CC BY
37
УДК 482-3
раздел ФИЛОЛОГИЯ и ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
ОЦЕНОЧНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ КАК ХАРАКТЕРНАЯ ЧЕРТА СОВРЕМЕННОГО
ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА
© А. А. Карамова
Бирская государственная социально-педагогическая академия Россия, Республика Башкортостан, 452453 г. Бирск, ул. Интернациональная, 10.
Тел./факс: +7 (34784) 4 04 55.
E-mail: academy@birsk. ru
В статье рассматриваются качественные изменения оценочного общественнополитического словаря, происходящие под влиянием экстралингвистических факторов: формирование оценки, поляризация оценки, нейтрализация оценки. Оценочные трансформации демонстрируют специфику современного (перестроечного и послеперестроечного) политического дискурса.
Ключевые слова: оценка, оценочные трансформации, формирование оценки, поляризация оценки, нейтрализация оценки, словарь, контекст.
Под оценочными трансформациями обычно понимают качественные изменения, происходящие в структуре значения единиц. Известно, что оценка как положительная или отрицательная характеристика объекта, связанная с признанием или непризнанием его ценности с позиций определенных ценностных критериев,- это структурный компонент лексического значения слова, отражающий соответствующие неязыковые квалификации.
Современный политический дискурс (границы которого мы определяем периодом середины 1980-х -начала XXI в.) предоставляет уникальную возможность выявить специфику социально-политической оценки, а в частности, ее особую подверженность внешним факторам. Наиболее ярко это проявляется в качественных изменениях оценочного общественнополитического словаря, или оценочных трансформациях. Среди последних можно выделить: формирование оценки, поляризацию оценки, нейтрализацию оценки. Рассмотрим данные процессы.
Формирование оценки
Под влиянием социальных факторов номинативные слова могут преобразоваться в оценочные: за лексическим значением закрепляется оценочный компонент либо у слова развивается новое, оценочное значение.
Рассмотрим в этом плане слово перестройка, ставшее ключевым в период конца ХХ века и отражающее знаковую общественно-политическую
реалию этого времени.
Политически связанное значение слова перестройка появилось на базе отглагольного существительного. В основу развития политического значения легли два из известных значений глагола перестроить: «1. Построить заново, иначе, произвести переделку в постройке; 2. Переделать, внеся изменения в систему чего-либо, порядок следования чего-либо» [1, с. 98]. В период, наиболее приближенный к указанной реформе, словари фиксируют следующее значение слова: «Подготовленный
и организованный КПСС и поддержанный всем народом революционный по своей сути процесс коренного изменения норм и принципов руководства, экономики, общественного сознания, направленный на совершенствование и ускоренное развитие народного хозяйства на основе обновления технической и технологической базы производства, самофинансирования и хозрасчета, на развитие демократии, гласности, личной трудовой инициативы, на ускорение социального прогресса» [2, с. 509] (здесь и далее - вывделены оценочные компоненты значения). Понятно, что событие подобного масштаба не могло не явиться объектом оценочной квалификации, что не только отражалось в дефиниции значения, но и сказывалось на функционировании слова. В период «эйфории от гласности» за ним закрепляются положительные коннотации. Об этом свидетельствуют: сочетаемость (в духе перестройки, партия перестройки, творчеством масс сильна перестройка, перестройка и новое мышление, перестройка есть соединение социализма и демократии [3, с. 153-154]); перефразирование (волна обновления, реформы в СССР, эпоха реформ); метафорические обозначения (перевал, поток, вторая оттепель). Ее инициаторы уподоблялись штурманам, капитанам, архитекторам [4, с. 375]. Положительная оценка номинации перестройка подтверждалась противопоставлением ее слову застой, употреблявшемуся в значении «период в советской истории с середины 60-х гг. до 1985 г., характеризовавшийся экономическим упадком, коррупцией, моральным разложением властных структур и связанным с этим кризисом всего общества» [5, с. 375].
Но по мере дальнейшего осмысления обществом своей истории появляются и негативные коннотации слова. Номинация заменяется такими перифразами, как непрекращающийся ремонт, развалины (руины) перестройки, косметические реформы [6, с. 178]. Место положительно окрашенных
метафор занимают обозначения с противоположным знаком: повозка, болото, драма, говорильня, хирургическая операция. Инициаторы перестройки - уже заложники [4, с. 127]. Слово перестройка активно участвует в образовании оценочных экспрессивных номинаций: перестройщик, перестроечник, долгострой, контр-перестройка, недопере-стройка, катастройка. В этот период «перестройка воспринимается как какое-то растение, семена которого посеяны, но плодов еще никто не видел, взлетевшему самолету, аэродром для которого еще не построен» [7, с. 13]. На определенном этапе словари фиксируют некоторую нейтрализацию оценки (сравнительно с первоначальной дефиницией): «В СССР в 1985-1991 гг.: начало коренного изменения в политике и экономике, направленного на установление рышочных отношений, на развитие демократии и гласности, на окончание холодной войны» [8, с. 511]. Исследователи, опираясь на анализ функционирования слова, совершенно обоснованно констатируют, что в определенный момент существительное перестройка было энантиосемичным, «когда на определенном этапе «ухудшения» своего значения слово совмещает еще не забытую положительную оценку и новую отрицательную» [9, с. 51]. В начале XXI века, когда в лексической системе наметилась тенденция к стабилизации (по сравнению с периодом конца ХХ века), слово перестройка также совмещает в себе две противоположные оценки, что уже узуально зафиксировано в словарях: «Совокупность осуществлявшихся в
СССР в 1985 - 1991 гг. реформ и преобразований в области экономики, общественной и государственной жизни, направленных на развитие демократии, гласности, на выход страны в мировое сообщество и имевших, наряду с позитивными переменами, негативные (распад государства, резкое разделение общества на богатых и бедных, криминализация всех сфер жизни и т.п.)» [5, с. 724]. Указанный факт наводит на мысль о том, что в данном случае имеет место не столько энантиосемия (поскольку это явление должно быть временным), сколько двуоце-ночность (по определению И. А. Стернина). Доказано, что слова, обслуживающие идеологию, совмещают в себе положительную (у сторонников данной идеологии) и отрицательную (у ее против -ников) оценку.
Таким образом, мы проследили, как у слова, изначально не оценочного, развивается новое политически связанное оценочное значение.
Поляризация оценки
Под влиянием экстралингвистических факторов, в результате переосмысления реалии языковая оценка может поменяться на противоположную.
Показательны в этом плане слова капитализм, капиталист.
Слово капитализм в советский период употреблялось с негативным значением: «Общественноэкономическая формация, основанная на частной соб-
ственности на средства производства и эксплуатации наемного труда капиталом (сменяет феодализм и предшествует социализму)» [10, с. 29], о чем свидетельствует компонент «эксплуатация». (Само слово эксплуатация идеологически окрашено, применяется только по отношению к чужому, капиталистическому, несоветскому: «Присвоение одними людьми продуктов труда других людей, основанное на частной собственности на средства производства: Идеал капиталистов - видеть рабочих и крестьян своими покорными слугами, безропотно несущими бремя эксплуатации (М. Калинин. О коммунистическом воспитании)» [11, с. 1030]). Существительное капиталист, более того, употребляется с оттенком презрительности: «Презр. Представитель господствующего класса буржуазного общества» [12, с. 240]. Сама за себя говорит и сочетаемость слов: неизбежная гибель капитализма; углубление общего кризиса капитализма; преодоление пережитков капитализма; акулы капитализма; загнивающий капитализм; паразитирующий капитализм; человечество распознало подлинный облик капитализма и т.п. [5, с. 440].
В конце ХХ века зафиксирована актуализация слов капитализм, капиталист, обусловленная сменой общественно-политических ориентаций в России. Теперь слова используются применительно к российской действительности, переводятся из области «чужого» в область «своего», «нашего». В связи с этим появляются и одобрительные контексты: «Много шишек набил себе ИМЭМО, доказывая изменившийся характер капитализма. Мы показывали, насколько серьезных успехов добился современный капитализм в контролировании инфляции, а подчас и в использовании ее для роста производства, вообще в регулировании на макро- и микроуровнях» (Совершенно секретно, 1999, №19) [5, с. 440].
Современные словари (издания начала XXI века) по-разному обозначают анализируемые слова.
Словари, фиксирующие одно значение слова капитализм, нейтрализуют дефиницию: «Сменившая собой феодализм общественно-экономическая формация, при которой основные средства производства являются частной собственностью класса капиталистов» [8, с. 264]; «Общественный строй, при котором основные средства производства являются частной собственностью, используется наемный труд, развивается свободное предпринимательство, способствующее развитию рыночной экономики» [13, с. 312]. Как видно, компонент «эксплуатация (наемного труда)», бытовавший в дефинициях советского периода, либо вовсе не предполагается (первый пример), либо заменен на компонент «использование (наемного труда)» (второй пример).
Фиксируется также два значения слова капитализм [5, с. 440]. При этом сохраняется первоначальное, «советское» толкование (с отражением компонента «эксплуатация»), дополненное ограничительным компонентом «в теории марксизма»,
что уже ставит под сомнение вопрос об общем признании оценки. Констатируется также развитие нового, явно положительного значения: «Общественный строй с высоким уровнем производства, гражданским обществом, развитым рынком и частной формой присвоения общественного продукта, прибыли». Показательно, что некоторые современные словари фиксируют лишь последнее значение слова.
Слово капиталист в значении «владелец капитала, использующий свои средства и наемный труд для извлечения прибыли» [5, с. 440] и подобно сформулированных значениях нейтрально.
Нейтрализация оценки
Под нейтрализацией оценки следует понимать утрату оценочного компонента в значении слова или оценочного значения в семантической структуре многозначного слова.
Рассмотрим в качестве наиболее яркого примера слова коммунизм, коммунист, которые в период существования советской власти имели неоспоримо положительное значение.
Словари советского периода фиксируют следующие значения слова коммунизм: «1. Общественно-экономическая формация, закономерно приходящая на смену капитализму и основанная на общественной собственности на средства производства, на сотрудничестве и взаимной помощи свободных от эксплуатации и национального гнета трудящихся; 2. Вторая, высшая фаза коммунистической формации в отличие от первой ее фазы -социализма; бесклассовое общество, принцип которого: «Каждый по способностям, каждому по потребностям»; 3. Основанная на познании объективных законов развития общества, созданная Марксом, Энгельсом и Лениным научная теория и тактика пролетарской революции и построения коммунистического общества» [10, с. 108]. Как видно уже из дефиниций, слово коммунизм явно выражает положительную оценку. Эта оценка распространяется и на существительное коммунист, обозначающее «члена коммунистической партии». О высокой оценке слов говорит и их сочетаемость: настоящий, активный коммунист; с коммунистов брать пример; у коммунистов учиться чему-либо [14, с. 232], зачастую лозунговая: Будущее - за коммунизмом (Агитатор, 1962, №9), Коммунизм -вековая мечта человечества (Материалы XXII съезда КПСС, 137), Коммунизм - великая цель партии и народа (Материалы XXII съезда КПСС, 135), Наша цель - коммунизм (плакат), Грозно, страшно, а без коммунизма нельзя (Пословица), Коммунизм -это молодость мира, и ее возводить молодым (В.В. Маяковский); Коммунистом быть - народу служить (Пословица), За коммунистом пойдешь -не пропадешь (Пословица) [12, с. 267]. В условиях однопартийности, неуклонного стремления к строго определенной политической цели слова-
идиологемы типа коммунизм, коммунист не могли иметь иного толкования.
С преобразованиями в общественно-
политической сфере, начавшимися в России в конце XX века, с переосмыслением путей дальнейшего развития связано изменение оценки рассматриваемых слов. Изменяется сочетаемость: крах идеи мирового коммунизма, репутация строителей коммунизма стала сомнительной, вездесущее коммунистическое государство, блок номенклатуры, коммунистов и мафии, коммунистический экстреи-мист-ортодокс (примеры из газет). Становится возможным употребление слова коммунизм в одном ряду с негативно окрашенными номинациями: сталинизм («Система взглядов и представлений о социальном устройстве общества, идеология и политика, характеризующиеся диктатурой, террором и массовыми репрессиями, проводимые И. В. Сталиным и его сподвижниками»), сталинщина («Не-одобр. Политика и практика сталинизма») [5, с. 951], тоталитаризм («Форма государственного устройства, основанного на насилии, диктате, полном контроле государства за всеми сторонами жизни личности при отсутствии демократических прав, свобод и т.п.») [5, с. 991], партократия («Не-одобр. Абсолютная власть одной политической партии») [5, с. 715]. Кроме того, слова коммунизм, коммунист послужили производящими основами для ряда оценочных коннотативов: национал-
коммунизм, коммуно-фашизм, коммуняка. Функционируют в языке метафоры, негативно характеризующие коммунизм, коммунистов: правый берег, правыйугол, красная сотня и т.п. [7, с. 27].
Вместе с тем, все отмеченные факты не исключали использования рассматриваемых слов в положительном контексте и в постсоветском употреблении (в текстах соответствующей идеологической направленности): «Провожая в последний путь своего верного друга и учителя (В. И. Ленина), наши отцы и деды поклялись «высоко держать и хранить в чистоте великое звание коммуниста» (Правда. 1999. 20-27 января).
Новейшие же словари (начала XXI века), отражающие уже более стабилизировавшуюся лексико-семантическую систему, не фиксируют оценки (ни положительной, ни отрицательной): коммунизм «1. Марксистское учение о теории и практике пролетарской революции и построении бесклассового общества: политика и идеология коммунистической партии. 2. В теории марксизма: общественноэкономическая формация, сменяющая капитализм и проходящая в своем развитии две стадии: низшую (социализм с его принципом распределения по труду) и высшую (собственно коммунизм с его принципом распределения по потребностям); высшая стадия такой формации [15, с. 311-312]. 3. Общественно-политическое движение, ведущее борьбу за построение такой формации»; коммунист: «1. Член Коммунистической партии; последователь комму-
нистической идеи». 2. мн. Коммунистическая партия Российской Федерации [5, с. 476]. (Значение, кстати, изменилось, по сравнению с фиксацией конца XX в.: «1. Член Коммунистической партии Российской Федерации (КПРФ) - зафиксировано впервые. 2. только мн. Наиболее влиятельная правительственная оппозиция; оппозиционная фракция Госдумы, состоящая из членов КПРФ и их сторонников (обычно в противопоставлении демократам) - зафиксировано впервые. 3. Член Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) - уход в пассив» [15, с 312], что позволяет проследить изменение, формирование самого понятия. Так или иначе, в предлагаемых дефинициях лишь явно выражена деидеологизация и, в связи с ней, утрата имплицитно выраженных оценочных компонентов: «закономерно приходящая на смену капитализму», «основанная на сотрудничестве и взаимной помощи свободных от эксплуатации и национального гнета трудящихся», «основанная на познании объективных законов развития общества». Однако этот факт не исключает употребления анализируемых единиц в оценочных (как положительных - у сторонников идеологии, так и отрицательных - у ее противников - контекстах).
Таким образом, на примере слов коммунизм, коммунист мы проследили сложные взаимосвязанные процессы поляризации положительной оценки в направлении отрицательной с конечной ее нейтрализацией.
Рассмотренные оценочные трансформации демонстрируют специфику современного (перестроечного и послеперестроечного) политического дискурса, обусловленную его экстралингвистиче-
ской стороной (коренными изменениями в общественно-политической сфере, формированием нового политического мышления).
ЛИТЕРАТУРА
1. Словарь русского языка: В 4 томах. Т. 3 / Под ред. А. П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1983. 752 с.
2. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Русский язык,
1990. 921 с.
3. Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи: Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. СПб., 1999. 320 с.
4. Телия В. Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996. 288 с.
5. Толковый словарь русского языка начала ХХ! века. Актуальная лексика / Под ред. Г. Н. Скляревской. М.: Эксмо, 2007. 1136 с.
6. Какорина Е. А. Новизна и стандарт в языке современной газеты (особенности использования стереотипов) // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М., 1996. С. 169-181.
7. Баранов А. Н., Караулов Ю. Н. Русская политическая метафора. Материалы к словарю. М.: ИНЯ АН СССР,
1991. 193 с.
8. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: ИТИ Технологии, 2003. 944 с.
9. Клушина Н.И. Два противоположных значения в одном слове // Русская речь. 1997. №3. С. 54-60.
10. Словарь русского языка: В 4 томах. Т. 2 / Под ред. А. П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1982. 736 с.
11. Словарь русского языка: В 4-х т. Т. 4. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1984. 794 с.
12. Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Толковый словарь языка Совдепии. СПб.: Фолио-Пресс, 1998.704 с.
13. Крысин Л. П. Иллюстрированный толковый словарь иностранных слов. М.: Эксмо, 2008. 864 с.
14. Словарь сочетаемости слов русского языка / Под ред. П. Н. Денисова, В. В. Морковкина. М.: Русский язык, 1983. 688 с.
15. Толковый словарь русского языка конца ХХ века. Языковые изменения. СПб: Фолио-Пресс, 1998. 700 с.
Поступила в редакцию 11.02.2011 г.
