CC BY
11
DOI 10.24412/2227-7315-2022-3-113-122 УДК 346.12+347.721
Г.В. Колодуб, Д.А. Мальбин
ОТКАЗ В ВОЗВРАТЕ ДОЛИ УЧАСТИЯ В КОРПОРАЦИИ В РЕАЛИЯХ ФИНАНСОВО-ПРАВОВОГО ПРЕССИНГА ИНОСТРАННЫХ ГОСУДАРСТВ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: К ОБОСНОВАНИЮ ВОПРОСА
Введение: настоящая статья является началом публичной дискуссии, поднятой авторами на страницах ведущего научного журнала. Содержание первой статьи связано с обоснованием важности толкования и применения нормы об отказе в возврате доли участия в корпорации в целом для поддержания эффективной системы гражданско-правового регулирования корпоративных и обязательственных отношений и, в частности, в реалиях финансово-правовой блокады со стороны иностранных государств. Настоящая работа создает основу для выводов, которые будут приведены в следующей публикации «Отказ в возврате доли участия в корпорации в реалиях финансово-правового прессинга иностранных государств. Часть вторая: оценка категории «справедливость» в тексте нормы п. 3 ст. 65.2 ГК РФ». Цель: статья проясняет для читателей мотивы и установки, которые имеют значение для коллектива исследователей в разрезе критики законодательной формулировки и практики применения нормы об отказе в возврате доли участия в корпорации. Методологическая основа: ведущим общенаучным методом исследования выступает системно-структурный подход, благодаря которому норма об отказе в возврате доли участия в корпорации и положения о защите добросовестного приобретателя рассматриваются не только как единый элемент механизма осуществления гражданских прав и исполнения гражданских обязанностей, но и как необходимое средство нивелирования негативных последствий финансово-правовых санкций со стороны иностранных государств. В числе использованных методов юридической науки выделяется метод толкования правовых норм (буквальный, систематический, телеологический и исторический). Результаты: отмечается негативное преломление удачных идей Концепции развития гражданского законодательства, раздела о реформе корпоративного законодательства, применительно к Федеральному закону от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» и прак-
© Колодуб Григорий Вячеславович, 2022 3
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского права (Саратовская государственная 1
юридическая академия); e-mail: kolodub-ssla@lenta.ru )
© Мальбин Дмитрий Андреевич, 2022 2
Кандидат юридических наук, ассоциированный партнер юридической фирмы «ЮСТ», адвокат, ведущий S эксперт (Институт проблем административно-правового регулирования Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»); e-mail: malbin@yust.ru
© Kolodub Grigory Vyacheslavovich, 2022
Candidate of Law, Associate Professor, Associate Professor , Department of Civil Law (Saratov State Law Academy)
© Malbin Dmitry Andreevich, 2022
Candidate of Law, Associate Partner of the law firm «YUST», attorney, leading expert of the Institute of Problems of Administrative and Legal Regulation of the National Research University «High School of Economics» ИЗ
тики его применения судебными инстанциями. Читающая аудитория вводится в содержание рассматриваемого вопроса, авторы формулируют критические оценки такому способу защиты гражданских прав как «восстановление корпоративного контроля». В статье рассматривается диспозиция нормы права, содержащаяся в п. 3 ст. 65.2 Гражданского кодекса Российской Федерации, условия и соотношение указанной нормы с иными средствами защиты частных прав. Выводы: объединившие свои усилия ученые в данной части исследования указывают на важность использования такой категории как «справедливость», так как, по их мнению, именно она должна позволить сформировать подход, учитывающий особенности выбытия доли, с целью дифференциации спорных ситуации и определения аспектов лишения иных лиц права участия.
Ключевые слова: механизм осуществления гражданских прав, гарантирован-ность гражданского права, восстановление корпоративного контроля, право участия, доля в уставном капитале, корпорация, справедливость, добросовестность, добросовестный приобретатель, компенсация.
G.V. Kolodub, D.A. Malbin
DENIAL OF RETURN OF SHARES IN A CORPORATION IN THE REALITIES OF FINANCIAL AND LEGAL PRESSURE OF FOREIGN STATES.
PART ONE: TO THE SUBSTANTIATION OF THE QUESTION
Background: this article is the beginning of a public discussion raised by the authors on the pages of a leading academic journal. The content of the first article is related
™ to the justification of the importance of interpretation and application of the norm on
? refusal to return the participation interest in the corporation in general for maintaining
S? an effective system of civil law regulation of corporate and liability relations and, in
m particular, in the realities of the financial and legal blockade by foreign states. This
? work forms a basis for conclusions of the authors which will be given in the following
Л publication "Denial of return of share of participation in corporation in the realities
! of financial and legal pressure of foreign states". Part two: assessment of the category
>| of "justice" in the text of the norm of paragraph 3 of article 65.2 of the Civil Code of
I the RF". Objective: the article clarifies for the readers the motives and attitudes that
I are important for the team of researchers in the context of criticism of the legislative
i" formulation andpractice of application of the norm on the refusal of the return of the
0 share of participation in the corporation. Methodology: the leading general scientific
1 method of research is a system-structural approach, due to which the norm of refusal to | return the share of participation in the corporation and provisions on the protection of | the good faith purchaser are considered not only as a single element of the mechanism
of civil rights and civil duties, but also as a necessary means of leveling the negative I consequences of financial and legal sanctions by foreign countries. Among the methods of legal science used is the method of interpretation of legal norms (literal, systematic, 4 teleological and historical). Results: the negative refraction of successful ideas of i the Concept of development of civil legislation, the section on the reform of corporate m legislation, in relation to the Federal Law of May 5, 2014 № 99-FZ "On Amendments to Chapter 4 of Part One of the Civil Code of the Russian Federation and on the recognition of the repeal of certain provisions of legislative acts of the Russian Federation" and practice of its application by judicial authorities is noted. The reading audience is introduced to the content of the issue in question, the authors formulate critical assessments of such a method of protection of civil rights as "restoration of corporate control". The article 114 considers the disposition of the rule of law contained in clause 3 of article 65.2 of the
Civil Code of the Russian Federation, the conditions and the ratio of the said rule with other means of protection of private rights. Conclusions: the scientists united their efforts in this part of the study point to the importance of using such category as "fairness", because, in their opinion, it should allow to form an approach that takes into account the peculiarities of disposal of share, in order to differentiate disputable situations and determine aspects of deprivation of participation rights of other persons.
Key-words: mechanism of realization of civil rights, civil law guarantee, restoration of corporate control, right of participation, share in the authorized capital, corporation, fairness, good faith, good faith purchaser, compensation.
В условиях усложнения отношений и ускорения всех сопутствующих процессов при товарно-денежном обращении, усиливается и нагрузка на систему правого обеспечения. Данная тенденция в реалиях финансово-правового прессинга нашей страны иностранными государствами позволяет нам резюмировать, что необходимы реформы, так как прошло уже достаточное количество времени с начала реформы гражданского законодательства, основанием которой послужила Концепция развития гражданского законодательства1.
Позволим себе быть более категоричными, и подчеркнуть, что с каждым днем правовая система и государство в целом, которые были двенадцать лет назад и которые существуют в настоящий момент — это «две совершенно разные истории». Однако есть и общее между двумя этапами развития отечественного права и государства, а именно: необходимость обеспечения стабильности и прагматичности гражданского законодательства в угоду защиты интересов частных субъектов, среди которых особое место занимают юридические лица. Отказ западных держав от конструктивных и взаимовыгодных финансовых отношений, обрушившийся санкционный удар не приводит к отказу от верного тезиса о том, что является «жизненно важным привлечение инвестиций в отечественную экономику» [1, с. 59]. Поэтому думается, что проблематика применения нормы корпоративного законодательства, содержащаяся в п. 3 ст. 65.2 Гражданского кодекса Российской Федерации2 (далее — ГК РФ, Кодекс), заслуженно занимает важное место в научных исследованиях.
Считаем нужным сказать о двух принципиальных аспектах нашего поиска: доктринальном и практико-ориентирующем. Во-первых, в рамках аспекта док-тринального свойства следует отметить, что авторы осведомлены о наличии обсуждения на страницах специализированной литературы проблемы определения места иска о восстановлении корпоративного контроля в рамках традиционной классификации исков [2, с. 156]. Авторы настоящей работы считают, что иск о восстановлении корпоративного контроля не является вещно-правовым способом защиты права [3, с. 84], не относится к иску о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права [4, с. 120], а должен считаться специальным способом защиты корпоративных прав [5, с. 73; 6, с. 107]. В этом исследовании авторы рассматривают проблему отказа в возврате доли участия в корпорации с точки зрения доказывания объективности специального корпоративного статуса данного иска, а в плане изучения конструкции нормы п. 3 ст. 65.2 ГК РФ и оценки
1 См.: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2009. № 11.
2 См.: Гражданский кодекс Российской Федерации (ч. I) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собр. законодательств Рос. Федерации. 1994. № 32, ст. 3301. 115
ее с позиции необходимости обеспечения действия механизма осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей [7, с. 2], концепции гарантированного осуществления гражданских прав.
Во-вторых, в рамках практико-ориентирующего аспекта признаем, что нормативной опорой для осуществляемого научного поиска становятся положения основного из действующих законодательных актов, регулирующих корпоративные отношения в хозяйственных обществах и иных видах юридических лиц, а именно ГК РФ. Как известно, реформа гражданского законодательства проводилась по нескольким направлениям, одним из которых стала реформа корпоративного законодательства, воплощением которой стал Федеральный закон от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации»1 (далее — Закон № 99-ФЗ), который внес существенные изменения в главу ГК РФ о юридических лицах. Во многом принятие обозначенного закона о внесении изменений, явившегося квинтэссенцией интеллектуальной работы, стало возможным благодаря тому, что за прошедшие годы большинство введенных положений и норм неоднократно подвергались тщательному научному анализу, можно с уверенностью говорить об образовании целого направления в области цивилистики. При этом считаем, что некоторые институты и нормы, напротив, остались без должного внимания со стороны научного сообщества. Так, например, Закон № 99-ФЗ, нормативно закрепив общий перечень прав и обязанностей участников корпорации, в ст. 65.2 Кодекса предусмотрел такой способ защиты прав участника корпорации как возврат доли участия в корпорации, в случае утраты указанной доли в результате неправомерных действий третьих лиц. Указанный способ защиты, известный как «восстановление корпоративного контроля», был впервые продемонстрирован Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в постановлениях от 3 июня 2008 г. № 1176/082 и от 10 июня 2008 г. № 5539/083 и потому не является новым для современников. Тем не менее, Закон № 99-ФЗ, наряду с закреплением такого способа защиты установил условия, при которых в возврате доли участия в корпорации должно быть отказано, а также предусмотрел последствия невозможности возврата доли. Итак, в п. 3 ст. 65.2 ГК РФ указывается, что суд может отказать в возвращении доли участия (ограничивающее правило), если это приведет к несправедливому лишению иных лиц их прав участия или повлечет крайне негативные социальные и другие публично значимые последствия. В этом случае лицу, утратившему помимо своей воли право участия в корпорации, лицами, виновными в утрате доли участия, выплачивается справедливая компенсация, определяемая судом.
Указанные ограничения являются новыми для российского гражданского права, ранее в отношении иных способов защиты гражданских прав аналогичных ограничений законодательство не содержало, в связи с чем анализ таких
1 См.: Федеральный закон от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» // Собр. законодательств Рос. Федерации. 2014. № 19, ст. 2304.
2 См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 3 июня 2008 г. № 1176/08 по делу № А14-14857/2004-571/21. Доступ и з справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3 См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 10 июня 2008 г. № 5539/08 по делу № А40-116 11837/06-138-91. Доступ и з справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ограничений и выработка рекомендаций по правильному применению нормы п. 3 ст. 65.2 ГК РФ будут нам интересны.
Как видно из указанной статьи, суд может отказать в возврате доли участия в корпорации в двух случаях: если возврат такой доли приведет к несправедливому лишению иных лиц их права участия и, если возврат доли участия повлечет крайне негативные социальные и другие публично значимые последствия.
Восстановление корпоративного контроля как способ защиты права до принятия Закона № 99-ФЗ не предусматривал каких-либо ограничений для возврата доли участия утратившему ее правообладателю, в то время как такой возврат очевидно может быть связан с определенными издержками в виде нарушения прав и законных интересов третьих лиц вполне закономерно, что наряду с нормативным закреплением названного способа защиты законодатель предусмотрел ограничения на возврат правообладателю доли участия в ряде случаев.
Представляется что, законодатель пытался найти определенный баланс между защитой права лица, утратившего долю участия в корпорации, и теми последствиями, которые могут наступить в результате такого возврата. Так, если в первом случае поиск компромисса происходит между интересами лица, утратившим долю участия в корпорации, и иными участниками корпорации, на права и законные интересы которых может оказать влияние возврат доли пострадавшему лицу, то во втором случае законодатель выходит за границы отношений участников корпорации и исключает возврат доли участия вероятностью наступления крайне негативных социальных или иных публичных последствий от возврата доли утратившему ее лицу.
Само условие о том, что в возврате доли может быть отказано потому, что ш это приведет к лишению иных лиц их права участия, кажется нам спорным, и поскольку управомоченному лицу возвращается как следует из п. 3 ст. 65.2 ГК а РФ, та доля, которая была утрачена, и только от лица, к которому эта доля пере- о шла, поэтому лишение третьих лиц их права участия как последствие возврата о утраченной доли, исходя из текста нормы кажется невозможным. При этом раз- о
с
решение конкуренции интересов лица, утратившего долю участия, и третьих | лиц обусловлен не всяким лишением права участия этих лиц, а только таким, в которое можно охарактеризовать как несправедливое, т.е. законодатель вводит о в нормативную конструкцию оценочную категорию [8, с. 71; 9, с. 13; 10, с. 105; ю
"О
11, с. 10; 12, с. 99], что приводит к усложнению правовой связи между нормой |
права и конкретным отношениям. к
В°
рамках действующего гражданского законодательства категория справедли- а'
вости упоминается неоднократно, однако ни в одном из нормативных правовых |
актов содержание справедливости не раскрывается. Категория справедливости ии
в праве периодически выступает объектом научных исследований [13, с. 94; 14, ¡§
с. 35], однако общепризнанного закрепления критериев справедливости до сих пор 1
не отмечается. Сложность поиска таких критериев очевидно обусловлена тем, что )
справедливость является ценностной установкой и наряду с другими ценностны- 2 ми установками (например, добросовестность [15, с. 375; 16, с. 36]) не поддается четкому определению, в связи с чем правоприменитель всегда будет вынужден руководствоваться только собственным ценностным уровнем, что делает разрешение спора о возврате доли участия в корпорации непредсказуемым. В этой связи следует согласиться с В.А. Вайпаном, который также обращает внимание на то, что ни в
ГК РФ, ни в других законах понятие справедливости не раскрывается, в резуль- Ц7
тате чего каждый правоприменитель, понимая справедливость по-своему, самостоятельно оценивает правовую норму, называя такой подход опасным [17, с. 26].
Используя ценностные категории [18, с. 378] для отказа в возврате доли участия в корпорации, законодатель фактически оставил разрешение вопроса о содержании такого условия на откуп правоприменителю, который, в свою очередь ориентируется на текст закона и при отсутствии его ясного смысла склонен совершить ошибку. Отсутствие даже примерных ориентиров категории справедливости может привести как к несправедливому отказу в возврате доли участия в корпорации, так и к несправедливому возврату такой доли.
При этом, как следует из п. 3 ст. 65.2 ГК РФ, наряду с возвратом доли суд может принять решение о присуждении истца к выплате в пользу лиц, от которых доля участия возвращается, компенсации, которая также должна быть справедливой. Фактически законодатель, сделав возврат утраченной доли встречным и возмездным, установил плату за защиту нарушенного субъективного права, что кажется несправедливым по отношению к пострадавшему лицу, которое обязано уплатить денежные средства для возврата права участия, которого лишилось помимо собственной воли в результате неправомерных действий третьих лиц. Указанное решение представляется порочным и вызывает нашу озабоченность, особенно в контексте экспертного мнения о том, что подобный выбор законодателя сознательный и может представлять «универсальную тенденцию в общем правовом механизме защиты гражданских прав в России, суть которой сводится к тому, что истец при восстановлении своих нарушенных прав приобретает обязанность компенсировать добросовестному ответчику его потери на основе прин-я ципа справедливости» [19, с. 54]. При этом такая компенсация присуждается ? безальтернативно, т.к. согласно буквальному тексту п. 3 ст. 65.2 ГК РФ возврат а доли и выплата компенсации взаимно обусловлены в механизме возврата доли | участия в корпорации, что в свою очередь означает, что иск о восстановлении i корпоративного контроля носит характер actio duplex, поскольку каждая из || сторон присуждается в пользу другой.
1 Устанавливая обязанность выплаты компенсации при возврате доли за-
§ конодатель очевидно преследует цель обеспечить баланс интересов спорящих | сторон: истец получает утраченную им долю, а ответчик получает справедливую § компенсацию за долю участия, которую от него истребуют. Тем не менее в такой конструкции присутствует ложная видимость баланса интересов, поскольку Ц выплата компенсации в счет возвращаемой доли осуществляется пострадавшим | лицом, а не правонарушителем. Учитывая, что при возврате доли истец обязан & уплатить справедливую компенсацию, то несмотря на возврат ему доли истец тем | не менее с экономический точки зрения несет ущерб, поскольку вместо утраты g доли утрачивает денежные средства, уплачиваемые в качестве справедливой § компенсации. При изложенных обстоятельствах компенсация может являться | справедливой только для ответчика, от которого истребуется доля, в то время J как для потерпевшего лица взыскание такой компенсации будет выглядеть очевидной несправедливостью.
Отметим, что материально-правовая конструкция иска, предусмотренного п. 3 ст. 65.2 ГК РФ, в некоторой части схожа с конструкцией виндикационного иска: в обоих случаях истцом выступает правообладатель имущества, ответчиком — лицо, у которого это имущество находится, поводом к иску является 118 утрата правообладателем своего имущества, а целью исков является возврат
имущества уполномоченному лицу. При этом в рамках вещного права против иска собственника об истребовании имущества подлежит защите лицо, которое не знало и не могло знать о приобретении вещи у неуправомоченного отчужда-теля (добросовестный приобретатель). Такой приобретатель подлежит защите при наличии условий, перечисленных в п. 1 ст. 302 ГК РФ (возмездность приобретения, отсутствие знания о неуправомоченности отчуждателя, выбытие вещи из владения собственника по его воле).
Институт защиты добросовестного приобретателя достаточно эффективно обеспечивает стабильность гражданского оборота, что во многом следует связывать с понятными и логичными условиями защиты приобретателя, которые имеют универсальное применение. Поэтому справедливо утверждать о распространении в корпоративном праве положений института защиты добросовестного приобретателя. Действительно, и с этим мы согласны, что «...учет обстоятельств и справедливого отношения применим все же не только к физическим лицам, но и к профессиональным участникам» [20, с. 59], где наполненные правовым содержанием и устоявшиеся в практике категории «справедливость», «добросовестность» должны становится реальным инструментарием правового регулирования.
Так, согласно п. 17 ст. 21 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»1 (далее — Закон об ООО) если доля или часть доли в уставном капитале общества возмездно приобретена у лица, которое не имело права ее отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), лицо, утратившее долю или часть доли, вправе требовать признания за ним права на данные долю или часть доли в уставном капитале общества с одновременным лишением права на данные долю или часть доли добросовестного приобретателя при условии, что данные доля или часть доли были утрачены в результате противоправных действий третьих лиц или иным путем помимо воли лица, утратившего долю или часть доли. Таким образом, специальный нормативный правовой акт об отдельном виде корпорации прямо указывает на разрешение правового спора о возврате доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью с учетом необходимости защиты добросовестного приобретателя.
В юридической литературе предусмотренный п. 3 ст. 65.2 ГК РФ способ защиты права зачастую рассматривают как общий способ защиты права [21, с. 5; 22, с. 25], применимый в отношении всех коммерческих корпораций, в то время как сфера применения п. 17 ст. 21 Закона об ООО ограничена корпорацией одного вида. Однако несмотря на частный характер нормы о признании за утратившим лицом права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью следует отметить, что само существование этой нормы подчеркивает идею необходимости защиты добросовестного приобретателя права участия в хозяйственной организации, что в свою очередь дает основания полагать, что спор о возврате доли в соответствии с п. 3 ст. 65.2 ГК РФ можно разрешать с использованием положений института защиты добросовестного приобретателя, а тем самым в качестве несправедливого лишения доли участия третьих лиц
1 См.: Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» // Собр. законодательств Рос. Федерации. 1998. № 7, ст. 785. ИЗ
рассматривать возврат права участия в корпорации при наличии обычно предъявляемых условий:
приобретатель является добросовестным, т.е. не знал и не должен был знать о том, что приобретает право участия в корпорации у неуправомоченного от-чуждателя;
приобретатель приобрел право участия в корпорации возмездно, в связи с чем возврат права участия повлечет для приобретателя экономические издержки; правообладатель утратил право участия в корпорации по своей воле. Считаем, что при установлении совокупности названных выше условий, лишение права участия можно охарактеризовать как несправедливое, т.к. поведение приобретателя в этом случае должно считаться юридически безупречным с точки зрения требований, предъявляемых со стороны законодателя к участнику гражданского оборота. В свою очередь, возврат права участия перекладывает на него риск неосмотрительности утратившего права участия лица и влечет для добросовестного приобретателя экономические издержки большие, чем несет неосмотрительный правообладатель.
Между тем условием применения иска о возврате доли является утрата права участия в корпорации помимо воли управомоченного лица, что прямо следует из диспозиции п. 3 ст. 65.2 ГК РФ. В таком случае условие об утрате права участия в корпорации по воле правообладателя, свидетельствует не о несправедливости лишения третьих лиц их доли участия, а о невозможности применения п. 3 ст. 65.2 ГК РФ, поскольку необходимое для применения нормы условие (утрата права участия помимо воли в результате неправомерных действий других участ-я ников или третьих лиц) отсутствует. Определение утраты доли участия в корпо-
0
? рации, помимо воли управомоченного лица в качестве условия возврата доли с а учетом политико-правовой тенденции защиты добросовестных приобретателей, | свидетельствует о том, что для признания лишения доли несправедливым до-
1 статочно добросовестности приобретателя и возмездности приобретения.
| Однако при таком подходе квалификация лишения хотя бы и добросовестного
I приобретателя его доли участия в качестве несправедливого остается спорной, | поскольку посредством возврата доли происходит защита права пострадавшего | лица, на которого с политико-правовой точки зрения нельзя отнести риск утра-§ ты доли участия в корпорации, ведь такая доля утрачивается им помимо воли.
Напротив, отказ лицу, утратившему помимо воли в результате неправомерных | действий третьих лиц право участия в корпорации, кажется несправедливым. | Определение утраты доли участия, помимо воли в качестве условия приме-
& нения, п. 3 ст. 65.2 ГК РФ может указывать на то, что при нормативном закре-| плении иска о возврате доли участия в корпорации законодатель сознательно ¡5 отступил от традиционных представлений об условиях защиты добросовестного § приобретателя, исключив из необходимого числа условий такое, как выбытие | имущества из обладания правообладателя по собственной воле, т.е. имеет место | неудачная попытка сформировать в корпоративном праве институт, аналогичный защите добросовестного приобретателя в вещном праве.
Отсутствие возможности учитывать особенности выбытия доли от правообладателя в целях квалификации лишения иных лиц их права участия представляется ошибочным подходом, поскольку особенности выбытия доли могут позволить дифференциировать спорные ситуации и определить лишение иных 120 лиц права участия в качестве справедливого или несправедливого.
Библиографический список
1. Гутников О.В. Тенденции развития корпоративного права в современных условиях // Журнал российского права. 2020. № 8. С. 59-73.
2. Зотова Е.К. Пределы использования иска о восстановлении корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2019. № 3. С. 154-170.
3. Маковская A.A. Правовые последствия виндикации акций. Комментарий Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 5 сентября 2006 г. № 4375/06 // Вестник гражданского права. 2007. № 1. С. 84-117.
4. Суханов Е.А. Комментарий к статьям 65.1-65.3 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ) // Вестник гражданского права. 2014. № 3. С. 107-132.
5. Сарбаш С.В. Восстановление корпоративного контроля // Вестник гражданского права. 2008. Т. 8. № 4. С. 70-79.
6. Маковская A.A. Восстановление корпоративного контроля в системе способов защиты корпоративных прав // Вестник ВАС РФ. 2009. № 1. С. 106-121.
7. Вавилин Е.В. Действие механизма осуществления гражданских прав и исполнения обязанностей // Гражданский и арбитражный процесс. 2009. № 5. С. 2-4.
8. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Петроград: Юридический книжный склад «Право», 1917. 328 с.
9. Вильнянский С.И. Применение норм советского права // Ученые записки Харьковского юридического ин-та. 1956. Вып. 7. С. 3-18.
10. Бару М.И. Оценочные понятия в трудовом законодательстве // Советское государство и право. 1970. № 7. С. 104-108.
11. Власенко H.A., Назаренко Т.Н. Неопределенность в праве: понятия и формы // Государство и право. 2007. № 6. С. 5-12.
12. Рехтина И.В., Боловнев M.A. Виды оценочных категорий в гражданском процессе // Современное право. 2019. № 6. С. 99-103.
13. Романец Ю.В. Этические основы права и правоприменения. М.: Зерцало-М, 2012. 400 с.
14. Богданов Д.Е. Эволюция гражданско-правовой ответственности с позиции справедливости: сравнительно-правовой аспект. М.: Проспект, 2015. 304 с.
15. Aгарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Избранные труды по гражданскому праву: в 2 т. М., 2002. Т. 2. 452 с.
16. Васильев A.M. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976. 264 с.
17. Вайпан В.A. Принцип справедливости в гражданском праве и судебное усмотрение // Гражданское право. 2018. № 1. С. 22-28.
18. Колодуб Г.В. Изучение системы категорий гражданского права через призму функций общей теории государства и права: к постановке вопроса // Методологические проблемы цивилистических исследований: сборник научных статей. Ежегодник / отв. ред. А.В. Габов, В.Г. Голубцов, О.А. Кузнецова. М.: Статут, 2017. Вып. 2. C. 377-386.
19. Лоренц Д.В. Компенсация добросовестному приобретателю за утрату им жилого помещения // Актуальные проблемы российского права. 2020. № 7. С. 49-59.
20. Демьянова М.В. Функции принципа добросовестности в корпоративном праве // Право и экономика. 2021. № 9. С. 54-59.
21. Ломакин Д.В. Общая характеристика прав и обязанностей участников общества с ограниченной ответственностью // Гражданское право. 2021. № 2. С. 3-12.
22. Оборов A.C. Защита прав и законных интересов участников корпорации: теоретические и прикладные особенности // Предпринимательское право. 2020. № 1. С. 18-29.
References
1. Gutnikov O.V. Trends in the Development of Corporate Law in Modern Conditions // Journal of Russian law. 2020. No. 8. P. 59-73.
2. Zotova E.K. Limits of Using a Claim for the Restoration of Corporate Control // Bulletin of Civil Law. 2019. No. 3. P. 154-170.
3. Makovskaya A.A. Legal Consequences of Shares Vindication. Commentary on the Decree of the Presidium of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation dated September 5, 2006 No. 4375/06 // Bulletin of Civil Law. 2007. No. 1. P. 84-117.
4. Sukhanov E.A. Commentary on Articles 65.1-65.3 of the Civil Code of the Russian Federation (as amended by the Federal Law of May 5, 2014. No. 99-FZ) // Bulletin of Civil Law. 2014. No. 3. P. 107-132.
5. Sarbash S.V. Restoration of Corporate Control // Bulletin of Civil Law. 2008. Vol. 8. No. 4. P. 70-79.
6. Makovskaya A.A. Restoration of Corporate Control in the System of Ways to Protect Corporate Rights // Bulletin of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation. 2009. No. 1. P. 106-121.
7. Vavilin E.V. The Action of the Mechanism for Exercising Civil Rights and Fulfilling Obligations // Civil and arbitration process. 2009. No. 5. P. 2-4.
8. Pokrovsky I.A.. The Main Problems of Civil Law. Petrograd: Legal book warehouse «Pravo», 1917. 328 p.
9. Vilnyansky S.I. Application of the Norms of Soviet Law // Uchen. app. Kharkiv. legal in-ta. 1956. No. 7. P. 3-18.
10. Baru M.I. Estimated Concepts in Labor Legislation // Soviet state and law. 1970. No. 7. P. 104-108.
11. Vlasenko N.A., Nazarenko T.N. Uncertainty in Law: Concepts and Forms // State g and Law. 2007. No. 6. P. 5-12.
? 12. Rekhtina I.V., Bolovnev M.A. Types of Evaluation Categories in Civil Proceedings
| // Modern law. 2019. No. 6. P. 99-103.
™ 13. Romanets Yu.V. Ethical Foundations of Law and Law Enforcement. M.: Zertsalo-M,
| 2012. 400 p.
| 14. Bogdanov D.E. The Eevolution of Civil Liability from the Standpoint of Justice: a
f Comparative Legal Aspect: a monograph. M.: Prospekt, 2015. 304 p.
15. Agarkov M.M. The Problem of Abuse of Law in Soviet Civil Law // Selected works I on civil law: In 2 vols. M., 2002. Vol. 2. 452 p.
I 16. Vasiliev A.M. Legal Categories. Methodological Aspects of Development of the
i" System of Categories of the Theory of Law. M., 1976. 264 p.
1 17. Vaypan V.A. The Principle of Justice in Civil Law and Judicial Discretion // Civil
I law. 2018. No. 1. P. 22-28.
! 18. Kolodub G.V. The Study of the System of Categories of Civil Law Through the
g Prism of the Functions of the General Theory of State and Law: to the Formulation of the Question // Methodological Problems of Civil Law Research: Collection of scientific g articles. Yearbook. / Rep. ed. A.V. Gabov, V.G. Golubtsov, O.A. Kuznetsova. M.: Statut, S. 2017. Vol. 2. P. 377-386.
* 19. Lorenz D.V. Compensation to a Bona Fide Purchaser for the Loss of His Dwelling //
I Actual problems of Russian law. 2020. No. 7. P. 49-59.
m 20. Demyanova M.V. Functions of the Principle of Good Faith in Corporate Law // Law
and Economics. 2021. No. 9. P. 54-59.
21. Lomakin D.V. General Characteristics of the Rights and Obligations of Participants in a Limited Liability Company // Civil Law. 2021. No. 2. P. 3-12.
22. Oborov A.S. Protection of the Rights and Legitimate Interests of Corporation Participants: Theoretical and Applied Features // Entrepreneurial Law. 2020. No. 1.
122 P. 18-29.
