезентации политика -он может выгодно представить себя публике, выстроить и укрепить свою позицию либо позицию своей группы по отношению к предмету разговора, а также увеличить степень известности своей личности и своей деятельности [ср. Куликова 2004; По-чепцов 2000: 37; Holly 2000: 1387].
Для дискурсивного анализа была составлена выборка пол-
ных текстов интервью с видными политиками Германии, опубликованных в известных немецких еженедельниках “Der Spiegel”, “Stern”, “Focus”, газет “Die Zeit” и ряда других. Эмпирическая база представлена двумя типами интервью - контроверзным и имиджеобразующим. Такой выбор обусловлен возможностью проследить особенности функционирования самооценочных высказываний как средства самопрезентации политика в контрастных с позиции по отношению друг к другу условиях для реализации имиджа, что позволит установить степень влияния дискурсивных факторов на особенности реализации имиджа интервьюируемого.
Наиболее благоприятная среда для осуществления самопрезентации политика создается в имиджеобразующем интервью, поскольку журналист руководствуется имиджеподтверждающей стратегией; в его задачи входит подтверждение и укрепление имиджа интервьюируемого, а также усиление его влияния на публику [Ecker 1977; Friedrichs 1999]. С этой целью журналист реализует различные коммуникативные ходы, открывающие возможность для самопрезентации интервьюируемого.
Проведенный анализ позволил выделить две основные группы реплик журналиста, инициирующих самооценочные высказывания политика.
1. Прямые вопросы о самооценочной позиции интервьюируемого типа Wie schätzen Sie sich ein? Wie sehen Sie sich? Их доля в изученном материале составляет 4%. Tagesspiegel 8.10.02: Wie würden Sie sich selbst beschreiben? Weiss: Ich bin ein sehr intensiv lebender Mensch. Sehr gesellig und grenzenlos neugierig. Стоит подчеркнуть, что аналогичные вопросы были отмечены только в имиджеобразующем интервью.
Как представляется, основная задача таких прямых вопросов заключается в создании свободного поля для самопрезентации интервьюируемого. С помощью аналогичных реплик журналист фокусирует внимание публики на личности интервьюируемого, в частности, на его самооценке. В контекстных условиях, создаваемых обозначенными выше вопросами, самооценочное высказывание реализует главным образом функцию передачи оценочной информации.
2. Альтернативные оценочные вопросы, содержащие частные оценки в адрес интервьюируемого типа Sind Sie ein eifersüchtiger Mensch? Sind Sie eine glückliche Frau? (96%)
Такие вопросы могут содержать не только положительные, но и отрицательные оценки. Интервьюируемый может реагировать
на них по-разному: подтверждать высказанную оценку, преломляя ее тем самым в самооценку, снабжать ее дополнительной интерпретацией или же, напротив, опровергать и использовать создавшийся эвалюативный контекст для реализации самооце-ночного высказывания как альтернативы высказанному оценочному предположению. В качестве отдельной подгруппы альтернативных оценочных вопросов следует выделить реплики, в которых журналист ссылается на оценки третьих лиц в адрес интервьюируемого. Stern 30.00\43: Ulrich Merkel, Ihr erster Mann, hat Sie so beschrieben: “Sie ist eine Kämpfernatur.” Merkel: Ist doch nicht schlimm, oder? Ich empfinde das als ein Kompliment. Ein Politiker muss machtbewusst sein. Er muss ehrgeizig sein.
Благожелательный климат общения имиджеобразующего интервью снимает необходимость в реализации разных приемов, направленных на защиту и сохранение имиджа интервьюируемого. Очевидно, именно поэтому в проанализированных интервью политики руководствовались ассертивной стратегией. Реализация дефензивной стратегии не зафиксирована, что объяснимо отсутствием необходимости в защите имиджа. Гармоничность намерений журналиста и его собеседника - укрепление имиджа политика - обусловливает гомогенный способ реализации ассре-тивной стратегии интервьюируемого.
Анализ реплик интервьюируемого на альтернативные оценочные вопросы позволил выделить следующие варианты ответных ходов самопрезентации политика.
1. Подтверждение оценки без дополнения (6%).
Stern: Sind Sie eine bodenständige Frau? Becker: Ja.
2. Подтверждение с кратким уточнением (3%).
Focus: Sind Sie selbstsicher? Fischer: Ja, immer.
Языковое оформление самооценочных реплик первых двух вариантов характеризуется рядом черт: а) реализация номинативной стратегии деперсонализации (исключение объекта самооценки из структуры высказывания), б) наличие аффирмативных единиц (ja), выступающих в роли субститута соответствующего оценочного высказывания, в) наличие темпоральных (immer, manchmal), локальных (nur zu Hause) и иных (mit meinen Freunden) конкретизаторов. Как представляется, такие самооценочные высказывания выполняют контролирующую функцию и направлены на подтверждение сложившегося публичного образа политика.
3. Подтверждение с развертыванием полного СВ (53%).
Focus: Sind Sie ein optimistischer Mensch? Ortmann: Ja, ich bin
ein ungebrochener Optimist. Für mich ist die Flasche immer halbvoll.
Самооценочные высказывания такого типа отличаются большим разнообразием языкового оформления. Однако для всех них показательно наличие аффирмативных частиц, а также доминирование позитивного типа предложений. Наряду с контролирующей функцией, самооценочные высказывания этой группы могут выполнять функцию воздействия на адресата, что особенно показательно для СВ, отличающихся экспрессивным характером.
4. Отрицание оценки без дополнения (4%). Focus: Sind Sie ehrgeizig? Müller: Nein.
5. Отрицание оценки с дополнением (3%). Stern: Nein, überhaupt nicht.
Самооценочные реплики пятого и шестого вариантов являются результатом преломления оценки в самооценку, в процессе которого происходит отрицание оценочной посылки журналиста и, следовательно, имплицирование противоположной альтернативы. Усеченная форма таких самооценочных высказываний представлена маркерами негации nein, keineswegs, niemals. СВ, оформленные неразвернутой эллиптической структурой с маркерами отрицания (nein) выполняют, как правило, корректирующую функцию.
6. Опровержение с противопоставлением своей самооценоч-ной альтернативы. Stern: Sind Sie egoistisch? Bellmann: Nein, im Gegenteil ich lebte immer für meine Familie und meine Freunde. Самооценочные высказывания этой группы отличаются сочетанием негативных и позитивных конструкций. Первая часть содержит отрицательные частицы и позволяет отрицать высказанную журналистом оценку. Вторая часть реплики представлена позитивной конструкцией, в которой конкретизируется оценочная позиция интервьюируемого, что направлено на создание однозначных представлений о нем у публики.
Изучение самооценочных высказываний политика в преломлении к инициирующим репликам журналиста показывает, что интервьюируемый может по-разному использовать предоставляемый шанс для самопрезентации: ограничиться лаконичным подтверждением/отрицанием оценки журналиста (варианты 1-2, 4-6) или же в развернутом виде представить ту или иную оценочную информацию о своей личности (варианты 3, 6). Более высокая частотность последних двух вариантов свидетельствует о важности самооценочных высказываний в описываемых дискурсивных условиях.
Изучение основных параметров самооценочных высказываний, зафиксированных в изученных интервью имиджеобразующего типа, позволило установить следующие тенденции. Для вербализации объекта самооценки (т.е. самого себя как носителя оцениваемого признака или состояния) адресант предпочитал использовать личное местоимение 1-го л. ед.ч. ich (S6%), которое является первичным способом обозначения говорящего как объекта самооценки. Müller: Ich bin immer entspannt, (f 51’99/4S) 16% самооценочных высказываний исследуемой группы представляют собой эллиптическую форму, объект самооценки в таких структурах не вербализуется, что оказывается следствием использования адресантом номинативной стратегии деперсонализации. Sn: Sind Sie immer so pünktlich? Fischer: Ja, natürlich. (Sn 1S’01/S4)
В 3% СВ объект самооценки вербализовывался с помощью местоимения wir. Schulze: Wir waren immer höflich. (S 39’9S/143) Использование такого номинативного средства позволяет адресанту произвести эффект солидаризации с некоторой группой и, тем самым, несколько снизить категоричность самооценки.
Дискурсивные особенности имиджеобразующего интервью позволяют политику демонстрировать с целью самопрезентации не только свою профессиональную позицию, но и многие другие грани своей личности, информация о которых способна благотворно повлиять на имидж политика. Очевидно, именно поэтому наиболее частотным предметом самооценки в имиджеобразующем интервью оказались черты характера (51%) Kühn: Ich war immer verlässlich. (F 14’01/125), межличностные отношения (29%) Jürgens: Ich bin sehr gesellig und kommuniziere gern mit den Menschen. (S 12’97/45) Профессиональная деятельность оценивалась лишь в 9% самооценочных высказываний. Благоприятная атмосфера имиджеобразующего интервью позволяет политику высказывать не только положительные, но и отрицательные самооценки с таким предметом. Naumann: Eigentlich fühle ich mich noch als Lehrling im Beruf des Politikers. (F 4’99/9S) Koch: Leider sind wir drittklassige Schauspieler, weil Politiker in der Regel ja Laiendarsteller sind. (WW 4Э’99/21) Однако стоит подчеркнуть невысокую степень категоричности таких самооценочных утверждений. 6% самооценочных высказываний оязыковляли оценку физического состояния: Stoiber: Ich hoffe, dass ich so fit bleibe, wie noch ich es momentan bin. (Sn 4’01/Э6) самооценочные высказывания с другими предметами не столь частотны.
Показательно, что самооценочные высказывания, вербали-
зующие положительные самооценки, оформлялись, как правило, позитивными структурами разных типов: адъективными, субстантивными и глагольными. Стоит отметить преобладание адъективных (55%) и субстантивных (34%) структурных типов. Такие высказывания в своем подавляющем большинстве содержат различные факультативные элементы, позволяющие адресанту усилить степень категоричности самооценочных высказываний. В качестве основных групп средств усиления категоричности высказывания можно выделить интенсификаторы (41%) Weiß: Ich bin ein sehr intensiv lebender Mensch. Sehr gesellig und grenzenlos neugierig. (TS 8.10.02), генерализаторы (11%) Kluge: Ich bin immer optimistisch. (F 34’98/32), а также модальные слова с семантическим признаком <уверенность> (7%) Westerwelle: Sicher bin ich ein ehrgeiziger Mensch. (Sn 15’00/98). Описанные тенденции позволяют прийти к выводу, что положительные самооценки, вербализуемые политиком в процессе реализации ассертивной стратегии, в имиджеобразующем интервью оформляются достаточно категорично.
Отрицательные самооценки, напротив, чаще оязыковлялись с помощью негативных предложений глагольного (56%) и адъективного (38%) типов. Beck: Ich ließ dann den Kopf hängen und blieb ziemlich unkonzentriert und unruhig. (F 8’99/56) Künast: Wahrscheinlich bin ich etwas mißtrauisch. (Sn 23’97/49)
Самооценочные высказывания, вербализующие отрицательную самооценку, содержат довольно часто факультативные элементы, снижающие степень категоричности высказывания. К таким средствам относятся деинтенсификаторы (15%) Meinrad: Als Kind war ich ein bisschen ängstlich. F 41’99/78), модальные слова с семантическим признаком <неуверенность> (21%) Reiger: Vielleicht war ich manchmal nicht so tapfer, wie ich es wollte. (Sn 13’97/102)
Обращает на себя внимание относительно высокая, по сравнению с группой положительных по характеру самооценоч-ных высказываний, частотность высказываний, в которых отражаются сведения из ретроспективной зоны Я-концепта. Müller: Ich war ziemlich einsam und litt darunter. (Sn 18’99/9б) Высказывания, аналогичные приведенному выше примеру, являются, как правило, реакцией на вопрос журналиста о прошлом политика.
Изучение отрицательных по характеру самооценочных высказываний позволяет сделать вывод о их невысокой категоричности.
Таким образом, ситуация имиджеобразующего интервью побуждает политика отдавать предпочтение ассертивной стратегии, которая обеспечивает эффективную реализацию его самопрезен-тации. Положительное влияние дискурсивных факторов позволяет интервьюируемому демонстрировать разнообразные оценочные сведения о самом себе и оформлять положительные самооценки более категоричным способом, воздействуя тем самым более активно на адресата.
Контроверзное интервью характеризуется достаточно агрессивной позицией журналиста по отношению к интервьюируемому [Friedrichs 1999: 202]. Журналист старается получить спонтанную реакцию собеседника на высказываемые в его адрес критические замечания. С этой целью журналист активно использует критику, содержащую негативные оценки различной этимологии (общественное мнение, политический противник и пр.). Политик может реагировать на подобную ситуацию по-разному: от ухода от темы и переключения на другую тему до ответной агрессии. Ситуация, складывающаяся в контроверзном интервью, нестандартна, в ней наблюдается нарушение принципов вежливости, которая обычно определяет формат официального общения. Конвенциональные нормы официального общения требуют от журналиста в интервью с известными людьми соблюдения вежливости. Однако в контроверзном интервью журналист, напротив, сознательно нарушает этот принцип, используя высказывания, угрожающие имиджу его собеседника.
Учитывая поведение журналиста в контроверзном интервью, реализацию самопрезентации следует признать достаточно сложной. В таких дискурсивных условиях самооценочные высказывания оказываются одним из главных способов сохранения, защиты и восстановления имиджа, поскольку они содержат оценочную информацию о личности говорящего: это взгляд изнутри, задающий для окружающих формат восприятия говорящего и корректирующий их мнение и представление о нем.
Необходимо дать краткую характеристику основным способам реализации дискурсивной стратегии журналиста, чтобы иметь представление о том, каким образом журналист влияет на имидж политика. Для реализации агрессивной стратегии журналист использует отдельные элементы софистического спора, который имеет целью ослабить позицию собеседника. Одним из средств достижения подобной цели являются психологически непозволительные с точки зрения нравственности приемы, обозначаемые в
специальных работах по проблемам конфликтологии как уловки [Панкратов 2001: 8-35]. Они основаны на психическом воздействии на эмоциональную сферу оппонента и направлены на причинение ущерба его престижу.
В изученных интервью зафиксировано 38% (Здесь и далее приводится средний показатель полученных данных. Эта цифра иллюстрирует долю контроверзных реплик журналиста от всех его реплик) реплик журналиста, содержащих психологические уловки, среди которых выделены следующие четыре основные группы:
1. Нарушение принципа нетождественности факта и мнения (27% - Данный и последующие показатели высчитывались от общего количества контроверзных реплик). Журналист в контро-верзном интервью активно использует в качестве оружия мнения вместо фактов: Spiegel 39’02: Ihr Führungsstil soll noch autoritärer geworden sein. Gerade die jungen und neuen Abgeordneten sagen das. Müntefering: Ich glaube nicht, dass ich autoritär bin. Ich weiß aber, dass demokratisch legitimierte Macht Mehrheiten braucht und dass manchmal großer Zeitdruck unvermeidlich ist.
2. Выведение политика из равновесия с помощью насмешек, обвинений, упреков, которые нацелены на то, чтобы интервьюируемый сделал ошибочное, невыгодное для своей позиции заявление (49%). В ряде интервью эта уловка предпринималась неоднократно и охватывала до пяти реплик журналиста, создавая тем самым один длительный тематический блок: SO 21.07.02’2: Hätten Sie das nicht absehen müssen, wenn Sie so freigebig sind? Özdemir: Ich war einfach zu naiv. Da bin ich aber nicht der erste Abgeordnete, dem das passiert ist (...)
Spiegel Online: Sie wollen uns also den Bundestag als Hort der Naivität verkaufen?
Özdemir: Nein, aber im Bundestag sitzen auch Menschen mit Fehlbar-keit, die ganz ohne böse Absicht naiv handeln können. Und einer dieser fehlbaren Menschen heißt Cem Özdemir.
3.Перевод разговора в сферу домыслов (15%). С помощью этой уловки журналист переводит полемику в русло обличения и заставляет политика либо оправдываться, либо объяснять то, что не имеет никакого отношения к сути проблемы: Stern 28’00/115: Aber irgendetwas müssen Sie doch falsch machen, wenn so viele Gewerkschaftler und Sozialdemokraten nicht begreifen, was Sie wollen.
Riester: Ich habe mir nichts vorzuwerfen.
4.Навешивание ярлыков (9%). Эта уловка сходна со второй, поскольку здесь также применяются упреки, обвинения и даже оскорбления. Но они носят более ярко выраженную форму оценки, «ярлыка», оформлены часто категоричным способом, а также связаны со стереотипами и прецедентными феноменами с общеизвестной коннотацией: SO 21.07.02’2: Sie sind dafür bekannt, dass Sie es noch nicht mal ertragen können, wenn in einem Ihrer Nachbarbüros unnötig Licht brennt. Wie kommt ein so sparsamer Schwabe zu so hohen Schulden? Özdemir: Wer mich kennt, weiß, dass ich eigentlich nur bei mir selber sparsam bin, nicht gegenüber anderen (..).
Таким образом, реализация журналистом описанных приемов создает неблагоприятную среду для имиджа интервьюируемого.
Проведенный анализ позволил разделить попытки политика сохранить свой целостный имидж на две группы реакций, во-первых, реакция на критику без привлечения самооценки (19% -Этот и второй показатель считались от всего объема реплик интервьюируемого) и, во-вторых, защита имиджа с помощью самооценочных высказываний (81%). Первая группа представлена тремя основными способами:
1) косвенная защита имиджа за счет переключения внимания с собственной персоны на другую тему (20% - Данные в подпунктах 1)-3) считались от реактивных реплик, не содержащих самооценки). Интервьюируемый не высказывает самооценку с тем, чтобы не заострять внимание публики на складывающейся разнице оценочных позиций: TaS 01.12.2002: Jetzt können keine neuen Hiobsbotschaften kommen? Müntefering: Der Himmel kann immer einstürzen. Was ein Irak-Krieg für unsere Wirtschaft bedeuten würde, weiß ich zum Beispiel nicht (..)
2) Мягкая защита имиджа через частичную оценку сложившейся ситуации, имеющей отношение к говорящему, в частности, с помощью акцентирования положительных моментов или привлечения реабилитирующих фактов (50%): SZ 28.01.03: Frau Weiss, in dieser Woche sind Sie 100 Tage im Amt. Sie sind im Herbst enthusiastisch begrüßt worden, zugleich wurde bedauert, dass Ihre Kompetenzen nicht ausgebaut worden sind. Ist das Amt stark genug?
Weiss: Die Kulturpolitik hat mit dem Bundeskultur- und Medienbeauftragten erstmal ein Gesicht bekommen, national wie international. Das ist schon ein deutlicher Fortschritt. Auch die Koppelung an das Kanzleramt ist durchaus sinnvoll.
3) Защита имиджа путем переключения внимания на другое
лицо (30%). Благодаря нападению на другого политик переносит центр внимания публики на «новый объект критики» и создает тем самым ситуацию сравнения, в которой он пытается представить себя в более выгодном свете: TS14.07.02 (2): Aber manche sagen, selbst bei den Grünen: Die Reformen waren nicht mutig genug. Schröder: Ja, so etwas kann man gelegentlich von einigen Grünen hören. Das sind Profilierungsbemühungen. So etwas gibt es. Ich finde solches Gerede dennoch unbegründet und zum Teil sogar unverantwortlich. Natürlich haben die Grünen tatkräftig daran mitgewirkt, dass die Leistungen der Regierung nicht überall richtig gewürdigt werden.
В основе реакций с применением самооценочных высказываний, которые составляют вторую группу, лежит попытка убедить публику в правильности своей оценочной позиции. Насколько это убеждение будет удачным, зависит от избранной дискурсивной стратегии и языкового оформления самооценочных высказываний порождаемых в рамках этой стратегии.
В исследованных контроверзных интервью самооценочных высказываний использовались с целью укрепления или защиты имиджа, о чем свидетельствует не только их повышенная частотность, но и доминирование положительных оценок. Среди проанализированных самооценочных высказываний было отмечено S5% высказываний, которые вербализовывали положительную самооценку: TS14.07.02: Aber könnte die Regierung nicht einen Neustart oder zumindest ein besseres Image gebrauchen?Trittin: Ich nicht. Ich bin mit meinem Image zufrieden.
Зарегистрировано 10% отрицательных по характеру самооце-ночных высказываний описываемого здесь типа: SO 21.07.02’2: Hätten Sie das nicht absehen müssen, wenn Sie so freigebig sind? Özdemir: Ich war einfach zu naiv. Da bin ich aber auch nicht der erste Abgeordnete, dem das passiert ist.
5% самооценочных высказываний вербализуют как положительные, так и отрицательные оценки в свой адрес: TS 12.01.03: Wie gehen Sie mit dem Misstrauen um? Schmidt: Ich stehe unter Dauerstress, was die öffentliche Debatte angeht. Aber nicht im Kabinett, nicht beim Kanzler und nicht in der Koalition.
Подобное количественное распределение оценок вполне понятно. Положительная самооценка - одно из основных средств восстановления имиджа, что и подтверждается ее высокой частотностью. Однако в некоторых ситуациях, которые иллюстрируются в частности примером (Spiegel online 21.07.02’2), отрицательная оценка в свой адрес неизбежна, но оформляется она, как
правило, некатегоричным способом и часто сопровождается различного рода тактическими приемами, например, проведением аналогий с другими людьми.
Л. Лаукс и А. Шюц выделяют следующие виды ассертивных стратегий, реализуемые в рамках контроверзного интервью: 1) популярный лидер»: названная стратегия направлена на создание или увеличение популярности благодаря акцентированию общей с публикой позиции и общих интересов; 2) «компетентная личность»: эта стратегия укрепляет имидж за счет демонстрации своей профессиональной компетентности, собственных достижений и способностей; 3) стратегия «пример для подражания» усиливает собственную позицию с помощью выставления напоказ важных моральных и общественно значимых качеств; 4) стратегия «опасный противник» нацелена на демонстрацию своей могущественности, силы и запугивание противника; 5) «нуждающийся в помощи»: такая стратегия пробуждает сочувствие и снисходительное отношение за счет акцентирования своей зависимости от публики [Laux L. 1996: 46].
При необходимости защитить свой имидж в распоряжении говорящего имеются следующие дефензивные стратегии: 1) «опровержение критики» - эта стратегия нацелена на защиту имиджа от критики собеседника благодаря отрицанию ставящихся ему в вину фактов; 2) «перенос негатива на обстоятельства» - цель такого поведения заключается в защите и реабилитации имиджа за счет переноса ответственности и вины на сложившуюся ситуацию и ослабление негативной связи с собственной персоной; 3) «оправдание» - адресант не отрицает своей ответственности и вины, однако предпринимает попытки изменить общественное мнение с помощью оправдывающих обстоятельств; 4) «сожаление» - высказывая свое сожаление по поводу той или иной ситуации, интервьюируемый пытается смягчить общественное мнение для создания в дальнейшем шанса на восстановление своей позиции [Laux 1996: 50].
Выделенные дискурсивные стратегии обусловливают выбор номинативных стратегий (Номинативная стратегия понимается вслед за Л.И.Гришаевой как «выбор из совокупности всех потенциально возможных изо-функциональных гетерогенных средств именования как отдельных элементов картины мира (предметов, процессов, качеств и т.д.), так и ее фрагментов (ситуаций или комплексов ситуаций, связанных друг с другом причинно или аддитивно, постоянно или случайно)» [Гришаева 2004: 253)) адресанта при реализации самооценочных высказываний как средства защиты или укрепления имиджа. Такое влияние подтверждается результата-
ми проведенного исследования.
Наиболее частотной оказалась ассертивная стратегия «компетентная личность» (53%), что можно объяснить ее высокой эффективностью. Она позволяет политику противопоставить критике свою компетентность, которая в большинстве случаев подкрепляется фактами, и произвести тем самым не только выгодное, но и правдоподобное впечатление, что особенно важно в агрессивной среде контроверзного интервью.
В описываемых дискурсивных условиях для вербализации объекта самооценки адресант предпочитал использовать номинативную стратегию дефокусации (Под дефокусацией, вслед за Д. Барт, понимается способ дистанцирования, который заключается в стирании референтной идентификации между говорящим и носителем действия в том случае, когда они являются одним лицом. Дефокусация заключается в выборе определенных языковых механизмов референции, которые позволяют говорящему вводить себя в виде члена группы (‘wir’) или неопределенного лица (‘man’) [Barth 1999: 58]), а именно такой механизм ее реализации, как местоимение “wir’ в значении ‘солидаризации с группой’ или ‘разделение ответственности’: Der Tagesspiegel am Sonntag 01.12.2002: Sehr mager, Ihre Selbstkritik. Müntefering: Selbstkritik ist gut, Selbstbewusstsein auch. Wir haben sicher zu viel und zu lange über einzelne Sparmaßnahmen diskutiert. Dennoch, was wir machen ist richtig.
Использование wir позволяет говорящему, с одной стороны, избежать изоляции в ситуации оценивания и приписать оценочный признак не только себе, но и всем членам группы. Тем самым, посредством wir публике демонстрируется компетентность не только одного говорящего, а всей группы. Опровергнуть подобную оценку непросто, поскольку при попытке опровержения представляется сомнительной компетентность и идентичность той группы, от лица которой говорит политик.
Наиболее частотным предметом самооценок, вербализуемых в рамках изучаемой стратегии, является профессиональная деятельность говорящего, которая оценивается им, как правило, положительно. Такие самооценочные высказывания оформлены глагольными предложениями. Обращает на себя внимание крайне низкая частотность негативных структур в единицах исследуемого типа. Очевидно, говорящему достаточно важно четко сформулировать свою оценочную позицию, чтобы, с одной стороны, избежать возможных двусмысленных выводов, а, с другой стороны, произвести впечатление уверенной в себе личности. Trittin: Ich kann nur Überzeugungsarbeit leisten, und zwar sehr gut. (S 23’97/134)
Большинство самооценочных высказываний, реализуемых в рамках стратегии «компетентная личность», выполняли коррективную функцию: неправильному, с точки зрения интервьюируемого, мнению журналиста противопоставлялась собственная оценочная позиция адресанта, чтобы скорректировать мнение публики.
Далее по частотности следует ассертивная стратегия «опасный противник» (25%). Обращает на себя внимание повышенная категоричность СВ, представленных в этой группе. Так, для оязы-ковления объекта самооценки использовалось местоимение ich как механизм номинативной стратегии прямой идентификации. Schmidt: Die Interessen der Patientinnen und Patienten, der Versicherten. Die vertrete ich. Und da dürfen sich die Funktionäre keine Hoffnungen machen: Ich fühle mich stark. Ich packe das jetzt an.
В исследуемой группе СВ достаточно разнообразны синтаксические структуры, участвующие в вербализации оценочных представлений: зафиксировано употребление адъективных, глагольных и несколько реже субстантивных предложений. Следует также отметить, с одной стороны, крайне низкую частотность отрицательных конструкций, а, с другой стороны, лаконичность таких высказываний: их объем, как правило, не выходит за рамки структурного минимума предложения.
Руководствуясь стратегией «опасный противник», интервьюируемый использует самооценочные высказывания, с одной стороны, с целью оказания влияния на политического противника, а именно, для его запугивания, а, с другой стороны, с целью произвести на публику впечатление сильной, уверенной в себе личности. Очевидно, именно поэтому, многие самооценочные высказывания достаточно категоричны, что достигается с помощью употребления средств интенсификации и модальных слов с семантическим признаком <уверенность>. Wolf: Ich bin sicher ein starker Gegner und kann mich immer sehr gut verteidigen. (F 21 ’95/131 )
На третьем месте по частотности оказались самооценочные высказывания, порожденные в рамках ассертивной стратегии «популярная личность» (12%).
Несмотря на количественное доминирование местоимения ich как средства вербализации объекта самооценки, достаточно частотным оказывается и местоимение wir, употребляемое в аналогичной ich синтаксической функции. Wir как элемент стратегии дефокусации позволяет адресанту оценить себя как члена группы
и использовать группу как своего рода защиту, что наиболее отчетливо прослеживается в примерах, в которых оценочное мнение журналиста касается самого интервьюируемого, однако он избегает более уместной стратегии прямой идентификации и предпочитает другое референтное средство. Spiegel: Aber Sie haben Ihre Aufgaben angeblich ohne erwarteten Erfolg gemacht. Klein: Doch wir haben erfolgreich gearbeitet, und die Komission hat unsere Leistungen sehr hoch eingeschätzt. (F 14’98/36)
Как и в большинстве других ассертивных стратегиях, применяемых политиком в контроверзном интервью, в стратегии «популярная личность» чаще всего оценивалась профессиональная деятельность интервьюируемого. Для реализации такого предмета самооценки задействовались, как правило, глагольные предложения, реже адъективные и в единичных случаях субстантивные. Schmidt: Aber ich war und bleibe populär. (F 49’95/57)
Отличительной чертой самооценочных высказываний изучаемой группы является наличие в самом самооценочном высказывании или в пред- и посттексте положительных оценок других людей в адрес автора самооценки. Таким образом, говорящий старается подкрепить свою оценочную позицию, сопоставив ее с мнением окружающих. Kelch: Meine Wähler halten mich doch für einen Mann der Tat und das bin ich auch. (Sn 15’97/57)
Ассертивная стратегия «пример для подражания» также обусловливает особенности функционирования самооценочных высказываний. В изученном материале зафиксировано 10% само-оценочных высказываний, реализуемых в рамках обозначенной стратегии. Meiler: Ich kümmere mich immer um meine Kollegen. (Sn 37’97/115)
Объект самооценки вербализуется в самооценочных высказываний такого типа чаще всего местоимением ich, которое позволяет говорящему сконцентрировать коммуникативный фокус на себе как объекте и субъекте самооценки. Предметом таких самооценок часто являлись межличностные отношения и правильный образ жизни интервьюируемого, которые оценивались им положительно и вербализовывались по большей части в позитивных глагольных структурах. Rotweiler: Nein. Ich führe eine gesunde Lebensweise und fühle mich immer fit.
Обращает на себя внимание, что содержание самооценочных высказываний изучаемой группы часто перекликается с общественными ценностями и стереотипными представлениями о положительном образе индивида. Апелляция к нормам общественной
морали позволяет политику использовать силу влияния стереотипов на публику и оказывать особое воздействие на адресата.
Самооценочные высказывания, порождаемые в процессе реализации стратегии «пример для подражания», выполняют функцию корректировки представлений журналиста об интервьюируемом. Такие СВ также употребляются адресантом с целью произвести положительное впечатление на публику.
В проанализированных интервью контроверзного типа преобладание дефензивной стратегии отмечено лишь в четверти случаев, что показательно для ситуаций, связанных с серьезными, например финансовыми, скандалами вокруг имени интервьюируемого. В таких случаях политик имел возможность лишь защищать свой имидж, ассертивные стратегии представляются непродуктивными, поскольку обстановка не создает шанс для расширения и укрепления имиджа.
По результатам количественного анализа изучаемого материала наиболее частотной оказалась дефензивная стратегия «опровержение критики» (57%). TS 01.12.2002: Ihr Führungsstil soll noch autoritärer geworden sein. Gerade die jungen und neuen Abgeordneten sagen das. Müntefering: Ich glaube nicht, dass ich autoritär bin.
Самооценочные высказывания изучаемой группы носят, как правило, положительный характер. В качестве лексического компонента в позиции предиката или обстоятельства в таких самооценочных высказываний выступали частнооценочные лексемы, большинство которых имеет отрицательную сему в семантической структуре. Однако, функционируя в отрицательных конструкциях, такие лексемы участвуют в вербализации положительной самооценки.
Для самооценочных высказываний, реализуемых в рамках стратегии «опровержение критики», характерна высокая частотность местоимения ich как средства вербализации объекта самооценки. Предмет самооценки, которым, достаточно часто оказывалась профессиональная деятельность интервьюируемого, оя-зыковлялся с помощью глагольных предложений. Обращает на себя внимание более высокая частотность, по сравнению с другими группами, такого предмета, как «характер человека». Как представляется, для говорящего важно противопоставить отрицательной оценке журналиста свое положительное самооценоч-ное суждение, в котором раскрываются константные личностные характеристики, оцениваемые положительно. Самооценки с та-
ким предметом оформлены чаще адъективными предложениями. Schäubele: Ich bin aber nicht feige. (F 3’00/2S)
Существенное влияние изучаемой дефензивной стратегии на выбор говорящим средств для вербализации самооценки, подтверждает следующая тенденция: в самооценочных высказываний данной группы очень высока частотность разноструктурных отрицательных конструкций. Schröder: Das stimmt nicht, ich habe mich nur nie angebiedert. (S 39’9S/40) Выбор такой номинативной стратегии вполне объясним влиянием дискурсивной стратегии -говорящий опровергает предшествующее мнение журналиста и отрицает приписываемые ему оценки. Отрицание одного оценочного суждения имплицирует противоположную оценку. Как представляется, в агрессивной среде интервью такая форма само-оценочных высказываний оказывается достаточно эффективной, поскольку политик одновременно с отрицанием негативной оценки журналиста осуществляет имплицитную положительную самооценку.
Обращает на себя внимание разнообразие средств, позволяющих варьировать степенью категоричности высказывания, в самооценочных высказываниях данной группы. Так, половина са-мооценочных высказываний оформлена достаточно категорично (a), в то время как другие самооценочные высказывания имеют некатегоричное прочтение (б). а) Müller: Gar nicht. Ich habe eine saubere Weste. (Sn 44’99) (б) Bergmann: Ich würde mich so nicht bezeichnen. Im Gegenteil, ich habe immer ehrlich gearbeitet. (F 35’97/4S) Как представляется, выбор средств, оформляющих категоричную/некатегоричную самооценку, обусловлен рядом факторов, среди которых важными оказываются степень агрессивности критики журналиста, а также степень агрессивности и уверенности в себе политика. В процессе реализации дефензивной стратегии «опровержение» самооценочных высказываний преимущественно выполняли корректирующую функцию.
На втором месте по частотности стоит группа самооценочных высказываний, порожденных в рамках дефензивной стратегии «оправдание» (33%). В данной группе доминируют отрицательные по своему характеру самооценочные высказывания, в реализации оценочности которых участвуют, как правило, частнооценочные и квазиоценочные лексемы.
Самооценочные высказывания изучаемой группы отличаются крайним разнообразием языкового оформления, однако установление некоторых тенденций все же возможно. При общем доми-
нировании ich как средства вербализации объекта самооценки, высока частотность таких механизмов реализации стратегии де-фокусации, как man, а также объектных форм (mir, mich) и поссе-сивных (mein) от личного местоимения ich, которые используются с целью перемещения себя из семантической роли субъекта в семантическую роль объекта оцениваемого действия. Wolf: Man kann natürlich nicht alles im Leben berücksichtigen. Man macht Fehler, wenn man darauf schlecht vorbereitet ist. (TaS 01.11.2001) Keller: Aber man hat mich einfach im Stich gelassen. Deshalb ist mir das alles nicht gelungen. (Sn 12’99/43)
В исследуемой группе наиболее частотны самооценочные высказывания с предметом «профессиональная деятельность», которые оформлялись глагольными предложениями. Высокая частотность такого предмета самооценки обусловлена тематикой контроверзного интервью - в изученном эмпирическом материале критике подвергалась, как правило, профессиональная деятельность интервьюируемого.
Обращает на себя внимание высокая частотность в группе таких самооценочных высказываний, в которых проводится параллель с другими людьми. Clement: Niemand ist unfehlbar, ich natürlich auch nicht. (F 37’00/5S) Важно подчеркнуть, что оценка других людей предшествует самооценке и служит смягчению негативного впечатления.
Как представляется в процессе реализации стратегии «оправдание» самооценочное высказывание выполняет функцию воздействия на адресата и служит для смягчения сложившихся о нем негативных представлений. Sayeh: Ich bin doch nur ein kleiner Baustein in einem großen Theater. Ich leide darunter. (S 3’95/77). Так, в приведенном примере адресант, сообщая о своих страданиях, которые он испытывает, будучи маленьким винтиком в большой машине политики, старается вызвать сострадание и сочувствие публики.
Группа самооценочных высказываний, порожденных в процессе реализации дефензивной стратегии «перенос негатива на обстоятельства», составила 5% от всех дефензивных СВ.
Самооценочные высказывания рассматриваемой группы отражают чаще отрицательную самооценку. Следует отметить некатегоричный характер реализуемых в такой стратегии самооце-ночных высказываний. Некатегоричность самооценочных высказываний достигалась разными способами: реализацией стратегии дефокусации, введением в высказывание деинтенсификаторов,
предикатов мнения, модальных средств с семантическим признаком <вероятность> и ряда других единиц.
Применяя стратегию «переноса», говорящий пытается не просто спрятаться за обстоятельствами на содержательном уровне, но и изменить четкость референтной связи между собой как субъектом и объектом оценки с помощью неопределенно-личного местоимения man: Müntefering: Die Bedingungen waren sehr hart. Unter solchem Druck verliert man Kontrolle und bleibt unsicher. (S 39’02)
Самооценочные высказывания данной группы вербализуют оценку профессиональной деятельности и поведения, и поэтому оформлялись чаще глагольными предложениями. Schäubele: Ich habe dafür auch keine Erklärung, aber ich habe auch damals nicht gewusst. Deshalb fühle ich mich ja als Opfer. (F 3’00/2S) Как представляется, с помощью таких самооценочных высказываний говорящий старается вызвать сочувствие публики.
Реализация самооценочных высказываний при применении интервьюируемым дефензивной стратегии «сожаление» отмечена в 3% ситуаций. Wolf: Ich bedauere meine Nachlässigkeit. (S 31’99/2S) Зафиксированные в исследуемом материале самооце-ночные высказывания данной группы имели отрицательный характер. В качестве компонента, участвующего в реализации оце-ночности высказывания выступали частнооценочные лексемы отрицательной семантики в позиции обстоятельства или предикативной позиции. Средством вербализации объекта самооценки в таких самооценочных высказываний является ich. Предмет самооценки, «профессиональная деятельность» оязыковлялся в глагольных предложениях. Следует отметить отсутствие в самооце-ночных высказываний данной группы средств негации.
В процессе реализации стратегии «сожаление» самооценоч-ные высказывания выполняют функцию воздействия на адресата
- смягчение отрицательного настроя публики по отношению к интервьюируемому.
В результатах проведенного исследования прослеживаются четкие тенденции влияния складывающейся дискурсивной ситуации на речевое поведение интервьюируемого в контроверзном интервью. Поведение журналиста провоцирует интервьюируемого на применение той или иной дискурсивной стратегии, которая в свою очередь определяет наполняемость самооценочных высказываний соответствующими языковыми средствами. Умение говорящего сочетать различные языковые единицы, оформляющие
самооценку, позволяет ему сформулировать самооценочное высказывание, которое способно сохранить, восстановить и укрепить имидж политика в контроверзном интервью.
Дискурсивный анализ выявил дискурсивные стратегии, к которым прибегает интервьюируемый для укрепления или защиты своего имиджа в различных дискурсивных условиях, а также позволил установить степень влияния ряда коммуникативно релевантных факторов на выбор средств вербализации самооценки как одной из значимых составляющих имиджа. Эти факторы обусловливают выбор дискурсивной стратегии (дефензивной, ассер-тивной), обусловливающих модификацию номинативных само-оценочных стратегий и в конечном итоге - восприятие и интерпретацию анализируемых единиц. Применение различных дискурсивных стратегий позволяет вербализовать различные сведения из разных уровней и проекций Я-концепта, что обеспечивает сохранение и защиту имиджа. Ассертивный характер дискурсивной стратегии оказывается решающим фактором при отборе средств вербализации самооценки, цель которой - сохранение и восстановление имиджа. Дефензивная стратегия предопределяет выбор тех номинативных стратегий, которые позволяют опредмечивать сведения Я-концепта, необходимые для защиты имиджа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гришаева Л.И. Введение в теорию межкультурной коммуникации: Учебное пособие / Л.И. Гришаева, Л.В. Цурикова. - 2-е изд., дополн.- Воронеж: Воронежский государственный университет, 2004. - 424 с.
2. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И.Карасик. - Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.
3. Куликова Э.Г. Лингвистические аспекты стратегии и тактики создания имиджа политика / Э.Г.Куликова, Анистратенко Т.Г. -www.politstudies.ru/forum/ (4S КБ) 21.04.2004
4. Мытарева Н.В. Особенности интерперсональной коммуникации в дискурсе интервью / Н.В.Мытарева // Грамматика и речевая деятельность: Сб. науч. тр. - Вып 420. - Москва, 1994. - С. S0-S9.
5. Панкратов В.Н. Манипуляции в общении и их нейтрализация
- М: Изд-во Института Психотерапии, 2001. - 20S с.
6. Почепцов Г.Г. Имиджелогия / Г.Г.Почепцов. - М.: Рефл-бук, К.: Ваклер. - 2000. - 76S с.
7. Цурикова Л.В. Проблема естественности дискурса в межкультурной коммуникации / Л.В. Цурикова. - Воронеж: Воронежский государственный университет, 2002. - 257 с.
S. Barth D. Die Brisanz der eigenen Rolle - Referenzmittel und
І2І
Selbstdarstellung in Sprachbiographien ehemaliger DDR-Bürger / Dagmar Barth // Sprachbiographien. Sprache und Sprachgebrauch vor und nach der Wende von 1989 im Erinnern und Erleben von Zeitzeugen aus der DDR. Inhalte und Analysen narrativ-diskursiver Interviews. - Frankfurt/Main: Peter Lang 1999. - S. 55-200.
9. Drewes, Ralf. Identität: Der Versuch einer integrativen Neufassung eines psychologischen Konstruktes / Ralf Drewes. - Münster: Waxmann Verlag, 1993.- 272 S.
10. Ecker, H.P. Textform Interview / H.P.Ecker, J. Landwehr, W. Settekorn, J.Walther. - Düsseldorf: Pädagogischer Verlag Schwann, 1977. -151 S.
11. Friedlmeier Wolfgang. Entwicklung von Empathie, Selbstkonzept und prosozialem Handeln in der Kindheit / Wolfgang Friedlmeier. - Konstanz, 1993. - 211 S.
12. Friedrichs, Jürgen. Das journalistische Interview / Jürgen Friedrichs, Ulrich Schwinges. - Opladen: Westdeutscher Verlag, 1999. - 222
S.
13. Goffman, Erving. Wir alle spielen Theater. Die Selbstdarstellung im Alltag / Erving Goffman. - München: Piper Verlag, 1983. -251 S.
14. Hannover, Bettina. Das dynamische Selbst. Die Kontextabhängigkeit selbsbezogenen Wissens / Bettina Hannover. - Bern: Verlag Hans Huber, 1997.- 179 S.
15. Holly, Werner. Imagearbeit in Gesprächen. Zur linguistischen Beschreibung des Beziehungsaspekts. - Tübingen, Max Niemeyer Verlag, 1979. - 270 S.
16. Holly, Werner. Beziehungmanagement und Imagearbeit / Werner Holly // Text -und Gesprächslinguistik. Ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung. Hrsg. von Klaus Brinker, Gerd Antos, Wolfgang Heinemann. Berlin: Walter de Gruyter, 2000, Bd. 2. - S. 1382-1393.
17. Langner, Michael. Zur kommunikativen Funktion von Abschwächungen. Pragma- u. soziolinguistische Untersuchungen / Michael Langner // Münster: Nodus Publikationen, wissenschaftlicher Verlag, 1994.- 307 S.
18. Laux, Lothar. “Wir, die wir gut sind”. Die Selbstdarstellung von Politikern zwischen Glorifizierung und Glaubwürdigkeit / Lothar Laux, Astrid Schütz. - München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1996. -223
S.
19. Markus H. R. The Dynamic Self-Concept: A Social Psychological Perspective / H.R. Markus, and E Wurf // Annual Review of Psychology. -Vol. 38, January 1987. - pp. 299-337.
20. Petersen, Lars-Eric. Selbstkonzept und Informationsverarbeitung
/ Lars-Eric Petersen. - Essen: Verlag die Blaue Eule, 1994. - 179 S.
21. von Selbstkonzept-Forschung. Probleme, Befunde, Perspektiven / Hrsg. von Sigrun-Heide Filipp. - Stuttgart, 1984.
© Кашкина О.В., 2006
