CC BY
11
Назрела необходимость пересмотреть гигиенические позиции в развитии средств массовой информации. Нельзя эти средства превращать в источник шума и тем самым наносить серьезный урон здоровью советских людей.
В СССР делается многое для того, чтобы превратить наши города и села в удобные для жизни людей населенные пункты. При этом главное внимание уделяется оздоровлению окружающей среды. Шум в этой среде является одним из компонентов, требующих исключительного внимания. Шум от радиотехнических звукоусилительных устройств — наиболее массовый, поэтому борьбе с ним должно придаваться первоочередное значение.
Мощность акустических систем бытовой радиотехнической звукоусилительной аппаратуры необходимо привести в соответствие со звукоизоляцией строительных конструкций жилых зданий, с учетом ее реальных возможностей и качества звучания устройств. ГОСТ на эти устройства должны быть пересмотрены безотлагательно, так как они не учитывают перспектив улучшения звукоизоляции на ближайшие 10—15 лет.
Необходимо внести коррективы в правила эксплуатации жилищ и обеспечить действенный контроль за строгим их выполнением, разработать методику контроля смыслового шума я его нормирования, а также организовать выпуск простейших недорогих контрольных прибЬров.
Очень важно во всех случаях озвучания открытых пространств руководствоваться обязательным требованием локализации звука пределами озвучаемой территории. При этом в общественных местах установку громкоговорителей следует производить лишь при крайней необходимости и только с разрешения местных советских органов.
Поступила 25/Ш 1975 г.
УДК 615.916:66.062.412.33-13] .115.44
Кандидаты мед. наук В. П. Калашникова и Б. К- Скирко, канд. биол. наук В. Я. Виссарионова, канд. мед. наук Г. И. Бондарев, Н. В. Клейменова, Н. С. Попова, О. В. Карантирова
ОЦЕНКА ТОКСИЧЕСКОГО ВЛИЯНИЯ ТРИХЛОРЭТИЛЕНА ПО МОРФОЛОГИЧЕСКИМ И НЕКОТОРЫМ БИОХИМИЧЕСКИМ ПОКАЗАТЕЛЯМ
Институт питания АМН СССР, Москва
В хроническом и подостром экспериментах на животных изучались некоторые показатели морфо-функционального состояния печени и почек при ингаляционной затравке трихлорэтилена (ТХЭ). Исследования проведены на 70 (35 подопытных к 35 контрольных) беспородных белых крысах-самцах с исходным весом 200—240 г. При каждом сроке наблюдения исследовались по 6—7 животных в опыте и контроле. Все они получали синтетический рацион с содержанием 20% белка, 23% жира и 57% углеводов. Затравка крыс производилась в специальных 100-литровых камерах. В хроническом эксперименте подопытные крысы подвергались затравке в течение 3 мес по 5 ч ежедневно при концентрации ТХЭ 0,05 мг/л. В подостром опыте затравка продолжалась 7 дней по 5 ч ежедневно при концентрации ТХЭ 5 мг/л.
В моче опытных и контрольных крыс определяли метаболиты ТХЭ (суммарное количество трихлоруксусной кислоты и трихлорэтанола) по методике, описанной Н. В. Дмитриевой.
По окончании подострого эксперимента крыс забивали партиями через 1, 3 и 8 сут, предварительно взяв у части животных кровь через 2—5 ч после недельной затравки. Морфологическое исследование органов проведено через сутки после окончания затравки.
При 7-дневной затравке крыс ТХЭ в концентрации 5 мг/л отмечены существенные изменения некоторых сторон морфо-функционального состояния органов. Так, уже через 24 ч количество выделяемых с мочой метаболитов в ТХЭ было довольно значительным (1,2 мг/мл) и продолжало нарастать в течение последующих дней затравки (через 3 сут — 2,33 мг/мл). В 1-й день после окончания ингаляции уровень метаболитов в моче животных достиг максимума (2,87 мг/мл) и постепенно снижался в последующие дни; через 3 сут он составил 16% содержания его в 1-й день. Следы метаболитов ТХЭ (0,17— 0,23 мг/мл) обнаруживались в течение 46 дней наблюдения после окончания затравки.
У подопытных крыс, забитых через 1 и 3 сут после затравки, статистически достоверно возросла активность щелочной фосфатазы в сыворотке крови (на 105,8 и 75% соответственно); одновременно в печени через 3 суток снизилась активность фермента (на 73,5%). Весьма существенным явилось повышение относительного веса печени (на 21,6%).
При микроскопическом исследовании не найдено выраженных патологических изменений в структуре органов подопытных крыс по сравнению с контролем. В то же время в перипортальных отделах долек при гистохимической окраске по Браше в цитоплазме гепатоцитов отсутствовали крупные пиронинофильные глыбкн белка, что свидетельствовало об изменениях в состоянии рибонуклеиновой кислоты. Зафиксировано так-
же снижение активности НАД-зависнмой дегидрогеназы в паренхиме печени. У отдельных крыс выявлено увеличение количества и утолщение аргирофильных волокон в пери-портальных зонах долек печени. В почках при повышении их относительного веса на 18,1% наблюдались очаговые дистрофические изменения эпителия извитых канальцев (в пределах отдельных нефронов).
В конце хронического опыта, после 3-месячной затравки ТХЭ в дозе 0,05 мг/л, у подопытных крыс отмечено отставание веса тела (на 16,3%), снижение уровня общего белка в сыворотке крови (на 20,2%) я повышение активности бутирилхолинэстеразы в плазме крови (на 40,7%), сдвиги в составе форменных элементов крови — уменьшение количества эритроцитов и увеличение количества лейкоцитов (на 29,7 и 49,9%, соответственно) при возрастании содержания метаболитов ТХЭ в моче по мере удлинения срока затравки. 1
Известно, что циррозу печени сопутствуют снижение концентрации белка и умеренное повышение активности щелочной фосфатазы в сыворотке крови. Несмотря на то что перечисленные сдвиги ие являются строго специфическими для этого заболевания, огрубение аргирофильной стромы печени, изменение активности некоторых ферментов и содержания белка в сыворотке крови в наших опытах свидетельствуют о токсическом влияния ТХЭ на печень. Можно думать, что очаговые дистрофические сдвиги белкового характера, наблюдавшиеся в эпителии извитых канальцев в почках, обусловлены сосудистыми сдвигами. Нельзя исключить также влияния метаболитов ТХЭ, выделяемых с мочой, поскольку мы установили значительное нарастание их количества в моче подопытных крыс, достигавшее в конце подострого опыта 2,86 мг/мл.
Исследования позволяют заключить, что в условиях наших опытов затравка ТХЭ оказывала токсическое воздействие на паренхиму печени и почек, что выражалось в существенных сдвигах ряда показателей морфо-функционального состояния органов.
ЛИТЕРАТУРА. Дмитриева Н. В. К токсикологии трихлорэтнлена. Дис. канд. М., 1961.
Поступил« 1М1 1975 г.
УДК 615.21.015.16:531.6
В. Р. Стец
ВЛИЯНИЕ ПОСТОЯННОГО МАГНИТНОГО ПОЛЯ НА РЕАКТИВНОСТЬ
ОРГАНИЗМА И ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ К НЕЙРОТРОПНЫМ СРЕДСТВАМ
Медицинский институт, Запорожье
Изучено изменение устойчивости животных, подвергавшихся влиянию постоянного магнитного поля, к токсическому действию эфира как показатель сдвигов реактивности организма, а также на длительность этамннал-натриевого сна как показатель изменения фармакологического эффекта нейротропных средств.
Исследования проведены на белых мышах обоего пола весом 18—23 г. Проведено 90 опытов. Животных подвергали воздействию постоянного магнитного поля напряженностью 200 Э в течение 10 дней, по 5 ч ежедневно. Исследования проводили на 1-й, 5-и и 10-й день спустя 15 мин после прекращения воздействия. Устойчивость животных к токсическому действию эфира определяли в затравочной камере, куда вводили эфир из расчета 200 мг/л (Г. Е. Батрак и Л. Г. Доронин). Учитывали время засыпания и время наступления смерти контрольных и подопытных животных. Для определения длительности сна этаминал-натрия вводили внутрибрюшинио из расчета 40 мг/кг в объеме 0,3 мл. Учитывали время наступления бокового положения и время пробуждения. В качестве контроля служили белые мыши, не подвергавшиеся воздействию магнитного поля. Полученные результаты подвергнуты статистической обработке (М. Л. Беленький). Доверительные границы средних арифметических у контрольных и подопытных групп животных определяли при Я=0,05.
В I серии наблюдений изучали влияние постоянного магнитного поля на скорость наступления сна и устойчивость животных к токсическому действию эфира. После однодневного 5-часового воздействия в условиях эфирной затравки животные засыпали через 9.8±0,65 (7,33-И 1,27) мин, смерть наступала через 29,2±1,8 (25,13-1-33,27) мин. Контрольные животные, не подвергавшиеся воздействию постоянного магнитного поля, засыпали через 11,2±1 (8,94-н 13,46) мин и погибали спустя 38,2±1,98 (33,73-^42,67) мин после введения эфира. На 5-й день воздействия постоянного магнитного поля подопытные животные засыпали через 10,6±0,57 (9,31-И 1,89) мин, смерть наступала через 25,6±1,2 (22,88-*-28,32) мин по сравнению с контрольными животными, которые засыпали через 11,2±0,65 (9,7-И2,7) мин. Та же закономерность сохранилась и после 10 дней воздействия постоянным магнитным полем. Подопытные мыши засыпали через 9,2±0,65 (7,7-1-10,7) мин после введения эфира и погибали спустя 23,8±1 (21,54н-25,06) мин. Контрольные животные засыпали через 9,8±0,41 (8,87-1-10,73) мин. Смерть наступала через 33,4±1,48 (30,06н-36,74) мин.
