CC BY
19
ОЦЕНКА ФИЛОСОФСКОГО И НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ В РАБОТЕ Н.О. ЛОССКОГО «ОБОСНОВАНИЕ ИНТУИТИВИЗМА»
© Дзема А.И.*
Новороссийский филиал Московского гуманитарно-экономического института, г. Новороссийск
В статье проведен критический анализ размышлений русского философа Н.О. Лосского о соотношении философского и научного познания из работы «Обоснование интуитивизма». Определено направление развития взглядов мыслителя на эту проблему в русле метафизики всеединства.
Выдающийся русский философ Н.О. Лосский (1870 - 1965) является одним из немногих отечественных мыслителей, создавших всестороннюю систему, включающую в себя гносеологию, онтологию, аксиологию, антропологию и социальную философию. Исходным пунктом для своей системы он избирает учение о познании. Основные идеи гносеологии Лосский излагает в книге «Обоснование интуитивизма». Изучая процесс познания, он ищет исходные и свободные от некритически усвоенных предпосылок положения для построения непротиворечивой теории, объясняющей наличие у человека понятия об объективном мире и возможность постижения этого мира. Поставленная задача решается им на почве интуитивизма. Согласно Лосскому, в акте познания присутствует сам предмет знания, а не его копия. Мы обладаем непосредственным (интуитивным) знанием мира и самих себя. Однако знание состоит не только из предмета. В него входят также акты познающего субъекта: внимание, различение, сравнение и пр. В целом же деятельность познания может быть сведена к дифференцированию объектов. «Знание есть процесс дифференцирования действительности путем сравнивания», - пишет Лосский [2, С. 195]. «До акта сравнивания действительность стоит перед нами как что-то темное, хаотическое» [2, С. 198]. Мы обособляем какую-нибудь из ее сторон и получаем признак предмета. Так рождается суждение. «Субъектом суждения служит ... темная, неисчерпаемая, неизвестная нам действительность, но в высоко развитом суждении она обозначается при помощи какого-либо представления, в котором отмечены стороны этой действительности, уже дифференцировавшиеся в предыдущих актах знания» [2, С. 199]. В результате мы переводим бесформенные объекты в пред-
* Доцент кафедры Общих гуманитарных и естественнонаучных дисциплин, кандидат философских наук
ставления, которые не есть копия объекта, а сам объект в дифференцированном виде. Между тем, в объекте всегда «сохраняется еще недифференцированный остаток» [2, С. 195], и в этом смысле познание бесконечно. Ведь познать объект до конца значит сравнить его со всеми остальными объектами мира.
Остаток, неразложимый рассудком на признаки, составляет индивидуальность предмета, его уникальность, неповторимость, единичность. Рассудок же выявляет в предмете не единичное, а особенное. Как бесконечное деление отрезка не дает нам точки, так и знание индивидуальности не получить, углубляясь в познание предмета рассудочным путем сравнения его с другими предметами. Мы всегда будем иметь дело с его особенными качествами, тем, что Лосский называет «представлением средней степени общности» [2, С. 247].
Единичное как таковое не охватывается категорией различия, то есть единичное не отличается само по себе от другого единичного. Вещь сопоставляется с другими окружающими единичностями и тем самым дифференцируется не сама по себе, а как носитель определенных качеств, признаков. Они позволяют осуществлять акты сравнения, анализа, синтеза и другие формально-логические процедуры. Особенности, присущие классу предметов, образуют общее понятие. Но общее в этом смысле нетождественно всеобщему. Всеобщее для русского мыслителя - это всеединство, органическая целостность мира. Учение о всеединстве, по словам П.П. Гайденко, входит в метафизику Лосского [1, С. 227]. Общие же свойства имеются и у физических предметов, и, с точки зрения философии, принадлежат не всеобщему, а особенному.
Сказанное подводит нас к важным вопросам: как соотносятся у Лосского познание общего и всеобщего? В чем отличие знания «средней степени общности», то есть науки и рассудочной деятельность в целом, от философского постижения действительности как всеединства? Какова, по Лосскому, специфика предмета философии?
В «Обосновании интуитивизма» русский мыслитель так сопоставляет философское и научное познание: «Наиобщее, напр., субстанциальность, переживается нами почти во всяком акте восприятия: и металл, и минерал, и растение, и животное, и наше я даны в опыте как нечто субстанциальное. Несмотря на подавляющее разнообразие и различие вещей, в них есть нечто тождественное, неизменно одно и то же, именно их субстанциальность. Поскольку при переходе от одной вещи к другой мое восприятие в этом отношении нисколько не меняется, я лишен возможности опознать эту сторону вещей, потому что опознание требует сравнения, то есть соотнесения одного переживания с другими переживаниями, отличающимися от него, но не слишком разнородными с ним, а материал для такого сравнения и дифференцирования в данном случае отсутствует» [2,
С. 249]. Заявив об отсутствии условий для дифференциации в познании всеобщей субстанциальности, Лосский продолжает: «К тому же нужно обладать виртуозной способностью умозрения ..., чтобы отвлечься от бесконечно разнообразного множества вещей и сосредоточит внимание на утопающем в их разнообразии островке тождественного в них, чтобы подвергнуть это тождественное сравниванию, которое необходимо для опознания и дифференциации» [2, С. 249]. Все рассуждение завершает крайне непоследовательный вывод: «Философ, изучающий субстанциальность, и химик. совершенно одинаково находят изучаемые ими стороны мира в опыте, в восприятии единичных вещей, но в силу условий сравнения опытный материал одной науки дифференцируется, фиксируется и наблюдается с величайшим трудом, тогда как опытный материал другой науки дифференцируется с совершенной отчетливостью» [2, С. 249-250].
Таким образом, по Лосскому, между наукой и философией в этом отношении нет принципиальной разницы. Речь идет лишь о степени сложности выявления искомого аспекта реальности, а не о сущностном различии рассудочной и разумной форм познания. И философское, и частнона-учное познание есть дифференцирование опытных данных. Между тем, это заключение является необоснованным ввиду очевидного противоречия в рассуждениях Лосского: отмечая отсутствие материала для дифференцирования основополагающих философских категорий (бытие, субстанция, всеобщее), и, стало быть, неосуществимость их познания посредством сравнения, он тут же переходит к описанию трудности такого дифференцирования, то есть признает возможность раскрытия содержания философских категорий рассудочным путем. Интересно, как тогда обстоит дело с философским понятием бытия? «... Знанию, - пишет Лосский, -подлежит не то, что предмет существует, а то, как он существует» [2, С. 221]. Бытие в суждении не может выступать предикатом, так как «в субъекте всякого суждения уже есть признание его наличности» [2, С. 203]. Но ведь то, что не способно выступить предикатом, не может быть и дифференцировано!
Упомянем в этой связи еще об одном важном обстоятельстве. Н.О. Лосский именует свое гносеологическое учение «универсалистиче-ским эмпиризмом» [2, С. 102]. Это называние свидетельствует о предельно широком значении, которое русский философ придает понятию «опыт», включая в сферу эмпирии не только постижение внешних единичных взаимодействий и явлений, но и раскрытие внутренних закономерных взаимосвязей существующего, а также мистическое общение человека с Богом. Сводя все познание к опыту, практическому или теоретическому, но одинаково управляемому рассудком (мышлением в рамках особенного), Лосский отвергает дуализм между наглядным представлением и понятием: «. И наглядные представление, и понятия не отображают
действительности, но зато они содержат ее в себе; они одинаково заключают в себе бытие, и благодаря этому именно обстоятельству, несмотря на предостережение Канта, в процессе мышления можно выходить синтетически за пределы понятия совершенно так же, как это можно сделать, по мнению Канта, опираясь на созерцание (наглядные представления)» [2, С. 261].
Лосский объясняет синтетический характер мышления в представлениях и понятиях следующим образом. «Все суждения имеют в одном отношении аналитический, а в другом синтетический характер» [2, С. 204]. Суждение является аналитическим по отношению к недифференцированной части субъекта, и синтетическим по отношению к представлению об объекте. «... Всякое суждение есть анализ неопознанной стороны субъекта, но в отношении к опознанной стороне субъекта всякое суждение есть синтез» [2, С. 205]. Иначе аналитическое суждение «превращается в пустословие» [2, С. 204].
Следует сказать, что дуализм представления и понятия принадлежал не только учению Канта, но и всему послекантовскому логическому идеализму, кончая Гегелем. Мышление в понятиях считалось прерогативой разума, а рассудку отводилась роль оперирования представлениями. Только понятие у Гегеля сообщает движению мышления внутреннюю необходимость и самодостаточность. В понятии снимается внешнее отношение предмета мысли к самой мысли. В представлении же это внешнее отношение неустранимо. И когда Лосский замечает неизбежное несовпадение знания с индивидуальной вещью, он по сути признает наличие момента иррациональности в бытии как следствие непреодолимой преграды между объектом познания и самим знанием.
Опыт опознает особенности предмета. Задача же полного, адекватного постижения предмета запредельна. Эта задача присутствует лишь в самом сознании, но в действительности высшего единства сознания и предмета нет. Поэтому за пределами опыта всегда останется непознанное различие познания и предмета. Иррациональное будет постоянно ограничивать рассудочное познание, несмотря на его прогресс. Труд Лосского выглядит попыткой представить рассудочно-опытную форму познания как универсальную, безразличную к тому, каким содержание ее наполняют: будь то мир чувственных вещей, идеальных отношений или философских понятий. Такой гносеологический формализм, рассматривающий процесс познания в отрыве от его конкретного содержания, свидетельствует, что рассудок не ощущает внутренней, органической связи со своим предметом. И хотя интуитивизм нацелен на преодоление раздвоенности между предметом и знанием, достичь этой цели невозможно, ограничиваясь только гносеологией и не обращаясь к онтологическим проблемам. Ведь отделение гносеологии от онтологии, решение вопросов познания дейст-
вительности без теории самой этой действительности, воспроизводит раздвоенность знания и его предмета. Вполне возможно, что к разработке метафизики всеединства, представляющей онтологическое измерение интуитивизма, Лосского подтолкнули соображения подобного рода.
В учении о всеединстве русский философ утверждает, что все системы мира подчинены единому высшему субстанциальному деятелю и образуют единую систему - «конкретно-идеальное единство». Это единство мира и есть всеобщее как предмет философии. Для его познания недостаточно чувственной или рациональной интуиции, то есть рассудочного опыта. Здесь требуется «мистическая интуиция», образцом которой для Лосского во многом является немецкая классическая философия (в частности, философия Гегеля, оцененная им как «подлинный, конкретный идеал-реализм» [3, С. 122]). Таким образом, понятие конкретно-идеального единства мира служит отправной точкой при определении разума; также оно позволяет провести четкую границу между рассудочным научным познанием и философией.
Подводя итоги нашей статьи, отметим, что в своей наиболее известной гносеологической работе «Обоснование интуитивизма» русский философ не дает четкого и последовательного определения специфики философского познания и неправомерно сближает разум и рассудок. Отчасти это обусловлено тем, что, по признанию Лосского, предметом книги была лишь «пропедевтическая гносеология», а именно «процесс знания, поскольку он создается не мировым разумом, а человеком как познающим субъектом», наделенным весьма скромными способностями. Надеясь построить свободное от догматических предпосылок учение о познании, и потому сознательно уклоняясь от предрешения онтологических вопросов, Лосский лишь вскользь касается метафизических тем. Метафизика всеединства излагается им в более поздних работах, последовавших за «Обоснованием интуитивизма» («Мир как органическое целое», «Типы мировоззрений. Введение в метафизику», «Ценность и бытие», «Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция» и др.).
Список литературы:
1. Гайденко П.П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века.
- М., 2001.
2. Лосский Н.О. Обоснование интуитивизма// Лосский Н.О. Избранное. - М., 1991.
3. Лосский Н.О. Типы мировоззрений. Введение в метафизику // Лос-ский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция.
- М., 1995.
