CC BY
40
УДК 81
ОТ ЖУАЛЯ ДО БАШТАРУСА © Л. Л. Аюпова1, Э. А. Салихова2*
1 Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (987) 490 81 25.
Email: ivl334@yandex.ru
2Уфимский государственный авиационный технический университет Россия, Республика Башкортостан, 450077 г. Уфа, ул. К. Маркса, 12.
Тел.: +7 (917) 757 33 48.
*Email: salelah12@yandex.ru
Статья посвящена описанию особенностей функционирования регионального варианта русского языка (РЯз) как межнационального средства общения би- и трилингвальных индивидов в Республике Башкортостан. Показана специфика данного объективно существующего речевого образования - народного разговорного языка тюркоязычных жителей (прежде всего, столицы РБ) - содержательно, структурно и функционально схожего с такими средствами общения, как квебекский жуаль, белорусская (преимущественно минская) «трасянка» или украинско-русский и молдавско-русский суржик. Учтены ценностные ориентации этнофоров, составляющих языковой портрет социума, особенно билингвистический как уникальный феномен социопсихолингвистики. Обозначаются перспективы исследований в заявленном направлении.
Ключевые слова: БашТаРус, билингвизм / двуязычие, демолингвистические переменные, жуаль, креольский язык, региональный вариант языка (региолект), суржик, «трасянка», этнолект, этнофоры, языковая компетенция, языковая ситуация.
Предложенную тему считаем целесообразным рассматривать в «социопсихолингвистических» категориях [1, с. 271] толкования языка общения в определенном микросоциуме: в рамках поставленного вопроса он представляется как сложная система, средство коммуникации носителей языка/языков, характеризуемое по каким-либо заданным параметрам. В однонациональном государстве он может быть представлен наддиалектным койне. Подобное «языковое образование, которое не имеет статуса общего языка в данном государстве» (в иной терминологии - региональный язык, или региолект: [2, с. 151]) объединяет людей, создает в многонациональном социуме такое пространство, конституируемое как дискурсивный мир [3, с. 79-80]. Соципсихолингвистическое описание причин возникновения таких языковых образований и специфики их существования среди других речевых явлений во взаимодействии - задача предпринятого исследования. Важным является то, что условия функционирования языков в полиязычной Республике Башкортостан (РБ) позволяют изучать речевую жизнь билингвов в ее динамическом ракурсе -как многомерную структуру, проявляющуюся в разных измерениях.
Формами, разновидностями существования языка, представляющими собой модификации инварианта, выступают либо система и структура языка, либо норма языка в результате его дифференциации под воздействием различных экстралингвистических факторов. Следует отличать варианты языка от речевых разновидностей (индивидуальные, литературные стили), хотя противопостав-
ление языковой и речевой вариативности не является строгим. В числе традиционно выделяемых национальной, этнической, территориальной, социальной причин, обусловивших появление таких вариантов, актуальной признается вторая - этническая, следствием которой признаются «этнолекты», возникающие в зонах контактирования данного языка с другими языками в результате «приобретения некоторых различий под воздействием постоянной системной интерференции» [2, с. 35].
К внелингвистическим факторам, обусловливающим появление вариативных элементов, относятся территориальная обособленность и социальная стратификация носителей языка - монолингвов и билингвов, их численность и половозрастная структура, образовательный уровень, различия сфер человеческой деятельности и ситуаций, в которых происходит общение. Системно организованные совокупности вариативных элементов языка, проявляются в «дифференциации идиома» [2, с. 36], т.е. в появлении различных форм существования языка (в широком смысле). С другой стороны, региолекты и этнолекты проявляются в использовании отдельных «вариативных элементов», обусловленных ситуацией общения.
Ситуации контактирования языков приводят к тому, что в фонетике, морфологии, синтаксисе взаимодействующих языковых систем возникают черты, которые не существовали (или существовали только на уровне тенденций) [3, с. 81]. Такое явление общепринято называют интерференцией и считают признаком конвергентного развития языков в рамках языкового союза (хрестоматийные примеры
- балканский, поволжский (волго-камский), центрально-азиатский (гималайский) языковые союзы) [4].
Исход языкового контакта зависит прежде всего от социальных условий взаимодействия. Так, жуаль, ставший одним из первых таковых объектов научного изучения, своим происхождением был обязан трем факторам: лингвистической изоляции Квебека с середины XVIII в., сильному англоязычному влиянию на протяжении последних двух с половиной столетий, а также значительной социальной сегрегации между англо-квебекцами (и другими англофонами), занявшими доминирующие посты в политике и экономике, и франкофонами, которые составили большинство квебекского крестьянства провинции, а с началом массовой урбанизации также и рабочего класса Монреаля - крупнейшего города Канады до 1976 г. Свое название жуаль получил от своеобразного монреальского произношения слова «cheval» («лошадь», которая тогда часто использовались в извозе) как «jouai». Жуаль стал для языковой традиции Квебека тем же, что и для русской было и остается российское просторечие, но вместе с тем жуаль, как отмечалось в последней четверти ХХ в. в «Курьере Юнеско» (1983, №8, с. 19), оказал «сильное воздействие на литературу».
Взаимодействие белорусского и русского языков породило трасянку (в некоторых иточниках «трастянку»). В переводе с белорусского слово буквально означает «низкокачественное сено», когда крестьяне наспех смешивали, перетрясали (от белорусского «трасуць», т.е. «трясут») свежескошен-ную траву с сеном. Смысл данного термина «недоброкачественная смесь» был перенесен в сферу языка. Свое новое значение - «смесь русского и белорусского языков» - слово получило относительно недавно (в последней трети XX в.), хотя феномен смешения русского и белорусского (а также русского и украинского языков) уже хорошо изучался задолго до этого.
Аналогичны условия и механизм возникновения такого феномена, как суржик («хлеб из муки смеси разных видов зерна, например, пшеницы и ржи» [2, с. 222]) - недостаточно изученное языковое образование, включающее элементы украинского языка в соединении с русским, распространенное на части территории Украины, а также в соседствующих с ней областях России и Молдавии.
Многие исследователи однозначно признают функционирование таких речевых образований, возникших в результате системной интерференции на фонетическом, морфологическом, лексическом, синтаксическом уровнях; репрезентированных цельнооформленными лексемами - заимствованиями, которые накладываются на соответствующие языковые основы; проявляются как региональные разновидности используемых жителями языков, как языковой код в среде индивидов различных типов
языковой компетенции, в разнотипных социально-корпоративных и коммуникативных сферах. Об этом, в частности, идет речь и в монографии доктора Вл. Маринова «О фонологическом статусе мягких согласных во влашском диалекте северозападной Болгарии» (2015), посвященной своеобразию говоров Бреговского района, очевидно обусловленного результатом сочетания как тенденций в румынском и болгарском языках, унаследованных из прошлого, так и распространенной в наши дни би-лингвальной интерференцией (о самобытности сложившейся языковой ситуации подробнее см. коллективный отзыв об исследовании ученого [5-6]).
В Республике Башкортостан по данным ВПН-2010, насчитывается 1.43 млн. русских (36.1%), 1.17 млн. башкир (29.5%), 1.0 млн. татар (25.4%) и других национальностей. При этом РЯз владеет 98.4% населения: 96.5% башкир и 98.3% татар думают или свободно говорят на нем, около трети из них владеют им лучше, чем родным языком [7, с. 37].
Демографическая мощность РЯз (96%) преобладает над демографической мощностью татарского и башкирского языков. Высокие показатели у славянского и тюркского компонентов, значительна доля у финно-угорского компонента [7, с. 38]. Коммуникативная мощность языков различна. Если в 1990/91 учеб. гг. в школах республики обучение было организовано на 7 языках, то в 2009/10 гг. - на 14, на 6 из них - русском, башкирском, татарском, марийском, чувашском, удмуртском - организовано обучение, а 8 - мордовском, немецком, украинском, белорусском, еврейском, латышском, польском, армянском - изучение языков как предметов. Всего школ с обучением на родном языке и его изучением как предмета насчитывается: на башкирском языке 1763, татарском - 962, марийском - 198, чувашском - 124, удмуртском - 38, мордовском - 14 и т.д. В сфере массовой коммуникации используются русский, башкирский, татарский, а также марийский, удмуртский, чувашский языки (республиканские и районные газеты, радио- и телепередачи) [8, с. 158].
По нашему мнению, «языковая ориентация в современных условиях - это и отношение индивида (монолингва, билингва) или социума к статусу языка или языков, их экстенсивному и интенсивному, реальному и потенциальному функционированию, вопросам языкового строительства ..., языковым конфликтам и языковой экспансии, проблемам билингвизма и многоязычия» [9, с. 63].
Содержание демографических процессов в РБ определяют процессы этнокультурного развития и межэтнического взаимодействия трех этносов -башкир, татар и русских, представляющих доминанту национального состава республики. Башкирский и татарский языки полифункциональны, то есть используются в многообразных коммуникативных системах и в разных социальных сферах. Указанный критерий полифункциональности, введенный в научный обиход Л. Л. Аюповой, суще-
ственно дополнил имеющуюся классификацию критериев огосударствления языков и стал «индикатором различия государственного и официального языка, статус и функционирование которых не совпадают ни по репертуару социальных функций, ни по правовому положению в обществе» [9, с. 39]. Объективным следствием сложившейся языковой ситуации стало порождение параллельного национально-русского / тюркско-русского (в иной терминологии - гетерогенного, инофонно-русского) и национально-национального (гомогенного при рассмотрении тюркского компонента) двуязычия. При этом возникает вопрос о характере РЯз, который в отдельных своих вариантах в речевой практике билингвов отклоняется от общерусского языкового стандарта. Наблюдается «своеобразие не только русской речи русского населения, но и русской речи нерусских жителей при высокой степени владения РЯз последними» [9, с. 115]. Предполагается нечто третье, порожденное этими двумя типами билингвизма и характерное только для жителей РБ, в частности, горожан Уфы и некоторых других крупных городов республики - «новый народный разговорный язык тюркоязычных жителей Уфы» [9, с. 110111], компактно проживающих и активно общающихся в разных сферах жизнедеятельности и представляющих в совокупности лингвистически неоднородную, гетерогенную (диалектную/ди-, триг-лоссную) этнокультурную группу.
Особенности функционирования РЯз в РБ свидетельствуют о его «вариативности» в зависимости от степени распространения, национального состава пользующихся им носителей языков, их социально-психологических, этно-, лингвокультур-ных характеристик [10, с. 530]. Введенный ранее условный термин для обозначения этого феномена - «БашТаРус» (по первым слогам и буквам распространенных в городах РБ языков, составляющих тюркский компонент национально-русского или тюркско-русского двуязычия), - представляет соци-опсихолингвистическую часть полиязычного пространства, в поле изучения которого вовлекаются сложные коммуникационные объекты: устная речь (в том числе разговорная речь, городское просторечие и его виды - молодежный жаргон, корпоративные языки, полудиалект, глоссемы регионального характера, а также онимы (тюркского происхождения и пр.), письменные тексты (наименования городских объектов, торговые вывески, внешняя реклама, граффити как часть уличного искусства, уличные объявления и пр.) [11, с. 148-150].
Занимая промежуточное положение по структурно-функциональным характеристикам между койне, лингва франка и общенациональным литературным (русским) языком, БашТаРус являет собой региональный вариант РЯз, используемый тюрко-говорящими в качестве средства повседневного общения с широким диапазоном коммуникативных сфер между носителями разных языков и диалектов
[12, с. 185-186]. БашТаРус представляет некодифи-цированный разговорно-бытовой стиль языка (речь), который возник вследствие массового продолжительного контактного тюркско (башкирско-, татарско-) -русского двуязычия в его диглоссной форме.
БашТаРус не может быть назван пиджином, так как пиджины возникают в экстремальной ситуации межэтнических контактов при острой необходимости достичь взаимопонимания (т.е. при мирном контакте двух близкородственных и взаимопонятных и одного неродственного языков пиджин возникнуть не может). Кроме того, пиджины не являются ни для кого родными, так как вследствие своей примитивности неспособны обеспечить полноценное общение. Сложно назвать БашТаРус и креольским языком, т. к. креольские языки возникают в процессе усвоения пиджина. Несколько более верным представляется обозначение «смешанный язык» - как в классических смешанных языках вроде языка медновских алеутов или мичифа, лексика в БашТаРусе взята из русского языка, а большая часть грамматики - из башкирского / татарского. Это хаотическое заполнение разрушенных звеньев структуры башкирского или татарского языка элементами усвоенного русского; его особенностью является русская лексика при вовлечении тюркского синтаксиса, фонетики. В то же время все смешанные языки, как и пиджины, возникали при контакте неродственных языков. Возможен взгляд на БашТаРус как на сформированное в результате языковой интерференции городское, отчасти и сельское просторечие; в таком случае он может быть признан, как и трасянка, суржик и жуаль, социолектом.
В РБ, как и во многих других полиэтнических регионах РФ, при национально-русском или тюрк-ско-русском типе билингвизма отмечается сдвиг в сторону РЯз. В подобных случаях для итоговых ситуаций характерна не интерференция как таковая, а ее стабилизировавшиеся последствия, выступающие в форме субстрата: отличная от норматива фонетическая структура базовых языков, лексико-грамматические особенности и т.п. Представляется, что в полиязычной РБ результатом процесса контактов является ситуация Яз1+Яз2+Яз3, т.е. параллельное стабильное владение двумя / тремя системами как в языковом, так и (или) в культурном плане. Как нам представляется, к процессам, ведущим к такой ситуации, применимым представляется понятие «аккультурации», как отличное от ассимиляции и обозначающее появление новой локальной лингвокультуры, без сколько-нибудь существенного ущерба для старых, «взаимопроникновение, своеобразное «вхождение» многочисленных языковых и лингвокультурных средств и явлений одних культур в другие» [12, с. 188]. Разумеется, если одна общность является одновременным носителем в более или менее сравнимой степени двух/трех культур (или языков), то между послед-
ними не может не возникнуть хотя бы ограниченных взаимовлияний, как правило, обоюдных, практически всегда неравновеликих. Многое здесь будет зависеть от индивидуальных факторов, но в языковой интерференции при двуязычии они играют не меньшую роль. В подобной ситуации «сосуществующие культурные и языковые системы обслуживают, обусловливают и институционализируют социальное поведение на разных уровнях и в разных дискурсах» [13, с. 84].
Наличие отрицательных факторов двуязычия относится к субстратным особенностям национально-русского двуязычия, положительных (формирование терминологии, лексико-семантической системы, функциональных стилей и т.п.) - к адстратным. Причину первого необходимо видеть также в несовершенстве двуязычия.
Многолетние наблюдения над русской речью студентов башкир и татар, обучающихся на факультетах и специализациях соответственно башкирского и татарского профилей, позволили выделить ряд общих и специфических проявлений национально-русского (тюркско-русского) билингвизма в названных сферах и средах (подробнее: [9, с. 114-121]). Наблюдались устная и письменная формы речи, использовались тесты, различные переводы с русского на родной и наоборот, учитывалась ситуация - деловая, официальная, непринужденная (в аудитории, в общежитии, на собрании, семинарских занятиях и т.п.). Замечено, что студенты 1-2 курсов чаще допускают интерферентные ошибки в устной форме общения (причем в неофициальной, непринужденной обстановке - гораздо чаще), чем в письменной. Подобные явления в значительной степени характерны для студентов-выходцев из села, которые широко пользуются вторым языком - русским - в рабочей обстановке, а в бытовом общении предпочитают говорить на родном языке. Фактическое знание русского языка выше у студентов-горожан, они больше пользуются русским языком для чтения различной литературы. Так, степень интерференции, наблюдаемая по студенческому контингенту, зависит от года обучения, социального положения родителей, места жительства до поступления в вуз, языковой среды и роли языка межнационального общения - русского (в другой среде или каком-либо другом регионе может быть другой язык межнационального общения). Студенты к 4-5-му годам обучения в целом преодолевают путь от сильной интерференции к едва заметной и «нулевой» (в последнем случае предполагается теоретические возможная степень интерференции). Поэтапное преодоление интерференции можно представить так: СИ-УИ-СлИ-ЕЗИ-И0, где СИ - сильная интерференция, УИ - умеренная интерференция, СлИ - слабая интерференция, ЕЗИ - едва заметная интерференция, Ио - нулевая интерференция [9, с. 116-117].
Социопсихолингвистический подход к изучению внешних (субстратных) и внутренних (языковых, речевых) факторов вербального проявления языкового взаимодействия позволяет всесторонне представить результаты контактов различных соци-алем на уровне языка, на уровне того средства общения (лингвемы) билингвов и диглоссов, которые присущи данному конкретному социуму, и определить социально детерминированные связи языка и общества - демографические, образовательные, профессиональные, религиозные. Благодатным материалом в этом отношении являются различного рода заимствования, экзотизмы, вкрапления, отмеченные в речи билингвов и диглоссов, а также различного рода интерференции и трансференции, связанные с проявлением адстратных особенностей двуязычия и полилингвизма на территории Башкортостана.
Демолингвистические переменные вносят порою существенные изменения в полиязычные пространства. В работах по данной проблематике [14-15] представлялась картина языкового состояния, лишь немногие исследователи имели в виду развитие, функционирование языка в разных сферах его применения [16-18], т. е. исследование его в развитии, а не констатацию только как факта (хотя последнее тоже важно).
Социализация личности, индивида отображается в дихотомии язык-речь. Отечественными учеными была создана трехчленная формула: компетенция - отношение - ориентация, которую вполне можно принять с одним дополнением, касающимся содержания «языковой ориентации». Термин «языковая ориентация» несет в себе не только «психологическое отношение билингвов к различным языкам» (М. Н. Губогло), что вполне приемлемо и понятно, в современных условиях -это и отношение индивида (монолингва, билингва) или социума к статусу языка или языков, их экстенсивному и интенсивному, реальному и потенциальному функционированию, вопросам языкового строительства, языковым конфликтам и языковой экспансии, проблемам билингвизма и многоязычия [9, с. 63].
Языковая компетенция, связанная с владением и пользованием языками в РБ, может быть охарактеризована следующими показателями. Владение родным языком (этнической принадлежности) представителями основных национальностей республики можно проиллюстрировать такими показателями: башкиры - 74.7%, русские - 99.9%, татары - 92.9%, чуваши - 82.7%, марийцы - 91.2%, украинцы - 41.4%, мордва - 66.9%, удмурты - 90%, белорусы - 26.4%, немцы - 46.9%, евреи - 12%, казахи - 65.3%, азербайджанцы - 74.3%, армяне -57.2%, латыши - 46.9%, греки -24.4% [7, с. 14].
По результатам проведенных исследований районов и городов РБ [9; 11-12; 16 и др.] выяснилось, что большинство респондентов в каждодневной практике общения активно используют русский язык, несмотря на то, что почти половина
из билингвов первым выучили родной (не русский) язык. В бытовом общении родным языком пользуется треть респондентов, причем, по замечанию некоторых из авторов, переключение на родной язык у городских студентов и студентов из сельской местности отличается: первые используют родной язык только по мере необходимости (см. например, данные в [12; 19]) - преимущественно в домашнем общении, где ситуация переключения на родной язык обусловлена проявлением его предметно-тематической функции, то вторые активно используют как русский, так и родной языки, независимо от сфер применения, при этом не испытывая никаких неудобств при переходе от одной языковой системы к другой.
Различия в языках и их коммуникативно -функциональных подсистемах, используемых двуязычными жителями-горожанами и отчасти сельчанами, отражает социальную (в т.ч. этническую - в случае различения языков) неоднородность участников общения, и наоборот, социально и этнически разнородные группы людей обычно используют разные языки и языковые подсистемы. Это очевидная взаимозависимость, существенная для объяснения действия механизмов билингвального речевого общения, отчасти демонстрирующих разные виды и способы коммуникативного приспособления друг к другу членов многомерного и сложного полиязычного пространства.
Социопсихолингвистический анализ исходной проблемы представляет интерес с точки зрения определения потенциальных и реальных изменений в соотношении компонентов социально-коммуникативной системы как модели полилингвального пространства с целью установления механизмов взаимозависимости изучаемого объекта от изменяющихся внешних условий, в которых объект подвергается модификациям. Значимой становится не только микросреда - группа, где формируется определенный тип языковой личности, но и макросреда, зависящая от разнообразных факторов: от политико-правовых, демографических до социокультурных. Наиболее сложным оказывается тот вариант, когда формирование личности билингва или выбор ценностных установок происходит в гетерогенной этноязыковой среде, где один из языков является функционально доминирующим (язык государства или язык окружения, имеющий престижность в конкретном сообществе и не совпадающий с маркерами этноязыковой идентификации его носителей) [20, с. 212]. Немаловажным становится учет соотношения численности говорящих на разных языках, разграничения функций этих языков, типа билингвизма и языковой интерференции, распределения языков по сферам общения, коммуникативного веса каждого из компонентов в различных сферах социальной деятельности.
Неослабевающий научный интерес к проблемам билингвизма свидетельствует лишь о перспек-
тивности исследований, предполагающих использование приемов социолингвистического и психолингвистического анализа процесса взаимодействия языковых систем и его результатов, выраженных в интерференционных, интеркаляционных и заимствованных элементах. Это имеет теоретическое и прикладное значение, так как осуществляется в сочетании с анализом речевого поведения билингвов, их языковых предпочтений. Тем самым происходит переход с микроуровня на макроуровень, от анализа личности к анализу функционирования языков в контексте глобализации и этнической самоидентификации.
Наблюдается корреляция процессов интеграции социумов, изменяются объем и содержание социалемы. В рамках социума происходит перераспределение функциональной нагрузки лингвем, обеспечивающих социальное и языковое взаимодействие, что в итоге приводит к изменению объема лингвемы (речь идет об изменениях в языковой системе и в характере взаимодействия с другими системами). Авторы статьи пытались показать теоретико-прикладную востребованность изучения описанных в статье языковых/речевых феноменов, адекватное научное определение которым не всегда и везде дается; обозначить перспективность и актуальность их изучения, что, безусловно, важно не только для РБ как одного из субъектов РФ, но и других регионов мира.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бондалетов В. Д., Хроленко А. Т. Теория языка: учеб. пособие. М.: Флинта-Наука, 2004. 512 с.
2. Словарь социолингвистических терминов / под ред. В. Ю. Михальченко. М.: Институт языкознания РАН, 2006. 312 с.
3. Вахтин Н. Б., Головко Е. В. Социолингвистика и социология языка: учеб. пособие. СПб.: Гуманитарная Академия, 2004. 336 с.
4. Аюпова Л. Л., Салихова Э. А. Основы социолингвистики: учеб. пособие. Уфа: РИЦ БашГУ, 2015. 100 с.
5. Aupova L. L., Salikhova E. A. About dialectal distinctive character of Vlash villages (review about monograph of Vl. Marinov "About phonological status of soft consonants in Vlash dialect of North west Bulgaria") // Russian Linguistic Bulletin. Екатеринбург, 2016. №4(8). Ч. 2. P. 25-27.
6. Искужина Н. Г., Киселева Л. А., Салихова Э. А. Брегов-ский влашский диалект как явление самобытной языковой ситуации в Северозападной Болгарии // Международный научно-исследовательский журнал. Екатеринбург. 2016. №12 (54). Ч. II. С. 79-80.
7. Национальный состав населения Республик Башкортостан по данным Всероссийской переписи населения 2010 г.: статистический бюллетень. Уфа, 2012. 54 с.
8. Искужина Н. Г. Языковая ситуация в городах Республики Башкортостан (социолингвистический аспект): автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Уфа, 2014.
9. Аюпова Л. Л. Языковая ситуация: социолингвистический аспект. Уфа, 2000. 156 с.
10. Салихова Э. А. Специфика языковых контактов в лингвоэт-ническом пространстве Республики Башкортостан // Социальная политика и социология. 2010. №8. (62). С. 529-532.
11. Искужина Н. Г., Салихова Э. А. Параметры варьирования русского языка в условиях городского билингвизма // В мире научных открытий. 2013. №5.1(41). С. 134-154.
12. Искужина Н. Г., Салихова Э. А. Гетерогенное языковое 17. пространство города: специфика речевого контактирования // Филологические науки. Вопросы теории и практики.
2013. №3. С. 181-186.
13. Аюпова Л. Л., Салихова Э. А. Особенности функциониро- 18 вания русского языка в полиязычных дискурс-пространствах Республики Башкортостан // Язык и литература в
научном диалоге. Ижевск, 2016. С. 79-86.
14. Гарипов Т. М. Лингвосоциологическая стратификация
языков народов республики Башкортостан // Языковые и 19.
культурные контакты народов Республики Башкортостан в условиях двуязычия. Уфа, 2007. С. 87-88.
15. Майоров А. П. Взаимодействие языков в двуязычном 20. коммуникативном пространстве (социальные аспекты). Уфа, 1998. 137 с.
16. Галимьянова В. Р. Языковая ситуация как социолингвистическая проблема. Нефтекамск, 2007.116 с.
Искужина Н. Г., Салихова Э. А. Формирование этнической идентичности: возможности в профилактике деструктивной этнорегиональной маргинальности // Вестник ВЭГУ. 2014. №2(70). С. 133-138.
Салихова Э. А. Двуязычие и триязычие как социопси-холингвистические факторы лингвокультурной интеграции этносов Башкортостана // Вестник Череповецкого государственного университета, 2015. №1(62). С. 52-56.
Нилова К. В., Салихова Э. А. Интразона семейной коммуникации: социопсихолингвистический аспект: монография. Великобритания: Лондон, 2016. 204 с. Салихова Э. А. Полимодальная личность билингва: к ее отдельным социопсихолингвистическим характеристикам // Многоязычие и межкультурная коммуникация: Вызовы XXI века, Хорватия: Пула, 2016. №3(1). С. 208-214.
Поступила в редакцию 23.01.2017 г
170
®hho.norhtf h hckycctbobeflehhe
FROM JOUAL TO BASHTARUS © L. L. Ayupova1, E. A. Salikhova2*
1Bashkir State University 32 Zaki Validi Street, 450076 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
2Ufa State Aviation Technical University 12 Karl Marx Street, 450077 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (917) 75 7 33 48.
*Email: salelah12@yandex.ru
The article is devoted to description of the functioning of the regional variant of the Russian language as international means of communication of bilingual individuals in the Bashkortostan. The author shows the specificity of the existing speech phenomenon, the folk spoken language of Turkic-speaking inhabitants (primarily of the capital of the Republic of Bashkortostan); it is substantially, structurally, and functionally similar to such means of communication as Quebec joual, Belarussian "trasianka" or Ukrainian-Russian and Mol-dovan-Russian surzhik. Value orientations of ethnofors that make up the linguistic portrait of the society, especially the bilingual as a unique phenomenon of sociopsycholinguistic, were considered. The prospects of studying this type of speech are marked. Addressing the considered phenomenon has theoretical and practical importance, as it is done in conjunction with socio- and psycholinguistic analysis of verbal behavior of bilinguals and their language preference. The authors tried to show the relevance of the study of described in the article speech phenomena, adequate scientific definition of many of which is not given; indicate the importance of their study not only for the Republic of Bashkortostan as one of the subjects of the Russian Federation, but also in other regions of the world.
Keywords: Bashtarus, bilingualism, demolinguistics variables, joual, Creole language, regional language option (regiolect), surzhik, trasyanka, ethnolect, ethnofors, linguistic competence, linguistic situation.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Bondaletov V. D., Khrolenko A. T. Teoriya yazyka: ucheb. posobie [Theory of language: textbook]. Moscow: Flinta-Nauka, 2004.
2. Slovar' sotsiolingvisticheskikh terminov [Dictionary of sociolinguistic terms]. Ed. V. Yu. Mikhal'chenko. Moscow: Institut yazykoz-naniya RAN, 2006.
3. Vakhtin N. B., Golovko E. V. Sotsiolingvistika i sotsiologiya yazyka: ucheb. posobie [Sociolinguistics and sociology of language: textbook]. Saint Petersburg: Gumanitarnaya Akademiya, 2004.
4. Ayupova L. L., Salikhova E. A. Osnovy sotsiolingvistiki: ucheb. posobie [Basics of sociolinguistics: textbook]. Ufa: RITs BashGU, 2015.
5. Aupova L. L., Salikhova E. A. Russian Linguistic Bulletin. Ekaterinburg, 2016. No. 4(8). Pt. 2. Pp. 25-27.
6. Iskuzhina N. G., Kiseleva L. A., Salikhova E. A. Mezhdunarodnyi nauchno-issledovatel'skii zhurnal. Ekaterinburg. 2016. No. 12 (54). Ch. II. Pp. 79-80.
7. Natsional'nyi sostav naseleniya Respublik Bashkortostan po dannym Vserossiiskoi perepisi naseleniya 2010 g.: statisticheskii byulleten' [National composition of population of the Republic of Bashkortostan according to the population census of 2010: statistic bulletin]. Ufa, 2012.
8. Iskuzhina N. G. Yazykovaya situatsiya v gorodakh Respubliki Bashkortostan (sotsiolingvisticheskii aspekt): avtaref. dis. ... d-ra filol. nauk. Ufa, 2014.
9. Ayupova L. L. Yazykovaya situatsiya: sotsiolingvisticheskii aspect [Linguistic situation: sociolinguistic aspect]. Ufa, 2000.
10. Salikhova E. A. Sotsial'naya politika i sotsiologiya. 2010. No. 8. (62). Pp. 529-532.
11. Iskuzhina N. G., Salikhova E. A. V mire nauchnykh otkrytii. 2013. No. 5.1(41). Pp. 134-154.
12. Iskuzhina N. G., Salikhova E. A. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. 2013. No. 3. Pp. 181-186.
13. Ayupova L. L., Salikhova E. A. Yazyk i literatura v nauchnom dialoge. Izhevsk, 2016. Pp. 79-86.
14. Garipov T. M. Yazykovye i kul'turnye kontakty narodov Respubliki Bashkortostan v usloviyakh dvuyazychiya. Ufa, 2007. Pp. 87-88.
15. Maiorov A. P. Vzaimodeistvie yazykov v dvuyazychnom kommunikativnom prostranstve (sotsial'nye aspekty) [The interaction of languages in the bilingual communicative space (social aspects)]. Ufa, 1998.
16. Galim'yanova V. R. Yazykovaya situatsiya kak sotsiolingvisticheskaya problema [Linguistic situation as a sociolinguistic problem]. Neftekamsk, 2007.
17. Iskuzhina N. G., Salikhova E. A. Vestnik VEGU. 2014. No. 2(70). Pp. 133-138.
18. Salikhova E. A. Vestnik Cherepovetskogo gosudarstvennogo universiteta, 2015. No. 1(62). Pp. 52-56.
19. Nilova K. V., Salikhova E. A. Intrazona semeinoi kommunikatsii: sotsiopsikholingvisticheskii aspekt: monografiya [Intrazone of family communication: sociopsycholinguistic aspect: monograph]. Velikobritaniya: London, 2016.
20. Salikhova E. A. Mnogoyazychie i mezhkul'turnaya kommunikatsiya: Vyzovy XXI veka, Khorvatiya: Pula, 2016. No. 3(1). Pp. 208-214.
Received 23.01.2017.
