CC BY
116
7. Ibid. P. 27.
8. Ibid. P. 44.
9. Mel'nikov G. P. Determinanta - vedushhaja grammaticheskaja tendencija jazyka [Determinant - Leading grammatical language trend] // Fonetika, fonologija, grammatika (v chest' 70-letija A. A. Reformatskogo). M.: Nauka, 1971. P. 359.
10. Drozhashhih N. V. Vvedenie v dinamicheskuju sinergetiku jazyka [Introduction to the dynamic synergy of language]. Tjumen': Izdatel'stvo Tjumenskogo gosudarstvennogo universiteta, 2012. P. 50.
11. Thorpe B. Diplomatarium Anglicum Aevi Saxonici: a collection of English charters, from the reign of King Aethel-bert of Kent, A.D. DC.V. to that of William the Conqueror. Clark, New Jersey: The Lawbook Exchange, Ltd, 2008. P. 147.
12. Harmer F. E. Select English Historical Documents of the Ninth and Tenth Centuries. Cambridge: Cambridge University Press, 2011. P. 29.
13. Ibid. P. 1.
14. Thorpe B. Diplomatarium Anglicum Aevi Saxonici: a collection of English charters, from the reign of King Aethelbert of Kent, A.D. DC.V. to that of William the Conqueror. Clark, New Jersey: The Lawbook Exchange, Ltd, 2008. P. 104.
15. Ibid. P. 166.
16. Harmer F. E. Select English Historical Documents of the Ninth and Tenth Centuries. Cambridge: Cambridge University Press, 2011. P. 28.
17. Sologub O. P. Russkij delovoj tekst v funkcional'no-geneticheskom aspekte [Official text in functional-genetic aspect]. Novosibirsk: Izd-vo NGTU, 2008. P. 36.
УДК 802/ 809.1-52
Л. О. Тимошенко
Отражение жизненной концепции А. С. Пушкина в заимствованной лексике романа «Евгений Онегин»
В статье представлена наиболее часто встречающаяся заимствованная лексика романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин» как отражение образа жизни аристократии той поры и выражение авторской позиции. Автор статьи проводит параллели между «обиходом жизни» (повседневными занятиями) светской молодежи эпохи классики и нашей современности, что делает роман популярным и актуальным и в наши дни. Составлена тематическая классификация заимствованной лексики в романе «Евгений Онегин», благодаря которой можно сделать вывод о сфере занятий аристократии времен поэта. Литературные пристрастия великого классика также нашли отражение в данной тематической классификации, сам главный герой романа не чужд литературных занятий. Обилие заимствованной лексики в романе не помешало признать великого классика родоначальником русского литературного языка.
In this article the author represents the most frequent borrowed lexics of A. S. Pushkin's novel in verse "Eugene Onegin" as a reflection of aristocracy's way of life (everyday actions) of that period and expression of the author's position. The author of the article draws parallels between the elite way of life in the classic's times and modernity that makes the novel popular and topical nowadays. The thematic classification of the borrowed lexics in the novel "Eugene Onegin" is represented in the article, and due to it, it is possible to make conclusions about the aristocracy's sphere of occupations in the poet's times. The literary taste of the great classic also found reflection in the given thematic classification, and the protagonist himself is not a stranger to literary occupations. The profusion of the borrowed lexics in the novel could not prevent the recognition of the key part of the great classic in the formation of the Russian literary language.
Ключевые слова: жизненная концепция, заимствованная лексика, частотная лексика подразделов, писатель-классик.
Keywords: life conception, borrowed lexics, frequent lexics of sections, the classic author.
И так мой бедный слог Пестреть гораздо б меньше мог Иноплеменными словами.
А. С. Пушкин
О великом классике А. С. Пушкине написано немало, в том числе и о его романе «Евгений Онегин». Новизна данной статьи определяется рассмотрением русскоязычного романа А. С. Пушкина с точки зрения мировоззрения аристократов XIX в., мало и неохотно говоривших по-русски
© Тимошенко Л. О., 2016 90
и находившихся всецело под влиянием западной культуры. В. Г. Белинский, А. В. Луначарский, В. В. Розанов, С. Л. Франк, Г. О. Винокур, Н. В. Кулакова, Н. Л. Васильев писали о великом русском классике наряду с Л. И. Вольперт, И. О. Сарычевым, Н. Л. Степановым, Н. И. Мордовченко, И. В. Сергиевским, А.Н. Пыпиным, А. Евлаховым, Е. А. Липницкой, Е. И. Потемкиной, С. А. Кибальником, Е. В. Макеевой и др. Как отмечает исследователь творчества А. С. Пушкина Ю. М. Лотман, «понимание такого произведения, как "Евгений Онегин" - задача, требующая труда, любви и культуры» [1]. «Наблюдения над образованием устойчивых методов отражения» рассматривались В. В. Виноградовым в книге «Стиль Пушкина» еще в 1941 г. [2]
Актуальность статьи определяется востребованностью произведений классика, представляющих собой своеобразный «рецепт жизни» в наш век. Методами исследования, применяемыми в статье, являются историческое и стилистическое сопоставление реалий жизни и быта эпохи великого классика и современной нам жизни, генерализация выводов, касающихся образа жизни главных персонажей романа, как отражение жизненной концепции А. С. Пушкина, этимологический анализ ключевых понятий заимствованной лексики романа.
Рассматривая стиль А. С. Пушкина, В. В. Виноградов выделяет в нем 1) «церковнославянизмы, являвшиеся не только пережитком русского языка, но и приспособлявшиеся к выражению сложных явлений и понятий в разных стилях современной А. С. Пушкину литературной (в том числе и поэтической) речи; 2) европеизмы (преимущественно во французском обличье) и 3) элементы живой русской национально-бытовой речи, широким потоком хлынувшие в стиль А. С. Пушкина с середины двадцатых годов» [3].
В данной статье мы коснулись только европеизмов, по терминологии В. В. Виноградова. Анализируя стиль классика, мы уделяем основное внимание французским заимствованиям, но встречаются также и немецкие, и английские. Сначала хотелось бы охарактеризовать «обиход жизни» и сферу занятий аристократии XIX в. Для этого из романа были выбраны наиболее часто встречающиеся слова и фразы с иноязычной и заимствованной лексикой, объединенные нами в группы по тематическому признаку и отражающие жизненную концепцию А. С. Пушкина.
Можно выделить следующие реалии - составляющие «обихода жизни» аристократов: 1) «иностранные клише»; 2) «высокопарная лексика»; 3) «высокое и низкое»; 4) «жизнь поэта»; 5) «известные личности»; 6) «мода как законодательница жизни»; 7) «мифологические герои»; 8) «литературоведческие термины»; 9) «эпиграмма»; 10) «театральная лексика» с подразделом «Лорнет»; 11) «кулинарная лексика»; 12) «вино»; 13) «одежда»; 14) «привычки»; 15) «кабинет».
«Иностранные клише», например Poor Yorick! Tete-a-tete, Madame, Monsieur, comme il faut и др. [4] Эти слова прочно вошли в русский язык и не переводятся, так как каждый знает их смысл. «Высокопарная лексика», которой А. С. Пушкин описывает сельский быт аристократии и их повседневную жизнь, наиболее объемна в романе, например сельские циклопы, в философической пустыне, пилигримка молодая, жил анахоретом, приют задумчивых дриад и т. д. [5]
Примыкает к этой подгруппе «Высокое и низкое», как мы это условно назвали: вот наш герой подъехал к сеням, и хлебник уж не раз отворял свой васисдас и др. [6] «На ближнего переносится то чувство значительности, существенности, исконности, которое присуще сознанию самого себя как носителя жизни и жизненных интересов: в "ты" я прозреваю как бы другое "я"» [7]. Русское просторечие «хлебник», «сени» олицетворяет как бы себя в противопоставлении и единстве Западу. «Противоборствующие стороны лишь по видимости враждебны, а субстанционально соборны» [8].
Некоторые исследователи творчества А. С. Пушкина отмечают его православную склонность, хотя он многое черпает и из западной культуры. «России есть чему поучиться у западного христианства», - отмечает С. Л. Франк. Он также видит уникальность православия А. С. Пушкина во внутреннем строе его жизни.
Православие А. С. Пушкина как его любовь к ближнему С. Л. Франк описывает как кротость в примирении А. С. Пушкиным Запада и Руси. «Первоначальный, элементарный смысл заповеди "люби ближнего как самого себя" в Ветхом Завете состоит именно в этом принципе справедливости, взаимного уважения прав и интересов соплеменников, членов общей группы» [9].
Мы выделили две предыдущие группы - «Высокопарная лексика» и «Высокое и низкое» вместе, так как они переходят одна в другую - аристократ не мог выражаться низко, но что делать с такими «низкими» реалиями, как сени и хлебник? А. С. Пушкин намеренно, как мы считаем, сочетает «высокое» и «низкое» как стилистический прием, показывая искусственность притязаний знати и добиваясь комического эффекта.
Хотя «Высокопарная лексика» как подгруппа составляет более значительную часть романа, чем лексика, объединенная в подгруппу «Высокое и низкое», мы сочли уместным привести эти группы рядом, как смежные по смыслу. Если «Высокопарная лексика» отражает мечты и
91
стремления аристократов, мир глазами аристократов; фразы этого раздела непротиворечивы, то «Высокое и низкое» отражает столкновение «розовой мечты» с неприглядной реальностью. Например, главная героиня романа Татьяна Ларина олицетворяет собой отсутствие вычурности притязаний, естественность поведения, простоту и искренность чувств, отсутствие модной позы, пусть даже и выраженной в письме к Онегину по-французски. Ведь дамы той поры, как отмечает сам автор романа, не выражались письменно по-русски.
Юмор А. С. Пушкина отражается в талантливом сочетании в одной фразе высокого и низкого. Фразы-контрасты в романе представлены в значительном количестве. Проза быта, повседневных занятий облекается в нечто заграничное, звучное, высокое. Недаром в романе так много иноязычной лексики на английском, французском, итальянском языках. Сам поэт пишет, что не любит русской речи без грамматической ошибки в устах дам, что русская речь vulgar («вульгарна»). Таким образом, будучи великим реформатором русского литературного языка, А. С. Пушкин в то же время подчинялся его тенденции к засилью иноязычной лексики.
Следующей по объему материала подгруппой заимствованной лексики романа является «Жизнь поэта» как занятия автора и его среды, размышления о поэте, например горячка рифм, поэзии священный бред, размышления о даме [10]. Поэзия сравнивается у А. С. Пушкина с душевной болезнью. Поэт у него воспламенен поэтическим огнем, в горячке, пылкий, безумный, простодушный и в то же время хитрый лирик, слезный. Поэт у А. С. Пушкина - выразитель эмоций и чувств. Дама у него - кокетка, гордая, может быть семинаристом в желтой шале иль академиком в чепце.
Затем следуют «Известные личности» - имена лиц, действительно живших в эпоху А. С. Пушкина, например напев торкватовых октав, жена ж его была сама от Ричардсона без ума и т. д. Мы читаем у него о писателях - Лорде Байроне, Ричардсоне, Шатобриане, Лафонтене и др., известных и по сей день; о музыканте Фрейшице, о виноделах Моэте и мадам Клико, о художнике Ван Дейке.
Герой романа Евгений Онегин разочарован в жизни. Разочарованность в жизни прослеживается во многих произведениях пушкинской и послепушкинской эпохи. Например, у М. Ю. Лермонтова появился герой Печорин, чем-то сродни Онегину, такой же игрок в любви и разочарованный эгоист.
Далее в романе мы выделяем «Моду как законодательницу жизни»: зевая средь модных и старинных зал, про вести города, про моды беседы с куклой не вела. Тиранство моды доводит А. С. Пушкина порой до намеренной тавтологии, где писатель высмеивает безуспешность погони героев за модой: красавиц модных модный враг, слов модных модный лексикон [11]. Модной у А. С. Пушкина может быть, прежде всего, дама, затем кавалер, который называется франтом или педантом; чудак, поэт; лексикон, зала, дом, кольца. Слепого подражателя моде А. С. Пушкин иронично называет мод воспитанником примерным.
Раздел «Мифологические герои» также широко представлен в романе «Евгений Онегин». Поэт-классик постоянно обращается к метафорам на основе греческой и римской мифологии и просто к метафорам, например розы Гимена, Гимена хлопоты, медленная Лета и т. д. Среди ми-фологизмов упоминаются также Терпсихора, Мельпомена, Фортуна, Феб и герои литературных произведений, в частности Дж. Байрона - Корсар, Сбогар, Вечный Жид, Чайльд Гарольд.
А. С. Пушкин фактически описывает в романе себя, свой образ жизни - сельское уединение сменяется суетой и шумом города, балами, маскарадами, модными залами; поэт описывает литературу и поэзию как свои повседневные занятия. В романе даже есть «Литературоведческие термины», что указывает на род занятий автора: священная поэзия, смиренная проза, романтизм, классицизм, эклога, элегия, мадригал, ода.
Примыкает к группе литературоведческих терминов раздел «Эпиграмма» как типичный способ общения поэта и публики. Эпиграмма в романе А. С. Пушкина не только может быть злой, дерзкой, но и площадной.
Далее можно выделить разделы «Театральная лексика», куда также относится подраздел «Лорнет»; «Кулинарная лексика», где названия блюд сплошь заграничные (трюфли, бланманже). «Вино» мы выделили в особый раздел по значительности объема лексики в нем. Классик сравнивает вино с характерами людей. Одно вино для него - друг, другое - любовница. Видно, что поэт - тонкий ценитель вина и неравнодушен к нему.
Среди реалий жизни сельской аристократии также можно выделить раздел «Одежда». Одежда аристократии называется загранично: «но панталоны, фрак, жилет - всех этих слов на русском нет», - читаем у А. С. Пушкина. Русская аристократия той поры стеснялась своей национальной самобытности, уникальности своего русского национального характера, слепо копируя заграничную моду, что приводило к обезличиванию (герои русских романов той поры часто заимствуют, например, не только моду в одежде, но и любовные письма из французских романов). 92
В «обиходе жизни» героев романа немаловажную роль играют «Привычки», особенно привычки молодости, и здесь можно выделить редкое слово «брегет», то есть часы, символизирующие строгую расписанность дня аристократа.
«Большая группа лексически непонятных современному читателю слов в «Евгении Онегине» относится к предметам и явлениям быта как вещественного (бытовые предметы, одежда, еда, вино и пр.), так и нравственного (понятия чести, специфика этикета, правила и нормы поведения) и социального (служебная иерархия, структура общественных отношений и пр.)» [12].
В определенный час у аристократов, согласно брегету, следуют принятие пищи, прогулка, театр, гости, карты. Со временем, однако, природа и естественность берут свое. Московская кузина матери Татьяны, произносившая русский «н» как "л" французский в нос, звавшая по молодости Полиною Прасковью, на старости лет стала звать Акулькой прежнюю Селину и перестала выезжать в свет. Увлечение модой было обречено.
Характер типичного настроения героя - сплин, или русская хандра. Аристократы той поры даже щеголяли сплином, что происходило от их праздности. Именно сплин становится причиной дуэли Онегина и Ленского. Несмотря на то что в романе частотна лексика раздела «Кабинет», он, что характерно, уединенный, безмолвный - одним словом, безжизненный. А. С. Пушкин также называет кабинет кельей, правда, в светском смысле.
«В юные годы для А. С. Пушкина Дом (Лицей, Петербург) - келья и неволя. В поэзии А. С. Пушкина лицей - брошенный монастырь» [13]. Кабинет был обязательной принадлежностью дворянского дома той поры. Ученость и образованность были модны. В кабинете Онегина Татьяна находит книги и философов, и экономистов, и художественные произведения. Но эта библиотека Онегина скорее была данью моде, всерьез он не интересовался ничем.
Таким образом, опираясь на ключевые слова-названия тематических разделов лексики романа, мы очертили сферу занятий аристократа. Классичность этого произведения заключается не только в талантливом поэтическом выражении одной любовной истории, но и в умении уловить типичные психологические коллективные черты русского общества той поры и не менее талантливо скрыть, какой ценой дается поэту видимая легкость его стиха. Мода, брегет, театр, сплин, дама - вот несколько слов, характеризующих мир аристократии времен А. С. Пушкина, который, владея даром эпиграммы как поэт, не опускается до нее, а сам относит себя к этому кругу людей, сумев, однако сохранить глубину наблюдений, талант поэта и искренность гражданина. Писателю горько видеть засилье всего иностранного в России. Он мягко иронизирует над этим, высмеивая реальную ограниченность претенциозных аристократов.
Несмотря на то что в России пушкинистами написано множество исследований об этом великом писателе и его произведениях, тема, как нам кажется, еще далеко не исчерпана. А. Зорин: «Нравственный урок, данный Пушкиным на краю могилы, быть может, превосходит все, что оставлено им в назидание потомству в его бессмертных творениях» [14].
Как В. Шекспир является зеркалом английской культуры, так А. С. Пушкин - лицо русского национального характера. Да, сейчас мы не блистаем высокопарной лексикой, смесью высокого и низкого, но писатель верно уловил русское стремление преклонения перед всем иностранным. Мы с таким же успехом, как и в романе классика, могли бы выделить сейчас те же разделы, описывающие «обиход жизни» современного светского человека, правда, вместо балов и маскарадов будут клубы и дискотеки. В уединенном кабинете вместо полок с книгами - компьютер с Интернетом. В кулинарии доминирует американская мода - сеть ресторанов Макдоналдс или японская рыбная кухня. Сама природа моды ветрена и преходяща, но понятие это - вечное, происходящее от коллективистской природы человека.
И хотя не все действие романа происходит в деревне, мы сосредоточились, в основном, на сельском аспекте жизни аристократии как на самом показательном для ее характера, склонностей и притязаний. Мы совсем отстранились от политической стороны жизни тогдашней России, от декабристского движения, которому А. С. Пушкин был близок, - наше внимание поглощено языком великого классика и долей в нем заимствованной лексики, через призму которой мы видим всю панораму жизни России XIX в.
«Можно указать слишком на немногие творения, в которых личность поэта отразилась бы с такою полнотою, светло и ясно, как отразилась в "Онегине" личность Пушкина» [15].
Отражая современную ему эпоху, великий классик уловил общечеловеческие тенденции и страсти, которые сейчас были бы выражены другим языком. Читая классиков, мы заглядываем в свою душу и видим ее, как в зеркале.
Примечания
1. Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Тарту, 1975.
2. Виноградов В. В. Стиль Пушкина. М., 1941. С. 3.
3. Там же. С. 5.
4. Пушкин А. С. Сочинения: в 3 т. Т. 2. М., 1986.
5. Там же.
6. Там же.
7. Франк С. Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. С. 319.
8. Алексеев В. Пушкин и православие: сб. ст. о творчестве А. С. Пушкина. М.: ЗАО «Изд. дом "К единству"», 2007. С. 530.
9. Франк С. Л. Указ. соч.
10. Пушкин А. С. Указ. соч.
11. Там же.
12. Лотман Ю. М. Указ. соч. С. 473-474.
13. Он же. Александр Сергеевич Пушкин. Биография. СПб., 1995.
14. Зорин А. Рецензия на книгу «Пушкин и православие: сб. ст. о творчестве А. С. Пушкина». М.: ЗАО «Изд. дом "К единству"», 2007. С. 373.
15. Белинский В. Г. Сочинения Александра Пушкина. Ст. восьмая. «Евгений Онегин». URL: http:// dugward.ru/ library/ pushkin/ belinsky_such
Notes
1. Lotman Yu. M. Roman A. S. Pushkina «Evgenij Onegin». Kommentarij [Alexander Pushkin's novel "Eugene Onegin". Review]. Tartu. 1975.
2. Vinogradov V. V. Stil' Pushkina [The style of Pushkin]. M. 1941. P.3.
3. Ibid. P.5.
4. Pushkin A. S. Sochineniya: v 3 t. T. 2 [Works: in 3 vol. Vol. 2]. M. 1986.
5. Ibid.
6. Ibid.
7. Frank S. L. Duhovnye osnovy obshchestva [Spiritual foundations of society]. M. Respublika. 1992. P. 319.
8. Alekseev V. Pushkin i pravoslavie: sb. st. o tvorchestve A. S. Pushkina [Pushkin and Christianity: collection of articles on the works of A. S. Pushkin]. M. Company "Publishing house "To the unity". 2007. S. 530.
9. Frank S. L. Op. cit.
10. Pushkin A. S. Op. cit.
11. Ibid.
12. Lotman Yu. M. Op. cit. Pp. 473-474.
13. Also him. Aleksandr Sergeevich Pushkin. Biografiya [Alexander Sergeevich Pushkin. Biography]. SPb. 1995.
14. Zorin A. Recenziya na knigu «Pushkin i pravoslavie: sb. st. o tvorchestve A. S. Pushkina» [Review of the book "Pushkin and Christianity: collection of articles on the works of A. S. Pushkin]. M. Company "Publishing house "To the unity". 2007. P. 373.
15. Belinskii V. G. Sochineniya Aleksandra Pushkina. St. vos'maya. «Evgenij Onegin» [The works of Alexander Pushkin. Art. eighth. "Eugene Onegin"]. Available at: http:// dugward.ru/ library/ pushkin/ belinsky_such
УДК 82-3(2Р)6
Ю. В. Клабукова
Пространство Петербурга в художественно-философском осмыслении Ильи Q^^ffa
Статья посвящена проблеме художественного пространства Петербурга в современной отечественной прозе. В связи с этим автор отмечает, что Петербург - это традиционный пространственный образ в русской литературе. Приводится общепринятая в литературоведении типология художественного пространства. В статье автор подробно анализирует роман Ильи Стогоffа «Проигравший», в котором пространство Петербурга является центральным пространственным образом; выделяет такие типы художественного пространства, как ау-тичное пространство города и перцептивное аутичное пространство героя, реальное, историческое и сюррели-стическое пространства. Автор подчеркивает взаимосвязь пространства города и внутреннего пространства главного героя романа, а также показывает, что выделенные типы пространств дополняют друг друга, взаимопроникают, в своем единстве образуя пространственную модель мира в произведении.
Article is devoted to a problem of art space of Petersburg in modern domestic prose. In this connection the author marks, that Petersburg is a traditional spatial image in the Russian literature. The typology of art space standard in literary criticism is resulted. In article the author analyzes novel "Loser" of Ilya Stogoff.
© Клабукова Ю. В., 2016 94
