CC BY
1087
Н.В. Кузнецова,2005
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ ОБ ЭКОНОМИЧЕСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМАХ ПОСЛЕВОЕННОГО ВОССТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ СТРАНЫ
В 1945—1953 гг.
Н.В. Кузнецова
В последние годы усилилось внимание исследователей к одному из важнейших периодов в истории России XX в., определяемому рубежными вехами: победой СССР в Великой Отечественной войне и смертью И.В. Сталина. Интерес историков к социально-экономическим проблемам этого периода вызван несколькими причинами.
Во-первых, переход от войны к миру предполагал решение разнообразных экономических вопросов, не потерявших актуальности и з начале XXI в.: восстановления разрушенных районов; реконверсии промышленности и наращивания выпуска гражданской продукции; модернизации индустриального производства; укрепления материально-технической базы аграрного сектора; определения оптимального соотношения между коллективными и индивидуальными крестьянскими хозяйствами; укрепления финансовой системы и др.
Острейшими социальными проблемами послевоенных лет являлись: налаживание стабильного обеспечения граждан продовольственными и промышленными товарами; повышение реальной заработной платы; улучшение жилищно-бытовых условий населения; совершенствование работы жилищно-комму-нального хозяйства и преодоление демографического кризиса, относящихся к числу важнейших и в современной России.
Во-вторых, изучение всех вышеназванных проблем на основе значительно расширившейся источниковой базы при отсутствии концептуальных и методологических ограничений дает возможность воссоздать реальную ситуацию в Советском Союзе в 1945—1953 гг., выявить определявшие ее факторы, развеять мифы о грандиозных результатах сталинской политики и помогает уяснить причины краха советской модели организации общества.
В-третьих, анализ истории послевоенного периода способствует углублению представлений о вечных для страны вопросах от-ф сталости аграрного сектора, взаимозависимо-
сти экономической и социальной политики, соотношения интересов центра и регионов и др., позволяет понять современные трудности перехода России от плановой к рыночной экономике.
Предварительным условием создания новой, объективной, насыщенной всеми красками исторической картины периода «позднего сталинизма» является осмысление уровня его изученности российскими учеными '.
В отечественной историографии проблем послевоенного развития можно выделить три периода: первый — с конца 1940-х гг. до конца 1950-х ггвторой — до конца 1980-х гг., третий — до настоящего времени. Основное внимание в исследованиях уделялось: а) промышленности, б) сельскому хозяйству, в) социальной сфере и г) партийному руководству ими.
В первый период ученые, занимавшиеся вопросами восстановления и развития индустрии, концентрировали внимание на их темпах, подъеме культурно-технического уровня рабочего класса и трудовой активности масс, основным проявлением которой считалось соревнование. Опираясь на показатели объемов валового производства, исследователи писали лишь о достижениях советской плановой экономики, ее преимуществах по сравнению с рыночной. При этом допускался выборочный подбор фактов, их подгонка под содержание официальных партийных документов и выступлений лидеров ВКП(б), приукрашивание положения в промышленности, особенно в легкой и пищевой отраслях -. Вне поля зрения ис ториков оставались многие важные вопросы, в том числе система управления предприятиями, развитие производственно-технической базы и большинство аспектов кадровой проблемы. Причинами этого являлись ограниченный доступ к архивным фондам, недостаток документальных и статистических публикаций, а также положение общественных наук в условиях тоталитарного режима.
Благотворное влияние на работу исследователей оказал XX съезд КПСС. В конце
1950-х — начале 1960-х гг. активизировалось изучение истории рабочего класса. Опираясь на вышедшие статистические сборники, А.Г. Рашин систематизировал данные о численности промышленно-производственного персонала в 1917—1958 годах 5. A.B. Смирнов проанализировал основные источники комплектования рабочей силы предприятий тяжелого машиностроения, изменения в составе рабочих и формы подготовки и повышения квалификации кадров в четвертой пятилетке (1946—1950 гг.)4.
Заметным явлением в историографии 1960—1970-х гг. стало появление «Очерков истории советского рабочего класса (1917— 1965 гг.)», монографий Ю.А. Приходько, С.Л. Сенявского и В.Б. Тельпуховского, М.И. Хлусова. В «Очерках...»5 освещены те же проблемы, что и в статьях А.Г. Рашина и
A.B. Смирнова, но в более полном объеме и на основе общесоюзных статистических показателей. Наряду с положительными моментами их авторы осмелились назвать ряд существенных недостатков в работе промышленных предприятий в послевоенный период, объяснив их, как было принято, нарушением ленинских принципов коллективности руководства6.
С.Л. Сенявский и В.Б. Тельпуховский не только углубили разработку вопросов, поставленных предшественниками, но и рассмотрели новые аспекты проблемы: стоимость обучения рабочих и служащих, наличие на предприятиях сверхплановой рабочей силы и др.7 Заслугой Ю.А. Приходько является анализ основных этапов восстановления промышленности страны, выявление общих черт и особенностей каждого из них 8.
Наиболее полным исследованием по истории советской индустрии в послевоенные годы стала монография М.И. Хлусова, которая расширила представления о вопросах, частично разработанных ранее, раскрыла неизученные проблемы послевоенной реорганизации управления промьппленностью, технической политики правительства, взаимосвязи развития производственной базы предприятий и качественных изменений в составе рабочих и ИТР 9.
В 1980 г. был опубликован шестой том «Истории социалистической экономики СССР»10. В нем показаны масштабы промышленного строительства в стране в послевоенные годы, дана краткая характеристика по-
ложения в ведущих отраслях тяжелой индустрии, перечислены меры по улучшению системы оплаты труда на предприятиях, что стал© шагом вперед по сравнению с предыдущими исследованиями.
Новыми моментами в монографии Г.Б. Поляка 11 явились определение роли внешнеэкономической помощи в восстановлении народного хозяйства СССР и детальный показ статей доходов и расходов госбюджета страны в 1946—1950 годах. Однако в работе отсутствуют ссылки на источники многочисленных статистических данных, имеет место приукрашивание реальной действительности.
Результаты исследований отечественных историков в 1960-х— первой половине 1980-х гг. были обобщены в коллективном труде «История советского рабочего класса»12. В нем отражены как достижения, так и уязвимые стороны советской историографии. В книге подробно рассмотрены важнейшие проблемы послевоенного развития индустрии — перестройка управления и укрепление материально-технической базы, однако раскрыты они преимущественно на основе официальных документов и материалов статистических сборников. При этом не показано положение в различных отраслях промышленности и на предприятиях. Дав обстоятельный анализ количественных и качественных изменений в составе рабочих, формах их обучения, авторы слабо осветили вопрос о руководящих кадрах и ИТР. При изложении причин частой сменяемости промышленных работников и путей ее снижения они не упомянули о применении мер уголовной и административной ответственности. Следуя традициям советской историографии, исследователи преувеличили роль соревнования в промышленности, дали завышенную оценку мер руководства страны по улучшению благосостояния населения. Был обойден острый вопрос о соотношении темпов роста производительности труда и заработной платы.
Несмотря на то, что завершение работы над книгой совпало с началом перестройки в СССР, в ней, как и во всех предыдущих публикациях, проявился прежний концептуальный подход: на первый план выдвигались положения о ведущих позициях рабочего класса в обществе, о руководящей роли КПСС и т. п., а методологической основой явились произведения классиков марксизма-ленинизма, решения коммунистической партии и правительства, выступления партийных и
государственных деятелей. В силу этого политика советского руководства в послевоенные годы освещена односторонне.
Ситуация, сложившаяся в стране и в исторической науке с начала 1990-х гг., побудила многих исследователей пересмотреть свой методологический, концептуальный и источ-никовый арсенал и обратиться к новым, ранее закрытым темам. Особый интерес вызвала проблема конверсии. B.C. Лельчук и М.А. Мо-лодцыгин проанализировали постановления Государственного Комитета Обороны о переводе народного хозяйства на мирные рельсы и последовавшие изменения в работе наркоматов и плановых органов. Исследователи выявили основные способы послевоенной конверсии и, основываясь на материалах XIX съезда КПСС и данных о темпах развития отдельных видов военного производства, сделали вывод об укреплении мощи советского ВПК к началу 1950-х гг. по сравнению с 1940-м годом ,3. В публикации поставлен, но не раскрыт вопрос о трудностях перевода предприятий на выпуск гражданской продукции.
И.В. Быстрова рассмотрела процесс развития военно-промышленного комплекса СССР на примере создания ракетно-ядерно-го оружия с 1945 г. до начала 1960-х годов м. Автор справедливо отметила сопротивление конверсии со стороны министерств, ведомств и директоров предприятий, которые привыкли работать в специфических условиях войны, не хотели и не могли перестраивать производство на мирный лад. Интересен ее вывод о «лавинообразном буме милитаризации» в начале 1950-х гг., свидетельствовавшем о том, что «...интересы военных стали преобладать в руководстве страны», хотя «голос вождя оставался пока решающим»15. Дальнейшая разработка темы велась И.В. Быстровой в направлении изучения стратегических программ и институтов ВПК |6. Особый интерес представляет новейшая публикация автора, в которой сравниваются западные оценки военного потенциала СССР в период «холодной войны» и данные отечественных источников, рассекреченные в 1990-е годы |7.
Первое монографическое исследование
о советском ВПК опубликовал Н.С. Симонов 18. Одна из глав книги посвяшена 1946— 1956 годам. На базе архивных данных, впервые введенных в научный оборот, Н.С. Симонов определил главные тенденции, действовавшие в военно-промышленном комплексе в послевоенные годы, уделив особое внимание осуществлению программ по его мо-
дернизации. Рассмотрев результаты конверсии, он пришел к заключению, что в 1950 г. выпуск оборонной продукции сократился по отношению не только к периоду войны, но и к довоенному 1940 году 19.
В диссертации Г.Е. Рябова, помимо основных направлений развития ВПК СССР, освещается слабо изученный до этого вопрос о становлении системы управления им в первые годы «холодной войны»20. Исследователь констатировал, что послевоенная конверсия в Советском Союзе охватила 1945—1947 гг., однако на рубеже 1950-х гг. военное производство вновь достигло уровня 1945 года. При этом он подчеркнул, что сходная тенденция была характерна и для крупных стран Запада21.
Несколько иной точки зрения придерживаются A.A. Данилов и A.B. Пыжиков, утверждающие, что «...относительно послевоенного периода, скорее всего, правомерно говорить не столько о конверсии, сколько о производственной переориентации в рамках военно-промышленного комплекса»-.
Историки и экономисты не обошли вниманием и другую, ранее закрытую тему — о размере репараций. По мнению Г.И. Ханина, не аргументированному конкретными данными, репарационные платежи Германии полностью покрывали потребности промышленности СССР в оборудовании в четвертой, а частично и в пятой пятилетке23. Н.С. Симонов обнаружил в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ) и опубликовал сведения о том, что в СССР было вывезено свыше 5,5 тыс. демонтированных германских и японских предприятий 24. Однако объективная оценка роли репараций в развитии советской экономики в послевоенный период на данный момент отсутствует.
В 1990-е гг. началась разработка проблемы применения труда военнопленных в СССР.
B.Б. Конасов проанализировал политику Советского государства по отношению к бывшим немецким солдатам и офицерам, в том числе показал общие принципы и итоги их трудового использования в 1943—1950 годах25.
C.Г. Сидоров осветил мало изученные до него вопросы: масштабы привлечения военнопленных на предприятия и стройки страны, систему организации и оплаты их труда, условия содержания, продовольственного обеспечения и др.26 Однако ни один из исследователей не сопоставил основные показатели труда военнопленных и других категорий работников.
Отдельные неизученные аспекты темы послевоенного восстановления и развития
промышленности (о влиянии внешнеполитического фактора на советскую систему планирования, взаимоотношениях рабочих коллективов и администраций предприятий) затронуты в публикациях Е.Ю. Зубковой 27 и
В.П. Попова28. Р.Г. Пихоя и О.В. Хлевнкж акцентировали внимание на том, что после Великой Отечественной войны СССР развивался по пути, определившемуся в 1930-е гг.21’, а философы и политологи A.C. Ахиезер,
В. В. Ильин и A.C. Панарин выявили блок вероятных причин, по которым И.В. Сталин «не решился пойти дорогой реформ»30.
По-новому пытаются подойти к изучению советской истории и некоторые экономисты. Г.И. Ханин на основе собственных расчетов показал, что фактические темпы промышленного роста в СССР были ниже официальных данных. Он не анализировал периоде 1941 г. по 1950 г. в связи с его спецификой. Среднегодовой прирост промышленного производства в
1951—1955 гг. составил по официальным оценкам 13,1 %, а по альтернативным, представленным Г.И. Ханиным, — 8,7 % 3‘.
А. Г. Вишневский придерживается распространенного в последние годы определения послевоенной советской экономики как мобилизационной. По его мнению, одной из ключевых ее особенностей было постоянное сползание в сторону милитаризации. Причину этого А.Г. Вишневский видит в более высокой функциональности военного производства по сравнению с другими отраслями промышленности в условиях государственного монополизма и нерыночности, с чем нельзя не согласиться. В то же время, по нашему мнению, он недооценивает внешнеполитический аспект проблемы — конфронтацию СССР и стран Запада32.
Не менее широкий круг проблем охватывает историография послевоенного развития сельского хозяйства. Уже во второй половине 1940-х гг. появились статьи и брошюры, написанные руководящими работниками Госплана СССР, Министерства сельского хозяйства, экономистами 33. Они отражали официальную точку зрения на положение в аграрном секторе, о путях решения назревших проблем, первых итогах восстановительных работ.
В связи с накоплением фактического материала в начале 1950-х гг. увеличилось число статей о послевоенной деревне, были опубликованы монографии Н.И. Анисимова, С.С. Сергеева, М.А. Краева, А.П. Теряе-вой и др.3'' Основное внимание в них уде-
лено вопросам материально-технической базы и организационного укрепления колхозов и совхозов, на примере лучших хозяйств и передовиков производства показана трудовая активность крестьянства. Общая оценка положения в сельском хозяйстве определялась содержанием партийных документов, выступлениями руководителей КПСС и правительства. В работах, опубликованных до сентябрьского (1953 г.) Пленума ЦК КПСС, восстановительные процессы в деревне изображались сравнительно легкими, делался вывод об успешном выполнении заданий четвертого пятилетнего плана по сельскому хозяйству. В публикациях, появившихся после пленума, уже признавалось отставание в развитии аграрного сектора, но отсутствие статистических данных не позволяло историкам воссоздать подлинную картину, сложившуюся на рубеже 1940-х и 1950-х годов.
Началу второго периода в изучении послевоенного восстановления сельского хозяйства положили сентябрьский (1953 г.) Пленум ЦК и XX съезд КПСС (февраль 1956 г.). Советские историки получили не только новые ориентиры, но и более солидную источ-никовую базу в связи с расширением доступа к архивным фондам, публикацией сборников постановлений партии и правительства по хозяйственным вопросам и статистических материалов.
Главной темой исследований осталось укрепление материальной основы производства. В монографиях В.Г. Венжера, М.А. Выл-цана и других35 отражены рост технической оснащенности машинно-тракторных станций, оказание помощи города селу, процесс формирования механизаторских кадров и роль МТС в функционировании колхозов. Авторы пришли к выводу о восстановлении материально-технической базы сельского хозяйства в рамках четвертой пятилетки, расценив это как одно из проявлений преимуществ социалистической организации производства. В то же время М.А. Вылцан отметил, что значительное недовыполнение заданий четвертой пятилетки объяснялось недостаточностью государственных капиталовложений в сельское хозяйство и ограниченностью собственных накоплений колхозов из-за низких заготовительных цен зс.
Советские историки и экономисты не обошли вниманием и проблему развития колхозной собственности: источники ее пополнения, изменения в структуре и повышение
уровня концентрации 37. Все эти вопросы рассматривались с точки зрения совершенствования колхозной собственности, сближения ее с государственной. Вместе с тем не изучалось фактическое состояние неделимых фондов сельхозартелей, причины их медленного увеличения.
В публикациях 1970—1980-х гг. стал кратко рассматриваться вопрос о реализации в
1949—1951 гг. трехлетнего плана развития общественного животноводства38. Отмечалось его позитивное значение для наращивания поголовья скота в колхозах и совхозах, увеличения ими производства животноводческой продукции. Не придавалось значения тому, какой ценой хозяйства добивались выполнения плана, как он повлиял на ЛПХ населения.
После сентябрьского (1953 г.) Пленума ЦК историки и экономисты начали активно поднимать проблему экономических взаимоотношений государства и колхозов. В работах, опубликованных в середине 1950-х — начале 1960-х гг.м, подчеркивалось, что до 1953 г. государственные заготовительные цены на колхозную продукцию были ниже ее себестоимости и заготовки носили налоговый характер, что подрывало материальную заинтересованность крестьянства в развитии общественного производства. Причины этого виделись в недооценке колхозного сектора экономики и товарно-денежных отношений при социализме.
В 1970—1980-е гг. акценты в освещении данной проблемы изменились. Исследователи стали отмечать, что и в первые послевоенные годы принимались меры по совершенствованию заготовительной политики, были увеличены цены на отдельные виды продукции, но возможности по повышению материальной заинтересованности колхозов и колхозников оставались ограниченными 40.
Почти во всех работах советских историков, посвященных послевоенной деревне, затрагивалась проблема укрупнения коллективных хозяйств41. Исследователи использовали официальное объяснение причин этого шага, подчеркивали, что он был предпринят по инициативе сельхозартелей. По их мнению, укрупнение было важным этапом в истории колхозного строительства, имевшим большое социально-экономическое значение4:. В некоторых публикациях говорилось, что объединение колхозов осуществлялось в спешке, без достаточного учета экономической целесообразности 43. Однако историки не анализировали ход, социальные и политические послед-
ствия укрупнения хозяйств, ставшего факти' чески «второй коллективизацией».
С конца 1950-х — начала 1960-х гг. пред-метом специального изучения стали вопросы колхозной демократии44. Особенно интенсивно они разрабатывались в связи с подготовкой и принятием нового примерного Устава сельскохозяйственной артели в 1969 году45. Исследователи констатировали проведение большой работы по развитию демократических основ колхозной жизни в послевоенные годы, что явилось, по их мнению, одной из важных предпосылок успешного решения производственных задач46. В то же время не учитывалось, что чрезмерный централизм и администрирование в руководстве сельхозартелями, нежелание партийных и советских органов власти считаться с мнением крестьянства придавало колхозной демократии формальный характер.
В 1960—1970-е гг. появились обстоятельные исследования, отражавшие материальное положение крестьян в послевоенные годы. Наиболее полно эта проблема рассмотрена в монографии В.Б. Островского47 и коллективном труде «Советская деревня в первые послевоенные годы. 1946—1950», написанном при его участии. В. Б. Островский выявил размеры натуральных и денежных доходов крестьянских семей от работы в колхозах и личных подсобных хозяйствах, показав, что главным источником существования колхозников оставались ЛПХ, хотя их роль постепенно уменьшалась. Он определил также структуру расходов крестьянской продукции, рост удельного веса зерновых, картофеля, мяса, молока и яиц, сдававшихся в счет обязательных государственных поставок. Однако В.Б. Островский, как и другие исследователи, не сопоставлял материальное положение колхозников, работников МТС, совхозов и горожан.
В целом ряде публикаций историков и экономистов были затронуты вопросы культуры и быта сельских тружеников в послевоенный период. Наиболее обстоятельно они изложены в двух названных выше монографиях и обобщающем труде «История советского крестьянства» (т. 4), но и эти исследования не давали целостного представления о духовном облике и бытовом обустройстве крестьянства.
В послевоенные годы сельскохозяйственное производство было сосредоточено в колхозах, которым посвящено большинство исследований. В то же время достаточно полно
разработаны и проблемы восстановления и развития совхозов: укрепление их материально-технической базы, решение кадрового вопроса, трудовая активность работников, организация и оплата труда, рентабельность совхозного производства и др.48
В изучаемый период произошли заметные изменения в численности и составе тружеников сельского хозяйства. Первой солидной работой, в которой освещалась эта проблема, стала монография Ю. В. Арутюняна49. Объектом его изучения явились механизаторские кадры СССР. Ю.В. Арутюнян показал систему комплектования и подготовки, общеобразовательный, профессиональный и культурный уровень, половозрастной состав «социального авангарда крестьян», рассмотрел вопросы организации и оплаты его труда, материально-бытового положения. Вслед за ним И.М. Волков дал общий анализ демографических процессов в деревне в первое послевоенное десятилетие50.
В том же направлении вела исследование А.П. Тюрина5|. Она осветила развитие системы сельскохозяйственного образования в стране, проанализировала состав председателей колхозов, директоров МТС и производственно-технической интеллигенции, показала, как шло пополнение их рядов за счет выпускников учебных заведений и ИТР с городских предприятий и учреждений.
Советская историография по-разному оценивала итоги развития сельского хозяйства в 1945—1953 годах. Во второй половине 1950-х гг. стали сравниваться показатели 1940 г. и 1951 —1953 гг., на основе чего делался вывод о крайне медленном восстановлении аграрного сектора вследствие ошибок в руководстве им, недооценки тяжелых последствий войны и переоценки возможностей колхозов52.
В публикациях 1970-х— первой половины 1980-х гг. акцент сместился на сопоставление данных начала и конца четвертой пятилетки, и исходя из этого утверждалось, что темпы возрождения сельского хозяйства были высокими 53. Это давало историкам основания заявлять о силе и жизненности КОЛХОЗНО-СОВХОЗНОГО строя. Оба подхода представляются нам односторонними.
Первым значительным исследованием проблем послевоенной деревни в современной российской историографии стала монография О.М. Вербицкой 54. Автор не ставила своей целью освещение аграрной политики советского руководства, сосредоточив вни-
мание на анализе ее результатов на основе рассекреченных фондов Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) и РГАЭ. Она более четко, чем ее предшественники, охарактеризовала суть экономических отношений государства и колхозов и показала, что в результате неэквивалентного обмена между ними за 1946—1953 гг. из села было изъято около 105 млрд руб. (35,2 % национального дохода, созданного в сельском хозяйстве) 55. Принципиальная новизна монографии состоит также в глубоком анализе социально-демографических и социально-профессиональных изменений в составе крестьянства в годы войны и после ее окончания. Особый интерес представляет показ покупательной способности и размеров потребления продуктов питания крестьянскими семьями в сравнении с семьями рабочих, сделанный на основе изучения материалов бюджетных обследований, проводившихся в послевоенный период.
К числу наиболее важных новейших исследований относятся также работы
В.П. Попова 56. Использовав документы Архива Президента Российской Федерации (АП РФ), ГА РФ и РГАЭ, в том числе сохранившие фиф «Секретно», он смог первым из историков ответить на-вопрос о государственном резерве хлеба в 1940—1951 гг. (его размерах, качестве, размещении и хранении), системе распределения зерна в стране, роли государства в регулировании рынка сельхозпродуктов и др.; более подробно, чем другие авторы, показал репрессивную политику правительства в отношении крестьянства.
Одной из актуальных тем новейшей отечественной историографии является продолжение раскрестьянивания деревни в послевоенные годы. Некоторые составные части этого процесса кратко изложены в работах О.М. Вербицкой, Н.С. Иванова, В.Ф. Зимы и др.57 Рассекречивание архивных фондов позволило
В.Ф. Зиме показать реализацию Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 г. о выселении в отдаленные районы крестьян, уклонявшихся от работы в колхозах. Он проанализировал цели этой репрессивной акции, изложил в сжатом виде ее ход и масштабы. В.Ф. Зима ввел понятие «второе раскулачивание», дав ему чрезмерно широкое толкование: «...насильственное изъятие зерна, усмирение голодом, наращивание госзапасов и экспорта хлеба, высылка непокорных в отдаленные края»58. Заострив внимание на сходстве «раскулачивания» в 1930-е и 1940-е гг., исследова-
тель вместе с тем не показал их различий. В статье В.Ф. Зимы нет четкого определения критериев выселения крестьян, не показано отношение местных органов власти к проводившейся кампании. Более взвешенным, на наш взгляд, является вывод И.Е. Зеленина, считающего, что Указ от 2 июня 1948 г. носил «не столько открыто репрессивный характер, сколько запу-гивающий»5'’. Аналогичной точки зрения придерживается и И.М. Волков60.
Доступность ранее закрытых архивных источников способствовала началу разработки новых тем, связанных с положением различных групп сельского населения. О.В. Горбачев вьшвил причины, основные напряжения, способы и масштабы ми фации из сел Центрального Нечерноземья 6|. На материале того же региона JI.H. Денисова раскрыла роль женщин в афарном секторе советской экономики: их долю в составе трудоспособных колхозников, степень занятости в общественных и личных хозяйствах, низкий уровень представительства на руководящих должностях, противоречия и трудности в совмещении производственной деятельности и выполнении семейных обязанностей 62. Вместе с тем охват большого отрезка времени (более 50 лет) не позволил автору достаточно полно показать специфические особенности второй половины 1940-х — начала 1950-х годов.
Реформы, начавшиеся в России в 1990-е гг., способствовали усилению внимания исследователей к личным подсобным хозяйствам. М.А. Безнин на основе богатого архивного материала дал всестороннюю характеристику крестьянского двора в Российском Нечерноземье в 1950—1965 годах63.
В.П. Попов подробно осветил вопрос о налогах, взимавшихся с ЛПХ в послевоенный период64. И.Е. Зеленин и P.M. Кущетеровобратили внимание на изъятие в 1946 г. незаконно занятых крестьянами колхозных земель 65. Н.В. Ахмадиева, используя данные по Башкортостану, показала объемы производства на крестьянских подворьях в 1945— 1965 гг., их долю в государственных заготовках сельскохозяйственной продукции ьь. Однако специальные работы о функционировании ЛПХ в период «позднего сталинизма» пока не написаны.
В последнее десятилетие ослаб интерес историков к проблеме укрепления материально-технической базы сельского хозяйства в изучаемые годы. Вместе с тем почти все исследователи высказывают свое мнение по поводу укрупнения колхозов в конце 1940-х —
начале 1950-х годов. Если в советской историографии доминировала позитивная оценка этой акции, то в современной российской — негативная. Поворот обозначился с опубликования монофафии О.М. Вербицкой, в которой утверждалось, что объединение хозяйств имело в основном офицательные последствия, касавшиеся главным образом социальной сферы внутриколхозных отношений 67. В.П. Попов отметил, что историки советского периода обосновывали важность укрупнения сельхозартелей исходя из официально объявленных целей, которые не были достигнуты. Ухудшение экономических показателей работы колхозов в начале J 950-л гг. свидетельствует, по его мнению, что действительные задачи правительства не соответствовали провозглашенным. В.П. Попов считает, что объединение хозяйств было связано не только и не столько с их экономикой, сколько с «корректировкой диктаторских методов государственного управления деревней», и по своим негативным последствиям эта «акция может быть сравнима только с коллективизацией»“. Похожая оценка результатов укрупнения колхозов дается в работах В.Ф. Зимы, A.A. Данилова и A.B. Пыжи кова и др.69
В 1990-е гг. отечественные историки впервые обратились к анализу проявлений социального протеста крестьянства против политики правительства. Отдельные формы протеста рассмотрены О.М. Вербицкой, В.Ф. Зимой, их совокупность — М.А. Безниным и Т.М. Димони п, хотя выводы двух последних авторов не всегда убедительны.
Е.Ю. Зубкова первой из исследователей послевоенного периода показала не только отношение советских людей к власти и проводившейся ею политике, но и влияние общественных настроений на процесс выработки и принятия политических решений 7|.
В постсоветской историофафии изменились и некоторые оценочные моменты. Отдельные авторы вполне обоснованно считают, что восстановительный период в сельском хозяйстве не завершился в 1950 г., как это утверждалось в советской литературе, а продолжался по 1953 г. включительно72. Ряд историков отмечает нарастание кризисных явлений в колхозно-совхозной системе в конце 1940-х — начале 1950-х годов 73. В новейших публикациях акцентируется внимание на применении принудительных мер по отношению к крестьянству, увеличении налогового бремени как ЛПХ, так и колхозов 74.
В меньшей степени изучены социальные проблемы послевоенного советского общества. Первые публикации по этой теме — брошюры профсоюзных функционеров имели агитационно-пропагандистскую направленность 75. В них отмечались лишь достижения социалистического строя, к которым относились ликвидация безработицы, материальная поддержка демобилизованных воинов, рост народного потребления в СССР и улучшение жилищно-бытовых условий населения. В противовес этому выдвигался не соответствовавший действительности тезис о падении жизненного уровня трудящихся на Запале. В том же духе были написаны работы советских ученых7б, прилагавших максимальные усилия для обоснования сталинской догмы о том, что основным экономическим законом социализма является «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества...»77.
Обстоятельные научные труды об уровне жизни населения появились лишь в конце 1950-х — начале 1960-х годов. Первой такой работой, не потерявшей значения до настоящего времени, стала монография С.П. Фигурнова 78. Исследователь выявил основные этапы и пути повышения заработной платы рабочих и служащих. Он осветил также масштабы снижения государственных розничных цен в 1947—1954 гг., сделав правомерный вывод, что эта мера осуществлялась без достаточного соблюдения закона стоимости, учета изменений затрат на производство продукции. С.П. Фигурнов определил долю платежей населения (налогов и займов) в государственных доходах, показал удельный вес колхозного рынка в обшем объеме торговли в стране и динамику рыночных цен. Основываясь на официальных статистических данных, ученый вычислил индекс реальной заработной платы рабочих и служащих, составивший, по его подсчетам, в 1950 г. 106 %, а в 1953 г. — 143 % по отношению к 1940 году Т). Вместе с тем С.П. Фигурнов оставил без внимания изменения материального уровня жизни населения в рамках
1945—1953 гг., не проанализировал положение различных категорий работников, соотношение доходов и расходов колхозников.
Некоторые важные темы, затронутые
С.П. Фигурновым, были затем развиты А.Н. Малафеевым 80 и Г.Л. Марьяхиным 81. Заслугой А.Н. Малафеева является анализ системы ценообразования в СССР, в том числе определение динамики государствен-
ньгх заготовительных и розничных цен на продовольственные товары в послевоенный период по сравнению с предвоенным. В то же время Г.Л. Марьяхин, использовав доступные в начале 1960-х гг. источники, показал налоговую политику правительства по отношению к рабочим и служащим, с одной стороны, и колхозному крестьянству — с другой.
С середины 1960-х гг., когда в отечественной историографии вновь возобладал беспроблемный показ действительности, вопросы материального уровня жизни населения в послевоенные годы отошли на второй план. В немногочисленных трудах историков и экономистов но этой теме, появившихся до конца 1980-х гг., кратко описаны структура доходов и расходов рабочих и служащих, позитивные сдвиги в обеспечении их товарами и в жилищно-бытовых условиях82.
В 1990-е гг. была создана единственная солидная работа, освещающая комплекс вопросов, связанных с материальным положением советских людей — докторская диссертация A.C. Ващук, одна из четырех глав которой посвящена послевоенному десятилетию 83. Автор раскрыла общественно-политический климат и экономические предпосылки формирования социальной политики в СССР, основные направления и механизм ее осуществления на Дальнем Востоке. Однако сведения о материальном положении людей в интересующий нас период, имеющиеся в диссертации, недостаточно информативны и не создают целостного представления об уровне жизни населения. Разработка этой проблемы только начинается, причем в региональном аспекте и в более широких хронологических рамках по сравнению с анализируемым периодом м.
В то же время на рубеже 1980—1990-х гт. началось интенсивное изучение закрытой до этого темы голода 1946—1947 годов. Первое упоминание о послевоенном голоде содержится в «Истории советского крестьянства» (т. 4). Его авторы не могли назвать субъективные причины и масштабы бедствия и сосредоточили внимание на предоставлении государственной ссуды ряду республик и областей 85. Более результативно работали исследователи проблемы на региональном уровне: Б. Г. Бо-мешко (Молдавия), В.А. Исупов (Сибирь), А.Л. Перковский и С.И. Пирожков (Украина) и др.86 Им удалось выяснить, что к голоду привели не только последствия войны и засуха 1946 г., но и максимальное изъятие
зерна в колхозах, недостаточная государственная помощь попавшим в беду людям. Кроме того, указанные историки выявили рост смертности населения своих регионов в 1947 г. по сравнению с 1946 г., назвали отдельные меры местных органов власти по борьбе с голодом.
Вслед за этим И.М. Волков проанализировал объективные причины, приведшие к продовольственному кризису в СССР, и обратил внимание на такие важные факторы, как политика жесткой экономии хлеба и экспорт зерна из страны, продолжение отчуждения крестьян от земли в результате усиления командных методов управления колхозами 87. Исследователь дал краткую характеристику действий правительства по нормализации ситуации в 1946—1947 годах. В свою очередь В.П. Попов привел данные об увеличении числа умерших и сокращении рождаемости в Российской Федерации в 1947—1948 гг. по отношению к
1946 г., осветил ряд аспектов государственной политики в эти годы 88.
Наиболее глубоко и полно проблема голода 1946—1947 гг. раскрыта в работах В.Ф. Зимы 89, широко использовавшего новые архивные материалы. Автор показал весь комплекс причин, масштабы и последствия бедствия. В.Ф. Зима назвал максимальное, по сравнению с другими исследователями, число советских граждан, погибших от голода и вызванных им болезней в 1946—1948 гг.—
2 млн человек90. Эти сведения являются, на наш взгляд, преувеличенными и противоречащими статистическим данным о смертности населения в СССР, приведенным самим автором в таблицах. Недостаточно аргументирован и вывод В.Ф. Зимы о том, что голодная трагедия была сознательно организована правительством для достижения своих экономических и политических целей 9|. Не случайно этот тезис вызвал возражения И.М. Волкова, И.Е. Зеленина и других исследователей п.
Иной была «историографическая судьба» денежной реформы 1947 года. В период «позднего сталинизма» эта мера считалась одним из главных достижений руководства СССР. Советские экономисты посвятили ей несколько монографий и диссертаций9\ Все они были написаны на узкой источниковой базе — произведениях К. Маркса, В. И. Ленина и И.В. Сталина, постановлении Совета Министров и ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 г. и материалах периодической печати. В соответствии с официальной версией исследователи
объясняли причины, задачи, принципы и предпосылки денежной реформы, подчеркивая ее выгодность для всех слоев населения, кроме «спекулянтов». Обязательными компонентами работ являлось декларирование усиления инфляционных процессов в странах Запада и преимуществ советской финансовой системы. Во всех публикациях и диссертациях преувеличивался экономический эффект реформы и не анализировались порожденные ею социальные проблемы. Этот же крут вопросов освещался и в исследованиях экономистов, появившихся уже после смерти Сталина 9\ но их число значительно сократилось. Деноминация рубля, проведенная в 1961 г., способствовала дальнейшему ослаблению внимания ученых к денежной реформе 1947 года. В трудах историков и экономистов 1960-х — первой половины 1980-х гг. констатировался факт ее осуществления и позитивного воздействия на финансовую систему страны.
Усиление интереса исследователей к денежной реформе 1947 г. вызвал экономический и политический кризис конца 1980-х — начала 1990-х годов. Первый идо настоящего времени самый значительный шаг в переосмыслении ее итогов сделали Ю. Аксёнов и А. Улкжаев95. Изучив недоступные ранее архивные материалы, они пришли к принципиально новым выводам о недостаточной разработанности советской реформы по сравнению с аналогичными мерами в западноевропейских государствах и зависимости ее содержания от решения другой важной задачи — отмены карточной системы. Как и их предшественники, Ю. Аксёнов и А. Улюкаев дали положительную опенку полученным экономическим результатам. Однако они сосредоточили внимание на социальных последствиях реформы, которая была «жесткой и болезненной», как и любые рестрикционные мероприятия такого рода96. Авторы пришли к заключению о снижении реального уровня жизни трудящихся в пореформенный период, хотя и не имели в своем распоряжении достаточного комплекса аргументов, и предположили, что наиболее пострадавшей частью населения явились квалифицированные рабочие, техническая интеллигенция и работники сельского хозяйства.
В конце XX — начале XXI в. не появилось ни одной специальной публикации о реформе 1947 г., написанной на общесоюзных материалах, но никто из исследователей послевоенного периода, не обошел ее своим вниманием. В отличие от экономистов, по-пре-
жнему не сомневающихся в положительном эффекте реформы 97, историки делают упор на том, что «государство достигло желанной финансовой стабилизации, но за счет ограбления народа»95. По мнению В.П. Попова, «это была временная победа правительства», так как «изъятие у населения денег привело к сокращению объема розничного товарооборота в 1948 г. в сравнении с предыдущим годом», и в 1948—1951 гг. имела место значительная эмиссия ". Е.Ю. Зубкова пишет о разочаровании советских граждан в денежной реформе 1947 г., формировании комплекса недоверия к подобным мероприятиям |0°. Однако, несмотря на выявление новых аспектов проведения реформы, появление нетрадиционных оценок, эта проблема до сих пор находится в начальной стадии разработки. То же самое можно сказать о таких важных составных частях послевоенной социальной политики, как отмена карточек, система обязательных государственных займов у населения. Остаются практически неисследованными жилишно-бытовые условия советских людей в изучаемый период.
Особо следует выделить большую группу работ, посвященных деятельности коммунистической партии 101. В них освешены те же вопросы, что и в трудах 1950-х — первой половины 1980-х гг. по конкретным социально-экономическим проблемам послевоенного периода. Вместе с тем они имели свои особенности. Их авторы использовали преимущественно документы партийных органов, статистические сборники, материалы периодической печати и опирались на официальные версии послевоенного развития, господствовавшие в те или иные годы. Обязательными компонентами таких исследований являлись:
- обоснование правильности политики ВКП(б)-КПСС;
- декларирование руководящей роли партии в восстановлении и развитии экономики;
- анализ форм и методов партийной работы, их эффективности;
- подчеркивание трудового героизма рабочего класса и колхозного крестьянства;
- акцентирование внимания на заботе коммунистической партии о подъеме материального уровня жизни народа;
- ярко выраженный антизападный характер, отражавший острую идеологическую борьбу двух систем.
В заключение следует констатировать, что большое количество трудов, различных по тематике, источниковой базе, методологии исследования и идеологической направленнос-
ти. не исключает необходимости дальнейшей разработки ряда проблем послевоенного периода истории России. К ним относятся проведение реконверсии на предприятиях, укрупнение колхозов, состояние и роль крестьянских ЛПХ, положение различных социальных групп населения в городах и селах и др. До сих пор отсутствуют аргументированные опровержения догм советской историофафии о позитивной роли партийных органов в руководстве экономикой в послевоенный период, о гуманном характере социальной политики ВКП(б), о быстром росте материально-технической базы колхозов и др.
Вне поля зрения ученых остались наиболее острые проблемы промышленного сфоительства в сфане, комплекс вопросов производственной деятельности предприятий различных офаслей индустрии, многие меры по стабилизации трудовых коллективов. На общероссийском материале не изучены процессы перехода к бескарточной торговле и жилищно-бытовые условия советских фаждан. Помимо специальных исследований, историкам предстоит создать фундаментальные обобщающие работы о послевоенном подвиге советского народа, в короткий срок превратившего полуразрушенную Сфану в сверхдержаву.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Большую работу в этом направлении проделали И.М. Волков и В.Л. Пянкевич (см.: Волков И.М. Деревня СССР в 1945—1953 годах в новейших исследованиях историков (конец 1980-х — 1990-е голы) // Отечественная история. 2000. № 6.
С. 115—124; Пянкевич В.Л. Восстановление экономики СССР (середина 1941 — середина 1950-х it.): Историофафия. СПб., 2001).
Автор данной статьи высказывает собственные суждения о степени изученности послевоенного восстановления промышленности и сельского хозяйства; в отличие от своих предшественников, акцентирует внимание на публикациях и диссертациях, посвященных решению социальных вопросов.
г См.: Геращенко Б.С. Новый мощный подъем народного хозяйства СССР в первой послевоенной пятилетке. М., 1951; Зворыкин A.A. Социалистическое соревнование в промышленности СССР. М., 1951; Губарева О. Подъем культурно-технического уровня рабочего класса. М., 1955; и др.
3 См.: Рашин А.Г. Динамика промышленных кадров СССР за 1917—1958 гг. // Изменения в численности и составе советского рабочего класса: Сб. статей. М.. 1961. С. 7-73.
4 См.: Смирнов A.B. Изменения численности и состава рабочих тяжелого машиностроения СССР в годы четвертой пятилетки (1946—1950) //Там же. С. 231-254.
5 См.: Очерки истории советского рабочего класса (1917—1965 гг.). М., 1966.
6 См.: Там же. С. 247.
7 См.: Сенявский С.ЛТельпуховский В.Б. Рабочий класс СССР (1938—1965 гг.). М., 1971; Сенявский С.Л. Изменения в социальной структуре советского общества. 1938—1970. М., 1973.
8 См.: Приходько 10.А. Восстановление индустрии. 1942—1950. М., 1973.
4 См.: Хлусов М.И. Развитие советской индустрии (1946—1958 гг.). М., 1977.
10 См.: История социалистической экономики СССР. В 7 т. Т. 6. М., 1980.
11 См.: Поляк Г.Б. Послевоенное восстановление народного хозяйства. М., 1986.
12 См.: История советского рабочего класса. В 6 т. Т. 4. М., 1987.
13 См.: Лельчук B.C., Молодцыгин М.А. Послевоенная конверсия // СССР и «холодная война». М., 1995. С. 99-141.
J4 См.: Быстрова И.В. Развитие военно-промышленного комплекса // Там же. С. 160—202.
15 Там же. С. 179.
16 См.: Быстрова И.В. Военно-промышленный комплекс СССР в годы «холодной войны»: стратегические программы, институты, руководители (1945—1964): Дис.... д-ра ист. наук. М., 2002.
17 См.: Быстрова И.В. Советский военный потенциал периода «холодной войны» в американских оценках // Отечественная история. 2004. № 2.
С. 124-142.
18 См.: Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920—1950 годы: темпы экономического роста, структура, организация производства и управления. М., 1996.
19 Там же. С. 201.
20 См.: Рябов Г.Е. Формирование и развитие военно-промышленного комплекса СССР в первые годы «холодной войны» (1945 — начало 1950-х гг.): Дис.... канд. ист. наук. М., 1997.
21 Там же. С. 26, 34.
22 Данилов A.A., Пыжиков A.B. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы. М., 2001. С. 103.
23 Ханин Г.И. Динамика экономического развития СССР. Новосибирск, 1991. С. 265.
24 Симонов Н.С. Указ. соч. С. 193.
25 См.: Конасов В.Б. Политика советского государства в отношении немецких военнопленных (1941—1956): Дис.... д-ра ист. наук. М., 1998.
26 См.: Сидоров С.Г- Труд военнопленных в СССР, 1939—1956 гг. Волгоград, 2001; и др.
27 См.: Зубкова E.IO. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945—1953. М., 1999.
28 См.: Попов В.П. Сталин и советская экономика в послевоенные годы // Отечественная история. 2001. № 3. С. 61—74.
24 См.: Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945—1991. М., 1998; ХлевнюкО.В. Советская экономическая политика на рубеже 1940—
1950-х годов и «Дело Госплана» // Отечественная история. 2001. № 3. С. 77—89.
30 См.: Ильин В.В., Панарин A.C., Ахие-зер A.C. Реформы и контрреформы в России: циклы модернизациониого процесса. М., 1996. С. 142.
31 Ханин Г.И. Указ. соч. С. 146.
32 См.: Вишневский АГ. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М., 1998. С. 64—65.
33 См.: Анисимов Н.И. Победа социалистического сельского хозяйства. М., 1947; Бенедиктов НА Развитие сельского хозяйства в послевоенной пятилетке. М., 1947; и др.
34 См.: Сергеев С.С. Организационно-хозяйственное укрепление колхозов и укрупнение мелких сельскохозяйственных артелей. М., 1951; Анисимов Н.И. Развитие сельского хозяйства в первой послевоенной пятилетке. М., 1952; Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954; Теряева А.П. Вопросы организации и оплаты труда в колхозах. М., 1954.
35 См.: Венжер В.Г. Вопросы комплексной механизации колхозного производства. М., 1955; Ару-тюнян Ю.В. Механизаторы сельского хозяйства СССР в 1929—1957 гг. М., 1960; Вылцан М.А. Восстановление и развитие материально-технической базы колхозного строя (1945—1958). М., 1976; и др.
п Вылцан М.А Указ. соч. С. 114.
37 См.: Сдобнов С.И. Возникновение и развитие колхозной собственности в СССР. М., 1956; Чернова Е.П. Пути сближения колхозной собственности с общенародной в период строительства коммунизма. Фрунзе, 1968; История социалистической экономики СССР. Т. 6; и др.
5* См.: Советская деревня в первые послевоенные годы, 1946—1950. М., 1978; История советского крестьянства. В5 т. Т. 4. М., 1988.
39 См.: Глотов И.О. О материальной заинтересованности колхозов, колхозников и работников МТС. М., 1954; Заславская Т.И. Принцип материальной заинтересованности и оплата труда в колхозах. М., 1958; и др.
40 См.: Волков И.М. Трудовой подвиг советского крестьянства в послевоенные годы. Колхозы СССР в 1946-1950 годах. М., 1972. С. 174-175, 283; Советская деревня в первые послевоенные годы, 1946—1950. С. 283; История советского крестьянства. Т. 4. С. 81—84.
41 См/. Сергеев С.С. Указ. соч.; Трапезников С.П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. М., 1983. Т. 2; и др.
42 См.: Советская деревня в первые послевоенные годы, 1946—1950. С. 312.
45 См.: Там же. С. 311; Крестьянство Сибири в период упрочения и развития социализма. Новосибирск, 1985. С. 271.
44 См.: Беляева З.С., Панкратов И.Ф. Государственное руководство колхозами в период развернутого строительства коммунизма в СССР. М., 1961; Паапов И В. Развитие колхозной демок-
ратии в период развернутого строительства коммунизма // От социалистической государственности к коммунистическому общественному самоуправлению. М., 1961. С. 156—173; и др.
45 См.: Демьяненко В.Н. Государственное руководство и колхозная демократия. Саратов, 1968; Денисов Ю.П. Развитие колхозной демократии,
1946—1970. Ростов н/Д, 1975; и др.
46 См.: Советская деревня в первые послевоенные годы, 1946—1950. С. 162—163.
47 См.: Островский В.Б. Колхозное крестьянство СССР: Политика партии в деревне и ее социально-экономические результаты. Саратов, 1967.
48 См.: Зеленин И.Е. Совхозы СССР. 1941—1950. М., 1969; Богденко М.Л. Совхозы СССР (1951 — 1958 гг.). М., 1972; и др.
4“ См.: Арупонян Ю.В. Механизаторы сельского хозяйства СССР в 1929—1957 гг. М., 1960.
50 См.: Волков И.М. Трудовой подвиг советского крестьянства в послевоенные годы...
31 См.: Тюрина А.П. Формирование кадров специалистов и организаторов колхозного производства в послевоенные годы (1946—1958). М., 1973.
52 См.: Новый этап в развитии колхозного строя: Сб. статей. М., 1959, и др.
53 См.: Волков И.М. Трудовой подвиг советского крестьянства в послевоенные годы...; История социалистической экономики СССР. Т. 6; и др.
54 См.: Вербицкая О М. Российское крестьянство: от Сталина к Хрущёву. Середина 40-х — начало 60-х годов. М., 1992.
53 Там же. С. 25.
56 См.: Попов В.П. Экономическое и социальное положение советского общества в 40-е гг. (на примере российской деревни): Дис.... д-ра ист. наук. М., 1996; Он же. Хлеб как объект государственной политики в СССР в 1940-е годы // Отечественная история. 2000. № 2. С. 49—67; и др.
57 См.: Вербицкая О.М. Указ. соч.; Зима В.Ф. Тупики аграрной политики (1945—1953 гг.) // СССР и «холодная война». С. 142—159; Иванов Н.С. Раскрестьянивание деревни (середина 40-х годов — 50-е годы) // Судьба российского крестьянства. М., 1996. С. 416-435; и др.
58 Зима В.Ф. «Второе раскулачивание»: (Аграрная политика конца 40-х— начала 50-х годов) //Отечественная история. 1994. № 3. С. 123.
59 Зеленин И.Е. Аграрная политика Н.С. Хрущёва и сельское хозяйство. М., 2001. С. 37.
60 См.: Волков И.М. Деревня СССР в 1945— 1953 годах в новейших исследованиях историков...
С. 119.
61 Горбачев О.В. Миграция сельского населения Центрального Нечерноземья (1945—1985 гг.): Дис.... д-ра ист. наук. М., 2003.
62 См.: Денисова Л.Н. Женщины русских селений: трудовые будни. М., 2003.
63 См.: Безнин М.А. Крестьянский двор в Российском Нечерноземье, 1950—1965 гг. М.; Вологда, 1991.
64 См.: Попов В.П. Экономическое и социальное положение советского общества...
65 См.: Кущетеров P.M. Аграрная политика Советского государства. 1917—1991 гг. (на материалах Северо-Кавказского региона): Дис.... д-ра ист. наук. Ставрополь, 1997; Зеленин И.Е. Аграрная политика Н.С. Хрущёва и сельское хозяйство.
66 См.: Ахмадиева Н.В. Колхозное крестьянство Башкортостана в 1945—1956 гг.: Дис.... канд. ист. наук. Уфа, 2000.
07 Вербицкая О.М. Указ. соч. С. 29.
68 Полов В.П. Экономическое и социальное положение советского общества... С. 222. 395.
и См.: Зима В.Ф. Голод в СССР 1946—1947 гг.: происхождение и последствия. М., 1996. С. 202— 204; Данилов А. А., Пыжиков А.В. Указ. соч. С. 143— J44, и др.
См.: Вербицкая О.М. Указ. соч.; Зима В.Ф. «Второераскулачивание»... С. 109—125; Безнин М.А, Димони Т.М. Социальный протест колхозного крестьянства (вторая половина 1940-х — 1960-е гг.) //Отечественная история. 1999. N° 3. С. 81—99.
71 См.: Зубкова ЕЛО. Общество и реформы. 1945—1964. М., 1993; Она же. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953. М., 1999.
72 См.: Зима В.Ф. Тупики аграрной политики (1945—1953 гг.). С. 142; Иванов Н.С. Раскрестьянивание деревни... С. 417; и др.
73 См.: Вербицкая О.М. Указ. соч. С. 78; Волков И.М. Деревня СССР в 1945—1953 годах в новейших исследованиях историков... С. 120; и др.
74 См.: Вербицкая О.М. Указ соч. С. 25, 55; Попов В.П. Российская деревня после войны (июнь 1945 — март 1953): Сб. док. М., 1993. С. 125; и др.
75 См.: Амосов Н. Забота социалистического государства о нуждах народа. М., 1947; Тарасов М.П. Забота партии и правительства о подъеме материального благосостояния и культурного уровня трудящихся. М., 1950; и др.
76 Викентьев А. И. Очерки развития советской экономики в четвертой пятилетке. М., 1952; Сиволап И. К. Пищевая промышленность СССР на новом подъеме. М., 1952; и др.
77 Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. М., 1952. С. 40.
78 См.: Фигурнов С.П. Реальная заработная плата и подъем материального благосостояния трудящихся в СССР. М., I960.
74 Там же. С. 19S.
80 См.: Малафеев А.Н. История ценообразования в СССР (1917—1963 гг.). М., 1964.
81 См.: Марьяхин Г.Л. Очерки истории налогов с населения СССР. М., 1964.
82 См.: Кузнецова Н.П. Доходы трудящихся и динамика цен // Доходы трудящихся и социальные проблемы уровня жизни населения СССР. М., 1973. С. 32—55; Букин С.С. Рост материального благосостояния рабочих Западной Сибири в период построения развитого социалистического общества (1946—1958 гг.): Автореф. дис.... канд. ист. наук. Новосибирск, 1979.
6J См.: Ващук A.C. Социальная политика в СССР и ее реализация на Дальнем Востоке (1945 г. — конец 80-х годов): Дис.... д-ра ист. наук. Владивосток, 1998.
64 См.: Семёнов В.Б. Текстильная промышленность Поволжья в послевоенные годы (1946— 1958). Саратов, 1992; Новинская Т.Ю. Благосостояние населения Пензенской области (1946 — начало 1960-х гг.): Автореф. дис.... канд. ист. наук. Пенза, 2002; и др.
11 См.: История советского крестьянства. Т. 4.
С. 183.
86 См.: Бомешко Б.Г. Засуха и голод в Молдавии 1946—1947 гт. Кишинёв, 1990; Исупов В.А. «Черное пятно» в истории Сибири // Известия Сибирского отделения Академии наук СССР. Серия истории, философии и филологии. Новосибирск, 1990. Вып. 1. С. 31—33; Перковский AJ1., Пирожков С.И. Демографические потери народонаселения Украинской ССР в 40-х гг. // Украинский исторический журнал. 1990. № 2. С. 15—25; и др.
87 См.: Волков И.М. Засуха, голод 1946—
1947 годов// История СССР. 1991. № 4. С. 3—17; Он же. Деревня СССР в 1945—1953 годах в новейших исследованиях историков... С. 115—123.
88 См.: Попов В.П. Голод и государственная политика (1946—1947 гг.) // Отечественные архивы. ¡992. № 6. С. 36—40; Он же. Причины сокращения численности населения РСФСР после Великой Отечественной войны // Социс. 1994. № 10. С. 78-93; и др.
w См.: Зима В.Ф. Голод в России 1946—1947 годов//Отечественная история. 1993. № 1. С. 35—52; Он же. Голод в СССР 1946—1947 годов: происхождение и последствия. М., 1996; и др.
90 См.: Зима В.Ф. Голод в СССР 1946—1947 годов: происхождение и последствия. С. 179.
41 См.: Зима В.Ф. Тупики аграрной политики (1945-1953 гг.). С. 152; Он же. ГолодвСССР 1946— 1947 годов: происхождение и последствия. С. 11.
52 См.: Волков И.М. Деревня СССР в 1945— 1953 годах в новейших исследованиях историков...
С. 116; Зеленин И.Е. Аграрная политика Н.С. Хрущёва и сельское хозяйство. С. 29; и др.
93 См.: Кронрод А. Укрепление денежного обращения в СССР и инфляция в странах капита-
лизма. М., 1950; Атлас З.В. Укрепление денежных систем СССР и стран народной демократии. Инфляция в странах капитализма. М., 1951; Диденко К.А Денежная реформа в СССР в 1947 г. и ее влияние на дальнейшее развитие народного хозяйства: Дис.... канд. экон. наук. М., 1953; и др.
94 См.: Махарадзе А.Г. Денежные реформы в СССР (1922—1924и 1947 гг.): Дис.... канд. экон. наук М., 1954; Светопольский А.П. Денежная реформа
1947 года в СССР и ее народнохозяйственное значение // Киевский финансово-экономический институт. Научные записки. 1959. № 7. С. 71—81.
95 См.: Аксёнов Ю., Улюкаев А. О простых решениях непростых проблем // Коммунист. 1990. №6. С. 78-88.
96 Там же. С. 80.
97 См.: Очерки экономических реформ / Ю.Ф. Воробьёв, Н.Д. Лелюхина, A.A. Скробов и др. М., 1993. С. 164—168; Рязанов В.Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в XIX—XX вв. СПб., 1998. С. 46—47; и др.
98 Попов В.П. Сталин и советская экономика в послевоенные годы // Отечественная история. 2001. №3. С. 68.
Аналогичной точки зрения придерживается большинство авторов публикаций постсоветского периода. См.: Пихоя Р.Г. Указ. соч. С. 23; Данилов A.A., Пыжиков А. В. Указ. соч. С. ] 06; и др.
99 Попов В.П. Сталин и советская экономика в послевоенные годы // Отечественная история. 2001. №3. С. 68.
100 См.: Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945— 1953. С. 86.
101 См.: Горин В. Борьба партийных организаций за высокую производительность труда в промышленности в годы четвертой пятилетки. М., 1954; Утенков А.Я. Борьба КПСС за восстановление народного хозяйства и дальнейшее развитие социалистического общества (1946— 1955 гг.). М., 1974; Двойнишников М.А. Руководство КПСС восстановлением и развитием промышленности в послевоенный период. М., 1977; Борьба партии и рабочего класса за восстановление и развитие народного хозяйства СССР. М., 1978; и др.
