CC BY-ND
31
46
ЗНиСО ноябрь №11 (248)
ОЦЕНКА ВЛИЯНИЯ НА ЗДОРОВЬЕ НАСЕЛЕНИЯ СИСТЕМ ИСЧИСЛЕНИЯ ВРЕМЕНИ
В.Б. Алексеев, Д.А. Кирьянов, О.С. Новикова ASSESSMENT OF PUBLIC HEALTH OF THE CALCULATION OF TIME
V.B. Alekseev, D.A. Kirianov, O.S. Novikova ФБУН «ФНЦ медико-профилактических технологий управления рисками здоровью населения», г. Пермь Представлена оценка влияния на показатели популяционного здоровья сдвига административного времени относительно астрономического. Моделирование зависимости десинхроноза и заболеваемости населения показало наличие слабовыраженных связей с отдельными видами болезней, обусловленными срывом адаптационных и регуляторных механизмов вследствие внешнего десинхроноза. Произведен расчет оптимальных (безопасных для здоровья) смещений астрономического и административного времени. Ключевые слова: порядок исчисления времени, десинхроноз, популяционное здоровье.
The assessment of effect on population health administrative time shift with respect to astronomical. Modeling dependence of desynchronosis and morbidity showed the presence of ill-defined relationships with certain types of diseases caused by the breakdown of adaptive and regulatory mechanisms due to external desynchronosis. The calculation of the optimal (safe and healthy) offsets the astronomical and administrative time. Keywords: procedure for the calculation of time, jet lag, population health.
Вопрос оценки влияния на здоровье населения такого фактора, как смена исчисления времени, давно дискутируемый, стал особенно остро в общественной повестке дня с момента отмены сезонных переводов времени и установления так называемого «летнего» времени. Действующий на сегодняшний день порядок исчисления времени устанавливает на большинстве территорий РФ постоянный сдвиг административного времени относительно астрономического плюс два часа. Разница во времени с Европой в зимний период стала составлять три часа. Обращения граждан на все уровни государственной власти и социологические исследования показывают, что часть населения субъективно ощущает негативный ответ со стороны своего здоровья на установившийся десинхроноз [1, 2].
В основе принятия/непринятия самой идеи административного смещения времени относительно его астрономических значений лежат два принципиально разных толкования синхронизирующей роли времени — социальное или биологическое. Социальное: для человека постиндустриальной эпохи время — это синхронизатор, прежде всего социальный, координирующий начало и конец периода суточной активности человека в зависимости от возможности максимально эффективно использовать светлое время суток для экономической и общественной жизни. Биологическое: время есть синхронизатор сугубо биологический, координирующий цикличность биопроцессов в организме в строгом соответствии с природными световыми ритмами (солнечными, лунными), и любые сдвиги в его исчислении вызывают негативные отклики в состоянии здоровья.
В основу деления РФ на часовые зоны, а чуть позже и в обоснование установления постоянного «летнего» времени Департаментом государственной политики в области технического регулирования и обеспечения единства измерений Минпромторга России был положен принцип максимально возможного увеличения эффективно используемого населением светлого времени суток. Вместе с тем вопросы оптимальности установления часового деления, в аспекте его влияния на здоровье населения, не были закрыты и по инициативе Президента РФ и Правительства РФ продолжают изучаться.
В 2011 г. ФБУН «ФНЦ медико-профилактических технологий управления рисками здоровья населения» провел исследование, целью которого являлась оценка риска популяци-онному здоровью населения субъектов федерации при десин-хронизации административного и астрономического времени, установившейся в часовых зонах.
Объекты и методы исследования. В качестве системы наблюдений выступали данные по субъектам РФ, которые характеризовались, с одной стороны, независимыми переменными — абсолютным коэффициентом десинхроноза, с другой стороны — зависимыми переменными (стандартизированными показателями смертности по причинам и заболеваемости по классам болезней и отдельным нозологическим формам).
Под абсолютным коэффициентом десинхроноза (абсолютный десинхроноз) понимается отклонение административного времени в регионе от астрономического времени для его центра (столицы). Абсолютный коэффициент десинхроно-за измеряется в минутах.
Для оценки абсолютного десинхроноза была определена долгота расположения столиц каждого региона с точностью до градуса и вычислено астрономическое время в минутах по формуле:
ТАсщ> = Д-4 , где (1)
гтАстр
T — астрономическое время относительно гринвического меридиана, мин; D — долгота расположения столицы региона с точностью до градуса.
Так как до 2011 г. в Российской Федерации существовал переход на зимнее и летнее время, то абсолютный коэффициент десинхрорноза может принимать два значения, между которыми разница в 1 час:
ATJ'
= Т1
^ Астр
Opt(M JlemH) =
h± —P
3
(2)
ДТ Зим _ ^ Зим ^ Астр
При оценке зависимостей с точки зрения вариационной статистики использование и того и другого коэффициента одинаково допустимо без изменения качества анализа.
В качестве показателей состояния здоровья населения использовались данные о заболеваемости населения (форма 12 государственной медицинской статистики) и данные о смертности населения в разрезе причин, пола и возраста (таблицы С 51 Росстата) в субъектах РФ.
Оценка зависимости показателей здоровья населения от коэффициентов десинхроноза основывалась на использовании методов регрессионного анализа.
При моделировании зависимостей использовалась гипотеза о том, что биологические процессы, протекающие в человеческом организме, привязаны к оптимальному, относительно природных световых ритмов, режиму бодрствования. При этом любые отклонения от этого оптимума могут приводить к сбоям в работе регуляторных и адаптивных систем организма, которые будут проявляться в виде дополнительных случаев заболеваний различной степени тяжести и смерти.
Так как исходная информация для оценки зависимостей изначально предполагала наличие достаточно грубых оценок (популяционный характер данных, оценка десинхроноза по отношению к региональному центру) при оценке адекватности моделей был ослаблен критерий достоверности до уровня 0,1. Все представленные модели при проверке адекватности с использованием критерия Фишера дисперсионного анализа уложились в диапазон р < 0,1.
Для получения средневзвешенной оценки оптимального смещения времени использовали формулу взвешенного осреднения риска нарушений здоровья:
£ ОрНАТ )[Ъ0 + Ъ,Ор1(АТ ) + ЪгОрг(АТ )2 ] (3) £ [Ъ0 + Ъ,Ор1(АТ л—) + ЪгОрг(АТ л— )2 ]
Оценка последствий для здоровья населения перехода на исчисление времени в соответствии с астрономическим проводилась на примере Удмуртской Республики.
Удмуртия в марте 2010 г. перешла в Московскую часовую зону (вторую), сместившись на 1 час к западу, тем самым вернувшись практически к своему астрономическому времени.
Детальный анализ обращаемости за медицинской помощью с суточной агрегацией был выполнен по данным территориального фонда ОМС. Изучалась посуточная заболеваемость населения г. Ижевск с недельным осреднением (для исключения влияния выходных дней). Помимо населения категории взрослые выделялись «уязвимые» (наиболее чувствительные) группы населения — дети и взрослые лица в возрасте 65—69 лет как наиболее остро реагирующие на изменение временного фактора ввиду снижения адаптивных резервов.
Результаты и обсуждение. Выполнение процедуры моделирования применительно к показателям смертности от различных причин показало отсутствие каких-либо значимых зависимостей. Это говорит о том, что терминальные нарушения здоровья населения (смертность) нельзя связывать с существующими на сегодняшний момент (в диапазоне до 2,5 ч) сдвигами административного времени.
Моделирование зависимости десинхроноза и заболеваемости населения показало наличие слабовыраженных связей с отдельными видами болезней: болезни эндокринной системы (тиреотоксикоз, сахарный диабет), болезни системы кровообращения, болезни органов пищеварения.
Представленные зависимости в основном характеризуют обострения хронических форм заболеваний, обусловленные срывом адаптационных и регуляторных механизмов вследствие внешнего десинхроноза. При этом оценки параметров
Ш №11 (248)
47
моделей позволяют произвести расчет оптимальных (безопасных для здоровья) смещений астрономического и административного времени.
Оценочное время оптимального сдвига административного времени относительно астрономического (оптимального по критерию отсутствия дополнительной заболеваемости) колеблется от 1,0 до 1,6 ч.
На основании проведенного анализа считается, что любое отклонение от полученного оптимального смещения (1,1 ч) будет приводить к возникновению риска нарушений состояния здоровья в виде дополнительных случаев заболеваний эндокринной, сердечно-сосудистой и пищеварительной систем.
Переход Удмуртской Республики во вторую часовую зону, приблизивший регион к своему астрономическому времени, сократил на 13 % продолжительность светлого времени суток с 7 до 23 ч, и на 65 % светлое время суток после окончания рабочего дня с 18 до 23 ч (по расчетам Департамента государственной политики в области технического регулирования и обеспечения единства измерений Минпромторга России) [3].
В найденных гармонических составляющих в динамике обращаемости за медицинской помощью населения г. Ижевска, соответствующих месячным и сезонным циклам, не наблюдается явных систематических и устойчивых различий между временными рядами в разные годы. Однако интенсивность обращения населения за медицинской помощью по поводу травм в 2010 г. заметно больше, чем в 2008 и 2009 гг., причем по всем анализируемым группам населения.
Также прослеживается большая частота обращений взрослого населения в весенний и зимний период 2010 г. по сравнению с аналогичными периодами 2008 и 2009 гг. за медицинской помощью по поводу нарушений сердечного ритма и патологии беременных. По сравнению с аналогичными периодами 2008 и 2009 гг., в 2010 г. выросла интенсивность обращения за медицинской помощью по поводу синдрома раздраженного кишечника у детей.
Позитивный эффект от проживания в соответствии с астрономическим временем подтверждают графические материалы посуточной заболеваемости населения старших возрастов (65—69 лет). Со стороны населения старших возрастов в 2010 г. интенсивность обращений за медицинской помощью не изменилась или даже снизилась по поводу всех маркерных патологий (кроме травм).
Противоречивость результатов, полученных в различных возрастных группах, тем не менее, логично объясняется.
Снижение доли светлого времени суток в структуре суточной активности негативно отразилось на показателях здоровья всех групп населения в виде повышенной травматизации и в виде повышенной обращаемости за медицинской помощью в тех группах населения, в которых время является социальным синхронизатором в большей степени, нежели биологическим (в трудоспособных возрастах и у детей). В группе населения старших возрастов (не работающих) где время синхронизатор, в большей степени, биологический и переход ближе к поясному времени сказался позитивно.
Заключение. Сдвиги административного времени относительно астрономического (в диапазоне до 2,5 часов), существующие на сегодняшний момент в субъектах РФ, не несут угрозы жизни граждан, но имеют слабовыраженные ассоциативные связи с отдельными видами хронических болезней и функциональных нарушений, обусловленных нарушениями регуляторных механизмов вследствие внешнего десинхроно-за. Оценочное время оптимального сдвига административного времени относительно астрономического (оптимального по критерию отсутствия дополнительной заболеваемости) колеблется от 1,0 до 1,6 ч.
В свою очередь, переход на исчисление времени в соответствии с астрономическим, влечет за собой сокращение доли светлого времени в структуре суточной активности населения, и тоже может негативно отразиться на здоровье населения, прежде всего, в трудоспособных возрастах и у детей.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеев В.Б., Лебедева-Несевря Н.А., Барг А.О., Дугина О.Ю., Гасников В.К.Медико-социальные риски десинхронизации административного и астрономического времени в оценках населения регионов России //Социальные аспекты здоровья населения. № 5, 2012. http://vestnik.mednet.ru/content/ view/437/27/lang.ru/.
2. Колесников С.И. Пусть всегда будет лето: []о проблеме перехода на летнее/зимнее время]/ С.И. Колесников; беседовал А.Саргин //Профиль. 2011. № 10. С. 59.
3. Новиков Н.Ю. Отмена переходов на летнее и зимнее время в Российской Федерации /Н.Ю. Новиков //Федеральный справочник. М., 2011. Вып. 25. С. 189—194.
Контактная информация:
Алексеев Вадим Борисович, тел.: 8 (342) 236-32-70, e-mail: vadim@fcrisk.ru
Contakt Information Alekseev Vadim, phone: 8 (342) 236-32-70, e-mail: vadim@fcrisk.ru
ОБОСНОВАНИЕ ДОПУСТИМЫХ УРОВНЕЙ СОДЕРЖАНИЯ НИТРАТОВ В РАСТЕНИЕВОДЧЕСКОЙ ПРОДУКЦИИ ПО КРИТЕРИЯМ РИСКА ЗДОРОВЬЮ
П.З. Шур, Д.А. Кирьянов, Н.Г. Атискова, В.М. Чигвинцев, Е.В. Хрущева JUSTIFICAION OF ACCEPTABLE NITRATE LEVELS IN CROP PRODUCTS USING HEALTH RISK CRITERIA
P.Z. Shur, D.A. Kiryanov, N.G. Atiskova, V.M. Chigvintsev, E.V.Khrushcheva ФБУН «ФНЦ медико-профилактических технологий управления рисками здоровью населения», г. Пермь Проведено обоснование допустимых уровней содержания нитратов в растениеводческой продукции по критериям оценки риска. Результаты оценки риска показали, что при экспозиции на уровне гигиенических нормативов стран Таможенного союза риск для здоровья как канцерогенный, так и неканцерогенный не превышает допустимых уровней, что указывает на возможность дальнейшего их использования в качестве критериев безопасности для здоровья населения.
Ключевые слова: оценка риска здоровью, нитраты в растениеводческой продукции, метгемоглобинемия, допустимые уровни.
Acceptable nitrate levels in crop products of Custom Union justification using risk assessment criteria was performed. As a result of health risk assessment under the exposure levels, correspond with Custom Union nitrate hygienic standards, carcinogenic and non carcinogenic risks were acceptable that allows further its employment as safety criteria for human health.
Keywords: health risk assessment, nitrate in crop products, methemoglobinemia, acceptable levels.
В настоящее время происходит активный процесс интеграции России в Европейское сообщество и сближение, в том числе, законодательства в области обеспечения безопасности пищевой продукции, в рамках которого одной из наиболее важных задач является гармонизация порядков установления критериев безопасности.
В ряде стран и международных сообществ нормативы содержания химических веществ в продуктах питания устанавливаются с учетом результатов оценки риска здоровью, так по критериям риска здоровью в Российской Федерации были установлены безопасные уровни содержания тетрациклина, рактопамина и L. monocytogenes [1—3].
Также на сегодняшний день важной остается проблема накопления нитратов в пищевой продукции, так, в соответствии с Commission Regulation (EC) № 655/2004 по вопросу нитратов в продуктах питания для детей и подростков, установление нормативов содержания нитратов в продуктах, проводилось с
учетом данных научного комитета по продуктам питания и результатов оценки вероятной связи между уровнями нитратов в продуктах питания с концентрацией нитрозаминов, которые являются канцерогенами.
Таким образом, актуальным является обоснование используемых в странах Таможенного союза допустимых уровней содержания нитратов в продуктах растениеводства, как основного источника поступления нитратов экзогенно [6] по результатам оценки риска здоровью.
По результатам идентификации опасности для настоящей оценки риска здоровью в качестве критического ответа были выбраны развитие метгемоглобинемии (% метгемоглобина от общего объема гемоглобина), а также вероятность возникновения канцерогенных эффектов [5], при этом наиболее чувствительной группой населения являются дети, что связывается с рядом факторов, включающих более высокие уровни потребления жидкости на килограмм массы тела, повышенный риск раз-
